Восхождение. Идолы

Пролог

Северные горы Лантинаэеля. Тринадцать километров от цитадели Света, главного храма культа Аенора.

Жестокий порыв ветра нёсся по могучему горному хребту, обрушивая лавины, чьей мощи хватило бы для уничтожения города. И чем выше поднимался одинокий человек, тем очевиднее была неукротимая сила стихии.

Раздался грохочущий рёв горы, прорывая сквозь бушующую метель. Сквозь мглу и бурю полетели валуны и камни, грозясь сбить слабого человека. Жалкий и маленький, молодой и неопытный, он, как и многие другие пытался взобраться на вершину.

Горная тропа была узка и покрыта метрами непроходимого снега. Слева могучие и непоколебимые гор, справа — пропасть без дна. Увернуться от летящих подобно картечи камней было невозможно. Но человек и не думал сдаваться.

Нейросеть подсветила траекторию полёта картечи, порыв энергии материализовал копья и щиты. Большие валуны меняли траекторию, малые ударялись об окованное сталью дерево. Однако на этом битва человека и природы не закончилась.

Валуны, столкнувшиеся с горой, разрушили горную тропу, создавая новую лавину. Тяжёлые белые шапки из снега и льда слетали вниз, оголяя холодные и жестокие склоны горы. Всё летело в бездну, навсегда меняя ландшафт местности.

Но в конце всего буйства на отвесной скале продолжал висеть человек. Одной рукой он держался за рукоятку само выкованного ледоруба. Левая рука была привязана к телу, левая нога плохо слушалась, но всё равно его решимости хватало, чтобы бросать вызов природе раз за разом.

Его не смог убить холод, забиравший жизни даже представителей драконоидов. Его не убил голод и кислородное голодание. Даже жестокая буря не могла остановить этого человека, который продолжал двигаться вперёд вопреки всем и всему.

И однорукий человек пополз вверх по отвесной скале. Одной рукой с ледорубом он прокладывал себе путь вверх, помогая ногами с шипастыми ботинками. Пока другие искали оправдания своим слабостям, он плевал и шёл вперёд к своим целям.

Наступила ночь, когда человек всё же поднялся на склон. Каждое движение в теле отзывалось болью, даже просто дышать было неимоверно трудно. Несмотря на наличие ядра и нейросети, путь лёгким назвать было нельзя.

— А теперь рывок, — Артиос вновь поставил себе очередную малую задачу на длинном пути.

Мышцы напряглись, кости захрустели, связки растянулись, но подняться на склон всё же удалось. Просто лежать и не двигаться было очень приятно, бушующая буря превратилась в лёгких ветер, который будто пел сказку на ночь. Но стоит поддаться слабости и заснуть…

Только что здесь прошла лавина, но снега уже намело немерено. Образовавшуюся позади тропу тут же заметал снег, но Артиос даже не оборачивался, продолжая ломать ледяную корку на поверхности. Осколки такого льда были на удивление прочны и могли порвать меховую накидку.

На шее лопнул, растворившись в пыль, очередной кристалл. По телу тут же прошла волна тепла, придавая новые силы, но лишь на мгновение. Через пару минут опять стало невообразимо холодно. Тем не менее именно эти кристаллы не давали умереть своему хозяину.

В какой-то момент нейросеть уловила странную неровность, загадочный сугроб, не вписывающийся в общий ландшафт. Магический импульс энергии подобно эхолокатору в очередной раз прошёлся по местности. Артиос уже на автомате использовал магическое зрение, которое позволяло замечать различные расселины, которые скрывал снег.

Но в данном случае он наткнулся на небольшую пещеру, скорее даже берлогу, которую замела буря. Внутри кто-то был.

Направление движения было изменено, вскоре ледоруб проделал в ледяной коре дырку. Внутри Артиос обнаружил существо по размерам чуть меньше волка. Острые клыки, белый мех, морда напоминающая писца, только с шестью красными глазами.

