Время для жизни - 2

Глава 35

Зойка-лиса была в своем репертуаре. Сначала, повернувшись в воде на спину, подгребла таким макаром к Косову и вольготно расположилась у него на животе. Иван приобнял девушку левой рукой, а правой принялся активно загребать куда-то в сторону берега.

Прямо скажем — было нелегко. Девушка лишь слегка шевелила ножками, а руками, можно сказать, вообще не работала. Лиза довольно быстро оставила их далеко позади себя.

— Зоя! Ты бы хоть чуток помогла грести! — негромко пропыхтел на ухо девушки Косов.

— Тебе тяжело, да? — притворно озаботилась Зойка, — А как тебе помочь?

Ивана уже начала раздражать эта игра, и он, отфыркиваясь от воды, просипел:

— Руками поработай!

— Ага…

Только вдруг Иван почувствовал, как вместо нужных движений, рука девушки оказалась снова на его паху.

— Блин… утонем же оба! Ты чего делаешь?

— Я думала, тебе приятно! — хихикнула Зоя.

— Приятно… это в других обстоятельствах. А не сейчас! — сердился Косов, — Вдул бы я тебе, хитрой такой, со всем удовольствием! Но — не сейчас!

— Ой, правда? Вот прямо — вдул бы? Интересно-интересно! А как вдул бы?

«Она смеется, что ли?».

— Ну ладно, не злись! Давай по-другому поплывем! Сменим позу! — хихикала девушка, — Как ты предлагал, я сверху, да?

«Заноза дранная!».

Придерживая девушку, хотя Косов уже сомневался — а стоит ли вообще это делать, Косов развернулся на живот.

— Цепляйся за шею, только высоко не вылазь, а то утопишь меня!

Зоя бултыхалась у него за спиной, иногда ощутимо прижимаясь к его спине своим выдающимся бюстом.

— Так ты мне не ответил… как вдул бы? — негромко спросила Зоя.

— Как, как… поставил бы раком… и — в задницу! — разозлился Иван.

— Вон как?! — протянула девушка, — Что-то мне такое… как-то не нравится! А по-другому можно?

— Это… не в целях удовольствия. А целях… наказания! — отдувался Косов.

— А-а-а… вон оно что! — тянула чертовка, — Ну тогда — да! В целях наказания разок — можно! Только я по-другому люблю! После наказания — можно же по-другому, да? Ваня?

— Слушай… ты зачем меня заводишь, а? Сама же понимаешь… что от меня мало что зависит! Вон — разбирайся с подружкой! — смалодушничал Косов.

— Ага… понятно! Надо подумать…, - донеслось из-за спины.

Почувствовав ногами дно, Косов с облегчением выдохнул и твердо укоренился вертикально. Постарался отдышаться.

Лиза на берегу стояла со злым видом, уставив ручки в бока, и пристально смотрела на них. А зараза Зойка и не думала отлипать от Косова, так и висела на спине. Еще и ногами обхватила его ноги.

— И долго вы так стоять собираетесь? — со злостью спросила Эльза.

— Зой… слазь давай! Уже берег, опасность миновала…, - просипел Косов, — И это… Лиза! Не надо на меня так смотреть. Меж собой разберитесь…

— Да ладно…, - еле слышно пробухтела из-за спины Зойка.

Выйдя на берег, Иван потряс руками, помахал ими.

— Ладно… вы как хотите, а мне коней напоить надо, а потом и овса в торбы засыпать. Побаловались, но и работа есть…

Он поднялся на берег, не слушая, что там шипят друг на друга девушки, нашел брезентовые ведра, пошел обратно к воде. Но видно, что две красавицы быстро успокоились, так как принялись помогать Косову. Совместными усилиями, они обиходили коняшек, оставив их хрустеть овсом в торбах, повешенных на шею.

— Вань… нам вина бы открыть? — виноватым, и даже «жалистным» тоном протянула Эльза.

Девушки, развернув «дастархан», выложив на него припасы и продукты с напитками, додумались все это накрыть Зоиной курткой, поэтому все было более или менее нормальном виде, не расплавилось на солнце пока они забавлялись. Наскоро перекусив, не обращая внимания на прелести подруг, Косов завалился на живот и задремал.

«Ну их… в пим дырявый! Иногда их, этих красавиц, как-то многовато! Пусть сами разбираются, кого и в какой позе, и даже — в какое технологическое отверстие будет пользовать Ванюшка в следующий раз!».

Девушки, похоже, были обескуражены таким развитием сюжета, потому как чуток пошептавшись возле него, отправились гулять вдоль берега.

— Вань! Ты повернись, а то спина совсем сгорит! — послышался ему сквозь дрему голос Эльзы.

Угукнув в ответ, Косов развернулся, на спину, и закрыв лицо фуражкой, отправился добирать еще шестьдесят минут сна. Проснулся он вполне себе в здравии, только — сильно уж разморенным на жарком солнышке.

«Все-таки место под лагерь здесь — не лучшее! Вот так день постоишь… а тут никакого тенька нет и в помине! И не отдых это будет, а черт-те что!».

Встряхнувшись, Иван поднялся, и обведя берег, коней и девушек осоловевшим взглядом, лениво отправился к воде. Ибо сонную, душную дурь только прохладной водой и изгонять из головы!

«Х-м-м… хорошо! Десять минут поплюхался — и снова свеж, бодр и весел!».

— А чего ты нас не зовешь купаться? — укоризненно спросила его Лиза, подойдя к воде. Зойка стояла чуть поодаль, смотрела виновато.

«Или мне так показалось?».

— Да ну вас… подурачились немного, а вы уж и поссорится успели! А виноват кто? Ванька Косов! Позови вас снова… так неизвестно чем закончится! — протянул Иван.

— Да что там… мы уже помирились! — сказала Лиза, а Зойка активно закивала, стоя по-прежнему чуть поодаль.

