Детский отпуск или провал

ГЛАВА 25

Соломон и Тесси идут по тротуару к дому его детства. Двухэтажный дом кремового цвета с крыльцом и большим дубом во дворе.

Воскресный бранч.

Бранч дает им выход. Два часа разговора, а потом они могут идти.

Сделав вдох, Тесси разгладила переднюю часть платья.

— Хорошо, — говорит она. — Давай. Стучись.

Уголок рта Соломона дергается. Его девушка играет в свою игру. Он заметил все признаки. Как она пожевывает нижнюю губу. Как она трет три круга на животе, а потом вздыхает.

— Ты нервничаешь.

Она пихает его в руку.

— Конечно, я нервничаю. Я знакомлюсь с твоей семьей. — В ее голосе звучит опасение. — А вдруг они меня возненавидят? Вдруг они подумают, что я мошенница, которая нарочно залетела?

Он выгнул забавную бровь.

— Мошенница?

Ее милое личико сморщилось, и она погладила себя по животу.

— Это семья Мишки. Я безработная. Я беременна. Я калифорнийка. Я не произвожу хорошего первого впечатления.

— Тесс, детка. — Он берет ее за руки, успокаивая. Ее печальный взгляд способен уничтожить его. — Ничего подобного, хорошо? Ты им понравишься.

Никто и ничто не тронет ее. Особенно пока он рядом.

Она наклоняет лицо вверх, выражение ее лица смягчается.

— Ты обещаешь?

Он целует ее лоб.

— Обещаю.

— Без нервов?

— Без нервов.

Черт, это у него должны быть нервы. Он не приводил домой женщину со времен Серены. Но он чертовски не может дождаться, когда его семья познакомится с Тесси. Здесь, в Чинуке, с ней, его чувства возросли в десять раз. Когда он увидел ее в своей хижине, когда она полюбила хижину так же сильно, как и он, у него перехватило дыхание.

У него нет нервов. Не сегодня.

Не с Тесси.

Он больше не хочет прятать ее. Он хочет, чтобы все видели в ней ту силу, которой она является. Чтобы знали, что она станет частью его жизни.

Вот как он в ней уверен.

На крыльце Соломон приостанавливается, прежде чем постучать.

— Ты скажешь мне, если это слишком, и мы уйдем. Поняла?

Для нее это много, он это понимает. Она не в своей тарелке, не в Лос-Анджелесе, беременна, в его мире, а теперь еще и встречает незнакомых людей, которые захотят узнать все об их планах, о ребенке. Слава Богу, что единственный член семьи, способный отпугнуть Тесси, находится в Анкоридже.

Тесси откидывает волосы за тонкое плечо, выражение ее лица меняется на холодно-уверенное.

— Со мной все будет в порядке.

— Просто будь собой.

Она фыркнула.

— Быть беременной и ворчливой. Понятно.

Он ждет, пока она слегка кивнет в знак согласия, затем берет ее за руку, а другой рукой стучит в деревянную дверь.

Через несколько секунд входная дверь распахивается, как будто Мелоди ждала у глазка, готовая устроить засаду. Не обращая на него внимания, его младшая сестра направляется прямо к Тесси. Глаза светятся, на лице искренняя теплота.

— Привет! Я Мелоди.

Тесси улыбается и протягивает руку, ее рама расслабляется.

— Тесси.

— Очень приятно познакомиться, — щебечет его сестра. Ее взгляд падает на живот Тесси, затем перескакивает на Соломона. — Боже мой.

Он хихикает.

— Ты думала, я все выдумал?

— Нет, но… — У нее дрожит нижняя губа.

Соломон откидывает голову назад, к небу. Слезы его семьи сегодня не в повестке дня.

— Никаких слез, — говорит он сестре, которая тут же протестующе взвизгивает. — Будешь плакать — будешь мыть посуду.

Смешок.

— Ладно. — Она протягивает руку Тесси. — Пожалуйста, заходи. Все так хотят с тобой познакомиться.

Тесси посылает ему благодарную улыбку, и они вместе переступают порог.

Мелоди подносит руку ко рту.

