Восхождение. Идолы

Глава 18

Первые лучи солнца должны были появиться лишь через десять минут, однако и Даин, и Артиос уже были на месте. Вокруг мирно шли на свои занятия ученики, однако увидев человека и эльфа на тренировочном поле юные маги решили понаблюдать. А когда Даин бросил вызов на смертельную дуэль, любознательных учеников стало ещё больше.

— Я заставлю тебя страдать, — эльф был переполнен гневом настолько, что стал белее снега.

Артиос ничего не ответил.

Даин был магом земли, довольно неплохим, уверенный адепт, однако этого было мало, катастрофически мало. За столько лет обучения эльф не добился новых высот, его прогресс был одним из худших. Артиос же двигался вперёд семимильными шагами, и если победил раньше в подобной дуэли, то, очевидно, победит и сейчас.

Остроухий тоже об этом догадывался, он знал, что ему не победить. Однако Даин не мог поступить иначе. Артиос убил его брата, который был для него непросто авторитетом, наставником, но и чем-то большим. Словами уже здесь ничего не решить.

Даин использовал свой амулет, на груди тут же появилась чешуйчатая броня. Став в стойку, эльф начал делать выпады мечом, за лезвием которого двигалась сама земля. Таким заклинанием можно легко сломать строй, но тёмный маг легко ушёл от всех каменных волн.

После мимо пролетели копья, некоторым зрителям могло показаться, что атака почти достала Артиоса, ведь прошла она в паре миллиметров от лица. Однако сам тёмный маг видел каждое движение своего врага, просчитывал каждый ход, не было ни одного лишнего движения, как и шансов на победу эльфа.

Даин сменил стойку, когда враг уже готов был схлестнуться в ближнем бою. Эльф предсказал следующий удар, поставил идеальный блок, на спине появилась каменная броня, защищающая от атаки со спины. И всё это не имело смысла.

Артиос не пытался скрыть свои движения, он просто вложил всю силу в один удар. В этот же момент тёмный щупальца испили львиную долю энергии из ядра, покрыв плотной пеленой тьмы лишь клинок. Оружие Даина было хорошо, но недостаточно, поэтому тут же треснуло и разлетелось на куски. А меч Артиос прошёл дальше, разрубая и доспех, и плоть, и кости, оставляя ужасную рану на груди эльфа.

Силы тут же начали покидать Даина, ведь из него фонтаном била кровь, а тёмный щупальца уже пожирали душу. Сперва Артиос хотел поиздеваться над ним, попытать с помощью своего нового заклинания, превратить его последние секунды жизни в ад. Но, когда началось сражение, садистические желания исчезли.

Даин попытался что-то сказать, но изо рта вырвалось лишь кровавое бульканье. Удар меча разрубил ребра, печень, лёгкие. Через две секунды Даин перестал двигаться, а жизнь покинула его тело.

Артиос не стал никуда уходить с поля, лишь достал трубку и начал курить. Не прошло и минуты, как сквозь толпу учеников начали пробиваться эльфийские стражники. В этот раз охрана не церемонилась и довольно жёстко скрутила нарушителя спокойствия. На их одеждах красовалась знакомая мантикора.

Новая камера гораздо сильнее походила на тюрьму. В прошлый раз Артиоса посадили в клетку, где была и удобная кровать, и окно с хлипкими решётками, даже кормили неплохо, а грязь и вовсе нельзя было найти. А к раненым вообще отнеслись по-королевски.

Но сейчас тёмный маг был подвешен за ноги вниз головой. Стража забрала всё, включая нижние бельё, а сквозь единственную щель дул холодный ветер. Иногда сюда заходил какой-то эльф, который брал стальной прут и молча начинал бить, целя в самые уязвимые места. Артиоса ни о чём не спрашивали, просто избивали.

В таком режиме прошла неделя. Боль, голод, жажда и холод не могли ничем удивить тёмного мага. Разве что было нереально скучно. Артиос не мог даже магическое зрение использовать, ведь кандалы блокировали магию. Однако тёмные щупальца уже начали надкусывать и их.

