Да прибудет тьма

Глава 17

День быстро погас. На небе зажигались одна за одной звезды. Веселина устроилась под деревом, сунув под голову тюк с одеждой, накрылась плащом. Матс сидел среди мужчин, слушая байки, хохотал заразительно, морща веснушчатый нос. А она смотрела издали на костер, сквозь огонь, и мерещились в нём насмешливые глаза Грега. Отмахнулась от наваждения, отвернулась в темноту.

После разговора у гиблого места Льёт исчез, будто и не было его вовсе. Она ждала, глазами искала и, не найдя, загрустила.

Шорох, отвлек. Всмотрелась, мало ли живность какая. Черная голова вынырнула из-под сухого листа, показала раздвоенный язык. Совсем забыла про змею. Та ведь за пазухой у нее была. Видно, выпала, когда Грег в лесу догнал.

— Нашла меня, обратно приползла, — улыбнулась, погладила гибкое тело. — Пустили бы у нас тебя на перчатки, или сумочку какую.

Подняла глаза и сердце чаще забилось. Вот-вот выскочит. Грег стоял, прислонившись к дереву. Наблюдал. Веселина заволновалась, замерла в ожидании — вот, сейчас, он сделает шаг. И он сделал, но не к ней, а от нее, оставив в смятении.

«А чего ты хотела? Он воин. Он таких, как ты пачками привозит из походов. Выбирай любую. Да и не в сказку ты попала с розовыми единорогами, какающими бабочками. Не думаешь же ты, что он будет бегать за тобой, в рот заглядывать. Ой, сопли распустила, мужик к ней видите ли руки тянуть перестал. Решила, он от тебя теперь и на шаг не отойдет? Замуж сразу возьмет? За ручку везде будете ходить и лыбиться как ненормальные? Тьфу. Высшее образование получила, а как была дурой, так и осталась».

Вредная привычка самоедства укоренилась в ней еще в школьные годы. И бурно цвела в студенчестве. Она сама себя хвалила, и сама себя ругала. В общем занималась самообслуживанием. Под этот рой самовоспитания и уснула, крепко, без снов.

Утром сработали биологические часы и Веселина тихонечко, стараясь не шуметь, покинула спящий лагерь в поисках места уединения.

«Вот чем хороша жизнь на природе? Где приспичило, там и тебе клозет, и лопухи рядом экологически чистые. Но при скоплении такого количества мужчин место заседания все же приходится искать подальше», — шагала она высоко поднимая ноги, через траву и ветки.

Шла, посматривая по сторонам. Заметив дозорного, что укрылся за деревом, улыбнулась ему. Парень с болотными глазами улыбнулся грустно. Пришлось идти глубже в лес.

Пока смотрела под ноги, обходя пеньки да невысокие кустики, не заметила паутину, натянутую между двух молодых осинок. Впечаталась лицом, ровнехонько посередине и паук с жирным брюхом прямо на носу оказался. Так противно стало, аж подпрыгнула на месте, закружилась, скидывая паука и паутину, налипшую на щеки.

— Бррр! — гримаса отвращения исказила лицо. — Гадость-то какая.

Глянула, а вокруг всё в паутине и пауки, один жирнее другого. Брюшки мясистые, цвета разного — и зелёные, и синие, и жёлтые, да все с крестами. Точь-в-точь как в родных лесах. Не раз стряхивала такого с панамки, когда с отцом по грибы или ягоды ходили. Но привыкнуть к ним так и не смогла. Вызывали они брезгливость, не хуже рыжих усатых тараканов, которых бабушка Стасиками называла. Ни те, ни другие не опасны, но до того противные.

Выбравшись из паучатника девушка пошла в обход молодой осиновой поросли. Глянула по сторонам. Не видно никого.

Только штаны успела застегнуть, как сверху тень мелькнула. И лучше бы она глаза не поднимала. Свисая на тонкой белой веревке с дерева, на неё смотрела старуха. Космы седые, в стороны топорщились точно наэлектризованные. Круглый живот выпирал шаром. Тонкие ножки и ручки раза, в два длиннее человеческих, потянулись к девушке.

— Мама, — пискнула Веселина и вспомнила со страху могучий русский народный, который так уважал вечно пьяный сосед Сергей Михалыч. От него немного полегчало, но от жуткого видения не избавило.

Два глаза на выкате и ещё шесть маленьких на лбу одновременно моргнули. Девушка закрыла глаза, в надежде, что старуха пропадет. Но та и не думала исчезать. Блеклая тушка спрыгнула, упав прямо перед Веселиной на четыре конечности. Коленки вывернулись к небу, туда же устремились острые локти. Шея вытянулась как у гуся, удерживая круглую ушастую голову напротив лица альвы. Обвислая грудь тряпочкой болталась у земли, цепляя траву и листья.

— Да вы издеваетесь. Мне такое даже в своей буйной фантазии привидеться не может, — Веселины топнула с досады.

К девушке потянулась еще одна более тонкая и короткая пара рук.

— А тебе, болезная, что нужно в моей коме?

Тонкие пальчики уцепили рубашку. Все глаза снова одновременно моргнули, а с уголка губ, больше похожих на две тонкие ниточки, капнула слюна. Рот старухи скривился, обнажая острые клыки.

— Ой, бабушка, что это у вас? — девушка в ужасе попятилась.

