Драконьи крылья

35

Эдуард

Отсутствие Франца совершенно не смутило публикана Фульвия. Купца-разгильдяя волновали иные проблемы.

– Сударь, – обратился он к Эдуарду, явившемуся поутру доложить, что карета подана. – Как вы смотрите на то, чтобы на обратном пути заскочить в Протекторат Туллия?

– Протекторат Туллия? – переспросил молодой рыцарь, прикидывая в уме возможные маршруты к бывшей Флоре. – Это минимум два лишних перехода Путем. Такого нашим контрактом не предусмотрено.

– Я знаю, – в легком раздражении кивнул публикан. – Потому и спрашиваю.

– Стандартная такса за каждый переход – и полетим хоть в Старые Республики, – пожал плечами Эдуард, торопясь исправить ситуацию. – Это несколько дороже, чем по долгосрочному контракту, но караванный обычай именно таков.

– Так я и думал, – удовлетворенно проговорил Фульвий. – Что ж, это меня устраивает. Когда вы готовы стартовать?

– Когда вам будет угодно, – любезно поклонился молодой рыцарь.

– Отлично. Подгоните карету к крыльцу, я спущусь через пятнадцать минут.

– Карета уже ждет вас там, – вновь поклонился Эдуард. – Желаете погрузить багаж?

– Мы снова налегке, – отмахнулся купец. – Время багажа еще настанет, надеюсь – как и кое-чего более солидного… – пробормотал он, похоже, не столько для собеседника, сколько для себя самого. – Ступайте, сударь, я скоро буду.

В третий раз подряд поклонившись, молодой рыцарь вышел в коридор.

Как и все новоявленные Протектораты, планета Владыки Туллия изо всех сил пыжилась во всем походить на Старые Республики. Старые здания безжалостно сносились здесь целыми кварталами и даже городами – и перестраивались в классическом стиле, магистраты важно расхаживали по улицам в сопровождении ликторов с фасциями, гражданам были дозволены разрядники – и носили их тут все поголовно, начиная от подростков и заканчивая глубокими стариками, вероятно, не столько как оружие, сколько в качестве модного аксессуара. Что уж говорить об одежде: туники, тоги, длине которых позавидовал бы иной республиканский претор, столы строгого фасона, считавшегося отжившим свой век еще во времена Эдуардова детства, и непременно – сандалии. В своем камзоле, штанах и дорожных сапогах молодой рыцарь чувствовал себя диким варваром, невесть как затесавшимся среди респектабельных граждан. Слегка скрашивал ситуацию лишь его лазоревый плащ всадника, завернувшись в который, Эдуард в сопровождении Саши и Изабеллы направился в выделенную им комнату мансиона.

– Не желает ли перегрин посетить Музей?

Эдуард даже не сразу понял, что обращаются к нему, и только Сашин рывок за руку (не слишком уместный для рабыни, расслабилась девочка, надо будет сделать ей потом замечание – хотя, с другой стороны, в Старых Республиках любимым рабам как раз многое позволялось, так что, может, и не стоит…) заставил его оглянуться: от стойки, которую они только что покинули, к ним спешил взъерошенный мальчишка. В руках у него была пачка каких-то расписных картонок.

– Музей? – переспросил молодой рыцарь.

– Музей, – подтвердил тот, протягивая ему одну из карточек и преданно заглядывая в глаза. – Музей Триумфа! Бывший Музей Великого Похода! – на последних словах мальчишка чуть понизил голос, словно вынужден был произнести вслух что-то не слишком приличное. – Это здесь, неподалеку, даже лететь не нужно – пешком можно дойти или на омнибусе доехать – с шиком!

– А-а, – протянул Эдуард, поняв, наконец, о чем собеседник ведет речь. – Так он же, вроде, закрыт, Музей-то этот!

– Недавно снова открыли, – сообщил мальчишка, настойчиво суя в руку молодому рыцарю свою картонку. – Пока не весь, только новую территорию. Но после смены экспозиции откроется и старая!

