Звёздочка

Глава 20

Новая комната ожидания после прогулки по широким коридорам академии. Поступающих больше сотни, значительно больше, Свете стало плохо от множества взглядов, упавших на неё, стоило открыть дверь. Она здесь чужая. Абитуриенты сидят на лавках вдоль стен, кто-то уже сбился в группы и беседует с лёгкими улыбками. Есть дети старше неё, а есть и младше. Девочки сплошь беловолосые, по последней моде, и это бесит. Одеты с иголочки, по большей части в чёрные тона.

Вероника, глядя перед собой, прошла к свободному месту меж двух парней. Села и откинулась на спинку, забросила ногу на ногу. Большая часть взглядов пропала, но несколько особо жгучих сверлят затылок и грудь. Девчонки, ровесницы. Помнится, тётушка увещевала её от работы в женских коллективах, если там бывают коллеги мужчины.

«Змеиное гнездо, поверь, деточка, сущий ад.»

Судя по злобным взглядам, она была права. Осталось только понять, чем Вероника не угодила будущим сокурсницам. Через ажурные окна виден внутренний двор-парк с круглым озером в центре. На глади воды отражаюься деревьям и здание академии, порождая рябь курсируют лодочки с гребцами. У берега кучкуются странные белые птицы, которых она ни разу не видела. Длинные шеи увенчаны крошечными овальными головами, что оканчиваются оранжевыми клювами с чёрной окантовкой.

Парень, сидящий слева от Вероники, рыжий с брызгами родимых пятен на левой стороне лица и гетерохромией. Один глаз зелёный, как молодая трава, а другой чёрный. Широкоплечий, но с некрасивой слизанной челюстью, будто стесали. На взгляд Вероники, такой дефект следовало бы исправить в ближайшей клинике, но аристократы с великой неохотой допускают модификации тела. Считают себя и без того почти совершенными, потомками первой тысячи идеальных людей. Генетически совершенной группы, покинувшей Землю в третьей волне колонизации.

Рыжий заметил её взгляд и широко улыбнулся.

— Маркус ван Хортен, приятно познакомиться. — Шепнул он наклонившись.

— Вероника фон Эфер, мне тоже. — В тон ответила девочка, выдавливая неуклюжую улыбку. — Извините, никогда не видела таких людей.

— С пятнами?

— Рыжих.

— Хотел бы я, чтоб их было больше. — Вздохнул Маркус и лукаво улыбнулся: но это клеймо рода Хортенов.

— В смысле?

— Ох, так ты не знаешь?

Брови парня взлетели на середину лба, а шёпот стал заговорщицким, будто Вероника созналась в постыдном преступлении.

— Я из глубинки... — Пролепетала та, опуская взгляд и втягивая голову в плечи.

— А... ничего, бывает и хуже. Понимаешь, первая тысяча столкнулась с проблемой при основании колонии. Генетическое разнообразие. Их геном был настолько чист и идеален, что, по сути, они все были родственниками, а то и вовсе клонами. А дети рождались такими же. — С готовностью пояснил Маркус, кажется, ему нравится говорить об истоках собственной рыжести. — Офицеры и научные сотрудники решили, что идеальные системы статичны, а это прямой путь к вырождению. Поэтому родоначальникам были привиты дефекты.

— Разве рыжина, дефект? — Вероника вскинула бровь.

Парень, сидящий справа, хохотнул в кулак и повернулся к ним.

— Конечно, на Земле была поговорка: «Не будь рыжим».

Он широко улыбнулся, демонстрируя крупные зубы, на левом клыке сверкнула серебряная монограмма. Сам он похож на Маркуса, но щеголяет иссиня-чёрными волосами и массивной челюстью. Взял руку Вероники и галантно прикоснулся губами к костяшкам. Замер, только сейчас заметив свежие коросты и плотную кожу.

— Леди...

— Я увлекаюсь рукопашным боем. — Потупилась Вероника, перебарывая желание вырвать руку и влепить хук в челюсть.

Слишком маленькое расстояние, чтобы развить силу и выбить зубы. Вик учил бить от корпуса, превращая руку в плеть, где кулак — груз. Тогда удар будет сокрушительным. Увы, с её массой таким тычком едва ли убьёшь комара.

