Давай мы станем незнакомцами

Глава 33

— Надо было выломать дверь, — говорит Ярик, тяжело вздыхая.

— Чего?!

— Мариш, тебя нельзя оставлять одну наедине с собой. Ты за несколько часов успела напридумывать себе чёрт знает что…

— Мереминский!! — возмущённо обрываю его я.

Ну вот что за человек?! Даже самый серьёзный разговор он умудряется превратить в цирк с конями!

— Ну а что? Скажешь, я не прав? И как только тебе в голову такое пришло? Отпустить, ага, конечно! — бурчит Мереминский, а потом резко притягивает меня к себе, сгребая в объятия. От неожиданности у меня вырывается громкий вздох. — Никуда я тебя не отпущу, Маринк! Даже не мечтай!

— Ярик, мы разные, — говорю я, утыкаясь носом ему в шею. Но почему-то мои слова звучит уже не так уверенно, как до этого я прокручивала в моей голове. — Мы очень разные! Неужели ты сам этого не понимаешь? Всё, что мы делаем, а последнее время — просто мучаем друг друга… Да и не только в последнее время! Так было всегда!

— Закрой глаза.

— Зачем?!

Нет, он меня точно сегодня сведёт с ума своими выкрутасами!

— Просто закрой глаза, расслабься…

— Так, Мереминский!

— Да не дергайся ты так, целовать не буду… Пока не буду, — с усмешкой добавляет Ярослав, заставляя меня откинуться назад, ему на грудь. — Просто закрой глаза. И не думай ни о чём. Прошлое, будущее — их нет. Есть только момент здесь и сейчас.

Горячий обволакивающий шёпот прямо мне на ухо вновь заставляет моё сердце сбиться с привычного ритма. Я понятия не имею, что он задумал, но мои глаза закрылись сами собой, будто бы попадая под гипнотическое влияние его голоса.

— Что ты сейчас чувствуешь? — интересуется Ярик, медленно ведя ладонями по моим плечам. Спускается ниже, проникая под ткань пледа и ласково касаясь моей обнаженной кожи. Забываю, как дышать, просто утопаю в этих нежных согревающих объятиях. — Только честно, Марин!

— Мне… Мне хорошо.

И это действительно так. Если ни о чём не думать, то рядом с ним мне было хорошо и спокойно. Я чувствовала, как по моему телу разливаются волны тепла. Кажется, ещё немного и я усну прямо здесь в его руках. Но в то же время где-то в глубине души было приятное лёгкое волнение, точнее предвкушение какого-то чуда. Хотя Мереминский обещал, что не будет меня целовать, но вот только моё сердце вопреки всякой логике ожидало от него что-то такого в стиле Ярика — романтичного, яркого, с ноткой безумства.

— Мне тоже, — всё также тихо прошептал он мне на ухо. — И если людям хорошо рядом друг с другом, то какое имеет значение, насколько они разные?

— Яр, ты не понимаешь! Это сейчас мы здесь вдвоём, но стоит нам оказаться за пределами…

— Тс-с-с, — Мереминский прижимает палец к моим губам, а потом нежно начинает обрисовывать их контур, ведя дальше костяшками пальцев по моей щеке. От его касаний по моему телу рассыпается сотня мурашек. Делаю отчаянный вздох, пытаясь унять охватившее меня волнение. — Мы всё решим, Мариш. Только, пожалуйста, не закрывайся, не убегай от меня. Мы не будем спешить, обещаю. Я понимаю, мне потребуется много времени, чтобы вновь завоевать твоё доверие.

— Ярик…

Прокусываю до боли губу. Время. Много времени, которого у нас нет. Потому что через две недели, мне нужно будет приступить к новой должности в Москве…

— И насчёт того, что мы разные — я не согласен, — усмехается Мереминский, ещё сильнее сжимая меня в своих объятиях.

