Время для жизни - 2

Глава 37

В воскресенье они с Эльзой усиленно занимались «ничегонеделаньем». Точнее, занятия у них имелись, и весьма приятные, но приедаются и такие, если не делать перерыва в них. Косов предложил подруге обмозговать прошедший поход, проанализировать, выявить недостатки, наметить — что можно улучшить в следующем, но Эльза отмахнулась — лениво ей, видите ли!

— Вань… ну завтра с ребятами все обговорим. Две головы — хорошо, но ведь и они могут что-то подсказать! А пока — не мешай наслаждаться бездельем!

Косов приготовил им на… а как назвать этот прием пищи — когда завтракать уже поздно, а обедать — еще рано? В общем, приготовил им что-то на перекус, и выяснилось, что в доме-то — больше ничего и нет! О чем он и оповестил хозяйку.

— Да я уже думала… Надо куда-нибудь выбраться, может посидеть где. Да вон — хоть в парке музыку послушать! А потом — на рынок что ли зайти, или в магазин. Купить нам что-нибудь. И, кстати, Ваня, что я хотела сказать? Я начинаю привыкать к тому, что ты вкусно готовишь! К хорошему ведь быстро привыкаешь? Вот! Сам виноват, значит!

— А чем ты питалась, пока в твоей жизни не появился курсант Косов? — усмехнулся Иван.

— Ну как сказать? Когда как! Иногда в институте в столовке питалась, когда на занятиях там. Это даже не иногда, а — в основном! Если ночевать у Зойки оставалось, то мы там что-то готовили. А так могла заскочить в кафе, в кулинарию — и перекусить, и с собой что-то взять. Ну а если уж захотелось поесть вкусно и много — просила Анфису, она и готовила мне всякое-разное!

— А ты что же — сама не готовишь вообще? — почесал переносицу Косов.

Эльза хмыкнула:

— Если ты меня в жены собрался брать, и с этой точки зрения спрашиваешь, то должна тебе напомнить, что я вообще-то уже замужем! Это — раз! И ты, Ваня… Хоть и хорош во всех отношениях, но все-таки — слишком молод для меня! Это — два!

Девушка, увидев удивление на лице друга, поспешила пояснить:

— Вань… ну ты же младше меня почти на шесть лет! Как-то это… И люди не поймут, и мне самой… ни по себе. Ну — правда же?

— Х-м-м… то есть вот это все…, - Косов покрутил рукой в сторону тахты, — Это — нормально, а замуж выйти — никак, да?

Девушка с абсолютно серьезным видом, кивнула:

— Ну конечно! Это же все… блуд, в общем, ну как объяснить-то? Ну да — предосудительно! Но дело-то в общем — житейское. А вот брак… тут все серьезно. Тут со всех сторон рассмотрят, оценят, взвесят!

Косов развеселился:

— Ага… мене, текел, упарсин…

Эльза подняла бровки:

— Милый, ты меня не устаешь удивлять! А это-то откуда тебе известно? У нас в институте и преподаватели о таком могут не знать. Я и то — благодаря тому, что у меня и у папы, и у мамы образование еще старое…

— Ай, не обращай внимания…. Ну — знаю, ну и ладно! Так что — готовить ты не умеешь?

— Вот еще! Умею, конечно! У мамы с этим делом — не забалуешь! Учила меня как надо. Просто потом, когда жизнь здесь у нас наладилась, квартира там… зарплата у папы… Не люблю, в общем, я готовить!

— Ладно… понятно все с тобой, разложенка! Ну а гладить-то умеешь? — спросил Косов.

Он, поднявшись по привычке в шесть утра, сделав зарядку, затопил водогрейный котел и постирался, пока некоторые неженки еще сладко спали.

— Гладить? — промурлыкала Эльза, потягиваясь на тахте, как большая и красивая кошка, — А что, Ванечка, тебе погладить нужно? Ты подойди поближе, а то я не дотянусь!

Косов с улыбкой и с удовольствием смотрел, какая она красивая:

«Вот все при ней! Рост, длина и полнота ног, попа, талия, грудь, а мордашка — тут вообще!».

Поняв, что Ивану больше всего нравится, когда она завязывает волосы в обычный хвост на затылке, хитруля так и делала сейчас, когда они были у нее дома. Что, кстати, визуально скидывала ей внешний возраст лет до… двадцати двух. Он с ней в такой момент смотрелся… ну — пусть и не ровесником, но где-то совсем-совсем рядом. И самой Эльзе — это тоже очень понравилось!

— Я сейчас о своей форме говорю! — сделал он суровый вид, — А если кто-то будет выпрашивать, то получит как ночью! Или попа болеть перестала?

Лиза фыркнула с нарочитой обидой:

— Совсем уже! Как ночью… Фиг тебе! Хорошего — помаленьку! Ишь… повадился… Ладно! Поглажу я тебе форму! Только это — не потому, что я тебя испугалась, а — просто так! И, кстати, с чего ты взял, что у меня что-то болит? Крем хороший, да и ты был — нежен! Ладно, топай — брейся! Форму мне только из ванной вынеси!

Косов вскипятил на керосинке кружку воды, и отправился приводить «морду лица» в соответствие с Уставом.

«Это ж… жуть какая-то — в пятницу же, с утра, брился! А зарос… как саудовский ваххабит! Или — ваххабитский саудит? Да и хрен с ними, макаками! Бармалеи, блин! И главное — с чего бы? На голове волосы — светлые, а тут… тут явно темнее! Кстати, и в паху тоже темные! Парадокс! Загадка природы. Хотя… вон у Эльзы — на голове — чуть не блондинка, а зона бикини — яркая шатенка. Рыжая, что твоя ирландка!».

Ненавязчиво Косов подвел девушку, что… В общем, что зону бикини — нужно бы подстричь, и подбрить — хотя бы! Обозначить границы, тык-скыть! И подмышки — тоже выбрить! Ну, тут, кстати, с подмышками — она не удивилась! Сказала, что многие так делают! А вот про бикини… «А, кстати, что это?».

