Восхождение. Идолы

Глава 1

Вскоре Артиос достиг вершины горного пика. Место силы на первый взгляд было самым обычным и ничем не выделялось. Вырезанные в камне ступени вели к небольшой арке, за которой было открытое место с небольшим алтарём в честь Аенора.

Внизу мирно продолжали свой путь облака, а человек на верхушке аккуратно раскладывал благовония и засохшие в пути цветы. Такова была традиция паладинов, и нарушать её Артиос не собирался, хоть и чувствовал себя довольно глупо. Дым чем-то напоминал фимиам, разве что цвет был жёлтым, с лёгким оттенком оранжевого.

В месте силы практически отсутствовал ветер и было не так холодно, хотя стоит выйти за арку, и стихия вновь даст о себе знать. Всё дело было в энергетическом фоне, который менял мир своим присутствием.

Артиос сел в позу лотоса и попытался расслабиться, что давалось ему с трудом. Тело и разум были в постоянном напряжении, готовности к атаке. Мозг прорабатывал множество сценариев возможного нападения, а мышцы подобно стали готовы в любой момент к резкому уклонению.

Вскоре магическая чувствительность увеличилась, с каждым вздохом и выдохом по ментальному телу начинала циркулировать энергия, которая впитывалась подобно кислороду. Спустя время пришло странное чувство, будто сердце начинает покидать грудную клетку. Удары были слышны и внутри, и снаружи. Первый этап был закончен.

Правая рука вслепую нащупала сумку и достала необходимое зелье. Алхимики из цитадели света поделились своими навыками и приготовили всё необходимое, за что нужно благодарить и Бертранда.

В ингредиентах для создания зелий использовались и останки убитых демонов. Перемолотые рога высшей демоницы оказались хорошим связующим компонентом для "переходного" снадобья. Помимо обычной поддержки организма, требовалось ещё и направить скопленную в ядре энергию, которая вскоре будет сконцентрирована и отделена. Маленькое зерно будет хрупко и нестабильно, его нужно быстро соединить новыми каналами, а после наложить временные чары.

Эффект от зелий наступил в считанные секунды. Вскоре ядро буквально начало процесс деления, как это бывает у клеток. Вместе с этим пришли и сводки о критических повреждениях организма. Нисходящая аорта сердца вдруг решила развалиться, стенки дали трещину, от обильного внутреннего кровотечения спасли зелья. На показатель артериального давления даже страшно было смотреть. После внутренние органы в хаотичном порядке начали отказывать функционировать, но через минуту уже возвращались в строй.

Артиос же старался не обращать внимание на боль, которая проскальзывала даже через принятые чудеса алхимии. Для деления ядра требовалась полная концентрация, энергия должна выходить равномерно, после она начинается сжиматься. В процессе самопроизвольного сжимания появляются дефекты, приходится вручную корректировать форму.

Каждое движение энергетическим потоком, даже самое точное и аккуратно с силой било по организму. Но останавливаться было нельзя. Иногда пелена боли окутывала сознание, тогда заученные инструкции Альфреда выполнялись машинально. Бросить задумку в процессе равнялосьз смерти.

Вскоре зерно было готово, оно тряслось и пыталось вырваться из ментального тела. Оно не могло находиться вблизи своего родительского ядра, подобно магнитам с одинаковыми полюсами.

Тем временем кровь текла уже не только из носа, но и из глаз, и ушей. Очередное зелье было принято, после чего Артиос лишился возможности двигаться, полный паралич. Теперь весь организм был нацелен лишь на само исцеление, пока энергические потоки толкали маленькое, но ужасно опасное зерно в подготовленное место.

При приближении нестабильного зерна остальные энергетические каналы отталкивались и иногда разрывались. Микроинсульты активно пытались убить человека, но тщетно.

Солнечный день уже превратился в ночь, когда Артиос доставил маленькое зерно в нужную точку. Случилась следующая проблема, потоки энергии вокруг зерно двигались в том же направлении, как и в родительском ядре. Нужно было изменить направление, чтобы создать цикличный поток внутри ментального тела.

От очередного вздоха мир вокруг замерцал. Артиос впитал слишком много энергии, от чего ядро затряслось сильнее обычного. Ещё чуть-чуть и оно могло разлететься на тысячи осколков и разрушить всё ментальное тело. Нужно быть осторожнее.