– Вот как откроется, тогда и сходим, – бросил Эдуард.

– Но на новой – самое интересное! – продолжал уговаривать мальчишка. – Там кусок Улья! Самого настоящего Улья! Такого вы больше нигде не увидите! – ему, наконец, удалось просунуть карточку между пальцами собеседника, и молодой рыцарь волей-неволей был вынужден ее взять. – Сейчас там по повелению Владыки Туллия специальная билетная программа для перегринов! – не унимался зазывала. – Всего один серебряный рубль с человека, – денежная система Протектората, разумеется, копировала республиканские. – Можно бесплатно провести с собой ребенка или раба…

– А и ребенка, и раба? – машинально спросил Эдуард.

– Не знаю… – немного растерялся мальчишка. – Наверное, тоже можно… Вы, главное, скажите, когда будете брать билет, что это я вам посоветовал! – вновь затараторил он. – Меня зовут Ретус, они там меня знают…

– Хорошо, я подумаю, – кивнул молодой рыцарь, отворачиваясь.

– Не забудьте – Ретус! – крикнул ему мальчишка уже в спину. – Или просто карточку покажите, на ней все написано!

Не слушая его более, Эдуард двинулся к лестнице, ведущий на второй этаж.

– А давайте правда сходим? – предложила Саша, с любопытством вертя в руках рекламную картонку Музея. – Фульвий же сказал, что до завтра мы ему не нужны. Белл, ты как?

– Да ну, – поморщилась Изабелла. – Что мы там не видели?

– Вот это и не видели, – юнга сунула под нос подруге карточку с красочным, хотя, пожалуй, и несколько упрощенным изображением Чужого.

– Фу, гадость какая! – отшатнулась полукровка.

– А по-моему, очень интересно! – заявила Саша. – Эд, давай сходим, а? – вновь повернулась она к молодому рыцарю. – Всего один рубль! К тому же не золотой, а серебряный – это как наш юань, да? Это же не очень дорого? Ну пожалуйста! Все равно нам сегодня нечего делать – ты сам говорил.

Что правда, то правда – говорил. Публикан Фульвий, прощаясь, велел быть готовым к вылету на следующее утро, сегодняшний же день был в полном их распоряжении. Однако тратить его на то, чтобы любоваться Чужими? Видел их Эдуард, во всей красе видел – и живых, и мертвых, и пеших, и конных (в смысле, сидящих в боевых машинах). И Улей видел – пусть и лишь издали. Молодой рыцарь был в составе того самого королевского авангарда, ворвавшегося в столицу Чужих и закрепившегося на ее периферии. Затем, правда, был отослан с донесением в тыл, и все последующие события, включая предательский удар Драконов и разгром королевской армии, произошли уже без него.

В Музее Великого Похода, основанном на Флоре герцогами Флоренци, Эдуарду также довелось бывать – но то было еще до Призвания Владык. Он и тогда-то сюда не очень рвался, но леди Анна настояла, а если уж та на чем-то настаивала, спорить было неразумно. Особого впечатления на молодого – тогда еще совсем молодого, можно даже сказать, юного – рыцаря Музей не произвел. Статуи, картины, кортики, «седла», инсталляции битв… Ну да, занятно, наверное, но не более того. Для родившихся в Королевстве все это, конечно, было близко и значимо, но на выросшего в Республике Константина Эдуарда, скорее, навевало скуку.

Никакого Улья тогда в Музее, конечно же, еще не было, но едва ли это могло что-то кардинально поменять.

