Золотые нашивки

БАЛ

К семи часам вечера вход в Мореходное училище осаждают девчонки, жаждущие попасть на бал. Билетов у них нет. Одна надежда, что у кого-нибудь из курсантов не окажется партнерши. Тогда можно рассчитывать на приглашение. А так в зал проникнуть трудно. В дверях стоят строгие контролеры — два вахтенных в белых перчатках.

В вестибюле толпятся курсанты со своими девушками. Каких только нет! Черноволосые, блондинки, рыженькие. Замысловатые прически, стриженые головки, высоко взбитые волосы, кудри, небрежно спадающие на плечи. И платья всех цветов и фасонов. Легкие газовые, шелковые, капроновые, блестящие, переливающиеся… Оживленные лица, сияющие глаза, улыбки, смех… Сегодня бал. Традиционный весенний бал. Не где-нибудь в клубе, а в Мореходном училище. У моряков. Через несколько дней курсанты уйдут в плавание. Предстоит разлука, а позже сладкая мечта о свидании, когда наконец можно будет прийти на набережную с цветами, встретить славного морехода…

Все необычно здесь. Через весь зал под потолком, крест накрест, тянутся гирлянды разноцветных сигнальных флажков. В углу — огромная модель маяка. Его фонарь вращается и освещает зал то красным, то желтым, то зеленым светом. Это сделано курсантами электромеханического факультета. По стенам развешены картины из морской жизни, барельефы великих русских мореплавателей. В зале почти не видно штатских костюмов. Золото нашивок, черные тужурки, синие воротники форменок. На эстраде музыканты разбирают инструменты. Они тоже в курсантской форме. Известный самодеятельный эстрадный оркестр училища «Баркентина». К сегодняшнему дню оркестр приготовил новую программу. Суетятся распорядители с красными повязками на рукавах. Кое-что надо подготовить за сценой. В перерывах между танцами будут выступления артистов. Коридоры наполняются публикой. Слышится непрерывный гул людских голосов, взрывы смеха.

Роганов ждет Марину у входа, поглядывая на часы. Не опоздать бы к началу. Вон, кажется, идет… Так и есть.

— Маринка! — кричит Роганов. — Что же ты? Уже началось.

— Ой, не могу! Бежала как сумасшедшая. Знаешь, автобус подвел. Долго не было. Ну, идем скорее.

Пока Марина раздевается, Димка смотрит на нее. Самая красивая девушка сегодня — Марина. Его Марина. Марина оглядывает себя в зеркале, поправляет платье.

Они поднимаются наверх. Зал уже полон. Кружатся пары. Оркестр играет вальс. Свет притушен. Причудливо бросает свои лучи маяк. Люди становятся розовыми, зелеными, желтыми.

— Какая прелесть, — шепчет Марина и кладет руку Димке на плечо. — Пошли?

Димка осторожно обнимает талию Марины. Он чувствует ее дыхание, ее губы, совсем близко, глаза затуманены, смотрят куда-то поверх его головы. О чем она сейчас думает? Может быть, о нем? А может быть, просто мечтает о чем-нибудь? Вальс… Димка любит его, а о Марине и говорить нечего. Она все танцует отлично. Как будто девчонки рождаются с уменьем танцевать. Кружатся пары, летят ленты серпантина, в волосах кружочки конфетти…

Марина с Димкой танцуют все подряд.

— Ох, устала, — не выдерживает Марина. — Отдохнем немного? — Она тащит Димку в коридор.

— Хочешь мороженого? — спрашивает Димка.

— Очень.

— Сию минуту.

Димка убегает и вскоре возвращается с двумя вафельными стаканчиками.

— Твое любимое. Крем-брюле.

Они садятся на диван. В коридоре неяркий свет. Так хорошо сидеть рядом с Мариной и смотреть на нее. В открытую дверь видны танцующие, слышна музыка.

— Нравится? — спрашивает Димка.