— Помирились — снова поссоритесь. Я так понимаю, у вас это — быстро! — не доверял их словам Косов.

— Слушай! Да что ты кряхтишь как старый дед! — возмутилась Зоя, — Его тут две красавицы уговаривают, а он еще кобенится!

— Позвольте сразу поинтересоваться — а на что меня уговаривают эти две красавицы? Ну — чтобы снова не ошибиться. А то подумаю невесть что… а оно окажется снова — вовсе не так. И снова Ванька — виноватый!

Лиза фыркнула:

— Ну уж точно не на то, что ты сразу подумал! Покупаться мог бы и предложить!

А вот судя по виду Зойки, Иван не был бы таким категоричным, если — на месте Лизы. Ох и не был бы!

Они покупались еще, но уже без того желания побеситься, какое было в начале.

— Все! Собираться надо. Сейчас мы переоденемся… ты, Ваня, пока наверх не поднимайся! Чуть купальники подсушим, и поедем. Я крикну тебе, когда можно будет. Коней же еще запрячь, да? — миролюбивость Лизы была несколько с перебором.

«Отчего так? Вроде на пикник едешь со всем удовольствием, даже — с предвкушением, а назад — с каким-то чувством… не то что — разочарования, а… с сожалением каким-то? И усталость такая, как будто ты не отдыхал, а упахивался весь день?».

И сам Косов, и девушки были молчаливы и задумчивы. Подружки только изредка обменивались какими-то негромкими фразами, к которым Иван не прислушивался. Расстались с Зоей хоть и мило, но коротко — «чмоки-чмоки» в щечку и уверениями, что «еще увидимся».

Косов сейчас чувствовал непреодолимое желание «побухтеть» по-стариковски.

«Как интересно! Сейчас во мне как будто тот, сорокасемилетний мужик, а не молодой парень!».

— Ну и чего ты молчишь? — спросила Лиза.

— Не знаю, что сказать…

— Если ты про Зойку… брось! Мы уже помирились, и никаких претензий к тебе нет!

Косов хмыкнул:

— Слушай… а чего она… такая, а? Что-то не чувствую я в себе такого неотразимого красавца, что она так с ума сходит…

Лиза засмеялась, потом, задумавшись, ответила:

— Ну… в отношении себя… ты — не прав! Ты очень интересный парень. И внешне, и вообще. А Зойка… она всегда такая была… заводная. А сейчас? У нее муж уехал еще в начале мая, так что… сам понимаешь! А я, дурочка, ну… кое-что ей рассказала. Ну — из того, что мы…

«Ага! Понятно. Все-таки — поделилась с подругой впечатлениями! Ну и кто тут виноват? Я что ли?».

— Если она такая заводная… что же — друга у нее нет, что ли? — усомнился Косов.

— Да уже больше полугода, наверное, как никого! — Лиза засмеялась, — Даже самой странно — сколько мы с ней себя смирно уже ведем! Вань, а ты сегодня у меня ночевать останешься?

И уставилась на него с ожиданием. Косов посмотрел на часы, прикинул время…

— Пока доедем до тебя, пока я коней в училище отгоню, потом — назад еще час. Поздно уже будет. Да и… знаешь, чего-то я устал сегодня. То есть — как мужчина буду не опасен. Боюсь разочаровать тебя, красавица!

Лиза фыркнула:

— А сейчас ты меня не разочаровываешь?

«Ничё-о-о… как говорил АС Пушкин — чем больше женщину мы — меньше, тем меньше больше она нам!».

Проигнорировав вздохи подруги возле ее дома, Косов с суровым, но невозмутимым лицом Гойко Митича, отправился в альма-матер!

«Копи любовь, Лиза! Копи любовь!».

Ильичева в этот раз в «располаге» не было!

«Видно чего-то словил сержант! Только бы… не пришлось бы «крючок» в керосине вымачивать!».

Ротный, будучи дежурным по училищу, очень удивился, увидев Косова на вечерней поверке. По ее окончанию он придержал курсанта:

— Косов?! Ты ли это? А что случилось? Почему в расположении роты? Неужто… поссорились, да? — сарказма в его голосе было — хоть ложкой черпай!

Иван сделал покер-фейс и промолчал.

— Косов, ты чего, оглох что ли? — скорчил морду Самойлов.

— Извиняюсь, тащ ктан! Вы что-то спросили? Что-то по службе, да? — браво ответствовал Косов.

— Умный, ага? Ладно… свободен! — махнул рукой ротный.

Утром — снова стадион. Знакомые уже лица парней и девушек. Только после двух часов физкультуры, все дружно отправились на уборку помещений Дома Армии после ремонта, а не на занятия. Группа претерпела некоторые изменения — сократилась на трех человек. Двух парней, и одной девушки не досчитались. Как объяснили им с Лизой — один парень убыл вместе с родителями, к новому месту службы отца. Еще один был вдруг отправлен родителями же к своим родственникам, как бы не в деревню!

«В деревню, в глушь, в Саратов! Не иначе — накосячил где-то!».

А девчонка, вполне себе неплохая по мнению Ивана, спокойная и рассудительная, отправилась с родителями отдыхать на моря южные.

Так что численный состав группы теперь был в четырнадцать человек. Лиза расстроилась, а Косову было — все равно. Чем меньше коллектив, тем легче он управляется!

Отчего-то присмирела Машка, что было — более удивительно! Потом Иван присмотрелся, и понял, что девчонка вступила в процесс восстановления отношений со своим бывшим. Вместе с подружкой Светкой и немного понурым парнем, они большую часть времени проводили вместе.

«Радует меня сие обстоятельство! Есть чем заняться мелкой курве! А этот парняга? Ну кто ему доктор, если с первого раза не понял, что от таких как Маша, нужно держаться подальше? Красивая мордашка и точеная фигурка никак не компенсируют нервотрепку, которая ему обеспечена!».