Во время Прорыва и последовавшей реконкисты Музей был закрыт и даже частично разрушен. Официально ответственность за разгром, вроде как, возложили на Чужих, но Эдуард-то знал, что до Флоры добрались лишь небольшие их отряды, которым едва ли было дело до какого-то там Музея. И вот теперь тот снова принимает посетителей, пусть и с обновленной экспозицией…

Взяв из рук Саши картонку, молодой рыцарь рассмотрел ее внимательнее. На одной стороне было изображено здание Музея – не совсем такое, каким он его помнил, без величественного, украшенного статуями королей и героев моста и без гербов герцогств на воротах. Ниже шел текст, рассказывающий, как туда добраться, поверх которого от руки было приписано стилусом: «Ретус». С обратной стороны на зрителя смотрел поднявшийся во весь рост – на самом деле без сторонней опоры так стоять они не могли – Чужой. Выглядел он жутковато, но до живых собратьев этому, на картинке, конечно же, было как Йаззе или Вессее до Республики Константина.

– Нет, ну только посмотри, какой уродец, – скривив рот, вернул Эдуард карточку Саше. – Неужели тебе охота на это смотреть, да еще и за деньги?

– Рабы – бесплатно! – напомнила девочка. – Да, охота, и очень. Давай сходим, а? Ну пожалуйста!

– Ну давай, – сдался молодой рыцарь. В конце концов, никаких иных дел у них сегодня не предвиделось. Можно было, конечно, просто завалиться спать, но перелет выдался не слишком длинный, и особой усталости Эдуард не ощущал.

– Ура! – подскочив, Саша бросилась к нему и обняла. – Белл, ты с нами? – обернулась она затем к подруге.

Полукровка коротко кивнула челкой – надо сказать, не с самым довольным видом.

– Тогда идем скорее! – потянула Саша Эдуарда к выходу. – Вдруг там мест не хватит?!

Мест, конечно же, хватило.

Правда, все же пришлось уплатить за Изабеллу пятьдесят медяков – половину стоимости взрослого билета, зато Сашу в самом деле пропустили бесплатно.

Вешний вид Музея отличался от изображения на рекламной карточке – мост, ведущий к центральному входу, никуда не делся, правда, половина статуй на нем отсутствовала, а вторая половина была скрыта за драпировкой – не очень было понятно, собираются их восстанавливать или же, наоборот, сносить. А вот гербов на воротах действительно не было, да и сами ворота оказались заперты. Прибитый к ним щит гласил, что для прохода в музей следует обойти здание кругом.

Что Эдуард со своими юными спутницами и сделал, а затем присоединился к группе посетителей, ожидающих у дверей появления экскурсовода. Помнится, в былые времена бродить по Музею дозволялось самостоятельно, теперь – только организованной командой.

Экскурсовод – совсем молодая девушка с модной высокой республиканской прической – пришла минут через десять. Запустив группу внутрь в небольшую комнатку, игравшую роль холла, и расставив вокруг себя полукругом, она обвела всех долгим внимательным взглядом, словно высматривая среди присутствующих недостойных находиться в этих стенах, после чего заговорила громким, хорошо поставленным голосом, сделавшим бы честь любому сержанту Стражи.

– Добрый день, граждане и перегрины, я рада приветствовать вас в Музее Триумфа, основанного по милости нашего Владыки Туллия. Меня зовут Цецилия Секунда, и я буду сопровождать вас во время экскурсии. Для начала позвольте сказать несколько слов о нашем Музее. Как вы, вероятно, знаете, он открыт на базе разрушенного Чужими так называемого Музея Великого Похода, созданного тиранами Флоренци в целях восславления своих реальных и мнимых ратных достижений, а также для обоснования своих притязаний на престол Галактического Королевства. Разумеется, в своем прежнем виде Музей давно себя изжил. Однако, пусть и не преследуя такой цели специально, создатели собрали в нем большое количество действительно ценных исторических реликвий. После должного отбора и экспертной оценки все они скоро вновь станут доступны для обозрения. Пока же наш новый Музей, поименованный Владыкой Туллием Музеем Триумфа, состоит из одного-единственного зала с одним-единственным экспонатом. Но зато – какого зала! И с каким экспонатом! Вы увидите ни мало ни много подлинный фрагмент Улья Чужих! Поверьте, ничто в прежней музейной коллекции, как я уже сказала, довольно ценной, не идет с ним ни в какое сравнение. Для того чтобы вы поняли, о чем идет речь, я должна вам немного рассказать о Чужих. Они не случайно названы именно так: побежденная Владыками агрессивная раса была совершенно не похожа на нас, людей. У них не было ни семей, ни детей. Чужой рождался в Улье, как Дракон рождается в Гнезде или «седло» – на Верфи. Вот только Дракон мертв без драконьей крови, а «седло» бесполезно без всадника, а с Чужими все обстояло иначе. Как утверждают наши ученые мужи, основу существования Чужих составляли три персонализированные Великие Силы, которые древние авторы иногда называли Князьями демонов.