В этот момент где-то под ядром, под светлой печатью начали трепыхаться щупальца. Дрянь хотела вырваться, но небесные иероглифы не давали воспользоваться слабостью хозяина.

Часы монотонной и болезненной работы начали превращаться в вечность. Сознание начало отключаться, действия эликсиров заканчивалось, а полярность ядра всё никак не хотела меняться. Боли Артиос уже не чувствовал, от неё он уже абстрагировался внутри собственного маленького островка, подобно тому в котором его заперли тёмные щупальца.

Вдруг зерно ярко засветилось, ослепляя магический взор. Через мгновение Артиос уже был в совершенно другом совершенно неизвестном месте. Вокруг не было ничего, не было неба, не было солнца, но под ногами без источника света были отлично видны черепа различных размеров и форм. Серая земля, состоящая из останков, простиралась до самого горизонта.

— Я помер что ли? — Артиос удивлённо и разочарованно спросил пустоту, не веря в происходящее.

Должно быть всё же зерно взорвалось и разорвало ментальное тело. По крайней мере яркое свечение было явно ненормальным, а это последнее, что помнил Артиос до попадания в это место. И, конечно, в дневнике Альфреда ничего про загадочные перемещения не было.

— Нет, пока нет, — ответил знакомый холодный голос, который звучал позади.

— Опять ты? — Артиос резко обернулся, чтобы увидеть собеседника, но за спиной был лишь тот же пейзаж из черепов.

— Да, — голос вновь звучал где-то сзади.

— И что происходит?

— Ну, в данный момент я помогаю тебе с твоим вторым ядром. У тебя ужасно отвратительно подготовлены верхние энергетические каналы…

— Ничего не трогай! Там всё как должно быть!

— Так вот оно что… — после непродолжительной паузы ответил голос. — Хорошо, я понял чего ты хочешь. Довольно интересный подход к улучшению ментального тела, такой я видел где-то четыре тысячи лет назад… Или четырнадцать тысяч…

— А чего ты вообще появился и ещё помогаешь? Помниться, ты обещал дать знания после того как я устрою бойню, принесу много душ. Так вот, я стольких демонов уничтожил, забрал даже одного высшего, а ты…

— Я помню свои слова.

— Так в чём проблема?

— В том, что ты потерял контроль. Я тебя предупреждал, ты не справился и должен был умереть. Однако вот спустя времени, когда я тебя уже мысленно похоронил, ты пытаешься выйти на новую ступень и сам даёшь о себе знать…

— Без разницы, — раздражённо отмахнулся в ответ Артиос. — Мне уже твои знания не нужны, я этим дерьмом пользоваться больше не буду. Геморроя больше. Заканчивай своё колдунство и возвращай меня обратно.

— Забавно, тебе хватает дерзости мне указывать…

— И подарок свой забери с собой.

— Ты не забыл, что я говорил тебе о тёмном сосуде?

— Не забыл. Это вечноголодная тварь, которая при ослаблении хватки тут же попытается сожрать собственного хозяина.

— Я этого не говорил. Тёмный сосуд — это зверь. И как любой зверь он нуждается в дрессировке, контроле, обучению. С ними нельзя быть слишком мягким, он должен знать своё место и подчиняться. Но и избивать его нельзя, иначе однажды он откусит тебе руку.

— Я его не трогал даже!

— Не трогал? Месяцами морил голодом, подвергал пыткам с светлой магией… Ты должен был достигнуть с ним понимания, баланса, компромисса. Почувствовать его желания…

— Эти щупальца только и порываются сожрать всё живое и не живое, им без разницы, лишь бы энергия была.

— Ты должен им объяснить…

— Что объяснить?! Как я с этим… С этим… С этой тёмной хренью разговаривать должен?

— Как с вами людьми тяжело… Для начала попробуй не воспринимать тёмный сосуд как нечто инородное и неживое. Это не игрушка, не какой-то артефакт.

— Ничего я пробовать не буду, я уже всё решил, — твёрдо сказал в ответ Артиос.

— Как скажешь… С твоим ментальным телом я разобрался, так же оставил в твоём сознании небольшой подарок за поглощённые демонические души, они сейчас в цене…

— Не нужны мне твои подарки, лучше забери тёмный сосуд и забудь обо мне.

