Змий

Глава 6: Благословенный, фамильяр и планы

Кто бы мог подумать, что моё любопытство, толкнувшие меня узнать историю древнего символа веры христиан, поднимет столько шуму. Эххх!.. Единственное, что меня примеряет с тем риском, когда я прошел по самому краю и был чуть не уничтожен обрушившемся на меня вниманием христианского эгрегора и закрутившимися вокруг меня плясками Ватикана, это то, что я теперь имею стихийный артефакт, что получился из-за моих необдуманных действий. Мой православный крестик теперь стал не снимаемым и даже когда я перекидываюсь в василиска, у меня на груди, чуть ниже головы, одна из ороговевших пластин чешуи имеет форму креста, которая теперь является серебряной, а также самой крепкой частью моей тела. Его невозможно повредить ничем, насколько я смог понять это, после его изучения. Ни адское пламя, ни мой яд, никак не воздействуют на него.

Когда я смог собраться с мыслями и успокоить свой разум и чувства после того, как разминулся со смертью, мне пришлось ещё полчаса ждать, когда кардинал вернётся на грешную землю из своего религиозного экстаза и перестанет безудержно молиться, не обращая ни на кого вокруг внимания. И подобное произошло не только с ним. Все жители Венеции в тот день услышали фанфары трона небесного и у каждого было виденье ангелов или иного проявления веры. Кто-то увидел над замком Бадоэр огромный сияющий крест, кто-то архангела Михаила, а некоторые божились, что видели самого Господа Бога, но все были едины в том, что почувствовали благодать и просветление в этот момент.

В этот же день кардинал, когда вновь стал собой, развил бурную и кипучую деятельность. Ещё бы ему оставаться безразличным к подобному чуду, ведь свет затронувший его, омолодил его лет на тридцать, и теперь он выглядел сорокалетним мужчиной. Созвав вечером всех высокопоставленных служителей церкви Венеции, он наказал каждому написать письменно свидетельство произошедшего Чуда, а когда у него на руках оказалась кипа пергаментов, подтверждающих свершившееся Чудо, где также были пергаменты, заверенные главами всех благородных домов Венеции, он отправился в Рим, к Папе.

Помимо визуальных свидетельств, что видел весь город, произошло массовое исцеление всех больных Венеции, в том числе прозрение слепых и исправление недугов калек, что вновь смогли ходить. Я теперь даже не знаю, чего ждать от Рима в свой адрес, ведь инициатором этого был именно я и отнекиваться бы не получилось. Ведь свидетелем всего этого был сам кардинал, который не стал ничего скрывать ни от семьи Бадоэр, ни от других интересующихся, отчего уже неделю перед замком семьи проводятся службы и собирается огромное количество католиков, не меньше пары сотен человек, было бы и больше, вот только не позволяет площадь перед замком. А моя слава чуть ли не святого, которого лично благословил господь, спустившись с небес, словно чума Салазара стала разноситься по Италии и дальше по всей Европе.

К слову, деревянный крест Варфоломея стал неотъемлемой частью замка, буквально вплавившись в стену комнаты кардинала, и вытащить его не представлялось возможным. Он не просто стал частью стены, он опутал своей силой весь замок, захватив контуры всех сигнальных и защитных чар, причём теперь не нужно было их обновлять и запитывать руны маной, всё энергообеспечение шло от энергии веры. Была бы семья Бадоэр попроще, и я уверен, что церковь бы попыталась отжать у неё замок, который стал артефактом. Он, конечно, попроще Хогвартса, но ничем не уступает многим родовым мэнорам древнейших и благороднейших династий магов.

Так как кардинал буквально на следующий день сорвался в Рим, а Франческо был в Милане, я проводил всё своё время в замке, либо за обучением Марии, либо за экспериментами. Пока меня не было, Франческо смог приобрести все те ингредиенты, которые я ему написал в списке, что потребуется мне в обучении Марии и для собственных нужд. Как же я был счастлив, когда увидел всё это богатство и великолепие. Тут были и солнечная лилия из Индии, скорлупа радужных улиток из Китая, лунный лотос из Японии, аконит, добытый из очень древнего некрополя, даже пески времени, которые можно достать только в Персии, и место их происхождение находится в строжайшем секрете, а охраняется пуще девственности местной принцессы. Мой внутренний учёный и изобретатель разрывались от количества идей, где и как их можно применить и что из этого выйдет, просто не зная за что хвататься первым. Выбирался я теперь из лаборатории только для того, чтобы проверить успехи Марии, выдать ей новые зелья, а затем вновь терялся в подземелье замка.

