Война

Глава 32

Однажды вечером той весны Байден ужинал с другом в Белом доме, когда к нему зашел Хантер Байден, пододвинул стул и сел за стол. Первая леди Джилл Байден была в отъезде.

Прервав разговор, Хантер заговорил о том, почему именно он больше всех теряет от результатов промежуточных выборов.

Если республиканцы получат контроль над Палатой представителей и Сенатом, они будут продолжать расследовать все, что связано с ним.

Хантер долго рассказывал о своем личном кризисе.

Президент Байден откинулся в кресле, закрыл глаза и вздохнул. Это было почти трансовое состояние, которое продолжалось некоторое время.

"Никто из нас не может оценить, насколько тяжела ноша, которую взвалил на себя Хантер", — сказал позже его друг.

После ужина Байден устроил своему другу экскурсию по резиденции Белого дома.

"Я хочу показать вам, куда приходят мои внуки и где они спят в Белом доме", — сказал Байден, проходя в спальню в задней части резиденции.

Вдоль бюро висело множество фотографий в рамках, на которых была изображена семья Байдена в разном возрасте, улыбающаяся, обнимающаяся. В конце висела фотография молодого человека, одетого в костюм и галстук.

Байден поднял его и показал своему другу.

"Это мой отец", — сказал Байден. "Отличный человек".

Он перешел на свой характерный режим рассказа. "Однажды, когда я был совсем маленьким, я собирался пойти куда-нибудь ночью, и мой отец сказал мне: "Джоуи, не ходи никуда. Я собираюсь отвезти тебя в Нью-Йорк в модный ресторан. Я покажу тебе, как вести себя с метрдотелем".

Друг понял, что отец Байдена, скорее всего, понятия не имел, как вести себя с метрдотелем, но, возможно, считал важным, чтобы его сын научился.

Президент достал бумажник и вытащил фотографию.

"Это моя дочь", — сказал Байден, прослезившись. Это была фотография Наоми Байден, которая погибла в автокатастрофе вместе с его первой женой, Нейлией Хантер Байден, в 1972 году. Перед аварией Нейлия вместе с тремя детьми отправилась за рождественской елкой. Их двое сыновей, Хантер и Бо, выжили. В следующем месяце Байден был приведен к присяге в качестве сенатора.

Байден словно находился в эмоциональном трансе, поднимая и опуская фотографии, которые он видел, наверное, тысячу раз. В этом было что-то обычное и знакомое, подумал друг. Байден продолжал рассказывать о прошлом и своей семье, словно успокаивающую сказку на ночь.