— Тёмный сосуд нельзя забрать, он останется с тобой навсегда. А знания, которые я оставил, — плата за уговор. Если не хочешь ими пользоваться — не пользуйся, и больше мы не увидимся.

— Отлично.

Голос замолчал, и Артиос остался один среди поля из черепов. В какой-то момент пришёл страх, что он тут навсегда и останется, ведь ничего не происходило. Он не возвращался обратно в тело, а голос ничего не говорил.

Но вскоре начали поскальзываться чувства, холодный ветер легко дул в лицо замершего покрытого собственной кровью человека. Медленно Артиос возвращался обратно в своё тело, вот уже чувствуется запах благовоний, а мир черепов начинает меркнуть.

Облегчённый выдох был резко прерван. Серые глаза увидели увеличивающуюся точку на горизонте. Нечто приближалось к духу Артиоса. Черепа и кости людей летели во все стороны, вскоре точка начала превращаться в знакомую постройку. Белая башня, чья верхушка скрывалась от глаз кромешной бездне, заменяющей небо. Башня, вместо кирпичей в которой использовались останки живых существ. Она приближалась всё быстрее, грозясь сбить человека, который неожиданно лишился возможности двигаться.

Однако в последний момент перед столкновением, Артиос резко открыл глаза и вскочил на горном пике. От тела шёл горячий пар, а левая рука вернула подвижность. В области головы появилось малое свечение нового ядра, а все повреждённые участки ментального тела были восстановлены. На месте чёрных и высохших энергоканалов красовались новые каналы, пока что слишком узкие на фоне общей картины.

Дальность и количество одновременно призываемого оружия значительно увеличилось. Точность манипуляции выросла до не виданных высот. Теперь Артиосу будет под силу не просто призвать оружие на пути атаки врага, а полноценного фехтовать им удалённо.

Но больше всего не терпелось использовать на практике новое заклинание, теоретическая база которого изучалась уже несколько лет. И когда Артиос только задумался о своих планах, монстр в клетке из небесных иероглифов резко дёрнулось. В этот же момент пришло понимание: голос оставил в разуме знание, с помощью которого можно объединить заклинание из дневника Альфреда с возможностями тёмного сосуда, получив неслыханное преимущество перед врагом.

Северные княжества, Хьёгрард, бывшие земли погибшего в битве с эльфами князя Радована Остелика, нынешняя колония эльфов.

Эльфы приплыли на эти земли несколько веков назад. Основали свою колонию, затмили разумы северным мужам своими сладостными речами о выгодном сотрудничестве. Торговые соглашения приносили огромные деньги, которые потом князья вкладывали в войну со Стеносом и другими агрессивными соседями.

Однако вскоре невооружённым глазом становилась видна разница в выгоде. Там где северяне получали один золотой от "взаимовыгодной торговли", эльфы наживались десятками монет с изображением дракона. Вскоре это стало очевидно всем.

Эльфы наращивали своё влияние и военное присутствие, с каждым днём становясь всё сильней. Первым это заметил и забеспокоился князь Радован Остелик, чьи земли были ближе всего к эльфийской колонии. На ежегодном вече он призвал народ к решительным действиям. Остальные князья же не поддержали своего собрата, а после и вовсе отвернулись, когда Радован объявил войну эльфийской колонии.

Вместе с дружиной он выдвинулся к некогда малому эльфийскому городу, который теперь защищали двадцатиметровые стены, а толщина и прочность магического камня не позволяла оставить и царапины, смеясь над древними осадными машинами северян.

Северяне пошли в атаку и столкнулись с эльфийскими воинами в сверкающих золотых доспехах. Даже сам князь Радован, один из сильнейших воинов, с трудом сражал обычных рядовых воинов в армии Кеенора. А обычные воины и вовсе не могли даже ранить солдат, защищённых артефактной бронёй и чарами.

Радован проиграл с позором, земли его были захвачены через шесть дней. Совет князей лишь принёс извинения остроухим за их своевольного брата.

Прошло три столетия. Новый король Стеноса, победивший воинство мёртвых, положил конец бессмысленным бойням между Стеносом и Северными Княжествами. Вместе с тем он вскрыл заговор эльфов, которые тысячелетиями экономически уничтожали другие государства на континенте из тени, устраивали войны и стравливали союзников.