— Неужели? Ярик, у тебя всегда все легко и просто, — пытаюсь выпрямиться я, но Мереминский, смеясь, не даёт мне сменить положение. А потом и вовсе делает запрещённый прием — легонько целует меня в шею, заставляя вновь обмякнуть в его руках. — Вот даже сейчас… Я очень сложный, замороченный человек. Я очень ревнивая и я… я не могу нормально относиться к тем бабам, которые крутятся вокруг тебя! И никогда не смогу!

— А думаешь, я могу спокойно наблюдать рядом с тобой других мужиков? — усмехается Мереминский. — Особенно, когда ты начинаешь с ними флиртовать. Мне кажется, за последние несколько недель я придумал тридцать три новых способа как придушить Лиса.

При упоминании имени Елисея я невольно вздрагиваю. Моя совесть, на время убаюканная объятиями Мереминского, снова даёт о себе знать. Уверена, завтра она меня будет сжирать за всё то, что происходит сейчас между мной и Яриком. То, чему я была не в силах сопротивляться…

— А на Новый год я хотел придушить Мэла. Честно! Знаешь, что меня остановило? Что его уже ждала расплата от Данки за все эти ваши улыбочки и перешептывания в углу. Марин, ты ведь прекрасно знаешь, что он не может перед тобой устоять и каждый раз нагло этим пользуешься. Вот не жалко тебе мужика, скажи?

— Я… я не думала, что это так выглядит со стороны, — смущённо пробормотала я в ответ. — Наверное, я просто намного перебрала с алкоголем в новогоднюю ночь…

«А ещё мне было очень больно, что ты променял меня на эту белобрысую вульгарную дуру!», — мысленно добавила я. И Дана эта меня тоже выбесила своим неуемным любопытством…

Да, я не ангел во плоти, и никогда не претендовала на это почётное звание!

— И хотела меня позлить. Признайся, Мариш! — смеётся Мереминский. Вновь щекочет мне ухо своим горячим дыханием.

— А вот нечего было сваливать от меня к своей Маше-Даше, — бурчу я, наконец вырываясь из его объятий.

— Марин, у неё младшая сестра училась вместе с Улькой, — спокойно отзывается Мереминский, пристально глядя мне в глаза. — Дашка хотела узнать, как у неё дела, и готова ли она снова начать с кем-то общаться после того, что случилось. Большая часть разговора у нас шла об Ульке…

— Ну да конечно! Видела я, как она практически висела у тебя на шее!

— Практически, но не висела же. И ничего такого я бы просто ей не позволил, Мариш. Потому что я пришёлс тобой, — все также спокойно говорит Ярик. Вижу на его губах лёгкую, чуть насмешливую улыбку. — Вот видишь, как все оказывается просто, если спокойно поговорить и во всем разобраться?

Молчу, не зная, что тут можно сказать. Всё действительно казалось до смешного простым. И это было настолько нереально, что скорее походило на сон.

Да, я верила ему, но я не была настолько наивной, чтобы разом позабыть о проблемах, которые мы с Яриком копили все эти годы. Только почему-то сейчас они казались какими-то мелкими и несерьёзными. Точно это лунная ночь высветила в наших отношениях только самое важное, укрыв во тьме то, что мешало нам обрести счастье рядом друг с другом.

— Я говорил и скажу ещё раз — если тебя что-то волнует, просто спроси. Не додумывай, пожалуйста то, чего нет. И мы обязательно во всём разберемся, Мариш, — нежно берет меня за руку и касается губами тыльной стороны ладони. Сердце сладко замирает в груди от этой простой и невинной ласки. — Я думаю, у нас с тобой впереди много интересных открытий… А сейчас пойдём спать, нужно набраться сил перед завтрашним днем. Скоро уже рассвет.

— Нет, — упрямо качаю головой. — Давай посидим ещё чуть-чуть! Пожалуйста!

