Драконьи крылья

24

Эдуард

Пока Франц с девочками рассаживались за столом в обеденном зале – по счастью, на Таганне не бытовало предубеждений на предмет еды рабов за одним столом с хозяевами, – Эдуард подошел к стойке, за которой обосновался прокуратор Ганс.

– Чем могу служить, сударь? – осведомился тот, почтительно изогнувшись – гибкости его позвоночника, пожалуй, позавидовала бы и иная змея.

– Вам случайно не знакомы всадник Жером, всадник Ярослав или всадник Атанасиус? – вполголоса задал вопрос молодой рыцарь. – Может быть, кто-нибудь из них остановился в вашем чудесном мансионе?

– Видите ли, сударь, наши правила не позволяют нам обсуждать наших дорогих гостей, – заявил прокуратор. – Если, конечно, на то не найдется должной причины, – добавил он, ощерившись и многозначительно таращась на собеседника.

– Вот это сойдет за причину? – спросил Эдуард, аккуратно выкладывая на край стойки серебряный юань. Управляющий явно что-то знал!

– Помилуйте, сударь, как можно? – пропел Ганс, жадно косясь на монету, но, тем не менее, демонстративно не трогая ее – даже руки а спину заложил. – Обычно причина бывает, по крайней мере, вдвое весомее.

– Вот такой? – молодой рыцарь добавил еще один юань.

– Только из необычайного уважения к вам, сударь, – заявил прокуратор, счастливо сгребая ладонью деньги со стойки. – За столом в углу, – прошептал он, приблизив лицо к собеседнику. Дыхнуло чесноком, и Эдуарду стоило определенных усилий не отстраниться. – Это всадник Атанасиус. Прибыл позавчера вечером. Оплатил комнату на день, но уже дважды продлевал найм. Я предлагал ему заплатить сразу за неделю – это вышло бы выгоднее ему и удобнее мне, но он стоял на своем. По мне, так он какой-то странный, сударь! Есть мало, почти не пьет… Не особо люблю таких клиентов, но что делать…

– Благодарю, – кивнул молодой рыцарь, отходя от стойки.

Человеку за указанным прокуратором столом на вид было лет сорок пять-пятьдесят. Плотный, краснолицый, с, по меньшей мере, трехдневной щетиной на щеках, он сидел перед пустой тарелкой, почему-то не позволяя официанту забрать ее и унести, и угрюмо изучал оставшиеся в ней жирные разводы. В обычной жизни Эдуард едва ли стал искать дружбы с таким типом, но сейчас выбора у него не было.

– Всадник Атанасиус? – поинтересовался он, приблизившись к краснолицему.

– А хотя бы и так, – буркнул тот, не прерывая своего созерцания. – Вам-то что?

– Меня зовут всадник Спурий, – представился Эдуард.

– Сочувствую, – ответствовал краснолицый.

– Вы позволите мне присесть? – спросил молодой рыцарь.

– А что, других мест мало? – по-прежнему не поднимая головы, бросил всадник за столом.

– В самом деле, мало, – терпеливо заметил Эдуард. – Но мне бы хотелось с вами переговорить.

– Хотелось – говорите, – пожал плечами Атанасиус.

Решив воспринять эти слова как приглашение, молодой рыцарь уселся на скамью напротив собеседника.

– Ну? – поинтересовался краснолицый.

– Что – ну? – не понял Эдуард.

– Вы говорить пришли или молчать? – спросил Атанасиус. – Если говорить – то не тяните, а нет – так проваливайте в хаос!

– Видите ли, сударь… – все заготовленные фразы как-то внезапно вылетели у молодого рыцаря из головы. – Я подал заявку на турнир, на котором будет разыгрываться контракт на рейсы в систему Йаззы…

– Ну и дальше что?

– Вы, как я знаю, также подали на него заявку…

– И что? Я вольный караванщик, куда хочу – туда и заявляюсь! – заявил Атанасиус.

– Да-да, конечно, – Эдуард все никак не мог придумать, как бы подойти к сути. – Видите ли, сударь, так вышло, что для меня очень важен этот контракт. Поэтому я подумал… Не согласитесь ли вы снять свою заявку, приняв от меня в благодарность некоторую сумму…

Оторвав, наконец, взор от порожней тарелки, Атанасиус поднял мутные глаза на собеседника.

