Доверься мне

Глава 16

СТЕЛЛА

Оставшись одна в гостиной Джона, провожу руками по волосам и поправляю футболку. Я точно выгляжу потрепанной. Губы чувствительные и наверняка выглядят отекшими. Но это рокеры. Им не привыкать к занятиям сексом, поэтому мне нечего стыдиться. И вообще я раздражена тем, как грубо они нас прервали.

Изо всех сил стараясь сохранять хладнокровие, открываю дверь. Оно моментально испаряется, когда я сталкиваюсь лицом к лицу с самым красивым мужчиной из тех, что когда-либо встречала. Он стоит на пороге, одетый в безупречный серый костюм, его иссиня-черные волосы блестят на свету, а взгляд аквамариновых глаз серьезен. Клянусь, от этого вида у меня слегка подкашиваются колени. Но не он заставляет меня ахнуть от восторга.

Другая пара великолепных голубых глаз буквально меня зачаровывает. Я сразу же немного влюбляюсь. Потому что младенец, уютно устроившийся в переноске на груди мужчины — это самый красивый ребенок из всех, что я видела. Малыш точно осведомлен об этом и дарит мне беззубую улыбку, потрясая пухлым кулачком.

— О, мой бог. У меня просто сердце замирает.

Выражение лица мужчины в костюме не меняется, но его взгляд лучится чем-то смахивающим на гордость, что тут же заставляет его выглядеть обычным человеком. В защитном жесте он кладет руку на живот ребенка. Привет моим яичникам. Я уже чувствую, как они воспламеняются, и у меня вырывается счастливый вздох.

— Такой эффект он производит на людей, — произносит мужчина сбоку.

Я его даже не заметила, что не слабо шокирует, потому что парень не настолько идеален, как тот с ребенком, но горяч, хотя и немного легкомысленный с виду. Этот мужчина из тех, к которым стекаются женщины, зная, что он будет обращаться с ними правильно, даже если разобьет сердце. В этом он очень похож на Джона.

Меня поражает узнавание. Это Уип Декстер, басист «Килл-Джон». Он одаривает меня дружеской, но при этом оценивающей улыбкой.

— Один взгляд в голубые глазки этого малыша, и женщины превращаются в лужицы.

Рядом со мной появляется одетый в футболку и выглядящий расстроенным Джон.

— Господи, ну хоть ты не влюбилась в лицо Скотти?

— Скотти? — тупо спрашиваю я.

— Он говорит обо мне, — произносит горячий папочка с идеальным акцентом под стать костюму.

Меня нанял этот мужчина? Конечно. Я узнаю голос. Скотти встречается со мной взглядом и приподнимает черную бровь. Он прекрасно знает, что я признаюсь в чувствах ребенку, но не собирается поправлять Джона. Пока я этому удивляюсь, мой сосед продолжает жаловаться.

— Серьезно, это очень неловко. Знаешь, он счастливо женат.

Раздражение прокатывается по моей спине. Я только что засовывала язык Джону в рот, а он думает, что влюбилась в Скотти? Конечно, мужчина великолепен и я вижу, что он может заставить насторожиться любого парня.

Поэтому фыркаю и закатываю глаза.

— О, ради бога, я говорила о ребенке. — Корчу рожицы воркующему малышу. — Правда? Ты симпатичный микрочувачок.

— Микрочувачок, — повторяет Уип с улыбкой, — мне нравится.

Джон вздыхает, хотя бы делая вид, что огорчен.

— Точно. Феликс. Не заметил его. Привет, малыш.

— Тебя отвлекла моя потрясающая внешность, не так ли? — шутит Скотти. — Мне часто такое говорят.

Джон показывает ему средний палец.

— Это его имя? — спрашиваю Скотти.

— Да, это мой сын, Феликс Тибериус Скотт.

Феликс поднимает кулачки, как будто говоря: «Уважай мою потрясность, женщина!»

Скотти дал сыну имя из «Стар Трек»? Я еще немного влюбляюсь в них обоих. Хотя на самом деле Скотти слишком холоден и слишком красив для большего, чем обычное любование. Что до его ребенка? Мне хочется укусить эти пухлые щечки.

— Он великолепен.

— Спасибо. — Брови снова надменно поднимаются. — Мисс?..

Закрадывается странное ощущение, что он в курсе, но спрашивает из вежливости.

Мы с Джоном отвечаем одновременно.