Мне не хотелось, чтобы эта ночь заканчивалась. Сейчас, когда впервые за долгое время мы начинали по-настоящему слышать и понимать друг друга, мне так хотелось ещё немного продлить эти драгоценные моменты. Наверное, я просто боялась, что настанет новый день и всё волшебство сойдёт на нет…

Но ведь можно хотя бы сейчас в этой предрассветной тишине позабыть обо всём и просто разрешить себе быть счастливой? Здесь и сейчас. С ним. С человеком, к которому вопреки всякой логике тянулись моё сердце и моя душа…

Завтра я подумаю о том, что делать с Лисом. Завтра я подумаю, как рассказать Ярику о моём переводе в Москву. Завтра я смогу спокойно без эмоций подумать о наших отношениях и действительно есть ли у них будущее.

Но сейчас были только я и он. И это бесконечное звёздное небо, которое красиво мерцало над нами россыпью ярких созвездий.

Мереминский тихо посмеивается и выпрямляется во весь свой высокий рост, а потом протягивает мне руку.

— У меня есть более интересное предложение.

— Какое?

— Ты обещала мне танец.

Тянет меня за руку, помогая подняться. Не могу сдержать улыбки. Танец под звёздами. Просто и в то же время безумно романтично. Такое мог придумать только Мереминский!

Плед стремительно падает к моим ногам, но мне не холодно. Ярик включает на телефоне музыкальную композицию, привлекает меня к себе. Чувствую его горячие ладони сквозь тонкую ткань одежды, они будто бы отгоняют от меня своим жаром прохладу этой летней ночи.

— Когда мы последний раз танцевали? — спрашиваю я, размещая голову у него на груди.

— Бесконечно давно.

Сейчас наши движения меньше всего походили на медленный танец. Он просто очень крепко прижимал меня к себе, чуть раскачиваясь в такт музыке.

Даже если ты уйдешь…

Боже, почему он выбрал именно эту песню для танца?!

Чувствую, как неприятный холодок проникает мне в душу, окончательно пробуждая уснувшую совесть.

Нет, Ярик даже не догадывается о моем предстоящем переводе в столицу. Иначе бы наш разговор закончился далеко не на музыкальной ноте… И я даже боюсь представить, какая у него будет реакция, когда он узнает о Москве!

Это просто совпадение. Дурацкое совпадение! Но по-хорошему, надо ему признаться, пока всё не зашло слишком далеко…

— Мама мне рассказывала, что они с отцом по молодости были полные противоположности, — неожиданно говорит Ярик, касаясь губами моего виска, вырывая меня из тяжёлых мыслей. — Он был такой спокойный, серьезный, а она — активная зажигалочка, душа компании… Вот только знаешь, я никогда не замечал их различий. Они ведь всегда жили душа в душу, даже особо и не ругались. И она до сих пор по нему безумно скучает, даже спустя столько лет… Так что все это глупости, Марин, про различия. Просто нужно уметь разговаривать друг с другом, идти на уступки…

— Хочешь сказать, ты сможешь, ограничить свое общение с другими бабами? — недоверчиво протягиваю я, ничуть не скрывая усмешки в голосе.

— Мариш, — Ярик останавливается и приподнимает кончиками пальцев мой подбородок, будто бы заглядывая мне в самую душу. — Давай договоримся: если тебя будет что-то по-настоящему волновать, я сделаю всё, чтобы убрать причину твоего волнения. Но я очень надеюсь, что не буду давать тебе поводов сомневаться во мне…

— Очень хороший дипломатичный ответ в духе руководителя пиар-службы, — саркастически замечаю я. — Обтекаемо и без конкретики!

— Марин, мне кажется, не стоит раскидываться пустыми словами и обещаниями. Я хочу доказать тебе на деле, своими поступками, что у тебя нет повода для беспокойства.

Смотрю в эти тёмные серьёзные глаза и не узнаю Мереминского. Где тот привычный балагур, у которого всё легко и просто, а любая проблема не стоит выеденного яйца? Корсаков его что ли покусал на досуге?!

