Гермиона, первая леди Грейнджер

Глава 12

Но время, отпущенное на отдых, всё-таки кончилось.

Доктор Валяйнен, просмотрев результаты осмотров и процедур, сказал, что начинать можно уже на следующий день. Извлечение яйцеклеток, проверка, оплодотворение донорской спермой… . По поводу последнего как раз и возникли проблемы.

В клинике была огромная «коллекция» доноров мужского пола. Любого типа внешности, расы и вероисповедания. Имело значение всё — образование, достижения, привычки, увлечения. Гермиона долго листала каталог, напоминающий глянцевый журнал, прежде чем отложить его в сторону.

Проблема. Все доноры были магглами. То есть не подходили для её целей. Биологическим отцом детей должен стать волшебник, хотя бы магглорожденный. Иначе велика вероятность появления сквиба. А этого Гермиона позволить себе не могла.

Но вот где найти такого мага она просто не представляла. Ловить на улице? Искать по объявлению в газете? Мельком она представила подобное и «Ежедневном Пророке» и захихикала. Глупо и опасно к тому же.

Ко всему прочему существовала опасность, связанная с родовой и семейной магией. Сидя в Азкабане Гермиона слушала рассказы о том, что дети-волшебники, с момента своего появления на свет попадают под покровительство родовой магии одного из родителей. А родовая магия станет препятствием для проведения Ритуала. По словам мистера Булстроуда все волшебники, за исключением магглорожденных, находятся под покровительством семейной магии. Даже полукровки. Если чистокровная ведьма выходит замуж за обычного человека и на свет появляется ребёнок-полукровка, то родовая магия покровительствует ему. Хотя и в меньшей степени, чем чистокровным малышам. Если, войдя в возраст, полукровка женится или выйдет замуж за простеца, то семейная магия вновь уменьшит свою защиту. Если квартерон свяжет себя узами с обычным человеком, то у появившегося на свет ребенка, возможно, не будет волшебных способностей, а о защите и говорить не приходится. В таких случаях появляется безродный сквиб наподобие Аргуса Филча.

Магическая кровь не терпит постоянного размешивания.

Другое дело, если супругом полукровки становится волшебник с таким же статусом крови или чистокровный… .

Гермиона не помнила лекции Мартина Булстроуда дословно. Да и вряд ли волшебник объяснил все тонкости. Ведь ещё существовала какая-то зависимость от пола и возраста, о которой упомянули вскользь.

Девушка злилась на собственную память, которой так восхищались профессора в Хогвартсе, и всерьёз подумывала о собственном думосбросе.

Но, к счастью, этого не потребовалось. Вечером первого сентября с ней через Сквозное зеркало связался Люциус Малфой. Выглядел светловолосый маг откровенно уставшим. Словно совсем недавно произошло что-то изматывающее.

Я договорился с Милисент о тебе, — без приветствий и предисловий сообщил он. — Она будет ждать тебя завтра в полдень в кофейне «Под холмом». Это где-то в Дублине. Найдёшь сама.

Но…

Учти, Гермиона. Я неделю стелился перед дочерью Мартина ради твоей клятвы. Если вздумаешь не прийти, то никакой помощи больше не жди. Где и как искать информацию о Ритуале будешь думать сама.

Нет, я…

Милисент, конечно, потребует много золота, — волшебнику её попытки поддержать разговор, были решительно неинтересны. — К этому будь готова. Давать информацию о запрещённых ритуалах всегда большой риск. А ты до сих пор считаешься лучшей подругой Поттера. Милисент не знает твоей полной истории, поэтому её опасения понятны. Помимо денег она может потребовать магической клятвы о неразглашении. Или соответствующего контракта. Но здесь уж как договоритесь между собой. Тебе всё ясно?

Завтра в полдень. Кофейня «Под холмом» в Дублине, — повторила Гермиона.

Правильно. Не забудь кошелёк и чековую книжку.

Не забуду… . Хм… . Спасибо, мистер Малфой.

И купи какой-нибудь справочник по этикету, ради Мерлина! — Люциус Малфой слегка поморщился. — Раз ты собираешься создавать свой магический род. Как у тебя дела? Как погода в Хельсинки?

