Черные короли. Свинцовые небеса

15.1

Усталость накатилась, накрывая тяжелой волной, и я не в силах сопротивляться, прикрыл глаза. Я не спал, слыша голоса рейнджеров. Постепенно они затихали, перерастая в неразборчивый мягкий шелест, уходя на задний план, и я позволил себе расслабиться: опустил нож на каменную плиту, но руку далеко не убрал, готовый в любую минуту войти в режим схватки. От пола шла едва заметная вибрация: маяк продолжал работать, несмотря ни на что, и в каком бы в параллельном мире не находился.

Не успел я, насладиться и порадоваться за нашу выносливую технику, работающую в крайних тяжелых полюсах разных миров. Как ветер легко коснулся щеки и вкрадчивый голос, ели слышно прошептал одно слово:

— Помни.

Внутри меня разорвалась бомба. Сердце дернулось, дыхание сперло, а из подмышки сразу потек пот.

Я встрепенулся, слегка потягиваясь, пальцами чувствуя рукоятку ножа, и, не открывая глаз, осторожно спросил:

— Что помнить?

Голоса солдат исчезли, выключаясь, в мертвой тишине они оставили меня одного с голосом. Вместо слов, пришло видение. Я стоял перед древним титаном, убеленного сединой и не справившемся со временем и старостью. Его кожа на лице треснула от морщин рисунка, показывая три идеально ровные полоски, выдавая истинный возраст. Титану было больше трех тысячи лет. Признаться, таких старых, мне никогда не доводилось раньше видеть. Надменный титан, смотрел на меня упиваясь своей властью, пока я привычно не согнул перед ним шею в низком поклоне. Уши мои заалели. Старик позволил себе легкую усмешку. На голове его обруч координации, тускло блеснул камнем. Говорят, прозрачный метеорит живой, и реагирует на любое настроение хозяина. Сила в нем настолько огромна, что может управлять временем, пространством и, конечно, колонией. То есть любой колониальной планетой.

Я оценил ранг, сидящего передо мной великана, склоняясь еще больше, и спрашивая:

— Что я должен помнить, хозяин?

— Это.

Титан плавно повел рукой и вслед за ней стали появляться голограммы человеческих голов. Пока они набирали цвет, я, затаив дыхание, не сводил с матриц глаз. Ничего необычного не происходило, мне хотели показать людей, и мне их показывали. Что в них такого важного? Что я должен вспомнить? От чего пробудиться? А хочу ли я вообще пробуждаться, вспоминать и понимать происходящее? Голограммы медленно закрутились. Три короны венчали каждую неизвестную персону. Вот-вот тайна должна была раскрыться. Я чувствовал, как во мне нарастает возбуждение. Стоило пристальнее рассмотреть объекты и начать вспоминать. Первый, молодой парень имел на голове скромный золотой обруч. Суровое лицо, плотно сжатые губы и волевой подбородок, выдавали в нем харизматичного мужчину, способного наслаждаться каждым мигом жизни, как последним. Такие ценят любую секунду своего времени, так как проживают свое отведенное время быстро и ярко. Его голова раньше всех приобрела натуральные цвета, но также резко и погасла, проваливаясь в темноту, и наливаясь черным. Был и не был. Сгорел спичкой, но голову так и не согнул. Вторым на меня смотрел, не мигая, почтенный старик. Я против воли покосился на хозяина. С титаном его связало одно — привычка пользоваться безграничной властью, и повелевать народами. Корона на его голове была тяжела, сверкала камнями и глубоко врезалась в зеленоватую кожу. Да. Настоящий властелин. У меня опять сработал блок подчинения, и я поспешил отвести глазах, не в силах справиться со страхом и рабообожанием.

Третьего я хорошо знал. Настолько хорошо, что не сразу смог понять, что он тут делает. Он же явно не вписывается. Какой из него король? Это же сказка, придуманная дикарями.

Хмурясь, с непониманием посмотрел на титана. Тот развел руки в стороны, чувствуя мой не высказанный вопрос, и подталкивая меня к тому, чтобы я произнес слова в слух.

— Три короля, — спокойно сказал старик, как нечто само собой разумеющееся и очевидное.

— Да, — выдавил я из себя, покрываясь испариной — я все еще не верил. Хотя меня уже начинало накрыть волнами беспокойства и тревоги.