Косову пришлось вертеться как ужу на сковородке, объясняя, что, дескать, в том Доме Моды… «ах, и там у тебя знакомые есть?!», ну да… так вот — видел он концепцию, ага! Развития женских купальников, так сказать. Ну — наброски! Вот зря, зря все это он затеял, зря сказал! «Язык твоей — враг твой!». Ну да… так вот…

— Тебе же нравится, майне мэдхен, когда я тебя ласкаю, да?

Лизу чуть зарделась, но преодолев смущение, ответила:

— Интересно — а кому это может не понравится?

— Ну так вот… чтобы твоему сердечному другу… не приходилось отплевываться от твоей рыжей, как у лисички, шерстки… вот!

Лиза подумала и кивнула:

— Принимается! — а потом уставила пальчик на Ивана, и мстительно усмехнувшись, — Тогда и ты… хотя бы подстриги там все!

Косов вздохнул, представив, как он будет объясняться осенью перед парнями в бане училища по субботам, но был вынужден согласиться — все честно, не так ли?

Парикмахерские услуги проводились взаимно, по договоренности. И вылились… понятно, во что вылились!

Косов ужасался, и не давался, заявляя, что сам все-все сделает! Но! Как заявила Лиза:

— В сохранности этого богатства я заинтересована в первую очередь! Так что — не бойся, евнухом не оставлю!

Косову и забавно, и волнительно было наблюдать, как девушка после всего этого крутилась перед зеркалом и разглядывала свой «новый вид».

— А что? Мне даже нравится! Аккуратно так у тебя получилось! И белье сейчас надевать будет удобнее! Только… это что же, Ваня, теперь я буду нуждаться в твоих услугах, как цирюльника — регулярно?

— А ты — против? — хмыкнул курсант.

— Нет, не против! Но… как-то… непривычно и неловко. Немного.

И он, а потом и Лиза, переступив некий порог в их взаимоотношениях, перестали стесняться друг друга и расхаживали большее время по квартире — в чем мать родила. Лиза могла еще накинуть на себя легкий и недлинный халатик, под которым ничего не было. И даже поясок не завязывала. Ну и — лето же! Жарко! И «кондеров» еще в помине нет!

Так что сейчас Косов, в костюме Адама, напевая себе под нос пришедший в голову мотивчик, сбривал щетину с морды. На кухне бормотало о чем-то радио, из комнаты выводил серенады Лещенко. Не тот Лещенко, не Лев который, а — ранешний! Да и Лиза подпевала время о времени. Как она объяснила, это — привычка. Когда она одна — включает это все погромче, чтобы не было так грустно и одиноко.

Покрутив головой влево-вправо, оценив гладкость морды на вид, а потом и наощупь, Иван чуть плеснул в ладонь, согнутую ковшиком, «Шипра», добавил туда же воды из-под крана, растер по ладоням, и уже так — обтер лицо.

«Терпеть не могу, когда разит одеколоном за версту! А так, изрядно разбавив его, и дезинфекция, и пахнет слабее, но и приятнее! Уже пахнет, а не разит, сбивая с ног разных слабовольных гражданок, а также работая в качестве средств ПВО против мух, мелких шмелей, и прочих летающих насекомых!».

Выйдя из ванной, Косов, напевая под нос, направился в комнату.

«Упс! Нежданчик!».

Посреди комнаты стояла и с веселым интересом разглядывала его Зоя.

— А я и не услышал, что ты пришла! — сделал невозмутимый вид Иван, — Извиняюсь!

— Да ладно…, - отмахнулась Зойка, продолжая с интересом разглядывать что-то в нем.

— Зой… ты чего? — наклонил голову как пес, спросил Косов.

Она облизнула губки коротким движением язычка, и показала пальчиком:

— Ого!

— Ого? Да какое это — «ого»? Никакое это не «ого»! Это… нормально. Просто — нормально! И — все!

— Х-м-м… ничего себе — нормально?! Нет, Ванечка, это… если и нормально… Вот же Элька! Ну чего она такая… жадина, а?

— Это уж, Зоинька, вы сами разберитесь… Я не хочу терять Эльку. Не хочу!

— Да кто тебя заставляет ее терять? Я же не жениться тебе предлагаю! Но… она же подруга мне. А друзьям ничего жалеть нельзя! Правильно?

— Не знаю, не знаю… Представь — у твоего мужа есть друзья? Ну вот — и он тоже не станет жалеть… тебя для друзей. Каково?

Зоя, не отрывая взгляда, почесала носик и задумчиво протянула:

— Это смотря какие друзья…

— Ну… Васильев, к примеру! — вспомнил про «Садко» Косов, но тут же подумал — «А ведь Зойка наверняка бы согласилась! Или — нет?».

— Васильев, говоришь? Васильев… Васильев — мужик интересный! Только — нереально! Он однолюб! И довольно высокоморальный тип! Да ну его… Вань! А мне вот интересно… А если Элька согласится? Ты сам как?

— Как, как… Я же тебе сказал, что ты — очень красивая девушка! И вообще… давай завязывать с такими разговорами, а то…

«А то» выражалось в явном понимании, что еще немного поболтать на эти темы с такой красоткой, и «ого» станет еще большим «ого»! Оно уже и так… оценив тему разговора, или флюиды, исходящие от Зои…

— Вот же…, - пробормотала девушка, — Представь… я намокла.

— Как ты можешь видеть… мне тоже нелегко дается этот разговор! — прошипел Иван, — Давай я все же оденусь!

Свои зауженные и короткие купальные трусы Косов надел с трудом, повернувшись к девушке спиной.

«Блядь! Надо было нормальные «семейники» раньше постирать! Не надевать же их сырыми? Эдак я себе все разотру в паху!».

— А где Лиза? — наконец вспомнил он о подруге.