— Я…

— Она…

Нас прерывает Уип.

— Мэдди, правильно? — Он невинно улыбается мне. — Джакс рассказывал, что ужинает с соседкой Мэдди.

Мэдди? Кто такая нахрен Мэдди? Я застываю, лицо по ощущениям каменеет. Он «ужинал» с одной из соседок? Я лишь одна из многих?

— Э-э, нет, я…

Джон раздраженно фыркает.

— Это Стелла. Господи, думаю, это предельно ясно, черт возьми, что она не Мэдди, мудила.

Ладно, это больно. Не могу притворяться, что это не так. Стреляю взглядом в Джона, когда он впускает внутрь Скотти и Уипа, но не говорю ни слова, потому что Скотти поворачивается и пришпиливает меня к месту своим таинственным напряженным взглядом.

— Наконец мы встретились, мисс Грей.

Вот дерьмо. Предполагалось, что я не буду вступать в контакт с Джоном. И вот она я. В близком личном контакте. Открываю рот и обнаруживаю, что голос пропал.

— Ты серьезно приказал ей не разговаривать со мной? — спрашивает Джон, вот так просто сдавая меня с потрохами.

Скотти бросает на него мимолетный взгляд, и Феликс пускает пузыри из слюны.

— Да, я Стелла Грей. Знаю, что вы говорили не контактировать с Джоном, но…

— Да-а, — тягуче произносит Джон, — этот план вылетел в окно, когда она украла мое мороженое.

Поворачиваюсь к Джону, которого теперь можно считать трупом.

— Эй! Ты наложил свои лапы на мое мятное мороженое с крошкой. Я просто забрала его назад. — Каждое слово подчеркиваю тычком в его ребра.

Джон с визгом отскакивает назад.

— Господи, перестань колоть меня пальцем. И мы оба знаем, что это неправда, Стелла-Кнопка. Нужно ли мне упоминать о том, что…

— Еще одно слово, и я укушу тебя, как бешеный хорек.

Джон секунду смотрит на меня, а потом разражается хохотом — полноценным, от которого трясутся плечи и наворачиваются слезы на глаза.

Я раздраженно выдыхаю.

— Я серьезно. Бойся моего гнева, рокер.

Это веселит его еще больше.

— Прекрати, — хрипит он со смехом, — у меня болит живот.

— Ослиная задница, — бормочу я, отчего он сгибается пополам.

Воркование ребенка заставляет меня остановиться, и я осознаю, что у нас имеются зрители, о которых я напрочь забыла. Жар заливает мое лицо и покалывает кожу. Вот дерьмище. Подавленная, толкаю локтем Джона, и медленно поворачиваюсь лицом к Скотти и Уипу.

Уип широко и довольно ухмыляется и, к моему ужасу, записывает смех Джона.

— Извини, — говорит он мне, — но это надо было сохранить для потомков.

Понятия не имею, почему настолько важен вид расслабленного Джона, но я слишком сосредоточена на Скотти, чтобы заботиться об этом.

— Простите, — оправдываюсь перед работодателем, — на самом деле я не имела это в виду.

Скотти лишь приподнимает темные брови.

— Это был бы позор, мисс Грей. Если кому-то и суждено быть убитым женщиной, подражающей бешеному хорьку, так это Джаксу.

Боже, я действительно упомянула бешеного хорька. Мне хочется убежать и спрятаться.

Наконец Джон приходит в чувство.

— Эй, — оскорбленно произносит он, — что я сделал?

— Тебе распечатать список? — невозмутимо бормочет Скотти и поворачивается ко мне. — Будьте уверены, мисс Грей, я намеревался удержать вас от любых раздражителей, и совершенно не собирался удержать вас от Джакса.

— Она зовет его Джоном, — встревает Уип, все еще до странного счастливый.

— Это мое имя. — Джон щелкает Уипа по уху, а потом отодвигается так, чтобы тот не достал, когда тянется, чтобы треснуть его по голове. А потом Джон округляет глаза на Скотти. — А вы, мистер Предатель, продолжайте в том же духе, и я расскажу Софи, что купленная тобой коляска не одобрена «Руководством для родителей».

Малыш Феликс издает возмущенный крик.

Скотти бледнеет, надменно наморщив лоб.

— Абсолютная ложь. Ты бы так низко не опустился.

— А ты испытай меня, — фыркает Джон, вздергивая подбородок. — Достаточно того, что ты пытался выбить мою дверь.

