Если вы дадите миллиардеру невесту

ГЛАВА 9

ЭВЕРЛИ

— Мне нужно идти. Я подъезжаю к загородному клубу и не могу опоздать на игру. Не разочаровывай меня, Эверли Рэй, — резко говорит папа и завершает разговор, оставляя меня наедине со своими мечущимися мыслями.

Глубоко вдохнув через нос и досчитав до пяти, я выдыхаю, стараясь сдержать слезы.

Когда я росла, меня учили, что плакать — это признак слабости. Иронично, что отец говорил мне это, но именно из-за него я так себя чувствую.

Он всегда ценил власть и успех, а не построение отношений с семьей. И когда я согласилась работать на него, мое желание обрести финансовую безопасность и независимость перевесило его негативное отношение.

Из-за движения возле двери я оборачиваюсь и вижу Кэша, прислонившегося к стене, его руки сжаты в кулаки по бокам, на лице — хмурое выражение.

— Как долго ты там стоишь? — с трепетом спрашиваю я.

— Достаточно долго, чтобы подтвердить мое непреодолимое презрение к твоему отцу. — Он пересекает ванную и запрыгивает на столешницу, как будто мы два приятеля, ведущие непринужденную беседу. — Почему ты позволяешь ему так с тобой разговаривать? Ты заслуживаешь лучшего.

— Это сложно, — туманно отвечаю я, надеясь, что он бросит эту затею.

— Почему бы тебе не усложнить мне задачу? — предлагает он, используя мой вчерашний ответ.

Как мне объяснить, что моя потребность в безопасности и стабильности перевешивает плохое обращение отца, если я не думаю, что он меня поймет? Может, у Кэша и идеальная семья, но моя далека от этого.

— Как много Тео тебе рассказал? — спрашиваю я, любопытствуя, чем поделился с ним мой брат.

— Не очень много, — отвечает Кэш. — Я знаю, что он не общается ни с одним из твоих родителей и меняет тему, если они затрагиваются в разговоре.

Я прислоняюсь к стенке рядом с его креслом, эмоционально истощенная разговором с отцом.

Кэш не торопит меня с разговором, терпеливо ожидая, пока я соберусь с мыслями. Постукиваю пальцами по бедру, пока мои мысли скачут.

— Нет никакого давления, если ты не хочешь говорить об этом. Я буду здесь, когда ты будешь готова, — говорит он, успокаивая меня.

— Нет, ты должен знать. Только, пожалуйста, не осуждай меня.

Внутренне содрогаюсь от того, как уязвимо я звучу.

— Никогда, — клянется он, не сводя с меня взгляда, изучая выражение моего лица.

— У моей мамы всегда были непредсказуемые перепады настроения. В одни дни она была энергичной, а в другие — едва могла встать с постели. Не помогало и то, что мой отец был равнодушен. Он проводил большую часть времени в офисе и разъездах по работе, не желая заниматься домашними делами.

Тео пытался обратиться за помощью к нашей маме, но она отказалась, и он был зол на отца за то, что тот ушел. После окончания университета он переехал в Нью-Йорк, оборвав все контакты с нашими родителями. Он процветал, особенно после того, как Кэш бросил колледж и присоединился к нему в городе.

С другой стороны, я была одна, учась в колледже на западном побережье. Мне предстояло утонуть или выплыть, и я была полна решимости доказать, что могу добиться успеха самостоятельно, хотя это оказалось сложнее, чем я ожидала.

— Понятия не имел, что вы с Тео сталкивались с таким количеством проблем, — признается Кэш. — Я знал, что у ваших родителей были проблемы, но не осознавал, насколько все было плохо.

Я застигнута врасплох, когда он обхватывает меня за талию и притягивает к себе.

— Никто не осознавал. Разрушенный брак наших родителей не был тем, о чем мы хотели говорить с кем-либо. Мой отец определенно не хотел, чтобы это стало городской сплетней. — Должно быть, это пьянящая смесь его запаха, пота и сырой мужественности заставила меня прислонить голову к обнаженному плечу Кэша. — Мама «проела» деньги, полученные от развода, за несколько лет: дизайнерская одежда, дорогие украшения, спа-центры в городе. К тому времени, как я окончила колледж, все ее деньги закончились.