— Ай! В гастроном побежала, что-нибудь к чаю купить! — раздраженно ответила Зойка.

— Она что — в халате туда побежала? — удивился курсант.

— Да почему в халате-то? Платье надела!

Как Косов не старался, но не мог плотно притянуть ткань трусов к телу. «Ого» мешало. Он чертыхнулся и потянулся за галифе, уже отглаженных Эльзой и висевших на стуле.

— В свете открывшихся обстоятельств, я, Ваня, даже не знаю, как быть… со своим обещанием… ну — чтобы ты наказал меня разок, — негромко сказала Зоя, — Извини… даже не представляю!

Косову захотелось похулиганить и немного осадить девушку… с пониженной социальной ответственностью — перед подругой, заниженной в первую очередь, а не перед социумом.

— Да? И что это за отговорки такие? Вон… Лиза вполне себе это представляет, и не только представляет! Представь себе! — скаламбурил он, «или — стафталогил?».

— Кто? Лизка? Да ну — не может такого быть! Не верю! — засмеялась Зоя, но потом, увидев лицо Косова, осеклась, — Что? Правда? Обалдеть… Она же… Она же никогда особо притязательной в этом не была. Она же все меня развратницей называла! Смеялась, что мне всё и всего всегда не хватает, что выдумываю я всякое-разное! Ты правда — не врешь? Она же еще недавно ничего толком не умела. Как же это?

— Время идет, все меняется. И люди — в том числе!

— Ага! И эти перемены начались со времени знакомства с тобой, так?

Иван пожал плечами.

— О! Вы уже болтаете? Сейчас чая попьем и пойдем! — ворвалась в квартиру и комнату веселая хозяйка.

За столом на кухне, в ожидании закипающего чайника, воцарилось непонятное молчание. Косов сидел на подоконнике, покуривая в открытую форточку. Задумчивая Зоя, сидя за столом, разглядывала ногти на руках. А Эльза с недоумением разглядывала их обоих.

— Что-то я не пойму? Что случилось-то? Вы поругались, что ли? — наконец спросила Лиза.

— Ничего мы не ругались! — помотал головой Косов.

Зоя кивком подтвердила его слова.

— А чего тогда?

— Представь, Элька… Он говорит, что вроде как есть, ну, такие большие… к-х-м-м… Большие, в общем!

— Да кто большие-то? Ничего не пойму! — рассердилась Эльза.

— Ну… эти самые… Члены, в общем! Мужские половые органы. Большие! — задумчиво продолжила Зоя.

— Ничего себе, у вас разговор случился! Вас одних — хоть не оставляй! — удивилась Лиза.

Но к радости Косова — не разозлилась.

— Да просто… Как-то тема такая получилась, — пожал плечами он.

— Так! Погоди…а к чему такая тема, а? Так-так-так… Ты что — голым по квартире… А, ну да! Ты же брился, когда она пришла. Понятно. И что, подружка? Понравился?

— Очень! — призналась Зойка.

— Вот! А ты не облизывайся на чужое! — как-то двусмысленно заявила хозяйка квартиры.

Косов хмыкнул, а потом, не выдержав, расхохотался. За ним засмеялась Зоя, и уж последней, поняв комизм ситуации, рассмеялась Эльза.

Когда они пили чай, уже Эльза спросила:

— А ты-то с чего взял? Ну — про размеры там. Этих самых! — и снова фыркнула, — На которые некоторые облизываются.

«Ага, так я и сказал! Порнуху видел, ага! Хотя, где-то я в будущем видел статью какую-то дурацкую в интернете. Ну, если только так!».

— В библиотеке, в клубе, где я работал, там разные журналы были. В том числе, какие-то медицинские, вроде бы. Еще — дореволюционные. Ну вот… статья была, с рисунками. Такая… больше естественно-научная, или — этнографическая, что ли.

— И что? — чуть не в голос спросила девушки.

— Не помню, где именно… где-то в Африке, племя есть. Негры, в общем. Так вот… до десяти сантиметров в диаметре, и в длину… сантиметров сорок.

Девушки переглянулись.

— Да быть такого не может! — уверенно сказала Эльза, — Это же… как у коня, что ли?

Специалист-ветеринар с высшим образованием Зоя, покачала головой:

— Короче! У коня до шестидесяти-семидесяти сантиметров. Но все равно… сомнительно!

Косов развеселился:

— А вы что… у коней разглядывали?

— Ты дурак, что ли? — посмотрела на него с жалостью Зойка, — Я же — ветеринар! И, что бы ты знал, при случке у племенных жеребцов ветеринар должен присутствовать. Дорогие они очень, эти жеребцы. Не дай… в смысле — если поломает, то какое уж тут племя?

— А я — помогала ей! — пискнула Эльза, и почему-то густо покраснела.

Косов продолжил веселится:

— Ну ладно, если так. А то уж я подумал, что они — по другой причине дороги женщинам.

Лиза вспыхнула:

— Сейчас получишь по своей дурной голове, за свои дурацкие речи!

Зоя присоединилась:

— Точно! Побьем тебя вдвоем, чтобы что попало не городил!

Косов пошел на попятную:

— Все-все-все! Шучу глупо, ибо умом недалек! Простите меня, милые женщины!

— То-то же! — и опять чуть не хором.

Уже когда они собрались выходить, Лиза убежала в ванную — «губки подвести!», а Иван с таинственным видом, наклонился к ушку Зои и шепотом спросил:

— Ну признайся, возбуждает же… случка у тех же коней!

Девушка покраснела, но стиснула губки:

— Дурак! Сейчас Лизе все расскажу! — а потом хихикнула, и так же шепотом, — Я, когда мне дежурить на конеферме… Перед этим стараюсь… ну — хорошенько так! А то… бывает! Особенно — по первости, когда только учиться начала. Да и у студенток первого курса… реакции бывают — знаешь, какие смешные?

