Драконьи крылья

10

Эдуард

Клео в самом деле оказалась редким захолустьем: даже постоялый двор здесь не был переименован в новомодный мансион. А еще тут можно было летать над планетой в «седле» сколько душе угодно, а не так, как в других Провинциях, а тем более Принципатах, – по строго определенным посадочным коридорам. Ну и на сладкое: на Клео не было планетарной Стражи – только выборные шерифы из местных жителей, кажется, даже невооруженные. Словом, прав был Франц Переписчик: если и устраивать привал, то лучшего места для этого на маршруте не найти.

А привал Эдуарду требовался. Двадцать часов в «седле» и в лучшие-то времена дались бы ему нелегко, а уж теперь, после карской лихорадки, чтоб ей в хаосе сгинуть, – и подавно. Откинув бронеколпак, рыцарь лишь с огромным трудом сумел выбраться из пилотского кресла, устоять же на ногах смог, лишь вцепившись обеими руками в толком не распрямившееся колено амортизационной опоры. Тем не менее, у него хватило сил на то, чтобы убедиться, что Саша не забыла надеть кольцо, а брат Франц скрыл свою кричащую сутану под длинным серым плащом.

– Сэр Эдуард! – бросился к нему юноша, едва покинув карету. – Нам необходимо переговорить!

– Давайте позже, а? – устало пробормотал рыцарь. – Все, о чем я готов сейчас говорить, – это умывальник и комната с кроватью. Или даже без кровати. Умывальник тоже необязателен. Просто угол, где можно лечь и где никто не станет меня трогать, пока не высплюсь.

– Хорошо, – отступил, сконфузившись, Франц. – Вы правы, сэр Эдуард, я не подумал… Пойду договорюсь насчет комнаты.

– Лучше чтобы все-таки с умывальником! – крикнул ему вслед рыцарь.

– Да-да, я понял, – кивнул юноша, скрываясь в воротах постоялого двора.

– А мы здесь будем его ждать? – спросила Саша, подходя к Эдуарду. Свою меховую столу и мокасины она оставила в карете, щеголяя, как бывало, босяком и в одной подпоясанной тунике, и все же мало походя с виду на забитую рабу. И дело здесь даже не в чистой коже, расчесанных волосах и дорогой ткани одеяния – глаза девочки смотрели теперь на мир иначе, чем раньше, взглядом свободного человека.

– Да нет, тоже сейчас пойдем, – ответил рыцарь. – Вот только «седло» закрою и карету запру… – на мгновение у него мелькнула мысль, не спросить ли у Саши, о чем это хочет с ним поговорить Франц, но как пришла – так и ушла: всерьез думать о чем-то, кроме нескольких часов сна, было невыносимо тяжело.

– Обопрись на меня, – предложила девочка, наблюдая за тем, как он ковыляет к карете.

– Да я же тебя раздавлю, – едва заметно улыбнулся Эдуард.

– Не раздавишь, – заверила она. – Я крепкая!

– Спасибо, Саша, но я все-таки попробую сам…

Однако сколь он ни храбрился, на полпути к воротам ему все же пришлось искать ее помощи, и на постоялый двор рыцарь вошел, грузно опираясь на острое плечо девочки. Та, в свою очередь, обхватила его рукой за пояс, не давая потерять равновесие, и держала в самом деле крепко. Уже в дверях их встретил Франц, поспешно подхвативший Эдуарда с другой стороны, но и тогда Саша не отошла в сторону, продолжая поддерживать рыцаря до самой комнаты, по счастью, оказавшейся на первом этаже. Только здесь ей пришлось посторониться – пройти втроем сквозь узкий проем у них все равно бы не вышло, – но и то, похоже, девочка до последнего ждала, что отступит Франц.

Вероятно, теперь следовало, подобно сэру Гуго, тщательно осмотреть прилегающие помещения, продумав пути экстренного отхода, но даже на то, чтобы задуматься об этом, сил у Эдуарда не было. Последние шаги до кровати он преодолел уже в полузабытьи и, едва коснувшись головой подушки, отключился окончательно.

В тесном обеденном зале постоялого двора, что называется, кортик некуда было воткнуть, но все эти крестьяне с мозолистыми руками и обветренными красными лицами собрались здесь, похоже, вовсе не за тем, чтобы отметить окончание трудового дня добрым ужином под кружку-другую эля – местное время было к вечеру, – а лишь для того, чтобы поглазеть на в кои-то веки занесенных в их края чужаков. Не то чтобы они совсем уж упирались гостям в спины или заглядывали в их тарелки, но о том, чтобы вести в таких условиях хоть сколько-нибудь серьезный разговор, не могло быть и речи.

– Вы оказались правы, Франц, – проговорил Эдуард, отхлебывая из здоровенной деревянной кружки хмельное пойло. «Брата» и «сэра» они условились до поры забыть, пользуясь голыми именами. – Нужно было потребовать подать еду в комнату.

