Агентство "Новолуние"

Часть 2. Голос Лорелей*. Видение настоящего (вступление).

Просто люди опять

Перепутали дьявола с Богом.

Значит снова плутать им века

По кровавым дорогам!

Харизма «Ведьма».

Место и время неизвестны

Ночь. Мир погружен в сон. Не видно ни одного огонька, не слышно птиц, даже ветер, кажется, утомился и не тревожит верхушки деревьев.

Тишина.

В уютном домике спокойно спит семья. Отец, мать и маленький сын. Хоть комната и погружена во мрак, их видно очень хорошо. Одна деталь сразу же бросается в глаза – у всех троих звериные уши.

Вдруг за окном что-то мелькает. Чувствуя неладное, глава семьи вскакивает с кровати… Поздно! За дверью слышится треск очереди, замок вылетает, и створка распахивается во всю ширь! В дом врываются темные силуэты с оружием наперевес. Стекла ПНВ мерцают зеленым, делая их похожими на выходцев с Того Света. Хозяин получает удар прикладом и падает на пол, где на него немедленно обрушиваются тяжелые ботинки незваных гостей. Супруга пытается хоть как-то защитить мужа, но ей тоже достается. Проснувшийся от шума ребенок громко плачет. Один из отморозков безжалостно бьет его, затем хватает за руку и волочет за собой, словно тушу. Избитых и окровавленных родителей тащат следом. Один из боевиков на секунду задерживается и бросает в комнату гранату. Громкий хлопок и яркая вспышка вырвавшегося пламени…

…Деревня в лесу. Ярко пылают несколько домов. Жители в панике бегут к высокому зданию с резными скульптурами у дверей, напоминающему церковь. Успевают не все – летящие из темноты трассеры валят бегущих одного за другим. Кому-то везет – они погибают сразу, другие же извиваются на земле, крича от боли.

Пожаров все больше. И вот на главной улице появляются ОНИ. Захватчики. «Пиксельная» камуфляжная форма натовского образца без знаков различия. Закатанные по локоть рукава. Блики огня играют на лицах, отражаются в глазах, создавая поистине жуткую картину. Радостные ухмылки (или скорее, звериные оскалы) до ушей.

Уже не люди. Бешеные псы.

Боевики не торопятся – знают, что жертвы уже никуда не денутся. Патроны на раненых не тратят – добивают прикладами, а то и просто подручными средствами. Вот отряд (или скорее, банда), подходят к дверям большого здания. Несколько ударов не приносят результата – створки надежно заперты изнутри. В это время подходит еще один боевик, с гранатометом на плече. Все мигом убираются подальше от здания. Быстрый росчерк летящей ракеты, вспышка взрыва – и от дверей остаются лишь щепки!

Захватчики врываются внутрь. Свет пожаров выхватывает из мрака резные статуи зверей и яркие росписи с природными ландшафтами на стенах. Колонны, подпирающие свод, и вовсе походят на деревья… даже ветки с листьями есть. В дальней части здания, у каменного алтаря, сгрудились уцелевшие жители деревни: подростки, матери с детьми, несколько стариков и раненых. Вдруг из толпы выходит девочка лет двенадцати в длиннополых зеленых одеяниях. Видно, что ей страшно, но она делает шаг вперед и разводит руки в стороны, словно пытаясь защитить всех. Несколько секунд враги стоят на месте, а затем бросаются вперед…

…Вновь деревенская улица. Уцелевшие жители согнаны в небольшую толпу, которую грузят в закрытые грузовики без окон, набивая плотно, словно шпроты в банку. Церковь горит. На миг ветер заставляет языки пламени колыхнуться,… и за ними вновь показывается та же девочка… окровавленная, в разодранных одеждах… и почему-то висящая на стене…

…Большой двор, окруженный высокой стеной. По периметру стоят все те же отморозки в камуфляже и с оружием в руках, и несколько машин с пулеметами. Около ворот о чем-то беседуют несколько человек в ярких плащах и начищенных до блеска доспехах, а чуть в стороне стоят трое в белых медицинских халатах и двое в черной форме без знаков различия. В центр двора согнана толпа,… в ней практически нет обычных людей – у всех захваченных видны звериные уши, хвосты, крылья или рожки.

Вот один из рыцарей дает отмашку, часть охранников движется к толпе и начинает разбивать ее на группы: мужчин – отдельно, женщин – отдельно, стариков и детей – отдельно. Любой нерасторопный или противящийся немедленно получает удар прикладом. Вот работа завершена – собранные группы разгоняют по двору и вновь начинают сортировку: отбирают раненых и больных. Их отгоняют к старикам, и пулеметы на машинах начинают свою работу…

События идут без перерыва, складываясь в жуткий калейдоскоп…

…Девушка в разорванной одежде со слезами на глазах, к которой тянутся чьи-то руки…

…Мать, у которой вырывают ребенка…

…Дом, который сжигают со всеми жильцами…

БОЛЬ. КРОВЬ. СЛЕЗЫ. СМЕРТЬ.

……….

ДА ЧТО Ж ВЫ, СВОЛОЧИ, ТВОРИТЕ-ТО?!!!

Дыхание со свистом вырывается изо рта, а по щекам текут слезы. Сердце стучит как сумасшедшее. За окном глубокая ночь, везде стоит тишина.

Всего лишь сон… или же нет?

- Нет – раздается чей-то голос. – Это все происходит на самом деле… Каждый день… из года в год!

- Но… почему?

- Потому что людям свойственно притеснять тех, кто не похож на них,… и не может дать сдачи. И сейчас кое-кто творит бесчинства, не признавая никаких законов! Европа охвачена огнем расовых чисток…

- Но… так же нельзя! Должен же их кто-то остановить?!

- А это невозможно! Их покровители всесильны – никто не смеет вмешиваться в их дела. Непонятливых ждет смерть. Но выход… все же есть…

- Есть? Какой же…

- Ты сам – голос становится громче. – Ты желал справедливости, еще будучи ребенком… а сейчас у тебя есть шанс нести возмездие тем, кто его заслуживает!Не беспокойся… Я на твоей стороне. И охотно помогу в благородном деле. Ты не хуже МЕНЯ знаешь: за каждый поступок нужно отвечать!

Пальцы сжимаются в кулаки. Перед глазами все еще стоят сцены из кошмара.

- ДА… ЗА ВСЕ НУЖНО ОТВЕЧАТЬ!

- НУ, ТАК ПОКАЖИ ИМ, ЧТО ОНИ ТОЖЕ СМЕРТНЫ!!! ОБРУШЬ НА НИХ ЗАСЛУЖЕННУЮ КАРУ!!! ПУСТЬ ОНИ ИСПЫТАЮТ УЖАС!!!

Сердце начинает биться спокойнее. Мысли приходят в порядок.

Решение найдено.

- Да… пусть… испытают ужас… А шанс представится…

*Лорелей – сирена (по другим сведениям – русалка) из немецких преданий. Она сидела на скале, расчесывала волосы и пела. Ее голос обладал такой силой, что заставлял позабыть обо всем, и заслушавшиеся рыбаки разбивались о скалы.