Вечный рассвет. Академия

Глава 7

— Мама……

Я ускорила шаг, стараясь побыстрее дойти до комнаты администратора, где, по словам миссис Уинстон, был злополучный телефон.

Интересно, почему студентам не возвращают мобильные даже на выходные? Странно… Здесь все странно.

После долгих скитаний по коридору я наконец нашла неприметную дверь с вывеской «Администрация Нортенвиля».

Сердце учащенно забилось. Удивительно, как быстро я соскучилась по маленькому домику у озера, который так долго мечтала покинуть.

Дверь скрипнула и отворилась, словно приглашая войти.

Внутри за столом, заваленным разными непонятными предметами, сидела упитанная женщина в очках. На шее ее желтым блеском сияли массивные бусы, а на руках переливались браслеты.

— Заходи, — равнодушно сказала она, разглядывая лежащие на столе карты таро. — Зачем пожаловала?

Браслеты на руках администратора вопросительно звякнули.

— Добрый вечер, я хочу позвонить домой.

Дама подняла глаза и принялась меня внимательно разглядывать, возможно, поэтому в моем голосе прозвучали нотки волнения.

— Скучно, — подытожила она, — какая утомительная скука весь день!

И тут на ее лице появилась тень любопытства:

— Может, ты хочешь узнать свое будущее?

Будущее знать мне абсолютно не хотелось, особенно после странных слов миссис Уинстон, произнесенных в электричке. И все же где-то внутри появилось опасение, что, если я откажусь от очередного гадания, администратор не позволит мне позвонить домой.

— Конечно, хочу, — я выдавила улыбку.

— Отлично, отлично. — Она перетасовала колоду таро. — Знаешь, мне эти карты достались от матери примерно двести лет назад, они еще помнят королей и королев!

Из моей груди вырвался смешок:

— Неужели вам двести лет?

Дама недовольно поджала губы, затем фыркнула:

— А что, если так? Конечно, я не должна об этом говорить, но скоро ночь Жатвы, и ничего страшного, если даже одна малокровная жертва узнает мой настоящий возраст. В конце концов, тебе нечего терять, деточка.

Она улыбнулась, и от этой улыбки у меня затряслись поджилки.

Захотелось сбежать, спрятаться где угодно, потому что эта женщина смотрела на меня так, как смотрит хищник на свою жертву.

— Что такое ночь Жатвы? — Вопрос вырвался сам.

— Какая ночь? Я ничего не говорила, тебе послышалось. Кстати, меня зовут, мисс Кроул, а тебя — Нина Райн, ведь так?

— Да, и все же…

— Никаких вопросов! — Во взгляде мисс Кроул промелькнула угроза.

Я кивнула и сжала руки в кулаки, наблюдая, как браслет на ее руке снова зазвенел, и из длинных крючковатых пальцев выпала карта. Она медленно приземлилась на стол, мисс Кроул склонилась к ней, любовно поглаживая, и пробормотала странные слова:

— Это он, ошибки быть не может, несомненно, это серый король…

Я тоже пригляделась.

На карте был нарисован человек, сидящий на троне в белой одежде и серой мантии. Голову его украшала почти прозрачная корона.

Вспомнились слова миссис Уинстон: «Белые одежды покрыты кровью. Хрустальная корона сжимает голову, а внутри — абсолютное зло, тьма и безликая пустота миров. Скоро всему придет конец…»

Взгляд мисс Кроул стал еще пристальнее. Она выкинула вторую карту:

— Туз мечей. Война и кровь, власть и противостояние… Как может такая карта выпасть какой-то бледной девчонке?

Моя собеседница недоверчиво хмыкнула.

За тузом последовала карта с человеком в серебряных доспехах, оседлавшим коня.

— Рыцарь жезлов. О-о-о, это любовь, я бы даже сказала, — страсть, стихия, способная все разрушить. Очень интересно!

— Что ж, деточка, — странная собеседница взглянула на меня, прищурив свои черные, как ночь, глаза, — ты смогла меня заинтересовать. Если хочешь, можем продолжить. — Мисс Кроул отодвинула ящик стола и достала оттуда прозрачный шар на красной подставке.

— Нет-нет, давайте потом, мне нужно позвонить маме.

Я взглянула на нее с надеждой и опаской. Неужели придется сидеть здесь до самой ночи?