Эльза категорически отвергла предложение зайти и закупиться продуктами:

— Сыр и какую-то колбасу — я купила. Хлеба купила, яиц еще. Сахар и чай у нас есть. Так что — на сегодня, на вечер и на завтра, позавтракать — есть чего. А после занятий зайдем и купим! Так что, сегодня будем отдыхать!

Косов уже обращал внимание на вот эти «у нас», «нам», «к нам домой», и испытывал сложные чувства — вроде бы и не против, а все как-то… коробит, царапает что-то. С одной стороны, получается Эльзу — все устраивает, но с другой стороны — она ясно дала понять, что в качестве постоянного спутника жизни его не воспринимает!

«И бабки эти, возле соседнего подъезда — скоро здороваться начнут! Я для них как-то быстро стал этакой привычной картинкой. Ну да, в последнее время — частый гость, и даже вроде бы — сосед, чуть ли не постоянно проживающий — вежливый, подтянутый, трезвый. Только ни им, ни мне самому — не понятно, насколько это долго?».

Девушки, прицепившись к его рукам с двух сторон, весело щебетали о чем-то между собой, иногда обращаясь к нему, на что Иван, даже вроде бы попадая по смыслу, угукал, кивал головой, хмыкал, улыбался.

«А что дальше? Настя… Про Настю — даже вспоминать боязно! И вовсе не потому, что я ее забыл, охладел или еще что-то. Я даже чувствую, что немного соскучился по ней. И даже думаю про нее — иногда. И встречи жду! Хотя… отгоняю мысли, как это все будет выглядеть. С ее характером надеяться на мирное разрешение «палестинского вопроса» — даже не стоит! В отпуск бы успеть сбежать, пока она не приехала! А там… время пройдет, успокоится, может Ваньке все полегче будет! В отпуск… Ленку хочется увидеть! Очень хочется! Да и Ритку — тоже! А Киру? Киру увидеть — хочется? Не ври себе — очень хочется! Только там… боязнь какая-то, непонятная. Но не такая боязнь, как по поводу встречи с Настей. Там другое. Ее письма стали больше походить на телеграммы в три строки — все хорошо, учусь, все нормально, как ты? Все! Сам-то я пишу… более или менее регулярно. И письма пообъемнее выглядят, но… честно признаться — там воды больше, чем информации или — чувств! Ладно — ввяжемся в бой, узнаем! Куда кривая вывезет!».

Но постепенно девушки все больше заражали его своим весельем и беззаботностью. Иван постарался выкинуть из головы все думки, и жить сегодняшним днем. А что у нас сегодня? А сегодня у нас — вот! Две красавицы по бокам от него! Веселые красавицы, предвкушающие отдых и развлечения.

«А сам — что предвкушаешь? Отдых, развлечения? Ну да. Отдохнем, посидим в горсаду, музыку послушаем, может — потанцуем. Вина какого-нибудь выпьем. А потом? А потом — вот от них все зависит. Хотя — и от меня — тоже! Как я сумею их развлечь, развеселить. Как поведу себя! Так что… вечером развлечения — тоже будут. Только пока — непонятно какие. И — с кем. Надеешься на что-то? Ну-у-у… а почему бы и нет? Хочешь Зойку? Да. Тут — без вариантов! Хочу! Только… если Эльза будет принципиальна — отскочу с этой темы. Терять мне ее и правда — очень не хочется! Нравится она мне! Во всем нравится. Так что… по обстоятельствам!».

В горсаду было людно. Даже — очень людно! Воскресенье же, денек хороший — вроде и жарковато, но и ветерок легкий есть. На скамейках сидели многочисленные компании, парочки, стайки девчат и парней — вместе и порознь. Прогуливались более взрослые пары. Народ — отдыхал! Из угла горсада доносился непрекращающийся визг, писк, смех. По этой какофонии можно было легко определить детский уголок.

«Никогда не понимал — как женщины могут работать в детских садах?! Я бы, наверное, через час — оглох, а к вечеру — сбрендил! А они ведь — годами там работают, многие — до самой пенсии! Железные люди!».

Несколько раздражали многометровые и повсеместные очереди людей — к мороженному, к бочкам с газировкой, квасом, пивом; к аттракционам.

— Ну, куда направимся? — спросил он у подружек.

Те заозирались, прицениваясь и присматриваясь.

— Сначала — квас! Потом — аттракционы! — переглянувшись, решили они.

— Яволь, майне либе мэдхен! — козырнул курсант и направился к бочке.

Проявив смекалку, напористость, но и вежливость, замешанную на юморе, шутках-прибаутках, он понемногу задерживаясь, чтобы перебросится парой слов с очередным претендентом на шипучий напиток, довольно споро добрался до продавца, и прихватил три кружки холодного кваску, поблагодарил всю очередь, раскланиваясь с людьми и хотел уже направится к подругам, как…

— Молодец, Косов! Смекалка, напор, неудержимость! — засмеялся кто-то.

— О! Извините, тащ старший лейтенант, задумался! — раскланялся Иван со взводным Карасевым, — Ушел в думки, в реализацию плана атаки!

Поклонился его жене-красавице:

— Сударыня! В это прекрасный летний день вы чудо как хороши! Глядя на вас — ничего кроме зависти к своему командиру взвода я испытывать не могу! Со вкусом мужчина — не отнять!

Женщина с удовольствием заулыбалась, но Карасев — бдил:

— Иди, иди отсюда, болтун! Тебя ждут!

Уже подойдя к своим дамам, Косов, раздав кружки, покосился на взводного. Жена «Карася» немного удивленно и чуть ревниво оглядывала Эльзу и Зою, а сам взводный подмигнул Ивану, и незаметно от жены показал ему большой палец. Одобрил, значит!

— Ой, холодный какой! — сморщила носик Зойка.

Лиза тоже пробовала квас мелкими глотками.

— Не простудитесь только! — проявил заботу Косов, — Я вот думаю… мне бы в училище надо было заскочить!

— Зачем? — поинтересовалась Лиза, глядя поверх кружки.

