Золотой Стряпчий

14. Сплошное видомство

Через день — тоже «видомский» заказ, от владеющих. Гулянка-охота за городом, причём ценник я назначил медвежий (хотя до аппетитов жрецов не дотягивающий). Согласились, хотя от найма «на дежурство» отказались, что и меня вполне устраивало. Съездил на место будущей охоты, проверил округу, в радиусе тройки километров, прибил навь: довольно опасная (потому что не сильно перекорёженая) навь-лиса, причём с профильным, лисьим духом, одержавшим соответствующее тело. Но проблем этот лисоморф не доставил, хотя заставил задуматься в очередной раз. Об одержании духами не тела вообще, а именно своего или близкого вида.

«И чо?» — подал голос топтыгин. — «Говорили уже, даже та, тощая бобриха есть. Ну одерживают дохлые людишки живых, беды-то никакой нет. Они не обжоры, просто живут, никому не мешают».

— А если обжоры?

«Мёртвых человеков таких — не видел», — отрезал Потап. — «У вас ни клыков, ни когтей. Если не у богов, а просто в нави, надо жрать других. Ну а человечков раньше сжирают».

В общем-то да, так и выходит. Без внешнего вмешательства, или без захвата ослабленного тела 9по тем или иным причинам) духом после смерти или даже в процессе смерти — ни черта у людей не выйдет. Это меня «человек — самый страшный зверь» из прошлого толкает всякие гадости искать. А в Зиманде это утверждение правдиво только для живых: инструменты и объединения, причём владеющие с тотемными зверями — тоже ведь объединения. Так что каких-то дохлых, злостных упырей можно не опасаться. До… пожалуй до создания всякого кинематографа, массовой грамотности и всякого такого. Когда в общественном сознании появятся всякие фантазии, понимание границы возможного и прочего. Вот тогда мёртвые люди дадут прикурить и зверям, и… Не хотелось бы мне в таком «прекрасном будущем» жить, аж передёрнуло меня, представившего бурлящую дохлыми психопатами, одержими душевным голодом.

«Может и так» — философски отмыслеэмоционировал Потап. — «Но, думаю, боги вмешаются. а если и нет — сами человечки что-то сделают. Эти твои жуткие упыри на них будут в первую очередь охотится. А владеющим — вообще всё равно».

Ну, вообще, да, прав мохнатый: и боги не пальцем деланные, и люди в плане приспособляемости-выживаемости похлеще зверья и прочих тараканов. Да и вообще: не моё это дело, по большому счёту. Я — адвокат, а не какой нибудь «спаситель Мира», ударенный избранностью до полного отсутствия головного мозга, фурыжащий на спинном и избранности.

Так что проверил поляну и окрестности, прибил навь, получил деньги и свалил. Черз пару дней — новые клиенты, причём такие, что рука потянулась не к бивню для околачивания на стене, а к револьверу на бедре, под столом. Но я себя удержал, морду лица — так же, даже улыбнулся.

— Приветствую, уважаемые, — произнёс я в адрес пары владетелей лет под сорок, разнополых, со слегка асимметричными чертами лиц и чувствующемся даже без оборота желанием «чтоб ещё пожрать⁈»

В общем, заявились ко мне Торкосборсы, семейная парочка занявшая место Брана. Я за ними довольно активно шпионил Динькой, и вроде бы они ко мне никаких претензий не имели. Но вот — явились на кой-то хрен.

— Славы Апопу, почтенный, — произнёс мужчина. — Мы к тебе по делу.

— Слушаю, уважаемые, — принял я вид деловой и мудрый, махнув лапой в сторону кресел для посетителей.

— Мы, почтенный Потапыч, Троксборсы. Я — Рулда, мой супруг — Лам, — взяла слово дамочка, с довольно приятным голосом, но постоянной, не исчезающей хрипотцой, так что возникало ощущение что слова она не говорит, а прорыкивает. — Мы недавно перебрались в Золотой, но наш родовой особняк маловат для двоих, да и место не столь достойно нашего Рода, как было раньше.

— Желаете приобрести новый. ближе к центру Золотого Района? — уточнил я.

— Практически приобрели, почтенный. Но особняк стоял без жильцов несколько лет, так что хотелось бы просить вас проверить и поставить зачарования.

— Зачарования, уважаемый, это к жрецам, — задумчиво ответил я. — Видомы в этом не хуже, но не тем сильны, так что чаровать я ваш особняк не буду.

— А проверите?

