Если вы дадите миллиардеру невесту

ГЛАВА 17

ЭВЕРЛИ

Прошел еще один долгий день в офисе после короткой передышки вчера вечером, сопровождавшейся массажем ног, изысканной пиццей и приятной беседой с Кэшем. Уже прошло время обеда, и мой желудок протестующе урчит.

После встречи с клиентом в конференц-зале я захожу в свой кабинет и замираю, увидев Лэндона, сидящего за моим столом. Его волосы взъерошены, глаза налиты кровью, как будто он несколько дней не спал, а белая рубашка на пуговицах помята.

Он далеко не тот остроумно одетый, опытный адвокат, в которого я влюбилась. Теперь мои чувства превратились в жалость и разочарование из-за его настойчивых попыток удержать меня от дальнейшей жизни.

— Что ты здесь делаешь? — вздыхаю я, вешая сумочку на вешалку в углу.

Он одаривает меня усталой улыбкой, вскакивая со стула, чтобы подойти ко мне.

— Ты вернулась.

— Как ты вошел.

— Я вошел. — Он пожимает плечами.

Должно быть, он проскользнул мимо стойки регистрации, пока у администратора был обеденный перерыв. Она бы не пустила его в кабинет, не посоветовавшись со мной.

— Тебе нужно уйти, — твердо заявляю я, указывая на дверь.

Я устала от непрошеных мужчин, которые заглядывают в мою жизнь, когда им вздумается.

Очевидно, что я позволила отношениям с Лэндоном затянуться надолго, и пора положить этому конец раз и навсегда. Кэш прав, я должна быть более прямой.

— Ну же, не будь такой, детка, — умоляет Лэндон, придвигаясь ближе. — В последнее время ты не отвечала на большинство моих сообщений и звонков, поэтому мне пришлось навестить тебя лично, пока я в городе. Тебе понравились цветы, которые я послал вчера? — Он оглядывается по сторонам и хмурится, когда не видит их.

Одним из положительных моментов после нашего разрыва стало то, что его юридическая фирма перевела его в свой Нью-Йоркский офис, что значительно облегчило его переживания по поводу утраты наших отношений и его нежелательных ухаживаний.

— Если бы я хотела тебя видеть, я бы сама пришла, — говорю я. — Разве ты не видишь, что все кончено? Наши отношения закончились два года назад, и тебе нужно смириться с тем, что мы больше никогда не будем вместе.

Меня охватывает чувство облегчения от того, что я наконец-то могу сказать ему эти слова в лицо.

— Ты не это имеешь в виду, — отчеканивает он, становясь еще более взволнованным. — Я совершил ошибку, детка, но мы можем пережить это. Мы должны быть вместе. Разве ты не видишь этого?

Он сокращает расстояние между нами, и я отшатываюсь, когда его рука касается моей ладони, но не от страха, а потому что мне неприятно это холодное и липкое ощущение. Это отличается от прикосновения Кэша, которое теплое и манящее.

— Лэндон, это должно прекратиться. Мы никогда…

— Что. Это? — перебивает он, с презрением глядя на мое кольцо.

— Мое обручальное кольцо, — заявляю я с искренней улыбкой. — Я сказала тебе, когда писала в последний раз, что уже переехала.

— Я подумал, что это твой способ играть в недотрогу. Как ты могла так поступить с нами? — Лэндон плачет, дергая себя за волосы в волнении.

Я невесело усмехаюсь.

— Поступить так с нами? Нас нет. Не было с того дня, когда я обнаружила, что ты трахаешься со своей ассистенткой в той же кровати, в которой мы с тобой спали накануне.

— Эверли, если ты позволишь мне уйти отсюда, ты об этом пожалеешь, — говорит он безразличным тоном.

Его пустая угроза звучит так, как сказал бы мой отец. Как я раньше этого не замечала?

У них так много общего — всегда нужно иметь последнее слово, хотеть, чтобы все было сделано по их, и не желать мириться с тем, что результат не в их пользу. Если бы мы с Лэндоном остались вместе, я бы всю жизнь подвергалась эмоциональным тирадам и критике.

Кэш никогда бы не стал так со мной обращаться.

Он полная противоположность Лэндону во всех отношениях — верный, защищающий и внимательный.

— Если ты не уйдешь отсюда, ты пожалеешь.

Как будто я вызвала его из воздуха, вздохнула с облегчением, услышав голос Кэша. Оглядываюсь и вижу, что он стоит в дверях, держа в руках пакет с едой на вынос.

Направляется ко мне, обхватывает рукой мою талию и притягивает к себе в защитном жесте.