Однодневный поход в пятницу ожидаемо вылился в эдакий пикник в ближайших окрестностях города. Косов по-прежнему не понимал — что это за курс подготовки такой, когда вместо упорных и даже тяжелых занятий, все превращалось в приятное, пусть даже — интересное, но обычное времяпрепровождение для подростков старшего школьного возраста.

«И правда — пионерлагерь «Светлячок» какой-то! Вон нас как гоняли в Красно-Сибирске — и в хвост, и в гриву. И огневая, и теория, и стрельбы. А уж про марш-броски эти и кроссы — даже сейчас вспоминать страшновато. А здесь — ну физподготовка, ну — какие-то лекции… Пострелушки несерьезные! Ладно бы детишкам было по десять-двенадцать лет! А то ведь у этих детишек — вон какие вторичные половые признаки явно видимы! Да и отношения между ними далеки от детских, пусть и не в полной мере перешли во взрослые! Хотя… Чего я разбухтелся? Тоже с ними — не перенапрягаюсь же. Буду считать за отдых!».

Место, на которое их привела Эльза, располагалось чуть ли не в черте города — немного подальше от поворота к городку сельхозинститута и рядом с поселком «Красный пахарь». Если и прошли от города километров пять, ну — может чуть больше… Место было красивое — на берегу Иртыша. И даже более удобное под стоянку и расположение лагеря. Песчаный пляж, плавно уходящий в воду, несколько старых, больших ив, под раскидистыми ветками которых очень хорошо можно спрятаться от послеобеденного солнца. Ветерок вдоль реки, комаров и прочего — даже признаков нет. Лепота же?!

Именно под одной из таких ив они и сложили все свои припасы. Как объяснила Эльза — по плану у них было: купание, загорание и активные игры.

«Детский сад, штаны на лямках!».

Юношей сразу же прогнали на пляж — «Воду посмотреть!», девчонки занялись переодеванием в купальные костюмы. Сам Косов с удовольствием окунулся в прохладную воду, прогнал «саженками» кровь по венам, поднявшись кролем верх по реке метров на сто, а потом — уже в свое удовольствие, справился по течению, поглядывая на подопечных, дабы не дурили сверх меры.

«Ого! А тут уже — конкурс купальников!».

Девчонки были в разном, девчонки были — разные. Опять же — Машка выделялась как фигурой, так и облачением. Раздельный купальник у нее был как у Лизы и Зойки, только светло-желтого цвета, что подчеркивал ее красивый загар и точеную фигуру. Хорошо смотрелась ее подруга — Светка. И уж, Косов с удовольствием хмыкнул про себя, истинной павой выступала Эльза Генриховна! Смотрелась она… ну пусть не как лебедь среди гадких утят, но — красивая женщина с прекрасной фигурой, среди юных девчонок, у которых… не у всех, правда, фигура еще до конца не сформировалась. Косов заметил несколько взглядов пацанов, искоса брошенных на инструктора Лизу.

В голове мелькнула какая-то «пацанячья» гордая мысль:

«Х-м-м… пяльтесь, пяльтесь! А я ее сегодня драл! Ох как она стонала, изгибаясь на четвереньках! Как скребла пальцами по тахте и сжимала в ручках сбившуюся простынь! А потом и вовсе — вцепилась зубками в ни в чем неповинную подушку и утробно подвывала! Мое! Мое! И его — не замай! Вот как! Х-м-м… ну — посмотреть-то — можете, так уж и быть!».

Даже немного стыдно стало за такие незрелые мысли! Не взрослые какие-то, не мужские!

Лиза, похоже, что-то почувствовала, потому как, проходя мимо него, шепнула:

— Не смотри на меня так! Заметят же! И мне… неловко!

Косов, разгоняя кровь и желая чуть согреться после воды, помахал руками, поприседал на песочке.

— А она ничего так у тебя! Красивая! Правда — все равно — старая! — съязвила негромко все та же Машка. Подруга ее Светка хмыкнула, поджав губки.

А пацаны уже надували волейбольный мяч. Иван и сам не заметил, как втянулся в игру, разогрелся. Потом к ним присоединились девчонки. Так и продолжили — купание, загорание, игры. Было весело! И опять Иван с небольшим удивлением отметил, что Лиза играет здорово, вполне на уровне. И уж точно лучше его самого!

Потом развернули кусок брезента и накрыли стол — из того, кто чего с собою взял! Здесь была и отварная картошка, и помидоры-огурцы, вареные же яйца и прочая зелень-мелень. Еда незамысловатая, но как она пошла на свежем воздухе, после активных игр! Косов, в свою очередь, напластал крупными кусками ковригу домашнего хлеба, купленного вчера на рынке; нарезал крупно сало — и соленое, и копченное, добытое там же. Потом — очистив, накрошил крупно лук, отмахнувшись от фырканья Машки — «Вонять изо рта потом будет!». Пацаны быстренько разожгли небольшой костерок, и воспользовавшись ножом Ивана, настрогав прутьев из ветвей ивы, зажарили изрядную часть соленого сала.

Все присутствующие, не чинясь, «метали» со стола все подряд, без разбора. И даже Машка потихоньку стащила кусок лука.

— Это — для аппетита, и для хорошей работы желудка! Лопай! — шепнул ей Косов, — А если лук едят оба, то и пахнуть для них — не будет. Даже при поцелуях!

— Ишь, ты! Какой опытный! — скорчила личико та.

«Дурак! Ты опять с нею общаться начни! Ну ее… Лучше вообще не замечать ее. Во избежание!».

Потом они с Лизой, чуть отойдя в сторону, разлеглись на теплом уже песке. Ничего такого! Лежали — на пионэрском расстоянии. Просто болтали…

— Вань! Ты на меня, пожалуйста, так не смотри! И я стесняюсь… и ребята могут что-то заметить, — делая вид, что говорит что-то веселое, прошептала Эльза.

