Цирк Обскурум

Глава

52

Я выхожу из палатки, зная, что не могу находиться там, хотя и хочу. Доктор Луи уже дважды выгонял меня, говоря, что ему нужно сосредоточиться и он не может справиться со страхом, наполняющим воздух. Я не виню его.

— С ним все будет в порядке, — говорит мне Спейд, пока я хожу взад-вперед, практически проделывая дыры в земле своими шагами. Клаб сидит на ящике рядом с пологом палатки, крутя в пальцах нож. Это его способ не паниковать, точно так же, как ходьба — мой механизм преодоления трудностей.

— Мы этого не знаем, — рычу я, чувствуя злость, отчаяние и страх.

Харт потерял так много крови. Доктор Луи сказал, что нам повезло, что пуля не задела какие-либо важные органы, но она все еще там, её нужно извлечь и зашить. Также нет никакой гарантии, что с ним все будет в порядке после потери такого количества крови, тем более что восстановление займёт слишком много времени. Я думала потребовать, чтобы мы отправились в настоящую больницу, но я знала так же хорошо, как и остальные, что там нам не помогут. К тому же я не доверяла им в спасении Харта, не так, как доктору Луи.

Харт не будет заниматься на трапеции по крайней мере месяц, пока будет выздоравливать, и он будет очень зол из-за этого, когда проснется.

Свобода стоит рядом со Спейдом, ее хвост подергивается взад-вперед от напряжения, витающего в воздухе. Она смотрит на полог палатки, как будто чего-то ждет, и, кажется, так же зла, как и я. Харт — один из ее любимых людей. Он лучше всех вычесывает её.

Даймонд внутри, с Хартом, и я увидела вспышку беспокойства в его глазах как раз перед тем, как док выгнал меня. Выстрел плохой. Мы чуть не потеряли его, но я верю, что доктор Луи вернет его.

А пока я не могу здесь оставаться.

Я ничего не могу сделать.

Ярость разъедает мои внутренности, угрожая выплеснуться наружу в любой момент. Я практически ощущаю кислую боль на языке. Она требует возмездия. Роджер уже был отмечен смертью, но теперь я собираюсь сделать ему чертовски больно. Я собираюсь содрать кожу полосками с его плоти. Я собираюсь выдергивать у него ногти один за другим. Я собираюсь разрезать его на крошечные кусочки и запихнуть их ему в глотку. Он познает боль похуже всего, что когда-либо делал мне, потому что пытался отнять у меня моего мужчину.

Он пытался забрать то, что принадлежит мне.

— Я не могу быть здесь, — прохрипела я, останавливаясь.

И Клаб, и Спейд смотрят на меня снизу вверх.

— Почему? — Спрашивает Клаб, его взгляд слишком напряжен.

— Я иду в палатку Хильды, — говорю я, отворачиваясь. — Мне нужно… мне нужно прочитать карты.

Напоминание о предупреждении о приближении смерти тяжело давит на мои плечи. Если Харт умрёт…

Я не могу даже думать об этом прямо сейчас. Мне нужно свериться с картами и посмотреть, смогу ли я узнать что-нибудь еще.

— Просто будь осторожна, — говорит Спейд, напоминая мне, что я в наибольшей опасности.

Роджеру не понравится, что мы сбежали, но сейчас для него это своего рода игра. Я нужна ему живой, и он не прекратит наступать, пока я не окажусь в пределах его досягаемости. Этого не случится, но я также не позволю ему навредить тому, что принадлежит мне.

Я целеустремленно иду по цирку, мои шаги длинные и торопливые. Когда я захожу в палатку Хильды, я удивляюсь, обнаружив ее там. Она стоит, скрестив руки на груди.

— Мне было интересно, сколько времени тебе потребуется, чтобы появиться, — говорит она. Ее глаза вспыхивают, когда она указывает на стол. Карты лежат на нем, как всегда, но на этот раз что-то кажется другим. С яростью, горящей в моем горле, и ненавистью к Роджеру в моем сердце, карты кажутся… сильнее. Тяга, которую я испытываю к ним, почти душит меня.

— Присаживайся, — говорит Хильда, и ее голос вторит многим. — Ты готова.

Готова к чему?

Я не задаю вопрос вслух. Вместо этого я обхожу стол и сажусь. Прежде чем я успеваю положить руку на карты, они взмывают в воздух и парят передо мной, сотрясаясь от энергии в моем сердце. Они переворачиваются и перемещаются между лицевой и оборотной сторонами, мерцая, затем начинают светиться, становясь ярче.

Я не спрашиваю, что происходит. Мне это и не нужно.

Он причинил боль моей семье. Мы едва выбрались оттуда, и Харт чуть не умер. Роджер ожидает, что я снова сбегу, но он не знает, какая я сейчас Эмбер. Он не понимает, с кем связался.

Но он это сделал.

Я вздергиваю подбородок, когда карты начинают вибрировать, а затем вращаться все быстрее и быстрее. Я едва могу следить за их движениями, когда они начинают проникать под мою кожу, но маленькие болевые точки ослабевают, как только они проникают внутрь. Теперь я цирк. Мне всегда предназначалось быть цирком, с тех пор как в детстве мне подарили карточку джокера, и теперь я больше никогда не буду одна.

Обветренные руки Хильды ложатся мне на плечи.

— Ты готова, — снова говорит она, и это похоже на благословение от того, кто держал карты до меня. — Эмбер, королева цирка, охотница на тьму.

— Да, — шиплю я, сила наполняет мое тело картами. Моя спина изгибается от силы и тьмы. Червовая дама выпадает и парит передо мной — последняя карта. С последним всплеском она врезается мне в грудь и проскальзывает внутрь. Это больше всего обжигает болью, я знаю, что это должно быть напоминанием обо всем, с чем нам предстоит столкнуться. Я встаю и расправляю плечи, мое тело гудит от энергии, и моя ярость разрастается еще больше.

Я больше никогда не убегу. Я не буду прятаться. Я не буду бояться.

Теперь пришло время поохотиться.