Волевая часть меня не может не обидеться, но безнадежный романтик во мне слетает с катушек от его инстинкта защитить меня от вреда.

— Ты не имеешь права говорить со мной в таком тоне. Я жених Эверли, — заявляет Лэндон, притворяясь уверенным.

— Ты имеешь в виду бывший жених, — поправляет его Кэш. — Прошло уже больше двух лет с тех пор, как вы расстались, так почему же ты до сих пор пристаешь к моей жене?

Лэндон похож на мышь, загнанную в угол кошкой, его взгляд метнулся к шраму Кэша, пытаясь понять, грозит ли ему опасность.

— Эверли, ну же, детка, пожалуйста, скажи мне, что это шутка, — хнычет Лэндон, осторожно заглядывая через плечо Кэша, чтобы посмотреть на меня.

— Мы закончили, — повторяю я. — А теперь уходи.

— Малыш, п…

— Ты работаешь в «Томпсон и Тейт», верно? — Кэш прерывает его угрожающим тоном.

Глаза Лэндона расширяются, как у оленя, попавшего в свет фар.

— Да.

— Мы с Доусоном Тейтом давно знакомы. На самом деле, мы встречались за выпивкой в Верхнем Ист-Сайде два месяца назад, когда я был в Нью-Йорке. Если бы я позвонил ему прямо сейчас, готов поспорить, он бы ответил, — говорит Кэш, доставая из кармана телефон. — Ему было бы очень интересно узнать, что один из его сотрудников домогается моей жены.

— Подожди минутку, — бросается Лэндон. — Давай не будем делать ничего необдуманного.

Кэш ухмыляется, словно у него есть преимущество.

— Вот как мы поступим. Убирайся к черту из офиса Эверли и не связывайся с ней. Если ты попытаешься выйти на связь, я узнаю. У тебя был шанс с ней, и ты его упустил. Это не моя проблема. Теперь она моя.

Я борюсь с улыбкой на губах, когда он притягивает меня к себе.

— Ладно, хорошо. Боже, отзови своего сторожевого пса, Эверли, — говорит мне Лэндон, выставляя руки в защиту. — Я пойду, только не позволяй ему звонить Доусону.

— Прощай, Лэндон. — Мой голос лишен эмоций.

Я игнорирую его просьбу, мне нравится, что он на взводе.

Он не утруждает себя ответом, покидая мой кабинет, как летучая мышь из ада. Как только он уходит, с моих плеч словно сваливается груз. Что-то подсказывает мне, что сегодня я слышу о нем в последний раз. Кэш может быть очень убедительным, когда хочет.

— Откуда ты знаешь Доусона Тейта?

Он один из самых безжалостных адвокатов в Нью-Йорке и последний человек, который, как я предполагала, может входить в ближний круг Кэша.

— Я никогда не встречал этого парня, — говорит Кэш.

Мои глаза расширяются.

— Но ты только что сказал, что пил с ним два месяца назад.

— Это был Харрисон. Это прозвучало бы не так устрашающе, если бы я сказал, что мой брат знает его сейчас, не так ли? — Он ухмыляется.

Я поднимаю бровь.

— И что бы ты сделал, если бы Лэндон назвал это блефом?

— Легко. Позвонил бы Харрисону, притворившись, что разговариваю с Доусоном. Он бы согласился.

— Спасибо, что избавился от Лэндона. Это не твоя проблема, но я ценю твою помощь, несмотря ни на что.

— Ты моя жена. Твои проблемы — это мои проблемы. Что я должен сделать, чтобы ты это поняла?

Он поднимает мою челюсть так, что я встречаюсь с его мягким взглядом.

— Думаю, тебе нужно напомнить мне об этом еще раз, просто чтобы донести до меня свою мысль, — игриво передразниваю я его.

— Я серьезно, Эв. — Он проводит большим пальцем по моей щеке. — Ты принадлежишь мне, и я защищаю то, что принадлежит мне. — Клянусь, он издает низкое рычание, но я не могу быть уверена.

— Я очень рада, что ты появился, — говорю я, склоняясь к его прикосновению.

— Это была моя очередь принести тебе обед.

Он улыбается, протягивая пакет с едой из моего любимого бистро на соседней улице.

Я поняла, что Кэш не похож ни на одного из мужчин, с которыми я встречалась в прошлом.

Все, что он делал после той ночи в баре, было направлено на то, чтобы сделать мою жизнь лучше и показать, как сильно он заботится обо мне.

Вместо того чтобы быть начеку, готовой оттолкнуть его, может быть, пришло время дать ему настоящий шанс.