— Красавица! Я и так стараюсь… Но — иногда не выходит скрывать желаний. Да и… как мне кажется, кто в этом что-то уже понимает — они давно про нас все поняли. Машка та же, и Светка. А про стеснительность… Сегодня ночью ты что-то не особо стеснялась! — не глядя на нее, ответил Иван.

— Прекрати, прошу. А то сейчас начну краснеть, и это будет тем более заметно! Да и сам… Накрутишь сам себя, и у тебя будет все видно, а это уже — вообще ни в какие рамки! — хихикнула девушка, — Не можешь подождать до вечера?

— Про все видно… Хочешь анекдот расскажу? — с серьезной миной продолжил разговор Косов.

— Давай! Мне нравятся твои анекдоты. Они очень смешные. Правда, чаще всего — неприличные!

— Ну… Этот вообще — детский, можно сказать! Слушай…

— На пляж покупаться и позагорать приходит молодая, стройная и красивая мамочка с ребенком. Ребенку уже лет пять-шесть. Девчонка. Вот мама лежит загорает, а девчонка вокруг бегает, куличики из песка лепит, постоянно что-то спрашивает у матери. Почемучка мелкая. И вот очередной вопрос ставит маму в тупик:

«Мама, мама! А почему у некоторых дяденек в трусах чего-то много; а других — этого чего-то — мало?».

Мать нашла выход и ответ:

— Это потому, что некоторые дяденьки — бедные, а другие, у кого в трусах чего-то много — богаче!

Девчонка убежала, но вскоре подходит снова:

— Мама! Мама! А вон тот дядька на тебя все смотрит, смотрит — и все больше богатеет!

Лиза замерла, потом фыркнула, прикрыла рот руками, но, не выдержав, завалилась с боку на спину и в голос захохотала.

— Ой, не могу! Ох! Надо Зойке рассказать! Ей — точно понравится! — потом, чуть успокоившись, негромко бросила ему, — Пойдем искупаемся. А то ты сейчас и сам богатеть начнешь!

Когда они зашли в воду по пояс, Косов выдохнул с облегчением:

«Надо и правда… на нее поменьше смотреть. А то… оконфужусь перед ребятами! И ведь как? Спереди на нее смотришь — богатеешь! А сзади посмотришь… Вот прямо — враз богатство приваливает! Ну, дождусь я вечера! Ну — покажу тебе, где раки зимуют! Ну… Заяц, погоди!».

Отплыв чуть дальше от берега, Эльза легла на воду спиной и, чуть шевеля руками и ногами, стала сплавляться по течению. Иван догнал ее и поплыл рядом:

— Красавица! А можно… вопрос?

Девушка засмеялась:

— Ну… давай! Наверное… пошлый какой-нибудь, да?

— Ну что ты?! Как я могу? Нормальный вопрос, даже — хороший!

— Давай! Слушаю! — улыбалась, глядя на него Эльза.

— Лиз… а тебе нравится мне минет делать? — чуть слышно спросил Иван.

Девушка всплеснула руками и окунулась в воду с головой. Всплыла, отфыркиваясь и тряся головой, кашляя. Косов, чтобы поддержать подругу, подплыл ближе и придержал ее… угу — за попу!

«А то утонет еще… не бай бог!».

— Вань! Ну ты вообще уже! Ты… специально, что ли? Вот же… Как стукну сейчас! Придумал… что спрашивать! И — где! Отпусти меня, быстро! — и оглянулась на берег.

— Да нас уже толком и не видно! Одни головы из воды торчат! — успокоил ее Косов.

— Не видно, ага! Кому надо — тот увидит!

Но из его рук не вырывалась.

— Так что? Ты не ответила на мой вопрос…

— Вань, ну чего ты? Давай… давай вечером поговорим! — она коснулась его рукой, — Ну вот… я же говорила — богатеть начал!

И снова засмеялась.

— Давай выходить из воды! Вон нас как далеко уже снесло! Хотя… я вот выйду, а ты — рядом плыви! Чтобы богатство твое видно не было!

Так они и возвращались назад — она шла вдоль берега по колено в воде, смеясь и плеща водой в него. А он — плыл вдоль берега в трех метрах от кромки, задевая коленями песок дна.

— Ну что… обеднел до необходимого состояния? — улыбаясь спросила девушка, — Тогда можешь выходить!

Косов изрядно замерз, и с удовольствием вышел на теплый песок, размялся. Помахав руками.

— Пробежимся до лагеря? — спросила подруга, — Согреешься!

— Давай! — кивнул Косов.

— Догоняй! — крикнула она, и уже перед самым рывком, улыбаясь, сказала, — А это… это мне очень нравится делать! Именно — тебе! Очень нравится! Я сама… буквально чуть-чуть до дохожу до экстаза.

«Ага! Значит — нравится? Ну что же… Тогда будем учить, как это делать правильно!».

И с гиканьем кинулся вдогонку девушке!

«Интересная она женщина! Красивая, и интересная! Только вот… некоторые странности есть!».

Косов при свете торшера наблюдал, как Лиза осваивает «любовь по-французски». Надо было признать — осваивает старательно, и не без успехов. Поглядывает иногда на него с немым вопросом — «Так? Или — нет?», но, вдохновленная молчанием Ивана, и уж тем более — его негромким постаныванием, продолжает.

«Учебное пособие» из рук не выпускает. Точнее, чаще не выпускает — из губ, но и руки прикладывает все более умело.

«Скорее всего… просто в юности ей попался такой же неопытный партнер. А потом? Ну и потом — неопытные, а скорее всего — непритязательные! Есть в арсенале пара-тройка поз — и достаточно! Удовольствие же получили? А что еще надо? А уж про другие способы? Ну — что-то она явно слышала, удивления или какого-то отрицания не было. Но вот с практическим освоением и применением — беда! А что подруга Зойка? Почему-то мне думается, что та — более продвинута в этом плане. Делятся же они впечатлениями? Но тут так… если спроса нет — то нет и предложения. Точнее — нет необходимости осваивать что-то новое!».

