Звёздочка

Глава 61

Светлана выбралась из «Сталина» и рухнул на землю, лицом вверх. С трудом сорвала защитную маску и вдохнула полной грудью. Её, как единственную кто может протиснуться через завалы, отправили вглубь мёртвого корабля. В темноту и ядовитые газы, что вытеснили весь воздух. Силовая установка, как минимум одна, дала течь, и теперь недра корабля смертельная ловушка, полная сокровищ.

Рядом с девушкой лежит мешок из комбезов, забитый оружием, энергетическими ячейками и системными платами с прочими обломками электроники. Умельцы методом обработки избавятся от радиации и пустят в дело. Под чутким надзором Олега они уже смогли модифицировать системы связи глайдера. Мощности всё ещё не хватает на отправку сигнала с поверхности, но приём стал куда лучше.

Вечерами экипаж собирает у открытой кабины транспортника и слушает последние новости. Страшные и полные отчаяние. Флоты чужаков истребляют систему за системой. Навигаторы шепчут названия сгинувших миров и смотрят на звёзды, после сообщают товарищам, как далеко Земля. Света же с содроганием ожидает услышать название родного мира. Пусть там настоящих друзей не было, но... он был для неё домом, а беседы с тётушкой и сейчас вспоминаются с теплом. Старая женщина, когда говорила о мужчинах, как оказалось, вещала настоящую мудрость. Было бы интересно узнать у неё мнение о юном адмирале с глазами старика.

Однако, в потоке отчаяния и ужаса всё чаще проступает имя Викториуса аль-Амада. Даже в имперских новостях о нём говорят с надеждой. Его первый флот защищает миры и даже атакует врага. К нему со всего рукава стекаются лишившие командования и преданные правителями пилоты. Олег слушает эти новости молча, лицо ничего не выражает, но изредка кивает, будто говоря с кем-то.

Отдышавшись, Света отстегнула с бедра баллончик и опрыскалась едко пахнущей пенной. На миг все звуки скрылись под шелестом и треском пузырьков. Пена кратно увеличилась в объёме и стекла на землю грязными лохмами. Девушка отряхнулась, как собака, и бросила в рот две таблетки. Затолкала под язык и, как научил медик, прокусила губу. Так вещества быстрее попадут в кровь. Закинула мешок на плечо и поплелась к лагерю.

После темноты и узких коридоров-нор небо кажется невыносимо высоким, а свет ярким. Ветер бросает в лицо запахи похлёбки и цветущих трав. Люди возвели подобие забора из обломков корпуса и поваленных падением деревьев.

Света передала добычу завхозу и села у костерка рядом с Олегом. Адмирал меланхолично чистит рыбу ножом из набора для вышивания из спасательной капсулы.

— У Викториуса дела идут хорошо. — Сказал Олег, не глядя на девушку. — Час назад передавали, что он совершил новый рейд. Судя по новостям, у него уже целая армада.

Светлана вздохнула и натянуто улыбнулась.

— Это хорошо... значит, он точно прилетит за нами. Если ты хоть вполовину так же хорош, то у чужих и шанса не останется.

Нож застыл, Олег покосился на подругу, улыбнулся и продолжил чистить. Странно, что он никак не наберётся смелости рассказать ей. Но более странно, что никто из команды тоже.

В котелке вяло варятся местные овощи, вполне земные, но по вкусу едва похожие. Дикий картофель отчётливо отдаёт остринкой, а морковь почти безвкусная. Олег склонился над котелком, неторопливо бросая в бульон рыбу. Где-то там, куда свет Солнца добирается миллионы лет, кипит война. Гибнут люди, вершится судьба человечества, но здесь, прямо сейчас, он счастлив. Мир тих, а жизнь спокойна. Китель не жмёт плечи, а покрытые кровью медали остались в темноте искорёженной каюты. Он свободен.

— Знаешь, — сказала Света, поворачиваясь к нему, — кажется, это твоё.