Кэш поглаживает мою руку своей, успокаивая бушующие во мне чувства.

— Вскоре после этого папа предложил мне работу, от которой я не смогла отказаться. Платили достаточно — более чем достаточно, — чтобы обеспечить себе безбедную жизнь и оплачивать мамины счета. Несмотря на наши натянутые отношения, я не могла заставить себя бросить ее. И думала, что карьера гарантирует, что мне никогда не придется ни от кого зависеть. — Я выпустила беззлобный смешок. — Какая ирония, ведь теперь все контролирует мой отец.

Опускаю тот момент, что, как бы нелогично это ни звучало, я цепляюсь за эту извращенную надежду, что когда-нибудь мой отец наконец увидит мою ценность и будет относиться ко мне так, как я того заслуживаю. Шансы на это невелики, но я не готова отказаться от карьеры, которая позволила мне создать жизнь, которой у меня не было бы в противном случае.

— Черт, Эв, мне очень жаль, — грустно пробормотал Кэш, прижимаясь губами к моему уху.

Его знакомое присутствие мешает мне сохранять эмоциональный барьер, и я беспокоюсь, что если не буду осторожна, то могу снова пострадать.

— Никто не знает всей правды. — Я отстраняюсь от утешительных объятий и встречаю его взгляд. — Я поделилась кое-какими вещами с Тео и сводными братьями, но не хочу их впутывать. Это мое бремя.

Тео сделал себе имя в ресторанной индустрии. Он владеет несколькими ресторанами, является одним из ведущих кулинарных шоу и преподает в престижной кулинарной школе в самом центре Лондона.

Последнее, что ему нужно, — это чтобы СМИ узнали о его семейной драме, а вовлечение его в мои проблемы как раз к этому и приведет. И он разочаруется во мне, если узнает, что я даю нашей маме деньги.

— Он бы так не считал. Ты — самое важное в его жизни.

— Если это так, то у тебя будут большие проблемы, когда он узнает, что ты женился на мне, — насмехаюсь я, чтобы скрасить настроение. — Возможно, тебе стоит держать эти кроссовки поблизости, когда ты скажешь ему об этом.

Я киваю на его ноги.

— Ну и ну, спасибо за это.

Кэш хихикает, проводя руками по волосам.

— С удовольствием, — поддразниваю я.

Может быть, мне не стоит шутить. Нет никаких шансов, что Тео спустит Кэша с крючка, когда узнает, что произошло. Я не жду этого разговора.

— Позавтракаешь со мной в «Пивоварне»? — спрашивает Кэш, его взгляд умоляет. — Как ты и сказала вчера вечером, нам нужно о многом поговорить. Мы встречаемся с пилотом на аэродроме через два часа, так что у нас полно времени.

— А твоя мама не обидится, если мы не поедим здесь?

Когда мы были детьми, она готовила большой завтрак по выходным, и это одна из причин, по которой мы с Тео любили оставаться у нее ночевать.

— Нет, она не обидится, — настаивает Кэш, а потом колеблется, сомневаясь в себе. — Но она еще в постели, так что если мы скоро уйдем, то не будем рисковать. Мне нужно только быстро принять душ, а потом мы можем идти.

Мое лицо пылает при мысли о том, что он стоит голый под каскадом воды. Его красивое лицо и четко очерченная грудь заставляют меня поверить, что остальные части его тела столь же впечатляющи.

Я быстро моргаю, прогоняя эту мысль.

— Я бы не отказалась от кофе и французских тостов.

— Вот это моя девочка, — хвалит Кэш, целуя меня в лоб, прежде чем отойти от стойки.

Мышцы моего желудка вздрагивают от того, что он называет меня своей девочкой, но я отгоняю это чувство в сторону, отчаянно пытаясь укрепить стены вокруг своего сердца, но ему каким-то образом удалось сбить еще один кирпич.

— Почему все пялятся? — шепчу я, пока мы ждем, когда принесут наш завтрак.