– Вы это всерьез, сударь? – хмыкнул он.

– Более чем, – заверил молодой рыцарь.

– И сколько вы намерены мне предложить?

– Ну… – Эдуард замялся. – Скажем, пятьдесят рублей?

– Сто, – отрезал Атанасиус. – И чтоб никаких там векселей – все звонкой монетой!

– Договорились! – быстро проговорил молодой рыцарь.

– Хаос! – буркнул краснолицый. – Нужно было просить двести! Ладно, слово сказано. – Гоните деньги, сударь!

Отстегнув от пояса два мешочка, в каждом из которых хранилось ровно по пятьдесят золотых, Эдуард положил их перед Атанасиусом. Развязав толстыми кривыми пальцами тесьму, тот со звоном высыпал монеты на стол и невозмутимо принялся пересчитывать, складывая в стопочки по десять штук. Молодой рыцарь неуверенно покосился по сторонам, но, кажется, люди в зале не обращали на них никакого внимания – возможно, заключать сделки за ужином здесь было в порядке вещей.

– Все верно, – кивнул Атанасиус, закончив подсчет и засыпая деньги обратно в мешочки. – Что ж, вот вам подтверждение моей заявки, – вынув из-за пазухи, он бросил перед Эдуардом сложенную вчетверо, но при этом изрядно помятую бумагу. Хотите – оставьте себе на память, хотите – подотритесь, теперь она ваша. Только знаете, что я вам скажу, сударь? Вы просто лопух! Если уж вам так приспичило заполучить этот, хаос его поглоти, контракт, могли бы потратить свои денежки с куда большим умом!

– Как, например? – поинтересовался молодой рыцарь, решив пропустить нелестную характеристику мимо ушей. Душа его пела: один из конкурентов выведен из игры! Безусловно, это стоило ста золотых!

– Стану я еще вам советы раздавать! – усмехнулся краснолицый. – За это вы мне, кажется, не платили! Скажите лучше, что в этой Йаззе такого? Дыра же дырой! Или дело не в ней, а в публикане Фульвии? Тоже ведь не космос весть какой магнат?

– Стану я еще вам советы раздавать! – в тон ему ответил Эдуард. – За это вы мне, кажется, не платили!

– Ну и катитесь тогда в хаос! – бросил Атанасиус. – Свое вы получили, и с моей стороны это была честная сделка. А теперь оставьте меня в покое!

– С превеликим удовольствием, – совершенно искренне заверил молодой рыцарь, поднимаясь из-за стола.

– Сто золотых? – вытаращил глаза Франц, отставляя в сторону едва пригубленную кружку эля. – Нет, ну вам виднее, конечно…

– Полагаете, что я был не прав? – мгновенно ощетинился Эдуард.

– Нет-нет, что вы, я же сказал: вам виднее, – замахал руками юноша. – Просто я не ожидал…

– Сначала я предложил ему пятьдесят, – принялся объяснять молодой рыцарь. Реакция книгочея его удивила: он ждал, что товарищ порадуется устранению конкурента вместе с ним, теперь же, сходу не встретив понимания, понемногу и сам начинал сомневаться, верно ли поступил, поэтому убеждал уже не столько собеседника, сколько самого себя. – Но он потребовал сто, и чтоб только монетами. Я еще вовремя согласился, он сам потом признал, что нужно было просить двести! По мне, так невелика цена: зато теперь у нас осталось только два соперника. Двоих обставить будет всяко легче, чем троих…

– Если только до послезавтра в заявочном списке не появится еще дюжина охотников, – заметил Франц. – Прослышав, к примеру, что тут деньги по легкому рубятся…

– Да нет, не должны… – протянул Эдуард, как смог более уверенно. О таком варианте он, надо признать, не подумал. – Надо было, конечно, переговорить с этим Атанасиусом без свидетелей, – признал все же он, – но все как-то спонтанно вышло…

– Ладно, будем надеяться, что все обернется к лучшему, – умиротворяюще проговорил юноша, принимаясь за еду. – А что те двое? Которые остались? Про них что-нибудь известно? – спросил он, насаживая на вилку кусок мяса.