— Да, хозяин, раб, — вскинул бровь титан. Он не требовал подчинения. Существо, способное убить меня щелчком пальцев, не понимало моего хамского поведения.

Признаться, я тоже не понимал, почему допускал такие оплошности. Словно кто-то другой, в особые минуты, брал контроль над моими мыслями и поступками. Очень досадная невнимательность.

— Прости меня, хозяин. Я растерялся. Прости мою оплошность, хозяин.

— Я накажу тебя позже, когда ты выполнишь свою миссию.

— Да, хозяин. Миссию? — прошептал я, вновь покрываясь испариной.

— Ага, — буднично проворчал господин, видя, что наконец — то во мне просыпается разум.

— Но повелитель, я не могу поверить, как такое может быть.

— Ты хочешь меня огорчить? — старик слегка свел брови.

— Нет, нет, — поспешно пробормотал я, исправляя очередную оплошность.

— Что именно? — нахмурился титан. — Ты помнишь свою миссию? Я не уверен, что ты — это ты: ведешь себя странно и подозрительно. Все вы люди на одно на лицо. Могу только черных от белых отличить. В груди у тебя звезда огненная, а по края чернота, только так и понимаю, кто перед мной.

— Это я, хозяин, — поспешил заверить я, покрываясь испариной, ведь убьет же и глазом не моргнет. — Я всё помню. Убить трех королей? Конечно, хозяин. Как я такое мог забыть. Это я. И я настоящий.

— И, что тебя смущает, «настоящий» ты, мой?

— Третий король.

— То есть тебя не смущает, как ты должен убить трех королей, живущих в разное время, эпохах и событиях? Ты начинаешь привыкать к перемещениям, — титан улыбнулся. — Однако тебя смущает именно третий король? Почему?

— Я знаю его!

— В самом деле? Но разве не я обещал тебе выполнения миссий? Не говорил, про их легкость? Посмотри на меня, раб, когда с тобой говорит высший! Разве не я говорил тебе, что убить королей будет просто? Ты сомневался в моих словах?!

— Как я мог?! — Ужас сковал мое тело, — не верить своему господину?

— Говори уже в чем проблема, — вздохнул титан, успокаиваясь. Вспышка гнева творца проходила, но опасность не исчезла. Я с трудом переборол страх и вдруг голос мой стал чеканным и уверенным. Я не верил, что я умею так говорить, тем более в присутствии титана.

— Я знаю этого короля! Это не родившийся мальчик из легенды местных туземцев. Я видел, как он рос и превратился в мужчину!

— Видел? Очень хорошо. Ты умеешь управлять временем? — кажется я подрос в глазах титана, и он не смог скрыть разочарования, когда я сказал:

— Нет, хозяин. Местные туземцы отвели меня в свое святилище и показали мне через летопись времени, своё будущее. Там был этот мальчик.

Титан нахмурился еще больше.

— И ты еще не убил его?

Я замолчал. В горле пересохло. Я затряс головой, не в силах, что-либо сказать. Как я мог убить мальчика из морока видений? Он же не существовал еще? А потом я подумал, как я вообще могу убить своего сына? Или Айну, которая должна дать ему жизнь?

— Ты понимаешь, что он станет королем? Одним из самых опасных и влиятельных врагов нашей империи? Его действия изменят устройство мира. Раб, ты понимаешь ответственность, возложенную на твою никчемную сущность?!

— Да…

— Да, хозяин, — вновь поправил меня титан. Он начинал снова гневаться.

— Но, как я могу убить своего сына? Я не понимаю, как? Зачем мне это делать? Это неправильно! Это слишком жестоко. Я ведь служил правдой и верой… Я ведь третьим лейтенантом стал! Почему я?! Я не смогу! Найдите кого-нибудь другого!

Старик скептически склонил голову, выслушивая мою тираду, не перебивая.

— Что это было, раб? У тебя есть чувства, эмоции? Ты спрашиваешь: «почему»? Не вижу сложностей. Себя же ты убил. Вспомни!!!

Я не помнил, но я верил каждому слову господина. Убил себя, так убил, раз надо было для дела. Обычная участь военного умирать по приказу господина. Так получают медали. За жизнь — медаль. Равноценный обмен. Однако тут другое и взволновало оно меня не на шутку.

— Но, — хрипло пробормотал я, — как я могу убить своего сына.

И это был не вопрос.