Но не долго мне пришлось наслаждаться научными изысканиями и экспериментами в зельеварение. Домой вернулся Франческо.

— Я даже не знаю, ругаться с тобой или же благодарить, — устало упал в кресло Франческо, когда вошёл в библиотеку, где я в данный момент пояснял его дочери непонятные моменты из той методички, которую специально написал для неё с пошаговой инструкцией, как погружаться в себя, на чём акцентировать своё ментальное внимание и на какие эмоции настраиваться, дабы получить нужный результат.

— А в чём проблема, папочка? — я лишь ответил поднятой вверх бровью. С моим даром метаморфа, я теперь виртуоз общения с помощью мимики.

— Да теперь вся Венеция рвется попасть к нам на приём и прикоснуться к кресту, что теперь стал неотъемлемой частью стены. Но это ещё полбеды, всем интересно узнать о тебе. Кто ты такой, какое у тебя происхождение, Святозар, женат ли ты или помолвлен, берешь ли ты ещё учеников? — обречённо уставился он на меня.

— Извиняться не буду. Я такая же жертва обстоятельств, — так я тебе и поверил, пройдоха. Чтобы купец и был против внимания к себе? Да ни в жизнь в подобное не поверю.

— Ну да, ну да, — покивал он на мои слова головой, — вот только это не отменяет их вопросов, на которые я не знаю ответов, — ну а кому сейчас легко, подумал я. И уж извини, но правду обо мне в Венеции будет знать лишь моя ученица. Эта не та информация, разглашение которой прибавит мне спокойствия.

— Я уже тебе поведал, что странник, и в силу своего непоседливого характера решил повидать мир. Естественно первой остановкой у меня был Рим. Откуда ж мне как христианину ещё начинать свой путь? Иерусалим под пятой мусульман и меня там уж точно ждать не будут, как и Константинополь. Ну а после Рима, я сразу же прибыл в Венецию. Вопросы же моей личной жизни сразу же пресекай. Я ещё слишком молод для этого, — что как оказалось было правдой. Я ещё в Риме озаботился вопросом, отчего меня не тянет на девушек. Нет, с ориентацией у меня всё в порядке и меня всё также привлекает лишь противоположный пол. Вот тогда я и стал изучать свою физиологию, ища причину проблемы в ней. Наги были практически неизученной расой Фейри, и неудачники, что встречались с ней, чаще всего становились их обедом. Ну так вот, мне пришлось пройти уйму ритуалов из греческой и египетской школы магии, чтобы понять в чём причина. Я как особь мужского пола Нагов ещё не готов к продолжению потомства и потому-то меня не тянет развлекаться с женщинами.

Такой подставы я от своего нового тела не ожидал. Змеи оказались очень рачительными тварями и лишних движений совершать не любят, если сыт, то лежи себе на солнышке и грей спинку, проголодался, так полежи ещё чуток, вдруг мимо пробежит добыча и только если голод достигает крайней точки, она начнёт шевелиться. Так сказать в постоянной режиме энергосбережения. И теперь пока моё тело не будет готово к продолжению потомства, мой детородный орган так и останется вялым. Нет, так-то при помощи метаморфизма я его могу и поднять, и зафиксировать в нужной позиции и размере, вот только мне самому в таком случае процесс соития удовольствия не доставит.

Так что ждём-с…

— Ладно, не будем пока об этом, — мой же говорящий взгляд о том, что мы не будем об этом говорить вообще никогда, он проигнорировал, — что здесь вообще произошло?