Аромат молотого кофе и свежеиспеченной выпечки наполняет воздух «Пивоварни». В кофейне еженедельно проходит воскресный бранч, поэтому здесь кипит жизнь и полно посетителей, жаждущих кофеина и сытного обеда.

Мы расположились в кабинке на заднем ряду, но это не мешает другим посетителям выгибать шеи, чтобы получше нас рассмотреть.

— Им нечем заняться. Ты что, забыла, что в маленьком городке все так и есть? — Он одаривает меня хитрой ухмылкой. — Как давно ты не возвращалась?

— Рождественские каникулы на первом курсе колледжа, — нерешительно признаюсь я.

— Это был год, когда моя семья поехала в Париж на Рождество, — говорит он.

— Да. — Я опускаю взгляд, судорожно сжимая салфетку. — Твоя мама сказала Тео пригласить меня, но я отказалась, потому что не хотела, чтобы мама оставалась одна на праздники. Когда приехала к ней, она собирала вещи для поездки в Кабо. Судя по всему, она познакомилась в Интернете с бухгалтером, который оплатил им поездку на эксклюзивный курорт.

— Что ты делала после ее отъезда?

— Я вернулась в колледж в Калифорнии.

Я не говорю ему, что все мои друзья уехали к своим семьям, поэтому Рождество я провела одна в общежитии. Это был первый раз, когда мы с Тео провели праздник врозь, что еще больше усугубляло ситуацию. Но знание того, что он празднует со Стаффордами, принесло мне душевное спокойствие.

— Где сейчас твоя мама? — спрашивает Кэш.

— За городом, — говорю я, не давая ответа.

Она позвонила на прошлой неделе и сказала, что нашла свою вторую половинку на Бали, и он берет ее с собой на духовный ретрит. Если бы у меня был доллар за каждый раз, когда она заявляла, что нашла своего единственного, я бы стала миллионершей.

Нездоровые отношения моей мамы с мужчинами — одна из причин, по которой я перестала верить в настоящую любовь. Она запятнала мою веру в родственные души, утверждая, что каждый мужчина, с которым она была, — ее. В сочетании с личным опытом я пришла к выводу, что любовь либо зацветает, либо угасает, либо заканчивается горьким разводом, в результате которого обе стороны оказываются сломленными до неузнаваемости.

Вот почему мы с Кэшем должны решить нашу нынешнюю дилемму, пока не стали похожи на моих родителей. Я содрогаюсь при этой мысли.

Я уже собираюсь рассказать ему о том, как, по моему мнению, нам следует действовать дальше, как вдруг появляется наша официантка Келси с заказом еды.

— Вот и вы. — У меня перехватывает дыхание, когда она ставит передо мной дымящуюся чашку кофе и тарелку с французскими тостами, увенчанными бананом и дополнительными взбитыми сливками.

Она протягивает Кэшу его миску с протеиновым завтраком, наполненную яичницей, сосисками, обжаренными на медленном огне помидорами, шпинатом и луком-шафраном.

Насколько я заметила, он очень разборчив в еде и склоняется к более здоровым продуктам. Шпинат и капуста — это прекрасно, но я никогда не пожертвую французскими тостами со взбитыми сливками.

— Спасибо, Келси. Выглядит невероятно, — говорит Кэш, ставя на стол его порцию тостов из закваски.

У меня внезапно пропадает аппетит, когда она кокетливо улыбается ему и беззастенчиво рассматривает его.

— Да, спасибо вам большое. Нам с мужем не терпится поскорее приступить к делу, — говорю я, потянувшись за вилкой.

Улыбка Келси сходит на нет, когда она замечает мое кольцо.

— О, конечно. Я позволю вам им заняться, — говорит она, прежде чем поспешить в переднюю часть кафе.

Удовлетворенная, я нарезаю себе еду.

— Этот французский тост выглядит даже лучше, чем я помню.

Когда я смотрю на Кэша, он не притрагивается к еде. Вместо этого смотрит на меня так, будто у меня выросла лишняя голова.

— Что-то не так с твоим заказом? — спрашиваю я, откусывая большой кусок, наслаждаясь хрустящими краями и мягкой серединой.