Косов улыбнулся, вспомнив, как Лиза очень внимательно, как старательная ученица, слушала его, задавала вопросы. Хихикала:

— Вот прямо так, да? Открыв рот и округлив губы? Ой, нас так учительница по пению заставляла делать, когда я в начальной школе в хор ходила. Говорила — нельзя хорошо петь, не открывая рта в должной мере! Звуки, говорила, будут не те, не правильные!

— Примерно так, да. Только губки не должны быть напряжены. Когда ты их напрягаешь, то они становятся тонкими. А приятнее — когда они мягкие и полные. Да, да… вот так! Молодец! И когда вверх ведешь… позволяй губкам идти расслабленно, как будто они тянутся вслед за головой. Ох! Все правильно…

А вот «шестьдесят девять» — у них никак не получилось! Лиза вся «уходила» в собственные ощущения и ничего поделать с этим не могла. Просто лежала, уткнувшись ему в пах.

«А ведь ей и правда нравится! Надо как-то… в самом конце девочку подтолкнуть, заставить ее кончить, чтобы «зафиксировать» кайф от процесса ее собственным оргазмом!».

«А Зойку… надо все-таки как-то… как ту сову — «разъяснить»! Только… аккуратно это сделать, не оттолкнув Эльзу!».

Вроде бы и всего несколько раз они делили постель, но Косов заметил, что девушке все больше и больше нравится — во вкус входит. И все больше хочется ей попробовать — разнообразного.

— Дир гефёльт эс, майне либен мэдхен? — спросил Косов.

Лиза поперхнулась, подняла голову, и прокашлявшись, засмеялась:

— Ваня! Я не перестаю тебе удивляться! Ты решил совместить этот урок с уроком немецкого языка?

— Варум нихт? — удивился он.

— Кан зейн, — чуть задумалась Эльза, — Гут.

Потом снова засмеялась:

— Ты и… все эти тонкости мне по-немецки объяснять будешь? Справишься?

— Нихт зихер, майне либе, — пожал плечами Иван, — Не уверен…

— Ну вот… А на твой вопрос… Их махе дас вирклих герн! Очень нравится! Я сама вся… потекла! И скажу честно… ни у нас в семье, ни в школе мне никто не объяснял, как по-немецки объяснить все эти тонкости и нюансы… в совокуплении! Сам понимаешь — маме и папе это и в голову не могло прийти, а в школе… как-то… забыли, наверное!

И Лиза снова рассмеялась.

Он смог уловить момент, когда девушка подошла близко-близко. И сам настроился, и ей помог — пальцами. Кончили они весьма бурно. И он, и — уж так получилось — она. Эльза и не подумала вытащить… изо рта. А изливался он весьма бурно!

— Их фюлле мих гут! — простонала она, уткнувшись ему в живот, — Ви шён!

Потом подняла голову, и глядя на Косова мутным взором, прошептала:

— Ду бист кёстлих! Ты очень вкусный!

— Да? Тебе правда понравилось?

— Я, ди вархейт. Ес хат мир зер гут гефёлен. Очень… очень понравилось!

— Тогда я тоже хочу… попробовать тебя на вкус…, - потянулся вниз Иван.

— Шприх дойч, нетти…

«Ага… вроде бы понял!».

— Э-э-э…Их мёхте дих шмекен! — пробормотал он.

— Я… Я виль дас аух! — девушка упала на спину и широко раздвинула ножки.

Уже под утро, сидя на кухне за чашкой кофе, Лиза, надув губки, выговаривала ему:

— Айвэн! Эс вар унхёфлих! Ес тут согар вех! Это было… грубовато! Я не ожидала, честно сказать… Мог бы быть и по-нежнее…

— Тебе было больно? — почесал нос Косов.

— Ну-у-у… немного. Просто… неожиданно! Я так расслабилась… а ты…

— Извини… больше не буду, честно… просто у тебя попа такая красивая. Не удержался! — повинился Косов.

— Дурак! И про — «не буду». Просто будь нежнее. Договорились?

— Конечно, хорошая моя! Ду бист шён!

— Данке… Ду бист гроссартиг!

Следующим утром даже Машка не смогла испортить Косову настроения:

— Слушай! Ты что там с ней делаешь? Она вся цветет и пахнет! — сморщив носик, негромко спросила «язва».

— Девушка радуется жизни! А когда она радуется — все вокруг поет! — улыбнулся Иван.

— Радуется жизни? Ну-ну…, - фыркнула девчонка, а ее подруга, старательно делая вид, что ей не интересно, стригла ушками рядом.

— Маш… Ты чего такая злая, а? Тебя кто-то обидел? Жизнь, что ли, не складывается? — спросил Косов.

— Я — злая? С чего ты взял? — удивилась «мелкая».

— Ну как же… Другие люди, видя веселого, можно даже сказать — счастливого человека и сами, не осознавая того, радуются. За другого радуются, понимаешь? А ты… все с «подколочками» своими. Все язвишь! Или… завидуешь, да?

— Вот еще! — хмыкнула Машка, — Тут, если кто и завидует твоей подружке… так — вон, Светка.

— Вот же ты… дура, Машка! — со злостью бросила упомянутая подружка, и взметнув полой платья вокруг бедер, убежала в аудиторию.

— Ну вот… и подругу обидела! Какая ты…, - покачал головой Косов.

Машка шмыгнула носом:

— А может и я — завидую? Не подумал?

— Может и ты… Только я тебе, по-моему, сразу сказал — я с девушками младше восемнадцати — ни-ни!

— Ну и дурак! — фыркнула ему Маша, и отправилась вслед за подругой в класс.

На перерыве, в курилке, Эльза спросила у него:

— А ты что опять… с этими обсуждал? Они опять к тебе клеятся, что ли?

