Цирк Обскурум

Эпилог

Шесть месяцев спустя…

— Ты звала? — Мрачный шепот обволакивает меня, заставляя вздрогнуть, когда я с усмешкой оглядываюсь через плечо и вижу Даймонда в рамке на пороге моей палатки. За ним Спейд, Клаб и Харт.

— Да, — бормочу я, поворачиваясь к ним лицом, мои волосы рассыпаются по плечам, когда я стою обнаженная и жду их. Их жадные глаза обводят каждый дюйм моего тела, и я знаю, что им нравится каждый изгиб и шрам. Мои бедра сжимаются, и желание закручивается спиралью во мне.

Даймонд подходит ближе, без сомнения, чувствуя мои намерения. Они мне всегда нужны, и сегодняшний вечер не исключение. Последние несколько дней мы все были заняты обустройством на новом месте, и я так и не смогла поиграть.

Сегодня вечером я хочу поиграть с каждым из них. Я хочу, чтобы они напоминали мне, где мое место.

— Однажды ты сказала мне, что хочешь жить и отомстить. Теперь у тебя есть и то, и другое. Это все, чего ты хочешь? — бормочет он, останавливаясь.

— Нет. — Я ухмыляюсь, приближаясь к нему. — Я хочу тебя всего навсегда.

Схватив своего директора манежа за волосы, я откидываю его голову назад и целую его, мой взгляд прикован к другим моим мужчинам, которые заходят внутрь, позволяя створкам закрыться за ними. Желание и голод мерцают в их глазах, когда они наблюдают за мной. Облизывая губы Даймонда, я слегка отстраняюсь, встречаясь с ним взглядом.

— Сегодня вечером ваша королева хочет видеть вас всех.

— Чего наша королева хочет, то она и получает, — бормочет он, облизывая губы, когда его рука скользит по моему бедру. Он притягивает меня ближе, погружая в себя, когда его губы снова находят мои во всепоглощающем поцелуе.

Застонав ему в рот, я провожу руками по его накачанным плечам, вниз по мускулистым рукам и вверх по его прессу, жадно желая коснуться каждого дюйма его тела. Я прерываю поцелуй со вздохом и поворачиваю его голову, покрывая поцелуями шею и грудь, прежде чем прикусить сосок. Его шипение наполняет воздух, и внезапно я лечу.

Я подпрыгиваю, ударяясь о кровать, но у меня нет времени жаловаться, потому что через мгновение он оказывается на мне. Он перекатывает нас так, что мои руки оказываются за спиной, зажатыми между нашими телами, его грудь прижимается к моей спине, а его рот встречается с моим ухом, когда он обхватывает своей ногой одно из моих и заставляет его открыться.

— Веди себя прилично. Позволь своим мужчинам трахать и боготворить тебя, моя королева, и тогда ты сможешь получить своего монстра.

Мое сердце колотится в груди, когда Клаб встает между моих ног, сбросив одежду, когда он поглаживает свой огромный член, обводя взглядом мое тело.

— Чего наша королева хочет, то она и получает. Ты это знаешь.

— Клаб — Его имя обрывается криком, когда он поднимает мою левую ногу, перекидывая ее через плечо, и врезается в меня, загоняя свой огромный, твердый член так глубоко в мое скользкое влагалище, как только может. Мои глаза скрещиваются, когда я выгибаю спину. Наклоняясь, он захватывает губами мой сосок, посасывая и покручивая, высвобождаясь из моего сжимающегося тела и толкаясь вперед, задавая жесткий, быстрый ритм. В некоторые ночи мне нравится мягкость, в то время как в другие я хочу дьявола, а сегодня я хочу их тьму.

Я хочу их.

— Посмотри, что ты делаешь с ним. Почувствуй, что ты делаешь со всеми нами. Ты сводишь нас с ума, — мурлычет Даймонд мне на ухо, заставляя меня дрожать и сжимать Клаба. Он стонет в мою кожу, поднимая голову и захватывая другой мой сосок. Я раскачиваю бедрами навстречу его грубым толчкам, вбирая его глубже, влажный звук наших тел громко соприкасается в моей палатке.