— Ну если вкратце, то сразу после моего возвращения из поездки неделю назад со мной захотел поговорить Венченцо Амати. Когда я пришёл к нему в апартаменты, то увидел на стене крест, от которого сильно разило святостью. Захотел его исследовать и с позволения кардинала я прикоснулся к нему, после чего случилось высвобождение огромного количества святой силы. В принципе всё, — Сейчас же я размышлял лишь о том, что решат верховные иерархи церкви. Ведь то, что случилось, никак кроме как благословение меня господом трактовать не получится. А они этого ой как не любят, когда по земле шастает кто-то с такой вот поддержкой свыше. Они с радостью канонизируют таких вот ярких персонажей, но только когда он мертв и можно рубить купоны с мертвого «бренда». Я в их глазах мало того, что не являюсь служителем церкви и у них нет надо мной прямой власти, так ещё и «православный», прихожанин другой конфессии, а это вот никак не состыковывается с их парадигмой, которую они вдалбливают католикам, что они самые что ни на есть праведные христиане, а остальное всё ересь и заблуждение. Но и проигнорировать меня у них не выйдет. Вся Венеция видела, а кто-то и на себе лично ощутил Чудо, излечившись от недуга. Эхх… как бы меня не попытались устранить от греха подальше, дабы я не смущал своим живым существованием слабые умы их паствы.

— Эхх… Святозар, был бы ты католиком, всё было бы гораздо проще и мне спокойней, — видимо к тому же умозаключению пришел и Франческо.

— О чём ты, отец? — не поняла подоплёки малышка Мария, глядя на наши не то что радостные, а скорее скорбные лица.

— Ни о чём малышка, ни о чём. Так, ладно, не будем хандрить. Ты уже видел, что я смог достать всё, о чём ты просил? — ну, я в тебе и не сомневался Франческо. И в том, что достанешь, и в том, что попытаешься ещё меня должным за это выставить.

— Да, Франческо, мы с Марией тебе благодарны за то, что теперь у нас есть возможность воспитать из неё сильную магиню, — не-не-не, на себя я этот долг вещать не буду. Это я не о деньгах за ингредиенты, если что. Там треть из всего фиг вообще достанешь. Я ведь когда составлял список и не надеялся особо на то, что ему удастся всё это найти и вписал в него всё то, что желал бы видеть в своей личной кладовой. Так сказать немного помечтал. Да чего уж там, я десятую часть из доставленного впервые в руках держал, столь редки эти вещи. А он теперь хочет это всё представить так, будто бы это он для меня старается, а вот фиг тебе. Ты, Франческо, в первую очередь старался для своей любимой дочурки, на которую я большую часть из привезённого тобой и потрачу, делая для неё эликсиры экстра-класса. Так что я тебе ничего не должен, купец!

— Ну пусть так, — без особого удовольствия признал он, хотя вряд ли надеялся на то, что я признаю за собой долг, но как говорил или скажет товарищ Берия: «Попытка, не пытка», — а что уже можешь сказать об успехах Марии?

— Ну, она молодец, её результаты и старания не могут не радовать меня как учителя, — на мои слова малышка зарделась, ей была приятна моя похвала и признание её усердия, — но я обучаю из неё настоящую магиню, а не балаганную фокусницу с палочкой. Поэтому видимый результат моего обучения и её трудов ты сможешь увидеть не ранее, чем через пару лет. Сейчас я обучаю её контролю собственной магической энергии и концентрации, и только после того, как она достигнет в этом определенных успехов, начну её учить непосредственно самой магии и заклинаниям.

— А чего так долго-то? — удивился глава семьи Бадоэр. Ну да, он не привык играть в долгую. Он ведь купец, товар — деньги, деньги — товар. Вот к каким сделкам он привычен.

— Зато с моим подходом к обучению и тому, чему я её обучаю, она уже в двенадцать лет будет способна к невербальной и беспалочковой магии. А пока она подтягивает свой контроль к приемлемому уровню, я буду её учить теории магии, рунам, ритуалистиуе и зельеварению. Если её усердие останется на нынешнем уровне, то в тридцать лет ей не будет равных в магии в Европе, ну кроме уж совсем старых затворников, что сидят у себя в мэнорах и носу за него не высовывают, — и это правда. Я безусловно видел не мало сильных магов в Риме, центре и сосредоточении сильнейших магов современной Европы, вот только вся их сила была следствием привязки с детства к сильному источнику родовой магии, что прокачал им собственное магическое ядро. Но вот умений и знаний у них не столь уж и много. Что для меня было странным, ведь уверен, что в их библиотеках не мало интересной литературы, что могла бы им помочь достичь небывалых высот, но почему-то я не повстречал магов, владеющих интересными навыками. Наверное возникает вопрос, а откуда мне известно об уровне их знаний и образовании? Ну, во-первых, я не гнушался шарить по их разуму при помощи ментальной магии, а во-вторых, использование редких заклинаний и иных магических школ оставляет след на развитии системы магических каналов, а также астральном теле, но ничего подобного я так и не увидел у повстречавшихся мне магов.

