Золотой Стряпчий

2. Внезапные хлопоты

Добрался до эркера, перепроверил архив и отчёты: косяков не нашёл, хотя на производство к Готному заскочить надо. Мордой помелькать, нос во всякие места, для этого не предназначенные, засунуть и вообще — подействовать на нервы. Дело для профилактики правонарушений в мой адрес крайне не лишнее. И седмица у меня выходит… ну, свободная, по сути. Планы насчёт дальнейшей деятельности осуществлять до получения награды не стоит. И… а вот возьму да отдохну!

Принял я это ответственное решение, направился к Готному: чтобы нормально отдыхать, надо сначала дела закрыть. Товарищество наше располагалось на берегу Золотой, в трёхэтажном домике. Десяток одарённых-подмастерий, дым коромыслом и деловито-суетливый Готный.

— И вы знаете, Михайло Потапыч, — за кружечкой чая с водкой рассказывал он. — Аркубулюсы покупают хорошо, цену держим и доходы… — на последнем он промолчал, но довольным мордасом демонстрировал удовлетворённость доходами. — Но что интересно: стали ко мне захаживать калеки. С тем же вопросом, что у господина Пшёного.

— Одарённые, — уверенно кивнул я.

— Вы знаете, сам удивился — но не только! — зашебуршал бумагами мастер. — Вот, — потряс он бумагой, — уважаемая Грында Кукува, два перста на ноге, не препятствующие обороту.

— Хм… и не отрастила в обороте, — задумчиво сунул я нос в бумаженцию.

«Если старая или больная — то и не отрастит», — сообщил Потап. — «Как бы филин крыльями ни махал — тело здоровое нужно, или будет с пальцами, но дохлым. Да и жалко на два пальца силу может быть», — задумчиво протянул он. — «Они же крыльями бяк-бяк».

В общем, оказалось, что помимо покупок железных медведей, Товарищество получило славу «протезной мастерской». Я, правда, думал поговниться насчёт «неотражённости в отчётах», но оказалось, что Готный с Пшёным просто «не утруждали мелочами». То есть дворецкий проверял вообще всё, а для отчёта оставлял «общее положение», что я, посмотрев, признал верным: сколько гаек произвели, как и когда прикрутили и прочая мелочёвка мне действительно нахрен не сдалась, так бюро под архив не напасёшься.

В общем, проверил я, что и как, убедился в том, что меня не грабят. Ну а взаимоотношения Рарина с его подмастерьями (были там пройдошистые и не внушающие доверия рожи) — его дело, ещё мне лезть не хватало.

После вернулся в особнячок, завалился в Счёты. Поздоровался с управляющей Ризой, пожрал от пуза. Хорошо, всё-таки, в Счётах готовят — и Потап, и Динька гарантируют это. Фейка с радостным визгом накинулась на фруктовое пирожное, хлеб оставила, а крем и фрукты сточила, почистилась телекинезом и плюхнулась мне на плечо, веселя довольным и осоловевшим видом.

Ну и девок проинспектировал — не испортились ли за время моего отсутствия? Результаты инспекции порадовали: служебные качества полового персонала Счёт оставались на высоком уровне, моё почтенство полностью удовлетворяя.

И думал было предаться ответственному нихренанеделанию и разврату: дорога позади, громадьё планов впереди, делать всё самому. Так что нихрена не делать и развратиться не помешает: потом не до того будет, уж ближайший год — точно. По крайней мере, по теоретическим прикидкам, и готовым к этому надо быть.

Вот только я не учёл того ма-а-аленького факта, что Золотой — ни хрена не мегаполис. Да и в мегаполисе, если ты что-то из себя представляешь, заинтересованные люди твоё появление не пропустят. А я, как минимум, «что-то» из себя представлял. И в эркер с третьего дня в Золотом зачастили знакомые с визитами: с начала — Карий Бурл и Зорга Гродич, мой официальный дружинный ертаул в Золотом. Птах болтался на прицепе у ликана, с видом «а что это я тут делаю?» — но если и отбивался, то недостаточно убедительно для Карего. А Бурл явился ко мне не только из ностальгии и халявной выпивки (а пришлось угощать проглотов!). Этот скупердяй точил зуб на аркубулюса, но хотел запредельную скидку «по старой памяти». Вообще, жадность и прижимистость бывшего соратника была таким же анекдотом, как легкомыслие птаха-Зорга, но в данном случае Карий переплюнул сам себя.