Он внезапно выпрямляется, поднимая мои бедра в воздух с силой, с которой он трахает меня, и поворачивает голову, чтобы поцеловать мою ногу. Другая его рука скользит вверх по моему бедру и по моему влагалищу, где он потирает мой клитор, пока я не вскрикиваю и не сжимаюсь вокруг его члена. Рыча, он трахает меня сильнее, быстрее, в то время как его зубы впиваются в мою ногу.

Боль и удовольствие смешиваются, и я взрываюсь криком, увлекая его за собой, его стон приглушается моей кожей, прежде чем глубоко войти в меня, наполняя меня своей горячей спермой.

Задыхаясь, я падаю обратно на Даймонда, дрожа, когда он целует мой скачущий пульс.

— Хорошая девочка, теперь возьми своего укротителя зверей.

Я открываю глаза, и Клаб отходит от меня на несколько шагов, прежде чем Спейд занимает его место.

— Спейд, — умоляю я. — Пожалуйста.

— Он приручает диких животных, королева. А теперь позволь ему укротить эту дикую, идеальную киску, — воркует Даймонд.

— Этим утром ты была у меня, любовь моя, — бормочет Спейд, раздвигая мои бедра шире, до боли. — И все же я хочу тебя с силой, граничащей с болью, так что держись, потому что тебе это понадобится для того, что я приготовил.

— Я могу взять тебя, всего тебя. Я была создана для тебя. — Я откидываю голову назад, раздвигая ноги. — Покажи мне свое худшее, повелитель зверей.

Несмотря на обычную мягкость Спейда, он хватает меня за бедра, поднимает с кровати и насаживает на свой член.

Спейд огромный, но скользкий от моей спермы и спермы Клаба, поэтому он помещается внутри меня, наполняя меня своим членом.

Я почти задыхаюсь от того, насколько наполненной я себя чувствую, и когда он начинает двигаться, я вижу звезды. Мои стоны эхом разносятся по палатке, когда рука Даймонда скользит по моей груди и накрывает ее, сжимая и пощипывая сосок. Удовольствие проносится прямо к моему пульсирующему клитору, возбуждая меня до тех пор, пока я безмолвно не начинаю умолять о большем.

— Ты наша, — рычит Спейд, входя в меня, его руки обхватывают мои бедра, когда он использует мое тело именно так, как я хотела.

— Она наша, и посмотри, как хорошо она нас принимает. — стонет Даймонд. — Я чувствую, как она капает на меня. Наша жадная королева хочет большего, не так ли?

— Да, да, да, — кричу я, сила течет через меня вместе с моим удовольствием.

Спейд рычит, его пальцы оставляют синяки на моей коже, когда он наполняет меня каждым диким толчком, задевая шейку матки. Боль только заставляет меня кричать, требуя большего, пока никто из нас не сможет этого вынести.

Мы вместе погружаемся в блаженство, мое имя у него на губах, когда он наполняет меня своим освобождением, и я капаю на него своим.

Я не успеваю опомниться, как его отрывают, заменяя ухмыляющимся Хартом с безумием во взгляде, когда он смотрит на меня.

— Моя очередь играть, Куинн.

Без предупреждения он насаживает меня на свой член, борясь с моим трепещущим влагалищем, чтобы заполнить меня.

Я пытаюсь отстраниться, бороться с ним, но он тянет меня вниз, сжимая мою киску жестко и быстро, пока мои крики не наполняют воздух, безумие в его взгляде растет по мере того, как он слышит это.

— Вот и все, моя королева. Кричи для меня. Пусть все знают, что ты принадлежишь нам. Мое тело было создано, чтобы наполнять твое. Я собираюсь провести остаток наших жизней, похороненный глубоко внутри тебя.

Всхлипывая, я быстро киваю головой.

— Твоя, ты мой. — В моих словах нет смысла, но они, кажется, сводят его с ума.