Чуть вслух не уточнил, но в общем-то и так понятно выходило: пытаются прозондировать почву насчёт взаимных обид. Вроде и я не та фигура, да и Торксборсы — обжоры и психи. Но эту парочку, очевидно, не просто так прислали взамен Брана, так что явились они не столько ради «заказа», сколько для зондирования последствий. Ну и понимания, буду ли я на них злобится — сами то они практически стопроцентно ко мне без претензий. Так-то вроде величины несопоставимые, но с другой стороны видом (это даже не считая «элитного» Потапа) может сделать очень хреново, неприятно и трудновыявимо.

— Проверю. Десяток авров, уважаемые, — озвучил я.

— Отлично, почтенный. Сейчас?

— Почему бы нет, — поднялся я из-за стола.

Тут в любом случае лучше самому сходить, готовым к неприятностям. И если Торксборсы гадость готовят — там их и прикопать, а дальше думать как с родом ситуацию решить. Вряд ли, но отказ от их предложения в любом случае гораздо хуже.

Но гадостей росомахи мне не готовили, а как подслушала их негромкие переговоры Динька — именно проверяли, не злоблюсь ли я на род и не ждать ли от меня неприятностей. Подозреваю, если «ждать» — то это наёмники и попытки тайного убийства, так что это я мудро сделал, что принял заказ.

Сам же особняк был раза в полтора побольше Услуги, готишный до безобразия и принадлежал… Хролцам. Как я понимаю, корифейство после неудачного бунта недвигу конфисковало, выставив на торги. А вот почему не купили — чёрт знает, может быть что даже из-за суеверий на тему фактически уничтоженного рода. Ну а росомахам на это было пофиг, так что ввалились мы втроём в особняк, сопровождаемые управителем совершенно чиновного вида.

— Жрецов, пока особняк пустует, приводили? — уточнил я.

— Нет, уважаемый…

— Почтенный.

— Нет, почтенный. Особняк продаётся, так что раньше чем через год, если не купят, тратить казну не можно.

— И не живёт тут никто, — задумчиво протянул я.

— Точно так, как вы изволили сказать.

— Хм, и хорошо и плохо, — скорее себе под нос буркнул я, но Лам заинтересовался.

— А чем, Михайло Потапыч?

— А тем, Лам Торксборс, что нет живых — меньше причин нави стремиться в пустое место.

— А плохо?

— А тем, что у нави и навок жрать — основное занятие, но не единственное.

Вообще-то в особняке ничего особо навского не чувствовалось. Но с таким подходом — вполне могло быть. Легенды Злотого про заброшенные дома с призраками и монстрами в большинстве своём оборачивались не легендами, а какой-нибудь вполене реальной и злостной тварюкой. Да и «не чувствовалось» — не показатель, тут обходить надо.

— Почтенный, уважаемые, — с чего-то побледнел чиновник. — Я пойду? Служба…

— Врешь ведь, каналья, — ласково констатировал проницательный я. — Ни лешего не делали, а теперь поджилки трясуться. Ладно, вали… Стоять! — возмутился я совершенно неприличной прыти. — Двери в особняке все открыты? Тайных мест нет?

— Были, но с тайных комнат двери сняли, ваше почтенство. Так я пойду?

— А как вы покупать будете? — уточнил я Торксборсов.

— В Управе денежных дел, Михайло Потапыч.

— Ну и вали… — договорить я не успел, чиновник исчезнул, а на пол со стуком упали слова «храни вас Пантеон, почтенный».

Похмыкав этаким уникальным способностям слабенького одарённого, стал я бродить по особняку, сопровождаемый парочкой нанимателей. Динька тоже мотыляла в стены, залетела на чердак, но ничего не обнаружила. Ну и вынесли чиновники из особняка всё неприколоченное. Впрочем, к моему удивление, приколоченное не отдирали: даже двери тайных комнат и переходов, хоть и снятые с петель, стояли рядом с зияющими пустотой тайниками. И нави не было, что в общем-то объясняется тем что особняк пустовал не так давно, так что жреческие, да и самих Хролцев заклинания ещё фурыжыли.

Обошли особняк за десяток минут: здоровый, богатый, но реально пустой, так что только и сотавалось ходить быстрым шагом и вчувствоваться в навь. Ну и спустились мы к распахнутым двухстворчатым дверям в подвал. Там были всякие кладовые, винные (с бочками, которые даже чиновники не упёрли — слишком большие, подозреваю что сколачивались в ссамом подвале и просто наполнялись алкоголем) и прочие хозяйственные пристрои, а вот бассейнов и терм не было. Видимо поэтому Хролцы со своим бунтом и слились: имея возможность иметь бассейн и баньку и не иметь их — могут только идиоты, а идиоты закономерно не годятся для успешных заговоров.