— Нет, Карий. Не даст тебе Товарищество такую скидку, — решительно отрезал я, решительно тяпнув стопку настойки в Счётах. — И прежде, чем злобиться, послушай, — продолжил я, поскольку злобиться-не злобиться, но морда ликана преисполнилась легко читаемого облома. — У меня не моё производство под рукой. А То-ва-ри-ще-ство. Мастер Готный — не мой человечек, а подельник, с честной долей в прибыли. И та цена, о которой ты толковал, значит не только то, что я не получу прибыль. Леший бы с ним, — махнул я лапой не вполне искренне. — Но ещё и то, что я из своего кармана оплачу половину цены твоего заказа. Так что, Карий, если тебе подарок нужен — так и говори. А иначе как подарком такая цена считаться не может.

Карий подумал, но от «подарка» отказался: это не просто слова, но и взаимные обязательства, подчас ценнее, чем изначальный подарок. В общем, как я понял, просто поддался «все знают», на тему того, что Товарищество — Потапыча, соответственно тот там что хочет, то и ворочает. Хотя скидку я ему сделаю: не две трети от цены, а треть. И не просто так, а в рекламных целях, среди дружинников корифея: раз уж с госзаказом мы не работаем (пока или вообще — будем разбираться), то упускать индивидуальных покупателей не стоит.

В остальном — посидели, повспоминали всякое. Я пару историй про Пряный рассказал, подельники — про службу в Золотом, хотя времени-то не так много прошло, и, как я понял, событий всего на пару историй и набралось. А после того, как распрощался, призадумался: ни хрена не делать — дело приятное и полезное. Но вообще, о чём мне прижимистость Карего напомнила, не помешает мне о себе в Благородном Собрании заявить. Не как видом-дружинник, а именно как уважаемый владеющий, оплачивающий услуги Собрания для всех присутствующих. Вроде и выкидывание денег, а на деле инвестиция в социальную жизнь: это именно ПРИЛИЧНО, если ты ставишь себя и свой род на определённый уровень. И то, что я — род из одного человека, ничего принципиально не меняет.

Не говоря о том, что вторая сторона этого аттракциона невиданной щедрости мне чертовски интересна. А именно: кто от угощения Потапыча откажется. Пока я был в дружине Корифея, мне такие аттракционы проводить не было никакого смысла: я — не Бурл, с кучей родни. А вот как самостоятельной фигуре провентилировать настроения владеющих Золотого сам я велел.

Но перед этим — тоже дело, и тоже эта парочка напомнила. У меня в потенциальных работниках-производственниках значится Лаш Квадра Секстус, известный как могучий одарённый Морозный Квадрасек. Его артефакты мне не сказать, чтобы «спасли жизнь», но помогли от жары Пряного. Тут, кстати, крылась некоторая хитрость работы с призывными кругами: зверодухов через них могли призывать любые одарённые (или даже владеющие, теоретически). Просто люди — не могли, хоть залей они призывную печать-пластину бочками кровищи. Там работал не только «призыв», но и «договор», а не будучи магом, последнего и не заключишь.

Но это — в общем, а в частности, с помощью кругов, сильные одарённые могли работать и с элементальными духами. В обычном состоянии — нет, дух у них один штук, имплантированный, как и мой огненный жаб (но хуже и криво, как повезёт). Так вот, работать могли, но только с элементалями своей «стихии». И те же аквенге делали только водники, патроны, точнее, «капсюль-заряд» для пистолей и пищалей — огневики (теоретически и я могу, но лень). Ну и, соответственно, морозилкин-Квадрасек дёргал, вселял и заключал контракт через круг с морозными духами. И, помимо чисто технических замечаний к комплекту артефактов — собственно, я их на Пряном и тестировал, есть у меня ещё одна интересная идейка, с холодом связанная. Охлаждать в колодцах ту же водку, или на подземных ледниках, которые к середине лета уже и без льда толком — дело долгое и не слишком эффективное. Да и не только водку охлаждать можно, а это, во-первых, уровень моего персонального комфорта. А, во-вторых — довольно прибыльное для Товарищества направление деятельности. То есть «вообще» — кулинарная заморозка одарёнными присутствовала в кухне Зиманды. Но непосредственно морозилкиными, которых не так уж и много, да и не все в повара-поварята готовы идти. А на квадрасечьем приводе вполне можно сбацать этакие артефактные холодильники, которые гарантированно будут востребованы: для начала в кабаках Золотого, а потом — в особняках владеющих.