— Ясно, — на этом наш разговор с Франческо подошёл к концу, ведь он с дороги сразу отправился на встречу со мной.

Постепенно страсти немного улеглись и уже через месяц у замка Бадоэр было меньше сотни верующих, которые неизвестно на что рассчитывали, то ли меня хотели увидеть, то ли попасть в комнату кардинала, где весит крест, да только я если и выйду из замка, то либо просто перемещусь из него порталом, либо выйду под иллюзией, да и вряд и меня кто-то знает в лицо из тех, кто сейчас дежурит на площадке, ну а в замок их точно никого не пустят.

За это время было небольшое паломничество из благородных семей Венеции, дабы своими глазами взглянуть Святой Крест и прикоснуться к реликвии. Уверен, Франческо немало поимел за это, своего этот купец не упустит, да и чужое тоже может прихватить, если выдастся случай.

Меня же все эти экскурсии, которые ежедневно водил Франческо в замке, не коснулись никак. Я ему прямо заявил, что не собираюсь играть в его игры с аристократами и я лишь учитель магических дисциплин его дочери, не больше, но и не меньше. Если у него возникнут вопросы ко мне по поводу её учебы, то пожалуйста, но на этом всё.

Поэтому мне ничто теперь не мешало вновь окунуться в исследования и эксперименты, но только я разошёлся и уже был на пороге открытия, как меня вновь вызволили из подземелий. Вернулся кардинал Амати.

И вот мы вновь в его покоях, куда уже три дня как перестали водить гостей дома Бадоэр, кардинал сидит в своём кресле напротив креста на стене, а я сижу напротив него чуть сбоку.

— Святозар, после случившегося католическая церковь никак не могла пройти мимо столь яркого Чуда и участия в нём господа нашего. Была созвана коллегия кардиналов, и после недели совещания тебя причислили к Благословенным. Это впервые, когда католическая церковь признала им кого-то не из своей паствы, — перебирая чётки, Венченцо не отрывал взгляда от креста.

— Я не силен в званиях и духовных санах католиков. Просветите, что оно означает? — и нафига оно мне вообще сдалось? Так и хотелось мне продолжить свой вопрос, но я удержал язык за зубами.

— Перед канонизацией и присвоением звания Святого, сперва присуждается степень Почтенный, но её ты миновал, затем Благословенный. Если ты совершишь или будешь участником ещё одного Чуда, которое признает католическая церковь, то после своей смерти тебя причислят к лику Святых, — ну просто заебись. Всю жизнь мечтал им стать, что вот прям сил нет, как теперь хочется ещё раз совершить чудо и сразу же умереть. Эххх… Теперь, чтобы спокойно передвигаться по Европе, мне нужна новая личина, а это вновь выдумывать себе легенду, нарабатывать авторитет, если я хочу попасть в интересные места и библиотеки аристократов. Да твою же мать! Так и хотелось мне грязно выругаться вслух. Так ещё и этого мне мало, теперь нужно постоянно следить за своей спиной, ведь найдется не мало противников в стане иерархов католической церкви, что будут категорически против того, чтобы я мог даже чисто гипотетически стать святым. Они пожелают, так сказать, превентивно устранить подобную возможность в лице меня, пока я вдруг не сотворил ещё одного Чуда, о котором не умолчишь.

— Вижу не рад ты этому, — грустно вздыхая, он продолжил, — и прекрасно понимаю ход твоих мыслей. Ты своим поступком разом заимел немало недоброжелателей среди кардиналов. Никто не хочет создавать прецедент. Но я просто не мог солгать и мне пришлось честно ответить перед коллегией о случившимся. Теперь тебе лучше не появляться в Риме.

— А о чём Вы хотели поговорить в прошлый раз? Ведь у Вас явно было ко мне какое-то дело, перед тем как я увидел крест и пожелал к нему прикоснуться, — чего уж теперь, остаётся только быть внимательнее к своему окружению. Хорошо хоть, что никому не известна моя истинная сила и мои умения. А уж жить в режиме постоянной бдительности я умею, спасибо памяти Салазара и Ровены/Морганы. Поэтому решил сменить тему, о которой уже немало думал ранее и сейчас лишь утвердился в своих выводах.