– Вы сами сказали, что чувствуете себя отлично и с удовольствием выйдете к ужину, – развел руками юноша.

– Сказал, – кивнул рыцарь. – И что касается самочувствия – все верно. Но вот что мы попадем в столь тесную компанию – такого я, признаюсь, не ожидал.

– В комнате они бы висли на карнизе и околачивались под дверью, – предположил Франц.

– С них станется, – согласился Эдуард. – Пару раз я просыпался от стука в окно. Тогда думал – птица залетная, а теперь уж и не знаю…

– Это ваш лазоревый плащ всадника их так привлекает, – предположил юноша. – Летят на него, просто как мотыльки на свет.

– Это они еще вашего платья не видели, – усмехнулся рыцарь. – Так что будем делать?

– Можно переговорить в карете, – предложил Франц. – Там нам никто не помешает.

– Похоже, так и придется поступить…

Покончив с едой, они втроем вышли на улицу. По меньшей мере полдюжины человек последовали за ними, держась, впрочем, на некотором расстоянии. Еще дважды по столько прилипли изнутри к узким оконцам обеденного зала.

– Цирк, да и только, – недовольно бросил Эдуард. – А мы – архимимы.

– Гости из иных миров тут, должно быть, редкость, – предположил Франц. – А своих развлечений также негусто.

– Да понимаю я… – махнул рукой рыцарь. – Ладно, идем к «седлу».

– В других обстоятельствах я бы предложил Саше пока погулять по округе, – проговорил юноша, протягивая руку к дверце кареты, – но бросать ее одну с нашими местными друзьями, как бы безобидно они ни выглядели на первый взгляд… – он с сомнением покачал головой.

– О как, разговор намечается конфиденциальный? – хмыкнул Эдуард. – На этот случай в некоторых каретах предусмотрен удобный тамбур, но, увы, у меня его нет…

– Я могу в уборной посидеть, – предложила девочка. – Там хорошая дверь, ничего не слышно, говорите, сколько хотите.

– Сделаем лучше, – улыбнулся рыцарь, направляясь к «седлу» и откидывая бронеколпак. – Залезай сюда! Только не трогай ничего: сломать – не сломаешь, а вот без пальца легко останешься.

– Правда можно? – спросила Саша, ничуть не испуганная его предостережением. – Мне – в «седло»?!

– Только не трогай ничего! – повторил Эдуард, аккуратно подхватывая ее под мышки и перенося через борт.

– Не буду! – пообещала девочка на лету. – Я только смотреть на все стану!

– Смотреть – это пожалуйста, – он закрыл бронеколпак и вернулся к юноше. – Ну, Франц, я к вашим услугам.

– Я все знаю! – заявил юноша, едва дверца кареты отрезала их от всех любопытных ушей.

– Смелое заявление, – заметил рыцарь с самым серьезным выражением лица. – И главное – сразу ясно, о чем речь.

– Полагаю, вы меня прекрасно понимаете! Я о Саше. Об Александре… О принцессе Александре!

– Хотел бы спросить «А кто это?», но не стану, – усмехнулся Эдуард. – Спрошу по-другому: «И что?»

– Почему вы мне не рассказали?

– А вы не спрашивали, – пожал плечами рыцарь. – Да и не стоило вам этого знать, останься вы на Вессее.

– Какая удача, что я там не остался! – саркастически воскликнул юноша.

– Это верно, – кивнул, вновь посерьезнев, Эдуард. – Удача и есть.

В самом деле, согласие Франца присоединиться к ним с Сашей избавило от множества проблем как Эдуарда, так, не исключено, и самого юношу. Рыцарь давно собирался предложить Переписчику отправиться с ними, но все никак не мог придумать, под каким бы соусом это подать. Дело в том, что оставлять позади человека, видевшего Сашу не рабыней и представляющего, пусть даже приблизительно, куда она улетела с Вессеи, было бы с его стороны слишком опрометчивым. Сэр Гуго, окажись он на месте Эдуарда, вне сомнений, обрубил бы этот конец без зазрения совести. Эдуард такой твердостью похвастаться не мог, до последнего терзаясь сомнениями. Хорошо, что Саша так вовремя задала свой вопрос и помогла уговорить Франца!

К счастью, ни о чем подобном юноша не догадывался.

– Вы же понимаете, что это все меняет? – запальчиво спросил он.

– Что именно? – слегка наклонив голову, будто в желании обстоятельно рассмотреть собеседника, поинтересовался рыцарь.

– Все!

– Для меня все остается по-прежнему, – заметил Эдуард. – Что поменялось для вас, брат Франц? – он сделал особый упор на слове «брат». – Не вы ли утверждали, что Церковь – вовсе не враг короны?

– Утверждал и готов повторить это вновь, – заявил юноша. – Но дело не в этом!

– А в чем?

– Для начала: вы совершенно уверены, что не ошиблись на ее счет? – спросил Франц.

– Сэр Гуго был уверен. В этом деле я лишь следую за ним, – откровенно сообщил рыцарь. Начистоту – так начистоту.