Откуда… . Ах да, он же наложил на неё следящие чары. Её перемещения по миру не секрет для Люциуса Малфоя. И ответа на свой вопрос он не ждал.

Слышал, что ты обратилась за помощью к Стеббинсу. Гоблины порекомендовали? Ходят слухи, что он сам немного гоблинской крови. Но финансист просто отличный. И со своими клиентами носится как с малыми детьми. В этом тебе повезло. Но свяжись с ним и попроси, чтобы он не слишком увлекался исками и судами. Необходимо соблюдать осторожность. Дамблдор по неизвестной нам причине пытается пропихнуть в комиссию своего человека. Всякие приличия потерял.

Я свяжусь, — ответила Гермиона, наблюдая, как отражавшийся в маленьком зеркальце волшебник, вновь морщится, словно испытывая боль. И всё же решилась спросить. — У вас что-то случилось?

Когда у тебя появятся дети — поймёшь… . Что такое стихийная детская магия, — волшебник слегка скривился. — На этом у меня всё. Как только обсудишь всё с Милис, свяжешься со мной.

Спа… .

Но договорить Гермиона не успела — зеркальце погасло. Люциус Малфой совершенно ясно показал, что благодарность магглорожденной колдуньи ему не нужна. «Благодарность — это лишь слово», вспомнились его слова в Азкабане. Что же они обсуждали тогда? Гермиона не помнила.

Следующий час она дозванивалась до аэропорта и заказывала билет до Лондона. А потом спешно собирала вещи, потому что выяснилось, что ближайший вылет через час и до полудня следующего дня рейсов в Англию не предвидится.

В клинику Гермиона звонила уже из такси. Ей пришлось долго объяснять доктору Валяйнену, что она вовсе не собирается отказываться от его услуг. Как можно, если она уже перечислила на его счета половину суммы. Нет, ей нужно отлучиться в Англию по срочным делам. Несколько день. Скорее всего, три. Но не больше. Да, она понимает, что из-за этой поездки вся подготовка насмарку. Да, она помнит, что за повторные процедуры придется доплачивать — это прописано в контракте мелким шрифтом. Неужели уважаемый мистер Валяйнен думает, что она не читала контракт? Нет, она ещё не выбрала донора. Не успела изучить каталог. Придётся заняться этим по возращении. Тем более что времени будет предостаточно. Да, она помнит, что нельзя пить и есть продукты, содержащие алкоголь. И о препаратах помнит! И никаких сексуальных контактов! И это тоже!

Последние фразы Гермиона просто прокричала, испугав таксиста. Она всё помнит! Не нужно повторять ей по десять раз одно и тоже!

На заканчивавшуюся посадку пришлось бежать через весь зал. Она никогда так не бегала — расталкивая людей и опрокидывая чьи-то чемоданы. Следующие несколько часов она мучилась от ощущения ободранных наждаком лёгких и горла.

Но она всё же успела.

Опаздываешь, Грейнджер, — недовольно протянула Милисент Булстроуд. — Я уже собиралась уходить.

Гермиона нахмурилась и потянула с плеч насквозь промокшую куртку.

Эти проклятые дожди! В Хельсинки ослепительно голубое небо, яркое солнце и осень только-только начала золотить деревья. А Англия может похвастаться зеленью листьев, проливными дождями и «фирменным» туманом, неизвестно откуда берущимся. Словно его регулярно наколдовывают.

Из-за грозы два раза откладывали рейс в Дублин. А по прилёту в главный город Ирландии оказалось, что ливень нагнал самолёт. От влажности и вездесущей воды у Гермионы волосы торчали в разные стороны, как у спятившего ежа. К тому же она не спала почти сутки и чувствовала себя ужасно. Нарушение режима, как сказали бы врачи из «Серебряного источника».

Милисент Булстроуд же выглядела отвратительно сухой и довольной жизнью. Перед ней стояла большая кружка с вкусно пахнущим кофе и блюдо с десертом. Больше всего на свете Гермиона в этот момент люто завидовала ей именно из-за кофе и пирожных. Со своим полудырявым желудком она могла рассчитывать, в лучшем случае, на зелёный чай.

