Если вы дадите миллиардеру невесту

ГЛАВА 25

КЭШ

Эверли пребывала в приподнятом настроении с тех пор, как Тео заглянул к нам на прошлой неделе. Прошло четырнадцать лет с тех пор, как мы втроем проводили время вместе, и это было похоже на старые добрые времена.

С тех пор Тео написал мне несколько сообщений и даже предложил сходить куда-нибудь выпить, как только он вернется из своей нынешней командировки.

Сегодня воскресное утро, и я удивил Эверли массажем всего тела в спа-салоне на втором этаже «Хай-райз». Это одно из многих преимуществ жизни в одном из самых желанных комплексов Лондона. Однако пентхаус — единственная квартира с собственным тренажерным залом, поэтому я не смог устоять перед покупкой, когда он стал доступен в прошлом году.

Я заканчиваю тренировку с отягощениями перед встречей с Эверли внизу, когда у меня зазвонил телефон. Опускаю штангу на пол и беру телефон с соседней скамьи, чтобы обнаружить, что мне пришло сообщение.

Пресли: Ты не спишь?

Кэш: Нет, я пишу смс во сне.

Через несколько секунд мой телефон звонит, сообщая о входящем видеочате, и на экране появляется имя Пресли.

— Привет, Прес, — отвечаю я, присаживаясь на скамейку.

На экране появляется она, лежащая в кровати, ее волосы завязаны в беспорядочный пучок. На ней большая рубашка на пуговицах, которая, как я полагаю, принадлежит Джеку.

— В Лондоне еще рано. Я в шоке, что ты не спишь, — говорит она.

— В Нью-Йорке сейчас середина ночи. Что ты делаешь, когда не спишь? — отвечаю я.

— Ты такой умник, — ехидно замечает она. — У одного из клиентов Джека в Чикаго возникла критическая проблема с многомиллионным проектом, который стартует во вторник, поэтому ему пришлось провести выходные, помогая им лично. У меня завтра днем важная презентация, поэтому я не смогла поехать с ним.

Она обижается, прислонившись спиной к изголовью кровати.

Я усмехаюсь.

— Это не отвечает на мой вопрос.

— Мы проводили ночь отдельно друг от друга всего несколько раз, и я не могу заснуть без него, — признается она.

Могу с этим согласиться. Я так привык спать рядом с Эверли, и мне не хочется думать, что будет, если ее больше не будет рядом.

— Я тронут, что ты позвонила старшему брату, чтобы он составил тебе компанию, — говорю я, беря полотенце, лежащее рядом со мной, чтобы вытереть лоб.

— Я бы позвонила Дилану, но уверена, что он спит, а Харрисон, скорее всего, работает допоздна или находится на связи с клиентом за границей, даже в выходные.

— Приятно знать, что я — твоя последняя надежда, — язвительно говорю я.

Мы оба знаем, что именно ко мне она обращается в первую очередь, когда ей нужно с кем-то поговорить.

— Честно? Я скучаю по нашим ежедневным телефонным разговорам. — Она вздыхает. — Женитьба не дает тебе права исчезать от меня.

— О, ты имеешь в виду, как ты делала, когда вы с Джеком только сошлись? — спросил я, приподняв бровь.

— О чем ты говоришь?

— Прес, когда вы начали встречаться, мы не разговаривали по телефону целый месяц после того, как ты вернулась в Нью-Йорк.

Я хватаю с земли свой спортивный напиток и делаю большой глоток.

Она молчит и смотрит на меня с недоуменным выражением лица.

— Ладно, хорошо. Думаю, ты прав.

— Прости. Что это было?

Пресли качает головой.

— Ты такой надоедливый.

— Нет, это твоя работа, сестренка.