Задумчиво Косов пробормотал:

— Вооружиться бы. Как я без «нагана» мужиков от таких красавиц отбивать буду? Ладно — один, два. Но ведь — скорее всего — больше будет!

Девушки, щурясь от удовольствия, засмеялись.

Попив кваску, девушки решили покататься на аттракционах. Но на карусели… или как там называется карусель для взрослых, которая на цепях? Попасть туда им было не суждено — очень уж большая очередь была, а вот на «лодочки» — людей стояло гораздо меньше. Что и определило их выбор. Но и здесь бы они простояли немало, если бы в одной из компаний не произошел какой-то раскол — там о чем-то заспорили, расшумелись, и вся компания куда-то ушла.

— Только сильно не раскачивай! — предупредила Лиза.

— Боишься, что ли? — удивился Иван.

— Не боюсь! Просто… укачивает меня иногда. Да и — в платьях мы, а значит подолы задираться будут!

— Ой, Элька! Это ты когда такой стеснительной стала? — засмеялась Зоя, — Ты вспомни, как мы с тобой с парашютной вышки прыгали!

Девушки засмеялись:

— Это нам лет по восемнадцать было. На первом курсе еще учились, — принялась рассказывать Эльза, пока Косов, упираясь ногами в настил лодочки, набирал разгон, раскачивая ее все больше и больше, — Представь… парни знакомые давай нас подначивать — мол, слабо с парашютом спрыгнуть? Ага… не на тех нарвались! Нам с Зойкой — да слабо?! Только вот как ремни застегивать — мы же в платьях обе! Парнишка молоденький, инструктор выпускающий, наверху, покраснел весь, пока помогал нам все эти обвязки застегнуть. Ну мы и спрыгнули! Сначала Зойка, а потом — я. Ну, сам понимаешь — платья-то из-под ремней выбились и сами — парашютами стали.

— Да куда там — парашютами! Они к голове задрались! — захохотала Зоя, — Я и страх всякий потеряла, перед высотой-то. Пока летела — все думала, как его прижать, руки-то всего две?!

— А я… а я летела и все думала, вспоминала — а какие у меня трусики, чистые ли? — вторила ей Эльза.

— Да ладно, чистые ли? Чтобы у тебя да другие были? — поправила ее подруга.

— Ну ладно… Но про трусики — думала! — согласилась Лиза.

— Не побились вы тогда? Все нормально прошло? — спросил, улыбаясь Косов.

— Не, не побились! — отмахнулась Зойка, — Дуракам везет!

— Представь, Ваня… Я приземлилась, ремни с меня сняли… А там — чуть не до драки уже — парни спорят, кто из нас лучше прыгнул! — продолжала, смеясь, рассказывать Лиза.

— Да? И кто победил?

Лизы фыркнула:

— Да эта… коза! Возьми и снова полезь на вышку! Я-то — отказалась, мне одного раза хватило. А Зойка… она — всегда оторви, да брось была!

— И что, Зой, снова прыгнула? — смеясь, спросил Косов.

— Ага! А еще… Я пареньку тому, наверху, говорю… «Ты — это… платье мне сильно ремнями не затягивай, все равно вырвет из-под них! Лучше вообще, как-то посвободнее его вправь!». Он, бедолага, краснеет, головой качает… А я ему говорю — «ну погладь, мне не жалко!». Так веришь-нет… он меня с вышки — чуть не с силой выпихивал! — продолжала ухохатываться Зойка.

«Вот оторвы! Ну как таких не любить?» — с удовольствием смотрел на девушек Иван.

— И чем все кончилось?

Лиза, чуть успокоившись, закончила рассказ:

— Чем закончилось… Эта — летит, повизгивает от восторга. Платье задралось — лица не видно! А внизу — свист, крики! Мужики восхищаются! Проиграла я тогда, в общем!

— Ага! А нас потом милиционер отчитывал — нельзя, говорит, так себя вести! Но за нас знаешь сколько мужчин заступалось! У-у-у… мы тогда, наверное, самые популярные в городе девушки были! Ну… в этом парке-то — уж точно!

Косов, раскачав лодку, запрыгнул на площадку ближе к углу, и взявшись за вертикальные стойки, продолжил чуть напрягая ноги, пружиня на них, поддерживать уровень раскачки. Платья у подружек и сейчас принялись подниматься вверх — с каждым качком — все выше и выше!

— Смотри, смотри, Элька! Как он пялится! — кивнула со смехом на Косова Зойка.

— Я не пялюсь! Я — любуюсь и получаю эстетическое наслаждение! — возразил Иван.

— Да ладно — он! — негромко сказала подружке Лиза, — Вон… смотри внизу… мальчишки… сопляки совсем, а тоже — пялятся!

— Да и ладно! Мне не жалко! — отмахнулась Зойка.

Накатавшись до одури, они снова попили кваса, и Зойка заявила — «Хочу есть!».

В горсаду были шашлычные, еще какие-то ларьки с пирожками, напитками, даже пивная была! Но Зоя потащила их на открытую веранду, на берегу какого-то толи ручья, толи небольшой речушки.

— Да там мест наверняка нет! — попыталась возразить Эльза.

— Посмотрим! Зато там патефон есть, можно и перекусить, и потанцевать! — Зою с пути было не свернуть!

Мест и правда не было. Люди сидели плотно, целыми компаниями и парами. Иван осмотрелся — «Ага! Вон там!». За одним из столиков сидела молодая пара, но настроения, судя по лицам у них — не было.

«Поругались, что ли?».

— Извините! Не будете ли вы так любезны позволить нам присесть за ваш столик? — вежливость Косова можно было резать ножом.

Мужчина промолчал, покуривая папиросу, а женщина пожала плечами:

— Пожалуйста. Мы все равно уже уходить собрались!

— Ну почему же уходить? Давайте мы составим вам компанию! Мы люди веселые, простые. Сейчас что-нибудь придумаем интересное! Не уходите, из парка в такой день нельзя уходить с плохим настроением. И подруги у меня хорошие, интересные! — негромко предложил Косов.