Металлическая дверь с жутким лязгом отварилась в двадцать второй раз. Внутрь пошёл безликий эльфийский страж, но прут брать не спешил. Вместо этого он кивнул двумя стражам в коридоре, один из которых дёрнул рычаг и Артиос резко упал на холодный каменный пол. Такое иногда делали, чтобы пленник не умер из-за долго прибывания вниз головой.

— Одевай, — страж бросил кусок ткани, который выполнял роль одежды. — Пошли.

Артиос послушно обмотался и последовал за стражем. В коридоре стояли и другие эльфы, которые стерегли местные казематы. Желательно было пройти в какой-нибудь коридор без лишних глаз. Пусть руки и скованы позади, но гибкости Артиоса хватит, чтобы быстро решить эту проблему и удушить остроухого урода.

Однако они всё шли, а стражники всё не исчезали. В каждый момент времени Артиос был в лучшем случае, под взором трёх других эльфов. Вскоре они дошли до лестницы, которая вела вверх. Это означало, что пленника ведут либо на суд, либо…

— А вот и наш виновник торжества, — с улыбкой раскинул руки легат "Мантикоры".

Помимо Эллуина Лайерхорна в комнате находился ещё какой-то эльф и, к удивлению, Бертранд. Артиос не стал ничего говорить, выбрав молчание до момента, как хоть что-то проясниться.

— Как тебе выходные в камере? — легат поднялся и начал обходить избитого пленника, на котором и живого места не было.

— Прохладно, — еле смог произнести Артиос, ведь зубы отсутствовали, а лицо чрезвычайно сильно опухло.

— С каких пор пленник смеет стоять в полный рост в присутствии самого легата? — второго эльфа, который вряд ли являлся военным, почему-то трясло от злости.

— Ну так заста… — хотел было съязвить в ответ Артиос, но не успел.

Бертранд тут же оказался рядом, после чего достал свой меч и со всей силы ударил плашмя по задней стороне ног. Суставы тут же повредились, раздался неприятный хруст и колени сами опустились.

— Тебе нужно научиться уважению, — безжалостно произнёс паладин.

— Да пошёл т…

Следующий удар пришёлся по лицу, пусть удар и был плашмя, но щеку рассекло, а челюсть едва не сломалась. Бертранд явно не шутил. Доказательством этому стал ещё один удар по спине, пока Артиос ещё не успел встать после первого удара. Позвоночник всегда был уязвимым местом, поэтому судорога скрутила тело. Но Бертранд не собирался останавливаться.

— Хватит, хватит, уважаемый Бертранд Инерлан, — немного наиграно начал успокаивать паладина легат. — Он же и помереть может, удар у вас даже жёстче наших надзиратель.

— Прошу меня простить, достопочтенный Эллуин Лайерхорн, — паладин слегка наклонил голову после чего вернулся к своему месту, но меч не убрал.

— Я бы его вообще убил, будь моя воля, — произнёс второй эльф.

— Если вы на этом настаиваете, то остановить вас даже у меня не хватит полномочий, — легат протянул второму эльфу кинжал обратной стороной и сделал жест, мол, давай убивай.

— Остановите этот фарс, — второй эльф нагло отбросил руку командира легиона "Мантикора". — Я всё прекрасно понимаю. Где мне поставить подпись?

После этого легат быстро протянул нужную бумагу и получил оставленную кровью подпись с инициалами. После этого второй эльф тут же направился к выходу, лишь на секунду оставался около тёмного мага для прощальных слов.

— Живи, оборачиваясь, — прошипел остроухий и с громким стуком закрыл за собой дверь.

— Мда, — лицо легата тут же изменилось с добродушного на презрительно жестокого. — Эта шавка находится чуть ли не на дне социальной лестницы, но из-за этих законов, я должен перед ним пресмыкаться. Но, ладно, претензий он уже не имеет. Можете забирать этого проблемного.