— Ужасно. Молодцы высшие мореходы, как все устроили. А оркестр у них — прима.

— У нас тоже такой есть, — обижается за свое училище Димка. — Вот придешь — посмотришь. Не хуже. Джаз «Парус»…

Димка не успел закончить. К ним подошел коренастый светловолосый курсант.

— Разрешите присесть рядышком с вами? — непринужденно улыбаясь, попросил он и, не дожидаясь согласия, опустился на диван. — Не против?

Роганов промолчал, Марина неопределенно пожала плечами.

— Как нравится наш вечер? Простите, бога ради. Правила этикета предписывают, прежде чем начинать разговор с незнакомыми людьми, — представиться. Я только что прочитал книжку «Умейте себя вести». Виктор Тронев. Так понравился вечер?

— Вечер как вечер, — неохотно отозвался Димка. Больше всего ему хотелось, чтобы их новый знакомый ушел и они снова остались с Мариной вдвоем. Но Виктор и не думал уходить.

— Нет, вы не правы. «Вечер как вечер!» А джаз чего стоит? Да знаете ли вы, что наши парни с успехом выступали на Кубе…

— На Кубе? — заинтересовалась Марина.

— Да, в Гаване. Они ходили в учебное плавание, и все музыканты оказались на одном судне. Вот они там и дали… Отлично играют, правда?

— Превосходно, — согласилась Марина.

Из зала донеслись звуки твиста. Виктор вскочил.

— Можно просить вашу даму? — галантно поклонился он Димке. — Разрешаете?

— Как она хочет, — буркнул Роганов, надеясь, что Марина сама откажет назойливому курсанту. И чего, спрашивается, прилип?

Но Марина встала.

— Я пойду, Дима, если ты разрешаешь.

Марина и Виктор скрылись в зале. Димка злился. Раз уж пришла с ним, то и танцевать должна только с ним. А то получается как-то оскорбительно. Он пошел в зал, устроился в углу, стал отыскивать глазами Марину. Твист танцевали все, кто как мог. Ритм был живой, веселый. Вот они наконец! В центре зала образовался кружок, внутри которого отплясывали Марина и Виктор. Димка вытягивал шею, стараясь не упустить их из виду. Видно, Виктор был мастером. Он выкидывал всякие коленца. Приседал, качался, размахивал руками. «Пижон, — неприязненно подумал Димка. — И чего выламывается?»

Когда Марина с Виктором вернулись, Димка сидел нахохлившись, как обиженный снегирь.

— Ух, и натанцевалась я, — задыхаясь сказала Марина. — Такой темп трудно выдержать. Видел, как мы плясали?

— Не видел, — соврал Димка.

— Жаль.

— Ты знаешь, я эти кривляния не люблю.

— Да я тоже не очень, — вмешался Тронев. Так просто, побалдить.

— Я бы на твоем месте не поддерживал такую пошлятину, — вызывающе сказал Димка. — Есть много других, по-настоящему красивых танцев.

В душе он совсем не был против твиста, но ему хотелось чем-нибудь задеть Тронева.

— Ты что, поклонник «Ай лю-ли»? Нет уж, уволь. Вот, Марина, наверное, со мною согласна. Так ведь? — засмеялся Тронев.

— Ничего не имею против, — сказала Марина. — Иногда…

Снова в коридор ворвались звуки музыки.

— Пошли, Дима.

Марина взяла Димку за руку.

— Я уж лучше посижу. Ты иди танцуй свой любимый твист или рок.

— Идем, идем.

Она потянула его в зал.

— Что ты дуешься? Глупо, Димка.

— Я не дуюсь, но не понимаю, почему ты прицепилась к первому встречному пижону?

— По-моему, он веселый, славный парень. Тебе не понравился?

— Нет. Испортил мне вечер. Я хотел быть только с тобой.

— Я всегда с тобой, — шепнула Марина. — Ты должен знать…

Димка благодарно коснулся носом щеки Марины и улыбнулся. Мир был восстановлен. Обида исчезла.

