Да прибудет тьма

Глава 14

Утро расползалось, медленно выдавливая черноту с неба. Фолкор выставил посты и отправил остальных отдыхать. Умаявшись за ночь, воины вздрагивали во сне, продолжая разить врага даже в мире грез. Ярл всматривался в такие родные лица, пытаясь понять, что им снится. Он любил этих смертных и чувствовал за них ответственность.

Веселину он заметил на краю леса. Альва стояла, широко расставив ноги, и смотрела вдаль. Тимор крутился рядом, периодически подталкивая её большой головой, требуя ласки. Пройдоха. Ярл раньше не замечал за ним такой любви к особям женского пола. Жеребец вообще людей не очень жаловал. У тут точно котёнок, всё под руку норовил подлезть, чтобы погладили.

Девушка повернулась и Фолкор увидел в её руке свой походный кубок. Подошёл порывисто.

— Не доброе это — вещи без спроса трогать, — стальные нотки звучали в голосе.

В глазах альвы читалось осуждение. Повертела кубок в руке, заглянула в серебряное нутро. Показала пальцами, словно сыпет что-то. Запрокинула голову, вливая невидимую жидкость в рот. Сняла платок, провела рукой по лысой макушке.

— Это ты сделал, — сказала она, воткнув кубок в грудь ярла. — Интересно только, что ты мне подмешал?

Ничего из сказанного Фолкор не понял, но по жестам догадался — альва сердилась. И не просто сердилась, а винила его в отсутствии волос. И была права. Он подмешал каплю своей крови в клюквенный сок. Взгляд её тёмно-карих, почти чёрных глаз, пронизывал. Глядя в них, чувствовал ярл, как затягивало его в омут. Так затягивало, что даже боязно стало.

— Засранец! — сказал Веселина вполголоса беззлобно и прошла мимо, намеренно зацепив плечом. — Красивый засранец.

Тимор ринулся за ней, но поднятый вверх палец хозяина остановил коня. Как ни в чем не бывало он начал щипать траву, или делать вид. Отошел тихонько в сторону, дальше-дальше, с глаз долой. А там шасть в лес, между деревьями. Обошел спящих людей вкруг. Принюхался. Запах девушки шёл по другую сторону лагеря, но его неожиданно перебил более острый запах животной крови.

Когда кусты шиповника зашуршали, Тимор оскалился, обнажая острые зубы. Ни одно живое создание в здравом уме не рисковало нападать на него. Даже медведи не подходили близко и волки, сколь бы не были голодны, убегали, поджав хвосты.

Из кустов вынырнул варг, бросил к ногам Тимора тушу кабана, и скрылся, будто и не было. Опешил от такой встречи Тимор. Но быстро пришел в себя. Кабан был еще молодой, но уже набравший достаточный вес, чтобы быть съеденным. Щетина жесткая, коричневая. Клыки изо рта торчали на добрую ладонь. Конь облизнулся. Схватил зубами тушу за загривок, где шкура крепче, да потащил хозяину. Жрать в одного его давно отучили. За послушание всегда получал вкусный кусок печени или почку, а то и кровавую селезенку. Жеребец сглотнул слюну.

Острый взгляд ярла выхватил сливавшегося с темными стволами деревьев Тимора. В последнее время конь казался рассеянным. Показывал смертным несвойственные лошадям привычки, выдавая свое необычное происхождение. Люди уже перешёптывались, но прямо не спрашивали.

Заметив тушу кабана, Фолкор поспешил на встречу. Острый запах псины выдал дарителя. Варг умудрялся обойти любые посты и старательно избегал встречи с ним. Оно и понятно. Бессмертные с трудом переносили общество друг друга. А то, что волк является жителем не этого мира, чувствовалось по запаху и по повадкам. Такое скопление не людей и появление юного колдуна на маленьком пятачке Швеции означало только одно — этому миру скоро придется доказывать, что он достоин жизни. Если брат уже и Тенебрис* вызвал, то времени остается совсем мало. Такие мысли всё чаше посещали ярла.

— Молодец! — рука ласково похлопала жеребца по шее. — Сегодня у тебя на завтрак селезенка. Заслужил!

Конь одобрительно захрапел. Легко закинув тушу на плечо, ярл понёс её к костру. Люди будут довольны.

Аромат жареного мяса разбудил лагерь. Мужчины просыпались зевая, тянулись к костру, где истекая соком, на вертеле из копья готовилась туша дикой свиньи.