— Так мы вас прервали? — хмыкает Уип. Похоже, ему нравится эта мысль.

Он получает еще один щелчок по уху. И только собирается что-то сказать, когда дверь лифта открывается, и из него выходит занятая спором парочка.

— Улыбка водителю «Убера» и пожелание ей хорошего вечера совершенно не значат, что я за ней приударил, — произносит высокий блондин, явно Рай Петерсон. Достаточно лишь вида на совершенные мужские руки, чтобы узнать его. На «Тамблере» есть блог, посвященный рукам Рая Петерсона.

Женщина рядом с ним — это Бренна. Точно так же, как и в ночь вечеринки, ее волосы завязаны в высокий гладкий хвост, свисающий на плечо.

— Факт, что ты взял ее номер, свидетельствует о том, что ты абсолютный лжец.

Он раздраженно поднимает руки.

— А что мне было делать? Швырнуть им в нее? А потом во всем соцсетях я буду светиться как мудак Рай, который грубо повел себя с женщиной. И ты это знаешь. — Он наклоняется, нарушая ее личное пространство. — В смысле, разве ты не мой пиар-менеджер?

Бренна окидывает его холодным взглядом.

— Как твой пиар-менеджер, я рекомендую тебе держать член в штанах.

Он мрачно улыбется.

— Звучит так, словно ты ревнуешь меня, Ягодка.

— Ягодка? — повторяет Уип, разрыва тишину. — Ты дал ей кличку?

Оба застывают, Бренна покрывается малиново-розовым оттенком. Я сочувствую. Это отстой, как легко мы, рыжие, краснеем.

Феликс воркует в тишине. Бренна разглаживает юбку и направляется к нам, стуча каблуками по мрамору.

— Феликс Тиберий, дружище. — Она поднимает его маленький кулачок и хлопает им по своей ладони.

Джон отступает от двери.

— Не могли бы мы перенести все драмы внутрь?

— Никаких драм, — убеждает Бренна. — Просто переговариваюсь с кое-чьей большой головой.

— О какой голове ты говоришь? — интересуется Рай со сценической улыбкой. — Потому что у меня две головы, и обе большие.

— Я этого не слышала, — напевает Бренна, когда все протискиваются в пентхаус.

— Где Софи? — спрашивает Джон, прерывая протесты Рая.

— На встрече со своей мамой. — Скотти направляется к буфету Бидермайера, служащего баром. — Просила извиниться.

Прежде чем Джон успевает закрыть дверь, лифт снова коротко звенит, и из него выходит красивая женщина с серебристо-голубыми волосами. Он выглядит как модель пин-ап из сороковых, но одета в голубой комбинезон и красные чаксы, и держит большой жестяной пищевой контейнер.

— Свобода! — выкрикивает она с выражением в стиле «Храброго сердца», высоко вскидывая руку в победном жесте.

Глядя на то, как Скотти с Феликсом пялятся на нее, догадываюсь, что это Софи.

Джон приветственно целует ее в щеку.

— Слава богу. Не хочу иметь дело со Скотти, раздраженным твоим отсутствием поблизости.

Скотти хмыкает.

— За такое ради тебя я останусь угрюмым говнюком. — Но Софи он улыбается. — Дорогая, твои мужчины соскучились по тебе. — Феликс согласно кричит.

— Мои красивые мальчики, — воркует Софи, осыпая их нежными поцелуями.

Ни один мужчина, кажется, ни в малейшей степени не возражает. На самом деле, они оба мурлыкают от ее внимания. Она поворачивается к Джону.

— Знаю, что у тебя накрыт ужин, поэтому принесла на десерт немного бибинки¹⁷. — Она резко прерывается, округляя глаза от какого-то внутреннего шока. — Черт возьми, я становлюсь своей матерью. Быстро, кто-нибудь, возьмите эту чертову еду и проведите сеанс экзорцизма!

Джон хихикает.

— Слишком поздно, ущерб уже нанесен.

— О, заткни свой злой рот. — Она шлепает его по руке, а потом с улыбкой поворачивается ко мне. — Привет, я Софи. Слышала о тебе много хорошего.

— Правда? — выходит неприятным писком.

— О, да. Габриэль говорит, что ты сводишь Джона с ума. — Она практически светится. — Что, между прочим, потрясающе.