— Ах да. После того, как вы убили кицунэ, мои люди забрали из покоев этой твари все её вещи и среди них оказалась пространственная печать, в виде листочка бумаги с китайским иероглифом на нём. После её вскрытия появилась клетка с котёнком в ней. И этот котёнок оказался магическим зверем, но нам так и не удалось установить его принадлежность. Точнее есть подозрения, что это может быть некомота, благодаря информации, которую вы нам ранее предоставили. Но хотелось бы, чтобы Вы подтвердили наше предположение, — и я могу его понять, ведь что некомота, что бакэнэко, до достижения половозрелого возраста являются внешне неотличимыми друг от друга. Что у одного вида, что у другого, в детстве лишь по одному хвосту и только после совершеннолетия у бакэнэко их появляется два. И если некомота в принципе не представляет опасности для человека, если её не провоцировать, конечно, то бакэнэко это демон, чья суть пробуждается лишь при наличии двух хвостов. И этот демон ни разу не няшная кошечка, а такая же кровожадная тварь, что и Кицунэ. И если двухвостая, это демон, то некомота, это полудуховный вид зверя, который при определённых условиях может обрести человеческую ипостась и стать оборотнем. Для этого ей нужно либо жить среди своих сородичей, которые уже имеют две формы, либо среди людей, а в идеале стать фамильяром мага. Тогда она точно сможет оборачиваться в человека. Хммм… а собственно почему бы и нет.

— Где сейчас это животное? — мне уже не терпелось глянуть на неё.

— В церкви Сан-Джакоменто. Желаете отправиться сейчас? — кардинал был удивлён моим порывом немедленно действовать.

— Венченцо, если ваши люди внимательно прочли всё то, что я им рассказал о магической живности Азии, то они должны были понять, что это могла быть как некомота, так и бакэнэко. И если это второй случай, то необходимо немедленно его уничтожить, — и видя то, что я настроен немедленно выдвигаться, Венченцо тоже встал вслед за мной и мы выдвинулись в церковь Сан-Джакоменто.

Хм… это определенно некомота, но какая-то странная. Раньше я не встречался с этим видом фэйри и знаю о них исключительно из бестиария Востока и Азии, ну и иным заметкам из дневников магов, что имелись в моей личной библиотеке, доставшейся от рода Слизерин. Вот только почему у неё такое яркое сродство с огнём? Ходил я во время своих размышлений кругами и кидал одно за одним сканирующее и диагностирующее заклинание на кошечку, сидящую в клетке и шипящую на мои действия, когда магия моих заклинаний касались её ауры.

В прочитанной о них литературе говорилось, что у некомот в силу их полудуховной природы, невероятный талант к астральной магии. Значит следовательно её сильный дар к огню это наследие, доставшееся ей от отца. Но опять плохо сходится. Эти Фейри как и вейлы с кицунэ, могут быть только женского пола, а когда приходит срок для зачатия потомства — они используют духов, отправляясь в астрал, в крайнем случае отцом может быть человек, не важно маг это или неодарённый.

Так, чтобы понять, почему она такая неординарная, мне нужно проводить ритуал.

— Венченцо, это определенно некомота, вот только какая-то странная и для того, чтобы понять её суть и причины, почему у неё присутствует дар к магии огня, которого у неё быть не должно, мне необходимо провести ритуал. Где это возможно здесь сделать? — опять этот исследовательский зуд, когда столкнулся с чем-то интересным. Аж колбасит от нетерпения поскорее узнать причины такой её необычной природы.

— Ритуал темный? — нахмурился кардинал. Эх… вот вроде образованный, неглупый человек с не сильно зашоренным сознанием, повернутым на вере, но и он туда же.

— Венченцо, вы как глава ордена Рыцарей Творца, как никто другой должны ведь понимать, что вред приносит не орудие, а рука её держащая. А всё туда же. Но для вашего успокоения отвечу, что нет, даже по нынешней градации, этот ритуал никак нельзя причислить к темным, — а в чём разница между нынешним пониманием, темный ритуал или светлый? А в источнике его запитки для активации, если для этого необходимы лишь мана и растительные компоненты, то светлый, если кровь, плоть и прана, то темный. Мдаа… Мракобесия цветёт и пахнет. А ничего, что в Ветхом завете у Вас черным по белому написано, что жертву Авеля господь принял, а он ведь её принес убив ягнёнка, но от Каина, что принес дары земли, не принял. Не святое писание, а сплошь одни противоречия.