Армия северян в кольчугах и шкурах стояла среди снега перед Хьёрградом. Впервые за многие века они стояли плечом к плечу. Среди истории северных княжеств было много кровавых страниц, когда князья сражались за территории, убивая братьев и отцов. Но сегодня все обиды оставили в прошлом, весь север объединился против одного врага.

— Сегодня против нас блеск золотого дракона! — вперёд выехал верхом на буром медведе главнокомандующий объединённой армии северян. — Они пришли на наши земли, вырубают наши древние рощи, уничтожают святыни предков. Эльфы хотели забрать даже наших богов, которые хранили нас на протяжении тысячелетий. Многие из нас уже сражались с воинами Кеенора и знают, что недооценивать их нельзя. Сколько крови мы уже пролили, чтобы дойти до их главного города… Под этими стенами уже пали тысячи воинов, но мы пойдём в атаку вновь. Мы больше не будем строить храмы в честь четырёх стихий, не будем разрушать святыни духов, не будем придавать смерти наших детей, зная жестокость врагов. Сегодня мы сражаемся не просто за жизни наших родных, мы сражаемся за нашу культуру, веру и свободу, которую эльфы захотели забрать. Они дали нам выбор покориться, либо умереть, но я не вижу среди вас никого, кто бы страшился встретится со своими предками. И пусть знаки луны твердят нам о поражение, пусть выбор жесток, сегодня никто не побежит.

И заревело северное воинство, а от силы их голосов разразилась в небе целая буря. Пусть первородные стихии на стороне эльфов, но сегодня поддержать северян пришли духи их предков. В постоянной борьбе с холодом и голодом на протяжении всей истории северянам помогали именно духи, живущие в этих местах. Не красивые боги, что взирают с фресок в Стеносе, не великие стихии храмов Кеенора, а самые обычные малые божества, чьих имён не знают за границами княжеств.

В бой ринулась армия севера. Каждый из воинов сражался, как обезумевший зверь, столь силён был их гнев. Многих из них заставляли принимать чужую веру, за подачку и сохранения жизни. Многих их родных убили за поклонения запрещённым божествам, которых определяли остроухие. Многие из них сражались с друг другом из-за гадких нашёптываний предателей, чья верность была куплена за звонкий металл.

Драккары лучших морских налётчиков плыли и разрывали корпуса эльфийских парусников своими мощными абордажными когтями. Ворота разрушались под натиском жителей самых густых лесных чащ, где жили талантливые друиды, приручающие самых яростных зверей. На стены поднималась дружинники, чью броню ковали колдуны-кузнецы, благословлённые духами. Раньше они сражались друг с другом, теперь же объединили силы и остановить их было невозможно.

Но не для эльфов: слишком велика была разница в уровне развития. Каждый эльф являлся сильным магом и облачён был в лучшее снаряжение. Эльфов было мало, но каждый из них стоил жизни десятка северных воинов, а на стене цена и вовсе достигала ужасающих цифр.

В небо взлетели крылатые ящеры, до которых не достреливали обычные северные луки. Воздушные силы эльфов атаковали последнюю линию, где находились осадные машины.

Очередное заклинание отбросило главнокомандующего, разорвав ездового медведя на кровавые ошмётки. Растерзанный болью князь лежал на земле перед воротами, которые так и не удалось пробить. Со стены вниз десятками летели окровавленные тела дружинников.

Князь лежал на земли и молил холодную, но приятную землю о помощи. Трудно было сказать услышали его духи, но медленно поднимаясь, северный воин гордо выпрямился.

— Ещё повоюем, — тихо произнёс сам себе князь, после чего поднял единственной оставшейся рукой свой сломанный меч. — Рано звонить в колокола!

Брошенный клич был услышан единицами, звуки битвы заглушали любые слова. Князь тем временем побежал вперёд к воротам. Стрелы одна за другой пронзали его тело, заклинания разрывали плоть, но в лапы смерти он не дался. Обрубок меча с последними силами опустился на магическую решётку ворот. Раздался слабый звон металла, в месте удара решётка слегка покрылась инеем, который тут же исчез.

— Это всё, что я могу, — сокрушённо произнёс князь, падая на колени.