Лапы животного были широкими, скорее всего подобное укрытие он сам себе вырыл, чтобы переждать бурю. Только вот силы уже покидали зверя. Он давно не ел, последние силы ушли на создания убежища.

Животное даже не дёрнулось, когда Артиос подошёл вплотную и достал нож. Припасы кончились ещё три дня назад, а сил требовалось ещё очень много.

В цитадели света Бертранд научил своего ученика альтернативному получению сил. Вместо еды и воды можно было питать организм напрямую из ядра. Но полностью отказаться от пищи могли лишь самые сильные волшебники, остальные могли лишь на время её заменить.

Нож проткнул шею и мгновенной забрал жизнь зверя, плоть и кровь которого придала новых сил Артиосу. Кожа зверька не изменила своего оттенка, чего и следовало ожидать.

После сражения с демонами прошло уже несколько месяцев. Большую часть времени шло разбирательство по поводу Бертранда Инерлана, который нарушил небесные законы. Но наказания паладин не понёс, благодаря вмешательство, как говорили, самого Аерона.

После взялись за самого виновника торжества. Было множество радикальных предложений по устранению неприятной проблемы, однако Бертранд упёрся. А в открытый конфликт с ним никто вступать не решался. Паладин получил крылья из чистого света, такие же как у главы их культа. Сам Аерон пометил его как несущего праведное слово, некоторые даже считали, что следующим главой станет именно Бертранд. Хотя были и возмущенные безнаказанностью паладины.

Тем не менее Артиоса не убили, ограничились магической печатью на время разбирательств. После было решено, что судьбу ученика решит сам Бертранд, которые также будет нести ответственность за все будущие поступки тёмного мага.

Но самое интересное было потом, когда паладин пришёл для личного разговора. Старик не сердился, не корил и не винил своего ученика. Он задал лишь один вопрос.

— Что будем делать? — эхом в сознании пронеслись три слова.

Далее состоялся личный разговор о текущем положении дел, где Бертранд обрисовал общую картину. Были предложения уехать из Лантинаэля, был даже вариант снять печать и развивать тёмный дар под личным контролем опытного наставника. Бертранд дал своему ученику выбор.

И Артиос принял решение сам, без какого-либо давления со стороны. Никуда бежать он не собирался, здесь у него остались люди, которых циничный разум не мог назвать иначе как близкими. И чтобы холодные рассуждения не твердили, желание сердца остаться пресекало всё на корню.

Всю жизнь он повиновался жесткому анализу, предавал и убивал ради личной выгоды, оправдываясь "рациональным" подходом. И вот к чему всё пришло. Артиос получил прототип лучшей модели нейросети, но отдал за это тех, кто считал его друзьями. Сам же он видел своих товарищей, как разменные монеты.

И самое ироничное, что с таким видением мира у него осталась совесть. Чёртов внутренний голос за каждый подлый поступок терзал его сознание, пробуждал ночами, не давая забыть ни одного греха. Он стрелял в спины, то попадал в себя. Считал, что не нуждается в чужой помощи и друзьях, но продолжал тайно желать чтобы рядом было плечо, на которое можно будет опереться. И только сейчас он смог себе в этом признаться.

И после разговора с Бертрандом Артиос сделал важный шаг, он поверил. Поверил, что путь по которому идёт этот старый паладин правильный. Сердце твердило не забирай, а отдавай. Но рациональное мышление не знало слова верить, оно знало факты, которые продолжали тихо твердить, что вся эта святая деятельность, прямыми словами, — конкретная лажа.

Но Артиос слишком долго слушал советы холодного разума, последствия решений которого сильно били по рассудку. И было решение попробовать жить по-другому: вдруг действительно получится втянуться, проникнуться идеями Бертранда, как уже сделали многие его последователи. Может тогда он обретёт внутренний покой. А если нет… Всегда будет можно попробовать встать на новый путь.