Организовал стулья, усадил подруг. Те и впрямь — сразу начали знакомиться с этой парой.

Подойдя к буфетчику, Косов подмигнул ему, дождавшись, когда тот обратит на него внимание:

— Уважаемый! Вон тот столик… Будьте любезны — по высшей ценовой категории!

Буфетчик с интересом посмотрел на их компанию, и немного скептически оглядел форму Ивана. Тот с пониманием кивнул, и из нагрудного кармана достал «сотенную», сунул под тарелку с мелочью.

— По окончании — еще такая же! Достаточно?

«Как быстро меняется взгляд у людей! Только что этот хмырь раздумывал — что есть высшая ценовая категория для меня и компании? И вот уже — «Дорогой гость! Любой каприз за ваши деньги!».

— Чего бы вы хотели? — буфетчик вытер руки полотенцем, и замер в ожидании.

— Для начала — мясная и сырная нарезка! Потом — шашлык и овощи к нему, зелень, конечно же. Вино — красное сухое, либо полусухое. Десерт к кофе — на ваше усмотрение. Но, надеюсь, он будет хорош. Пока все!

— Х-м-м… кроме шашлыка могу предложить шпикачки. Это такое…

— Я знаю, что такое шпикачки! Согласен, пусть будут и они.

— Шашлык… сколько порций?

«Х-м-м… заметил, что за столом не одна компания. Внимательный товарищ! Но — а что, если мужчина с женщиной не уйдут? Мы будем лопать, а они — на нас смотреть? Не… такого счастья нам не надо!».

— Пять порций. Пусть будет — пять! Соответственно — две бутылки вина. И кофе потом — на пятерых тоже! Не хватит денег — скажите! Договорились? — спросил Иван.

Буфетчик пожевал губами:

— Заявленной суммы вполне хватит. Присаживайтесь, молодой человек! Сейчас все будет!

Косов присел, с удовольствием осмотрел своих подруг, и обратился к паре:

— Составьте нам компанию, пожалуйста. Сейчас принесут закуски, а потом попробуем шашлык!

Мужчина переглянулся с женщиной, но промолчал. Она же:

— Неловко как-то…

— Да чего же тут неловкого! Хороший день, хорошая компания. Вино сейчас принесут — тоже надеюсь, что хорошее. Впору откинуть повседневные проблемы, и просто с удовольствием отдохнуть. Без забот. Просто ненадолго забыть о них…

Нарезка была хороша, свежа. И вино — не подкачало. Правда Лиза принялась рассказывать Зойке и женщине, назвавшейся Софьей, как они с Иваном ели замечательный шашлык и запивали его вкуснейшим вином…

«И где бы вы думали? В пивной, на центральном рынке! Представляете, никогда бы не подумала, что в пивной! могут приготовить такой шашлык и подадут такое вино!».

Мужчина представился Виктором, но продолжал быть… не то, что нелюдимым, но — задумчивым и немногословным.

До шашлыка они успели выпить одну бутылку вина, и Косов, подумав, подошел к буфетчику и заказал еще бутылку коньяка.

— Хороший — у вас имеется?

— Найдем! Насколько хорош должен быть коньяк? — покосился хозяин прилавка.

— Давайте… лучший, что у вас есть! Не хочу, чтобы завтра голова болела! — кивнул Иван.

— Голова может болеть и от самого лучшего коньяка. Главное — сколько его было! Но в этом случае… доплатить бы…

Косов достал из кармана еще «пятидесятку»:

— Хватит?

— Вполне! Еще фруктов вам могу предложить… потом. И все что останется — я вам заверну.

— Договорились!

«Хрусты летели и летели! А мы с тобой давно вспотели — мы танцевали модный танец «карамболь»! В смысле — деньги летят! Что-то я… «разбушлатился»! Хотя… пусть! До отъезда в отпуск — хватает, а там с книжки сниму! И вот… как-то все это мне уже что-то напоминает. Веранда, компания, посиделки! Год назад — также сидели с компанией, на веранде, в парке Сталина в Красно-Сибирске. Хорошо было! Хотя… «Хлоп», «Цыган» и вся их банда… Да и хер с ними! Поди уже сгнили, суки! Туда им и дорога! Ладно, забыли! Будем — отдыхать!».

Иван чувствовал легкий хмель в голове от выпитого. Когда принесли шашлык и шпикачки, они, по договоренности с Виктором, принялись за коньяк, оставив девушкам вино. Выпили, закусили…

— Х-м-м… отличный коньяк! — удивился Виктор, поднял бутылку и принялся разглядывать этикетку, — «Юбилейный», «кавэвэка». Однако! Не пил раньше такого. Надо запомнить!

Познакомились ближе, тем более что девушки вовсю общались между собой, втянув в оживленный разговор и Софью. Виктор представился прорабом в одной из строительный артелей города. Софья, его жена, была бухгалтером в этой же артели.

— Поругались? — негромко спросил Иван.

Виктор поморщился, но ответил:

— Да-а-а… Не можем прийти к согласию насчет заведения ребенка. Мне квартиру обещают, но… ближе к осени. А пока… на съемном жилье.

— Не мое дело, конечно… Но вот о чем подумай — ребенок же не сразу родится, успеете жилье получить. И…

Хмель уже пошел по организму, отравляя сознание, заставляя Косова становится дружелюбным, общительным — «все люди — братья!». То есть и язык развязывался все больше!

— Успей до войны наследника заделать. Потом… может и не быть возможности!

Виктор опешил, прожевал шашлык, потянулся за папиросой:

— А что… Ты точно знаешь? Хотя… ты же военный, вам может больше известно.

Косов молча кивнул.

— И когда? — затянулся Виктор.

— Через год! — снова кивнул Иван.