Отрываясь от моего истекающего влагалища, он скользит своим скользким членом вниз и прижимает его к моей заднице, толкаясь в меня, когда я раздвигаю ноги, принимая его. Он давит на мои мышцы, причиняя боль, хотя это и приятно.

Мои бедра двигаются в погоне за удовольствием, когда он трахает мою задницу порочными, жесткими толчками, мое имя постоянно слетает с его губ, пока Даймонд удерживает меня неподвижно для своего нападения.

Сила внутри меня растет, и, в отличие от обычного, я не могу ее контролировать. Карты вылетают из меня, но Харт просто ухмыляется, трахая меня, когда они врезаются в его кожу, королевы торчат из его обнаженной груди.

— Знаки почета, — говорит он мне. — Ты заставила меня истекать кровью, Куинн. Теперь твоя очередь.

Мои глаза расширяются, когда он наклоняется, впиваясь зубами в мою грудь. Боль такая сильная, что я почти теряю сознание, а когда он отстраняется, моя кровь пачкает его губы и капает с моей груди.

Ухмыляясь алой улыбкой, он вонзается в мою задницу, снова опуская голову и кусая другую.

Мои ногти впиваются в кожу Даймонда, порезав его, пока я кричу и корчусь, удовольствие и боль наполняют меня, пока не вырываются наружу. Карты разлетаются по комнате, когда я кончаю так сильно, что теряю сознание.

Когда я прихожу в себя, Харт стонет, его член уткнулся в мою задницу, когда он проливает свою сперму, его язык смакует кровь на моей коже, пока Даймонд не отталкивает его.

— Моя очередь, — объявляет Даймонд.

Я слаба, мое тело обмякло, когда меня снова поворачивают и заставляют встать на колени. Я почти падаю, чувствуя, как сперма и кровь стекают по мне, когда я смотрю на него сверху вниз. Он улыбается мне.

— Вот она, моя королева. Теперь оседлай своего короля. Я хочу посмотреть, как ты предъявишь права на меня.

— Даймонд, — предупреждаю я, тяжело дыша, моя киска и задница болят, но он не дает мне отсрочки. Он поднимает и сажает меня на свой ожидающий член. Положив руки на мои бедра, он заставляет меня оседлать его. Опустив руки вниз, хватаясь за его бедра позади меня, чтобы удержаться на ногах.

Он двигает мной быстрее, заставляя оседлать его член, и мое изнеможение сменяется желанием — желанием увидеть, как мой идеальный мастер манежа разваливается на части из-за меня. Постанывая, я двигаю бедрами, глядя вниз на Даймонд, раскинувшегося подо мной. Он стонет, давая мне понять, что ему это нравится, поэтому я ускоряюсь, подпрыгивая на его члене, когда его взгляд опускается на мое влагалище.

Его взгляд темный и голодный, его руки скользят по моей коже, пока моя сила растет. На мгновение я беспокоюсь, что причиню ему этим боль, и Даймонд это понимает.

— Возьми мою плоть. Разрежь ее своими картами. Она твоя, Куинн. Цирк владеет моей душой, но у тебя мое сердце и тело. Я твой до конца, — клянется он.

Это обещание высвобождает что-то внутри меня, и я отдаюсь силе. Я оседлаю его сильнее, быстрее, беря то, что хочу, когда мои карты врезаются в него, заставляя его истекать кровью из-за меня. Все это время он подталкивает меня, требуя большего.

Власть, которую я имею над ним, над ними всеми, сводит меня с ума, когда остальные окружают меня. Руки и рты скользят по моей коже, пока я взлетаю все выше и выше, воспаряя к бездне наслаждения, которое только они мне дарят.

Они работают как один, чтобы дать мне то, что я хочу, но когда я снова падаю в их ожидающие объятия, я удерживаю взгляд моего директора манежа. Я выкрикиваю его имя, и с его собственным ревом он следует за мной в ожидающую темноту, наполняя меня своим удовольствием и любовью.