Дождавшись, когда официантка принесёт «зеленую муть с жасмином», как, скривившись, обозвали её заказ некоторые чистокровные, и заберёт опустевшее блюдо, мисс Булстроуд быстро выложила на стол маленький предмет. Серебряную фигурку гиппогрифа. Зачарованную, конечно.

Гермиона ощутила слабую волну волшебства и все звуки — перестук чашек, приглушенная музыка, шелест дождя — стихли. Эта фигурка оказалась каким-то защитным артефактом. Занятная вещица — раньше она о таких даже не слышала.

Лорд Малфой поручился за тебя, — сказала Милисент. — В любом другом случае я бы отказалась.

«Поручился»… . Вот как?

Всю нужную информацию по Ритуалу создания семьи ты получишь. Я сделаю выписки из архива Совета, копии документов-образцов и отдам тебе. Познакомлю с арифматиками, рунологами и создателем гербов. Любые вопросы с твоей стороны. Я отвечу. Это будет стоить денег. Шесть тысяч галеонов. И еще четыре после проведения Ритуала. С моей помощью он пройдёт успешно.

Десять тысяч галеонов. Гермионы мысленно помянула Слизерина и Мерлина. Одна восьмая часть того, что у неё осталось после начала формирования «финансового ядра». А ведь еще потребуются расходы на дом, ремонт, оплату услуг Стеббинса, оплата долгов унаследованных компаний… .

Наличными или чеком? — тихо уточнила она.

Чеком если у тебя есть книжка «Гринготтса», — уголки губ колдуньи дрогнули в слабой улыбке. — Другие банки ненадежны, потому что их держат люди.

Милисент Булстроуд внимательно наблюдала, как Гермиона заполняет чек.

Милисент Андреа Булстроуд, — подсказала она, когда девушка начала заполнять строчку «Получатель».

Гермиона расписалась и, с оглядкой на окружающих их столик магглов, приложила волшебную палочку. По чеку пробежали красные искорки, погасшие через несколько секунд. Но отдавать драгоценный кусочек пергамента сразу она не стала. Впрочем, этого от неё и не ждали.

Булстроуд порылась в большой сумке из драконьей кожи и выложила на стол лист пергамента, украшенный крупными рунами по краю и заправленное чернилами длинное перо.

Любуйся. Не начнём, пока не подпишешь.

Магический контракт — как и говорил мистер Малфой. Гермиона тихонько вздохнула. В последнее время она подписывает много договоров. У гоблинов, у Стеббинса… теперь вот у Булстроуд. Она обрастает магическими обязательствами быстрее, чем кактус отращивает колючки.

Соглашение, предложенное бывшей сокурсницей, мало отличалось от стандартного. Что-то подобное Гермиона и сама составила на пятом курсе. Вот только наказание совершенно иное. Более продуманное. В случае разглашении информации о Ритуале, а также о человеке, который передал её, Гермиону ждало стирание всех воспоминаний, даже косвенно связанных с этой церемонией и Милисент Булстроуд. Причем, не имело значения, добровольно произошло нарушение или насильно, под действием Веритасерума или пыток.

Можешь вписать имена тех, с кем можно будет разговаривать о Ритуале, — указала Милисент на последнюю строчку. — И себя обязательно. Что? Многие люди проговаривают свои проблемы вслух. Это нормально.

Гермиона Грейнджер, Люциус Малфой, Себастьян Стеббинс и Милисент Булстроуд.

Со мной ты ведь тоже будешь разговаривать, — усмехнулась колдунья.

Подписанный ведьмами документ растворился в воздухе, стояло только поставить последнюю точку.

Ну, вот теперь и начинать можно, — мисс Булстроуд выложила на стол толстую папку, из которой высовывались какие-то документы. — Давай-ка, разберёмся, что тебе уже известно, Грейнджер.

Стюардесса принесла тёплый клетчатый плед с кисточками, в который Гермиона тут же с удовольствием завернулась. Перелёт из Лондона в Хельсинки длился не больше трёх часов и мало кто из пассажиров устраивался спать с пледом, подушкой и тапочками. Обычно пассажиры просто дремали, развалившись в широких удобных креслах, или посвящали своё время фильмам, музыке и книгам. Некоторые с любопытством посматривали на бледную девушку, которая устраивалась так, словно ей предстоял перелёт через Атлантику.