— Ты с ним больше не танцуй. Ладно?

— Как хочешь. Мне он не нужен.

После танго они вернулись в коридор, к дивану. Виктор куда-то ушел. Марину еще несколько раз приглашали незнакомые курсанты, но она всем отказывала. Димка был счастлив. Конец вечера подошел незаметно. Виктор появился, когда оркестр играл последний вальс.

— Извините. Меня тут задержала одна компания. Не скучали без меня?

— Без вас не скучали. За долгое отсутствие благодарим, — засмеялась Марина.

— Идете домой? И я с вами.

— Ты не беспокойся, мы дорогу и без тебя найдем, — грубо сказал Роганов.

Виктор улыбнулся.

— Экий ты все же невежливый. Сказал бы: «Пожалуйста, Витя, идем, очень рады».

— Мне твои оценки не нужны. Какой есть. Не твое дело.

— Дима, — строго сказала Марина. — Не груби. Что ты в самом деле? Он тебя ничем не обидел. Пусть Виктор идет, если собрался домой.

Они вышли на улицу.

— Вы в какую сторону? — спросил Виктор. — Я к набережной.

— Мы тоже. Пойдемте, мальчики, посмотрим на парусники. Ведь скоро вы уйдете на них в плавание. Согласны?

Они пошли по пустынной улице.

— Вы знаете, Марина, возможно, мы пойдем за границу. Ходят такие слухи. Ты что-нибудь слышал? — обернулся Тронев к Димке.

— Для меня это не имеет никакого значения.

— Ну не скажи. Одно дело здесь болтаться, другое заходить в иностранные порты. Никакого сравнения.

— Для таких, как ты, а мне все равно.

— Врешь. Не можешь успокоиться? — насмешливо спросил Виктор. — Придется потерпеть. Марина хочет, чтобы я шел с вами. Верно, Мариночка?

— Не ссорьтесь, мальчики.

Они дошли до причала, где стояли баркентины. Медленно текла гладкая потемневшая река. На небе, как на гравюре, выделялись силуэты парусников.

— Красиво как, — вздохнула Марина. — Счастливые вы…

— Не особенно, Мариночка. Посмотрите на самый верхний рей. Ведь там придется работать и в шторм, и в качку. Я уже сейчас дрожу от такой мысли… Брр… — поежился Виктор.

Они долго стояли у парапета, любуясь судами.

— Надо домой, — с сожалением проговорила Марина. — Вон мой трамвай идет. Узнаю по огонькам. Белый и зеленый. Не провожай меня, Димка. Я доеду одна.

— Почему же? Мне не трудно.

— Не надо. Не хочу.

— Как хочешь, — рассердился Димка.

Марина вскочила в трамвай.

— Прощайте, мальчики!

Она помахала им рукой.

Виктор поднял растопыренную ладонь, обернулся к Роганову:

— Пошли, что ли?

Димка стоял набычившись, опустив сжатые кулаки в карманы.

— Пошли, — угрожающе сказал он.

Виктор усмехнулся, уловив интонацию Димкиного голоса.

— Успокойся, парень. Драки не будет. Пойдем.

— А может, и будет, — проговорил Димка и пошел за Троневым.

— Не будет. Нет причины. Да и дуэли теперь не в моде. Особенно на кулаках. Дикарство.

— Чего ты к нам привязался, — вспылил Димка. — Не знаешь, наверное, что третий лишний.

— Знаю.

— Так чего тогда прилился, как заплата к брюкам?

— Девушка мне твоя понравилась, и ты тоже. Славная она у тебя.

— Без тебя знаю. Завел бы лучше свою и не лез к другим.

— Ладно, не сердись, — миролюбиво проговорил Тронев. — Право, нет причины. Есть у меня своя девушка. Не хуже твоей, да не пришла на вечер. Ждал, ждал ее у входа, а она не явилась. А вы мне действительно понравились. Вот я и решил провести с вами время.