— Эй, все! Они здесь! — Ее бодрый голос разносится по коридору. Затем она снова поворачивается к Тесси. — Я лично хотела бы поблагодарить тебя за то, что ты вытащила нашего брата из его пещеры.

Тесси смеется.

— С удовольствием.

— Да, черт возьми. Ты здесь. — Джо вальсирует по коридору, уже протягивая руки. — Пришло время для всех объятий. Надеюсь, ты готов.

Соломон обнимает свою сестру, среднего дикого ребенка в семье. Когда она отстраняется, то прижимается к Тесси. Живот. Тесси.

Вздохнув, он говорит:

— Это Тесси. И да, это ее живот.

— Черт возьми, могу ли я… — Руки Джо зависли в нескольких дюймах от живота Тесси, но потом она остановилась. — Нет, это странно. Прости. Первое, что мы хотим сделать, это пощупать тебя. Боже мой, я ужасна. Мы прямо-таки не уважаем границы твоего тела.

Соломон проводит рукой по плечу Тесси, желая, чтобы она поняла, что это ее выбор.

— Ты не обязана..

Улыбаясь полными губами, Тесси наклоняет к нему лицо, принимая неловкость сестры.

— Давай.

От извержения визга он захихикал. Четыре руки сжимают живот Тесси. От этой картины у него сжалась грудь. Он представил себе, как его сын приезжает сюда на семейные обеды, играет с тетями, бабушками и дедушками.

— Соломон Джек.

Мягкий голос заставил его обернуться. Из кухни выбегает его мать с длинными седыми волосами.

— Как я рада тебя видеть, сынок, — говорит она, отчаянно обнимая его.

Сжав горло, Соломон прижимает ее к себе. Он так давно не заходил в свой дом. За годы, прошедшие после Серены, он заезжал только для того, чтобы помочь что-то починить или занести блюда с запеканкой, которые мама оставляла на крыльце, но никогда не оставался и не наслаждался своей семьей. Это ошибка, которую он совершил однажды, но больше не повторит.

— Привет, ма, — говорит он, отстраняясь. — Где папа?

Она хмурится.

— О, ты его знаешь. Возится с чем-то на гриле. Решил, что мы поедим на улице, поскольку это последний хороший день на ближайшее время. — Она поворачивается к Тесси, ее голубоглазый взгляд находит ее. — А это, должно быть, твоя милая девочка. Здравствуй, я Грейс.

Тесси краснеет и пожимает руку матери.

— Привет, я Тесси. Очень приятно познакомиться. — Она улыбается его сестрам. — Со всеми вами.

— Хватит стоять. — Его мать поднимает руки и делает отмахивающееся движение. — У нас есть напитки и закуски на крыльце.

В громком хоре голосов они следуют за матерью. Но на полпути по коридору Соломон замечает, что Тесси больше нет рядом с ним.

Он оборачивается.

Черт.

Она рассматривает стену галереи в длинном коридоре. Фотографии семьи Соломона. Фотографии его и Серены.

— Это она? — спрашивает она, указывая на одну золотую рамку. — Серена?

Обеспокоенный взгляд матери переходит на Соломона, затем на Тесси.

— Да, — говорит она.

— Кратер-Лейк, — тихо произносит он, сокращая расстояние между ними и заключая Тесси в свои объятия. — Это был наш медовый месяц.

— Она прекрасна. — Переплетая свои пальцы с его пальцами, Тесси улыбается. На ее лице нет и следа нервозности. — Может, пойдем поедим?

Соломон выдыхает воздух, о котором не подозревал. Его переполняет облегчение. Тесси принимает все как должное. Понимает его прошлое и никогда не просит его выбирать.

На крыльце отец, увидев Тесси, ставит поднос с готовыми котлетами для бургеров и спешит к ней.

— Привет, Тесс, я Джек. Приятно познакомиться. — Он целует ее в щеку, затем поднимает свои седые брови на Соломона. — Вовремя, сынок.

Он закатывает глаза на замечание отца. Но ему это нравится. Ему нравится быть снова с семьей, обмениваться колкостями, снова быть частью клана Уайлдеров. Он и не подозревал, как сильно ему этого не хватает.