Ещё что-нибудь? — любезно осведомилась стюардесса. — Может быть напитки?

Нет, спасибо. Ничего больше не надо.

Гермиона откинулась на спинку широкого кресла и закрыла глаза. Мерлин, как же она устала! «Беседа» с Милисент Булстроуд затянулась в общей сложности часов на двадцать. В кофейне «Под холмом» они просидели до закрытия. Видимо в фигурке серебряного гиппогрифа были еще какие-то чары помимо заглушающих. Иначе как объяснить то, что магглы не беспокоили их несколько часов?

Потом был дешевый маггловский отель, в котором номера сдавались не больше чем на сутки. Представители определённой профессии использовали этот отель для своей работы. Разговор о Ритуале проходил под аккомпанемент приглушенных стонов из соседнего номера. Заглушающие чары почему-то не держались, и Гермиона устала обновлять их каждые десять минут.

Магическая семья — это серьёзные цепи, — Милисент сидела, облокотившись на стол и разложив перед собой листы пергамента. — На всю жизнь. Потомки будут клясть тебя, на чем свет стоит, Грейнджер. Всю жизнь по предписанным правилам. Шаг в сторону — смерть. Шаг в сторону — смерть. И никакой награды за послушание. Лишь собственная жизнь… .

Казалось, Милисент Булстроуд нравилось описывать, какие неприятности ожидают Гермиону в будущем. Злость и даже ненависть потомков, следование навсегда предписанным правилам и страх, которым будет пронизана вся её жизнь. Она до конца дней будет бояться допустить ошибку. Когда подрастут её дети, то страх возрастёт в десятки раз.

Маги первых четырёх поколений в созданной семье редко доживают до шестидесяти, — спокойно говорила волшебница. — И смерть их, обычно, связана с нервами. Не выдержало сердце, паралич или… самоубийство. Сам Ритуал чрезвычайно опасен. А то, что ожидает после него… растянутое во времени заклинание Круциатус.

Но почему тогда маги идут на это?

Честно говоря, Гермионе было плевать на подобные рассказы. Если она не пройдёт Ритуал, то Круциатус ей ласковым массажем покажется. Выбор невелик между смертью очевидной и смертью возможной.

Обычно, люди любят своих детей, — улыбнулась Милисент. — И желают им добра, защиты, силы и таланта. Поэтому и идут на проведение Ритуала. Хотя один из авторитетных источников утверждает, что безродные могут иметь и другие причины. Лицемерие, желание получить более высокий статус и… ах, да, одним из самых тягостных последствий неудачного Ритуала будет полная потеря магии. Подсознательно каждый магглорожденный желает избавиться от этого «довеска».

Гермиона поежилась. Избавиться? Нет-нет. Она даже в самое плохое время не думала об этом. Никогда. Уж в этом-то она была точно уверена.

Но меня, честно говоря, причины меня никогда особо не волновали. Главное, ведь не причины. Главное — исполнение. Добрая воля или искреннее желание никогда не считались важными условиями в Ритуале. По крайней мере, в хрониках не было упоминаний об этом.

Сложности должны были возникнуть с составлением Кодекса семьи — письменного свода правил, которые после удачного Ритуала станут такими же обязательными, как и условия Нерушимой клятвы.

Первоначально Гермиона предполагала, что ей придется всего лишь описать порядок наследования, вступления в брак, воспитания детей и управления имуществом. Самые основные вопросы, которые считаются важными в любой семье — маггловской или волшебной. Но оказалось, что регламентации требует всё. Абсолютно всё.

Магия полагает, и магия располагает, — сказала мисс Булстроуд. — Слышала присказку? Если твоё вольное действие не понравится чарам, то конец свежесозданной семьи наступит очень скоро. Лучше на каждый случай иметь предписанный сценарий. Тогда магии не в чем будет тебя упрекнуть.