Дрожа, я покачиваю бедрами, преодолевая толчки, когда они рушатся на мою кровать, размягчающийся член Даймонда все еще внутри меня. Их зубы и руки оставляют следы на каждом дюйме моей кожи, и удовлетворение разливается по мне.

Именно тогда я чувствую зов.

Цирк тянется к нам, зовет нас.

Подняв голову, я выглядываю из-за полога палатки в темноту за ее пределами, ощущая угрозу в воздухе, когда перевожу взгляд на своих упавших людей.

— Надеюсь, у тебя еще осталось немного энергии. Нас позвали. Пора идти.

Их стоны заставляют меня смеяться.

Зов уводит нас не слишком далеко от цирка, всего лишь на окраину города и заброшенную электростанцию, где дети устраивали вечеринки, что очевидно, учитывая разбросанные повсюду бутылки и мусор. Я брожу по нему, моя маска на месте, а мои парни позади меня. Наши души трепещут как единое целое, когда мы отвечаем на зов, следуя за ним сквозь темноту в здание, где свернулась калачиком молодая девушка, сжимая в руках карту джокера.

Ее глаза расширяются, когда она видит нас, и она отползает назад, прижимая разорванное платье к телу. Я поднимаю руку, и парни отступают. Я читаю правду в ее глазах без необходимости что-либо говорить, и ярость наполняет меня.

Боль распознает боль. Мои призраки совпадают с ее призраками, и понимание проходит между нами, когда я опускаюсь перед ней на колени. Она сглатывает, ее язык высовывается, чтобы прикоснуться к разбитой, кровоточащей губе. Кровь покрывает ее бедра, когда она безуспешно пытается прикрыться, и я снимаю свой кожаный плащ и отдаю его ей. Не говоря ни слова, она оборачивает его вокруг себя, переводя взгляд с меня на моих мужчин.

— Кто ты? — спрашивает она.

— Твой ответ на зов, — признаю я.

Она опускает взгляд на карточку, которую все еще держит, и ее глаза расширяются от шока.

— До меня доходили слухи, сказки… Я не знала, правда ли это. Я надеялась… — Она смотрит на меня так, словно хочет убедиться, что я настоящая.

Я не предлагаю ни утешения, ни слов. Они не помогут.

Ей не нужно, чтобы я обнимала ее, когда она плачет.

Она позвала нас не поэтому.

Ей нужны монстры.

Ей нужны охотники.

Она хочет отомстить.

— Расскажи мне свои кошмары, — воркую я, вглядываясь в ее испуганное, покрытое синяками лицо.

Она бросает взгляд на разбитое окно, где ветер развевает сорванные занавески и до нас доносятся смеющиеся голоса.

— Они. Они — мои кошмары. — Она заглядывает мне в глаза. — Я хочу, чтобы они заплатили за то, что сделали со мной.

— Мы справимся с этим. — Я протягиваю ей руку, и она вкладывает в нее карточку. — Взамен у тебя есть выбор — присоединиться к нам или продолжать жить своей жизнью.

— Мне нравится моя жизнь. Это будет нелегко, но я хочу домой. Но я не могу, зная, что они все еще живы и где-то там, — признается она.

— Тогда позволь нам избавить тебя от этого страха. — Встав, я кладу карту в карман и улыбаюсь ей. — Оставайся здесь.

Насвистывая про себя, я выхожу из заброшенного здания и огибаю его сзади, где нахожу группу из трех парней, которые передают друг другу косяк, смеясь во время разговора.

— Ты пробовал эту задницу? Она была тугой…

Мое лицо искажается от гнева, и я вытаскиваю свой клинок, вращая им, когда пропускаю их мимо себя.

— Привет, мальчики, я слышала, вы любите играть. Могу я присоединиться?

Они поворачивают головы, и я хихикаю.

— Что за черт?

Я не позволяю им сказать больше ни слова. Их действия причинили достаточно боли, и их слова не помогут им получить еще один шанс.