Ну и сам подвал был у меня закономерно на подозрении. Постоял, остановив жестом парочку, на крую. Повчувствовался, даже башку засунул и повращал, Диньку намылил. Но выходило что подвал как подвал, никаких криповых тварей в нём не копошится.

— Спущусь, на всякий случай, — озвучил я, потопав по лестнице.

И, с жутким треском, почувствовал что это злостное хлорцево наследие подо мной не только трещит, но и уже сломалось! А я лечу на пол подвала, с тройки метров, в компании обломков лестницы и трухи!

— Ка-а-азлы!!! — прорычал я, оборачиваясь в полёте, приземляясь на пол и… — Машуж Ва-а-ать!!! — продолжил я вокальные определения того, кто такие эти Хролцы.

Дело в том, что в момент попытки самортизировать падение нижними лапами, пол подвала ТОЖЕ не выдержал! Крякнул, треснул, и дальше вниз я уде падал в компании не только обломков лестницы, но и обломков пола.

— Бесит, — констатироваля я ещё в полёте, уже оканчательно приземляясь на каменную кладку Клоаки.

А вдали, с жакими писками исчезали крысы, от которых слегка фонило навью. Очевидно виновники того, что деревянная лестница и пол превратились во внешне целую труху. Впрочем, они именно драпали да и владетелю особой опасности не представляли. А я выпустив духа «с огоньком» для подсветки, стал оглядываться.

— Михайло Потапыч, вы живы⁈ — раздалось сверху голосом Лама.

— Нет! — буркнул я изящный ответ на дурацкий вопрос.

— Шутите? — дошло до жирафа, хоть и росомахи, на что я просто промолчал.

— А целы⁈ — уточнила Рулда.

— Не дождётесь! — посулил я. — И вообще, хватит дурацкие вопросы задавать, уважаемые! Я — владетель а не студентка Академии! Цел я, цел. Верёвку бы и спуститесь, кто нибудь: тут тоже, похоже, то что вы купите с особняком.

Последнее вызвало сайгаченье Лама с первого этажа на край дыры подвала. Я, да и судя по полёту он, готовились к тому что под ним всё к чертям обвалится, но нет. Хмыкнув, Торксборс осмотрел край пролома, да и спокойно спрыгнул ко мне, с интересом оглядываясь.

— А-а-а? — понятно развёл он лапами.

— А ты, уважаемый Лам, думал тут сокровища несметные? — хмыкнул я.

— Признаться что-то такое я предположил. Кстати, Михайло Потапыч, я посмотрел пол: он изъязвлён, но вполне крепок.

— Видимо да, уважаемый. Только я вешу пудов девять, — хмыкнул я.

— Тогда понятно. И всё же, что вы хотели показать? И где мы?

— Мы, уважаемый, в Клоаке Золотого. Сейчас, ваша супруга спустится, — указал я на канат, кольцами скрутившийся на каменном полу, — я вам расскажу.

Рулда вскоре спустилась, а я тыча лапами в потолок стал обьяснять. Дело в том, что обычно пол особняков каменный, если не монолитный. И в клоаку уходит несколько труб отверстий для канализации — в Услуге, собственно, так и есть. Но Хролцы имели «активную политическую позицию», ну и очевидно вели какие-то делишки. И продолбили довольно большой лаз в Клоаку, замаскировав вход за бочками (ну, судя по тому что я видел, пролетая). То есть какими-то тайными и всё такое делами занимались, причём поддерживали часть клоаки в относительной чистоте, ну и соотвественно от нави чистили. И сновали по своим делам, как и посланники корифея. Кстати может на этих посланников и охотились, чёрт знает.

— Так что у вас, если вы приобретёте этот особняк, окажется довольно удобный тайный выход. Хотя я бы его не рекомендовал: Клоака огромна и… очень вонюча. слизь, дрянь. Навь из крыс и не только, бродяги, вооружённые отряды, подчас с приказом убивать первого встречного.

— А если они встретятся? — со смешком уточнила Рулда.

— Кто первый второго заметит — тот и второй встречный, а превого убивать, — хмыкнул я, завесив парочке мозги.

— Любопытно, — констатировал Лам, оглядываясь. — Но ты же видел, почтенный, так что какой он тайный?

— Самый что ни на есть. Докладывать я не буду ни Пантеону — я в нём не состою. Ни корифею — я не его данник. Ни ещё кому-то: я честный видом и поверенный, так что эта тайна, если она будет вашей, тайной и останется.

Выбрались из этого подвала, Торксборсы отщитали мне денюжку, даже с премией, на чём мы и распрощались: они — прикидывать, нужен им особняк, дырка в клоаку, или лучше подобрать что-то ещё. А я успокоенный (почти на сто процентов) в их адрес, потопал домой.