— Ты устроил пир, — комментирует он. На столе стоят большие подносы с едой. Свежие овощи и соус. Кексы. Фрукты, нарезанные в форме звезды.

— Есть повод, — говорит Джо, делая глоток из бутылки шампанского.

— Праздник, — подхватывает Мелоди.

Как только они расположились, закончили светские беседы, разговор перешел к очевидным вещам.

К детям.

— Итак… — Джо в нетерпении потирает руки. — Соломон от нас все скрывает. Мы хотим услышать все об этом ребенке и о ваших планах.

Соломон бросает на сестру тяжелый взгляд, чтобы она не мешала Тесси. Конечно, его семья взволнована, но это не значит, что они имеют право приставать к ней с вопросами. Кроме того, ей не нужно волноваться. Она есть у него. Даже если она еще не знает об этом.

Тесси улыбается ему, ободряюще сжимая его руку.

— Ну, это мальчик. Мы еще не решили, как его назвать, и он должен родиться двадцать третьего декабря.

— Когда ребенок родится, — начала его мать, — что будет дальше? Как долго ты пробудешь в Чинуке, Тесси?

— О, я… — Ее нерешительные глаза перебегают на Соломона, а затем снова на его мать. — Я не уверена. Мы еще не планировали так далеко вперед.

Его сердце замирает от ее ответа. Он должен сказать ей. Что он любит ее. Что ее отъезд уничтожит его.

Его мать наклоняется вперед и улыбается.

— Я спрашиваю только потому, что мы хотели бы устроить для тебя детский праздник, пока ты здесь.

Лицо Тесси озаряется.

— Правда?

— Конечно.

Почти застенчиво она кивает.

— Это было бы замечательно.

Джо откинулась на спинку стула, ее голубоглазый взгляд переместился на Соломона.

— Мальчики не допускаются.

Мелоди хлопает ресницами.

— Но ты можешь прийти и помочь нам с подготовкой.

Соломон смеется.

— Безжалостное использование.

— Мы подумали, что надо пригласить Эвелин, — добавляет его отец.

При упоминании о своей старшей сестре он вздрагивает. Последний раз он разговаривал с ней в Мексике. От ее необоснованных наставлений по поводу Тесси у него остается неприятный привкус во рту.

— Если она будет вести себя хорошо, — говорит он.

Губы Тесси кривятся в вопросе.

— Будет вести себя хорошо?

Джо откидывается на спинку стула, грызя морковку, словно это сигара.

— Фокус с Эвелин в том, чтобы не смотреть в глаза, если не хочешь, чтобы тебе вырвали зрачки.

— Девочки, — простонала их мать, смеясь в ладоши.

Тесси криво усмехается.

— Разве она не твоя сестра?

Мелоди извиняюще пожимает плечами.

— Она немного самоуверенна.

Соломон подавил смех, а их отец засунул пальцы в уши.

— Я этого не слышу, — говорит он.

Тесси встает со стула и направляется к овощам и соусу, отмахиваясь от него, когда он поднимается, чтобы принести их ей.

— Расскажите мне о Соломоне, когда он был маленьким мальчиком, — говорит она, глядя между Джеком и Грейс. — Я хочу услышать о нем все.

Раздается гогот, и Соломон застонал. Это как раз то, что ему нужно. Его семья выливает ушат грязи.

— Соломон был самым диким мальчиком, — начинает его мать.

Тесси слушает, не отрываясь, ее карие глаза блестят озорством.

— Он всегда увлекался инструментами, — добавляет его отец. — Спал с ними по ночам. Не мог от них оторваться.

К этому времени все, за исключением Тесси, уже выпили по паре бутылок пива, и беседа потекла своим чередом. Солнце стоит высоко в небе, согревая прохладный послеполуденный воздух.

— Посмейся, — говорит Соломон Джо, беря Тесси за запястье. — Я самый старший. Я копаю на тебя компромат с самого твоего рождения. — Медленно он притягивает Тесси к себе и усаживает ее к себе на колени.