Так что на следующий день я направил аркубулюса к доходному дому, где обитал морозилкин. Ликование и радость по поводу моего появления Лаш проявил свойственную его личности, которое проявилось в фразе: «Приветствую почтенный видом», — произнесённой равнодушным тоном. Впрочем, я на обнимашки-целовашки с типом по имени Квадрасек и не рассчитывал. А просто подхватил его и потащил в Товарищество, где, по сути, целый день занимались усовершенствованиями и созданиями прототипов. Вообще — вышло довольно неплохо, да и не слишком долго-дорого в производстве. Так что Лаша я субсидировал, более того, наш «договор о намерениях» собирался расширить до партнёрского. С условиями, безусловно, похуже, чем у Готного, с долей от того, что Квадрасек сам наморозит, но вполне пристойная треть.

Правда, вставал вопрос «защиты интеллектуальной собственности». С аркубулюсами и так понятно: железный медведь и есть железный медведь, продукция Медвежьего Товарищества. А вот дизайн носимых кондиционирующих артефактов и небольших холодильников был под вопросом. Последние выходили в полкубометра объёмом, больше — перерасход сил элементаля, просто нерационально. Но вот как их сделать «брендовыми» — чёрт знает. Хотя время подумать есть, Лашу ряд с Корифеем от полугода до года выслуживать, а до этого он как полноценный раб… партнёр работать не сможет.

На следующий день, ещё до рассвета, моё почтенство заявилось в Благородное Собрание. Благородно поставив персонал этой богадельни на четыре кости (фигурально), я заявил, что оплачу гулянку предстоящих суток. Пухлый управляющий пытался сделать одновременно два дела: не свернуть челюсть зевотой и вежливо послать меня подальше, в смысле, на завтра или ещё какой отдалённый день. Но против милой улыбки и сиволапой морды линию не удержал. Правда, работу персонала, в отличие от пьянки-перекуса-потрахушек, пришлось оплатить сразу и заранее, но общая сумма в любом случае не превышала мои расчёты, так что заплатил. И весь день, с утра и до полуночи, ползал по этой богадельне: трепался с шапочными знакомыми, пил водку и ел рыбу. Толку от моего мотания особого не было, кроме разве что «явил морду» и обозначил, что вот он я тут есть. А вот к полуночи меня поджидал управляющий, с кучей бумажек и списков, на тему «кто воспользовался щедростью Потапыча, а кто отказался».

Прихватил я эту макулатуру для пристрастного изучения, иду я по лестнице…

— Почтенный… Ой!

Ну точно — Шут крутит, мысленно констатировал я. Проклял (или благословил, чёрт его знает) лестницы этого собрания. Дело в том, что со второго этажа, по лестнице, вслед за мной спешила Лиса Рейнар, с очень лисьей и требовательной физиономией. И на этот раз споткнулась, точно не «играя»: этакое охотничье платье с разрезами до середины бедра сыграла с рыжей злую шутку, подвернувшись под каблук.

При этом, у меня бумаг полные лапы… Но поймать надо, мысленно вздохнул я, подготовился… И оставил бумаги. Потому что я наблюдал форсированный оборот териантропа «в полёте», ну и ловить лису-оборотня, оберегая от падения, довольно глупо.

Лиса извернулась в воздухе, порадовав меня видом на шикарный и пушистый хвост и встала на мысочки на ту же ступеньку, на которой стоял и я.

— Миха-а-а-айло Пота-а-апыч, — протянула с порыкиванием она, оскалившись в лисьей ухмылке.

— Приветствую, уважаемая Лиса Рейнар, — изящно помахал я папками. — Что ж ты так…

На последнем я замолчал, а Лиса стала лыбиться ещё шире: после наблюдаемого мной па сказать «неловко» — значит просто соврать. Но споткнулась же!

— У меня к вам разговор, почтенный видом. И, увы, я оказалась в Собрании только четверть часа назад, а мне надо спешить — до завтра дела, родовые. Но я настаиваю… очень прошу вас о встрече. И даже готова на… иньтюревью, — с придыханием выдала она.

Последним журналистка чуть не лишила моё почтенство если не жизни, то почтенства: не заржал и не скатился со ступенек я только чудом. Нет, вообще, в любом случае собирался с рыжими контачить, а Лиса — не худший кандидат, да и письмом грозила встречей.

— Если завтра в полдень, в месте, где я квартирую, будет удобно…

— Будет! — решительно кивнула Лиса. — До завтра, почтеннейший, с нетерпением жду нашей встречи!