Гермиону всегда поражало, что многие чистокровные говорят о магии, о волшебстве, как о живом разумном существе. Как будто это какой-то идол из времён первобытного человека. Жестокое божество страстно любит наказывать за ослушание, и некоторые кары мало отличаются от смерти. Но оно же и осыпает дарами, если просто понравиться или принести достойную жертву.

Гермиона никогда не задумывалась, что магия для неё. Сила? Божество? Или просто способ достигать поставленных целей? Лет десять она честно пыталась определиться с этим вопросом. Но так и не смогла. Некоторые вещи нужно прочувствовать, а не прочитать. Но Милисент обещала, что прочувствовать в будущем вполне себе получится.

Магия в качестве надсмотрщика. Каково, а?

Имена детей, обращения официальные, обращения личные, правила общения между родственниками, старшими и младшими, чему учиться в конкретном возрасте, куда и как ходить, ездить, что делать, кем работать, что одевать и как это носить, что знать полагается, а что нет, — принялась перечислять Милисент. — Личное общение, приданое, выкуп, ухаживание, свадебные церемонии, медовый месяц, время рождения детей… .

Гермионе неожиданно стало нехорошо. Мерлин, сколько же придётся всего учесть! А если что-то не получится? А если не хватит времени?! И сколько вообще уйдёт на это лет? Годы…

Многие старые чистокровные семьи создают свои Кодексы, где кроме правил «как должно и нужно» вести себя Главе рода, наследникам и Леди, содержатся пространные рассуждения о магии, о волшебном обществе и этикете. Но Кодексы эти не носят обязательного характера для членов семей. Хотя почему-то так вышло, что соблюдают их неукоснительно. И порой настолько боятся нарушить установления Кодекса, что умирают.

Конечно, ты права, — Милисент начала искать в своей сумке что-то срочно необходимое. — Написать придётся очень много. И не просто написать… . Впрочем, об этом мы позже поговорим. У меня есть кое-что для тебя.

Волшебники из клуба «Совет крови и супружества» традиционно хранят подробные знания о проведении Ритуала, контролируют его проведение и поддерживают безродных ведьм и колдунов. Копии Кодексов созданных семей хранятся в архиве Совета крови, и после наступления «критического рубежа» в четыре поколения становятся чем-то вроде учебного пособия для безродных. Копии трёх Кодексов, существенно подрезанные, без указания имён и мест, мисс Булстроуд передала Гермионе как пример «идеальных проектов конца прошлого века». Три папки, толщиной в пару сотен листов каждая!

Милисент отдельно обговорила проблему, связанную с Главой семьи. Гермиону это касалось напрямую, потому что после удачной церемонии она получит статус Первой леди и будет нести его до конца жизни.

Глава семьи — фигура только на первый взгляд формальная. Управление семейным имуществом происходит сообща. Но все сделки, суммы по которым превышают сто галеонов, должны утверждаться главой семьи. Глава семьи представляет семью на светских мероприятиях, судах, поединках и ритуалах. Важные документы заверяются его подписью. На самом деле без одобрения Главы семьи мало, что можно сделать. Даже учеба в Хогвартсе на факультете требует специального разрешения. Без него директор вправе отправить первокурсника обратно домой.

Гермиона вспомнила, как Драко Малфой всеми способами выбивал себе свидания с отцом в Азкабане. Платил взятки из последних средств семьи, рисковал здоровьем и жизнью, находясь без защиты среди людей, которые его, наверняка, ненавидели. Не только любовь к отцу, но и необходимость двигали им. Мистер Малфой не раз об этом упоминал.

В некоторых семьях Глава может назначить представителя на случай своего длительного отсутствия или болезни. Как правило, это старший ребёнок. Либо супруга Главы. После смерти Главы его пост принимает на себя назначенный наследник — взрослый сын или, если дети еще несмышленыши, брат или другой близкий взрослый родственник. Как правило, маги заботятся о фигуре приемника заранее. В случае, если по каким-то причинам наследник не бы назначен — члены семьи сами определяли кандидатуру.

Положение Главы в созданной семье несколько лучше прочих волшебников. Это своеобразный бонус, дарованный магией Ритуала.