— Стоит ли спрашивать откуда у нас кабанчик? — Йоран сонно щурился, протягивая к теплу пальцы. Воины давно не охотились. Животные уходили из этих мест. Дичь стала роскошью.

— Фолкор из лесу принес, — здоровяк, которого пару ночей назад Йоран выкинул из телеги, почесал пузо.

— Охотился или снова подарок?

— Я не спрашивал, — здоровяк икнул и затих.

Рядом на подстилку из палых листьев примостился осунувшийся за ночь Роло. Йоран сочувствующе похлопал парня по плечу. Сегодня будет погребальный костер. Предстояло отправить на небо сразу четверых братьев.

Ели молча, а насытившись, взялись за топоры, разошлись по лесу в поисках подходящих деревьев. Костер должен гореть жарко и дымно. Чем выше столб дыма, тем ближе к богам окажутся павшие в бою братья.

Веселина с Матсом сидели на краю леса, слушая как перекликаются топоры в чаще. Змея пригрелась у девушки за пазухой.

«Расскажи, что произошло?», — карие глаза наблюдали за полётом хищной птицы. Птица медленно плыла в синеве. Небо было чистое, почти без облаков.

— А что ты помнишь последнее? — мальчик забросил кусок мяса в рот и облизал жирные пальцы.

«Удар кулаком в лицо».

Вспоминать события той ночи Матсу не хотелось, но Веселина имела право знать. Рассказ шёл неспешно и сложно, а когда закончился, то они оба замолчали, погрузившись в свои мысли.

Ещё слышалась в чаще перекличка топоров. Сучья с поваленных деревьев обрубались, длинные стволы делились на бревна в полтора человеческих роста. Их обвязывали по краю веревкой и так тащили на открытое место, где укладывали башней.

«Кажется мне, кто-то едет», — Веселина наблюдала, как мужчины накидывали между бревнами еловые ветки. Они дадут больше дыма.

— Где? — рыжая голова завертелась по сторонам. — Много их? Надо ярлу сказать.

«Один. Быстро едет. Далеко ещё», — взгляд альвы остановился на невидимой точке.

— Я ничего не вижу и не чувствую. Откуда знаешь?

«Просто знаю, — она растягивала слова. — Странное ощущение. Непривычное.»

— И как у тебя получается? — мальчик заерзал на месте.

«В голове появляется мысль и уверенность, что так и есть.»

— Как во сне?

«Нет. Без картинок. Не знаю как тебе объяснить», — Веселина продолжала смотреть в одну точку, всё больше погружаясь в себя.

Птица всё также кружила в вышине, высматривая добычу.

— Эй, — Матс помахал рукой перед лицом девушки. Та даже не моргнула.

Заметив ярла верхом на Тиморе, мальчишка бросился наперерез.

— Там кто-то едет.

— В стороне какой? — Фолкор смотрел свысока на колдуна.

— Не знаю. Она сказала один едет. Быстро, но ещё далеко.

Ярл спрыгнул с коня, который сразу потрусил под дерево, где сидела Веселина. Хозяин шёл следом.

— В какой стороне? — Фолькор присел на корточки. Девушка не реагировала. Смотрела сквозь него вдаль.

— Слышишь меня? — ярл коснулся её руки.

Вздрогнув, Веселина заморгала непонимающе.

— Откуда нам гостей ждать?

— Из-за леса. Как раз к погребению успеет, — взгляд принял осмысленное выражение.

— Переведи, — бросил ярл мальчишке.

Мысленно альва повторила Матсу сказанное, поглаживая тянущегося к ней Тимора. В голове никак не укладывалось, что мысли её мальчик слышит и понимает, а слова, произнесенные вслух ему остаются неведомы.

— Пошли уже, — ярл потянул коня за повод. — Чем ты его одурманила, что он ручным стал?

«Откуда же мне знать», — усмешка тронула пухлые губы. — «Приглянулась может».

— Вот же альва, — сказал ярл, как выругался, услыхав от Матса ответ.

Вскочив верхом, Фолкор помчал галопом в сторону дороги, ведущей через лес. Способности лесной девы были по душе ярлу. Дар предсказания мог пригодиться, хотя и был ненадежен. По опыту знал бессмертный, что будущее не всегда готово открыться.

Приближающегося гостя ярл почувствовал еще по утру. Альву же расспрашивал, чтобы убедиться. Мало ли, может другой кто к ним едет. Если брата он ощущал по родству, то к остальному был глух.

Фолкор взглянул на небо, цепляющееся за верхушки деревьев. День обещал быть ясным.

_________________________

*Тенебрис (Tenebris), латынь — тьма, тёмный.