Она достала из кармашка блестящий кругляш, ещё влажны от дезактивирующей пены. Чистое золото сверкнуло, как кусочек Солнца. Олег вздрогнул и взял его. Падение почти не повредило орден, даже чеканка ВКС Земной Республики сохранилась: меч и щит на звёздном поле из крошечных алмазов. По нижнему краю изгибается надпись «За Героизм».

— Беллерофонтская компания, должно быть, твой отец тогда отличился.

— Отец?

— Ну да, она ведь была лет тридцать назад.

— Двадцать два года тому. — Пробормотал Олег, стискивая орден. — Нет, мой отец даже родной континент не покидал, не видел смысла.

— Тогда...

— Он мой. Мне уже давно за пятьдесят.

Света поперхнулась, сощурилась, выискивая ложь в гладком лице адмирала. Но нашла лишь космическую грусть во взгляде.

— А ты... хорошо сохранился.

— По требованию партии мне провели операцию омоложения. — Олег натянуто улыбнулся. — Хотели до четырнадцати лет срезать, но... я с трудом уговорил на двадцати. До восемнадцати мозги совсем не работали, да после не очень, если честно.

— Оу... это... странно. — Пробормотала Света, прижала ладонь к груди, силясь заглушить зародившуюся бурю. — Очень.

— Согласен. Молодое тело и разум старика. Поначалу было очень непривычно.

— Я пойду, надо проверить глайдер...

— Конечно.

Она ушла, поспешно не оборачиваясь. Олег сгорбился, взяв орден в обе руки и сжимая. Кажется золото говорит, но не словами... Визг рвущего металла, рёв сирен и густой едкий дым, заполняющий палубу. Вот он, голос ордена. Крики товарищей, обрывистые команды, обжигающие волны паники. Через всё это проступает и его, Олега, голос. Хриплый, горло обожжено раскалённым дымом, отдающий приказы. Старший офицер погиб и бремя командования упало на его плечи. Как он думал, до конца боя... но бой всё ещё длится. Война бесконечна. Мир — это лишь передышка, перемирие, время перезарядить оружие и ждать приказа наступать.

Вот только некому отдавать его... Олег поднял взгляд к небу, пронзительно голубому, без единого облачка и застонал.

Бремя командования вновь на его плечах, ведь во всей Республике не осталось никого старше по званию. Только в этот раз старшие чины предали всех... Так какое право он имеет наслаждаться тёплым солнцем и мягким ветром, когда его товарищи гибнут по всей галактике?

Ребро ордена впилось в ладонь до крови.

— Лейтенант. — Тихо позвал Олег, и за спиной вырос старший помощник. — Глайдер готов?

— Никак нет, товарищ адмирал. — Отчеканил лейтенант, невольно вытягиваясь и расправляя плечи. — В разумные сроки он не долетит до точки передачи сигнала.

— Тогда снаряди команду в рубку. Я поведу. Что-то мы засиделись в отпуске.

— Товарищ адмирал, это слишком опасно!

— Опасно? — Олег повернулся, и лейтенант вздрогнул, от вида круглых, как у совы, глаз. — Опасно? Мы военные! Умирать ради других — наша работа.

***

Марлин откинулась в кресле на главной палубе «Светоча». Перестук клавиш и тихие голоса убаюкивают. Мордред, дожидаясь команды на вылет, удалился в ангар. Первое время парень рвался домой, на помощь матушке, которую Марлин недолюбливает, но удалось убедить, что здесь от него пользы будет больше.

Одним глазом смотрит в экран терминала, куда пересылаются данные с ретрансляторной сети. Архистратиг приказал следить и искать уязвимые флоты чужих и новых союзников. Пусть первый флот и разросся до армады, но и чужаки наращивают контингент. Теперь во всём рукаве действуют тридцать флотов.

Ощущение, что они сражаются с Гидрой. Отрубишь одну голову и вырастает две. Вот только непонятно, где прижигать.

Девушка задумчиво закурила и... замерла. Через ретрансляторную сеть проходит сигнал. Выделенная линия и до боли знакомое шифрование. Не будь она с ним знакома, даже не заметила бы. Однако, дед и отец вынуждали зубрить кодеровки и условные сигналы до кровавых слёз. А эту в особенности. Сигнал Его Императорского Величества.