Мгновенно за столом воцаряется тишина. Джо кашляет в ладонь. Мелоди отворачивается от них, вытирая слезу с уголка глаза. Уголок усатого рта отца дергается.

— Господи, — бормочет он, крепче сжимая Тесси в объятиях. — Вы, ребята, должны прекратить это.

Тесси, с красным румянцем на щеках, приникает ртом к его уху.

— Соломон, они пялятся.

— Ну и пусть, — ворчит он и целует ее на глазах у всех.

Тесси смеется, зарываясь лицом в его грудь, и в воздухе раздаются смешки.

— О! — говорит Джо. — А как же восьмой класс?

— Не надо про восьмой класс. — Соломон бросает на нее взгляд. — Мама даже не знает об этом.

Джо смеется.

Его мать вздергивает бровь.

— Не знает что, Соломон Джек?

— Да, — говорит Тесси, ухмыляясь. — Я бы хотела знать.

Уведомление.

Тесси оживляется.

— Точно! С тех пор как я приехала сюда, я не съела ни одного батончика, — говорит она и тянется за своей сумкой, пока Мелоди передает ее вокруг стола.

Ее резкий вдох заставил внимание Соломона переключиться на ее живот.

— Все в порядке?

Тесси смотрит на свой телефон, на ее лице застыло озадаченное выражение.

— Нормально. Это просто мое приложение. — Ее улыбка становится тонкой, когда она оглядывает стол. — Если позволите, мне нужно в туалет.

— Третья дверь слева. — Он отпускает Тесси с колен и наблюдает, как она исчезает внутри.

Проходит несколько секунд, и семья поворачивается к нему.

— О, мы ее обожаем, — говорит Мелоди, издавая визг сирены. — Она такая…

— Ее невозмутимое лицо стервы — это… — Джо поднимает руку и чмокает губами. — Муах, поварской поцелуй.

— Лицо попроще, — говорит его мать, указывая на Джо. Затем она обращает свой водянистый взгляд на Соломона. — Ты должен оставить ее, Сол.

Он сглатывает комок в горле.

— Я намерен так и сделать.

Кинжал сжимает его сердце. Он чертовски благодарен, что у него самая благосклонная семья в мире. Они уже любят Тесси. Его сына. Они должны были бы злиться на него за то, что он заставил их пройти через ад, за то, что заставил их волноваться. Но вместо этого они рады за него.

Два его мира встретились — его родной город и его вечность.

Его отец усмехается.

— Надо признать, сынок. Ребенок. Новая девушка. Это чертовски хороший способ вернуться в Чинук.

Соломон кивает и усмехается. Он понял. Потому что он чувствует, что вернулся. И не только это. Он чувствует себя найденным.

— Есть еще кое-что, что вы должны знать, — говорит Соломон, ухмыляясь еще шире. — Я возвращаюсь на работу в бар.

Джо вскидывает руки.

— Хвала Господу.

Его отец прочищает горло и поправляет очки в проволочной оправе.

— Это самая лучшая новость за последнее время.

Его мать встает, обходит стол и целует его в щеку.

— Я так рада за тебя.

Он берет ее руки в свои и тяжело сглатывает. Ему нужно выговориться.

— Послушай, мама. Я знаю, что меня там не было…

— Тише, — говорит она, сжимая его пальцы. — В этом нет необходимости. Теперь ты здесь. Ради этого ребенка и этой девочки.

— Я здесь, — отвечает он, не сомневаясь. Никогда.

— Это все, что имеет значение, Сол. — Грейс улыбается, в ее глазах светятся гордость и облегчение. — У тебя есть второй шанс с замечательной женщиной. Семья.

Второй шанс.

Слова матери чуть не сбили его с ног. И что-то ослабевает в его груди. Тяжелый узел сожаления, вины, который он держал в себе все эти долгие годы, распутывается.

У него есть второй шанс.

Будущее открыто. Нужно только ухватиться за него.

***

Тесси сидит на краю ванны Уайлдеров, нога подпрыгивает, грызет ноготь. В четвертый раз за последние двадцать секунд она перечитывает сообщение от самой Новы Кинг. Эта женщина владеет крупнейшей в Лос-Анджелесе дизайнерской фирмой, специализирующейся на работе со знаменитостями. Отрывистое предложение уделить ей минутку, от которого она едва не обделалась.