— Дорогая, — мягко прерывает Скотти, — оставь Джакса в покое. У него случится припадок, и мы никогда не доберемся до еды.

— Осторожно, Стеллс, — бормочет Джон, — я на грани припадка.

— По крайней мере я узнала, что свожу тебя с ума.

— Ты знала это, Кнопка.

— Это правда.

Он закрывает дверь, а я подхожу к нему ближе.

— Кто такая Мэдди?

От чрезвычайно любящего выражения его глаз мне хочется кричать. Тем более что он явно в курсе моей ревности.

— Мэдди, моя дорогая милая Стелла, наша семидесятичетырехлетняя соседка, которая любезно время от времени, когда мне становится одиноко, впускает меня в свой дом.

Секунду я смотрю на него, словно застигнутый врасплох олень, а потом обмякаю всем телом.

— Ох.

Он чертовски самодоволен и имеет на это полное право.

— Кстати, этот твой ревнивый негромкий рык мне вроде как нравится.

— Я не рычала. — Морщу нос, когда он смотрит на меня. Ладно, я могла рыкнуть. — Мэдди — это миссис Голдман?

Как ее имя? Мэделин? Наверное, да. Но все равно не получается представить ее как Мэдди.

Джон утвердительно кивает.

— Ты с ней знакома?

— Мы обедали вместе. Она пыталась свести нас с тобой.

— Правда? — довольно протягивает он. — Тогда это лишь доказывает, что у нее потрясающий вкус.

— Не задирай нос, Джон, а то споткнешься.

Улыбаясь, он касается моего сморщенного носа.

— Я говорил о ее вкусе в отношении тебя.

Ого. Он собирается убить меня своим обаянием. Меня обнаружат лужицей похоти, в которой будут плавать лишь мои трусики.

— Эй, — зовет нас Рай, — хватит строить друг другу глазки, давайте готовить. Я голоден.

Джон улыбается.

— Урок первый касаемо моих ребят — Рай жопоголовый.

— Я это слышал!

— Я на то и рассчитывал! — качая головой и негромко смеясь, Джон берет меня за руку и ведет в кухню.

И вот тогда я полностью осознаю, что собираюсь ужинать с тремя четвертями частей группы «Килл-Джон». Что еще важнее, с самыми близкими друзьями Джона. Поэтому я неожиданно начинаю нервничать.

ДЖОН

Стелла в шаге от того, чтобы познакомиться с большей частью моей семьи. Настоящей семьи. У меня есть родители, бабушки с дедушками, тети и дяди. Никто из них не хочет меня знать. Я обуза. Во-первых, потому что рокер. Во-вторых, из-за публичного освещения моих психологических проблем. Для них приличия превыше всего. Нельзя кружить по сцене, исполняя песни о трахе. И уж точно недопустимо пытаться принародно лишить себя жизни. Видимо, подобное дерьмо следует делать за закрытыми дверями в ожидании того, что родные должным образом это прикроют.

Мои семья гордится голубизной своей крови и ожидает соответствующего поведения от каждого ее члена. Я нахожу в этом особую иронию, учитывая, что познакомился с королевой Англии, зависая с обоими принцами. Да и в целом более осведомлен об устроенных королевским дворцом мероприятиях, чем любой из моих достопочтенных родственников. Может, именно в этом и проблема: я преуспел в свое время.

Как бы там ни было, за исключением Киллиана и Либби, все люди, которых я искренне люблю, сейчас здесь. Как и Стелла. Несмотря на то, что нас прервали, и мой член не стал счастливее этого, а яйца адски болят, я рад, что она знакомится с моими друзьями.

Рай приземляется на диван.

— Не чувствую запаха еды.

— Я забыл приготовить, — признаюсь, поморщившись. Я забывчив и это выводит людей из себя.

Уип хлопает меня по плечу и сжимает его.

— Тебе было чем заняться. — Он кивает на Стеллу. — Я понял, мужик.

Я даже не могу притвориться, что меня отвлекла не Стелла. Но то, что ее лицо приобретает оттенок розовой сладкой ваты, вынуждает толкнуть локтем Уипа в живот.

— Прекрати.

Тот со смехом принимает удар и направляется в кухню. За ним следуют Бренна с Софи, и все трое начинают рыться в холодильнике. Результатом поисков становятся две целые курицы, которые я купил, чтобы зажарить.

— Давайте начнем готовить, — предлагает Уип, поворачиваясь к духовке.

