Двор порока и смерти

7

Ара

Вцепившись в перила перед собой, я широко раскрытыми глазами наблюдала, как Клейтон прокладывает себе путь по лабиринту. По тому, как он дико тянулся вперед и шаркал ногами, мы могли сказать, что он ничего не видел вокруг себя.

— Ты думаешь, они ослепили его? Он вообще нас слышит? — Спросил Белан.

— Я не уверена.

Я оглядела толпу и заметила их бурные возгласы. Они кричали, скандировали и наслаждались каждым мгновением, когда этот потерянный человек полз по туннелям.

Я повернулась к Белану.

— Может, это магия? Может, она каким-то образом запечатана.

Радостные возгласы сменились общей болтовней, пока Клейтон продолжал осматривать окрестности. Он шел, пока не достигал стены, затем поворачивал, медленно продвигаясь вперед, пока не достигал другой. Он почти не продвинулся с начальной точки.

— Если он не сможет видеть, то не узнает, где находится портал.

Я посмотрела на мерцающий огонек в центре лабиринта. Для всех нас это был маяк света, очевидный пункт назначения. Но если бы он ничего не мог видеть, он бы даже не знал, прибыл ли он туда, куда должен был направиться. Станет ли это для него очевидным, когда он подойдет ближе?

Клейтон опустил клинок, позволив ему волочиться по грязи рядом с собой на ходу. Он уже устал от своего продвижения, или решил, что никаких непосредственных угроз нет.

— Подбери оружие, — крикнула я. — Не теряй бдительности.

Я была почти уверена, что он меня не слышит, но мои внутренности скручивало от беспокойства, когда я просто смотрела, как он ослабляет бдительность, продолжая двигаться вперед.

— Он движется в правильном направлении, — с надеждой сказал кто-то.

Действительно, он продвигался к центру лабиринта. Мгновенный проблеск надежды согрел мою грудь. Что, если существа, которое должно было обитать в лабиринте, по какой-то причине там не оказалось? Что, если оно спало или просто не было голодно?

Я осмотрела линии лабиринта в поисках любых признаков движения или чего-нибудь, что выглядело бы так, будто в нем могло находиться что-то живое. Независимо от того, сколько раз я визуально прослеживала пути, единственным живым существом, которое я видела, был человек, пробиравшийся ближе к центру.

Я потянулась к руке Белана и сжала ее. — Что, если он это сделает? Что, если он выживет?

Охранник рядом со мной не ответил, но я практически чувствовала исходящее от него напряжение. От всех нас с Афона, сидящих на закрытых скамейках.

Внезапно толпа взорвалась. Дикий рев одобрения окружил нас, и я отпустила руку Белана и вскочила на ноги, перегнувшись через перила, чтобы получше рассмотреть, что вызвало такую реакцию.

Движение на противоположной стороне лабиринта.

Что-то массивное, почти сливавшееся с темной землей вокруг. Когда оно замерло, оно настолько идеально вписалось в окружающую обстановку, что я не смог его найти. Затем он снова зашевелился, и я начала различать его очертания.

Существо было массивным. Оно было вдвое больше Клейтона. Оно двигалось как человек, с большими, покрытыми шерстью ногами и широким мускулистым торсом. Мохнатые лапы раскачивались взад-вперед, когда существо неуклюже двинулось вперед, направляясь к ничего не подозревающему человеку. В слабом свете блеснули когти.

Затем чудовище свернуло на тропинку, направляясь к нам, и я разглядела его морду. Голова была как у быка, массивная и рычащая, с золотыми глазами, которые сияли, как звезды в небе.

По моей спине пробежали мурашки.

Это было существо из легенды. Монстр, который прогрызал кости и наслаждался пожиранием человеческой плоти. Существо, которого больше всего боялись на всем острове Конос.

— Он понятия не имеет, к чему идет, — тихо сказал Белан.

Я с трудом сглотнула и снова обратила свое внимание на ничего не подозревающего человека. Меч Клейтона все еще висел на поясе, и он немного ускорил шаг, но его шаги не казались обеспокоенными. Казалось, он принял лабиринт как угрозу. Он волочил пальцы за собой, перенося вес и поворачиваясь, как только приближался к тупику. Если у него и были какие-то опасения по поводу охотящегося на него монстра, он этого не показывал.