К слову, Артиос решил печать не снимать. Воспоминания о потери контроля надолго отпечатались в сознании. Зачем ему неподконтрольная сила? У него есть кольцо Альфреда, есть сила и возможности для развития. Бертранд взял его в ученики, а в школе "Знамение" о нём хорошо отзываются наставники. И всё это заслуга лишь его, а не какого-то там тёмного дара. У него нет зависимости от обоюдоострого подарка, как и нет нужды.

Полностью убрать вечно голодную тьму не удастся, однако после заклинания Бертранда вся тёмная энергия сосуда рассеялась. А после была наложена светлая печать, которая не давала щупальцам и двинуться. Зверь находился в прочной клетке, слабый и едва живой. Пусть таким немощным и остаётся, а его хозяин будет спать спокойной.

Ещё одной приятной новостью было, что после заклинания и наложения печати, концентрация тьмы внутри ментального тела очень сильно упала. Настолько сильно, что Артиос чуть не помер. Из объяснений целителей было понятно, что каждая стихия оставляет свой оттенок в энергии ментального тела. Если сравнивать энергию с кровью, а само ментальное тело с кровеносной системой, то менялась группа той самой крови. Это в результате и мешало светлым магам исцелять тёмных. Аналогичной было и с другими стихиями, особенно с противоположными.

И когда тёмная энергия ушла, решилась и проблема с исцелением от демонического огня. Только осталось одно "но", которым сейчас занимался Артиос.

Ментальное тело всё ещё было искалечено, поэтому для полного исцеления требовался срочный переход на новую ступень развития, а именно получения второго ядра. После полученных магических травм, буйства тёмного сосуда, накопленная энергия для перехода была частично утеряна.

Артиос поделился проблемой с Бертрандом, который тут же помог. Зелья, личная помощь сильного мага света, наставления и опыт целой цитадели Света. За пару месяцев, проведённых в цитадели, пока решалось множество политических, экономических и прочих проблем вызванных вторжением демонов, Артиос добрался до приемлемого уровня. Энергии, если верить записям дневника, хватало, чтобы перейти на следующую ступень. Осталось только найти катализатор перехода.

В большинстве случаев катализатором мог являться сильный источник энергии, например, божественный артефакт или сильный архимаг с родственной стихией. К артефактам Артиоса никто из паладинов не подпустит, даже если Бертранд попросит, сильного архимага в друзьях не имелось. Но был и другой, считающийся традиционным, вариант.

Магия пронизывает весь Эримос, протекает через целые миры, где мир духов является связующим элементом. В некоторых местах бывают выбросы или проломы, где энергия прямо-таки льётся, вырывается подобно гейзеру. В таких местах силы строят храмы, обосновываются крупные кланы и гильдии. Самый мощный источник находится прямо во дворце короля-дракона.

Но и у паладинов имеется, пусть и менее сильный, но всё же отличный источник силы. На верхушке горного пика, куда раньше отправлялись в паломничество все, без исключений, паладины. В жестокой войне с холодом и горами воины света закаляли дух, доказывая свою силу перед братьями. Правда из-за высокой смертности такой подход изменили.

Но источник силы остался, а все паладины могли в любой момент отравится в путь для медитаций. К слову, единственный проход к священному месту контролировался и охранялся цитаделью света, которые никого кроме своих не пускали.

Артиос пока паладином не был, но Бертранд за него поручился. Хотя всем остальным было примерно фиолетово: ну помрёт очередной смельчак и что?

— Да и плевать, что они там думают, — вслух произнёс Артиос, вытирая со рта горячую кровь. — И не через такое проходили…

На утро природа смилостивилась, и буря закончилась. Солнце вышло из-за туч, освещая захватывающий дух пейзаж. Огромные могучие горы, которые казалось насмехаются над столь мелкими и слабыми людьми. С высоты скалы, на которой находился Артиос, можно было видеть ворота в город гномов, Двоугрим. Чуть левее был оживлённый тракт, ведущий в подземное королевство тёмных эльфов, вечных союзников короля-дракона. А сколько ещё секретов таят северные горы…

Но наслаждаться красотой было некогда. Артиос шёл вперёд, долго и упорно, в руках были сжаты десять маленьких камешков. Каждые тысячу шагов, он перекладывал один из них в правый карман. После доставал и сжимал в руку их снова. Один из сослуживцев, кажется его звали Эдвард, научил его такому подходу. Разбивание, казалось бы, невозможной цели на более мелкие оказывало сильный психологический эффект, не позволяя опустить руки.