— Понятненько… Да, это меняет дело. Полностью меняет! Как-то ты… открыто это…

— Да, это и не особый секрет! Кому надо — знают. Да и просто — кто за новостями следит, тоже догадывается.

Виктор «угукнул» и как-то с интересом посмотрел на жену. Та, что-то почувствовав, посмотрела на Виктора, и смущенно поправив локон, несмело улыбнулась.

«Ну вот… помирил людей, сделал благое дело. А что — типа проболтался, так это такое… В училище постоянно идут споры — не будет ли? А — когда будет? Так что — во многом секрет полишинеля! Отдыхаем, все!».

Косов посидел, прислушался к себе:

«Есть — уже не хочу! Пить? Пока — на паузу. А чего хочу? Настроение же — отличное! А хочу… чтобы душа — развернулась, а потом — опять свернулась!».

Огляделся. Неподалеку на веранде сидела довольно большая компания. Сидели, судя по всему — давно, и были — пусть не пьяные, но хорошо так подшофе! А главное — у них была гитара. Вон — стоит прислоненная к заборчику, ограждающему веранду!

«И снова — дежавю! Тогда же точно так же было. Только со мной было не Эльза, а Зиночка. И у нас с Зиночкой тогда еще ничего не случилось! А также была Кира… Так! Не будем о грустном! Итак — гитара!».

Он подошел к компании:

— Извините, уважаемые! Я гляжу у вас гитара есть. Не позволите, минут на десять — девушкам спеть хочу!

Один из мужичков пьяно прищурился:

— А сможешь?

Косов улыбнулся открытой улыбкой:

— Ну-у-у… я попробую! — развел руками.

Мужик засмеялся:

— Смотри… хуже не сделай! — но гитару протянул.

Иван вернулся к столу, присел, поправил струны. И-и-и… понеслась душа в рай!

— Помнишь, девочка — гуляли мы в саду?

Я бессовестно нарвал букет из роз!

Дай бог памяти — в каком это году

Я не чувствовал ладонями заноз?

За их столом затихли женщины, с интересом посмотрел на него Виктор. Почти сразу затихли и за соседними столами.

— Надрывались от погони сторожа,

И собаки не жалели в беге сил!

Я ж бежал, твоим букетом дорожа,

И, запутавшись в заборах, колесил.

Песня была длинной. Даже — еще длиннее, потому как Иван растворялся в глазах Лизы, как в омуте. То чуть сбивался между куплетами, наткнувшись на взгляд Зои.

— А потом качалась ночь на каблуках,

И кувшинки глупо путались в пруду.

Помнишь, девочка, занозы на руках?

Дай бог памяти, в каком это году…

Когда Косов закончил петь, и затих последний звук струн, сначала нестройно, но потом все громче раздались хлопки, а потом и аплодисменты.

— Еще! Парень — давай еще! Молодец, курсант! — раздавалось со всех сторон, но Иван видел только глаза Эльзы. Ну-у-у… пусть будет — и еще немного — Зои.

Попаданец — поймал кураж! Несильный хмель, горящие глаза красивых женщин, поддержка зала… тьфу ты, веранды, конечно же! Но — пусть веранды. Люди же? И им — нравится!

— Спой еще! — негромко попросила Эльза, — Ты так здорово пел там, в походе!

Зойка сразу же приникла к ушку подруги и что-то зашептала. Лиза покосилась на Ивана, чуть покраснела и — тоже шепотом! Что-то — Зойке.

«Новиков? Да ладно… ты же зарекался шансон вспоминать! А что тогда? А вот… пожалуй, подойдет!».

Косов помнил некоторые песни, которые тоже можно было бы причислить к дворовым, но — не к блатным.

«Здорово их пела Джемма Халид!».

— Он — капитан, и родина его — Марсель!

Он обожает споры, шум и драки!

Он курит трубку, пьет крепчайший эль,

И любит девушку из Нагасаки!

На этой песне ему пришлось встать — ритм не тот, чтобы играть и петь ее, сидя! Косов оглядел веранду. Теперь уже практически все находящиеся здесь слушали его. Кураж! Кураж в этом деле… очень важен. А он его сейчас поймал и чувствовал, как встают волосы на загривке от эмоций людей! Он даже пританцовывать стал, видя, как пританцовывают сидя люди, как улыбаются, кивают головами!

Приостановившись, он, положив руку на струны, заставил их замолчать, и весело спросил:

— А почему вы не танцуете? Я же вижу — вы же хотите танцевать! И пусть места тут немного, но — займут его самые смелые!

И продолжил:

— У ней — такая маленькая грудь!

А губы, губы алые как маки!

Уходит капитан в далекий путь,

Расставшись с девушкой из Нагасаки!

Когда он закончил, танцевали уже многие — насколько позволяли размеры веранды, вовсе для этого не предназначенные.

— Еще! Давай еще! Разохотил нас, понимаешь! Еще танцевать! — слышалось с площадки.

— Ну-у-у… еще — значит — еще! Кто я такой, чтобы возражать таким хорошим людям! — засмеялся Косов.

— Три красавицы небес, три красавицы небес,

Шли по улицам Мадрида.

Донна Клара, донна Рэс, Донна Клара, Донна Рэс,

И красавица Лолита.

А по улице большой, а по улице большой

В самом бедном одеяньи

Нищий бледный и худой, нищий бледный и худой

Попросил на подаянье…

Косов чувствовал, что его понесло, и надо бы остановиться, но… не мог ничего поделать — затравил людей, расхлебывай! Следующей песней он и вообще выбился «из времен»!

— Люди встречаются, люди — влюбляются, женятся!

Мне не везет в этом так — что просто беда!

Вот наконец вчера вечером встретил я девушку.

Там, где тревожно стучат, гудят поезда.

«А ничего так! Людям нравится. Заходит песня в зал, еще как заходит! А казалось бы — совсем другая ритмика-мелодика!».

После этой песни, его утащила к столу Зоя:

— Хватит! И так уже вон какой концерт дал! Поешь, шашлык уже совсем остыл.