– Нет, – покачал головой молодой рыцарь, порадовавшись закрытию неожиданно оказавшейся щекотливой темы и также пододвигая к себе давно заждавшуюся его тарелку. – Но на них у нас еще будет весь завтрашний день.

– А вам раньше приходилось участвовать в турнирах? – задал вопрос Франц.

– В таких, как здесь, – никогда. Но раньше, – он понизил голос до едва различимого шепота, – до реконкисты, я участвовал в парочке нормальных, проводившихся в Руг, – само по себе ничего криминального в этих словах не было, но кричать во весь голос о делах былых времен все же не стоило.

– Ну и как, успешно? – поинтересовался книгочей.

– Всяко бывало, – неопределенно ответил Эдуард. Выдающимся турнирным бойцом он, надо признаться, стать так и не успел, но победы в отдельных поединках случались. – Впрочем, тут у них, как я понял, – совсем другое дело. Надо еще почитать правила, но главное понятно: полет наперегонки. Иные задачи, иные потребные навыки.

– Да, наверное, – кивнул книгочей. – Ну и как вы оцениваете наши шансы?

– Как я могу что-то оценивать: я же не знаю сил соперников, – пожал плечами молодой рыцарь. – Именно поэтому и стремлюсь максимально сократить их число еще до старта! – добавил он, сам в запале возвращаясь к вопросу, от которого только что с облегчением ушел.

По счастью, в этот момент кто-то приблизился к их столу сзади, и развития тема не получила. Точнее получила, но с весьма неожиданной стороны.

– Прошу меня простить, что прерываю вашу трапезу, – послышался сзади приятный баритон. – Могу я поговорить с всадником Спурием?

Эдуард обернулся: за его спиной стоял высокий мужчина лет тридцати пяти с приятным, обрамленным аккуратной бородкой лицом. На плечах у незнакомца был лазоревый плащ караванщика.

– Чем могу служить, сударь? – поинтересовался молодой рыцарь, указывая незнакомцу на свободное место на скамье между собой и уткнувшейся в свою тарелку Изабеллой.

– Наедине поговорить, если позволите, – тот в свою очередь сделал приглашающий жест в сторону пустого стола неподалеку.

Эдуард машинально бросил быстрый взгляд на Франца – книгочей едва заметно пожал плечами: не знаю, мол, сам решай.

– Как вам будет угодно, сударь, – поднявшись, молодой рыцарь прихватил со стола едва начатую кружку эля и двинулся через зал следом за незнакомцем.

– Мое имя – Жером, – представился караванщик, когда они вдвоем уселись за стол. – Вероятно, вы видели его – в списке участников турнира. Прошу прощения… – он жестом дал понять официанту, что также желает отведать местного эля, и вновь обернулся к собеседнику.

– Совершенно верно, сударь, – подтвердил Эдуард, воспользовавшись этой короткой паузой, чтобы немного собраться с мыслями. – Видел и даже пытался вас разыскивать.

– Вот как? – улыбнулся Жером. – Что ж, выходит, мы оба искали друг друга. В таком случае, очевидно, вам известно, кто я такой и чем занимаюсь?

– Увы, – развел руками молодой рыцарь. – Я знаю лишь ваше имя и то, что вы подали заявку на тот же турнир, что и я.

– Как и на восемь других, намеченных на завтра. И пять – послезавтрашних. Пока пять. Возможно, их будет больше. Или же нет – если мы с вами договоримся.

– О чем договоримся, сударь? – Эдуард был в замешательстве, совершенно не понимая, к чему клонит его собеседник.

– Позвольте мне объяснить все с самого начала, – понял тот затруднение молодого рыцаря. – Видите ли, сударь, в отличие от большинства коллег, я не вожу караваны публиканов. Точнее, иногда, конечно, вожу, но нечасто, и живу, в основном, не этим. Мой основной заработок – турниры. Я, если хотите, профессиональный гонщик!

– А разве выигранные контракты можно переуступать? – нахмурился Эдуард, все еще не в силах постигнуть смысл слов Жерома.