— Хорошо, что я отношусь к своей работе серьезно, — язвит она. — Вы с Эверли планируете в ближайшее время посетить Аспен Гроув? Каждый раз, когда я разговариваю с мамой, она спрашивает, не говорил ли ты мне о чем-нибудь. — Пресли ненадолго пропадает из виду, когда наклоняется, чтобы взять с тумбочки помаду. — Она все еще расстроена тем, что ты не пригласил нас на свадьбу. Честно говоря, я ее не виню. Мы — твоя семья и должны были быть там. Я хотела увидеть, как женится мой любимый брат.

Я ухмыляюсь.

— Я обязательно расскажу Харрисону и Дилану, что ты назвала меня своим любимым.

— Давай. Я скажу им, что они тоже мои любимые.

Я понимаю, почему Пресли и моя мама недовольны свадьбой. Они считают, что мы сбежали и решили не приглашать наши семьи. На самом деле все гораздо менее гламурно.

У меня вырывается признак покорности.

— Пресли, я должен тебе кое-что сказать.

Снимаю бейсболку и провожу пальцами по волосам.

— О Боже! — Ее глаза расширяются, когда она подносит телефон к лицу. — Ты постригся.

Я тереблю свой браслет.

— Да, подстригся.

— Это выглядит так хорошо, — говорит она.

— Что? Никаких шуток?

Она качает головой.

— Не об этом. Ты выглядишь более довольным, даже счастливым. Как будто с твоих плеч свалился груз.

Она как будто читает мои мысли.

Мой шрам остался навсегда, и я знаю, что в некоторые дни я все еще буду бороться с этой реальностью. Разница в том, что сейчас я учусь превращать боль в стойкость и принимать себя таким, какой я есть.

— Я действительно чувствую себя легче, — с усмешкой говорю я Пресли.

— Что Эверли думает о твоей стрижке?

— Именно о ней я и хотел с тобой поговорить. Ну, типа того.

Улыбка Пресли спадает.

— Пожалуйста, скажи мне, что это не плохие новости, — умоляет она, садясь прямо в кровати.

— Смотря с какой стороны посмотреть. Мы с Эверли поженились случайно, — признаю я, глядя в пол.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы не виделись со школы до тех пор, пока не провели выходные в Вегасе. Я увидел ее в баре отеля и пригласил потусоваться. После слишком большого количества выпитого мы спонтанно поженились из-за брачного договора, который заключили в старших классах.

— Заткнись нахуй.

Пресли захлопнула рот рукой.

— Я должен был рассказать семье, когда мы приедем в Аспен Гроув, но не смог, когда увидел, как вы с мамой взволнованы.

— Подожди, почему ты не аннулировал брак, если это так? — Ее глаза расширяются от осознания происходящего. — Это как-то связано с приобретением «Таунстед Интернэшнл»?

Может, она и не работает в «Стаффорд Холдингс», но ей принадлежат акции компании, и Харрисон держит ее в курсе всех событий.

— Харрисон и Дилан встретились со мной и Эверли перед семейными фотографиями и посоветовали нам не заканчивать отношения до завершения сделки, чтобы избежать плохой оптики.

Я поморщился от такого признания.

— Как я могла все это пропустить? — Она качает головой. — Это то, что я получила за то, что целовалась с Джеком в ванной, вместо того, чтобы быть любопытной, как Харрисон и Дилан. Но ты должен был рассказать мне позже, — ругает она.

— Да ладно, Прес. Ты никак не могла скрыть это от мамы. Может, ты и умеешь хранить свои секреты, но у тебя ужасно получается хранить чужие.

— Если это так, то почему ты думаешь, что я не позвоню маме сразу после этого и не выложу все начистоту?

— Кроме того, что сейчас середина ночи? Я даю тебе преимущество. А если ты все-таки расскажешь, я буду знать, что никогда не доверю тебе еще один секрет.

— Кэш, это нечестно. — Она опустилась на кровать, положив голову на подушку. — Ты не должен был мне рассказывать.

Я вскидываю бровь.

— Разве ты не ругала меня за то, что я не сказал тебе раньше?