— Ладно, посмотрим… — вздыхаю я.

— Верь мне. Мы много наломали дров, я знаю. И большая часть, конечно, на моей совести, — Ярик крепко и в то же время бережно сжимает меня в объятиях, будто бы боясь, что я в любой момент могу растаять в его руках, слово дым. — Но мы во всём разберемся. Если люди живы, то всё можно исправить, Мариш. Главное — желание.

«Главное — это любовь и доверие», — мысленно добавляю я. Но вот с этими пунктами у нас всё было более чем туманно. Мереминский ведь так и не сказал мне о своих чувствах. А моё доверие к нему действительно нуждалось в серьёзном ремонте.

Мы встретили рассвет кружась в танце под медленные лиричные мелодии. Потом немного посидели на краю понтона, смеясь и разговаривая о каких-то милых пустяках. Я не помню в какой именно момент я отключилась и Ярик отнёс меня на руках в дом. Но мне было безумно хорошо спать в его нежных заботливых объятиях.

Я думала, что буду дрыхнуть до обеда, после столь богатой на эмоции и события ночи. Но почему-то мой организм решил, что ему вполне хватит пяти часов, чтобы полностью восстановить свой ресурс. А быть может, я просто не хотела терять драгоценные минуты вдвоём с Мереминским — без ссор, без взаимных обид и недопониманий.

Оказывается, для счастья нужно не так уж и много. Просто засыпать и просыпаться в его объятиях. И чтобы он смотрел на меня вот так своим искрящимся синим омутом, пока его пальцы чертят незамысловатые узоры на моём бедре…

— Это будет сложно, — проговорил Мереминский, с лёгкой хрипотцой в голосе.

— Что?

— Не спешить, — опускает свой пылающий взгляд на мои губы.

А я уже и сама не рада, что он послушно держит дистанцию. Губы начинает покалывать от невыносимой жажды ощутить вкус его поцелуя. Но мой разум уже полностью проснулся и вывесил предупреждающий знак, что спешка может всё испортить. Я ведь так и не ответила Ярику, готова ли я дать ему шанс…

— Не провоцируй меня, — усмехается Мереминский, заметив, как от волнения я облизнула свои губы. — Пойдём, я приготовлю нам что-нибудь на завтрак.

С удивлением отмечаю про себя, что совместных завтраков у нас с ним ещё не было. Если только в компании друзей, но это другое. А вот чтобы вот так вдвоём наедине — это было в первый раз за все эти годы.

За шумом закипающего чайника едва не пропускаю звук оповещения в одном из мессенджеров. Лис.

«Как твои выходные?».

Ох, лучше тебе не знать…

«Отлично»- быстро печатаю я, и следом вырубаю оповещения, пока Мереминский не заметил, с кем я переписываюсь. Я ещё ничего не решила, но почему-то чувствовала себя безгранично виноватой перед обоими парнями…

Впрочем, Ярик практически не оставлял мне возможности предаваться раздумьям и угрызениям совести. После завтрака мы отправились на косу — один из множества небольших песчаных кусочков суши посреди Волги. Именно там можно было нормально покупаться в реке, не рискуя замёрзнуть или подхватить простуду. Вода там хоть и была освежающе прохладной, как и подобает для наших мест в середине июня, но всё-таки на несколько градусов теплее обычного.

— Уже сто лет не играл в футбол на песке, — усмехнулся Ярик, подбрасывая ногой в воздух футбольный мяч. — Но поскольку ты расстроилась, что мы не доиграли нормально из-за дождя…

— Я больше с тобой на желания играть не буду! — пробурчала я, в подкате ловко отбирая от него мяч.

— Только не говори, что тебе не нравится, что ты сейчас здесь со мной. И что между нами происходит, — Ярик не остаётся в долгу и всего через пару мгновений выбивает у меня мяч, отправляя его в аут — ну а точнее куда-то далеко в сторону деревьев. А я со смехом падаю на песок, увлекая за собой Мереминского.