Я вонзаю свой клинок в живот первого парня, потому что он смотрит на нас. Его крик наполняет воздух, когда я дергаю его вверх и наружу. Я пинаю его так, что он падает в грязь. Пока остальные застывают в шоке, я наклоняю голову и перескакиваю к следующему парню. Как только я встаю перед ним, я хватаю его член через штаны, и с силой карт, наполняющих меня, я отрываю его от его тела, держа как трофей, пока он воет.

— Нечем похвастаться, не так ли? — Комментирую я, выбрасывая его.

Он падает к моим ногам.

Третий поворачивается, чтобы убежать, пока я смеюсь.

— Беги, маленький кролик! — Я снова хихикаю. — Маленький кролик, маленький кролик, ты не останешься? В конце концов, я думала, ты хочешь поиграть!

Сила цирка все еще наполняет меня, поэтому я протягиваю руку, позволяя ей течь из меня. Карты летят по воздуху, как кинжалы, и врезаются ему в спину, с криком опрокидывая его на землю, когда я подкрадываюсь поближе, видя, что наши масти торчат из его кровоточащей спины. Опрокидывая его ногой, я ухмыляюсь, глядя на его бледное лицо.

Он поднимает руку, чтобы отогнать меня.

— Пожалуйста, Боже…

Я делаю выпад кинжалом, хватая его за руку, пока он кричит и таращится на обрубок.

— Никакой бог не спасет тебя сейчас, — радостно говорю я ему, а затем опускаю ботинок на его промежность, давя до тех пор, пока он, наконец, не теряет сознание. Наклоняясь, я хватаю его за волосы и начинаю резать. Я рассекаю ему шею, кровь заливает мою маску и лицо, и когда его голова наконец отделяется от тела, я поворачиваюсь и вижу, что остальные наблюдают за мной, позволяя мне взять инициативу в свои руки. Мой взгляд останавливается на первом парне. Он все еще жив и пытается сбежать.

— Харт, окажи честь, — зову я, когда мы смотрим, как первый парень пытается уползти, всхлипывая и истекая кровью.

— С удовольствием, Куинн. Он преследует парня, когда тот оглядывается на нас, всхлипывая и крича громче. Харт наслаждается его страхом, пока я смотрю, и когда он, наконец, останавливается перед ним, парень поднимает голову.

— Скажи мне, если это больно, — говорит Харт, вонзая свой клинок в грудь парня, вырезая его сердце, пока он еще жив. Когда он снова падает на землю, он уже мертв.

Бросив голову вместе с другими телами, я подхожу и проверяю, все ли они мертвы, как раз в тот момент, когда девушка, спотыкаясь, выходит из здания. Я ожидаю ужаса, но все, что я вижу, — это облегчение и удовлетворение в ее взгляде, когда она смотрит на кровавую бойню.

— Спасибо. — Она смотрит на тела, потом на нас. — Спасибо.

— Иди домой. Лечись. Наслаждайся жизнью и помни, если мы тебе когда-нибудь понадобимся, мы здесь. Все, что тебе нужно сделать, это позвать.

Мы смотрим ей вслед.

Мы — тени в ночи, монстры этого мира, сломленные и прекрасные.

Мы спасители слабых и проклятие сильных.

Я бросаю взгляд на своих мужчин и вижу, что они наблюдают за мной. Даймонд делает шаг вперед.

Надев маску, он тянется ко мне, как они делали все те ночи назад, когда спасали меня. На этот раз я не колеблюсь. Я вкладываю свою руку в его, улыбаясь маске и мужчине под ней.

Я выбрала жизнь много месяцев назад, и я выбираю ее снова каждый день вместе с ними.

С моими картами и моими людьми, моей семьей и моим домом.

— Давай вернемся домой, туда, где царят жестокие вещи и процветают кошмары, — прохрипела я.

Он улыбается и наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо.

— Расскажи мне о своих кошмарах, Куинн.

Я улыбаюсь и переплетаю свои пальцы с его, но не отвечаю. Я и есть ночной кошмар. Я королева.

А темнота?

Темнота — это дом.