— Нет, — самодовольно отвечает он. — Мне просто интересно, будешь ли ты ревновать к каждой женщине, которая обслуживает нас, когда мы идем куда-то. Если это так, то нам стоит подумать о том, чтобы отказаться от еды на вынос. — Он одаривает меня наглой ухмылкой.

— Что не так в моих словах? — спрашиваю я, защищаясь. — Она практически пускала слюни по тебе, хотя я была прямо здесь. Не помогает и то, что ты флиртуешь в ответ.

Я качаю головой в насмешливом разочаровании.

— Поверь мне, ты поймешь, когда я флиртую, — говорит он, подмигивая.

Потягиваю кофе, пряча улыбку за чашкой. Я не готова признать, что наше дружеское подшучивание мне нравится.

— Как бы тебе понравилось, если бы у нас был официант-мужчина, а я бы просто была милой, положив руку на его и сказала, какой он большой и сильный?

Я протягиваю руку через кабинку и кладу свою на его руку, не в силах удержаться от того, чтобы не подколоть его.

— Я бы сказал ему, чтобы он отошел от моей жены, — игриво прорычал он. — Как ты сделала, когда назвала меня своим мужем.

— Ты умница, — говорю я, поднимая левую руку и демонстрируя массивное кольцо на пальце. — Ты постоянно напоминаешь мне об этом с тех пор, как я проснулась с этой штукой, так что я подумала, почему бы не использовать ее в своих интересах?

Я кладу в рот кусочек банана.

Он наклоняется через стол, его голос достаточно низкий, чтобы только я могла его слышать.

— Эв, позволь мне кое-что прояснить, — серьезно говорит он. — Я могу много шутить, но я имею в виду, когда говорю, что поддержу любое твое решение. Если ты хочешь снять кольцо прямо сейчас, скажи только слово, и я позвоню своему адвокату, чтобы он составил документы на аннулирование брака. Наш недолгий брак станет лишь далеким воспоминанием, когда мы приземлимся в Лондоне.

Кэш делает паузу, давая мне возможность обдумать сказанное.

— Но если ты этого хочешь, — говорит он, его заразительная, веселая энергия снова в полной силе, — тебе придется потерпеть меня еще несколько часов, поскольку мы летим обратно вместе.

— А как же мой отец? — озвучиваю я свое самое большое беспокойство. — Он серьезен, когда говорит, что уволит меня. А как же Харрисон и Дилан? Сделка может сорваться, если мы разорвем брак, — напоминаю я ему.

— Мне плевать на Ричарда, — рычит он. — Твое счастье превыше всего, и я с радостью уйду с поста главного операционного директора «Стаффорд Холдингс», если это успокоит совет директоров. Черт, я мог бы пожить некоторое время в самолете. Вот это было бы приключение.

Он сжимает мою руку и откидывается на спинку кресла.

Я смотрю на него в ошеломленном молчании, пока он пьет воду. У него есть дар делать все таким простым. Как бы плохо ни обстояли дела, он всегда улыбается и находит положительные стороны. Это резкий контраст с моими мрачными перспективами.

Разве плохо было бы остаться с ним в браке на короткий срок? Приобретение находится в процессе и должно быть завершено в течение нескольких месяцев, скорее всего, раньше. Я откусываю еще один кусочек французского тоста и обдумываю все «за» и «против».

Плюсы: — Кэш Стаффорд приятен на вид. То, что я не планирую спать с ним, не означает, что я не могу оценить его на расстоянии. С ним рядом никогда не будет скучно, и я не потеряю работу.

Минусы: — тот чертов поцелуй на заднем дворе его родителей все еще не дает мне покоя. Если я буду слишком долго находиться под его воздействием, неизвестно, что я сделаю…но разве это действительно минус?

— Ты пялишься, — поддразнивает Кэш.

— Я думаю.

— Похоже, слишком сильно. — Он кивает на мои нахмуренные брови.

— Мы должны остаться женатыми, — заявляю я.

— Ты так думаешь?

Его вилка останавливается на пути ко рту.

— Да. С точки зрения логики, это самый разумный вариант. Нет никаких причин для того, чтобы кто-то из нас потерял работу. Мы можем жить как обычно, и ничего не изменится, — уверенно заявляю я.

