Цирк Обскурум

Глава

43

По дороге обратно в цирк мы узнаем, что солдата зовут Грег Стоунуолл. Ему под тридцать, и он, очевидно, борется со своими демонами, но он решил рискнуть вместе с нами. Он выбрал жизнь, и я чертовски уважаю его за это. Единственная информация, которую мы знаем о войне, — это то, что сообщают нам в газетах, но все это меркнет по сравнению с ее реальностью. Роджера, как врача, следовало бы призвать на помощь, но он заплатил кому-то, чтобы тот пошел вместо него. Я ненавидела его за это, не потому, что он отказался от поездки, а потому, что я хотела, чтобы он ушел и, возможно, никогда не возвращался. Это была бы отсрочка. Если это делает меня ужасным человеком, то пусть будет так.

Однако этот человек не заслуживает демонов, преследующих его. Я вижу это по его глазам. Он хороший человек, или, по крайней мере, пытается им быть.

Когда солдаты возвращались с войны, их чествовали как героев. Не их вина, что их отправили за границу, но их вина в том, что они победили. Я не могу вспомнить, сколько жизней было унесено, но их было очень много. Роджер никогда не давал мне читать газеты слишком долго, поэтому я не могла составить себе четкого представления о войне, но я знаю, что это было плохо. Мы все знаем, что это было плохо. Те из нас, кому не пришлось идти, остались с информацией о том, что кто-то другой сражался за нас, и за что? Что за ужасные люди, которыми многие из нас являются? Я никогда не понимала этого, но я не испытывала свободы так, как другие.

Итак, вот этот человек, переживший эту войну, но можно ли на самом деле назвать это выживанием? Правительство вернуло этих людей домой вместе с их призраками и демонами и ожидали, что они вернутся к нормальной жизни. Они никак им не помогли, и меня бы не удивило, если бы Грег не был первым, кто уставился в дуло пистолета.

Что мне интересно, так это откуда у него карта джокера.

Я сижу сзади с Грегом и Клабом, в то время как Спейд, Даймонд и Харт сидят впереди. Я не новичок в процессе использования карты джокера, поскольку Хильда давным-давно подарила мне мою собственную, но он не похож на человека, который приходит в цирк, особенно после того, как побывал на войне.

Мы уже представились и выполнили все необходимые действия, но после этого погрузились в молчание. Когда я смотрю на него, Грег смотрит на меня в ответ блестящими глазами, что-то в них говорит о надежде.

— Так ты когда-нибудь раньше был в цирке Обскурум? — Спрашиваю я, уже сняв маску. Мне больше нет необходимости скрывать свою личность от него.

Он качает головой.

— Нет. Никогда.

Я с любопытством напеваю что-то себе под нос.

— Откуда у тебя эта карта?

— Карточка? — спрашивает он.

— Да, карта джокера. — Я вытаскиваю нетронутую карту и показываю ее. — Вот эта. Это ты так нас вызвал.

Он смотрит на карточку и отводит взгляд.

— Могу я оставить ее себе?

Я колеблюсь и смотрю на Даймонда в зеркале.

— Обычно она предназначена для нас, — говорит Даймонд, — но это не обязательно.

Грег благодарно кивает и берет ее у меня дрожащей рукой.

— Хочешь знать, где я ее взял? — Когда я киваю, он вздыхает. — На самом деле я не знал, что она вызовет… людей. Я думал… Ну, я думал, что снова увижу своего приятеля. Мы вместе сражались за границей. Его звали Эдмонд Форд. Мы называли его просто Эдом.

— Эдмонд Форд? — Даймонд повторяет, что-то в его тоне привлекает наше внимание.

— Ты знал его? — Спрашиваю я.

Даймонд кивает.

— Он был подростком в цирке, когда я был ребенком, но я мало с ним общался. Он ушел через несколько лет после того, как достиг совершеннолетия. Его глаза встречаются с моими в зеркале. — Думаю, теперь мы знаем, куда он пошел.

Грег кивает.

— Эд был замечательным человеком, всегда помогал и следил за тем, чтобы мы были в безопасности. Мы сблизились, и однажды вечером, после того как мы немного перебрали с выпивкой, он вручил мне эту карточку и сказал, чтобы я ее не терял. Он сказал, что она пригодится, когда мне понадобится, и все, что мне нужно было сделать, это подержать ее, и помощь придет. Я всегда думал, что он имел в виду… теоретическую, а не реальную помощь. — Он засовывает карточку в нагрудный карман и похлопывает по ней. — В любом случае, он умер на следующее утро. На нас упала бомба. Мне повезло, что я был в укрытии. Эд? От него осталось не так уж и много.

В его словах звучит боль, как будто само воспоминание несет на себе тяжелый груз. Я в этом не сомневаюсь. Он говорит об Эде трепетно, как будто они братья. Потеря такого человека остается с тобой навсегда.

Я похлопываю его по колену.

— Даже после смерти Эд позаботился о тебе, — говорю я ему. — И теперь наша очередь сделать то же самое.

Когда мы приезжаем в цирк, нас ждет приветственная вечеринка. Так повелось с тех пор, как приехали дети. Они просыпаются и понимают, что мы ушли, затем ждут, пока мы благополучно вернемся, чтобы убедиться, что с нами все в порядке, и помочь тем, кто придет с нами. Иногда это никто. В последнее время это были другие дети. Сегодня вечером это ветеран, которому нужна цель.

Глаза Грега загораются, когда дети выбегают вперед, взволнованно крича о том, как они счастливы, что он здесь, и спрашивая, принес ли он какие-нибудь сладости. Он смущенно смотрит на меня, и я улыбаюсь.

— У каждого из них свои кошмары, Грег. Они здесь, чтобы исцеляться. — Я наклоняю голову. — Им не помешал бы кто-нибудь присматривать за ними, вроде того, как Эд раньше заботился о тебе.

Его лицо искажается от эмоций, и в слабом свете ламп цирка я вижу, как блестят его глаза.

— Я могу это сделать, — хрипит он. — У кого-то столь невинного не должно быть демонов.

— Но они есть, — бормочу я. — У нас всех они есть. — Я кладу руку ему на плечо. — Но вместе мы сможем преодолеть их.

Грег кивает.

— Я защищу их ценой своей жизни.

— Я знаю, что ты так и сделаешь, — отвечаю я с улыбкой. Я вижу надежду в его глазах, вновь обретенную цель, дающую ему то, к чему можно стремиться. Это то, что ему было нужно. Это дом, который он искал. Теперь он здесь, где ему самое место.

Не часто наш разговор заканчивается без кровопролития, но сегодня я благодарна, что это произошло. Я благодарна, что нахожусь здесь и вижу, как Грег смеется вместе с толпой детей, умоляющих проверить его многочисленные карманы на предмет конфет.

Я также благодарна за то, что он без колебаний отдал Клабу свой пистолет.