Отдохнул, а на следущее утро, извиваясь, пожаловал Серпент, своей змейской персоной. Устроил опустошение моим запасам водки (не поят его, что ли, на службе?) воевода передал заказ от Лидари, точнее корифейства. Гулянка в Золотом на три дня, нужно обеспечить безопасность.

— А Казнь? — заинтересовался я.

— Казнь один. Этих… псссихов… — шёпотом прошипел он, явно имея в виду жрецов бога войны, — из клокаи лучше не выпускать. Да и оставить там, возможно, к лучшему, — сосем тихо прошипел он.

— А что так? — заинтересовался я.

Нет, так-то понятно что психи, но всё-таки. Правда оказалось, что всё «совсем плохо». Жалобный змеюк рассказал, что эти психи устроили десяток поединков, вплоть до увечий, с дружинными. Мало этого, половина посланцев возвращалась полные звиздюлей средней тяжести. Последние им выдавало жреческое сопровождение, совершенно бесплатно. В общем — «да», таких весёлых ребят на гулянку, на которой решаются всякие там политические вопросы, лучше не пускать. Разве что засылать на такую же к оппозиции, ну с точки зрения корифейства, само собой.

— Возссссмешьссся? — страдал змеюк.

— Возьмусь, наверное, — не стал кривляться я. — Но — дорого, Серпент. И я буду охранять так, как мне угодно.

— Возьмёшься — уже хорошо, — довольно прошипел змей.

Правда от суммы, названной мной, в довольстве поутратил. Судя по физиономии — хотел заплевать всё вокруг (включая меня) ядом, но вздохнул, допил остатки водки и махнул лапой.

Ну и заявился я, осматривать и прочее. Правда имел и свой интерес: переговоры и себя показать. Так что выглядел я не как дружинник, или ещё какая пакость, а как самый что ни на есть почтенный Потапыч, гость на гулянке. В качестве силовой поддержки Серпент начислил мне Карего и Зорга, да и Квадрасека до кучи: видимо, душа змейская, хотел на ностальгию поймать и затащить снова дружинить.

А так — осмотрел, да и присматривал. гадостей не было. В одном из альковов разнообразно и каждый день отдыхал с Лисой — она на этой гулянке тоже мелькала. И даже несколько раз видел (и ощущал) суккубу-бобриху Дабар. Кстати последняя меня интересовала, в перспективе, в качестве сотрудницы. Информацию найти, слухи и прочее. Правда на чём её держать я толком не понял. На страхе разоблачения — энтузиазмом в таких раскладах не пахнет. На деньгах? Так не нуждается в деньгах дамочка, а в чём нуждается… Хм, ну вопрос будущего. Огня в чреслах у меня такая перспектива не вызывает, но если надо ради дела — то в принципе и можно. Но посмотрим, мне и без всяких бобрих хорошо.

Так прошла неделя. И я, если честно, как-то уже смирился с тем, что буду видомить, благо с деньгами выходило довольно неплохо. Правда в этом моменте меня смущал Шут, с его «твои планы мне нравятся». Вот как-то не слишком верится, что эта божественная сучность заинтересовалась «похождениями почтенного Михайло Потапыча, видома, против нави поганой».

В общем, сижу я у себя в кабинете для приёма, мысли думаю, и тут чувствую — Лиса зашла. Ну, неплохо, тоже дело и я только за… Вот только шла она неторопливо, а рядом с ней стал чувствоваться ещё владетель. Я насторожил уши, частично их обернув, и услышал обрывок разговора:

— … я даже не знаю, Ли… — сомневался девичий, незнакомый голос.

— Не сомневайся, Ма, — решительно отвечала рыжая. — Михайло — надёжный, умный. Тебе понравится…

Я как бы немножко удивился, а в башке замелькали всякие варианты, где рыжая тащит к нам в койку подружку, для групенсекса и «освежения» отношений. Как по мне — у нас и так всё неплохо, но…

— Здравствуй, Михайло, — помахала лапкой Лиса, входя в кабинет с девицей-владеющей. — Это моя подруга, Млада Разич, — представила она девицу. — И у неё проблемы с судейством, — заявила она.

Как несколько обломав меня в некоторых планах, на которые я пустил слюнку и выкатил яйца… Хотя и не слишком хотелось. Так и искренне заинтересовав.

— Привествую, уважаемая Млада Разич, и ты здравствуй, Лиса, — ответил я, приходя в деловое настроение. — Присаживайтесь, рассказывайте. Всё сказанное мне, даже если мы не договоримся на поверение, останется тайной, если не будет вашего дозволения на иное.