Первая Сила порождала Чужого, вторая поддерживала его жизнь от рождения до гибели либо перерождения. Третья же давала избранной особи переродиться, самой став одной из Сил – когда одному из прежних «Князей» подходил срок уйти, растворившись в хаосе. Простые особи не знали естественной смерти, и когда число их популяции становилось чрезмерным – орды Чужих изливались вовне. Жители галактического Королевства называли это Прорывами и жили в постоянном страхе перед ними. Правители и развращенная знать ничего не могли с этим поделать, и лишь Владыки, придя на помощь простым людям, положили конец опустошительным Прорывам. Они очистили Новый Мир от особей Чужих, а также уничтожили двух из трех «Князей». Спастись удалось лишь одному – тому, что отвечал за рождение, – но без двоих прочих он уже бессилен. Чужие, как прежде, продолжают рождаться – но тут же гибнут, лишенные поддерживающей их Силы. Не могут они и переродиться, сами став Силой. Так что теперь, впервые за сотни лет, наш мир полностью принадлежит человечеству. Человечеству, объединенному Владыками! – торжественно закончила свою речь экскурсовод. – А теперь, – сказала она, выдержав многозначительную паузу, – прошу вас пройти в наш музейный зал и самим увидеть зрелище, равного которому не сыскать в Галактике!

Двери за ее спиной призывно открылись, и девушка повторила свое приглашение при помощи плавного размашистого жеста. Публика повалила в зал.

Пройдя через двери, Эдуард с девочками оказались на высокой галерее, под которой, отгороженный от зрителей толстым стеклом, лежал огромный, в добрую сотню ярдов в поперечнике, бесформенный кусок гранита с черным отверстием возле самого основания – очевидно, это и был пресловутый фрагмент Улья Чужих. Ниже, почти на уровне пола, шла еще одна пешеходная галерея, сейчас пустая.

Посетители приникли лицами к стеклу в предвкушении зрелища. И оно не заставило себя ждать. Отверстие внизу Улья внезапно начало светлеть, пойдя разводами – словно кто-то влил белил в сосуд с черной краской и принялся старательно размешивать получившуюся смесь, – и из него стал медленно выдуваться пузырь. За полминуты достигнув диаметра в пару ярдов, он внезапно лопнул, и перед глазами зрителей предстал самый настоящий Чужой.

Все присутствующие, не исключая и Эдуарда, в ужасе отпрянули от стекла. Новорожденная особь была омерзительна! Склизкая, перепончатая, щетинистая, она не имела ни конечностей, ни головы – если не считать за таковую дряблый алый нарост на тонкой ножке-шейке, заканчивающийся розовым столбиком-рыльцем в окружении черных, непрестанно шевелящихся усиков. Молодой рыцарь, в принципе, неплохо представлявший себе, что именно увидит, ощутил подступающую дурноту. Что уж говорить о прочих зрителях! Кто-то застыл, словно парализованный, кто-то бросился вперед по галерее, подальше от выползшего из Улья отродья хаоса, кто-то схватился за бумажный пакет, кои были предусмотрительно разложены на полочке вдоль балюстрады. Изабелла взметнула ладони к лицу – одной закрыла глаза, другой заткнула рот, судорожно сглатывая. Кажется, одна лишь Саша осталась невозмутима: спокойно смотрела, как, дернувшись, отвратительная особь попыталась сделать шаг к стеклу, но вместо этого осела, на глазах распадаясь на куски. Через несколько секунд те обернулись желтоватой жижей, которая быстро стекла через специально предусмотренную для этого решетку в полу куда-то вниз, в клоаку.