Димка продолжал молчать. Он не верил Виктору, но все-таки помягчел. А может быть, и не врет.

— Пойдем в сквер, покурим, потравим, — предложил Тронев. — Рано еще.

— Ну давай.

Они зашли в сад, сели на скамейку. Виктор вытащил плоский портсигар, протянул Димке.

— Так, значит, на первом в Средней мореходке? — спросил Виктор, дотрагиваясь до золотой «птички» на Димкином рукаве.

— Угу.

— Товарищ по несчастью. Я на первом курсе в Высшем. Встретимся на практике.

— Почему по несчастью? — удивился Димка. — Что, не по призванию попал?

— Как тебе сказать? Что-то плавать не хочется. Скукота, по-моему. Море и море.

— Скукота? Ты раньше-то плавал? Не хочешь быть капитаном? — еще больше удивился Димка.

— Плавать не плавал, а капитаном быть не хочу. Избави меня бог. Знаешь анекдот? Один пацан подошел к гражданину и просит: «Дяденька капитан, дай рубль». Тот дал ему и спрашивает: «А как ты узнал, что я капитан?» — «У всех капитанов глаза красные от ветра, как у кроликов». Вот, брат. В этой сказке заложен глубокий смысл. Всю жизнь на мостике, в море. Не хочу всю жизнь стоять на мостике с красными от ветра глазами. Кончу училище, пойду в какой-нибудь научно-исследовательский институт.

— Так зачем же ты пошел в Мореходку? Шел бы сразу в технический вуз.

Тронев улыбнулся:

— Даже не могу тебе сказать точно почему. Много причин. Я два года электромонтером проработал, не понравилось. Конечно, море меня влечет романтикой. Хочется посмотреть мир. Но всю жизнь плавать? Нет, это не для меня. Потом еще есть причина. Захотелось самостоятельности. Тут кормят, поят, одевают. От родителей не завишу.

— Разве ты с ними плохо живешь?

— Нет, отчего же? Наоборот. Они у меня чудесные люди. И люблю я их очень. Но куда бы я ни поступил в другое место, везде неизбежная зависимость от родителей. Понимаешь? А так им не надо тратить на меня ни копейки. Тоже важно. Вот все вместе взятое и заставило меня надеть форму. Я не жалею. Все будет так, как я решил. До окончания еще далеко. А почему ты не пошел в Высшее?

— Без экзаменов. Взял переводку с первого курса строительного института. Получу диплом штурмана. Пойду в Высшую заочную. Такие планы.

— Ясно. Видимо, тебя привлекает эта бодяга?

— Какая бодяга? — не понял Димка.

— Корабли, море, штормы, качка и тому подобные прелести.

— Очень. Мечтал с детства. У нас моряки в роду.

— Ах, вот что. Потомственный моряк. Ну, давай, давай. Может быть, и я еще к тебе примкну. Я на распутье, так сказать. Я еще в море не бывал. Вдруг понравится?

— Понравится. Не может не понравиться, если ты мужчина. Я с детства к нему привык. А дед мой… Как начнет рассказывать, так я его сутками готов слушать. Сколько интересного видел человек, сколько пережил!

— Да… слушать — одно, самому все пережить — другое, — неопределенно протянул Виктор. — Скоро и мы поплывем.

Курсанты помолчали.

— Марина учится или работает? — спросил Виктор.

— Работает.

— Моя учится в университете. Недавно познакомился. Придет случай — покажу. Почему она сегодня не пришла? — Виктор нахмурился. — Пойдем, пожалуй. Тебе далеко ведь добираться до училища. Увидимся. «Алтаир» и «Ригель» стоят рядом и плавать, наверное, будут вместе. Ну, прощай. Не сердись за сегодняшний вечер.

— Да ладно уж…

Виктор протянул руку. Роганов ее крепко пожал и пошел в сторону трамвайной остановки.