— Хорошо, сейчас достану телефон, — мисс Кроул обреченно вздохнула и начала тихо бормотать:

— Где же он, только что был тут! Это все Берри! Вечно сует свой нос, куда не просят.

Она отодвинула верхний ящик и начала выгребать оттуда содержимое.

На стол полетели красный веер, статуя Будды, амулет от сглаза, синяя тарелка, потертый кошелек и голубое перо неизвестной птицы. Перо показалось мне красивым, и я протянула руку, пытаясь дотронуться до синеватого стержня.

— Не трогай! — Над моим ухом раздался звонкий голос миссис Кроул. — Это перо полуночного дрозда, оно смертельно опасно в это время суток! Особенно для людей!

Я, вздрогнув, отдернула руку.

— Вот он. — Мисс Кроул, поджав губы, поставила передо мной черный радиотелефон.

Где-то внутри возникло радостное предчувствие, и, сказав спасибо, я схватила трубку.

Мама ответила почти сразу, словно ждала моего звонка:

— Привет, мам!

— Нина? Почему не позвонила вчера? Я ведь так волновалась! Тебе нравится в Нортенвиле? Кормят хорошо? Ты тепло одеваешься, сейчас ведь жуткий холод?

Мисс Кроул, которая без ложного стеснения подслушивала, закатила глаза.

Я улыбнулась: до чего приятно было слышать голос родного человека!

— Все нормально, одеваюсь тепло и кормят вполне сносно. Еще я подружилась с одноклассником.

— Хм-м… Он симпатичный?

На миг я представила, как она стоит на кухне, помешивая поварешкой свой любимый тыквенный суп, тоска по дому навалилась с новой силой.

— Даже не знаю, что сказать, Стив упитанный, но дружелюбный.

Мама на другом конце вздохнула:

— Что ж, надеюсь, он не такой толстый, как песик миссис Бригс. В любом случае не переживай, может, встретишь кого-нибудь еще.

Услышав это, мы с мисс Кроул синхронно фыркнули, и администратор, позвякивая браслетами, красноречиво показала пальцем на серебристый циферблат настенных часов:

— Время, деточка, время… У меня еще куча дел!

После этого мы обсудили с мамой погоду, последние сплетни от миссис Бриггс (протестанты хотят открыть церковь на месте закрывшейся прачечной, Батон объелся вредных сладостей и мучился расстройством желудка), затем, поймав еще один недовольный взгляд мисс Кроул, я попрощалась с мамой и пообещала ей позвонить через два-три дня.

— Люблю и скучаю, — сказала напоследок Джанетта Райн и повесила трубку.

— Тебе пора на ужин, деточка. — Мисс Кроул демонстративно начала разгребать завал на столе. Я кивнула и, пожелав ей приятного вечера, уныло поплелась в столовую.

Стива там не было, поэтому пришлось есть одной.

Внутри разрасталось странное предчувствие вперемешку с беспокойством, словно в скором времени должно произойти нечто ужасное.

На часах было уже десять вечера, и я решила отдохнуть в своей комнате, а заодно еще раз посмотреть на карту Эрни.

Эвелин, похоже, веселилась где-то с подругами, и я, радуясь возможности побыть одной, легла на свою кровать, включив ночник. Затем открыла карту и начала внимательно разглядывать черный крест с надписью: «Комната, куда приходят ОНИ».

Кто они, Эрни? Что же ты все-таки узнал? От усталости слипались глаза, и где-то между сном и явью я услышала ворчливый голос:

— Аим Лерай скучает в своей тюрьме. Аим-Лераю нужен контракт, но никого рядом нет, одни хитрющие ведьмы, возьми их мрак! Ах да, и еще одна человеческая девчонка, но какой от нее прок! Жаль, что минули времена былой славы и священной войны, когда кровь лилась рекой, а мечи рубили головы. Аим Лерай помнит это время! Помнит и скучает…

Наверное, это был сон. В любом случае мне было лень открывать глаза, и я продолжила лежать, свернувшись калачиком и слушая завывания ветра за окном.

Постепенно к завываниям ветра присоединился топот чьих-то ног из гостиной, звонкий смех и кокетливый голос Арабеллы:

— Майкл! Да ладно тебе…

Стоп! Майкл? Откуда он в женской гостиной? Я резко открыла глаза и села на кровати. Похоже, поспать мне все равно не дадут.

