Да прибудет тьма

Глава 3

«Матс, прости. Я не знала, что так получится», — Веселина заглянула в повозку. Мальчишка сидел на сундуке, склонив голову.

— Я не сержусь.

Ей захотелось подойти и обнять его, прижать к себе. Вымолить прощения.

«Скоро стемнеет? Нам где лучше заночевать? Как думаешь?» — сдержала она свой порыв.

— Я бы здесь остался. Они сегодня уже не вернутся, — ответил мальчик, поглаживая подвеску на шее.

Оберег на шнурке привлек внимание Веселины. Она раньше уже видела этот символ — три переплетенных треугольника. У Матса они были заключены в круг из змеи, вцепившейся в свой хвост.

«Откуда она у тебя?»

— Подвеска? Лежала среди вещей Келды. Не знал, что у мамы есть Узел павших*. Она никогда его не носила. Это меня удивляет. Оказывается, я мог чего-то не знать о родителях.

«У каждого есть свои секреты. Каждый прячет свой скелет в шкафу.»

— У тебя есть скелет в шкафу? — девушка всё больше и больше удивляла мальчика.

«Нет, — улыбнулась Веселина. — Это такое выражение. Скелет — это секрет, о котором никому не рассказывают.»

— Понятно, — протянул мальчик, на самом деле не очень понимая. — Какие необычные у вас на Руси шкафы, что в них хранят скелет. Мы своих хороним в земле или сжигаем.

«Что она означает?» — перевела девушка на другую тему, не желая сейчас ни спорить, ни объяснять.

— Это символ Одина. Так отец говорил. Узел павших наносят на оружие и доспехи воинов. Гуди его называл также Деревом Иггдасиль с девятью мирами, по три на богов, людей и мертвых. Тот кто носит его, тот получает мудрость всех миров и силу предвидеть последствия поступков. Не всем он доступен. Не понимаю откуда он у мамы.

Впереди на дороге послышалось ржание. Матс схватился за нож, указав Веселине, глазами на уже знакомый меч. Они осторожно выглянули из повозки, ожидая увидеть всадников. Но это оказались лошади, что сбежали во время нападения Сумрачных. Пара храпела, раздувая ноздри. Мыло страха и бешеной гонки висело на крутых боках. Сзади трусил волк.

— Бруни! Уна! — мальчишка выскочил навстречу лошадям.

Заметив молодого хозяина, те сбавили ход. Веселина облегчённо воткнула меч в землю.

— Умницы. Нашлись, — радовался мальчик. — Теперь нам не придётся идти пешком. Можно вещей больше взять.

Волк снова пропал.

— Хорошие мои. Бруни, — Матс сорвал пучок травы и начал обтирать взмыленного коня, ласково приговаривая.

Слушая знакомый голос, Бруни и Уна быстро успокоились. Мальчик освободил их от упряжи, оставив на длинном поводу, и продолжил чистить. Грязные пучки травы падали под ноги. Их сменяли свежие. Девушка наблюдала, как ребенок управляется с животными. Это завораживало.

Кони невысокие, но крепкие, с широкими спинами и короткой гривой. Они довольно мотали головой, переминаясь с ноги на ногу, поводили ушами. Совсем немного времени прошло, и вот они уже стоят вытертые насухо. Найдя в повозке гребень, Матс расчесал им гривы и хвосты.

— Двигаться сможем быстрее. С утра сразу и поедем, как солнце край покажет. Надо воды найти, напоить лошадей, как совсем остынут. Загоняли их сегодня. Скоро стемнеет. Нам бы тоже воды набрать и поесть чего-нибудь, — Матс не прекращал говорить, заглушая нервозность и пряча боль.

Еще не скоро он сможет спокойно думать о смерти Гуди и Келды. Веселина смотрела на него и думала, что мечтала именно о таком братишке. Смелом. Сильном. Добром.

Мальчик снова забрался в повозку. Там что-то грохнуло, заскрежетало и он вынырнул, неся в руках два кожаных мешка с ручками и ножны.

— Пошли воду поищем. Держи, — ножны он протянул Веселине.

Девушка закрепила пояс. Оружие по-родному вошло кожаный футляр. Веревкой Веся привязала ножны к бедру. Мальчишка посмотрел в недоумении.

— Никогда не видел такого крепления. Для чего? А-а-а-а! Я понял. Меч длинный слишком? Чтобы не мешал идти. Кто научил?

«В кино видела.»

— Что это — ки-и-ино?

Пришлось подумать как объяснить ребенку, который исчисляет года правлением королей, что такое фильм.

«Это как сон, только ты его наяву видишь».

— А-а-а-а, — снова протянул мальчик. — Кино — это как кома? А что такое ная-я-яву-у-у?