Когда меня проводили с клеткой в руках, где сидел забившийся в угол котёнок, на этаж ниже, в ещё более глубокое подземелье, нежели где я был ранее и разделывал кицунэ, я оказался в круглом зале, где видимо в ранние годы христианства приносились кровавые жертвы. Это ощущалось аж на физическом уровне. Хотя видимо лишь мне одному, ведь ни кардинал, ни двое монахов-рыцарей нас сопровождающих, не ощущали ничего подобного.

— Так, рыжик! Смотри на меня, — обратился я к котёнку, что окрасом был огненно-рыжего цвета, с сапфирового цвета глазами. Установив с ним ментально-астральную связь, я постарался донести до него смысл моего послания образами, ведь вряд ли он понимает человеческую речь и уж тем более итальянскую, — я сейчас обследую тебя, но тебе ничего не угрожает. От тебя требуется всё это время просидеть смирно в круге, куда я тебя посажу, — транслировал я ему образы проговариваемых вслух слов.

— Он разве нас понимает? — удивился моему общению с котейкой Венченцо.

— Я транслировал ему смысл сказанного напрямую в разум, оформив его в образы, — и когда киса, не уловив в моём посыле агрессии и желания причинить ей вред, перестала меня дичиться, я открыл клетку, и она далась взять себя в руки.

Движением палочки, которую я вынул, но так и не применил, а нужна она мне была лишь для того, чтобы не открывать всех своих возможностей перед церковниками, я при помощи невербальной и беспалочковой магии создал ритуальный круг, который завязал на себя, дабы питать напрямую от себя и сразу получить от него ментальный пакет с результатом диагностики прямо в собственный разум.

Так вот оно что, теперь понятно её такое сильное сродство с огнём. Этот котенок скорее всего является экспериментом кицунэ, ведь её отцом является огненный джин или, как его ещё называют, Ифрит. И где только лисы достали подобный экземпляр? Видимо им удалось найти запечатанного древними магами джина. Ведь уже более двух с половиной тысяч лет, как дорога в мир Великого Хана Джинов закрыта печатью царя Соломона, и им теперь нет дороги на Землю.

Почему я считаю котенка плодом эксперимента? Ну если некомота полуэнергетическая форма жизни, завязанная на астральную энергию, то джины полуэнергетическая форма жизни, завязанная на магическую, а в случае отца кисы, то на огненную ману. И кошка добровольно не стала бы сближаться для интимной близости и обзаведения потомства с раскалённой головешкой. Пламя огненных джинов на порядок сильнее пламени тех, кого здесь ныне именуют драконами, хотя это по-сути обыкновенные виверны.

— Ну я в принципе разобрался с её природой. Оказалось, что её отец тоже является представителем волшебной расы, поэтому у неё и имеется склонность к огню, — ох… ну вот только не нужно так глазами сверкать.

— Она дочь демона?! — видимо я погорячился, когда решил, что он вполне адекватный сановник церкви. Всё с вами ясно кардинал.

— Нет, не демона. В этом я абсолютно уверен, — и не солгал ведь, джины не жрут душу, а потому не демоны. Ну а то, что они умеют их пленять, а затем доить из них энергию, так и люди это могут делать, а то что они повально это практикуют, ну так просто джины более образованные товарищи. Умей бы это делать большинство здешних магов, так они бы друг друга уже давно перебили в погоне за могуществом и долголетием.

— Кардинал Амати, у меня к Вам просьба, — эхх… не хотелось, конечно, обращаться с просьбами к церкви, но больно уж полезная эта зверушка для моих планов, — продайте мне некомоту.

— Зачем она тебе, — подозрение в его глазах только усилилось, после озвученной мной просьбы. Хотя в чём меня можно подозревать? Я ведь белый и пушистый, без пяти минут признанный святой. Ну что за напасть!

— Она нужна не мне лично, а для Марии Бадоэр. Если её сделать фамильяром моей юной ученицы, то это очень благоприятно скажется на её развитии, как сильной магини, а также преданней и надёжней телохранителя ей будет не сыскать, — он долго думал над своим решением и пристально вглядывался в мои глаза.