– Принято считать, что принцесса Александра погибла пять лет назад во время штурма Драконами некого замка, в котором укрылось королевское семейство, – заметил хозяин.

– Если она и погибла, то не в том замке, – покачал головой Эдуард. – Сэр Жерар, последний Обер-камергер, подменил принцессу собственной дочерью того же возраста, а сэр Гуго, незадолго перед тем ставший командующим королевской гвардией, вывез Александру из замка на Рым, где поручил заботам одного крестьянина, не раскрыв ему, разумеется, кто она такая. Сэр Гуго оставил ему прорву денег, и тот обещал беречь девочку, как собственную дочь, но после установления власти Владык и превращения Рым в Провинцию, используя полученные средства, сделался успешным вольным публиканом, а подопечную попросту продал в качестве рабыни. После этого новоявленный публикан покинул Рым, и нам стоило немалых усилий напасть на его след. Принцессы к тому моменту на Рым также уже не было – ее перевезли на Кар, где вновь продали – крестьянину по фамилии Макмиллан. У него-то мы ее в итоге и нашли. Сэр Гуго считал, что ошибка совершенно исключена.

– А что говорит сама Саша?

– Вы же ее спрашивали, не так ли? – усмехнулся рыцарь.

– Спрашивал. Она утверждает, что почти ничего не помнит из своего раннего детства.

– А я вот даже не спрашивал. Как-то все времени не было. Знаю лишь, что титул «Ваше Высочество» ее здорово бесит, но само по себе это не аргумент ни «за», ни «против».

– В последнем вы, пожалуй, правы, – согласился юноша.

– А в чем не прав?

– Зачем вы везете Сашу в Убежище? – вопросом на вопрос ответил Франц.

– Затем, что обещал сделать это сэру Гуго. Затем, что ее там ждут!

– Кто ждет?

– Сэр Анжел. Да все ждут! Она наша единственная надежда!

– Надежда на что?

– На возрождение Галактического Королевства!

– Ну и как вы себе это представляете? – поинтересовался Франц. – Нет, в самом деле! Вот, допустим, добрались вы до этого вашего Убежища – дальше-то что? Столица, а значит и Верфь, под контролем Владык. Думаете, они позволят вам посадить принцессу на Черный Трон? А если даже позволят – где гарантия, что она не превратится во вторую Великую герцогиню Ан? Только та у них – Хранительница Гнезда, эта будет Хранительницей Верфи, а по сути – та же бесправная марионетка в руках Драконов. – он умолк, заметив, как внезапно изменился в лице его собеседник – упоминание титула Великой герцогини Ан резануло рыцаря, словно «драконьим когтем», по сердцу. О причинах такой реакции Эдуарда Франц, впрочем, мог бы лишь гадать.

– Я не знаю, – проговорил рыцарь, сглотнув подкативший к горлу ком. – Так далеко вперед я никогда не загадывал. Но у сэра Анжела наверняка есть какой-то план. У сэра Гуго он точно был. Он поручил мне доставить принцессу в Убежище – и значит, я обязан ее туда доставить. Об остальном будем думать после.

– Рассуждение рыцаря, – кивнул Франц, как показалось Эдуарду, скорее, с порицанием, нежели одобрением, но уже не столь запальчиво. – Сэр Эдуард, а вам не приходило в голову спросить у Саши? Какой судьбы она сама себе желает?

– Нет, – твердо выговорил рыцарь. – И вам не советую. Незачем вводить девочку в искушение – ее судьба определена, определена с самого ее рождения. Многие приняли смерть за то, чтобы Саша могла идти предначертанным ей путем. Последний – сэр Гуго. А до него, среди прочих, невинная девочка Кристина, дочь сэра Жерара. Сам сэр Жерар… Не счесть тех, кто положил свою жизнь, мостя Саше дорогу у Черному Трону. Так что не мне и не вам, брат Франц, дано вставать у нее на пути.

Он вскинул голову, ожидая возражений, но юноша лишь почесал свой уродливый шрам – точно так же, как делал это когда-то, задумавшись, Вик, только тот предпочитал ковырять переносицу.

– Должен признаться: под таким углом я на проблему не смотрел, – негромко, уже без малейших признаков надрыва проговорил Франц затем. – Это верно, что у каждого из нас свое предназначение, своя дорога, и никто не обещал, что она будет легкой. Не стану скрывать, я успел привязаться к Саше и попросту боюсь за нее. Хвала космосу, что не мне выпало возложить ее на этот алтарь! Я бы, наверное, не смог. Но и вам мешать не посмею. А вот быть рядом – просто рядом – это я могу. Едва ли это сильно облегчит ее путь, но не сделать хотя бы этого я, наверное, не вправе. Какая удача, что я не остался на Вессее! – повторил он совсем иным тоном, нежели считанные минуты назад.

– Это верно, удача и есть, – Эдуард также оказался не оригинален.