Жизнь медленно покидала тело северного воина вместе с горячей кровью, которая хлестала из множества ран. Он был князем, но в тоже время оставался человеком. Он был сильным воином, подчинил себе силу холода, но для учеников магических школ Кеенора князь оставался лишь жалкой мошкой. От собственного бессилия хотелось выть.

Мир вокруг начал темнеть, а северный ветер начал убаюкивать своего друга. Северный князь прожил достойную жизнь, ему не будет стыдно смотреть в глаза своим предкам. С трудом развернувшись, северный князь сел спиной к решётке, чтобы в последний раз посмотреть на своих братьев и сестёр по оружию.

Северное воинство таило прямо на глазах. Даже если им удастся взять сегодня город, то вряд ли оставшихся сил хватит для уничтожения идущего подкрепления. Флот эльфов скоро прибудет, возможного даже сегодня.

— И где же твоя помощь, маг, — произнёс на последнем вздохе северный маг.

Хидор спокойно сидел на небольшом валуне. Закрыв глаза, он находился вдали от своего тела, следя за битвой северян с эльфами и за подходящим флотом. Мимо проплыл гигантский змей, размеры которого позволяли съесть небольшую шхуну. На дне Великого Озера было много чего интересного. К слову, конкретно этот змей был травоядным, а их вид почти никогда не нападает на проходящие суда.

Сила давления была огромной, но синяя мантия волшебника всё так же оставалась без единой складки, она даже не промокла.

— Пора, — решил сам для себя Хидор, открывая глаза и поднимаясь на ноги.

Волшебник двигался под водой также свободно, как и на воздухе. Парящий остров направил его в эти земли, чтобы сплотить и направить враждующие княжества против их главного врага. Своими навыками дипломатии он быстро нашёл подходящий ключик для каждого из суровых князей. К слову, задание выдалось довольно простым, благодаря работе их агента, который уже заложил почву в Стеносе, помогая Новому Королю в сборе информации. Так что Хидору нужно было лишь толкнуть их в нужном направлении.

Сейчас по всему континенту происходят подобные стычки. Волшебники парящего острова отличного поработали, теперь карты короля-дракона окажутся как минимум спутаны, а часть колоний утрачена. Возможно лет через сто удастся поднять весь мир против эльфов и уничтожить самую большую проблему в лице короля-дракона, который слишком агрессивно стал продвигать веру в четыре первых стихии.

Десятки эльфийский кораблей уверенно шли на всех парусах на подмогу к союзникам. Маги воздуха направляли стихию в паруса, позволяя двигаться гораздо быстрее. На палубах одновременно раздались удивлённые крики, когда вода забурлила. Через минуту удивление сменилось страхом.

Из пучины озера вырвалась гигантская гидра, состоящая из одной только воды. Высота чудища составляла более двадцати пяти метров. Эльфы только приготовились к атаке, как из десятка пастей вырвались разрушительные потоки воды. Напора хватало, чтобы разрывать доски в щепки. После гидра приблизилась, головы превратились в прочный лёд, а после чудовище начало давить весь флот.

Через десять минут всё подкрепление эльфов было уничтожено. А гидра, на центральной голове которой стоял Хидар, быстрее любого корабля поплыла к крепости. Маг воды был немного расстроен, он не хотел показывать себя как можно дольше, но, увы, это пришлось сделать сейчас.

— Ещё и командир со своей свитой выжил, — Хидор досадно вздохнул.

Пусть подкрепление эльфов и не являлось легионом, но силы их командиров хватило, чтобы сбежать от одного из героев легенд. Проклятый царь, повелителей одного из народа амфибий, который был уничтожен разгневанными богами. В Хидоре объединились талант, трудолюбие и кровь морских левиафанов. Помимо его магической силы в легендах часто рассказывается про его дипломатические навыки, подобно воде его речи всегда пробираются через любую щель, а мягкий характер всегда располагает к себе любого собеседника. В отличии Акона, который предпочитал прямоту и жёсткость в диалоге, и Алетина, чьи пламенные речи порой пугали, Хидор мягко и аккуратно сглаживал острые углы, подобно лазурным водам вечно солнечных и тёплых вод островов его родины. Однако маг воды мог и разбушеваться подобно шторму, если его разгневать.