— Хорошо, забирай, — дал он своё согласия, правда после затянувшейся паузы, я уже и не надеялся на это.

— Сколько? — кардинал сперва растерялся, а только спустя несколько секунд до него дошло о чём это я.

— Нисколько, мне лично и церкви ты за неё ничего не должен. Раз этот котёнок может сослужить хорошую службу в защите Марии Француазы, то я с радостью отдам ей некомоту через тебя. Всё-таки я её духовный отец и пусть моя прямая обязанность заботиться о её бессмертной душе, но и тело как сосуд, тоже необходимо оберегать. А семья Бадоэр ревностные католики, немало сделавшие на благо церкви, — понятно, ну тем и лучше. Пусть ему теперь будет должен Франческо.

В замок семьи Бадоэр я вернулся без кардинала, он остался в церкви и сказал, что прибудет к Франческо завтра, ну а я отправился вручать подарок Марии.

— Ой, какая прелесть!!! — налетела на меня Мария, а бедная котейка видимо даже сама не поняла, как оказалась в руках Марии, но быстро согласилась с тем, что новое местоположение ей больше по душе. Ведь на неё изливался просто океан восторга, а про детские ручки, чешушие её за ушком, я вообще промолчу.

— Мария Француаза, где Ваше воспитание, — возмутилась почтенная матрона, имя которой я до сих пор не удосужился узнать, хотя она вроде как постоянная дуэнья маленькой госпожи Бадоэр, которая обучает её быть леди, — разве так подобает благородной девице себя вести?! — но Марии было фиолетово на причитание своей няньки и она сейчас всецело была занята почесушками миленькой кисы.

— Откуда она у Вас, мастер? Я впервые вижу таких кошек и столь необычного окраса, — ну да, окрас у неё будто ожившей пламя.

— Это магическая кошка и они очень редки. Родом она из Японии, — Мария, нахмурила лобик, вспоминая мои лекции и уже прочитанный бестиарий.

— Это некомота? — округлились в восторге её глазки.

— Она самая и мы сейчас с тобой спустится в подземелье, в ритуальный зал, где я сделаю её твоим фамильяром.

— Урааа!!! — на очередную, неподобающую юной леди, выходку её дуэнья только вздохнула, прекрасно уже понимая, что без розг и жёсткой дрессуры её не исправить. Вот только ни её отец, ни я, не позволим этого делать.

Ритуал прошёл без проблем. Донеся до кисы смысл, она была очень даже за быть всегда рядом с такой очаровательной девочкой, которая восхищается ей, гладит и кормит рыбкой. Ритуал я провёл самый жёсткий из возможных. Нет, он не является рабским, которые тоже существуют и такими обычно привязывают к себе агрессивных тварей. Тот же, что провёл я, даёт самый широкий ментально-астрально-магический канал связи между хозяином и фамильяром, благодаря чему его участники имеют очень высокие шансы получить не просто сродство, а полноценные дары противоположной стороны этой связи. Единственный его минус, это то, что если умрёт хозяин, то погибнет и его фамильяр. Но об этом я пока не сообщал Марии. В будущем это послужит ещё одним стимулом для её собственного развития. Это некомоты по факту бессмертные существа, правда когда они достигают определенного пика могущества, то уходят в астральный план, а вот магиня живёт столь долго, насколько она сильна.

После становления меня Благословенным, прибытия из Рима с этой вестью кардинала Амати и получением в фамильяры некомоты Марией прошло три года. Кстати, из всех предложенных мною на выбор японском имён для некомоты, Мария выбрала Конеко, что в переводе означает котёнок. Ну для неё это было логичным, ведь росла она очень медленно и за прошедшее время лишь процентов на десять увеличилась в своих габаритах. Мария даже думала, что её киса вечно будет котёнком, но объяснив ей, что столь медленный рост это нормально для долгоживущих рас, она всё равно остановила свой выбор на этом имени, для чего даже провели ритуал с её имянаречением. Точнее его провела сама Мария и это была её первая самостоятельная практика в ритуалистике. Как я и предполагал, их связь очень благосклонно воздействовала на их развитие. У Марии её астральное тело сейчас лишь немногим уступает её магическому началу, которое она вот уже на протяжении прошедших трёх лет тренирует и развивает ежедневно, в отличии от астрального. Также у неё уже сформировался полноценный дар к управлению огненной маной, который она переняла у Конеко, а та, в свою очередь, теперь умеет путешествовать в мире грёз. Пусть у некомоты и не сформировался полноценный дар к магии снов, но вот предрасположенность появилась, а благодаря их постоянной связи хозяйка-фамильяр, та стала постоянной спутницей Марии в мире грёз, куда ту сперва притянула сама девочка, ну а после того как котёнок освоился, Конеко сама стала к ней наведываться без посторонней помощи. Они вообще стали теперь неразлучной парочкой.