— А вещи… — только Артиос открыл рот, как рука Бертранда с мечом вновь дёрнулась.

— Нет! Хватит, он и так избитый хуже некуда. Вещи вернём, а то эти крысы сразу же начнут пускать сплетни про "ограбление несчастного героя" и "выгнали бедненького голым на улицу", — последние слова легат перекривлял. — Бери его и не появляйтесь здесь больше, а лучше свалите из Кеенора к чертям.

Через минуту Артиос уже быстро оделся, через две сидел в телеге, а там уже и ворота Лантинаэля показались.

— Извини, что… — Бертранд сидел за поводьями, а рядом расположился сам Артиос.

— Чёрт с ним, бывало и хуже, — отмахнулся рукой Артиос, доставая свою трубку. — Лучше расскажи, что это было. Некоторые моменты хотелось бы прояснить.

— Ты убил эльфа, пусть и на дуэли, но это неприемлемо. Второй эльф — это отец Даина, который был крайне возмущён и требовал твоей казни за смерть двух своих сыновей. За неделю легату удалось его отговорить, ведь твою казнь мятежники представили как смерть мученика. Отец Даина через недельку остыл, счёл плюсы и минусы его действия для всей страны, сделал выводы и пришёл к правильному решению.

— А избивать меня зачем было?

— Чтобы в последний момент лишившийся своих наследников эльф не сгорел из-за того, что тебе всё сошло с рук. Но скажу честно, — Бертранд начал говорить на тон ниже. — Пусть он и не очень богат, но костьми ляжет, чтобы тебе отомстить. Все мастерские свои продаст и наймёт лучших убийц.

— Понятно, — спокойно ответил Артиос, который бы сделал тоже самое на месте этого эльфа.

— Бертранд, Артиос, — за сотню метр до ворот, который находились в прямой видимости, телегу догнал наставник Исейкаль. — Это вам.

Лысый маг быстро передал два свёртка и тут же исчез в толпе. Артиос уже собирался открыть загадочную посылку, но не успел.

— Откроем за городом, а лучше, как доберёмся до цитадели света, — Бертранд спрятал свой свёрток, после чего также поступил и тёмный маг.

— Ладно, — безразлично пожал плечами Артиос, затягиваясь ещё раз трубкой.

Эримос, другой континент.

Столица третьего по размерам королевства занимала тысячи квадратных километров. Местные архитекторы возводили многоэтажные постройки, гномы приезжали из своих городов, чтобы выкопать туннели и подземелья для новых жителей. Драконоиды привозили лучшие артефакты, чтобы обеспечить население тёплой водой даже зимой.

Однако и здесь не обошлось без войн. Короли беспокоились о своих народах, наращивали свою мощь, которая после становилась причиной создания новых коалиций. Новые и старые боги хотели всё больше силы, посылая своих послушников на религиозные экспансии. Время от времени находились и те, кому надоели устоявшиеся правила. Они хотели изменений, свержения богов или королей, но все они, взлетев слишком высоко, срывались вниз. А их падение зачастую придавливало миллионы или даже миллиарды невинных людей, ставших разменной монетой ради, как они говорят, великих целей.

Вот и сейчас некогда великая столица в прямом смысле загнивала. Один из колдунов, могучий архимаг, получил своим упорством, трудом и удачей огромную силу, после чего решил воплотить в жизнь свои желания. Он наслал не виданную болезнь на столицу, с которой не в силах были справиться целители. Люди умирали в муках, пока их тела медленно разлагались. Каждый день умирали сотни тысяч смертных, а их души не могли найти пристанища из-за слишком высокой нагрузки.

Некоторых несчастных направляли боги, те чья сила выделялась на общем фоне, например Аерон. Однако души последователей менее известных, и, следовательно, слабых, высших навсегда обрекались на вечное плутание между миром смертных и живых. Тоже самое ждало язычников, поклоняющихся слабым, по меркам божеств, духам и безбожникам.