— Да нет… мы разговаривали о человеческой зависти.

— Вот как? — удивилась девушка, — Чего это вас на философию потянуло?

— Я им объяснял, что завидовать одной красивой девушке, когда она радуется жизни, не стоит.

— Ага! Вон оно что… Сучки мелкие! Хотя… пусть завидуют! — с довольным видом хмыкнула Лиза.

Потом чуть поморщилась, и села немного по-другому.

— Ты чего? — забеспокоился Косов, — Болит?

Подруга засмеялась:

— Да! Попа болит! Только… не то, о чем ты подумал! Там — все нормально. Мышцы болят, сидеть не могу толком! Не заметил разве, что я сегодня стараюсь больше ходить или стоять. Приседания эти твои…

Косов и впрямь заметил, что Лиза, вместе с девчонками, чуть в стороне от парней, занимавшихся на брусьях и турнике, очень усиленно занимались упражнениями на ноги и ягодицы.

— Зато попа будет — крепкая, как орешек! — улыбнулся Иван.

— Ага… когда это еще будет! А сейчас — болит! — насупилась Лиза.

— Да у тебя и сейчас уже попка — ух! Красивая и очень соблазнительная!

— Не подлизывайся! Пару дней все же перерыв сделаем. Хорошего тебе — помаленьку! — показала ему язычок подруга, — Кстати! А ты не подумал вот о чем — подлизывайся… это значит — под Лизой! Будь — под Лизой! Понял?! Сегодня надо будет опробовать! И не вздумай отказываться!

Иван хмыкнул:

— Да я и не думал отказываться!

Дни покатились за днями. Утром — спорт, потом занятия, потом… потом это, по вечерам которое — становилось все лучше и лучше!

«Как с цепи сорвалась, право слово! Благо, что молод и полон сил, а то бы… впору было бы и испугаться!».

Она была все лучше и лучше — во всем! И эти изменения немного пугали Ивана. Мелькнула мысль — «Как бы… не зациклиться на этой красавице! Очень уж она хороша! Красивая, умная, в постели… скоро уж и учить ничему не надо будет!».

Они снова сходили в поход, однодневный. Пикник, ага!

— Ты же говорил, что хочешь подготовится на сдачу плавания. А сам — немного поплаваешь, и на песок, загорать…, - напомнила ему подруга.

— Ты знаешь… а я что-то решил… может — ну его, этот Золотой значок?! Мне и без него живется вполне!

— Смотри сам. Я, честно признаться, и сама не понимаю, чего в них люди упираются? Нет, так-то греет где-то в глубине мысль — я смог! Но вот… целью это… не знаю. Мне хватает жить полной жизнью и все! — подруга с легкой улыбкой задумчиво смотрела куда-то в сторону противоположного берега реки, сидя рядом с ним.

— Что-то Зои давно не видно. Как там она — не знаешь? — лениво поинтересовался Иван.

— Давно? Чуть больше недели прошло! Нормально у нее все. Я, когда ты вчера в училище ходил, звонила ей. Муж ее вернулся ненадолго. Образцы сдать, отчеты. Неделю пробудет дома, может — дней десять. Так что сейчас Зойка, как ты говоришь — натрахается вдоволь, и успокоится на некоторое время. Так что… ничего тебе не обломится, дружок! — засмеялась Эльза.

— Да с чего ты взяла все это? Ну… что я чего-то там хочу от нее? — возмутился Иван.

— Ой, да ладно! А то по тебе не видно было?! Нет, Ванечка, придется довольствоваться мной!

— Скажешь тоже… Довольствоваться! Ты, радость моя, настолько хороша, что и не нужен мне никто.

— Ври больше! Если что — неделя, не больше и опять головой крутить начнешь, высматривая — кого бы?! — уставилась на него подруга, — Скажешь — не так?

— Ну-у-у… у меня же нет этой недели — если что! — привел аргумент курсант.

Когда вся группа возвращалась назад, Эльза вспомнила:

— Иван! Кстати! Григорьев сказал с тобой переговорить. Смотри — курсы заканчиваются седьмого августа. Но! Так как ремонт два дня из программы вычеркнул, предлагается продлить их до десятого! Ты как — согласен?

Косов опешил:

— Лиз! У меня же… отпуск с первого августа должен быть. Как до десятого?

— А у тебя что — какие-то планы были?

— Ну как, планы?! В Красно-Сибирск хотел съездить, дела у меня там.

— Бабы? — прищурилась девушка.

«И это — тоже!» — хотелось ответить ему, но…

— Дела! Ты меня не слышишь, что ли? Мне в филармонию нужно… Ну — это по прежней работе еще. Кое-какие вопросы решить. Потом — да, у меня там есть хорошие знакомые. Хотелось бы встретиться, поболтать. Да хоть — в ресторан сходить! Все-таки я их год не видел. А потом, зимой у нас отпуска нет. А следующим летом — выпуск, и увижу ли я их когда? Не хорошо так-то…, - нахмурился Косов.

— Да ладно… извини. Успеешь ты в свой Красно-Сибирск съездить! К тому же… отпуск же можно и продлить. Точнее — оформить не с первого числа, а с десятого! У нас студенты, да и преподаватели — многие так делают. Практика там… еще что-то. В сентябре же… до середины месяца — занятий толком и нет, так что — ничего ты не пропустишь, и ничего не потеряешь! — объясняла Эльза.

— Не знаю… делают ли так в училище, — задумался Иван.

«Хотя… вроде бы слышал, что парни, кто на войсковой практике был где-нибудь далеко — они позже из отпуска прибывают! Наверное, что-то подобное все же есть!».

— Да я попрошу Григорьева, он тебе и документы сделает хорошие, и ходатайство какое-нибудь напишет! — успокоила его подруга.