«Хм… Наяву — это не во сне. Я тебя сейчас вижу наяву.»

— Понял. Интересно. Надо запомнить. Кома, кино, наяву, — мальчик тянул буквы, пробуя новые слова на вкус.

Веселина рассмеялась. Матс умный и любопытный, как все дети.

— Если ты хейд, может, сможешь воду найти?

«Да не хейд я. Не ведьма я. Сколько ещё повторять», — ответила Веся уже беззлобно.

«А если и правда попытаться поискать воду? Как-то же смогла я убить Сумрачных. Мечом вон как махала, круг-невидимку создала, да и язык здешний понимаю».

Повернувшись к лесу, Веселина закрыла глаза.

«Попробую, но ничего не обещаю», — сказала Матсу и сосредоточилась на звуках.

Вот птицы переговариваются, прыгают по веткам. Вон там, на дереве, белка зацокала. Сидит распластавшись вниз головой, хвостом водит.

«А это кто там? Олень? Точно. Олень. Вдалеке.»

Коричневая спина в пятнах. Хвостик подрагивает. Жуёт траву. Смотрит прямо на неё. Веселина открыла глаза. Олень пропал. Закрыла глаза и вот он, только руку протяни. Не совсем четкий, расплывчатый. Открыла глаза — нет оленя. Закрыла — снова олень. Наклонил голову к земле. Оторвал лист. Жуёт и на неё смотрит. Воды там нет.

Странные ощущения. Мурашки зашевелились на коже. Казалось, каждый нерв оголился.

Повернулась на другую сторону от дороги. Тут кусты, много. Ёжик шуршит в листве. Принюхивается. Носом роет, лапками помогает. Нашел мясистую личинку. Зачавкал довольно. Птичка над ним на куст села. Ягоду увидела. Сорвала. Проглотила, задрав голову вверх. Красивая, с голубой грудкой.

Веселина протянула руку. Птица замерла. Посмотрела чёрным глазом-бусинкой. Веся почувствовала себя птичкой. Маленькой, проворной. Как эта. Пичужка чирикнула и вспорхнула. Исчезла из виду.

Необычно и почти волшебно. Чуть про воду не забыла. Расслабилась, впитывая в себя природу, растворяясь в ней. Ощутила Матса рядом. Он стоял у повозки. Напряжен и любопытен. На груди его расползалось темное пятно. Вязкое, словно нефть. Только тронь и прилипнешь. Это горе в нём поселилось, корни пустило. За спиной мальчика лошади травку щипали, хвостами от мошкары отмахивались, ушами пряли. Жаждой мучились.

Шелест крыльев отвлек. Это пичужка села на вытянутую руку. Та самая, с голубой грудкой. Глаза-бусинки смотрели внимательно. Совсем без страха. Почистила клюв о рубашку и вдруг зачирикала, запела с переливами.

Матс рот открыл от удивления. Веселина и сама не ожидала, но было невероятно приятно. Она почувствовала, как быстро-быстро билось маленькое сердечко, как кипела в тельце жизнь, переливалась вместе с трелью, сплетаясь воедино с миром. А она, Веселина, еще одна часть этого мира, часть дерева, травинки, муравья, воды. Она здесь не чужая, своя, нужная.

Вода. Шум ручья резко проступил в звуках леса. Там, впереди, за кустами. Близко. Ручей неглубокий, чистый. Течет неспешно, перепрыгивая по камушкам, стремясь к реке, которая далеко-далеко, за горой. Путь туда сложный, но ручей знает дорогу.

— Ты не хейд, — голос мальчика спугнул птичку. Та вспорхнула и исчезла в лесу. — Ты альва.

Незнакомое слово откликнулось Веселине. Она сразу поняла, что оно означает. Альва — это дух природы. И она готова была сейчас с этим согласна. В эту самую минуту она ощущала лес и его обитателей каждой клеточкой своего тела.

«Я нашла воду.»

— Я знал, — мальчишка гордо заулыбался.

Уставшие от долго дня, Веселина и Матс, посовещавшись, решили отправиться к ручью, прихватив лошадей. Животные остыли и могли напиться всласть.

Вернувшись, обнаружили подарок, от которого заурчало в животе. У повозки в траве лежали две тушки зайцев. Догадаться, от кого презент, не составило труда.

«Ну надо же. Волк нас не только оберегает, но еще и подкармливает.»

— Я же говорю, что не простой это волк.