Обычно свободные души, те кому никому не принадлежат, отправляются дальше, в то место, о котором не знают даже древнейшие создания вроде повелительницы судеб, главы Совета Коираноса или Чёрного Кузнеца. Туда, где найдёт приют каждый, даже Аерон, который не был настоящим богом, пусть он по силе и превосходил большинство.

Однако промежуточным путем для большинства смертных было, так называемое, слияние с богами. Когда после смерти души смертных отправлялись к своим покровителям, давая им силу, взамен на их помощь при жизни. Души служили источником энергии, а когда запас сил их иссекал, они продолжали свой путь, только уже чистыми, такими же как они попали в мир.

Тоже самое происходило, если человек не имел покровителей и просто умирал. Его душа всё равно перед последним шагом за ту грань, становилась чистой. Однако всё равно находились архимаги, которые называли подобный промежуточный пункт рабством. Обвиняли богов в воровстве силе, осквернение души, промывки мозгов и пропаганде невежества. И в чём-то они всё же были правы. Ведь та сила, которую давали боги своим последователям при жизни, была несоизмеримо мала с тем, что они получали после смерти своих слуг.

Но если смотреть глобальнее, то отдавая силу своей души богам, человек защищал свои интересы. Разделяющий интересы своего бога смертный отдавал самое ценное, чтобы его убеждения не были забыты и перешли новым поколениям. Чтобы, к примеру, Аерон с помощью его души смог направить на нужный путь ещё больше заблудших. Только с такой точки зрения рассуждали немногие, большинство смертных и вовсе не знало, что будет с их душами. Да и некоторые боги не отличались ни любовью к своим последователям, ни наличием каких-либо высоких целей. Более того таких недобогов становилось всё больше. Ведь смертных, которые нашли способом перейти на новую ступень силы, становилось всё больше. Они называли себя богами, входили на нижние круги Совета, но отличались от обычных смертных лишь наличием силы и более нечем. Алчность, зависть, злоба — все смертные грехи они взяли с собой, оскверняя самую идею Совета.

— И сейчас эти уроды, во главе с главным уродом, готовят переворот, — закончил свой внутренний монолог Плегиос.

Формально он тоже был таким же смертным, которому повезло получить силу. Только малодушие и низменные желания ему удалось отвергнуть, не без помощи его наставника. Пелгиос служил важнейшей из целей, поэтому сейчас и находился над столицей, где умирали сотни тысяч людей.

Их души не могли найти пути, поэтому его показывал один из жнецов. Заметный лишь продвинутым магическим зрением тёмно зеленый ядовитый туман протекал по улочкам, поглощая заблудших. Сила концентрировалась в его сосуде, но большая часть шла в иное место.

Плегиос мог оставить всё себе, ведь связь с его сосудом была уже достаточно высока и нити, связывающие его и конечную точку были давно разорваны. Однако жнец отдавал силу добровольно, потому что это было необходимо, потому что таковы были его убеждения, потому что так его учил наставник.

Однако энергетический сигнал заставил Плегиоса дёрнуться, глава его ордена хотел поговорить. И жнец не мог отказать, поэтому оставил в воздухе свой серп, который служил не только оружием, но и проводником.

Через секунду Плегиос уже стоял перед своим главой, который был ещё и другом. Их орден пусть и имел титулы, но всех объединяла общая цель, стремление к которой стирало глупую субординацию. Если понадобиться отдать жизнь, каждый из ордена это сделает и без приказа главы.

— Телеут, — Плегиос поприветствовал ещё одного жнеца.

— Плегиос, — ответил холодный безэмоциональный голос.

Телеут, как и Плегиос, как и почти все жнецы, предпочитал носить чёрные балахоны. Единственным различием в одеяниях был орнамент на подолах, рукавах и капюшоне. У Плегиоса красовались тёмно зелёные руны, которые говорили о том, что жнец относится к пути болезней, чумы, а ранг его — верховный. Телеут же относился к жнецам смерти, убийств, ранг также верховный. Дар Плегиоса позволял насылать болезни и поглощать души заражённых, дар Телеута — смерть и последующее поглощение.

