Гермиона, первая леди Грейнджер

Глава 17

Милисент Булстроуд ещё во время первой встречи передала ей труд неизвестного колдуна под названием «Магический этикет», порекомендовав ознакомиться с ним как можно внимательнее. Люциус Малфой несколько раз упоминал, что ведьме, желающей стать частью круга волшебных семей, необходимо уметь вести себя. «Играть по приличиям» — так он это называл.

Они говорили, советовали, напоминали… . Но Гермиона взялась за «Магический этикет» только в конце ноября, когда вдруг почувствовала, что её мозг закипает.

Правила приличий в волшебном сообществе мало, чем отличались от маггловских викторианской эпохи. Смесь трогательной сентиментальности и ханжеского пуританства. Визитные карточки, приглашения, правила приёма незамужними девушками и почтенными дамами подарков… . А Гермиона ещё удивлялась, из-за чего рассердилась миссис Уизли, узнав, что Рональд подарил ей на Рождество духи с запахом розы и ванили. Выясняется, что подобный подарок является выражением вполне определённых намерений. И если незамужняя, да ещё и несовершеннолетняя девушка приняла духи со сладким запахом, то она на данные намерения соглашается. Кстати, родственники в пределах шести колен вполне могут дарить друг другу духи, но только определённого вида. Никаких украшений, цветов, одежды, косметики, если вы не очень близкие родственники. В разделе «О дарах и подарках» давались прямые советы что, кому и в каких случаях дарить. Например…

«Поздравлять с рождением ребёнка следует по прошествии недели со дня официального объявления, но не позже пятнадцати дней. Поздравление представляет собой лист пергамента светлого цвета прямоугольной формы либо плотной бумаги аналогичных характеристик с текстом не более тридцати семи слов, включая предлоги, в конверте белого либо светло-серого цветов с именем поздравляющего черными либо тёмно-синими чернилами. Конверт надлежит обернуть три раза шелковой лентой либо плетёным шнуром любого цвета по выбору поздравляющего и закрыть восковой печатью.

Если поздравляющий волшебник также приходится родителям ребёнка родственником в пределах трёх колен, то наряду с обычным поздравлением допустимо презентовать вещь, имеющую отношение к детству — погремушка, кружевной полог для колыбели, ночная ваза, детская чашка и прочее. Необходимо стремиться к тому, чтобы в подарке содержалось минимальное количество магии».

Или другое… .

«Наиболее приемлемым подарком для мага в возрасте от тридцати до пятидесяти лет является книга. Рекомендуется перед поздравлением ознакомиться со склонностями мага, которого необходимо поздравить. В случае невозможности получить информацию о пристрастиях из достоверных источников, рекомендуется подарить книгу любой тематики. Допустимо дарить общераспространённую книгу при условии индивидуального оформления оной — переплёт необычного вида, иллюстрации ручной работы и прочее».

По крайней мере, понятно каким образом создавались огромные библиотеки чистокровных семей, подумала Гермиона. Она начала испытывать уважение к людям, которые могли свободно держать в памяти пару сотен подобных правил и использовать их в подходящей ситуации.

Единственное, что по просьбе, больше похожей на требование, наизусть выучила Гермиона — это глава об обращениях между волшебниками. Вот где в полной мере проявились традиции полусредневекового магического общества и любовь чистокровных волшебников «к круговому заковыриванию», как любил выражаться Гарри, то есть к излишней сложности.

Лорды и леди, юная леди и юный лорд, младшая леди и старшая леди, сэр, миссис и мистер, мистрис, мэтр — магглорожденная колдунья Гермиона Грейнджер добросовестно выучила все правила и поняла, почему Люциус Малфой слегка морщился, когда она называла его «мистер».

Несмотря на то, что аристократии в волшебном мире не существовало общения «лорд» и «леди» были в ходу. Имели право на подобное обращение только чистокровные маги с соответствующей родословной — не менее трёх поколений. Но вот действительно владеть этим титулом, не имея родословной в десять поколений без изъянов, считалось проявлением дурных манер и страшной бестактностью, не имеющей прощения.

В «правильной» чистокровной семье право на обращение «лорд» со стороны посторонних имел только глава семьи — маг, занимающий ту самую «формальную» должность, о которой рассказывал Люциус Малфой. «Леди» — его супруга. Мать Главы семьи при условии вдовства также дозволялась именовать «леди», но с обязательной прибавкой «старая» или «старшая».

Единственное место в мире, где колдуны и ведьмы не назывались «лорд» и «леди» — это тюрьма для волшебников Азкабан. Место, где все социальные условности и сама жизнь теряют ценность. Теперь-то Гермиона поняла, почему никто из чистокровных узников Коридора Смертников не морщился и не поправлял, когда она называла их «мистер» и «мисс».

К прочим мужчинам и женщинам семьи надлежало обращаться «сэр» и «миссис». К их супругам «миссис» и «мистер» соответственно. Детей главы семьи, особенно если они были единственными детьми в семье, можно было называть «юный сэр» и «юная леди» либо и «юная мисс». «Юным лордом» называли только первого сына главы семьи до его совершеннолетия. После этого срока к нему обращались, как и к остальным мужчинам семьи. Но его супругу неизменно называли «младшая леди».

К колдунье, не состоящей в браке, но имеющей детей, или занимающей высокий пост в Министерстве Магии, или владеющий собственным бизнесом, можно было обращаться «мистрис» или «мадам». Мадам Малкин, мадам Розмерта, мадам Помфри… .

«Мэтром» называли волшебника, получившего степень мастерства по магической науке. Строго говоря, они должны были называть так профессора Снейпа, профессора Флитвика, профессора Дамблдора. Это дозволялось уставом Хогвартса и даже приветствовалось.

Колдуний, имеющих магическую степень, было очень мало. Буквально в Великобритании можно было пересчитать «метресс» по пальцам одной руки. Вот где волшебный шовинизм проявлялся во всей красе.

Конечно, все эти танцы вокруг обращений применялись исключительно на светских мероприятиях магов, официальной переписке. Но в обыденном общении все больше колдунов используют стандартные обращения «мистер», «миссис» и «мисс».

В главу «О титулах» Милисент вставила собственноручно написанный текст о том, каким образом будут обращаться к самой Гермионе, когда она пройдёт через Ритуал. Её будут называть «первая леди Грейнджер». Следующий глава созданной семьи будет «вторым», затем последует «третий» и «четвёртый». Далее к главам рода Гермионы будут обращаться «мистер» или «миссис», пока глава одиннадцатого поколения не станет, наконец» «лордом» или «леди».

Специфические правила обращения к главам созданных семей были призваны показать окружающим положение Гермионы в иерархии чистокровных волшебников, продемонстрировать, на какую жертву она пошла, чтобы приблизиться к идеалу. Добровольное возложение на свои и плечи всех потомков тяжкого бремени и ограничений не могло не вызывать определённого уважения со стороны чистокровных ортодоксов. Правило о любезном либо хотя бы нейтральном отношении к магам из созданных семей было одним из строжайших для хорошо воспитанных колдунов и ведьм.

Милисент дописала в конце своего параграфа, что из-за запрета Министерства Магии на проведение Ритуала никто не будет называть Гермиону «первой леди» вслух и при посторонних. Но в личной и официальной переписке маги будут обязательно отмечать её статус.

Я рад, что ты всё-таки обратила внимание на магический этикет, Гермиона, — любезно сообщил ей маг.

Девушка машинально отметила, что он назвал её по имени. