Вторая часть Великого похода. От океана до степи

Глава 47

270 километров на юг от города Ожившей Бабочки, замаскированная стоянка армии клана между третьей и четвертой линиями ловушек (чертами), шатер командующей.

Вечер перед битвой.

Людмила.

-- В общем и целом все сделано: шахты законсервированы и замаскированны, ну насколько возможно; все производства вовне эвакуированы в город или в старую цитадель; работы на глиняном карьере и заводе остановлены, оборудование какое смогли тоже вывезли; с песчаным (карьером) так возиться не пришлось -- нечего там брать или портить, всякие лопаты, носилки, тачки просто прикопали неподалеку; к утру под защиту города и готовых фортов уйдут последние строители замков и фермеры, из мужиков фермеров сформировали вспомогательные отряды и приписали их к разным участкам обороны; племена Белок предупреждены. -

Казалось бы один позитив -- все что нужно и должно сделано или будет сделано в ближайшее время, но вот лицо докладывавшего обо всем об этом Морнэмира... как бы помягче сказать (?): будто он только что поел говна и всем своим существом ощущал его ''незабываемый вкус''.

-- Что с рожей? - Людмила не могла не спросить о таком заметном несоответствии сказанных слов и выражения лица, про говно дипломатично не спросила, хотя ей и пришло на ум это сравнение.

-- Да все то же! - почти взорвался Морнэмир. - Если ваш с Драконом план не сработает...! - пару мгновений он не находил нужных приличных слов, потом все же справился с собой: - Почти достроенный форт, два начатых замка, кирпичный завод, посеянные поля, фермерские дома -- и все это псу под хвост?! -

-- Ну не посеянные, а засеянные, - зачем-то поправила его Людмила и тут же об этом пожалела. -

-- Да хоть прое....ные! - Морнэмир едва контролировал себя и его можно было понять -- ладно поля и фермерские дома, тут он не слишком засветился, но все остальное: замки, форт, завод -- его труд, его пот, его детища, не говоря уж о том, что это деньги и время, большие деньги и много драгоценного времени. Терять все это было обидно до слез или до мата, который едва-едва не срывался у него с языка.

-- Устал? - понимающий взгляд Людмилы разом остудил весь гнев, Морнэмир смутился и даже испытал стыд -- ему много-много лет, а девчонке нет, но молоденькая посикуха держит себя, а он старик -- нет.

-- Обидно, - Морнэмир уже не кричал и не злился, а говорил усталым и выдававшим всю меру его усталости голосом, - особенно обидно за последний форт -- почти ведь достроен, если ваш план не сработает, он станет прекрасным осадным лагерем для орков. О да! Они оценят прекрасные комфортабельные казармы, просторные конюшни, собственный источник воды. Чуть-чуть ведь не успели, если бы знать и бросить все силы на стены... -

-- Не казнись, - Людмила грустно улыбнулась, - мысли о том, что было бы да кабы-если бы, никому еще не помогали, никогда -- есть как есть. Да даже если бы и успели, то что? Тебе бы пришлось делить силы не между городом и двумя фортами, а между городом и тремя фортами, и при таком дефиците сил стало бы это благом -- большой вопрос. -

-- Так то оно так, - согласился Морнэмир, - но все равно жалко -- вые..ые в сра...у уроды все засрут, испоганят, нагадят везде где можно! -

-- Отчистим, отмоем, отскребем, восстановим, - Людмила жестко пристукнула кулаком по столу. - Да и в конце концов, не так уж и много они могут испортить. Фермы -- да, сожгут, но там вместо домов сплошной недострой, а коровники и сараи отстроим быстро. Поля вытопчут, но не все и не полностью. Кирпичный завод -- будут ломать печи, сушилки, засыпят глиняный карьер? -

Несмотря на всю серьезность ситуации услышавший последние слова Морнэмир не смог удержаться от смешка.

-- Вряд ли, а если попытаются, то Раститель Воинов и все остальные боги им в помощь -- нам же будет легче. Южный и Северный замки -- недостроенные объекты, груды земли, ямы и камни -- там пока нельзя ни жить, ни обороняться. Восточный -- вообще только очищенная площадка посреди леса, даже дорогу к нему не закончили. -

-- Закончили, - смущенно признался Морнэмир, - со всей этой суматохой я забыл ''похвастаться'', что управились раньше срока. -

-- Не суть, - отмахнулась от его слов Людмила, - дорога ведущая в никуда, сильно она им поможет? Неприятно будет, если они найдут шахты, но тоже ничего страшного -- ну что они могут с ними сделать? Засыпать? Вряд ли, вряд ли они захотят и у них найдется на это время, а если все же найдется и время, и желание, то вряд ли у косоручек степных получится. Ну а за свой любимый форт вообще не беспокойся -- ты прав, он понадобится им в качестве осадного лагеря и, уж я думаю, у них хватит ума не рушить и не гадить в СВОЕМ укреплении, может быть недостроенную тобой стену достроят. -

Морнэмир вскинулся было в возмущении, но не успел ничего сказать -- широко улыбнувшаяся Людмила успела раньше:

-- Пошутила! -

Паладинша использовала любую возможность приободрить своего собеседника, и он не будучи дураком это прекрасно понимал, был благодарен, но и злился, злился на себя -- пятидневный, не закончившийся аврал выжимал и почти выжал из него все силы какие есть.

-- Постой! - вскинулся вдруг Морнэмир. - Ты говоришь так, будто допускаешь что они используют форт для осадного лагеря!? А как же ваш с Драконом план?! Получается это туфта?!

-- Точно устал, - покачала головой Людмила, - тебе надо выспаться, мне кстати тоже. Вот опять ты не понятно зачем лезешь в бутылку. Почему туфта? Вполне рабочий, продуманный план: мы, мое войско пропускает ударную часть орды и отрезает ее от обозов, табунов и возможности сбежать; ударная часть поворачивает на нас, в спину им бьет Дримм и Таурохтар, орки дохнут -- победа! Все пьют как на русской свадьбе и танцуют как в индийском кино. Что тебя не устраивает?! На тот маловероятный случай, если орки все же решат переть вперед без жрачки, запасных коней, всего остального снаряжения, припасов и имея врага за спиной... Тебе самому не смешно? -

-- Нет! - сказал, как отрезал Морнэмир.

-- Так вот, на такой невозможный, ну или, если угодно, очень маловероятный случай и проводится эвакуация. Если орки так поступят, то мы без вопросов победили, пускай они даже насрут на стройках, в форте, на кирпичном заводе! Хотя постой! Не с чего им будет срать -- жратва-та их тю-тю, у нас. -

-- А что будет, если они разделятся, скажем отправят часть сил вперед, и они проскочат до того как Дримм откроет портал? -

-- А что будет? - пожала плечами Людмила. - Если их будет больше трех-четырех тысяч, посидишь в осаде и дождешься пока мы не расколотим основную орду и не сможем ими заняться, если меньше -- сам с ними расправишься. Как-никак у тебя больше тысячи спецназа, полторы тысячи эльфов-стрелков, половина универсалов, почти все наши фейри, ополчение Белок и 6 тысяч зомби, не говоря про 2 сотни игроков. Даже не знаю, кто бы умудрился при наличии таких сил, да еще опираясь на укрепления города и фортов, слить какой-то жалкой паре-тройке тысяч степных вонючек. -

-- Как легко у тебя все выходит! - снова ''пожевал говна'' Морнэмир. - Весь спецназ и все эльфы-стрелки, что ты мне столь ''щедро'' оставила -- сосунки двух-трех суток отроду; универсалов в открытый бой не бросишь; фейри -- бабы и детишки, мужиков всего-ничего; Белок мало, да и бойцы из них...; зомби -- тупое мясо; а почти все игроки -- ремесленники! Могла бы часть флотских оставить, когда они перли к вам на подмогу, но нет, всех забрала. Кого мне в поле выводить?! -

-- Значит сиди в осаде, - жестко отбрила его претензию Людмила. - Разумеется я выгребла всех опытных, а тебе сбросила всех новичков! Все честно -- у вас есть возможность отсидеться за стенами, а у нас такой возможности нет -- нам в бой идти, между прочим против всей орды! -

-- Ладно, я понимаю, - устало вздохнул Морнэмир, - и эта, не сердись, подруга, действительно устал и на нервах. -

-- Еще раз говорю: поспи. Завтра будет дьявольски тяжелый день и тебе пригодится свежая голова, мало ли что... -

-- Так и сделаю, - неожиданно легко согласился Морнэмир. - Как закончим разговор, так сразу пойду и дам храпака часов на 6-7 (на самом деле он собирался ''присесть'' на зелья выносливости, рассчитывая что за пару дней не успеет сильно подсесть). Удачи желать не буду -- утром свяжемся еще раз, тогда и пожелаю. -

-- Годится. Приятных снов. -

-- И тебе, береги себя, детка, - не остался в долгу Морнэмир.

Полуметровое бронзовое зеркало погасло, две свечи по бокам от него вновь загорелись обычным, а не зеленым колдовским огнем. Ну а Людмила присела на край стола и вытерла пот со лба -- сеанс магической связи закончился, она вновь была в шатре одна.

Некоторое время командующая отрешенно сидела на краю, пялясь в уже пустое зеркало, потом встряхнулась, захотела пригубить вина, но пока наливала его из бутыли в бокал забыла о своем желании, переместилась в кресло и начала шуршать картами и прочими бумагами на столе, вновь вскочила на ноги, и рванула было на выход из шатра, но на полпути остановилась и зачем-то отправилась к стойке с оружием и доспехами в углу, снова не дошла и вернулась к столу -- как бы она не бодрилась перед Морнэмиром, но ответственность, усталость и тяжелые мысли не отпускали ее ни на минуту:

-- Почему, почему Дримм сказал Б, но не сказал А? Почему он прислал Туллиндэ с ее трупорезами (некромантами) и Айнона с несколькими друидами, но не прислал ни Таухорхтара, ни Вара, ни хотя бы Октарона? Никого из тех, кто мог бы возглавить войско и снять с меня эту ответственность? Ведь это правильно и логично, разве нет? Но нет -- даже разговора об этом не было! Зачем ему это надо? Опять какая-то проверка? Опять он меня проверяет как тогда, когда на месяц, на целый месяц, оставил меня главной и ответственной за все? Но тут эти его игрища могут выйти нам всем боком и ему в том числе! Иногда мне кажется, что он такой же сумасшедший как его оторва (Василиса), только что не спит со всеми подряд! Хорошо хоть Мирмика (Миримона) прислал -- без него бы наступил полный швах или, как говорит матершинник-Самоделкин (Морнэмир), полный пи...ц! -

Жрица-паладинша с искренней теплотой и благодарностью вспомнила авторитетного воина: какую неоценимую помощь он оказал при подготовке войска, в составлении плана будущей битвы, в интеграции в клановую армию тысяч новых заготовок, в разведке степи, да мало ли в чем, в том, в чем сама Людмила разбиралась гораздо хуже него. Да, ценность Миримона далеко не ограничивалась его доскональным знанием границы со степью -- он вполне мог бы возглавить армию... и при всем при этом, именно Людмила оставалась ответственной за все!

-- Самоделкин жаловался, что я спихнула ему новичков... ХА! И еще три раза Ха! Если бы подумал и посчитал, то даже бы не вякал! Понял бы насколько я была к нему щедра! Ноет что у него новички, а у меня кто?! Вот именно! Половина 3-4-дневные, другая двухнедельные -- разница конечно ''БОЛЬШАЯ''! Опытных заготовок горсть, да и ту пришлось тонко-тонко размазать по подразделениям из новичков. А куда денешься? Иначе все тот же Морнэмиров пи...ц! Даже Миримон морщился-морщился, бурчал про сильный резерв из опытных воинов, но не смог ничего лучше предложить -- иначе войском из одних новичков вообще невозможно было бы мало-мальски эффективно управлять. И главное побурчит-побурчит и смотрит на меня, будто я ему сейчас вырожу тот самый резерв, лучше два, а то и три! Тоже мне, нашел мать-героиню! Так что Самоделкин должен меня в попу целовать, причем много раз и в засос, за то что я ему целую тысячу спецназа оставила...! Тут я конечно сглупила, нужно было оставить ему тысячу, но эльфов-стрелков, а всех спецназовцев до одного забрать с собой -- завтра нам сильно будет их не хватать. -

Людмила вспомнила про вино и выхлебала весь бокал в два глотка, не чувствуя ни вкуса, ни аромата довольно дорогого напитка. Ни какого облегчения тоже не почувствовала и разочарованно поставила бокал обратно на стол, снова наполнять не стала.

-- Не зря Морнэмир волнуется, ох не зря! Я вот его убеждала, что все в ажуре, а на самом деле... кто бы меня убедил?! Дедуля (Дримм) с какого-то перепугу верит в мои ''полководческие таланты''. Вот хохма! Верит в то, во что я сама не верю! Миримон заглядывает в глаза, хотя видит, не может не видеть, как я ''плаваю'' в некоторых вопросах. Туллиндэ спокойна как ее ''клиенты'' и абсолютно уверена в победе! Даже завидно -- вот бы мне так уметь! Хотя такая абсолютная уверенность скорее признак психопата, чем нормального, разумного человека. Но польза от такой непробиваемой уверенности большая -- она заражает ей других. Боровик (Айнон) сосредоточен и деловит как всегда, если и волнуется, то хорошо это скрывает внутри себя. -

Людмила откинулась в кресле и улыбнулась, по жилам побежало тепло, в голове слегка прояснилось, мышцы чуть, но расслабились -- подействовало вино.

-- Как впрочем и я скрываю. В общем все верят в меня, в план Дримма, в победу, в наше войско. А есть ли оно у нас? Вернее оно есть, но какого качества? С бору по сосенке стянули откуда возможно, прямо тот самый хрестоматийный тришкин кафтан. Игроки с Кури, с Курорта, из Великого леса, из Узла -- в основном ремесленники по первому классу, но есть и маги, и друиды. Хотя не все так плохо -- у многих есть второй, а то и третий класс, но могло быть лучше -- слишком много алхимиков и друидов, а нужны маги, воины, рейнджеры, да и второй класс -- не первый. У меня здесь и сейчас почти 2 тысячи спецназа, 18 полных сотен. На первый взгляд -- немалая сила, однако если присмотреться... 2 сотни спецназовцев -- элита -- опытные бойцы, в прекрасных доспехах, с прекрасным оружием, с достойным набором амулетов. Каждый не уступит воину-игроку уровня так до 50-го, в стрельбе из лука -- 30-ому рейнджеру, да еще у каждого способности мага уровня так 10-ого. Побольше бы таких! Еще 6 сотен -- полумесячные: хорошее выданное кланом оружие, такие же доспехи, самый базовый комплект амулетов, соображалки чуть, воинского опыта чуть -- даже рядом не стоят с первыми двумя сотнями. С ними конечно занимались и игроки, и опытные заготовки, но мало, МАЛО, слишком мало -- таких талантов как Гематоген и без того было немного, а как армия клана ушла в большой поход, так и вовсе остались считанные единицы. Как бы он пригодился сейчас! - Людмила тяжело вздохнула, глянув на пустой бокал, но и только. - Пригодился бы как он сам с его опытом, так и его проект, вернее проект Дримма с песиками. Пораньше бы месяца на четыре, лучше на полгода -- несколько сотен ''убийц лошадей'' сильно бы нам пригодились. Не успеваем, уже не успели, а потому Гематогену и его подопечным пришлось остаться на болотах -- всего 8 псов и сотня лучников ничего не изменят в раскладе, а бросать производство стрел не след. Со стрелами тоже запаздываем -- нынешние поставки с болот не покрывают и 1/10 нужды в обычных безбонусных стрелах. Ну ладно, что есть, то есть, пока есть средства и доступ к магазинам Узла, без стрел мы не останемся. Итак спецназ: 2 сотни -- прекрасные, элитные бойцы; 6 сотен -- скажем новички, но уже не сосунки, подгузники менять не надо; а вот целой тысячи спецназовцев таки надо, а им завтра в бой! Стандартное-родное (имеющееся при покупке) оружие и доспехи, базовые навыки и бараньи мозги, хорошо хоть амулеты, тот же базовый комплект, сумели наскрести. Любые тактические схемы и перестроения им противопоказаны, неплохо могут три вещи: стрелять из лука, атаковать толпой и не отступать-умирать там где поставят. Хорошо хоть это спецназ -- даже в таком нежном возрасте и с таким оружием -- серьезные бойцы в ближнем бою. А вот про купленных эльфов-стрелков такого не скажешь -- если до новеньких доберутся в рукопашную, то все, туши свет! Но не использовать их тоже нельзя -- нам необходим вал стрел, а с такими врагами как степные орки -- жизненно необходим! Из 3000 купленных эльфов-стрелков половину как и тысячу также в спешке купленного спецназа пришлось оставить Морнэмиру, а половину присоединить к тем что были. К счастью в случае эльфов-стрелков опытных все же больше чем новичков: 7 с половиной, с теми что пришли с игроками из Великого леса -- 8 сотен опытных, тысяча полумесячных из последнего набора и полторы тысячи свежекупленных, всего 3300 -- неплохо, но вот оружие и подготовка... - Людмила уперла кулак в подбородок и некоторое время будто ввинчивала его, потом расслабилась и перестала ломать себе челюсть, но не мозги. - Ладно, там видно будет. Наше секретное оружие и замена отсутствующим ''убийцам лошадей'' -- 400 купленных латных кавалеристов-заготовок на тяжелых забронированных конях. Обошлись в ту еще копеечку (Людмила невольно усмехнулась, вспомнив как в буквальном смысле стонала Анариэль), но эта задумка Таурохтара должна хорошо себя показать в особенности против степняков. Проблемой могут стать орки на варгах, но и тут длинные копья и латы против клыков и силы гигантских волков -- посмотрим... Вместе с купленными еще для похода Улиса (Элеммакила) всего почти 4 с половиной сотни, плюс 4 сотника и один полусотник из молодых воинов-игроков. -

Людмила несколько отвлеклась и вспомнила об одном из сотников, недавно принятом в клан родственнике Анариэль по имени Петр. Странный человек и даже не тем, что именно человека он выбрал как расу, и не тем, что сразу вызверелся на них со Светланой -- такое бывало и раньше, будет и впредь, но чем перед ним провинились остальные и даже Анариэль? Какое-то высокомерное на грани презрения отношение к соратникам по клану и грубое, если не сказать больше, отношение к Анариэль, к своей сестре, тому, кто поручился за него, привел в клан и носился как с писаной торбой! Почему? За что? Будь на то воля Людмилы, она бы не то что не доверила ему сотню конных, но вообще не допустила такого в клан! Но ради Анариэль приходилось его терпеть и не замечать сплевываний при виде них со Светланой, не слышать брошенных за спиной слов, не обращать внимания на почти откровенное хамство в разговоре. У Людмилы непроизвольно сжались кулаки, а перед глазами возникла явственная картина как она разрубает мечом наглую харю, макает эту же харю харей в унитаз, пинком под зад вышибает из клана и множество других подобных вещей -- это было так приятно, что просто не передать. В конце-концов Людмила справилась с собой и вернулась мыслями к текущей ситуации:

-- 4000 пехотинцев-заготовок -- наш ответ Чемберлену, то есть желающим добраться до стрелков оркам. Дешево и сердито: их не так жалко терять, у них простая ясная задача, а длинные копья и щиты одинаково опасны и для кавалерии, и для пехоты. С опорой на рогатки, засеки, мины, защищенные магами и подпертые спецназом должны справится -- Октарон и Элеммакил о них хорошо отзывались, к тому же орки не особые фанаты строя. Еще пехотинцы способны метать дротики и неплохо: 50-100 метров приличная дистанция, на сотне хромает точность, но по толпе это не так важно. Как лупанут 4000 дротиков все сразу, мало не покажется ни коням, ни всадникам, ни варгам! С гор (Гоблинских гор) пылится на складах масса дротиков, пусть хоть все используют, не жалко! Эх! - вздохнула Людмила. - Если бы знать заранее, то можно было бы озаботиться наемниками как в Гоблинских горах -- олли и легионеров, лучше легионеров, те же 4 тысячи, еще лучше 10. Как они давили гоблов -- любо дорого вспомнить! 10 тысяч легионеров и победа у нас в кармане -- затратно, но стоит того. К сожалению опять не успеваем и приходится обходиться тем что есть. -

В голову Людмиле пришла интересная мысль и чтобы ее не забыть она поспешила поскорей ее записать. Мысль действительно интересная: когда все закончиться, пригласить легионеров, но не в качестве бойцов, а в качестве инструкторов для пехоты из заготовок, если конечно клан и дальше будет использовать такую пехоту. Записав Людмила причмокнула губами: недорогие заготовки, вооруженные недорогим, но качественным оружием и обученные по методикам легионеров... это следовало обдумать, хорошо обдумать перспективы и возможности!

-- Настоящий подарок судьбы 3 тысячи внезапно подошедших флотских: игроки, спецназовцы, эльфы-стрелки, абордажные команды (заготовки из морских людей)! Все опытные, все хорошо вооруженные, игроки -- сплошные воины и маги -- то что доктор прописал! Халлон извернулся, но успел до ближайшего острова, где имелось отделение Гильдии магов, а значит гильдейские телепорты -- в этом случае даже Анариэль не ворчала насчет и вправду огромных расходов на перенос! Нет, все-таки какой же Диссидент молодец! -

К сожалению Халлон и Русалочка не смогли присоединиться к армии клана -- флот итак лишился большей части бойцов и доброй половины магов, так что привести его на базу -- не тривиальная задача, а без этих двоих и вовсе невозможная.

-- Ладно! Вместо Халлона и Эариэль -- Айнон и Туллиндэ -- те еще монстры в магии, особенно Туллиндэ. С флотскими прибыли и 8 владельцев грифонов, с теми 7-ю что у меня были и 10-ю что прислал Дримм -- 25, это уже кое-что, 26 с моим Физруком. Но все равно хотелось бы больше, всего больше: заготовок, грифонов, магов, игроков, но главное времени, и вообще как же нам подгадили эти орки со своим дурацким набегом! Не могли подождать полгода-год или хотя бы полмесяца до возвращения армии клана?! - Людмила прекрасно понимала, что глупо и бесполезно винить орков или судьбу, но не могла удержаться. - Смешно -- получается кроме флотских самые опытные и при этом многочисленные части нашего войска это зомби и универсалы. Самые опытные, но и ограниченные: универсалов в строй не поставишь, с гоблинами бы еще сошло, да и то..., а вот с орками нет, если конечно мы не хотим их всех потерять, да и бессмысленно -- сгодятся на охрану тылов от атак разрозненных табунщиков из степи и ладно. Зомби -- отдельная песня и вотчина Туллиндэ: она неплохо придумала как их использовать, по крайней мере и мне, и Дримму, и Миримону понравилось, а вот что получится из ее затеи покажет завтрашний бой. Тьфу-тьфу, чтобы все получилось, - Людмила суеверно постучала по столу.

Она все же не усидела на месте, встала и подошла к стойке с доспехами и оружием. Стукнула пару раз по нагруднику, сняла с подставки шлем и некоторое время разглядывала его как будто видела в первый раз, поставила на место и медленно достала из ножен меч. Двуручный клинок завораживал своей молочной белизной, как всегда от него веяло чистотой и покоем, словно от тихого лесного озера или безлюдного луга на вершине горы. Людмила ласково огладила голомень и с почтением приложилась к нему губами, прижалась лбом, а затем, еще раз пробежавшись пальцами по металлу, чисто машинально прочитала короткую молитву Творцу Битв. Закончив с молитвой (кстати, ей немного полегчало) убрала меч в ножны и вернулась в кресло.

-- Последняя часть войска -- фейри, больше тысячи лучников-фейри. В какой-то степени завтрашнее сражение станет знаковым событием -- впервые в армии клана будут не только игроки и заготовки, но и неписи и не наемники, а подданные клана, жители наших земель. Жаль что использовать их можно только как лучников -- в рукопашную их не пошлешь и в первые ряды не поставишь -- и для того, и для другого нужны доспехи и умение биться в строю. Зато как лучники они хороши, даже очень, но и тут есть нюанс: они не владеют залповой стрельбой и не могут поддерживать темп заготовок. Скорей всего придется поступить как предложил Миримон: частью усилить универсалов в тылу, а часть разбить на пятерки и тройки, расставить в удобных местах и дать разрешение вести огонь по готовности, этакие егеря как в армии дореволюционной России. Да, так и поступлю. -

Людмила привстала и прислушалась к тому что происходит снаружи шатра, там внезапно раздался сильный шум, тревожное ржание коней и матюки. Она даже кликнула ординарца, роль которого исполняла лесная эльфийка из предпоследнего пополнения эльфов-стрелков, и приказала узнать в чем дело. Вскоре исполнительная заготовка вернулась, и Людмила вновь опустилась в кресло -- дело не стоило выеденного яйца, обычная суета немаленького лагеря.

-- Итак, со всеми этими разнородными, собранными откуда только возможно войсками мне надо стать наковальней, о которую армия клана разобьет оркскую орду. Да уж задачка! Но никуда не денешься -- мы обязаны победить! ОБЯЗАНЫ! - Людмила произнесла это вслух и хлопнула по подлокотнику кресла. - И при этом вывернуться наизнанку, но не допустить больших потерь. Вот зомби можно не жалеть -- после битвы будет много трупов и набившие руку трупорезы (некроманты) быстро восполнят все потери. А ведь страшно, - сама себе призналась Людмила, - столько новичков, 2/3 всей моей армии -- новички, зеленее не придумаешь -- можем не выдержать. Как-никак на нас навалится трехсоттысячная орда и пока Дримм не подошел нам нужно будет ее удержать, плюс из степи тоже будут атаковать, хоть и не такими силами. Страшно! Страшно даже со всеми придумками Айнона, Туллиндэ и Миримона, с тремя тысячами опытных бойцов от флота, с прекрасно проработанным планом битвы -- все равно страшно. Может щедро шибануть по орде эпиками? Нет, нельзя -- дико дорого и, если свежие в начале битвы шаманы окажут достойное противодействие, неэффективно. Нужно подгадать момент, где-нибудь к концу битвы, когда все будут на последнем издыхании, и вдарить! Только бы его угадать! - Неожиданно ей на ум пришло странное, в чем-то даже кощунственное, но в то же время показавшееся смешным сравнение, и она помимо воли хмыкнула в кулак: - Я прямо как Жуков в 41-ом при обороне Москвы -- куча разных частей и московское ополчение, сибирские дивизии успеют ли неизвестно, а немцы вот они, в бинокли разглядывают башни Кремля. Только Мяснику (Жукову) было легче -- немцы получили по носу и спокойно отступили, а орки не отступят -- им некуда будет отступать -- для них жизнь это степь, а путь в нее через меня-наковальню, пока не опустился молот-Дримм. Эх, дедуля (Дримм), заигрался ты -- если я не справлюсь, тебе и винить-то будет некого кроме себя, ну и меня. А и ладно! - паладинша одним волевым усилием отбросила пессимистические мысли. - Хочешь поиграть?! Поиграем, только вот я сыграю в свою игру и постараюсь уцелеть и если получится, а я сильно постараюсь чтобы получилось, не положить своих как Мясник положил москвичей! -

Порция здоровой боевой злости окрасила щеки снежной эльфийки румянцем, зажгла глаза и буквально подбросила ее из кресла. Людмила на мгновение задумалась, потом решительно подошла к столу, взяла в руки круглый украшенный драгоценными камнями диск на цепи, нагрудный знак ее жреческой власти, сосредоточилась -- знак ярко загорелся у нее в руках, и послала свою волю во вне, устанавливая ментальную связь. Абонент ответил быстро, благо было недалеко, да и не зря он носил с собой звено из цепи, на которой висел установивший связь знак-амулет.

-- Слушаю, - деловито ответил Миримон и тут же предупредил, - только давай покороче -- дел невпроворот. -

-- Вот о делах я и хотела тебя спросить: как флотские вливаются в коллектив, какие настроения, боеготовность? -

-- Вливаются нормально, а че им не вливаться? Настроение боевое -- все хотят положить жизнь за родину и Сталина и порвать очко степным вонючкам на британский флаг. Боеготовность тоже нормально, насколько возможно в данной ситуации. Я тут поклянчил у Юлы (Лауриндиэ) опытных бойцов, в основном спецназовцев и эльфов-стрелков, и всех, кого она дала, распихал по подразделениям как изюмины в булки. -

-- Думаешь станут ''вкусней''? -

-- Надеюсь. Сильно меня порадовали абордажники (заготовки из морских людей), оказалось классные ребята и в свалке не сплохуют, и строй держать умеют, а как из арбалетов лупят... дай бог каждому! А вот кто меня не радует, так это родственник Анариэль, этот ее Петр -- еще тот бодливый козел с гнилым куриным пометом вместо мозгов. Башку ему срезать что ли, чтобы понял как себя нужно вести? -

-- Позже, - с пониманием отнеслась к его словам Людмила. - А пока, как он на сотне? -

-- Неплохо, - с неохотой признал Миримон, - даже удивительно. Ты знаешь мне кажется, он и до Серединного мира занимался с лошадьми и скорей всего тянул лямку. -

-- Значит справляется? - уточнила главное Людмила.

-- Справляется. -

-- А как... ? -

Некоторое время Людмила пытала явно недовольного таким поворотом дел Миримона, выясняя, уточняя детали, чуть ли не залезая ему под шкуру. Впрочем несмотря на недовольство, Миримон неплохо отбрехивался, однако Людмила не отставала, и когда чересчур настойчивая паладинша начала повторяться как заезженная пластинка, он не выдержал и послал ее, но все же не на три известные всем буквы:

-- Шла бы ты спать, мать, а то уже третий день на ногах, и че-то не видел, чтобы ты хоть немного прикемарела -- носишься всюду как электровеник или вот менталку напрягаешь. Поспи -- завтра ты нам свежая нужна! -

Людмила едва не расхохоталась -- совсем недавно она почти теми же словами убеждала отдохнуть Морнэмира и вот в том же самом убеждают ее.

-- Сам-то когда собираешься? -

-- После полуночи, как баю-баюшки-баю уложу всех заготовок, придавлю минут триста и встану как огурец. -

-- Ладно, ''огурец'', бывай и не забудь про свои 300 минут. -

-- За собой последи, - не остался в долгу Миримон и отключился, ну а Людмила вызвала очередного абонента-обладателя звена от цепи:

-- Ну как ваша мертвячья контора пашет? - на этот раз первой поприветствовала собеседницу Людмила и тут же подняла самый наболевший вопрос:- Как бригады, хорошо замаскированы, ты уверена что их не найдут? -

-- Если будут хорошо искать, обязательно найдут, - огорошила ее Туллиндэ, - но не бригады, а границы проклятых мест, густо пропитанных магией Смерти и типа жутко агрессивных ''диких'' мертвяков на этих границах. Внутрь точно не полезут: во-первых, зачем им это надо (?), во-вторых, мы постарались устроить хороший аттракцион -- побоятся, в-третьих, ну сколько сил они смогут на это бросить? -

-- А если все-таки..? - не отставала от некромантки дотошная Людмила.

-- Кто туда полезет, тот оттуда не вылезет, - уверенно пообещала Туллиндэ и предвосхитила следующий вопрос: - Шаманством нас тоже не вскрыть. Ну что они почувствуют? Силу Смерти и проклятий, зомби и более страшных тварей -- все как и должно быть, три десятка наших (магов-некромантов) просто затеряются на таком мощном фоне. -

-- Точно? -

-- Точно! Я и сама не могу их почувствовать, и это я маг Смерти 6-ого уровня, с перчаткой седьмого (перчаткой Лавира), а какие-то полуграмотные вонючки-недоучки тем-более. -

-- Смотри... - немного успокоилась Людмила, про себя подумав: если все пойдет по плану, то у орков просто не будет времени устраивать более тщательные проверки.

За несколько следующих минут некромант и паладин обсудили еще полдюжины вопросов, в том числе боеспособность и варианты использования 10 тысяч зомби, непосредственно в составе войска: Туллиндэ озвучила ряд идей, как своих собственных, так и ее подчиненных и даже не имевших никакого отношения к некромантии игроков; Людмила сразу одобрила парочку самых на ее взгляд многообещающих и не требующих много времени и сил на реализацию, над остальными пообещала подумать. Расстались девушки вполне довольными друг другом: уставшая как чертушка Туллиндэ раньше многих отправилась на вполне заслуженный отдых, а Людмила связалась со следующим владельцем замечательного звена:

-- Ну что надо? - несколько излишне агрессивно поприветствовал ее Айнон. Людмила не обиделась -- в какой-то степени ментальная связь позволяла чувствовать эмоциональный фон собеседника, и она сразу же узнала такую же как у нее усталость, отсюда и агрессия, вернее не агрессия -- раздражение.

-- Как там с вашей ''тропой смерти'', к утру закончите? -

-- Закончим-закончим и даже не к утру, а часам так к двум ночи и ''полосу замедления'' за ней к трем. -

-- Молодцы! - вполне искренне похвалила друидов Людмила. - А теперь еще раз и поконкретней: как она подействует? Что-то в прошлый раз ты объяснял-разобяснял, но я почти ничего не поняла, или я такая тупая или ты такой косноязычный... Так как? Для тупых повторись уж, не сочти за труд. -

-- Ладно тебе ерничать, - несколько смутился Айнон. - Болячка действует конкретно на лошадей, самим оркам или скажем варгам ничего не будет, да и лошади не сразу падут, а через некоторое время. -

-- Сколько? Конкретику давай. -

-- Тут все зависит от лошадей, - заюлил главный друид, - если лошадь хотя бы пару зараженных травинок ущипнет, скажем утром, то к полудню скопытится. Причем финальная стадия болезни наступает очень быстро, и внешне здоровая лошадь умирает всего за несколько секунд -- ее не успеют вылечить -- вот она как ни в чем не бывало бежит, а вот уже мертвая дохлятина валяется. -

-- А если не ущипнет? -

-- Тогда сложней: болезнь все равно в нее проникнет, через прикосновение к зараженной траве, через дыхательную систему, через кожный контакт с уже зараженными лошадьми, но ей требуется больше времени на инкубационный период. -

-- Еще раз, сколько? -

-- Если так же утром, то к вечеру, скорее к ночи, может даже к утру следующего дня. -

-- То есть к тому моменту, когда битва давно закончится, - иронично подытожила Людмила и тут же обеспокоилась: - А наших лошадей твоя зараза не скосит?! -

-- Нет! Ни в коем разе -- болезнь убивает сама себя и убивает зараженную траву -- через два-три дня не будет ни травы, ни болезни! Ну и в конце-концов есть лекарство, наделали с большим запасом, целых 6000 доз. -

-- Ладно поверю, тем более Дримм разрешил, но смотри мне, Сиро Исии недоделанный...! После боя вы ОБЯЗАТЕЛЬНО проверите всех наших лошадей! - (Сиро Исии -- командир отряда 731 Японской Императорской Армии, во время Второй Мировой Войны отряд занимался разработкой биологического оружия).

-- Само-собой, - не стал отказываться Айнон (попробовал бы он только отказаться!).

*

''Тропой смерти'' Людмила и Айнон называли полосу зараженной травы. Ширина полосы 10 километров, длина более 30-ти. Цель полосы: лишить орков лошадей, то есть лишить степных всадников возможности сражаться верхом или удрать в степь. Довольно подло, но эффективно, по крайней мере так должно было быть (средство не проверено в полевых условиях, только в полигонных). Одно из главных достоинств -- теоретическая неспособность шаманов орков предотвратить заражение, ведь это не враждебная магия, не проклятье темных сил и не отрава, а просто болезнь, незнакомая степным шаманам болезнь, которую почувствуют только лошади, да и то лишь в несколько последних секунд перед смертью.

В свою очередь ''Полоса замедления'' -- несколько тысяч друидских кустов из враждебных всему живому плотоядных лиан и корней. Такая преграда не остановит многосоттысячную орду, но задержит и даст орде время узнать, что за спиной у нее появились враги, а заодно у оркских лошадей появится время попастись и разумеется пастись им придется на ''Тропе смерти''.

*

Людмила не стала надолго отвлекать занятого делом друида, и вскоре на ее вопрос отвечал уже другой абонент, как водится обладатель заветного звена:

-- Я слушаю! - довольно бодро отозвался Цезарь 555.

-- Чем порадуешь? - в который уже раз за сегодня поинтересовалась Людмила. Учитывая ''милую'' привычку Драконов травить перед битвой все что можно и нельзя, игрок по прозвищу Борджиа пришелся в клане ко двору, вот и сейчас он руководил вытекавшим из его прозвища направлением.

-- Готова половина всех обычных стрел, все оружие, что подвергается спец-обработке, тоже, как и до четверти дротиков. Пока у нас технический перерыв, через пару часов продолжим со стрелами и дротиками. Не знаю сумеем ли закончить со стрелами, а ведь еще есть копья для баллист и болты для станкачей (станковых арбалетов). Рогатки, чеснок, ежи, колья для засек и колючку обработаем уже после установки, сама понимаешь, иначе их слишком опасно будет транспортировать, потом собирать-устанавливать, да еще и в спешке.-

-- Какой еще технический перерыв? - нахмурилась Людмила и нахмурилась еще больше (по крайней мере по началу), услышав ответ:

-- Все выделенные на оружие яды закончились ПОЛНОСТЬЮ, пришлось организовывать производство на месте из доступных материалов -- разумеется получается хуже чем в цитадели, но дело делать будут. -

-- Можете не морочиться с копьями и болтами - милостиво разрешила Людмила и в то же время поставила жесткое условие, - но все дротики и стрелы должны быть готовы к утру. -

-- Постараемся. -

Не те слова, что хотела бы услышать Людмила, но ей хватило разумения понять, что лучше не давить и не вымогать у Борджиа невыполнимых обещаний.

В течении следующего получаса неугомонная Людмила связалась еще много с кем: с отвечавшим за охрану лагеря Лаирасулом; с Ласмерил, своим заместителем среди летунов; с Анариэль; с друидом главой мед-службы; с отвечавшим за производство ежей и рогаток ремесленником; с саперами; с игроками-командирами подразделений заготовок; с магами, что защищали войско от обнаружения шаманами; с... в общем действительно много с кем. Каждый разговор-доклад занимал всего несколько минут, иногда Людмила хмыкала, иногда хвалила, иногда насильно отправляла подчиненных спать, иногда наоборот безжалостно настаивала на ускорении работ, но было в этих разговорах одно общее место -- после каждого из них на чуть-чуть росла ее уверенность в себе, в войске и в завтрашней победе.

Тем временем в шатре прибавилось действующих лиц -- из дальнего разведрейда в степь вернулась пропахшая потом и степными травами Светлана. Впрочем не такого уж дальнего -- орда была близко, очень близко, можно сказать она уже стучалась в границу клановых земель. Напряженно застывшая у стола Людмила скосила на нее глаза и кивнула, но не прервала своего занятия и не выпустила амулет из рук, оставив разговор с подругой на потом -- ментальное общение с командирами подразделений было важней, а Светлана, вот она и уже никуда не убежит. Со своей стороны Светлана правильно все поняла и использовала появившееся время чтобы привести себя в порядок: с помощью двух эльфиек-заготовок избавиться от доспехов и вонючих будто побывавших в свинарнике сапог, гораздо больше времени ушло на то, чтобы в шесть ловких рук снять многочисленные амулеты. Потом раздетая по пояс Светлана долго смывала с себя пот, причем не только свой, но и проникший под одежду пот маунта-варга. Одна из заготовок поливала ей из кувшина, свирепо скоблила жесткой губкой по загорелой спине, помогала буквально выдирать каким-то образом оказавшийся в волосах мусор, после подала полотенце; другая раскладывала амулеты и соображала что-нибудь выпить и закусить голодной как ее маунт игрунье-рейнджеру. Затем не озаботившаяся одеждой босоногая Светлана вольготно расположилась в кресле, пила вино, закусывала толстенным бутербродом с сыром, зеленью и ветчиной, и, лениво болтая закинутой на подлокотник кресла ногой, наблюдала за занимавшимися луком, мечом и другим оружием заготовками. Вскоре расторопные заготовки закончили, поклонились госпожам и, забрав грязную одежду и сапоги, ушли.

Некоторое время Светлану полностью и без остатка занимали вино и бутерброд, потом только вино, затем она лениво гуляла глазами по обстановке шатра, проверила работу заготовок, вернулась в кресло и налила себе еще, а Людмила все стояла и стояла у стола, успевая не сходя с места охватить своим вниманием весь лагерь. Светлана еще немного поскучала, допила кубок и наконец, решительно его отставив, направилась к столу.

-- Не время, не сейчас, погоди! - Людмила попыталась отстраниться от обнявшей ее сзади подруги. Сложно вести серьезный разговор, когда уверенная рука ласкает твою грудь, другая залезла между ног, к спине тесно прижимается жаркое полуголое тело, шею ласкают требующие ответа губы и над всем этим плывет возбуждающий дух степных трав и желания.

Светлана не позволила себя оттолкнуть и, не обращая внимания на слова и сопротивление, действовала все смелей и настойчивей: ее губы страстно гуляли по шее и волосам, иногда прихватывая ухо, как будто она хотела укусить; левая рука распахнула полу жреческой мантии и уже не через тонкую, но все же ткань, а кожа к коже ласкала шикарную грудь подруги; правая рука так же искала путь через занавес одежды и почти задрала подол; даже сквозь все еще надетые на нее штаны она чувствовала ответную реакцию в прижатом к ней теле и не собиралась годить, не сейчас и никогда!

Людмила с грехом пополам закончила последний на сегодня разговор, про себя на чем свет костеря не утерпевшую всего-лишь пару минут Светлану и в то же самое время разрываясь от дикого желания. Повернула голову, пытаясь что-то сказать озабоченной подруге, как минимум потребовать от нее отчет по походу степь... Ее губы накрыли губы Светланы и Людмила поплыла, тем более настойчивые пальцы проникли туда, где все было готово и мокро.

На какое-то время ушли все дела и проблемы, заботы о новичках, ядах, маскировке, даже завтрашней битве -- все это и многое другое улетело куда-то далеко-далеко, остались только стоны и желание, все убыстрявшиеся движения руки и звуки поцелуев... КРИК!!! Людмила кричала так, что Светлане пришлось отвлечь одну из рук от груди и зажать подруге рот, но другая рука продолжала движения вверх-вниз. Продолжала до самого конца, только потом, когда содрогавшееся тело обмякло, Светлана вытащила мокрую руку наружу, повернула едва не падающую Людмилу к себе и впилась ей в губы уже по-настоящему глубоким поцелуем.

Совсем скоро Людмила пришла в себя и не просто пришла, а завладела инициативой: подхватила подругу под ягодицы, развернулась и усадила ее на стол, затем завозилась с долго не поддающейся пряжкой ее штанов, а губы командующей то ласкали обнаженные полушария груди, то отвечали на страстные поцелуи. Наконец-то проклятая пряжка сдалась, и Людмила под вскрик умиравшей от желания и восторга любимой буквально сдернула штаны со стройных, сильных ног и отшвырнула их прочь. Жаждущий язык верной жрицы бога войны пробежался по шее, по ключицам, по груди, целуя каждый сосок, опустился на живот, проник в пупок, потом дразня вернулся на грудь и вновь спустился вниз. Пупок стал лишь прелюдией, и вскоре горячий язык проник в куда более глубокое отверстие и задержался там надолго, исследуя разные потаенные уголки. Снова стоны и согласованное движение тел, но еще и скрип стола.

Светлана лучше подруги контролировала себя, но все равно ее финальные стоны заставили ежиться охранников у входа в шатер, хорошо что вместе с ними находилась эльфийка-ординарец, а то бы они ворвались в шатер еще в первый раз.

Некоторое время они полулежали на столе, целовались, ласкали друг друга. Первой опомнилась Людмила -- паладинша преодолела сопротивление не желавших отпускать ее рук, встала, запахнула мантию и, опасаясь провокаций со стороны потягивающейся как кошка любовницы, встала так, чтобы между ними оказались вся поверхность стола и кресло.

-- Ну что довольна!? - командующая пыталась сердиться, но не могла, но пыталась, пыталась изо всех сил.

-- Довольна... - потянулась всем телом Светлана, с вызовом и желанием глядя на старавшуюся злиться подругу, и, дразняще лизнув пальцы правой руки, задала не требующий ответа вопрос: - А ты будто нет? -

-- Хм, - Людмила покраснела еще больше и словно защищаясь отступила за высокую спинку кресла, отгораживаясь ей словно щитом.

Светлана рассмеялась и, усевшись на краешек стола, положила ногу на ногу, одновременно слегка откинувшись назад. Ее ироничный, уверенный взгляд и вздымающаяся грудь со все еще твердыми сосками приглашали, а влажный треугольник внизу заманивал.

-- Рассказывай! - Людмила, пытаясь не смотреть в сторону стола, потребовала доклада по результатам разведки.

-- Все как прежде: орки прут к границе, передовой отряд достиг первой черты, вернее прохода, но как мы и думали в глубь не пошел -- встал на ночную стоянку. За ним в 30 километрах боевая часть орды, тоже встали на отдых, как обычно их догнала вспомогательная часть орды -- все. -

-- Ничего не изменилось, численность авангарда, скорость движения всех частей (орды), направление? -

-- Нет: 20 тысяч в авангарде, скорость хода по степи все та же, идут куда нужно НАМ. -

-- Как думаешь, орда не может свернуть в последний момент? Ведь их разведчики крутились у других мест, где можно пройти. Теоретически могут начать ломиться прямо сквозь черты. -

-- Не накручивай себя, - Светлана потянулась за почти пустой бутылью вина, отхлебнула прямо из горла и добила остатки в кубок. - Если бы они хотели проломиться сквозь черты, то давно бы выслали отряд готовить проход -- такого отряда нет, значит сквозь черты они не пойдут -- точка. Другие проходы слишком далеко, да и если бы они хотели пройти другим путем, изменили бы направление движения 3-4 дня тому назад, а теперь им придется делать 70-ти или 100 километровый крюк. Зачем? -

-- Хорошо если так, - вздохнула Людмила. Аргументы подруги совпадали с ее собственными мыслями, да и с простой логикой тоже, но она все равно опасалась, что орки поступят не так, как ждут от них Драконы, и все их приготовления отправятся тушканчику под хвост. - Численность варгов удалось прояснить? - Людмила задала второй по важности вопрос -- воздушная разведка и она в том числе так и не смогли установить даже приблизительное количество всадников на гигантских волках, а ведь это было важно.

-- 3-5 тысяч, - легкомысленно ответила Светлана и отпив вина уточнила: - Скорее ближе к трем, чем к пяти. -

-- Ты уверена?! - ухватилась за ее слова Людмила, с надеждой уставившись ей в глаза.

-- Уверена, - сделала еще один глоток Светлана. - Но не сильно радуйся -- там такие зверюги, по сравнению с которыми мой Зубастик (маунт-варг) просто щенок! Наездники им под стать -- неизвестно кто из них опасней. -

-- Так и должно быть, - не удивилась ее словам Людмила, - варги носят только знать или самых удачливых и сильных бойцов, тех кто сумел выложить за покупку и обучение щенка немалую цену или получил щенка в виде выкупа. -

-- Тогда все, - Светлана допила кубок и изменив положение ног уже откровенно, на полную засверкала тем что между ними. - Может продолжим...? - предложила она и разочарованно выдохнула услышав в ответ:

-- Теперь давай мне подробности -- все что показалось тебе странным, необычным, заслуживающим внимания. -

-- Ладно, обломщица, - Светлана снова закинула ногу на ногу и, раз уж та не желала любви, дала подруге-командующей то, что та хотела: - Слишком много лошадей: я поняла бы три-четыре на брата -- заводные, вьючные, замена на случай потери боевой, но не 8-10!? Еще много женщин и даже детей, идут со вспомогательными частями и не воительницы, не шлюхи, а именно обычные степнячки. Если это семьи воинов идут с ними в поход, то наоборот мало -- почему одни взяли семьи с собой, а другие нет? Непонятно! Еще непонятка с шаманами (Людмила сделала стойку как гончаяя): их слишком мало, я видела сотню не больше -- сама понимаешь, на такую большую орду это крохи. Зато видела магов, гильдейских магов, в мантиях с амулетами и знаками, все как положено. -

-- Интересно, - Людмиле было действительно интересно, настолько что она забыла о обнаженно-манящих прелестях подруги. Паладинша бухнулась в кресло и, подтянув к себе несколько книг, открыла их на заложенных местах.

-- Что там? - заинтересовалась и Светлана, перемещаясь по столу.

-- Маги все орки? - вопросом на вопрос ответила не отрывавшая взгляда от страниц Людмила.

-- Да, все, не орков в орде нет, - подтвердила ее догадку Светлана и, увидев что та что-то поняла, вновь спросила: - Ну что? -

-- Возможно, только возможно, нам повезло и шаманы вишневых племен (именно эти племена угрожали клану) не одобрили поход и их нет в орде.-

-- Почему так думаешь, узнала из книг? - Светлана скучающе пробежалась глазами по густо исписанным страницам и неожиданно сунула ногу, вернее ступню Людмиле между ног. -

Та задохнулась от неожиданности, чувствуя как ее пытается унести сладкая волна, а телу так и хочется откинуться назад, раздвигая ноги все шире и шире, но она сумела преодолеть себя, перехватить коварную ногу за щиколотку и даже ответить на вопрос:

-- По записям тех, кто ведет с племенами Вишни дела, шаманы у них уже не имеют той власти как в других племенах: их активно пытаются потеснить маги -- те же орки, но прошедшие обучение в гильдии (Гильдии магов), и орден выделившихся из среды шаманов степных колдунов. Кстати, шаманы, что ты видела, это случаем не колдуны были? -

-- Откуда я знаю, - Светлана попробовала достать грудь подруги свободной ногой, но та тоже попала в жесткий захват. - Чем они друг от друга отличаются? -

-- Шаманы придерживаются традиций, а колдуны впускают в себя духов, почти как черныши в горах (Гоблинских горах), но в отличие от них не умирают, а так и живут с духами внутри, - Людмиле было тяжело давать урок и, одновременно удерживая брыкающиеся ноги, созерцать манящий наслаждениями треугольник недалеко от своего лица, но она старалась не отвлекаться -- то, о чем шла речь, было важно. -

-- Нет ты не поняла, - а вот Светлане игра доставляла искреннее удовольствие, хотя она не забывала и о деле. - Как они внешне отличаются, скажем одеждой?

-- Никак, - Людмила все поняла и дальнейшие слова подруги только подтвердили ход ее мыслей.

-- Тогда извини, но я не знаю шаманы это были или колдуны, знаю только, что кто бы это ни был, их мало. -

-- Могла бы и изучить наших врагов, - справедливо упрекнула подругу жрица, - нужной литературы полно. -

-- Куда уж нам простым рейнджерам, - усмехнулась Светлана и, воспользовавшись тем что руки Людмилы заняты, наклонилась вперед, уже своими руками обхватив ее голову. - Книжки для всяких жрецов вроде тебя, а мы другим сильны, - и не давая ответить поцеловала недовольно надутые губы, преодолела их сопротивление и просунула язык как можно более глубоко.

-- Тогда в следующий раз не буду поддерживать твои архитектурные проекты, - пригрозила Людмила между поцелуями, - хочешь быть неучем и бегать по лесам, бегай, но на большее не претендуй! -

Светлана только рассмеялась в ответ на ее слова и продолжая безобразничать попыталась стянуть мантию с ее плеч.

Людмила почувствовала что проигрывает и предприняла ответные шаги: резко рванула Светлану на себя, одновременно разворачивая ее животом и грудью на стол, добившись чего хотела, выпустила ноги, но навалилась сзади, прижав затихшую и полную надежд подругу к столешнице. Светлана надеялась не зря, а вот Людмила сделала только хуже -- столь плотный контакт двух жаждущих тел и в результате она не сумела сдержать себя, дрожащей рукой задрала мантию и легла-вбила себя в прогнувшуюся Светлану. Довольно долго в шатре раздавались лишь влажные тугие шлепки и парные вскрики. Через некоторое время и пару оргазмов Людмила пришла в себя, отстранилась, насколько могла оправила одежду и вернулась к допросу, а вновь усевшаяся голой попой на стол Светлана разочарованно вздохнула -- подруга-командующая все еще предпочитала любовным утехам слова.

-- Что-то еще? Еще что-нибудь бросилось в глаза? - хриплым голосом спросила Людмила, не поднимая глаз от стола, щеки ее пылали, а руки не могли сдержать остаточную дрожь.

-- Слишком богатенькие. Я помню добычу с сунувшейся полгода назад молодежи -- кольчуг единицы, в основном войлок, кожа и лакированное дерево, а здесь и сейчас сплошная сталь и железо, - ровным даже не дрогнувшим голосом пояснила Светлана. - У многих и кони защищены, конечно не как у наших броневиков (кавалеристов-заготовок), но у каждого второго конь в кожаном доспехе с кольчужными вставками, у некоторых есть нагрудники и стальные маски для морды. -

-- Плохо, - расстроилась Людмила, - такое вооружение и снаряжение может быть только у очень хороших воинов, а это значит, что орда сильней чем мы предполагали. Нужно рассказать Миримону и Айнону, заодно просвещу их про варгов и обрадую насчет шаманов... -

-- Не нужно, - остановила ее Светлана, - план все равно уже не изменить, а обрадовать можно и утром -- не критично, тем более с Миримоном я уже пересеклась и рассказала ему про движение орды. -

-- Надо, - Людмила попыталась пройти, но Светлана взяла ее за плечи и не пустила.

-- Хватит! Не изводи себя! Все что нужно сделано! -

Людмила была не согласна, и между подругами произошла почти настоящая борьба, на этот раз победительницей вышла Светлана, а гневно сверкавшая глазами Людмила оказалась прижата к столу.

-- Хватит! - вновь взмолилась-приказала Светлана и заключила подругу в плен своих рук. Немного грубовато, но с искренней страстью ухватила ее за волосы и, оттянув ее голову назад, начала целовать возмущенное лицо и пытавшиеся что-то сказать губы. -Хватит! Хватит! Хватит! - Светлана буквально затыкала рот поцелуями, не давая сказать ни слова. Такая тактика сработала лучше любых захватов, и вскоре Людмила с не меньшей страстью отвечала на поцелуй. - Хватит всей этой ерунды! - Светлана воспользовалась недолгим перерывом и, жарко прижавшись губами к уху подруги, озвучила свою позицию: - Сейчас я хочу только стонать под тобой и на тебе и чтобы ты тоже стонала! -

Подруги не размыкая объятий и не прерывая поцелуев словно закружились в танце, в котором вела обнаженная Светлана, вела свою одетую подругу, вела к спальному ложу и вскоре привела, но именно Людмила толкнула ее на постель. Какое-то время жрица стояла и смотрела на ждущее ее тело: на полное страсти лицо, на вздымающуюся в возбуждении грудь, на широко раздвинутые ноги и то что между ними. Насмотревшись, медленно и напоказ, давая подруге насладиться каждым мгновением, распахнула верхнюю часть мантии, спустила ее с плеч, развязала пояс и все также медленно помогла ткани соскользнуть на бедра, щиколотки, в конце-концов на пол. Распрямилась, давая жадному взору оценить красоту своего тела, длину ног, плоский живот, изгиб бедер, тяжесть груди и как завершающий штрих резко откинула голову назад, хлестнув пушистыми светлыми волосами по своей спине и попе. Светлана ответила на демонстрацию своей: облизала губы и провела руками по своему телу от груди до низа живота, а также шире раздвинула ноги приглашая. Людмила приняла приглашение и залезла на кровать, толкнула попытавшуюся обнять ее Светлану назад и полезла дальше и выше, но не касаясь трепещущего тела под собой. Остановилась, когда глаза смотрели в глаза, и только тогда медленно опустилась влажным треугольником волос внизу на жаждущий и мокрый треугольник, животом на живот, грудью, твердыми сосками на грудь и соски, дала вскрикнувшей подруге ощутить тяжесть ее тела на себе, осознать всю меру ее желания, сама ощутила биение сердца в другой груди, почувствовала низом живота биение пульса, двух пульсов, что с каждым мгновением становились одним, и лишь затем Людмила накрыла губами давно изнывающие в ожидании поцелуя губы. Больше в шатре не раздавалось слов, только крики и стоны и другие вековечные звуки страстной искренней любви.

Более часа напряженной любовной акробатики, животных грубостей и нежных ласк остались позади, и усталая телом, но отдохнувшая душой Людмила крепко прижимала счастливо уснувшую подругу к себе, целовала ее волосы и в полусне вспоминала, как это все у них началось...

Москва.

Шесть лет тому назад.

Людмила была пьяна и счастлива, не столько даже пьяна сколько счастлива, ну а алкоголь лишь добавлял приятной теплоты и легкости. Вечер прекрасно начался: она смогла надыбать проходки в новый модный клуб, на который облизывалась чуть ли не месяц, ну ладно неделю с небольшим, а так же зазвать явно пересидевшую за учебниками лучшую подругу с собой. Светлану нельзя было назвать ''синим чулком'' -- она умела отрываться и отдыхать, но иногда ее словно переклинивало на той же учебе или ее любимом руко-ного-дрыгомахании и Людмиле приходилось вправлять ей мозги. Ничего, она привыкла, как никак вместе с детсадовского горшка и до сегодняшнего дня, вернее вечера.

Итак вечер: продолжение оказалось не хуже чем начало -- клуб оправдал возлагаемые на него надежды, а Людмила сумела показать себя и урыла всех на танцполе. Урыла не способных толком ходить, не то что прилично танцевать дылд-блондинок (часто ''настоящих'' с крашенными в черный цвет корнями волос), урыла брюнеток, урыла рыжих как она, толстожопых мулаток, мода на которых последние годы гуляла по Москве, урыла тоже. Пара пустяков для той, кого с четырех лет отвели на балет, а ведь с двенадцати, когда она смогла решать сама, балет сменили брейк, контемп и хоп. Возможно и не стоило особо напрягаться -- ей не было равных в ту ночь, но как всегда Людмила выложилась по полной, едва не выпрыгивая из трусов, зато она буквально искупалась в восхищенных взглядах парней и завистливо-ненавидящих девчонок. Какой еще алкоголь?! Какие наркотики или даже секс?! То что она испытала, было во сто крат круче! Потом ей оставалось только выбирать из кружившихся вокруг них со Светланой самцов и отшивать тех из них, кто не сумел хоть немного зацепить ее внимание. Причем отшивать Людмила умела (врожденный дар), и большинство попавших ей на язычок предпочитали тихо засохнуть и побыстрей покинуть клуб, ну а над теми, кто избрал другой путь, совсем скоро уржахивался весь клуб -- опущенным ниже плинтуса тупым приставалам трудно будет найти себе подружек даже через год, по крайней мере здесь. Да, Людмила была девушкой жестокой, особенно в отношении парней: не понял с первого раза -- пожалеешь, вовремя не убрался с пути -- держись и не плачь потом. Впрочем нашла коса на камень, хотя по правде говоря, коса-Людмила и хотела найти тот самый камень, вернее парня на эту ночь, причем не только для себя, но и для не такой шустрой подруги. Нашла! Двое крепких спортивного вида парней под завистливые взгляды прочих обитателей клуба увели заводных девчонок в ночь. Точнее девчонки позволили себя увести и не в абстрактную ночь, а к заранее вызванному такси ( у каждого из парней была машина, у Людмилы тоже, но благоразумная Светлана настояла на такси). Поддатая веселая компания держала путь на хату к Людмиле, подаренную ей на шестнадцатилетие отцом, в головах гулял хмель, в телах желание и адреналин, а в планах.... хотя понятно и так -- ну что могут желать молодые здоровые парни от снятых девок, и на что напрашиваются не менее здоровые и молодые девки, пригласив двух понравившихся им парней к себе? Не пить же чай до утра и читать Тургенева? Все понимали что должно дальше произойти и не имели ничего против. Не в первый раз подружки снимали так парней, и как они считали в тот раз и не в последний. Радости быстро проходящей молодости во всей красе -- разве можно их в этом винить? Двух молодых горячих девок: одну яркую рыжую ведьму-зажигалку с зелеными колдовскими глазами и ногами от ушей и другую, не такую яркую и высокую, но красивую истинно классической красотой жгучую брюнетку со спортивным телом.

Начали еще на заднем сиденье такси, целуясь до распухших губ и давая волю рукам -- у грузина таксиста лезли глаза на лоб, непроизвольно потели руки и сохло во рту. Каким чудом ошалевший, косоглазый от увиденного в салонное зеркало генацвале сумел не разбить свою кормилицу непонятно, но ему, да и разошедшимся парочкам повезло -- видимо хранил их забавник-Амур и развратник-Эрос. Действительно только вмешательством этих богов и можно объяснить тот факт, что такси довезло-таки их в целости и сохранности, не протаранив по пути ни столб, ни чужой бок, да и менты, большие поклонники кавказцев и таксистов, пропустили вихлявший автомобиль.

Машина остановилась у самого подъезда и давным-давно кончивший в штаны таксист с красным как помидор лицом хриплым голосом потребовал оплату. Один из парней сунул ему кучку смятых бумажек и не дождался сдачи, хотя сунул раза этак в два больше чем нужно, но парню было не до того, и он скорее поспешил за уже покинувшими такси девчонками и приятелем. Не до того было и таксисту -- вроде бы взрослый солидный мужик не мог оторвать маслено блестевших завистливых глаз от почти не скрытых короткими платьицами девичьих тел, не мог забыть цвет трусиков, который он разглядел в салонное зеркало, когда парни-счастливчики по серьезному щупали своих подруг, не мог выбросить из головы картинку, где именно он, а не какие-то сопляки имеет рыжую и брюнетку на заднем сидении его ласточки-кормилицы. Видение оказалось столь сильным, что у мужчины заломило затылок и заболели яйца, чего не случалось с молодых лет. Впрочем чему тут удивляться -- в штаны он тоже в последний раз кончал примерно в те же времена, а тут прям как молодой! Некоторое время таксист смотрел на давно закрывшуюся дверь подъезда, затем вспомнил кто он, где он и сколько ему лет, горестно вздохнул, снял потертую кепку и почесал отгрызшую добрую половину волос плешь. Вскоре старый Гиви отправился домой, где его ждали давно остывшее лобио и давно уже не молодая, не красивая и не стройная жена с усами почти как у него. Сегодня Гиви удивил жену и впервые за полгода исполнил супружеские обязанности, благоразумно сумев оказаться наверху в самом конце недолгих любовных утех -- немалое достижение, а то ведь можно было и не проснуться по утру, все-таки 200 килограмм живого веса, это 200 килограмм!

Путь в четыре этажа занял у распалившихся парочек чуть ли не 10 минут, 10 минут сладострастных поцелуев, смеха, охов и скрипа перил, когда на них наваливались полные желания тела. Людмила радовалась за себя и за подругу, но за подругу больше -- Светлана полностью забыла про зубрешь, экзамены и другие подобные суперскучные дела и вовсю отжигала со своим сегодняшним кавалером, позволяя ему все, в том числе ласкать свою почти вывалившуюся из-под платья грудь. Как всегда Людмила позавидовала подруге -- грудь у той была хороша, каждая в два кулака величиной, идеальной формы и настолько упругая, что Светлане никогда не приходилось стеснять ее бюстгальтером -- в общем идеальная грудь. У Людмилы тоже была ничего и даже больше чем у Светланы, но до такого совершенства ей было далеко. А еще Людмила в очередной раз убедилась, что все мужики козлы -- второй из парней весь вечер не сводил с нее взгляда и клеился не хуже чем тот, что обнимает ее сейчас, однако только так сосется с ее подругой и лапает ее за грудь.

-- Хотя такую грудь грех не полапать, - подумала Людмила. Через секунду она забыла про подругу -- рука уже ее кавалера в трусах и его губы у нее на шее полностью переключили внимание девушки на себя.

Вот и дверь квартиры, потом короткий и узкий коридор, в котором смеющиеся парочки крепко потолкались попами, спинами и локтями, словно намеревались устроить четверничок. Но нет, никого квартета -- парочки разошлись: Людмила со своим кавалером направилась в спальню, где располагался ее личный сексодром -- большая четырехместная кровать; ну а Светлана со своим оккупировали гостиную, где имелся прекрасный раздвижной диван-софа, не такой роскошный и удобный, но в раздвинутом состоянии почти такой же большой. Лично подбиравшая и софу, и кровать Людмилина мать несомненно пришла бы в ужас, если бы узнала, ЧТО вытворяет дочь и ее подруга на любовно выбранных и подаренных вещах и сколько кавалеров те успели перебрать!

Людмила не на шутку завелась, а потому практически сразу сбросила на пол спальни платье и утянула парня к кровати, одновременно жадно сдергивая с него майку, восхищенно охнула на рельефную мускулатуру и четкие кубики пресса, позволила швырнуть себя на простыни и работая ногами помогла ему стянуть с себя трусы, а затем ожидающе-предвкушающе замерла, глядя как тот расстегивает джинсы. Вот парень одним движением стянул джинсы и боксеры с оскаленной мордой тигра впереди и... Людмила РАСХОХОТАЛАСЬ! Даже в возбужденном состоянии у красивого, здоровенного и перевитого мышцами молодого мужчины был как у 12-ти летнего пацана!

Удар по лицу! Может быть обладатель впечатляющих мускулов и небольшого недостатка и не хотел бить, тем более женщину, но место разума занял инстинкт, звериный инстинкт и давняя обида на судьбу, матушку природу, того, кто сделал его не таким как все. А потому ладонью по лицу посмевшей расхохотаться девицы!

От пощечины у Людмилы зазвенело в ушах, но она ответила в тот же миг! Мало кто осознает насколько сильны те, кто посветил танцам все свою жизнь -- так как хлестнула ногой несостоявшаяся балерина и вполне состоявшаяся хоперша смог бы ударить не всякий каратист. Если бы удар прошел куда нужно, то на этом бы все закончилось, но в пах она не попала -- попала в пресс, сильный накаченный пресс не пренебрегавшего качалкой здорового молодого мужчины.

Насильник вновь, теперь уже вполне осознано, ударил девчонку по щеке и, не дожидаясь нового более удачного пинка, навалился на нее сверху. Обида толкнула его на попытку доказать, что он не хуже других, доказать так, как подсказывали возбуждение и алкоголь, доказать помимо и вопреки воли оскорбившей его девчонки. Он ожидал сопротивления, в конце концов девица была здорова -- длинноногая баскетбольного роста рыжая оторва, да и вон как зарядила ногой (живот болел словно по нему с маху врезали битой!), однако парень рассчитывал на свою силу и массу. О том что будет дальше он не думал, хотя возможно думал, на что-то надеялся, наверное...

А вот чего он не ожидал, так это вцепившихся в щеку зубов и всунутого в ухо указательного пальца с длинным, острым ногтем на конце! Мужчина испытал дикую боль (остро заточенный, да еще позолоченный на конце ноготь надорвал ему барабанную перепонку) и, пытаясь избегнуть этой боли, скатился с кровати, невольно прихватив с собой свою мучительницу-жертву.

Хотя какую жертву?! Где вы ее тут нашли!? Покажите мне ее! Оказавшаяся сверху Людмила выплюнула кусок щеки и быстро-быстро заработала десятком позолоченных ''лезвий'' по лицу и пытавшимся защитить его рукам! Полилась реальная кровь и полетели куски кожи! Природные, ну немного доработанные в маникюрном салоне лезвия пластали руки, лоб, щеки, губы, шею, едва не прорезали защищавшие глаза веки и в любом случае оставляли даже не царапины, а плохо заживающие шрамы, некоторые из которых грозились остаться навсегда!

Но мужик есть мужик -- новый удар сбил озверевшую девчонку на ковер! Сбил, но не остудил ее пыл -- жесткая, буквально каменная пятка смазала насильнику по зубам и изорванным ногтями-когтями губам, буквально разрывая их в мясо!

На этот раз мужик с разорванной рожей ответил кулаком, и Людмила поплыла, а из носа у нее потекла кровь! Сознания она не лишилась, но на какое-то время потеряла способность сопротивляться и бессильно смотрела как ее обидчик встал и....

Пинок ногой в живот был силен...! Танцовщица успела сгруппироваться и избежать травм, но все равно несомненно будет синяк. Ну а пока она испытывала сильную боль. Насильник перевернул скорчившуюся Людмилу лицом вверх и занес кулак -- он больше не хотел ее трахнуть, да и после всего произошедшего вряд ли бы смог, а хотел избить, лучше убить бешеную, изуродовавшую его тварь!

Тяжелый мужской кулак так и не опустился на беззащитную девчонку -- нога другой девчонки врезалась насильнику в пах, то подоспевшая на звуки борьбы Светлана пробила ногой как футболист по мячу. А надо сразу сказать, в силу некоторых причин удар более изящной Светланы по силе практически не уступал удару Людмилы, а по резкости, жесткости и отработанности превосходил его многократно -- в общем лучше бы тогда попала Людмила, по крайней мере парень сохранил бы лицо. Теперь же он потерял сознание и как деревянная колода бухнулся на ковер -- вскоре его травмированный ''малыш'' подрос до нормального размера, но цветом стал напоминать абхазский баклажан.

-- Ты что делаешь, сука! - второй из парней схватил девушку, которую только что любил, за плечо и развернул ее к себе, одновременно занося кулак в богатырском замахе.

Бумс! Кулак, вернее кулачок Светланы оказался быстрей! Неожиданно злой удар заставил заиграть зубы парня как клавиши рояля, и он, ухватившись за рот обеими руками, отскочил в сторону, непроизвольно воя и роняя бегущую между пальцев кровь на ковер.

Светлана кинулась к подруге, по пути съездив лежащему в беспамятстве насильнику по роже ногой -- на всю комнату хрустнул сломанный нос, а отоваренный подонок зашевелился на ковре.

Светлана подняла подругу и усадила ее на кровать, осмотрела-ощупала лицо, так же ребра и облегченно выдохнула, не найдя переломов. Спросила про другое и с облегчением услышала, что нет, обладатель ''баклажана'' не успел, затем поднялась и повернулась к не оправдавшим надежды девушек парням: покусившийся на Людмилу кастрат стонал и ворочался на ковре, сжимая руками свое распухшее хозяйство, а бывший парень Светланы убедился в сохранности зубов и теперь злобно и решительно шагал на девчонок, по-боксерски подняв кулаки. Обнаженная Светлана улыбнулась-оскалилась недавнему кавалеру в глаза и уверенно скользнула навстречу...

С восьми лет боевое самбо, с десяти система РОСС, с двенадцати акватлон -- в отличие от ушедшей в прекрасный мир танца подруги Светлана избрала совсем другой путь и, несмотря на то что почти не участвовала в различных соревнованиях и сборах, достигла в нем немалых высот, то есть ушла по нему несколько дальше обычного любителя единоборств -- еще не профессионал, для которого его дело -- хлеб, но близко, очень близко...

Парень был здоров, силен, у него наличествовал неплохо поставленный удар, но против такой как Светлана он был НИКТО по имени НИКАК: на каждый его удар она отвечала тремя своими, и разница -- ее удары попадали в цель, а вот его -- нет, ни разу тяжелый кулак не коснулся особо и не уворачивающейся девчонки.

Светлана работала жестко, работала по этажам, работала в уязвимые точки, работала локтем, коленом и кулаком, а еще постоянно двигалась как могут только лучшие бойцы, ''текла'', струилась всем телом, и именно потому неуклюжие кулаки оппонента всегда прилетали не туда. Никаких ''длинных'' ударов вытянутой ногой, киношных вертушек, позерских ударов в прыжке, подсечек или попыток вступить в борьбу, только экономные короткие движения, быстрые, но не слишком, чтобы вложенная сила успела догнать удар и он не пропал зря.

Чуть больше минуты и парень упал, почти сразу встал, но тут же снова упал и больше уже не смог преодолеть боль избитого тела, не смог преодолеть появившийся страх, сжался в комок и жалобно попросил прекратить его бить. Если честно, разошедшаяся-озверевшая Светлана не желала останавливаться и неизвестно куда бы ее это завело, но вмешалась пришедшая в себя подруга и обхватив ее сзади оттащила от скулящего ничтожества.

Вытурить из квартиры нежеланных гостей оказалось не легко и нет, никаких агрессивных действий с их стороны не было, да и не могло быть, но один из них почти не мог ходить, не мог вытереть окровавленное лицо, ничего не соображал и постоянно порывался сблевануть, а второй боялся девчонок и при каждом их резком движении сжимался и скулил, двигаться ему тоже было тяжело как и видеть (заплывшие глаза). Но в конце концов скорее раздетые чем одетые ''гости'' с грехом пополам покинули ''гостеприимный'' дом, и Людмила заперла за ними дверь. Дальше пути-дорожки невезучих парней и верных подружек разошлись навсегда. Ну а тогда Людмила повернула собачку замка и только после этого позволила себе выдохнуть, облегченно прижавшись лбом к металлу двери. Болела щека и ныл живот, а еще ей хотелось плакать, плакать от облегчения и отпустившего ее страха перед тем что едва не произошло, но она пересилив себя повернулась к Светлане. Неожиданно Людмила увидела-поняла, что для той все случившееся так же не прошло даром -- Светлану трясло как загнанную лошадь, до стука зубов. Да, трясло, но не от запоздалого страха, а от зверской порции адреналина, которая продолжала кипятить кровь, наполнять мышцы тугой силой и будить угнетавшие разум инстинкты бойца.

Людмила обняла подругу, пытаясь ее успокоить и успокоится самой, прижала к груди и гладила по спине, шепча на ухо ласковые слова. Та тоже прижалась к подруге, уткнувшись ей носом в плечо. Так и стояли посреди коридора, утешая друг друга теплом своих тел, переживая стресс, адреналин и многое другое. Людмила ощущала невероятный душевный подъем, благодарность к подруге, а еще восхищение ее искусством. Светлана чувствовала, как дрожь в ее мышцах становится слабей, но не уходит совсем, а меняется на нечто другое. Через какое-то время они обе почувствовали что-то не то, еще успели изумленно глянуть глаза в глаза, а затем их обеих накрыл его величество оргазм, продолжительный, одновременный и невероятно мощный! Два тесно сплетенных тела едва не падая на пол буквально бились в объятьях как при эпилептическом припадке -- кипящий в крови перевозбужденных девиц адреналиново-эндорфиновый коктейль нашел точку приложения сил, и теперь уже совсем другой ''коктейль'' смешиваясь тек у обеих по ногам. Некоторое время отпрянувшие к стенкам коридора Людмила и Светлана смотрели друг на друга, чувствуя как внутри каждой из них растет горячая и всесметающая волна цунами. Практически одновременный шаг навстречу и поцелуй -- их первый настоящий поцелуй! Глубокий страстный поцелуй и объятья закончились тем, что более крупная Людмила прижала подругу к стене, Светлана обхватила ее талию ногами и.... новый еще более сильный ''припадок'' не заставил себя ждать!

Потом была постель, из которой они почти не вылезали целых два дня, ну а когда все же покидали раскаленные как песок в пустыне простыни, то как в топку закидывали в себя топливо в виде еды и возвращались к прерванному занятию. На эти два дня они забыли про внешний мир, про синяки Людмилы, про сбитые кулаки Светланы, для них существовала только постель и то что творилось на ней. Творилось в первый раз, но с каждым следующим разом, с каждым оргазмом, с каждым криком, движением тел, рук и языков они узнавали новое и радовались этим открытиям.

Все же силы даже настолько физически развитых девушек имели предел и через два дня им пришлось прекратить безумный секс-марафон и вернуться в реальный мир, к учебе, к друзьям и родным. Однако безумная ночь изменила их жизни навсегда.

*

Родителям подружек и в голову не могло прийти, что делают друг с другом их красавицы-дочери, когда остаются наедине. А внешне мало что изменилось: закадычные подружки всегда были не разлей вода, разве что теперь они, даже шебутная Людмила, больше времени отдавали учебе и меньше тратили на парней (по крайней мере так они говорили родителям). И все бы было хорошо, но примерно через год у Светланы начались странные, сперва не очень сильные головные боли, со временем они становились все сильней и чаще...

Шатер командующей.

Настоящее время (ночь накануне битвы).

Людмила чувствовала как ее уносит сон и не противилась ему, лишь поплотнее обвила подругу руками и ногами и как под одеяло подлезла под нее. Впервые за пять этих дней она смогла отрешиться от забот и пусть только на время, но сбросить с души непомерный груз ответственности. Вскоре влюбленная и любимая Людмила провалилась в сон, глубокий целебный сон до самого утра.