Глава рода первым отвечает за нарушения Кодекса — своей магией и здоровьем. Детям и остальным, обычно, достаются только остатки боли и тревог. Неприятно и только. Но и власть Главы семьи достаточно велика. Он может воздействовать на своих детей и внуков даже без палочки. Ограничить использование магии на какое-то времени, запретить передвижение или подавить какое-то желание, — Милисент помолчала и добавила. — Один из самых приятных призов Ритуала — беспалочковая магия для тех, кто никогда не мог бы использовать её. Ограниченная во времени и круге лиц, но всё-таки великая магия. Знание, как использовать её, придёт со временем.

Дополнительно к обрезанной беспалочковой магии Первый лорд или Первая леди получают, пусть и в неполном виде, способности и умения, которыми обладают Главы чистокровных семейств. Право контролировать и надзирать, право быть владыкой на своей территории, право управлять Домовладением… .

Всё это достаточно сложно, Грейнджер. И познается не сразу. Но становится понятным, в конце концов.

Что такое Начертание Гермионе было ясно без всяких объяснений. Круг из камней, способных впитывать чары. Единственная особенность — камни должны быть собраны или добыты собственноручно будущим Главой семьи. Выкладывается Начертание по сложному арифметическому расчету, в основу которого положены даты рождений, время проведения Ритуала и координаты Дома.

Встречу с достойными профессиональными арифматиками Милисент обещала организовать в ближайшие несколько месяцев. Речь, конечно, не шла о тех «специалистах», которые составляют цифровые гороскопы для обывателей и финансовые расчеты для волшебных магазинов. Нет, мисс Булстроуд говорила об именитых Мастерах, которые сделали арифматику своей судьбой и происходили из соответствующих семей.

В Великобритании, к сожалению, подобных людей не осталось. Но «Совет крови и супружества», несмотря на невзгоды, не потерял связи с Мастерами Европы. Милисент вполне могла обратиться с вежливой просьбой к именитым магам в Германии или Франции. Связи чистокровной волшебницы и фактической Главы Совета крови это позволяли.

То же самое касалось и геральдиста, который должен был обеспечить семью Гермионы Грейнджер — гербом. Символическое обозначение семьи не считалось необходимым для проведения Ритуала. Но как средство идентификации среди магических семей герб незаменим.

Поговорили они и о детях, хотя уж это условие было изучено вдоль и поперёк. Не менее трёх родных разнополых детей, имеющих способности волшебников. Возраст, внешность и умение безразличны. Следовало обратить внимание лишь на кровь и магию. Дети служили своего рода гарантом того, что магическая семья все же будет существовать. Что толку приводить Ритуал, призывать древнюю магию в свидетели, если основатель и единственный член этой семьи умрет одиноким и бездетным? Тогда в церемонии просто нет смысла.

Дети могли быть рождены от разных волшебников. Это не было препятствием. Следовало лишь проследить, чтобы им не покровительствовала магия другой семьи. Иначе Ритуал закончится более чем плачевно.

Именно принадлежности детей первого поколения к чужой семье подвёл их к проблеме, которую Гермиона никак не могла решить самостоятельно. К супругу, которого не было.

Дети могут быть и бастардами, — ничуть не смутилась Милисент, когда услышала от клиентки об отсутствии пары. — В Ритуале участвует лишь один Основатель. Отсутствие у него брачного браслета никогда не считалось преградой для создания семьи.

Но второй родитель не должен принадлежать к чужой семье даже в положении должника. У него не должно быть уже рождённых детей, находящихся под покровительством чужой семьи.

Отец детей должен быть магглорожденным, — безапелляционно заявила Милисент. — И здесь у тебя проблемы, Грейнджер.

Проблемы?

Проблема найти свободного магглорожденного волшебника, Грейнджер, — в голосе волшебницы была явная издёвка. — Или ты собираешься зачинать от простеца? Шанс один к десяти, что родится слабенький колдун. Или у тебя крепкое бездонное чрево и куча времени? Если так, то попытайся.