Когда разведённый мальчишкой огонь весело запрыгал по сухим веткам, Веселина почувствовала себя уверенней. От костра исходило тепло. Пламя танцевало, изгибалось, пожирая дерево и облизывая освежёванные заячьи тушки. Нестерпимо вкусно пахло жареным мясом. Дотерпеть до его полной готовности помогли яйца и кусочек хлеба. Такого вкусного хлеба девушка не ела никогда. Настоящий. Живой. Не то что из магазина.

Сидеть в объятиях костра было уютно. Смеркалось. Матс, молчавший всю дорогу к ручью и обратно, и сейчас оставался безмолвным, погруженным в себя. Огонь продолжал резвиться, и Веселина позволила себе увлечься его завораживающими плясками.

Сосредоточившись на движении пламени, заметила исходившие от него во все стороны тонкие жёлто-красные нити, словно лучи от солнца на детском рисунке. Достигая края яркого света, они переплетались с другими нитями — синими и зелёными. Зелёные тянулись от травы и деревьев, а синие, более толстые, пронизывали всё вокруг. Вместе они составляли одну большую сеть, которая местами брызгала в стороны разноцветными искрами. Мошки и комары, кружившие роем в воздухе, лавировали между нитей, не касаясь их.

На краю сознания всплыли прочитанные когда-то слова про энергетические поля Земли. Они оплетают всю планету. Благодаря им птицы и животные безошибочно определяют направление.

— Нарисуй круг, — сказал Матс.

Девушка вздрогнула, и нити исчезли. Мальчик смотрел на неё через огонь. Только сейчас Веселина поняла, насколько ему страшно. Попыталась вспомнить, что делала перед нападением Сумрачных.

«Надо будет побольше узнать про них. Но лучше поговорить при свете дня. А то от этих монстров в дрожь бросает.»

Перебирая в голове моменты перед боем, Веселина вспоминала как чертила пяткой круг.

«Заночуем прямо на дороге?»

Мальчик кивнул и поёжился, поправляя съехавшее с плеча одеяло.

Круг предстояло начертить большой, прихватив лошадей и повозку.

«Ну так, на всякий пожарный.»

Орудуя пяткой, Веселина оживляла в памяти движения рук. Поначалу это казалось сложным, пальцы не хотели повторять вязь. Но с каждым шагом вокруг стали вспыхивать и гаснуть знаки. Ощущение, что делает всё правильно, росло.

Эти знаки она знала. Но откуда? Озарение пришло яркой вспышкой. Как она про них могла забыть? Это же татуировка на плече. Сделала, будучи еще студенткой первого курса. Почти восемь лет назад. Ей нравились птицы. Хищные. Орлы, соколы, филины. Но больше всего Веся уважала чёрных с синевой воронов. Умные, мудрые и жили долго. Ворон на её тату выглядел как живой на фоне красной луны. Мастер добавил каменный браслет из рун. Сказал, что эта вязь защитная, поможет в трудную минуту.

«Как же они называются, эти руны? Совсем из головы вылетело. Вспоминай Веся, вспоминай. Пригодится. Или не пригодится. Всё одно вспоминай. Так. Последняя, вроде, Беркана. Первая — Тиз. Нет. Утиз. Блин. Наутиз! — размышляла она, медленно обходя стоянку, не отрывая пятки от земли. — И еще одна руна. Как же её. Ур-ур-ур. Уруз. Точно! Наутиз, Уруз и Беркана. И ведь поверила же тогда татуировщику. А они вон как помогли.»

Не успела закончить круг, как на краю света и ночи мелькнула тень. Волк пришел. Принюхивался, водил непонимающе ушами. Пошел вдоль круга, исчезнув в темноте. Через время вынырнул с другой стороны. Закружился на месте обеспокоенно. Веселина хмыкнула. Он их потерял, а значит, круг работает.

Чтобы зверь не переживал, вышла к волку сквозь вязь. Он аж присел от неожиданности. А потом завилял хвостом, припадая на передние лапы, всем видом показывая, как рад. Ткнулся в протянутую руку мокрым носом и довольно фыркнул. Успокоившись, варг в один прыжок исчез в темноте.

«Да, такому на пути лучше не попадаться.»

Вне круга запах дыма и мяса не ощущался. Этот мир не переставал удивлять мурашками по коже и холодком по спине.

«Как у меня получилось? Хотя, если и правда я в коме. То это мой мир и мои правила», — удовлетворенная такой мыслью, Веселина переступила черту, окунувшись в чарующие ароматы жареной зайчатины. Рот наполнился слюной.

Внутри было значительно теплее.

___________________

*Узел павших — современный термин Валькнут. Его значение до сих пор остается загадкой. Часто он изображался на ритуальных камнях рядом с богом Одином. Учёные до сих пор спорят о его значении.

*Бруни — крепкий (броня).

*Уна — подруга, довольная.