– Нет, разумеется, – качнул головой тот. – Можно, правда, отказаться от подписания, и тогда право перейдет к всаднику, занявшему второе место. Но это не мой вариант. Я не выигрываю гонку. Наоборот: я помогаю выигрывать другим!

– Каким это образом? Просто уступая первенство?

– Не просто уступая, а обеспечивая победу тому, кому она должна принадлежать. Заказчику.

– И как же вы это делаете?

– Ну, тут множество профессиональных секретов! – рассмеялся Жером. – Перед стартом заказчик получает от меня инструкции – несложные, следовать им доступно каждому, ну а остальное я беру на себя.

При этом, заметьте, формально ни на йоту не нарушая регламент турнира, тем более – закон. В итоге заказчик приходит первым, а я получаю свой скромный гонорар.

– Не понимаю, как это может быть законным, – с сомнением покачал головой Эдуард.

– Ну, я же не отстреливаю соперников заказчика, – заметил Жером. – И даже не плачу им за то, чтобы они добровольно выбыли из борьбы, – многозначительно посмотрел он на собеседника. Эдуард невольно потупился. – Тем более, что это, как правило, бессмысленно. Там замолвлю словечко перед организаторами, здесь замешкаюсь на разгоне, помешав всаднику-конкуренту набрать скорость, еще где-нибудь неудачно закручусь на резком повороте, вынудив всех себя облетать, теряя время… Однажды даже пришлось спровоцировать небольшую аварию – правда, вот это уже может быть расценено как нарушение регламента. В тот раз меня потом неделю таскали по разным комиссиям, но в итоге признали, что столкновение было ненамеренным, и просто оштрафовали. Но такое, повторюсь, приключилось лишь однажды, как правило, до крайностей не доходит.

– Понятно… – протянул молодой рыцарь, взяв, наконец, в толк, с кем имеет дело. – И вы, значит, предлагаете мне…

– …заключить со мной сделку. С меня – ваша победа, с вас – скромное вознаграждение.

– И насколько скромное? – почти на «автомате» поинтересовался Эдуард.

– О, более чем! Какие-то пятьсот золотых! Причем я и векселя беру, почти по номиналу, с минимальным дисконтом – у меня есть друзья в Гильдии, помогают обналичить без потерь, – поспешно добавил он, видно, заметив, как изменился в лице собеседник.

– Пятьсот золотых! – ахнул молодой рыцарь. – Ничего себе!

– Уверен, вы можете себе это позволить, – пожал плечами Жером. – Хотя бы судя по тому, как, не торгуясь, выложили сотню Атанасиусу, – Эдуард скрипнул зубами: все-таки он тогда поступил крайне необдуманно! – Но космос с ним, с Атанасиусом, – продолжал тем временем всадник. – Это ваши с ним дела, и в них я не лезу. Но я видел вашу карету. И говорить, что обладатель такого шикарного экипажа не способен заплатить за нужный ему контракт пятьсот рублей – просто смешно.

– Так вы что, судите о платежеспособности клиентов по их каретам? – спросил молодой рыцарь – просто чтобы хоть что-нибудь сказать.

– А почему нет? «Седла» у всех стандартные, одеваемся мы все так же примерно одинаково, выбор еды и жилья часто зависит от того, что нам могут предложить, – остаются кареты. И это, я скажу вам, сударь, лучший показатель! В таком экипаже, как у вас, кого попало возить не станешь. А значит, и плата будет соответствующая. Не всегда, конечно, – ума не приложу, чем вас так заинтересовал публикан Фульвий: деньжата-то у него водятся, но расстается он с ними обычно крайне неохотно, но это уже не мое дело. А, как правило, все именно так: шикарный экипаж – шикарная оплата…

– С каким дисконтом вы возьмете векселя? – прервал его рассуждения Эдуард. Не то чтобы он уже был готов принять предложение Жерома – просто хотел понять свои возможности.

– За восемьдесят процентов от номинала – возьму, – заявил всадник.

Молодой рыцарь наскоро прикинул в уме: если что, у него останется еще двести рублей монетами и более полутора сотен векселями.

– И взамен вы беретесь обеспечить мне победу в турнире? – уточнил он.