— Уф. — Она вздыхает. — Ладно, я буду держать рот на замке. Так как это работает? Вы с Эверли должны развестись после заключения сделки? Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой, и очевидно, что она тебе небезразлична. — Ее тон меняется на озадаченный. — Может, я и была тогда ребенком, но видела, как сильно она тебе нравилась в школе. К тому же ты носишь браслет, который она тебе сделала, уже большую часть четырнадцати лет. Если это не основа для настоящей любви, то я не знаю, что это.

— Это сложно, Прес. — Я провел пальцами по волосам. — Я хочу быть с Эверли, но…

— Не усложняй, — говорит она, прерывая меня. — Ты не можешь позволить шансу быть с единственным человеком, которого ты всегда хотел, уплыть сквозь пальцы.

Я поднимаю бровь.

— С каких пор ты стала экспертом по отношениям?

— С тех пор как я стала сестрой, у которой были серьезные отношения.

— Да, ты намного мудрее всех нас, — саркастически бормочу я.

— Естественно, — щебечет она. — Если бы только ты последовал моему совету и рассказал Эверли о своих чувствах.

— Ладно, думаю, тебе пора спать.

Она высунула язык в мою сторону.

— С тобой не весело.

— Я все еще твой любимый брат.

— Только если вы с Эверли останетесь вместе. — Она ухмыляется. — Я серьезно, когда говорю, что вы двое можете быть счастливы вместе. Фиктивный брак или нет. Мы с Джеком начали встречаться понарошку, и посмотри, чем это обернулось.

Она обводит жестом их спальню.

— Да, мы живем в пентхаусе в Нью-Йорке. Мама и папа так гордятся. — Я подмигиваю.

Моя мама в восторге от того, что Джек и Пресли живут вместе. Она только мечтает, чтобы они поженились и подарили ей внуков. Но пока ей приходится довольствоваться тем, что они безумно любят друг друга.

— По крайней мере, мы рано рассказали о наших отношениях. Представь, как она отреагирует, когда ты наконец расскажешь ей.

Если я смогу убедить Эверли дать мне реальный шанс и согласиться остаться со мной надолго, что-то подсказывает мне, что мама не будет против.

— Надо подождать и посмотреть. Слушай, мне пора идти, но я рад, что ты позвонила, — говорю я.

— Да, я тоже. Не будь незнакомцем.

— Не буду. Спокойной ночи, Прес.

— Доброе утро, Кэш.

Она улыбается и завершает разговор.

Я убираю телефон в карман и отправляюсь в спа-салон, чтобы встретиться с Эверли.

Она — тот человек, с которым я хочу состариться и создать воспоминания на всю жизнь. Насколько я понимаю, наши отношения должны быть постоянными, но последнее слово остается за ней. Все, что я могу сделать сейчас, — это показать ей, как много она для меня значит и что мое будущее принадлежит ей.

Первый шаг — придумать, как сказать жене, что я больше не хочу фиктивного брака.

— Скажи мне еще раз, почему мы до сих пор не приехали сюда? — говорит Эверли через плечо, пока я иду за ней по коридору в сторону сауны.

Когда мы доходим до входа, то снимаем халаты и вешаем их на специальные крючки. Она держит под мышкой полотенце, которое взяла на стойке регистрации, а я открываю перед ней дверь, предлагая войти первой.

— Спасибо, — говорит она.

Как только мы заходим в сауну, на меня обрушивается волна сильного сухого жара.

Мы здесь единственные, и я следую за Эверли к скамейке в дальнем углу. Она одета в красное бикини, от которого у меня перехватывает дыхание. Ее грудь выпирает из топа без бретелек, а низ с высокими вырезами обнимает бедра. Я не могу оторвать от нее глаз — она просто сногсшибательна.

И принадлежит мне.

Эверли опускается на свое место и кладет полотенце на скамейку рядом с собой. Прислоняется спиной к стене, упираясь руками в бока, и все ее тело заметно расслабляется.

Я сажусь рядом с ней, придвигаясь ближе, пока наши ноги не соприкасаются. Ее кожа блестит от масла, полученного во время массажа, усиливая естественное сияние, а в воздухе витает тонкий аромат лаванды и эвкалипта.