— Нравится, но всё это как-то…

— Если ты скажешь, что слишком быстро, я тебя укушу! — пригрозил Ярик, смотря на меня сверху вниз. Упирается ладонями по бокам от меня, не оставляя ни единого шанса выбраться. — Я уже и так на пределе…

Скользит по мне жарким, раздевающим взглядом, что кажется ещё немного и моё бикини само развяжется и слетит к нему прямо в руки.

— Нереально, — заканчиваю я свою фразу, чувствуя, как безбожно краснею, глядя в этот пылающий синий омут. — Слишком хорошо, чтобы быть правдой! Но я думаю, это из-за того, что мы здесь только вдвоём. Но что будет, когда мы вернёмся к нашей привычной жизни? В офисе или…

— Ну вот опять у тебя в голове зашевелились опилки, — пробурчал Ярик, перекатываясь в сторону и усаживаясь рядом со мной на песок. — Марин, ты поэтому не говоришь мне ни да, ни нет? Ты по-прежнему не уверена, стоит ли давать мне шанс?!

— Яр, всё сложнее, чем ты думаешь…

Не могу сдержать тяжёлого вздоха.

— Лис?

— Не только…

Громкая трель моего мобильного оглушает пустынный пляж и спасает меня от дальнейших объяснений.

— Это мама, — смущённо говорю я и пулей несусь к нашим с Яриком вещам, которые мы кинули на покрывале чуть в отдалении под деревьями. — Привет, мамуль!

— Маришик, привет! У папы какие-то проблемы с телефоном. Сегодня я у него и за секретаря, и за принимающего поздравления, — раздаётся в трубке звонкий мамин смех, который совсем не изменился с годами. — Он попросил тебя приехать чуть пораньше в ресторан до начала банкета. Хочет кое-что обсудить.

— До начала банкета… — эхом повторяю я, а потом мысленно бью себя рукой по лбу. Годовщина свадьбы родителей! Господи, как я могла про это забыть?!

— Если, конечно, у тебя получится, — поспешно добавляет мама. — Хотя как по мне, можно было в такой день все дела отложить до понедельника. Но ты же знаешь папу…

— Знаю, — усмехаясь я, наблюдая подходящего ко мне Мереминского. На лице, которого застыла смесь любопытства, озадаченности и лёгкого волнения. — Я постараюсь, мам. Если на обратном пути не соберу все пробки. Я сейчас за городом…

Мама что-то ещё пару минут весело щебечет мне в трубку, а потом отключается.

— Воздушные мосты с тарзанкой и ресторан на набережной, я так понимаю, у нас отменяется? — вздыхает Мереминский.

— Правильно понимаешь, — киваю я, все ещё продолжая сжимать в руке мобильный. — Господи, я ужасная дочь! Как можно было забыть про годовщину родителей?! Как?! Жемчужина свадьба! Они готовились к ней несколько месяцев! Я ведь даже напоминания себе никакого не ставила. Потому что я всегда всё помню!

— Мариш, у нас в последнее месяцы на работе нагрузка в два раза больше обычного, — заметил Ярик, привлекая меня к себе и ободряюще сжимая в объятиях. — Ты просто заработалась. Такое бывает…

— Со мной не бывает!

— Во сколько начало? Ты успеешь собраться?

— В шесть. Не знаю, — с сомнением протягиваю я. — Они сняли ресторан недалеко от шестого причала. Это же на другом конце города, сейчас все пробки соберу на такси…

— На каком такси? Какие пробки, Мариш? Где ты тут пробки видела? — смеётся Ярик, указывая рукой на реку. — Даже если посреди Волги сломается какая-нибудь колымага вроде старого омика, я всё равно довезу тебя к нужному времени.

— На яхте?! — изумлённо уставилась на него я.

— Ага. Долетим с ветерком. Папа твой точно заценит твое эффектное появление, — смеётся Мереминский.