И тут звонит ее телефон. Взрывается в ее руках. Тесси чуть не роняет его в унитаз.

Черт. Это она. Отказываться от ее звонка, наверное, не очень разумно, даже если ее карьера уже в сточной канаве.

Она принимает звонок.

— Нова, привет.

— Тесс Трулав, где ты была всю мою жизнь? Явно не в моей фирме. — Нова говорит как голливудская актриса старой закалки. Одновременно скучающий и знойный.

— Я была за границей. В отпуске.

— Понятно. — Слова дизайнера четкие, ничего не выдающие. — Я слышала, что ты рассталась с Атласом.

Это хороший способ сказать, что она послала своего босса на хрен.

— Да.

— Ты во всех новостях, Тесс. Бунгало, которое ты сделала для Пенни Пэйн, вызывает шок в обществе. Согласно Architectural Digest, ты — самый востребованный дизайнер со времен Р.М. Матлина, проектировавшего виллу Шумахера.

— Ничего себе, — вздохнула она, ошеломленная. — Я и понятия не имела. В последнее время я как бы отстранилась от мира.

— Умная женщина. Послушай, я звоню не для того, чтобы вести светскую беседу. Я хочу предложить тебе работу.

В мозгу Тесси все перевернулось. Она встала и зашагала из одного конца маленькой комнаты в другой.

— Что?

— Работу. Как я понимаю, ты в ней нуждаешься.

— Да. — Отчаянно. — Но…

Неужели она действительно этого хочет? Работать на знаменитостей? Конечно, ей нравится гламур, волнение и вызов, но она хочет помогать людям находить свою красоту. А не терпеть, когда на нее лают плаксивые актеры или разрушают исторические дома, чтобы освободить место для еще более унылых открытых планировок. Возвращение в тот старый, надоевший мир, который она не любила.

Она не была ничем. Особенно не счастливой.

— Тесс? Ты здесь?

Она глубоко вдохнула. Пора занять позицию. Сделать то, что она делала весь последний месяц с Соломоном. Пришло время жить.

— Нова, я беременна. И хотя я люблю проектировать, я не буду делать то, что делала, когда работала на Атласа.

Долгое молчание, такое долгое, что она думает, не оборвался ли звонок, и затем Нова говорит:

— Я понимаю. И я нахожусь в том же положении, что и ты. Мы работаем над тем, чтобы сделать Nova Interiors местом работы, где все включено, особенно для матерей. Сейчас мы предоставляем только шестнадцать недель оплачиваемого декретного отпуска, но надеемся в ближайшем будущем скорректировать нашу политику.

У Тесси закружилась голова. Оплачиваемый декретный отпуск? Шестнадцать недель?

— Я понимаю, что ребенок для тебя на первом месте. Устанавливай свои часы, будь на месте для своих клиентов, но, пожалуйста, проводи границы. Наша среда не идеальна, но мы понимаем, что нужно соблюдать баланс между работой и личной жизнью. Я не против принять тебя на работу, пока ты ждешь ребенка. — Тасование бумаг. — Если ты готова, я могу выслать тебе контракт по электронной почте.

Тесси перестает вышагивать, опускает руку на живот, словно Мишка — это волшебный восьмой шар, в котором есть все ответы.

Потому что эта работа звучит как ответ на ее мечту. Работа. Деньги. Страховка. Потенциально нетоксичная рабочая среда. Но…

Но как же Соломон? А как же Чинук?

Месяц назад она, не сомневаясь, ухватилась бы за нее.

А теперь она здесь, в застывшем мире, далеко от Лос-Анджелеса. Она рискует. Но правильные ли это риски? Не ведет ли она себя как взбалмошная, безответственная женщина, гоняющаяся за мужчиной через полмира только потому, что увидела звезды?

Сомнения наполняют ее, как воздушный шар. Старые переживания, связанные со страхом и покинутостью, обрушиваются на нее, как набегающая волна.