И ускакала на второй этаж. Не навернулась, я специально подождал. И сам с некоторым опасением стал спускаться с возможно-проклятых ступенек Собрания. Складировал бумаги в кофр на аркубулюсе и всю дорогу думал и прикидывал, где подвох? Нет, вообще Лиса ко мне интерес проявляла (что само по себе не сказать, чтобы необычно, но нетипично), как профессиональный, так и в некотором смысле личный. Последнее — намёками, но… В общем, всё равно встречаться надо. А соль, чеснок, символ пыточной казни и прочая стильная атрибутика от проявлений местных божеств не помогает, я это давно выяснил. Так что встретимся (если придёт, кстати говоря, что скорее всего, будет, но и не факт — типа «подинамит» за «обиды»), и буду по обстоятельствам смотреть.

Так до дома, задумчивый, и доехал. Затребовал мёда и кофе и стал разбираться с тем, кто любит халяву и Потапыча. А кто настолько не любит Потапыча, что отказывается даже от халявы. И, судя по бумагам, выходило, что только Капросы. Ну, как бы я сам в своё время от «гостеприимства» этого рода наотрез отказался, так что, в общем-то, это нормально. Даже не показатель враждебности, а этакое «принятие моей позиции». А остальные, даже Лидари, потапычьим угощением не пренебрегли. Что, хотя и вызывает приступы обоснованной паранойи, но в целом — даже неплохо.

Так что убрал бумаженции в архив и завалился спать. Перед этим прикидывая, куда приложить разведывательные умения Диньки. Просто мелкая даже на глаз стала круглеть пузом и не только. На полёте феи эта полнота не сказывалась, но ходить с крылатым шариком на плече (пусть видимым только мне) — несколько слишком эксцентрично.

А вот на утро меня, практически ни свет, ни заря, поднял Млад.

— Человечек с пакетом для вас, господин. Из Управы денежных дел Корифея, — ловко уворачивался от полусонных пинков дворецкий, показывая, что за прошедшее время не растерял навыки.

— Вот даже не знаю, Млад: мне на них гневаться или нет? — философски озвучил я, просыпаясь. — Должны были за седмицу управится, но вот, четвёртый день только. Но в такую рань человека присылать…

— Осмелюсь посоветовать вам, Михайло Потапыч, для принятия решения ознакомиться с содержанием пакета.

— Разумно, — признал я. — Отдавать не хочет? — на что Млад виновато развёл руками. — Запускай уж тогда, — мужественно вздохнул я.

Человечком, кстати, оказался сильный одарённый, в кирасе и при пистоле, не могучий — но на грани этого. То есть что-то типа «фельдъегеря» для ценной корреспонденции, а не просто посыльный. Передал мне пакет, кивнул и утопал. Ну а я, ожидая кофе в чашку, чашку в поднос, а поднос — на постель, вскрыл пакет и стал вчитываться. И вроде бы…

— Млад, — поднялся я. — Кофе за бюро и карту Золотой Волости. Была, я покупал.

— Есть такая, господин. А…

— На кровать, здоровая она, — встряхнул я одеяло, совершая невиданный подвиг собственноручного застилания ложа. — Тащи, раскладываем… — бурчал я.

Разложили, я сверился с названием. И предчувствия меня не обманули.

— Ка-а-азёл! — с трудом удержавшись от плевка сообщил я. — Так, а что делать-то?

— С чем, господин?

— Со всем, Млад, со всем, — задумчиво ответил я, барабаня лапой по столу.

Просто этот корифей-сучара подложил мне изрядную свинью. Нет, «по букве» ряда он всё выполнил. И даже «премия» за подвиги выходила вполне ощутимая. Просто земля, которой меня «наградили» по ряду — не стоила ни хера, при том, что населяло её около двух тысяч людишек. И ключевое слово «людишек», а не пейзан…

Нет, конечно, можно посчитать что «Корифей не знал, а виноваты чинуши». Но я так считать не буду: ряд с Корифеем и, соответственно, все плюсы и минусы — его, так что казёл именно он. Вот только что мне с этим делать? Махнуть лапой?

— Да щаззз! — злобно оскалился я. — Буква договора соблюдена — «да». Отлично! Да здравствует гласность и свободный рынок! Мла-а-ад!

— Да господин?

— В полдень пожалует владеющая, рыжая, ты её видел. Лиса Рейнар. Подготовь перекус, наливки сладкие, кофе. И веди сразу ко мне.