Софи со Скотти присматривают за Феликсом, пока все остальные готовят. Мы со Стеллой стоим у раковины и чистим картошку, время от времени касаясь друг друга руками. Каждый раз, когда это происходит, мы скользим взглядом друг по другу, и Стелла застенчиво улыбается. А мне хочется поцеловать ее. Каждый раз.

Я так сильно отзываюсь на эту девушку, что это не смешно. И я сражен. Сам не могу в это поверить. Только теперь, когда я знаю, какая она на вкус, как ощущается под моими руками, стало хуже. Она — моя новая любимая песня, хочу проигрывать ее снова и снова.

Когда подготовка закончена, я беру на себя основную часть приготовления пищи, главным образом потому, что лучший в этом деле. Стелла смеется, когда Рай и Уип рассказывают дорожные байки. И поскольку они придурки, большинство историй вращаются вокруг моих самых неловких моментов.

— Как насчет первого интервью для «Роллинг Стоун»? — услужливо перебивает Бренна.

— О, ради всего святого, — вскидываю руку, признавая поражение.

Взгляд Стеллы блуждает вокруг кухонного островка, подмечая дьявольские улыбки присутствующих.

— Что произошло? — Она точно наслаждается моей болью. Маленькая предательница.

Начиная повествование, Бренна практически впадает в экстаз.

— Это было первое интервью «Килл-Джон» для «Роллинг Стоун». Эх, вот были времена, да?

Стелла кивает, в восторге от предвкушения.

— Джакс все время флиртовал с репортершей, — вставляет Уип, нарезая розмарин. — На самом деле это было отвратительно.

— Только потому, что она игнорировала тебя, — чувствую себя обязанным сказать.

Не прерываясь, он посылает меня и продолжает:

— Мы заканчиваем, и мистер Делец подкрадывается, чтобы взять ее номер.

С горящим лицом качаю головой.

Стелла широко распахивает свои глаза глубокого синего цвета.

— Его отшили?

— Приятно осознавать, что ты находишь это шокирующим, Кнопка, — замечаю с нейтральным выражением лица, — но нет.

— Нет, — соглашается Уип со сдавленным смешком, — не совсем.

Рай широко улыбается, и его глаза превращаются в небольшие голубые треугольники.

— Он стоял весь из себя «итак, детка», когда внезапно начал качаться и крутить головой по сторонам с таким странным выражением лица…

В этот момент все корчат рожицы: губы сжаты, ноздри раздуваются, как будто что-то унюхали и, глядя на это, Стелла смеется. Все смеются. Только я кривлюсь, вспоминая.

Рай все еще хохочет, когда говорит:

— И мы такие типа: «Какого хера это было, чувак?» Но Джакс делает вид, что ничего не произошло и снова пытается заговорить с ней.

— И снова начинает раскачиваться, — произносит Бренна, четко меня копируя.

— Гребаный ад, — бормочу я, до сих пор ощущая под кожей отголоски того давнего смущения.

— Так что произошло? — спрашивает Стелла, глядя то на меня, то на моих друзей.

Я не успеваю ответить. Уип опережает меня.

— Он в последний раз открывает рот, чтобы заговорить, когда внезапно начинает плеваться и кашлять, и просто, на хрен, демонстрировать рвотные позывы.

Рай чуть не плачет от смеха.

— Репортерша отступает, выглядя на самом деле разочарованной тем, что снизошла до общения с этим чудилой, но спрашивает, в порядке ли он. — Рай вытирает глаза. — А Джакс говорит…

Мои друзья-предатели выкрикивают в один голос:

— Я… проглотил… насекомое.

Все смеются. Я тоже, пусть и с неохотой. Это был провал, но смешной.

— Гребаный комар достал меня. Преследовал все интервью.

Хихикая, Стелла кладет руку мне на плечо, на лице сияет улыбка, хотя ясно, что она изо всех сил старается держать себя в руках.

— Бедный малыш.

Все внутри согревается, внимание сосредотачивается на том месте, где она касается меня. Два часа назад я думал, что эта девушка больше не захочет меня видеть. Темные, манящие мысли засасывали в свой водоворот. Она выдернула меня обратно на свет.

Ужасно хочется наклониться и прижаться губами к ее губам. Затащить Стеллу в спальню и изучать топографию ее соблазнительного тела. Хочу, чтобы гости убрались отсюда к чертовой матери. Да, я многого хочу. Хочу, хочу, хочу.