Могло показаться, что это в целом одно и тоже, но это было не совсем так. Общим была лишь возможность поглощать души, в остальном же сосуды полностью отличались. Плегиос мог лишь насылать болезнь и ждать смерти врагов, в то время как дар Телеута был истинным, абсолютным. Он мог одним желанием поглотить с помощью тёмных щупалец целый город, забрав их души. Он сам был Смертью, а вот Плегиос был лишь одной из её версий, чумой.

Плегиос и его жнецы странствовали по миру, всегда были в тех местах, где бушевали болезни. Иногда, если требовалось для баланса, они сами насылали порчу на целые города. Телеут же и его жнецы отвечали за войны. Там, где бушевали самые крупные сражения всегда можно было увидеть странную магию, которую путали с тёмной. Его последователи разили врагов, собирая души падших воинов и отправляя их туда же, куда отправляют чумные жнецы.

— Как продвигаются сборы? — поинтересовался Телеут, голос которого слышался слабее чем пару сотен лет назад.

— Хорошо, мы ускорились, как вы и просили. Собрали на десять процентов больше, чем в прошлом десятилетии.

— Этого мало.

— Я знаю, но большего достичь будет проблематично. Нам нельзя допустить бессмысленного забоя смертных. Кратковременных успех обернётся большими проблемами в долгосрочных перспективах.

— Верно, — согласился голос.

— Так зачем вы хотели меня видеть? Сомневаюсь, что сказанное мной стало для вас откровением.

— Близятся перемены. Ко мне приходил Коиранос.

— Мы вмешаемся?

— Нет, ничьей стороны принимать мы не будем. Однако эта война так или иначе нас затронет. Не одни мы пытаемся сохранить мир. И я очень сомневаюсь, что молодые противники главы Совета понимают всю важность этого. Если Коиранос проиграет, то весь первый круг Совета и половина второго будут уничтожены. А это…

— Без владыки Света Аерона и владыки Тьмы Мириоса ситуация станет ещё хуже, — понимающе кивнул Плегиос. — И что нам делать?

— Нам нужно больше жнецов. Если у тебя есть возможность, найди ещё претендентов, но постарайся не дать планке качества упасть слишком низко. То же передай остальным.

— Хорошо, но… — Плегоис на секунду замялся. — Я советую и вам скорее найти преемника. Ваше время уже подходит к концу.

— Да, я понимаю. Думаю, скоро он определится.

В это же время Телеут следил и за Эримосом, где один из носителей его дара Грим, охотился за другим претендентом. Подобная конкуренция являлась и учителем, и важным критерием при отборе. Из ста жнецов, до финала дойдут десять, остальные будут убиты, скорее всего друг другом. Его преемником станет лишь один. И Грим, пожалуй, является сейчас лучшим кандидатом, потому что лишь он оказался достойным раньше всех услышать о их цели, и более того, юноша смог ей понять. Но был ещё и Артиос, который не имел ничего святого, повиновался своим мимолётным порой глупым желаниям. Однако этот тёмный маг обладал редкой особенностью. Когда жизнь била по нему со всей силой, он не ломался, а становился лишь сильнее, разжигая поражениями пламя победы. Только вот такой человек не имеет ничего общего с надёжностью и самопожертвованием, которое является ключевым фактором. Да и после каждого нового удара, остаются трещины, приближающие его конец. Однажды своими действиями он загонит себя в ловушку, которая его сломает навсегда.

Однако рано ещё обо всём этом говорить. Телеут выберет лишь одного в конце. А будет им тот, кто сможет принести больше всего пользы. И если этому Артиосу хватит сил убить всех остальных претендентов, то значит все жаждущая бездна не ошиблась на его счёт.