— Сейчас, только гитару отдам, — выдохнул Иван и направился к компании, где сидел владелец гитары, — Большое спасибо вам! Вот… спел как смог!

— Да чего там?! Мастер, сразу видно! — махнул рукой мужик, — А я вишь… отходную гуляю. В Самарово, на стройку завербовался. Завтра уезжаю!

Косов кивнул:

— Бывал там…

— Да ты что? — заинтересовался мужик, подобрался и даже вроде бы — чуть протрезвел, — И чего там?

— Нормально! — пожал плечами Косов, — Тайга, глухомань, комары!

— А ты что там — работал? — продолжил вопросы мужик.

— Ага… два года назад.

— И — как? Платят-то хоть как — подходяще?

— Да кем работать… У нас там и по шестьсот, и по семьсот выходило. А у вальщиков леса — так вообще тыща получалась!

— Да ну! — не поверил мужик.

— Точно! Не вру! — кивнул Косов.

— А чего уехал тогда?

— К родственникам надо было съездить. А потом — вот, в училище поступил. Так что — удачи тебе! Если там нормально работать — без денег не останешься.

Шашлык и правда — остыл. Но был по-прежнему вкусным, хоть и не до такой степени, как шашлык Самвела. Виктор вылил Ивану в рюмку остатки коньяка:

— Вот… все что осталось! Не поверишь — это они выпили! — кивнул он на девушек, — Пока ты концерт давал, они и вино допили, и за коньяк принялись!

И сам Виктор, и его жена были явно веселее, чем до прихода Ивана с девушками. Даже сидели уже рядом, обнявшись. А две красотки были хоть и не пьяны, но — изрядно навеселе!

— Ну что, красавицы, погуляли, отдохнули… Пора и домой? — спросил Косов, подкрепившись остатками всего, что было им заказано.

Девушки были согласны идти домой.

— Здорово отдохнули! И как же здорово ты пел! Прямо — артист! — восторгалась Зоя по пути домой.

Эльза не восторгалась, но улыбалась и поглядывала на Ивана явно многообещающе.

Но уже на подходе к дому, Зоя явно начала кукситься.

— В чем дело, красавица? — удивился Косов.

— В чем, в чем… домой пойду! — насупилась Зойка.

— Это… это с чего же такое решение?

— А то не понятно? Вы же сейчас… а я — что? Нет, мешать я вам не хочу! — помотала головой девушка.

«Эгей! А ее, похоже, развезло?! Надо же… да вроде бы и не пьяная же? Была не пьяная!».

— Ты это… ты, подруга, не придумывай ерунды всякой! Пойдет она домой, ага! Куда ты пойдешь? Одна тем более! — нахмурилась Лиза.

— Да уж… Выходит — мне нужно уйти. А что — провожу вас сейчас до дома, да в училище пойду. А вы вдвоем переночуете. Вам же, как подружкам, всегда есть о чем поболтать! — решил Косов.

— Вот еще! Еще один… нашелся! Никто никуда не пойдет. Все идем ко мне! — рубанула Эльза, но поправилась, — К нам, то есть! Посидим, поболтаем. Может — выпьем еще. В магазин сейчас зайдем и купим вина. А спать… что у меня негде спать? Места хватит. А завтра уж пораньше и пойдешь к себе. Поняла, Зойка?

Зойка поняла, но продолжала поднывать, что ей неловко быть помехой для Ивана и Эльзы.

— Так! Знаешь, что, дорогая моя? Ты мне тут брось дурочку валять! А то я тебя не знаю, ага! Застеснялась она, да! Еще кто кого застесняется! И не пьяная ты вовсе, это я понимаю. Так что перестань! Это вон… Ваня может попасться на такую уловку.

Зойка помолчала, но как-то быстро преобразилась, повеселела, хмыкнула:

— Вот, Элька, зараза же ты! Ну никак, никак тебя не пронять! До чего же подруга у меня — бессердечная и жадная!

«Э-гей! Так это она «картину гнала»? А я ведь правда — «купился»! Думал — развезло девушку, помогать надо. А тут… свои концерты. Черт… А ведь выход — он рядом же, руку протяни! И понятен выход — отодрать Зойку хорошенько, и всего-то делов! Но… понятен-то он понятен, но… Эльза!».

— Не прошло, да? — засмеялся Косов.

Зойка насупилась:

— С этой змеей — разве пройдет? Вот знаешь, никогда у меня ее обмануть не получалось, всегда она меня на чистую воду выводила! Врать я не умею, что ли? Хотя… с мужем же — давно навострилась, а здесь — никак!

— Ты знаешь, у меня такая же херня! Не умею врать, и все тут, — пожаловался Косов, — Сразу почему-то по морде видно. Как говорят.

— Ну ладно… Но все-таки, Элька… Как спать-то будем? Я ж… не смогу рядом с вами спать. Вы же мне спать не дадите! Только вот не ври, что ничего у вас сегодня не будет!

— А может и не будет? Дам Ивану раскладушку, поставит ее на кухне и переночует, — хмыкнула Лиза.

Косов скорчил морду — спать на раскладушке не хотелось. А еще больше — не хотелось спать одному. Ну — глупо же, в квартире две красавицы, ни одна из которых — не против, а ты спишь один! Полный оксюморон! Или пердимонокль? В общем — подрыв авторитета, как кобеля, и расстройство нервическое, вплоть до… а до чего — вплоть? До… развития сексуальной немощи? Б-р-р… кошмар! В пору забастовку объявлять. Или — стачку? Короче — одиночный пикет!

«С плакатом озаботиться? Кричалку придумать? Лозунги там… требования. С требованиями — тут все понятно!».

Лиза вовремя вспомнила, и они зашли в коммерческий, чтобы купить того-этого. Вина, закуски.

«Коньяка бутылку! Отконьячить их обеих и уестествить! Хороший план? Нормальный! Главное — выполнимый! Вполне!».