Но мои крикливые друзья этого не замечают.

Рай все не замолкает.

— Репортерша смотрит на него так, словно думает, что он пытается быть забавным, но с треском проваливается. Но она явно хочет дать ему шанс. И поэтому говорит: «Это была цитата из «За бортом»? Это мой любимый фильм!»

Стелла разражается смехом.

— Ну, нет.

Рай кивает.

— На секунду Джакс бледнеет, а потом кивает с таким мрачным и серьезным видом, и сообщает ей, что это и его любимый фильм. Вот и все, что потребовалось. Крутизна восстановлена.

— Такова сила Джакса, — с каменным лицом произносит Бренна, закатывая глаза.

Я прикладываю руку к груди.

— Что я могу сказать? У меня мощное дерьмовое наполнение.

К счастью, друзья не упоминают, что я зависал с репортершей. И она все время просила меня цитировать «За бортом». Что на самом деле было не так уж весело, потому что я никогда не смотрел этот фильм. Неловко до жути.

Я не сожалею о прошлом. Не жалею о том, что в сексе вел себя легко и свободно, когда был моложе. В целом я наслаждался. Много. Я никогда не стану святым Джоном, но теперь понимаю Уипа, который попрощался со случайными связями. Я никогда не был собой. Не имел ничего настоящего.

К сожалению, в этом и заключается суть моей проблемы. Я хочу секса со Стеллой. Хочу ее и только ее. Но привязываться к ней небезопасно. Стать зависимым от кого-то — это большое гребаное «точно нет». Нельзя рассчитывать на то, что она выведет меня из моего мрачного настроения; я должен сделать это сам.

И это не равный обмен. Стелла может предложить мне очень многое. А что я предложу взамен? Оргазмы? Конечно, это здорово, но я реально смотрю на жизнь и понимаю, что она может получить это в другом месте… не то чтобы это не убило бы меня, поступи она так. У меня очень мало личного пространства, и в пространство любой девушки, которая станет иметь дело со мной, будут так же сильно вторгаться. Может быть, даже хуже, потому что слишком многим говнюкам нравится разносить в пух и прах женщин, которых любят знаменитые мужчины.

Любовь. Мое горло сжимается и пересыхает.

— Мужик, ты сейчас вывернешь соус, — указывает Скотти на мой локоть.

— Точно. — Выключаю печку, добавляю еще немного бульона и пытаюсь сфокусироваться.

Скотти искоса смотрит на меня, кривя губы, и я испытываю искушение пнуть его. Но не делаю этого, а с упрямой решимостью заканчиваю. Несмотря на все мои усилия, одно ухо остается настроенным на Стеллу, смеющуюся вместе с Софи и Бренной, пока они накрывают на стол. Рай и Уип жужжат на ухо о новых битах, а я наблюдаю, как она улыбается и краснеет от простого удовольствия. Пью пиво и делаю вид, что все идет как обычно.

Но когда мы принимаемся за воскресное жаркое, я сажусь рядом. Рукой нахожу путь к ее мягкому и гладкому затылку. А потом общаюсь с друзьями и играю с шелковистыми прядями ее золотисто-рыжих волос. К счастью, Стелла позволяет мне, ведя себя очень тихо, как будто боится, что я остановлюсь.

Ни хрена подобного. Не когда начал касаться ее так, как мечтал долгое время.

— Так вот… — Скотти кладет столовое серебро на пустую тарелку. — Мы с Бренной тут подумали…

— Вот черт, — бормочет Уип.

Рай морщится в молчаливом согласии. Уж не знаю, эти стенания от ужаса, который творят Скотти и Бренна в целом или есть нечто более конкретное. Потому что Скотти смотрит только на меня.

— Я думал, мы запретили вам использовать магическую силу близнецов, — произношу я, положив руку на спинку стула Стеллы.

Бренна кривит носик.

— Только для использования во имя зла.

Рай фыркает.

— Когда вы строите планы, это всегда во имя зла.

— Скорей, Скотти, — подгоняет она, глядя на Рая, — мне нужно превратиться в гигантскую водяную пушку.

Тот издает долгий страдальческий вздох, прежде чем снова обратить на меня свой лазерный взгляд.

— Ненавижу приносить дурные вести…

— Так и есть, — нахально отзывается Уип.

— Но у моего офиса собралась целая толпа журналистов, — продолжает Скотти.