По статистике Министерства Магии ежегодно в волшебный мир приходят от пятнадцати до двадцати магглорожденных волшебников. Но, на самом деле, их всегда меньше объявленного количества. При полной проверки крови и родственных связей иногда выяснялось, что тот, кто всю жизнь считал себя ребёнком простецов, в реальности является полукровкой, незаконным отпрыском мага, решившего поискать развлечений среди бесстыдных маггловских женщин.

Действительное количество магглорожденных обоего пола вряд ли превышает десять-двенадцать человек в год.

И в настоящее время все безродные колдуны возраста Гермионы и старше состоят в браке с колдуньями и даже имеют детей. Можно было бы поискать среди тех, кто младше. Но вряд ли удалось бы найти свободного и сговорчивого мага. К тому же «качество», как выразилась Милисент, многих представителей оставляет желать лучшего.

На последних курсах Хогвартса учится несколько вполне достойных представителей, — сообщила Милисент после минутного раздумья. — В крайнем случае, можно будет обратиться к ним, если ты согласна терпеть супруга младше себя. Ах, раньше нужно было о паре думать, Грейнджер! Возраст прошёл. Все приемлемые магглокровки либо стали частью неплохих колдовских родов либо создали свои собственные магические семьи. Осталось одна шелуха!

Но Ритуал запрещён! — вскинулась Гермиона, услышав о «своих собственных магических семьях».

Запрещён, — спокойно подтвердила колдунья. — Но это не значит, что его не проводили в последние годы. Люди всегда желают стать чем-то большим, чем на самом деле являются. Я не знаю где и не знаю как, но несколько безродных нашли информацию о Ритуале. Возможно, за границей или кто-то из чистокровных благосклонно поделился. Не знаю. Но факт остаётся фактом — было проведено три Ритуала. И проведены удачно. Когда у тебя появится семья, Грейнджер, я познакомлю тебя с этими семьями.

Зачем?

Милисент закатила глаза, досадуя на такую бесподобную глупость:

Магическая семья, Гермиона Грейнджер! Магическая! Твоим детям нужно будет завести своих детей. И они не смогут сделать это с магглами! Но чистокровные и полукровки им тоже не подойдут. Если представить иерархию колдовских семей, то созданные находятся на самой нижней ступени иерархии. Родовая магия настоящих чистокровных даже в ущербном полукровном выражении легко подавит магию твоей семьи. Дети, рождённые от полукровки, в магическом смысле будут принадлежать семье полукровки, а не созданной семье. И появление второго поколения в созданной семье станет невозможным. Нет, Грейнджер, браки необходимо заключать с равными по положению. Тебе необыкновенно повезло, что уже существует три семьи. Твои дети не останутся без пары. Также как и их дети. Вместе как-нибудь доплывёте до четвёртого поколения.

Осталось только завести тех детей, — пробормотала Гермиона.

Дети — это не тараканы, Грейнджер. Нужно приложить усилия для их появления. Мой тебе совет — поищи в Европе. В Румынии, Болгарии, Венгрии и Литве. Волшебники этих стран обучаются в Дурмстранге. А туда, как известно, магглорожденных не берут. Отсюда следует вывод, что свободных безродных там хватает. Они даже не знают о магии — живут как простецы, с которыми иногда случаются разные странности. Найдёшь там подходящего мужчину. Не обязательно ему рассказывать о волшебстве. Совсем не обязательно… . Можно и парой встреч обойтись. Обычно этого хватает для достижения целей, — она усмехнулась, глядя на несколько смущенную Гермиону. — А когда родится первый, то найти ещё одного кандидата. Как я понимаю, в постоянном спутнике ты не заинтересована. Иначе бы давно завела. Обеспечишь разнообразие в собственной семье, Грейнджер. Заодно и другим поможешь.

Гермиона совершенно не представляла, как будет искать подходящего магглорожденного волшебника в другой стране. Она не знала ни поисковых заклятий, ни зелий, которые можно было бы использовать. Возможно, у гоблинов найдётся какой-нибудь артефакт? Но она представила, как бродит с непонятным предметом по улицам чужих городов, находит, наконец, магглорожденного… . Ох, что же дальше? Требовалось составить какой-нибудь план. Она займётся этим позже.