И тут старуха прыгнула. Не ожидавшая такой прыти от существа, Веселина инстинктивно присела, закрывая голову руками. Старуха, не встретив преграду, по инерции полетела в осинник, закувыркалась, сминая молодые деревца.

— Бабушка, вы не ушиблись? — Веселина открыла лишь один глаз, боясь увидеть очередной кошмар. Ей казалось, что двумя глаза видеть этот мир совсем опасно для её психики. И была почти права. Неестественно изогнутые конечности существа запутались в гибких ветках. Голый сморщенный зад топорщился вверх, а из него задорно торчало жало.

«И как теперь это развидеть?» — внутри боролись сразу несколько чувств: страх, истерика и воспитание, готовое броситься на помощь пожилой женщине.

Веселина выбрала истерику. Сев на траву она громко расхохоталась, прихрюкивая. Стайка перепуганных пичужек вспорхнула с деревьев и с гомоном скрылась в чаще. Старуха, пытаясь выяснить причину странного звука выгнула шею назад, но только не через верх, а через низ, между ног. Чем вызвала очередной приступ хрюканья.

Слезы брызнули из глаз девушки. Она хохотала и не могла остановиться. От смеха свело живот. И Веселина, обхватив его руками, продолжала издавать разные непристойные звуки, каких ни одна девушка из благородной семьи не могла позволить себе в присутствии посторонних.

На эти звуки и поспешил взволнованный Грег. Вернувшись в лагерь, после утреннего обхода постов, и не найдя альву, он встревожился. Лесная она, или не лесная, но очень даже живая и горячая. А окружающие леса скрывали в себе много необъяснимого и опасного. Накануне Фолкор показал ему рогатых демонов, управлявших Сумрачными.

Это были до боли знакомые демоны, причем одни из низших. За ними следом всегда тянулись и других жители тонкого мира. Разнообразная нечисть проникала сюда вместе с гнилью. В последнее время именно чудовища стали главной проблемой для Льёта, поклявшегося на крови защищать людей.

Вначале он шёл по следам. Примятая трава, сломанная ветка, нитка от плаща на кусте малины привели его к Роло. Парень указал направление, в котором ушла девушка. Но вскоре Грег потерял её следы, остановился, вслушиваясь в лес, ожидая подсказку.

Чуткий слух уловил девичий смех в сопровождении странных звуков. Альва то ли смеялась, то ли плакала, что сбивало с толку. Он бежал на её голос, перепрыгивая через поваленные деревья. Проклиная себя и эту непутевую девчонку. Забыв о бесшумности, ломился через кусты. Наступил на сухую ветку, та оглушительным треском переломилась под ногой. На этот звук и обернулась Веселина, упустив из виду старуху.

Этого времени хватило. Существо прыгнуло задом, придавив животом, что не двинуться. Острые зубы впились в бедро, впрыскивая яд. Старуха тут же ловко отпрыгнула. Маленький ссохшийся язычок прошелся по окровавленным клыкам, смакуя.

Смех резко прервался. Веселина ошарашено смотрела на плод своего воображения, посмевший её укусить, да ещё так больно.

Заметив нежить, Грег выхватил нож, но старуха снова отпрыгнула и быстро вскарабкалась на дерево, мелькая голым задом. Забравшись повыше, где её невозможно было достать, она уселась на толстую ветку в ожидании, широко расставив коленки.

— Ты тоже это видишь? — розовый пальчик ткнул вверх.

Грег бросился к Веселине.

— Снимай штаны!

— Зачем? — требование обескураживало.

— Укус осмотрю, — властные руки ухватили за пояс брюк, дергали безрезультатно.

— Я сама, — девушку неожиданно бросило в жар. И не Грег был тому причиной.

Пальцы перестали слушать и она не смогла расстегнуть скрытую пуговицу и молнию. Воздуха не хватало. Веселина схватилась за ворот рубахи рванула, но крепкая материя не поддалась.

— Поцелуй меня! — хрип вырвался из горла.

Мужчина опешил. Сумасшедшая девчонка умирала, но просила поцелуя.

— Ну же!

Понимая насколько это глупо, он подчинился. Казалось, что весь жар, скопившийся в её теле, хлынул к нему через поцелуй. Растекся по венам. Веселина отстранилась и со свистом вдохнула. Лицо её снова стало розовым, с ярким румянцем на щеках.

— Спасибо! — сказала и обняла за шею.

На дереве, где осело существо, послышалась возня. Тонкие ручки подогнулись, цепкие пальчики разжались, и пузатая тушка покачнулась. Старуха, булькнув, полетела вниз.

Не раздумывая, Веселина кинулась на помощь. Безобразное тело менялось на глазах, наливаясь, обретая форму. И вот, на земле лежал уже не морщинистая паучиха, а обнаженная белокожая девушка со светлыми волосами. Тонкая струйка крови стекала оттуда, откуда раньше стекала ядовитая слюна. Черты лица стали мягкими, нежными. Заметив склонившуюся над ней Веселину, она с трудом улыбнулась.

— Благодарю тебя за смерть, линдра*, — прошептала она, — за освобождение и покой…

— Откуда ты? Где твои сёстры? — требовательно перебил Грег. — Говори!

— За лесом. Там… — и затихла. Остекленевшие васильковые глаза безжизненно смотрели в небо.

__________________________

*Линдра — Lindra (шведский) — облегчить, в вольном переводе избавить, избавляющая.