Ближе к следующей пятнице, во вторник, Эльза попросила Ивана составить заявку на продукты и имущество для похода с ночевкой.

— Слушай! Я ничего в этом не понимаю, а вас же в училище этому, наверное, учат?

«Хм… Заявки на снабжение? Вроде бы такого у нас еще не было. Может на втором курсе будет? Да и ладно… Думаю, что там особо сложного нет!».

Вопреки ожиданиям, вместо толстячка-хомячка, в «закромах Родины», Косова встретил худой и длинный как жердь завхоз Дома Красной Армии.

— Получать будешь не здесь, а на складах. А вот помочь заявку составить, это я могу! — кивнул завхоз.

— Нормы положенности, данные по наличию по номенклатуре у вас есть? — подпустил «опытности» Иван.

Жердяй посмотрел в некоторой толикой уважения:

— А то как же? Найдутся… Давай считать будем!

Довольно быстро они посчитали — нормы на шестнадцать человек из расчета на сутки.

«Х-м-м… а неплохо так выходит. Как мы все это попрем на себе? Пацаны-то ладно, а вот девчонки?».

Кроме двух десятиместных палаток, двух котлов — большого, двадцатилитрового и малого — на двенадцать литров, им еще полагалась куча всего — крупа, картошка, тушенка, соль-перец-сахар и прочее и прочее.

— Вещмешки там же, на складе бери. Имей в виду — сам не спросишь, не дадут! Шестнадцать, да? — учил его уму-разуму завхоз.

— У меня — свой! — кивнул Иван, — Слушайте, а вот… спальные мешки есть? А то — у нас же девчонок половина, как бы не застудить!

— Э-э-э… спальные мешки ему! Я только слышал о таких, видеть не приходилось. Вот что скажу — там под размер палаток есть кошма, так что — две штуки стребуй! А вместо одеял армейских, проси полог! Хотя… одеяла на девчонок все же нужны. Ладно, я позвоню знакомцу одному, предупрежу. Котелков много не бери — из расчета по одному на двоих. Куда тебе лишнее на себе переть? Кружки там, ложки, да миски… ну — этого у них в достатке, проблем не будет!

Уже уходя от завхоза, Косов получил еще один дельный совет:

— Ты к Григорьеву иди, требуй машину. А то, как ты со склада все это сюда повезешь?

Занимаясь с парнями получением со склада всего-всего, погрузкой и перевозкой имущества в Дом Армии, откуда и планировалось «стартовать» в поход, Косов задумался:

«Это на сутки! А на две ночи — продуктов будет в два раза больше! Писец! Девчонок особо не запряжешь, то есть парням — почти двойная нагрузка. Тяжко будет им с непривычки. А может… снова взять в училище пару лошадок? На вьюки все это и прогулочным шагом, а? Надо подумать! Посмотрим, как все пройдет в этот раз!».

Потом они, все дружно распределяли имущество и продукты по вещмешкам и скаткам-скруткам. Как всегда, выяснилось, что топор — один, и он в таком состоянии, что был больше опасен для пользователя, чем для дров и деревьев. Как-то прошли мимо Косова такие вроде бы мелочи, как черпак для котла и еще кое-чего — тоже по мелочи! Не оказалось в комплекте палаток и веревок для оттяжек.

«Сцуко! Век живи — век учись, и дураком помрешь!».

Хорошо, что детишки были не из простых, быстро решили эти вопросы звонками родителям по телефону со стола вахтера Дома Армии. Была привезена бухта добротной веревки, черпаки, кружки и прочая недостача.

— Только отец сказал, чтобы кружки-черпаки потом вернули! — попросила одна из девчонок, организовавших поиски недостающего.

Матерясь про себя, Косов организовал инвентаризацию имущества и написание инвентарной ведомости — что имеем, а про что… «просохатили» в период подготовки! Отдельно выделив имущество «к возврату» третьим лицам.

Лиза смотрела на него с благодарностью:

— Как бы я без тебя выкручивалась — не представляю! Я абсолютно далека от всего вот этого. Не психуй, я тебе сегодня вечером нервы полечу.

Лечение нервов было донельзя приятным. Очень приятным! Косов с удовольствием отмечал, что у девушки появились свои собственные «фишки» и «фишечки», которые она опробовала на нем, убедилась, что действует, и даже — очень хорошо действует, и теперь оттачивала мастерство.

Но и он, со своей стороны, выяснил, что на Эльзу действует самым сильным образом, и без стеснения пользовался этим знанием. Иногда возникало ощущение, что они устраивают своеобразные соревнования — кто первым сдастся! Противоборство возникало практически постоянно и длилось подолгу, чуть не до утра, к радости и удовлетворению обоих.

А днем Иван с удовольствием глядел, как девушка буквально порхает. Казалось, что ничего не может испортить ее настроение.

Зараза Машка опять не преминула найти минутку, чтобы не поехидничать:

— Вы совсем уже! Что светитесь-то оба? И ты, товарищ курсант, как-то в похоти своей не замечаешь, что подружка-то твоя — буквально похудела. Да и сам-то… вон морда вся опала.

— Х-м-м… да где она похудела-то? Вроде бы — хорошо выглядит! — усомнился Косов, глядя на подругу.

«Да и моя морда вроде бы никогда особо толстой не была!».

— Похудела, похудела! Нам, девушкам, это здорово заметно. Да и круги у нее уже под глазами. Пожалел бы старушку, самец похотливый!

«М-да… а я как-то и не замечал! Да врет небось! Ничего же не видно! Завидует, сучка, и врет!».

— Чего-то я не пойму — где она похудела-то? Вон попу как подкачала! И ножки более мускулистыми стали.

— Ну… попу, допустим, мы все накачали понемногу. Да и ножки… я сейчас не вижу и не пойму. Ну — тебе виднее, ты ее и в более откровенном виде наблюдаешь…

— Слушай, Машка! Чего ты прицепилась-то? Ну… отношения у нас, да!