Существенно подобревшая за часы разговора Милисент также подсказала способ, как можно отличить магглорожденного от полукровки или чистокровного. Не требуется никаких сложных анализов крови или ритуалов для этого. Всего лишь заклятье принудительного обращения в анимагическую форму. Довольно сложное и требующее существенного вложения сил, оно могло точно указать на статус крови любого мага.

Магглорожденные волшебники не могут стать анимагами, вспомнила Гермиона. Не хватает чего-то внутри. Она была одержима, стать рысью или лисицей или ястребом с тех самых пор, как увидела превращение профессора МакГонагалл. Два года магглорожденная гриффиндорка штурмовала библиотеку, выискивая среди стеллажей подходящие книги. Она подготовила для себя расчет анимагической формы и приблизительный план тренировок и только после этого подошла к любимой учительнице за консультацией. Профессор трансфигурации лишь покачала головой, глядя на подробные выкладки любимой ученицы, и сообщила, вздыхая, что магглорожденные волшебники не способны стать анимагами. И, прежде чем шокированная девочка начала задавать вопросы, выписала ей разрешение на выдачу из Запретной секции книги «Высшие превращения».

Фалькон Лендквист-Эсалон, автор огромного пыльного фолианта, был чистокровным шовинистом. Половина страниц в его книге оказалась заполнена рассуждениями об ущербности магглорожденных волшебниках и описании их недостатков. Неудивительно, что её запихнули в Запретную секцию. Но, если опустить оскорбления, то большей частью в «Высших превращениях» была правда. Магглорожденные волшебники не могут стать анимагами как бы ни старались. В лучшем случае их попытки приведут к физическим травмам. Разочарованная Гермиона тогда даже не стала дочитывать книгу. Ей было горько, что она потратила два года на попытку достичь недостижимое.

Магглорожденных заклятье просто парализует на четверть часа, — говорила Милисент. — А полукровок и чистокровных обратит в анимагическую форму на пару минут.

Если она будет ходить по улице и накладывать на окружающих чары, то окончит жизнь в какой-нибудь магической тюрьме. Определённо должен быть другой способ.

К восьми утра ум Гермионы просто отказывался воспринимать какую-либо информацию. К счастью, они обсудили практически все вопросы. Даже связь в случае необходимости. От сквозного зеркальца Милисент наотрез отказалась. Возможность обмена простыми письмами даже не обсуждалась, а телефоном чистокровная волшебница пользоваться не умела. В конце концов, договорились о встрече в начале декабря. В случае если возникнет что-то, требующее немедленной консультации можно было связаться через управляющего Грипуха. Гоблины часто бывали посредниками в переговорах. Не безвозмездно, конечно.

В четверть девятого Милисент попрощалась с ней и аппарировала, а Гермиона еще минут десять решала, остаться ли ей в номере и поспать или ехать в аэропорт. В конце концов, брезгливость победила, и девушка вызвала такси.

Спустя несколько часов и пару фунтов потраченных у регистрационной стойки нервов Гермиона летела в Хельсинки. Рейс был не прямой, а с посадкой в Лондоне. Но первый класс даровал надежду на определённое спокойствие.

Гермиона надеялась, что сумеет немного отдохнуть в самолёте. Хотя бы настолько, чтобы не свалиться в обморок по дороге к своей квартире.

Да, она вернётся в своё уютное жилище и как следует отдохнёт. А потом, после прогулке в позолоченном осенью парке, заварит себе большую чашку зелёного чая и заберётся с ногами в кресло, чтобы подумать.

В полудрёме девушка прижала к себе маленькую сумочку из зелёной кожи, похожей на крокодилью. В самый главный женский артефакт, снабженный чарами расширения, легко вошли в себя пухлые папки с копиями Кодексов, дубликаты каких-то соглашений, договоров, мемуаров и наставлений. Милисент также передала ей геральдические альбомы, несколько книг о традициях и обычаях чистокровных семей и объёмный труд по магическому этикету. Всё переданное необходимо было изучить в самое ближайшее время, чтобы иметь представление, какими неприятностями и выгодами грозит ей клятва Беллатрикс.

Хм… . Определённо, работы предстояло очень много.