За время обучения Марии у меня лишь раз случилась сложность в её обучении, когда пришлось дать трудный бой её дуэнье Терезе, чье имя я все-таки узнал и запомнил. Она ни в какую не желала допускать меня в спальню Марии, когда та ложилась спать. Упрямая каракатица считала это верхом неприличия и срамотой. А как мне иначе наблюдать за работой дара своей протеже и изучать тот? Но мне всё-таки удалось отстоять своё право учителя и не прибить эту почтенную дуру, что стояла между мною и моим исследованием так интересующего меня дара, ради которого собственно я и взялся за обучение Марии. Франческо дал своё разрешение на моё присутствие в ночное время в спальне Марии, уверенный в том, что наш с ним договор не даст мне снасильничать его дочурку. Хе… договор то этот уже полная фикция, о чём он не знает, но я и не собирался ничем подобным заниматься. Во-первых, я не в состоянии, а во-вторых, не педофил.

Когда я впервые оказался в комнате мелкой, она очень долго не могла уснуть и отправиться в мир грёз, а всё из-за того что переживала и витала в своих детских фантазиях, начитавшись в своё время рыцарских романов, поэм, стихов и прочей беллетристики. Первые полтора года Тереза всегда составляла мне компанию во время моих ночных посиделок над кроватью со спящей Марией, но после того, как удостоверилась в отсутствии у меня злого умысла в отношении своей подопечной, она сдалась и проводила ночи в своей собственной постели. Всё-таки дама уже в годах, и бессонный ночи ей здоровья не прибавляли.

Франческо был вообще очень доволен тем, как продвигается обучение его дочери. Когда год назад ей исполнилось двенадцать и она продемонстрировала свои успехи, он и начальник его гвардии, боевой маг Сильвио, что был приглашен на демонстрацию в качестве эксперта, были поражены до глубины души увиденным.

Мария без концентратора и слов призвала сперва Люмос, затем запустила приличного напора струю воды в стену, а затем как станковый огнемёт дала жару, отчего стена, в которую на протяжении полуминуты била широкая струю пламени шириной в метр, раскалилась докрасна и покрылась трещинами. Ну а после того, как воздушные серпы разрубили на несколько частей манекен, облаченный в рыцарский доспех, у них просто не осталось слов, одни эмоции. Сама же Мария к концу этой демонстрации просела в резерве лишь на треть, а всё благодаря наработанному контролю и отсутствию паразитных затрат и потерь при сотворении заклинаний и обращении маны в стихию.

За эти три года я смог полностью понять механизм и устройство дара сноходчества. Остаётся лишь практика и тренировки, и лет через десять я вполне смогу претендовать на звания мастера в этой области магии. Мария же уже лет через пять сможет смело так величаться, но увы, такой гильдии не существует, а маги с подобным талантом не предают огласке свои способности.

Ныне на дворе стоит 1541 год и у меня возникло желание, пока ещё информация о мире магии не ушла полностью в тень хотя бы среди аристократов, получить звания мастера во всех тех школах, которыми я владею, и чьи гильдии уже существуют.

Собрав всю доступную информацию по этим коллегиям мастеров, узнал следующее:

Ныне существуют гильдия чароплётов, заседающая в Париже, гильдия рунологов и ритуалистов в Дрездене, светлой магии и целительства в Риме, темной магии и магии крови в Праге, химерологов и флористики в Утрехте (Голландия), магии изменений (в будущем трансфигурации) в Кале, а также зельеварения и алхимии в Генуя и нумерологии в Вене.

Я долго думал, с какой гильдии начать получать перстни мастеров, и мой выбор остановился на гильдии рунологов и ритуалистов, так что Дрезден жди меня!