— Думаю, их следует называть убийцами, — говорит Софи, покачивая маленького Феликса на руке. — Ну, знаешь, как убийцы ворон?

Скотти брезгливо поджимает губы.

— Меткое сравнение, Дарлинг. — Выражение его лица снова становится строгим. — Убийцы от прессы поселились на пресловутом пороге дома «Килл-Джон». Офис Бренны разрывается от звонков.

Я сопротивляюсь желанию поежиться, ведь мне действительно чертовски не нравится, что он поднимает эту тему при Стелле. Но все, что я демонстрирую окружающим — это вежливая улыбка.

— Тогда скажи: «Без комментариев!» и двигайся дальше.

Бренна дует на малину.

— Не сработает, Джакси. Это одна из тех проблем, которые следует решать, и быстро.

Скотти кладет руку на стол в попытке казаться непринужденным, когда все в его позе выдает деловитость.

— Только сегодня утром мне позвонила женщина и сказала, что ты спал с ней на прошлой неделе, и она боится заразиться.

— Бред собачий. Я месяцами ни к кому не прикасался… — Я захлопываю рот, и последняя реплика словно повисает в воздухе. Черт, не хотел же признаваться в этом.

Но слово сказано, и все смотрят так, как будто у меня две головы.

— Ну, — тянет Бренна, оказавшись в неловком положении, — это…

— Неожиданно, — подсказывает Уип перед тем, как прокашлять: — Потаскун.

Я показываю ему средний палец, а потом пригвождаю взглядом Скотти.

— Последней женщиной, к которой я прикасался, была… — Я кривлюсь.

— «Мисс Трусишки с ЗППП»? — заканчивает Рай.

Софи с Бренной щелкают его по ушам.

— Эй!

— Не упрекай ее этим, — говорит Софи, — учитывая, как сам кутишь.

— Аминь, — соглашается Бренна.

Рай хмурится, потирая ухо.

— Мы можем сосредоточиться на проблеме Джакса?

Бренна бросает на него уничтожающий взгляд, а затем становится серьезной.

— Мы подумали, что если бы ты был в отношениях… — Она бросает взгляд на Стеллу. — В серьезных, говорящих о том, что ты остепенился.

Я резко выпрямляюсь, рука соскальзывает со стула.

— Бренна…

Она игнорирует мое предупреждение.

— Стелла, я знаю, что прошу слишком много…

Тревога проносится по моему позвоночнику.

— Погоди…

— Но не согласилась бы ты притвориться девушкой Джакса на пару недель? Мы бы хорошо заплатили.

— Вы выжили из своего гребаного ума? — выкрикиваю, отталкиваясь от стола. Стул подо мной качается. — Стелла только простила меня за то, что я называл ее эскортом, а теперь вы просите ее стать моей девушкой за определенную плату? — Я настолько разъярен, что едва могу ясно видеть. — Чертово, ебаное… Я не разбитая чашка, которую нужно склеить. Вы не исправите меня. Вы не имели права входить сюда и…

— Джон. — Стелла берет меня за руку и сжимает ее. От того, каким тоном зовет меня по имени, думаю, она проделала это несколько раз.

За столом повисает тишина, и мои друзья пялятся на меня с разными выражениями лиц: от неловкости до шока. Все, кроме Стеллы, которая дарит мне слабую улыбку.

— Все в порядке, — говорит она. — Я знаю, что это была не твоя идея.

— Клянусь твоей сладкой попкой, не моя, — огрызаюсь, все еще потрясенный. — Кнопка, мне жаль.

Она качает головой.

— Не сожалей. Они лишь пытаются помочь. — Она все еще держит мою руку, и я переплетаю ее пальцы со своими, усаживаясь назад. Стелла бросает взгляд на мрачного Скотти и раздраженную Бренну. — Я могу это сделать.

— Нет, — прерываю я, едва сдерживая голос, — исключено.

— Почему нет? — щурится Стелла. — Тебе нужна девушка. Я профессионал. Мы оба это знаем.

Откровенно говоря, это удар под дых. Часть меня хочет смеяться, в конце концов, меньше недели назад я пытался ее нанять. Только я не нахожу это особо забавным. Это причиняет боль.

— Извините нас, — прошу друзей, глядя на Стеллу. Крепко держа ее за руку, веду на террасу. Она топает за мной, явно ожидая скандала. И правильно, потому что она его получит.