В этот момент дверь в комнату отворилась, и меня чуть не ослепил яркий свет.

На пороге стояла Эвелин в короткой юбке и тонкой рубашке с рисунком в виде смайликов.

— Нина? Ты что спишь в такую ночь? Вставай! Сейчас ведь вечеринка самой Арабеллы! — Она схватила меня за руку и начала трясти за плечи: — Не будь букой. Там все веселятся!

— Подожди, — хрипло сказала я, — но ведь такие вечеринки под запретом. Громкая музыка после десяти, и парни в женской гостиной…

Эвелин рассмеялась:

— Пф-ф… Ну и зануда ты! Все запреты снимаются, если это вечеринка самой Арабеллы Ридели!

— Вот как, — я надела обувь и поплелась за соседкой, проклиная все вокруг.

Кто-то включил музыку, и на всю комнату зазвучала попсовая песня.

На диванах в гостиной сидели мои одноклассники. На столе стояли динамики и бокалы с подозрительного вида напитком ярко-малинового цвета.

Кучка подростков толпилась у балкона. В центре комнаты на двухместном диване расположились Арбелла и Майкл.

Они чокнулись бокалами, и по комнате разнеслось пронзительное «Дзынь».

Рядом с ними сидели и стояли одноклассники, словно пытаясь быть поближе к своим кумирам.

От всего этого шума у меня разболелась голова.

И тут я увидела, как мне машет рукой Стив. Он сидел рядом с камином в компании двух девчонок, одна из которых со скучающим видом слушала моего приятеля.

Красные волосы и карие глаза. Несомненно, это была Лиза. Мысленно пожелав Стиву удачи, я подошла к ним ближе.

Из динамиков доносилось: «Помни нашу малиновую любовь».

— Любо-о-овь, — нараспев произнесла Арабелла, передразнивая исполнителя.

За моей спиной раздался громкий смех и звон бокалов.

Признаться, одет был Стив довольно странно. Черный костюм с белой рубашкой был ему маловат, и на фоне одноклассников в джинсах и футболках выглядел приятель весьма гротескно.

Поймав мой взгляд, он вздохнул. Его и без того красное лицо стало совсем пунцовым:

— Понимаешь, мне сказали одеться на праздник во все самое лучшее. Наверное, надо мной снова пошутил этот чертов Майкл!

— Да, досадно…

Лиза протянула мне руку, и мы обменялись рукопожатием.

— Ты ведь новенькая! Нравится у нас? — улыбкой спросила она.

Я кивнула:

— Вполне, только мистер Берри немного раздражает.

— О да, его все ненавидят, — с готовностью ответила Лиза. — Кстати, Стив, ты так и не рассказал, почему тебя заставили отмывать спортзал.

— Ну, — глаза приятеля забегали, — мы с Ниной прогуляли физкультуру.

— Вот как. — Лиза наклонилась к нему ближе. — И где вы были?

— В… в лесу. — Стив посмотрел на меня с мольбой в глазах. — Просто гуляли.

— Так значит, вы не встречаетесь?

— Нет, — хором ответили мы.

Любопытство в глазах Лизы сменилось равнодушием.

— А, ну тогда отдыхайте, я к вам подойду немного позже. — Она грациозно поднялась с дивана и проскользнула в шумную толпу одноклассников.

Стив смотрел на огонь в камине с глуповатой улыбкой:

— Лиза подошла ко мне сама, представляешь?

Я отвела взгляд и кивнула. Отчего-то мне показалось, что рыжая девчонка просто разнюхивала последние сплетни. Толстый Стив и новенькая зазнайка — похоже, наша дружба вызвала нездоровый интерес среди не очень-то дружелюбных одноклассников

Стив протянул мне бокал с красновато-коричневой жидкостью:

— Попробуй, это глинтвейн из местного магазина. Вполне себе вкусный.

Поймав мой растерянный взгляд, приятель улыбнулся:

— Не переживай, он безалкогольный, так сказала Лиза.

Я с недоверием взглянула на мутную жидкость и взяла бокал из рук Стива. На холодном стекле сразу же появились следы от моих пальцев.

— Спасибо.

На вкус глинтвейн оказался вполне приличным.

Стив продолжал мечтательно рассматривать огонь в камине. Я думала о карте и странном месте в библиотеке Нортенвиля. Месте, куда приходят ОНИ.