– Совершенно верно, – кивнул Жером. – Вам, конечно, тоже придется немного постараться – трассу за вас я пройти не могу, – но основное я беру на себя.

– Ясно, – кивнул Эдуард. – Ну а если – на мгновение представим себе худшее – если я вдруг проиграю – деньги возвращаются?

– Я не сказал? – удивился всадник. – Возвращается пятьдесят процентов.

– Стоп! – осекся молодой рыцарь. – А почему только пятьдесят, а не все?

– Такие у меня правила, – развел руками Жером. – Я делаю все, что могу, и поверьте, делаю хорошо, но человек строит расчеты, а космос, бывает, имеет свое мнение. Всякое может случиться: например, заказчик затупит. Что ж мне, из-за него страдать? Но за все три года, что я на Таганне, возвращать полученные деньги мне пришлось лишь дважды. За три года! А гоняюсь я, почитай, каждый второй день! Вот так-то, сударь!

– Тем более, раз неудачи столь редки – почему в этом случае не вернуть при неудаче всю сумму? – поинтересовался молодой рыцарь.

– Таковы мои правила, – повторил всадник. – Если я стану их нарушать по прихоти того или иного клиента – меня просто перестанут уважать. Лучше отказаться от заказа, чем поставить под угрозу репутацию.

– По мне, так возврат всей суммы пошел бы вашей репутации только на пользу, – заметил Эдуард.

– Увы, это не так. Здесь, на Таганне, народ простой: уступчивость посчитают слабостью, а слабого тут же затопчут. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Поэтому выставил вам пятьсот золотых – и не уступлю не рубля, хотя кому-то другому мог назвать цену в триста или даже в двести. По прочим условиям – все точно так же. Но не думаю, что вам стоит волноваться по поводу возврата денег. Если я берусь за дело, будьте уверены: до этого не дойдет.

– Два раза все же дошло, – усмехнулся молодой рыцарь.

– Там были особые случаи. В первом заказчик, как оказалось, чуть ли не вчера впервые сел в «седло», а я сам был еще недостаточно опытен и не разобрался, что к чему. Сейчас бы ни за что за такое не взялся. А во втором… Не стану скрывать, там был и мой просчет тоже. Один-единственный за три года! Ни одного за два последних! По-моему, это отличный результат! Ну так как, сударь, по рукам? – подался он вперед, буравя взглядом собеседника.

Отвечать Эдуард не торопился. Еще час назад, до сделки с краснорожим Атанасиусом, он наверняка не раздумывая принял бы предложение Жерома. Но допускать вторую ошибку подряд – а он все яснее понимал, что то была ошибка – очень не хотелось. Вот если бы хотя бы договориться о возврате всей суммы в случае проигрыша – но тут собеседник явно не собирался уступать ни на дюйм.

– Пожалуй, мне нужно все еще раз хорошенько обдумать, – заявил он, прихлебывая эль, чтобы скрыть этим волнение. – У меня же есть время до послезавтра, не так ли?

– Разумеется, – расплылся в широченной улыбке Жером. – Хоть до самого старта – если только к тому времени у меня не появится заказ от кого-то еще.

– Вы имеете в виду всадника Ярослава? – прищурившись, спросил молодой рыцарь.

– Почему нет? Плюс не забывайте, что на послезавтра у меня подано еще несколько заявок. Гонки обычно идут не одновременно, но в двух турнирах за день я не участвую. Тоже, если хотите, правило. Это просто физически тяжело, я же считаю своим долгом подойти к гонке в наилучшей форме. Так что советую вам не затягивать с решением, сударь, – можете опоздать. Если все же надумаете, между гонками меня всегда можно найти на станции или в моем коттедже – он тут, неподалеку, в десяти минутах ходьбы. Спросите любого стражника, он покажет – они меня тут все знают. Только прошу, среди ночи не будите: полноценный отдых в моем деле – основа основ. А сейчас прошу меня извинить: мне предстоит еще одна беседа…

– До свидания, сударь, – принялся подниматься из-за стола Эдуард, поняв намек собеседника.

– Всего доброго, сударь. И надеюсь на новую плодотворную встречу! – отсалютовал ему кружкой с элем Жером.