Я мысленно похлопываю себя по спине, отрезая еще один кусочек своего завтрака.

— Значит… ты переезжаешь ко мне, — говорит Кэш, полностью игнорируя мое заявление.

Вилка выскальзывает у меня из рук и стучит по столу, привлекая внимание посетителей кофейни.

— Что ты сказал? Кажется, я неправильно тебя поняла. Не может быть, чтобы ты только что предложил нам съехаться.

Я живу одна с тех пор, как закончила колледж. Ближе всего к тому, чтобы переехать к кому-то, я была, когда мы с Лэндоном были парой. Он часто ночевал у меня, но хотел подождать до свадьбы, чтобы жить вместе, что, оглядываясь назад, должно было стать серьезным тревожным сигналом.

— Ты правильно меня услышала. Молодожены живут вместе, и для всех намерений и целей мы ими и являемся.

Он показывает мне свое обручальное кольцо.

— Хорошо, ты можешь переехать ко мне, — говорю я, но жалею об этих словах, как только они слетают с моих губ.

Моя квартира — это моя тихая гавань, единственное место, где я чувствую себя спокойно и могу ослабить бдительность. Не уверена, что хочу делить свое личное пространство с незнакомцем. Технически Кэш не незнакомец, но вполне может им быть.

Он качает головой.

— Твоя квартира находится в сорока минутах езды от города. А моя — всего в пятнадцати минутах от обоих наших офисов, хотя и в противоположных направлениях, — заявляет он с самодовольной ухмылкой.

Я сужаю глаза.

— Откуда ты знаешь, где я живу?

— Тео рассказал мне, когда помогал тебе переехать на новое место в прошлом году. Я должен был помочь, но Харрисону понадобилось, чтобы я был в Мэне в те выходные.

Интересно, оказались бы мы в таком затруднительном положении, если бы пересеклись раньше?

— Хорошо, я останусь у тебя, но оставляю свою квартиру, чтобы мне было куда уйти, когда все закончится. — Я показываю на него своей салфеткой. — О, и у меня будет своя комната.

Важно, чтобы я установила правила заранее, чтобы установить границы.

— Хорошо, — отвечает он, откусывая яичницу.

Это было легко…слишком легко.

Я смотрю, как он доедает последний кусочек завтрака, завороженно следя за тем, как его губы смыкаются вокруг вилки.

— Ты не собираешься со мной спорить?

— Нет, — говорит он.

— Пока мы живем вместе, я бы предпочла, чтобы ты не приводил других женщин.

Кэш издал низкий рык.

— Я скажу это только один раз, Эв. Пока мы женаты, никого другого не будет. Ни для кого из нас.

— Ты не можешь быть серьезным.

— Я серьезно. Независимо от того, как мы относимся к этому браку, мы дали друг другу клятвы, и я верен своим, — убежденно заявляет он.

От его чувств у меня в животе порхают бабочки, но я должна помнить, что это пустые слова, завернутые в красивую упаковку. Это соглашение — лишь средство достижения цели для нас обоих.

— Ты уверен, Стаффорд? Неизвестно, сколько времени займет оформление этого приобретения. — Я наклоняюсь к нему и шепчу: — Ты сможешь месяцами обходиться без секса?

Он поднимает бровь, отпивая воду.

— А ты сможешь?

— Для этого и существуют мои игрушки. — Я одариваю его довольной ухмылкой. — Они помогли мне пережить последние два года. Еще несколько месяцев — и все будет в ажуре.

Его глаза удивленно расширяются, и он, поперхнувшись водой, с шипением ставит стакан на стол.

После паузы, чтобы собраться с мыслями, его лесной взгляд становится заложником моего, когда он говорит низким голосом:

— Тебе не нужны были бы игрушки, если бы ты была с правильным мужчиной.

Здесь становится жарко?

Мой пульс учащенно бьется, когда я поднимаю салфетку с колен и вытираю рот, стараясь казаться незатронутой его заявлением.

— Спасибо за непрошеный совет.

— В любое время. — К счастью, он разрывает наш зрительный контакт, когда Келси кладет чек на стол. — Нам пора идти, если мы хотим успеть вернуться в Лондон сегодня вечером.