— Хороший был мужик, — Артиос вспомнил коллегу в слух. — Умер при десантировании из-за сломанной капсулы. И не он один. Целая партия бракованных десантных капсул успела убить более двух десятков солдат. После коррумпированных уродов ответственных за произошедшие публично казнили. Только толку то, мёртвых уже не вернуть…

В воспоминаниях всплыли лица родных Эдварда, которым ещё молодой Артиос вместе с офицером и другими сослуживцами принесли дурную весть. Нельзя было сказать, что ваш сын погиб, как герой, спасая своих товарищей и защищая свободу… Он умер из-за продажной власти на тренировочном бою… Он помнил, как их офицер потерял дар речи и не мог найти нужных слов. Помнил лицо ничего не понимающей матери, которое через секунду наполнилось слезами. Единственное, что они могли сделать передать весть лично, а не скидывать проблемы на бездушное письмо с датой смерти. А скольких ещё похоронили на войне… Война за сраный спутник, не имеющий стратегической ценности, но являющийся поводом доказать силу их страны.

Похороны большинства проводились в закрытых гробах, которые были ещё и пусты. От орбитальной бомбардировки не оставалось даже праха. За то вскоре в новостях все СМИ писали "Мы отбили принадлежавший нам сто лет назад спутник за два дня!". И все эти твари сидели и праздновали, выходили на улицы, кричали "можем повторить". Так и хотелось сказать, что вы уроды повторить то можете? Тридцать тысяч убитых за первый день и пятнадцать в безумном натиске во второй? Конечно, им же плевать, это не они потеряли родных на войне, не они воевали. Да и что такое сорок пять тысяч? Капля в море, где в боях на границах умирают миллионы.

И когда Артиос об этом всё думал, он мечтал о том дне, когда его сил будет достаточно. Когда его сил хватит, чтобы заставить уродов в кабинетах из кожи ответить за их преступления. Глупая, наивная и невозможная мечта. Он это понимал, как и то, что может повлиять на мир и иным способом.

Пусть он не сможет разорвать порочный круг, пусть войны будут до тех пор, пока существую люди. Но сейчас у него его способ как спасти одного человека. Дымного мага, который за годы общения начал перенимать не лучшие черты своего товарища. Пусть сам Артиос наступил на все возможные грабли, но в его силах не допустить падения на дно его друга.

Очередной камешек должен был скользнуть в карман, но рука выронила мелкую гальку в снег. В небе летела прекраснейшая птица, с крыльями из чистого огня. И все тревоги растаяли в горных снегах от одного лишь вида древнего и редкого создания.

Огненный орёл, хранивший бессмертья секрет, плавно парил над горами. Феникс, над которым не властно само время, одним своим видом внушал трепет и неописуемый восторг. Вольное создание огня, воплощение королевского величия и свободы, оно было старше гор и сверкало своим оперением. И самым удивительным было наличие наездника у столь своевольного существа.

Артиос не мог ошибиться, как и нейросеть. Перед ним был тот человек, легенды про которого рассказывают матери детям. Волшебник, на которого равнялись все огненные маги. Про него ещё рассказывал Ларес: Алетин Бессмертный, огненный маг, который искал своего духа сотни лет и нашёл. Талантливый чародей, который по легендам смог убить бога и избежать наказания.

И его увидел не только Артиос. Весь Кеенор, вся страна восхищалась редчайшим зрелищем. Но более прозорливая часть населения, видела в огненном орле не символ счастья и жизни, а несущего предостережение демона. Предвестник войны нагло демонстрировал свои намерения эльфам, не боясь последствий. Надвигается буря, которая унесёт жизни миллиардов.