Адриано

Глава 17

Бьянка

Когда я разговаривала с мамой по телефону, то не хотела ее пугать. Моя мама и так очень нервная, и я не хочу, чтобы она волновалась, поэтому решаю не рассказывать ей о том, что произошло в отеле.

Я просто говорю, что бандиты Агрелла вернутся в квартиру и будут искать папу, и если она не выйдет до их прихода, то они могут причинить ей вред.

Это ее пугает.

Она соглашается пойти в бар «У Романо», где обычно собираются все соседи.

Но она не любит бары, так что это ее маленькая битва.

— Мам, тебе нужно находиться среди людей, понимаешь? Много людей — а в «Романо» всегда много людей. И не бери с собой ничего, кроме сумочки. Агрелла могут следить за тобой, и мы не хотим, чтобы они узнали, что ты пытаешься бежать. Я пошлю за тобой одного человека. И покажу ему твою фотографию, чтобы он знал, как ты выглядишь. — Я прикрываю трубку и говорю с Винченцо. — Можно я пошлю ей твою фотографию?

— Нет, но передай ей, что я скажу: «У меня для вас дюжина красных роз в машине». Скажи, чтобы она ни с кем не уезжала, пока ей этого не скажут.

Я передаю информацию.

— Я тоже тебя люблю, мама. Уходи сейчас же, хорошо? Хорошо.

Как только я показываю ему фотографию мамы и называю адрес, Винченцо уезжает, и я остаюсь один на один с двумя мужчинами, которых ранили перед отелем.

Мы находимся в заброшенных офисах склада, но комнаты превращены в импровизированное жилое пространство. Здесь стоят складные стулья, карточные столы с брошенными покерными картами и десяток шатких металлических кроватей.

Один из подстреленных парней лежит на койке, истекая кровью на старые простыни.

Я морщусь, глядя на него. Он выглядит ужасно и издает не менее ужасные звуки: стеклянные глаза, восковая кожа, хриплое дыхание.

Я спрашиваю у второго парня — он был ранен в руку и, кажется, находится в порядке, не могу ли я чем-нибудь помочь.

Он пытается улыбнуться, но получается скорее болезненная гримаса.

— Спасибо, но доктор должен быть здесь с минуты на минуту.

Вдруг на лестнице слышатся торопливые шаги.

— Это он, — говорит мужчина.

В комнату входит парень. Ему около тридцати пяти лет, он одет в джинсы, белую рубашку и черную кожаную куртку. Он красив, но на его лице застыло озабоченное выражение. Ничто в нем не говорит о том, что он врач — на нем нет ни белого халата, ни стетоскопа на шее, ничего. Однако в одной руке у него черный кожаный портфель, а в другой — холодильник для продуктов.

— Элио, — говорит он в знак приветствия. — Насколько все плохо?

Элио — тот самый парень, которого ранили в руку, — жестом указывает на лежащего на койке человека.

— Сначала осмотри Козимо. Ему досталось больше, чем мне.

Доктор смотрит на меня.

— Кто это?

— Она попала в перестрелку, — отвечает Элио. — Адриано вытащил ее.

— Интересная прическа.

Я понимаю, что на мне все еще синий парик с металлическим отливом.

Поэтому снимаю его и отбрасываю в сторону, затем вытаскиваю зажимы, которые удерживают мои волосы на месте.

— Это парик, — говорю я, распуская волосы.

— Да, я вижу, спасибо, — сардонически произносит доктор. — Вы можете выдержать вид крови?

— Да, — отвечаю я, а затем нерешительно добавляю.

— Думаю, да.

— Тогда идите сюда и помогите.

Я следую за ним к койке, где доктор ножницами разрезает рубашку Козимо. В теле, на несколько сантиметров ниже грудной клетки, виднеется отверстие от пули. Из него медленно вытекает кровь.

— Козимо, ты меня слышишь? — спрашивает врач.

Мужчина слабо стонет.

— Так, — говорит врач, а затем качает головой. — Ему нужно в больницу.

— Никаких больниц, — отвечает Элио.

— Я знаю, знаю, — с горечью комментирует врач. — Мы не хотим облегчать эту задачу.

Он открывает холодильник. Внутри лежат пакеты с гелевым льдом и несколько пластиковых медицинских пакетов, наполненных кровью.

— Вон там, в шкафу, есть подставка для капельницы, — говорит он мне. — Принеси ее сюда, пожалуйста.

Пока я достаю металлическую подставку, врач протирает спиртом участок кожи на животе Козимо. Затем он достает из медицинского ранца шприц, держит его в вертикальном положении, двигая помпой и выпуская из иглы немного жидкости.

— Будет немного больно, — произносит он, а затем добавляет с легким юмором висельника. — Но, конечно, не так сильно, как когда тебя подстрелили.

Пока он делает укол Козимо, я ставлю металлическую подставку рядом с койкой.

— Сюда?

— Здесь хорошо.

— Это… нормально?

— Вы имеете в виду, что я выезжаю на дом? — шутит доктор. — Только для моих самых особенных клиентов.

— Я имела в виду… это обычный вечер пятницы?

— Вообще-то, такого не было уже полгода. Я почти начал надеяться, что мои услуги больше никогда не понадобятся.

— Очень жаль, док, — шутит Элио.

— Да… жаль всех, — бормочет доктор.