— О, профессионально?

— Нет...

— Дарлан, отстать от неё. — Вздохнул Маркус, качая головой. — Не видишь, ей неприятна эта беседа.

— Оу, прошу прощения, отсутствие такта — это мой личный дефект. Благо я не рыжий. Хоть в этом повезло.

— Дар!

— Молчу, молчу!

Взглядов на Веронике прибавилось, и от множащейся ненависти стало заметно жарче. Однако постепенно зал наполняет гомон бесед, сравнимый с шумом прибоя. Внезапно Вероника осознала, что не одна она нервничает. Все эти дети тоже, кто-то боится, кто беспокоится, но спокойных нет. Все просто держат маски. Кто-то лучше, кто-то хуже. И никто не знает, что будет дальше.

Она завела беседу с Маркусом и Дарланом, в основном выслушивая истории от них, чем говоря. Мило улыбаясь и кивая в нужный момент. Мужчины любят говорить и получать реакцию от женщины. Если быть откровенным, — однажды поведала тётушка с лукавой улыбкой, — мужчины куда большие сплетники, чем женщины. Только умело перекидывают вину на нас. Кольни любого в нужное место и услышишь всё, даже что не хотела.

На вопрос, где это «нужное место», тётушка только улыбнулась и заявила, что скоро сама поймёшь. Похоже, Вероника поняла, это место она сама. Двое совершенно незнакомых парней пыжатся перед ней, стараясь выставить себя лучше оппонента, заливая её потоками историй и странных секретов, сказанных мимоходом, чтобы уколоть противника.

Вскоре Вероника осознала, что эти двое скучны до зевоты, а их ухаживания пусты. Кивать стала реже, только улыбаться и моргать. Увы, им и этого более чем достаточно. Пытку вниманием прервала хлопнувшая дверь. Зал вошёл мужчина в сине-зелёной парадной форме имперского флота. Неуловимо похожий на Вика манерой держаться. Прямая спина, развёрнутые плечи и суровый, тяжёлый, как скала, взгляд. Лицо украшено рваными шрамами и седой бородой, сросшейся с бакенбардами. Взгляд холодных голубых глаз скользит по юнцам с некоторой брезгливостью, как показалось Веронике. Мужчина остановился в центре зала и сказал громко.

— Я полковник Адамас фон Бриер, главный по приёму в корпус пилотов. Сейчас вы пройдёте короткий тест, определяющий вашу подготовку и предрасположенность. Отвечайте честно, поверьте, это в ваших интересах.

Дверь за его спиной распахнулась, и вошли слуги с подносами, полными планшетов. Разошлись меж лавок, раздавая абитуриентам. Когда Вероника получила свой, на экране вспыхнуло её имя и появилось фото, сделанное на входе в академию. Далеко не самое удачное, как она невольно подметила.

Следом зал утих, дети сосредоточенно смотрят в экраны и выбирают ответы. Вопросы несложные и по большей части из базовой теории, которую Света вызубрила от и до. Включая положения устава и боевой доктрины имперского военного флота. Полковник сел на принесённый стул и наблюдает за всеми разом, даже за теми, к кому сидит спиной. По крайней мере, такое ощущение.

Последний вопрос решился на автомате, Вероника потянулась к кнопке «завершить тест». Экран мигнул, и картинка сменилась на уведомление:

«Вы согласны пройти нейронную запись базовых навыков пилота? Это основной пункт, от которого зависит ваше поступление.»

Вероника-Света замерла с пальцем над экраном. Основной? Прикусила губу. Ей предлагают имплантировать навыки пилота. Что сильно повысит навык, но отрежет возможность саморазвития. Она будет так же хороша, как пилот-донор, но никогда не станет лучше. Без этого не поступить...

Палец дрожит, прошёл над кнопкой «да» и ткнулся в «нет». Если она спасёт Вика, став ущербной в его глазах, то какой от этого толк? Только пытка для старика... Планшет мигнул и потух, а полковник посмотрел на свой, а затем точно на Веронику. Сложно сказать, что именно было в этом взгляде, но ей стало не по себе.