Но монстр был уже в пути, ориентируясь в лабиринте так, словно знал каждый поворот наизусть. Вероятно, так и было.

— Я не могу на это смотреть. — сказал кто-то позади меня, ее слова прозвучали в перерывах между тяжелыми вдохами.

— Повернись! — закричал кто-то еще.

Монстр подбирался все ближе, и выбор Клейтона, казалось, привел его прямо к нему.

Я больше не могла слышать трибуны. Рев толпы был слишком сильным, и все разговоры потонули в какофонии.

Рука Белана сжала мою, и мы крепко сжали друг друга, наблюдая и выжидая. С каждым шагом Клейтон приближался к пути монстра. Даже если бы он смог каким-то образом добраться до центра, чтобы добраться до портала, он ни за что не выжил бы при столкновении с этим зверем. Не имело значения, был ли он слеп в лабиринте, не имело значения, насколько хорошим было его оружие. Ему понадобится целая команда бойцов, чтобы получить шанс.

Дышать становилось все труднее. Толпа обезумела, их радостные возгласы достигли уровня, который я считала невозможным. Я оторвалась от неизбежной бойни, чтобы оглядеться. Трибуны были полны людей, которые на первый взгляд выглядели почти как люди. Но если бы я пригляделась чуть внимательнее, то смогла бы разглядеть заостренные уши, рога, разнообразие цветов кожи и волос, которые намного превосходили все, что я видела на Атосе. Синий, зеленый, фиолетовый, серый, оранжевый… цвета были бы прекрасны, если бы я не знала, насколько опасен каждый из них.

Затем я обнаружила, что ищу Райвина. Он сидел, ссутулившись, в массивном кресле. Трон, который, вероятно, предназначался для короля, когда он посещал представления. Его тело было расслабленным, выражение лица скучающим. Он видел это сотни раз. Может быть, даже больше. Просто для него все было именно так.

Ему было все равно, если умрет еще один человек, да и зачем ему это?

Общий вздох, затем смена аплодисментов отправили меня обратно в лабиринт как раз вовремя, чтобы увидеть, как Клейтон осознал, что он не один.

Белан что-то прокричал мне в ухо, но шум был таким сильным, что я не смогла разобрать, что он сказал. Я взглянула на него, но, заметив, что его глаза расширились от ужаса, вернулась к наблюдению за лабиринтом.

Клейтон поднял свой клинок, размахиваясь с точностью, которая подсказывала мне, что он, вероятно, мог видеть хотя бы немного. Существо замахнулось на него, заставляя Клейтона уворачиваться и двигаться, избегая первых нескольких ударов. Человек попытался атаковать, делая выпады и размахиваясь, но так и не попал в монстра. Существо из лабиринта всегда было на шаг впереди него, способное извернуться или переместиться ровно настолько, чтобы избежать каждого удара.

С каждой попыткой атаковать Клейтон становился все медленнее. Он всегда промахивался, а затем был отброшен назад толчком или ударом массивных рук монстра. Вперед-назад, атака и промах. Затем толчок.

С нашего наблюдательного пункта я могла сказать, что существо играло с ним. Как кошка, играющая с умирающей мышью, прежде чем приступить к добыче. Он мог покончить с этим в любой момент, когда захотел, но он давал зрителям представление.

К моему горлу подступила желчь.

Насколько это было забавно? У Клейтона не было ни единого шанса. Он не нанес монстру ни одного удара.

Внезапно его меч рассек живот существа, и оно издало рев, который был слышен над толпой. Все мое тело напряглось, по коже пробежала дрожь, оставив след из мурашек. Звук был такой, словно сама Преисподняя открылась и выпустила своего самого ужасного зверя.

Возможно, именно оттуда и появилось это существо.

Вокруг нас раздались скандирования, толпа призывала чудовище прекратить бой.

Убей его. Убей его. Убей его.