Так мы и сидели молча. Где-то рядом раздавались звуки музыки и смех. Кто-то уже танцевал, кто-то лениво потягивал глинтвейн.

В камине плясали языки пламени. Они отражались на стенах гостиной причудливыми тенями. Внезапно тени увеличились, среди них появилось чье-то темное лицо с прищуренными глазами. Лицо из сердца мрака и теней смотрело на меня в упор.

Я поставила на стол опустевший бокал. Сердце учащенно забилось.

Неужели галлюцинации? Я опасливо взглянула на стену еще раз. Теперь там ничего не было, только тени от камина на светло-синих обоях.

Мне стало душно. Внезапно захотелось выйти на улицу, и я нашла взглядом спасительную дверь на балкон.

Стив в полусонном состоянии допивал второй бокал глинтвейна. Кажется, он даже не заметил, что я ушла.

Дверь на балкон со скрипом отворилась, и на меня подул порыв свежего ночного ветерка. Пожалуй, слишком свежего. От холода начали стучать зубы, но идти обратно к шумной толпе старшеклассников все равно не хотелось.

Дверь балкона открылась снова, впустив спасительное тепло. Я обернулась и увидела Майкла Корнера, который прошел к белым мраморным перилам, даже не взглянув на меня.

Прошло несколько секунд, и я снова оказалась во власти холода. Похоже, все-таки придется вернуться обратно.

— Не стучи зубами, — проворчал Корнер.

В этот момент на меня упало что-то мягкое, заставив вздрогнуть.

Это была куртка. Весьма теплая зимняя куртка с воротником из меха. И плевать на то, что она принадлежит клятому Майклу. Я накинула ее на плечи и облегченно вздохнула.

Наконец-то мне стало хоть немного теплее.

От нее пахло чем-то незнакомым и странным. Сомнительный глинтвейн вперемешку с запахом снега. Наверное, этот Майкл недавно был на улице. Хотя какая мне разница?

В любом случае надо сказать хоть какие-то слова благодарности.

— Спа…

— Эй, ты ведь знаешь, что любят девчонки? — внезапно перебил меня Корнер.

От звука его голоса я вздрогнула. Где-то в груди появилось странное волнение. Словно я уже слышала этот голос раньше, еще до Нортенвиля. Словно это голос стал для меня родным. Когда же это произошло?

«Давно, очень давно, — подкинула ответ память, — слишком давно, чтобы помнить».

По телу снова пробежали мурашки, но уже не от холода.

Я уставилась на Майкла. Сейчас он действительно казался копией портрета в холле академии. Те же бездонные серые глаза, в которых плавали льдинки, длинные ресницы, темные волосы. Только сутаны не хватало, вместо нее был серый свитер и джинсы.

Передо мной стоял падший ангел, нарисованный безумным художником.

И, как любому человеку, увидевшему оживший портрет, мне стало не по себе.

— Ты не поняла меня, да? — он вздохнул. — Просто ты одна из них, из девчонок, наверняка знаешь, как можно признаться в любви конкретной особе, чтобы эта конкретная особа осталась довольна.

В этот момент я снова вернулась в реальность. От слов Майкла, точнее, от его циничного тона мне стало немного смешно:

— Ты намекаешь на ответную услугу за куртку?

— Именно. К тому же мне все равно в ней жарко. — Его язык слегка заплетался. Очевидно, глинтвейн не был таким уж безобидным напитком.

— Моя девушка Арабелла, — он нахмурился, — хочет, чтобы я признался ей в любви на вечеринке в честь дня ее рождения. При всех.

Майкл вздохнул и ударил кулаком по каменным перилам:

— А я представить не могу, как это сделать!

— Пф-ф… — На моих губах невольно появилась улыбка. — Странный ты, просишь у меня совета, но это ведь твоя девушка. И если ты ее любишь…

— Вот только не начинай! — Майкл больно ткнул пальцем в мое плечо. — Не надо мне этих нотаций. Я… я не чертов принц на белом коне! Ты же видела Арабеллу! Она всегда получает то, что захочет! — Его голос стал громче, а затем он оглянулся и тяжело вздохнул: — Уж не знаю, зачем я это тебе говорю.

Майкл положил локти на перила и посмотрел в ночную даль. Вся его фигура выражала непонятную мне безысходность. Словно на его плечах лежал непомерный груз.