— А тебя тот факт, что Лиза замужем — не останавливает? — покосилась на него вредная, но красивая девчонка.

— Да-а-а… уж! А тебя, девушка, если уж мы начали разговор на такую тему — не останавливает лезть во взаимоотношения посторонних людей? — рассердился Иван.

— Ну… а может вы мне и не посторонние уже, а? — с вызовом посмотрела девчонка на Косова.

— Ладно… проехали! — чуть смутился все же Косов, — А ты вот… не понимаешь, что в жизни оно — по-разному бывает. Вступят люди в брак, а потом выясняется, что… совсем они разные и чужие друг другу?

— Бывает! Я, хоть, как ты говоришь — и мелкая, но о разном уже задумываюсь. Только в таком случае не честнее — развестись?

— Опять… по-разному бывает! А если один — не против, а второй — все пытается сохранить то, чего на самом деле изначально не было. И первому… ну, пусть будет — жаль второго, и он не предпринимает кардинальных шагов.

— Х-м-м… надо подумать! — тряхнула челкой девчонка, — Только… ты бы все ж таки пожалел старушку, дал ей дней несколько на «прийти в себя». Что, вокруг девчонок нет, на кого можно хотя бы временно внимание обратить?

Чертовка поднялась с лавки курилки, в которой они беседовали, и вытянув руки вверх потянулась, а потом и прокружилась вокруг себя, вздыбив легкую юбку аж до пояса.

Косов непроизвольно сглотнул, оценив, что ножки, попа, да и все прочее у Машки-вредины — практически идеальных пропорций.

— Это ты… про себя, что ли? — хрипло спросил он.

— Ну… хотя бы! — улыбнулась Машка, встав перед ним, и уперев ручки по бока.

— Так ты же… с парнем помирилась… только что!

— Это — он со мной помирился! И — это он так считает! А я… может быть — не считаю так!

— Вот же ты…, - покрутил головой Косов, разминая шею.

— Стерва? Да? — ухмыльнулась Маша, — Да, я такая! И… кстати… если тебе это интересно?! Я уже не девочка! Так что… делай выводы.

Косов вытащил папиросы и закурил.

— Да, ладно! — засмеялась девчонка, — Я сейчас не про себя. Пошутила я, будем считать! Но — вон Светка. Она, представь себе, тоже уже женщина. Так что… ты ничем не рискуешь. А она… к твоему сведению… на тебя сразу же запала!

— Как-то это… нехорошо, вот так сердечные тайны подруги сдавать! Ты так не считаешь?

— Ха! А может… а может она сама меня попросила поговорить с тобой! Не думаешь? Смотрю на подружку, и сердце кровью обливается. Страдает ведь! А еще… представь — каково ей, ежедневно ваши счастливые рожи видеть?!

«Вот что-то не верю я ей! За подружку переживает, ага!».

— То есть… ты в заботе о подруге, намекаешь, что и сама не против? — решил обострить Косов.

— Ну а чего? Любопытно мне — что нужно сделать с женщиной, чтобы она вот так порхала! А Светка… ну — она подвинется. И с тебя — не убудет!

Откровенность этой шестнадцатилетней девчонки — ошарашивала Ивана.

— Как же… это что же с тобой происходило, как же тебя воспитывали, что выросла вот такая… испорченная, циничная дрянь?!

Напротив ожиданий Косова, девчонка не взбрыкнула, не обиделась и убежала, прекратив разговор, она, чуть прищурившись, пристально посмотрела на Косова, и протянула:

— Так меня не раз называли. Так что — не обидел ты меня. Пусть так… Какая уж есть! Ладно… сейчас твоя старушка прибежит, выручать мальчика от такой дрянной и испорченной меня! Пока! Но… разговор наш не окончен, товарищ курсант!

«Вот же дрянь такая!»

«Но… очень красивая дрянь!».

К моменту, когда сюда выскочила Эльза, Косов немного успокоился, и покуривая, щурился на солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листву разросшихся кустов сирени.

— А ты чего? Ушел и как в воду канул! — подсела к нему веселая девушка.

— Решил немного успокоится от нервотрепки! Этвас руэ, красавица!

— Ага… ну — мы вроде бы уже все закончили. Вещмешки уложили, все распределили! Только, как мне кажется, немного тяжеловато получилось. Для парней!

— Ничего. На то они и парни. А вес там — вполне подъемный. Я же проверял по первым. Ты уже инструктаж провела — когда, во сколько завтра, как одеваться?

— Ага! Все сделала! И ребят отпустила — пусть собираются! — кивнула подруга, — Пойдем куда-нибудь?

— Есть хочешь? — улыбнулся Косов.

— Хочу! — засмеялась Лиза.

— Слушай… а пойдем… пойдем на рынок, а? — вдруг пришла в голову мысль курсанту.

— На рынок? А зачем? У нас же вроде бы дома все есть? И вино еще осталось, — удивилась Эльза.

— Там я видел пивную, и шашлычки там делают. И вроде бы даже — настоящий армянин! — воодушевился Иван.

— В пивную? На рынке? — сморщила носик Лиза.

— Там летние столики есть, ну — как на веранде. Съедим по шашлычку, выпьем пива!

Эльза с сомнением посмотрела на него, задумалась:

— Шашлыков… хочу! Точно хочу! А вот пива…

— Ну что ты за немка такая, неправильная? Ну кто из немцев откажется от свежего вкусного пива? — засмеялся Иван.

— Это ты папе моему можешь предложить! Вот он — точно любит пиво. А я к нему как-то равнодушна! — хмыкнула девушка.

«Про папу… это предложение такое сейчас было? М-да… вот чувствую я иногда… что как-то начинаю погружаться в этот славный и красивый омут, под названием Эльза! А оно мне надо? Сладко-то как… но — надо ли?».

— Все! Решено! Идем пить пиво и есть шашлыки!