Я никогда в жизни не чувствовала себя такой маленькой. Мое дыхание было поверхностным, и я замкнулась в себе, пытаясь оградить свои эмоции от неизбежного. Это было наказание, ожидавшее нас, людей. Мы были одноразовыми. Беспомощными. Неспособными защитить себя даже при наличии оружия.

Все, о чем нас предупреждали, сбывалось на наших глазах.

Существо снова взревело, и толпа ответила одобрительными возгласами, прежде чем вернуться к своему пению.

Рука Белана крепко сжала мою, и я не отрывала взгляда от сцены, не в силах отвести взгляд.

Зверь схватил Клейтона и поднял его. Человек бешено размахивал своим оружием, монстр без усилий уклонялся от каждого удара. Затем он протянул массивную руку, все еще держа в другой руке крупного мужчину, и выдернул меч.

Клейтон замахал руками, извиваясь, вцепившись в руки зверя, пытаясь вырваться из его хватки. Чудовище внезапно отбросило его, и прежде чем Клейтон успел вскочить на ноги, огромная копытная лапа существа врезалась мужчине в грудь, пригвоздив его к месту.

Мое сердце ушло в пятки, глаза расширились, пальцы впились в руку Белана. Это было оно. Я едва могла разглядеть багровые пятна вокруг губ Клейтона, изо рта у него текла кровь, что означало, что его грудь, вероятно, была раздавлена копытом монстра.

Существо наклонилось, и я перестала дышать. Я больше не слышала толпу, только свой собственный страх и гнев, словно рев в ушах. Кровь у меня похолодела, все тело напряглось. Я как будто чувствовала, что сейчас произойдет.

Я взглянула на Райвина и отметила его спокойное безразличие, с которым он наблюдал за разворачивающейся сценой. Его глаза встретились с моими, и мгновение мы смотрели друг на друга, не мигая. В выражении его лица не было никаких эмоций. Никакого чувства узнавания, ничего не осталось от моментов, которые мы разделили на Атосе. Никакого раскаяния или беспокойства по поводу зверства, творящегося у него на глазах.

Он отключил все это. Не знаю, откуда я это знала, но я знала. Он отключил это. Все свои чувства, все эмоции. Так было проще, не так ли? Лучше ничего не чувствовать, чем чувствовать все.

Я сузила глаза, бросив на него самый непристойный взгляд, на который была способна. Прекрасно. Мы могли бы сыграть в эту игру вдвоем. Если он собирался закрыть все это и стать злодеем, которым, по его словам, он не был, я тоже могла бы.

Если бы это означало сохранять хладнокровие, чтобы помочь остальным моим людям избежать подобной участи, я бы тоже могла закрыть все это. Я могла бы найти способ противостоять фейри. И тогда я убью их короля.

Райвин вернул свое внимание к лабиринту, и я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, прежде чем сделать то же самое. Я была бы такой же замкнутой, как и он. Если бы это означало найти способ выбраться с этого острова, я бы сделала все, что потребуется. Я должна была победить фейри в их собственной игре.

Когда монстр оторвал руки Клейтона от его тела, во мне не осталось ничего, что могло бы ответить. Ледяное оцепенение охватило меня, мое тело практически отключилось, чтобы защитить меня от чувств. От реакции.

Зверь поднял оторванные руки в воздух, размахивая ими, как каким-то ужасным трофеем. Я отпустила руку Белана, позволяя онемению распространиться, отказываясь позволить ему добраться до меня. Это было специально. Они хотели нас сломить. Они хотели нас напугать. Если бы я позволила себе чувствовать, я бы никогда не сопротивлялась. Я позволила бы страху управлять моими решениями. Я отказалась подчиняться им.

Клейтон кричал, хотя мы его не слышали. Его голова моталась из стороны в сторону, из обрубков на том месте, где когда-то были его руки, лилась кровь.

Монстр опустил руки, затем схватил все еще дышащего человека, поднял его в воздух, а затем без особых усилий разорвал пополам.

Кого-то позади меня вырвало, и я повернулась посмотреть на Райвина. Его больше не было в кресле. Сжав руки в кулаки, я заставила себя смотреть, как чудовище пирует останками Клейтона.

Они заплатят за это. Я бы позаботилась о том, чтобы король пострадал за то, что он сделал с моим народом.