Уезжая из Мексики, они с Соломоном договорились, что попробуют. Но кто они друг другу? Они не взяли на себя обязательства. Ни она, ни Соломон не произнесли этих трех слов.

Она никогда не делала этого раньше. Знакомства. Отношения. Я люблю тебя. Что, если у нее это плохо получается? Соломон уже был женат. Что, если позже он поймет, что она — не то, что ему нужно, и согласится на нее из-за ребенка? Что если все, что она сделала, — это бросила работу, бросила свою жизнь, бросила свою дерьмовую квартиру, бросила Эш и сбежала на Аляску, чтобы жить с хмурым, мускулистым мужчиной-горцем, который, возможно, считает это временным? Который вышвырнет ее, как только она станет слишком невротичной.

Она пытается вести себя спокойно, старается не обращать внимания, но как долго она сможет это делать? Как долго она сможет плыть по течению? Она не хочет существовать в неопределенности. Она хочет существовать в любви. Ей нужен Соломон. Ее горный мужчина, от которого пахнет лесом. Ей нужен его уютный домик с дикими горами и звездами.

О Боже.

Как она может уйти, когда отчаянно влюблена в Соломона?

И все же, если все пойдет не так, если у них ничего не получится, если она откажется от работы, она выберет себя, а не своего сына.

Прикусив губу, Тесс смотрит на свой вздувшийся живот. У нее мало времени. Она должна принять решение в ближайшее время.

Ее пробирает дрожь.

— Я просто… я могу подумать об этом?

Стук в дверь. Глубокий гул.

— Тесс? Ты в порядке?

Черт. Соломон.

У Новы перехватило дыхание. Как будто она не ожидала отказа.

— Конечно. Но я хочу, чтобы ты была в моей команде, Тесс. Я сделаю все возможное, чтобы убедить тебя. — В хриплом голосе Новы звучит улыбка. — Не меньше одного сообщения в неделю. Это я тебе обещаю.

— Хорошо, спасибо, — шепчет Тесси, польщенная. — Скоро поболтаем. Пока.

Тесси вешает трубку и распахивает дверь. Соломон не успевает сказать ни слова, как она хватает его за ворот куртки и втаскивает в ванную, впиваясь в губы. Она захлопывает дверь и прижимает его к стене, оклеенной цветочными обоями.

Она целует его. Крепко. Глубоко. Как будто она может впитать его тело, его татуировки в свою душу, как напоминание о том, что у нее есть. Обо всем, за что она хочет держаться.

Они отрываются друг от друга, тяжело дыша. Большие руки Соломона обнимают ее лицо.

— Ты в порядке? — спрашивает он, глядя на нее пристальным взглядом. — Я волновался.

— Я в порядке. — Она снова целует его, не желая лгать, но и не готовая рассказать ему о телефонном звонке. — Мой мочевой пузырь сейчас размером с грецкий орех.

Он поднимает темную бровь, не веря в это.

— Или ты, может быть, прячешься в ванной?

Она покраснела.

— Может быть.

Он фыркнул от смеха.

— Ну, ты должна мне сказать. Я тоже не хочу здесь находиться.

Подавляя нервозность, она улыбается ему.

— Нет, хочешь. Мне нравится твоя семья. Большая, шумная и вся на виду. У меня такого не было. Тебе повезло.

— Да.

— Мишке тоже повезет.

— Обязательно. — Соломон проводит большой рукой по ее животу. — И знаешь что?

— Что?

— Они тоже тебя любят.

Тесси прижимает руку к центру груди, облегчение замедляет быстрый трепет ее сердца.

— Любят?

— Любят.

Эти слова — как бальзам. Тесси нервничала, встречаясь с его семьей. Беспокоилась о том, будут ли они сравнивать ее с Сереной. Но с Уайлдерами она не чувствовала себя так. Она чувствовала себя желанной гостьей, все ее страхи улеглись.

Пока что.

Соломон снова притягивает ее к себе, его стальные руки крепко обнимают ее, и Тесси погружается в его большое тело, словно забывая о реальном мире.

Как будто ей не нужно принимать очень, очень важное решение за очень короткий промежуток времени.