Зрители, постепенно начавшие приходить в себя, наперебой загалдели, обсуждая увиденное.

– Сейчас же еще одно должно родиться, да? – повернулась к Эдуарду Саша. Глаза ее сияли диким восторгом. – Давайте пойдем посмотрим поближе, – указала она на нижнюю галерею.

– Ты что, совсем не испугалась? – изумленно поинтересовался молодой рыцарь, сам едва переводя дух.

– Сначала немного испугалась – когда пузырь неожиданно лопнул, – призналась девочка. – А потом – нет!

– Поразительно, – покачал головой Эдуард. – За всю мою жизнь ты первая, кто так спокойно реагирует на Чужих. Люди, бывают, на картинку глядя в обморок падают – а тут живая особь.

– А что в ней такого? – искренне удивилась Саша. – Особь как особь. Так мы пойдем поближе или нет?

– Пойдем, куда денемся, – кивнул молодой рыцарь. – Здесь как… Как в од ном известном тебе месте – от входа к выходу одна дорога, вернуться нельзя – видишь стрелочки на стене, – показал он рукой.

– Я не пойду! – внезапно прошептала рядом Изабелла. – Я просто не выдержу этого еще раз!

– Закрой глаза, если боишься, – с усмешкой посоветовала подруге юнга. – А я хочу посмотреть. И Эд хочет – да ведь? – заглянула она ему в лицо, явно ожидая поддержки.

– От моего желания тут уже мало чего зависит, – заметил тот. – Путь к выходу ведет там, – указал он вниз, – так что если не хотим остаться здесь навсегда – пошли!

– Пошли! – подхватила Саша.

Многие из зрителей также двинулись вперед, и друзья последовали за ними. Изабелла продолжала держать ладони у лица, правда, слегка растопырила пальцы, чтоб видеть, куда идти.

На нижнюю галерею они вышли аккурат к моменту, когда в боку Улья начал надуваться новый пузырь. Большинство посетителей, и Изабелла в их числе, постарались проскочить мимо как можно быстрее, и лишь Саша сперва сбавила шаг, а после и вовсе остановилась, заставив затормозить и Эдуарда. Бесшумный взрыв – звуки стекло не пропускало, хоть на этом спасибо, – и из пузыря вывалился на пол очередной Чужой.

Если издали он выглядел невыносимо мерзко, то вблизи и подавно. Желудок молодого рыцаря сжался, силясь выстрелить непереваренным содержимым вверх, в горло, спина похолодела, рука сама собой нырнула под плащ к разряднику, и Эдуарду пришлось приложить немалое усилие, чтобы не выхватить оружие и не открыть в панике стрельбу.

Подобно своему предшественнику, особь дернулась в предсмертных конвульсиях, но внезапно вместо того, чтобы начать разваливаться на куски гнилой плоти, выпустило во все стороны гибкие белесые хоботки с черными наконечниками. Опершись на них, Чужой плавно скользнул к стеклу.

Крик смертельного ужаса, наполнивший галерею, слился с гулким ревом аварийной сирены.

– Нештатная ситуация! – раздалось из динамиков в стене. – Нештатная ситуация! Всем посетителям срочно покинуть Музей. Повторяю: нештатная ситуация! Всем посетителям срочно покинуть Музей!

Уговаривать никого не пришлось: обезумившая публика и сама уже бросилась к выходу. Схватив Сашу за руку, Эдуард потащил ее по галерее, одновременно ища глазами Изабеллу. Нашел: названная дочь была уже в дверях, несясь едва ли не впереди всех.

Лишь достигнув выхода, молодой рыцарь не удержался, оглянулся: совершенно не собирающийся умирать Чужой всем телом колотился в защитное стекло, явно силясь выбраться из тюрьмы наружу. Картина эта еще долго стояла у Эдуарда перед глазами.