Звук ее ровного дыхания наполняет комнату. Я завороженно смотрю на ее манящую красоту, изучая лицо в форме сердца, изящный носик и пухлые губы.

Моя рука перемещается к ее ноге, и глаза Эверли распахиваются, сопровождаемые тихим вздохом. Я медленно провожу рукой по бедру, дразнящими движениями, а затем просовываю руку внутрь бикини, приветствуя тепло.

— Кто-то может войти сюда в любой момент, — предупреждает Эверли, бросая взгляд в сторону двери.

Она закусывает губу, пока я провожу пальцем по ее шву.

— Когда мы были в обувном магазине, эта мысль тебя не беспокоила, — замечаю я, наклоняясь к ней, чтобы взять полотенце, которое она принесла, и расстелить его на наших коленях. — Вот. Теперь, если кто-то зайдет, то увидит только пару, сидящую бок о бок с полотенцем на коленях. Это совершенно невинно.

— Это не…

Эверли резко замолкает, когда я ввожу в нее палец. Она вцепилась в край полотенца, впиваясь пальцами в ткань.

— Блять, ты вся мокрая, Эв. — Я опускаю рот к ее уху. — Тебя возбуждает мысль о том, что кто-то может войти и застать нас в любой момент?

Она поднимает на меня глаза и кивает, тяжело сглатывая.

Ее ноги раздвигаются, и мне становится легче вводить и выводить палец в устойчивом ритме, массируя ее клитор вялыми кругами. Когда я добавляю еще два толстых пальца, ее голова откидывается назад к стене, а глаза закрываются.

Мои движения постепенно замедляются, пока рука не становится совершенно неподвижной.

Глаза Эверли распахиваются, и она недовольно морщится.

— Почему ты остановился?

— Потому что ты чертовски красива, и я хочу посмотреть на твою реакцию, когда ты наконец-то кончишь для меня, — говорю я, глядя в ее завороженный взгляд.

Я снова двигаю пальцами, дразня быстрыми движениями, никогда не проникая глубже, чем на костяшку. Эверли просовывает руку под полотенце и хватает меня за запястье, побуждая дать ей удовлетворение, которого она так ищет. Извивается на моих руках, и, несмотря на то что я прекрасно знаю, что ее тело умоляет о разрядке, я продолжаю оттягивать приближающийся оргазм.

Мое дыхание учащается, пока я играю с ней. Запах ее возбуждения смешивается с запахом масла, и я с удовольствием ощущаю ее вкус, когда она проводит языком по моему.

Мы оба замираем, услышав голоса за пределами сауны. Моя рука остается в киске Эверли, и мы ждем с затаенным дыханием. Когда голоса становятся все слабее и звучат все более отдаленно, я ввожу пальцы глубоко внутрь, направляясь к ее точке G.

— О, Боже! — вздыхает она.

— Это упоительно — смотреть, как ты раскрываешься, зная, что на расстоянии слышимости могут быть люди. — Она стонет, пока я ввожу и вывожу пальцы. — Ты будешь хорошей женой и кончишь мне на руку?

— Блять, да, — кричит она.

После нескольких сильных поглаживаний ее клитора моим большим пальцем она взрывается, как бомба. Мой член становится тверже стали, когда оргазм прорывается сквозь нее, и по телу пробегает дрожь.

— Я никогда не устану смотреть, как ты кончаешь для меня.

Как и в обувном магазине, подношу пальцы ко рту и со стоном всасываю их. Глаза Эверли расширяются, когда она смотрит, как я смакую ее сущность.

— Восхитительно.

Одариваю ее злобной ухмылкой удовлетворения.

— Давай вернемся в квартиру, — говорит она с горячим взглядом. — То, что я хочу сделать с тобой дальше, не спрячешь под полотенцем. — Ее глаза озорно блестят.

— Во что бы то ни стало, веди меня за собой.

Я бы пошел за ней на край земли и обратно.