— Подожди. — Я потянулась, чтобы взять его за руку. — Ни при каких обстоятельствах мы не можем сказать Тео, что наш брак ненастоящий. Он будет в полном дерьме.

Глаза Кэша расширились от моей просьбы.

— Эв, ты не можешь говорить серьезно. Он мой лучший друг, и мы общаемся в одном кругу. Он так или иначе узнает об этом.

— Я не говорила скрывать от него, что мы женаты, только то, что мы остаемся в браке из-за приобретения.

Я бросила на него умоляющий взгляд.

Мой брат всегда был моим яростным защитником, и я никогда не хочу его разочаровывать.

Признать, что я приняла безрассудное решение выйти замуж в Вегасе, — это одно. Но будет еще хуже, если Тео узнает, как плохо обстоят дела с отцом.

Если он узнает, что папа требовал, чтобы я оставалась замужем из-за деловой сделки, он будет вынужден вмешаться, хотя это не его обязанность — решать мои проблемы.

Кэш тяжело вздохнул.

— Давай-ка я проясню ситуацию. Ты предлагаешь не говорить Тео, что «Стаффорд Холдингс» выкупает бизнес твоего отца. Это значит, что, когда мы сообщим ему эту новость, он подумает, что наши чувства друг к другу настоящие и что мы поженились в Вегасе по прихоти, потому что хотим быть вместе?

Я киваю.

— Именно. То же самое, что мы сказали Пресли и твоим родителям. Единственные люди, которые знают правду, — это Харрисон и Дилан.

— А как насчет твоих сводных братьев? Я думаю, ты должна им рассказать. Они имеют право знать о приобретении и о том, как это на них повлияет.

Потираю виски, отгоняя надвигающуюся головную боль. Наша ситуация усложняется с каждой минутой.

— Такими темпами нам понадобится таблица, чтобы держать все это в порядке, — говорю я с оттенком веселья. — Ты уверен, что не хочешь просто аннулировать брак? Это кажется более легким вариантом.

Кэш хихикает.

— И где же тут веселье? — Он протягивает руку через стол и берет мою ладонь в свою. — Я согласен, если ты согласна.

— Да, Стаффорд, я в деле.

Сердце колотится в груди, когда Кэш смотрит на меня. Я зачарованно смотрю, как он большими пальцами вычерчивает круги на моих ладонях, посылая электрический ток по моим венам. Его прикосновения быстро вызывают привыкание, и я едва не вздохнула от разочарования, когда он отпустил меня.

Кэш встает и бросает на стол стодолларовую купюру в качестве чаевых.

— Нам пора выходить. Через полчаса мы должны встретиться с пилотом, и мама никогда не простит мне, если мы сначала не попрощаемся.

Оплатив счет на кассе у входа, открывает для меня стеклянную дверь, и мы выходим из кофейни. Я чуть не сталкиваюсь с ним, когда он внезапно останавливается у автомата с газетами.

— Все в порядке? — спрашиваю я.

Он достает экземпляр газеты Аспен Гроув и протягивает его мне. На первой странице — наши школьные фотографии, а рядом — свадебное объявление с поздравлениями по поводу нашей свадьбы.

Любопытные взгляды других посетителей «Пивоварни» теперь стали более понятными.

— Как газета узнала об этом? О нашем браке знает только твоя семья.

Кэш хихикает.

— Это объясняет, почему моя мама проспала сегодня утром. Она, наверное, пол ночи не спала, делилась новостями со всеми своими друзьями.

Похоже на то, что сделала бы Джоанна. Она склонна излишне делиться, когда чем-то взволнована. Меня снова охватывает чувство вины, когда я думаю о том, как она отреагирует на то, что все это неправда.

— Тебе повезло, что Тео до сих пор не живет здесь, иначе у тебя были бы серьезные проблемы, — насмехаюсь я.

— Это не смешно, — бормочет Кэш.

— Это действительно так. — Я смеюсь, уходя.

Последние двадцать четыре часа прошли как в вихре, и я не могу не задаваться вопросом, насколько сложными будут отношения, когда мы с Кэш вернемся в реальность в качестве соседей по комнате, выдающих себя за молодоженов.