Знания Крови

Глава 11. Реал

Сейчас я понимаю, что это был жест отчаяния. Наш учитель всегда говорил, что без работы с массами захлебнётся любое восстание. Что нельзя идти на баррикады, не опираясь на поддержку большей части населения, и всё же повел нас туда. Наверное потому, что с высоты прожитых лет понимал — война уже проиграна. Пока мы заседали в наших студенческих кружках и писали никому не нужные статьи для многочисленных интернет-изданий, корпорации охватывали своими щупальцами правительство. Срастаясь с ним, захватывая, подменяя одно другим. Лаврентий Александрович знал, что надежды нет, и, как и Леха, решил пойти по пути воина, заодно позволив нам встретить конец с честью.

К сожалению, мы выжили. Убитых было не так много — один коп и пятеро бунтовщиков, включая нашего учителя. Отличные цифры.

— А с тобой что случилось? — окликнул меня хозяин. — Ты весь белый как мел.

— Ничего, Валерий Саныч, — я покачал головой. — Просто… дайте мне ещё минут пять.

— В сортире какая-то падла все зеркала побила, — невпопад заметил мой начальник. — Но он работает.

— Мне не туда, Валерий Саныч. Нужно сходить позвонить кое-куда.

Я быстро захлопнул ноутбук, чтобы хозяин не мог прочитать сообщение Ларисы. В том, что он не будет рыться в компьютере, во время моего отсутствия, я был уверен — не такой это человек.

— Давай скорее, — начальник взглядом скользнул по коматозному мальчишке, сидящему в углу. — Сам говорил, что у него семь дней.

— В лучшем случае семь, — поправил я. — Пять минут. У вас можно одолжить телефон, позвонить?

— А твой где?

— Дома забыл, — в очередной раз соврал я. Хозяин передал мне свой телефон — современное устройство, не длиннее моего мизинца. Я никогда не пользовался такими, зато чинить приходилось часто.

Вышел в коридор, включая телефон нажатием большого пальца. Голографический интерфейс засветился в паре сантиметров от самого устройства. Выбрав обычный звонок, я по памяти ввёл телефон Ларисы. Пока спускался в лифте, успел дважды сбросить и снова набрать — не решаясь снова услышать голос своего прошлого. Наконец, выйдя на крыльцо, уже второй раз за день, я закрыл глаза и набрал номер в третий раз.

— Кто это? — услышал я уставший, прокуренный голос.

— Это я.

— Слава Богу. Так, ты не под следствием, прослушки нет?

— Не мой телефон. Говори.

— Где встретимся? Ты в Москве?

— Нет, я дома.

— Сука, — Лариса замолчала. — Блядство какое-то. Прилететь не сможешь?

— Если подождешь месяц, потрачу ради тебя всю зарплату на билет в один конец.

— Ты шутишь?

— Наполовину. Говори, что случилось с Лехой на этот раз.

— Ты изменился, Нарица, — голос Ларисы стал ещё более холодным и спокойным. На секунду мне стало стыдно, но я быстро отогнал от себя это чувство. На него нет ни времени, ни сил. — Если не хочешь снова связываться с этим, мог бы не перезванивать. Написал бы, я бы поняла.

— Извини. Я физически не могу сейчас родить пятьдесят кусков на билет. Я работаю в небольшой фирме по ремонту техники, у меня просто нет сейчас денег прилететь к вам. Поэтому, пожалуйста, — я старался говорить спокойно, но кажется в моём голосе всё равно угадывались нотки злобы и раздражения. — Расскажи мне что случилось. Я, итак, трачу на тебя слишком много времени.

— Какая же ты тварь, — услышал я. Усмехнулся, ничего не говоря — рассказывать Ларисе о сорвавшемся пареньке было нельзя. Хотелось конечно, чтобы оправдаться перед старым другом, но я знал что нельзя.

— Прости, пожалуйста, — только и смог ответить я. — Но мы оба знаем что я ничем не смогу помочь. По крайней мере, пока ты не расскажешь мне что случилось.

— Ладно, — я услышал усталый вздох. — В общем, Лешу обвиняют в подготовке теракта, якобы он работал с какой-то отбитой организацией, но подробностей нет. К нему не пускают, связи нет. Я не знаю что делать.

— Узнала где его держат?

— Да, но к нему никого не пускают. Ни журналистов, ни адвокатов, ни родственников. Я надеялась что ты остался в Москве, и… ну, знаешь кого-нибудь. Прости, что побеспокоила. Ты прав, наверное.

— Что за организация? Хоть какая-то информация по ней есть?

— Не разглашают.

— Хорошо, — вряд ли ей было нужно моё сочувствие, но поделать я ничего с собой не мог… — Мне очень жаль, Лариса. Сегодня же вечером куплю телефон и отпишусь с него.

— Спасибо. Думаешь ты сможешь что-то сделать?

— Не на работе. Вечером, попробую… в общем, попробую кое-что. Рад, что ты снова в стране, — вместо прощания, соврал я лучшей подруге. Лариса не ответила, и я положил трубку. Удалил номер из памяти телефона и поплелся обратно в кабинет хозяина.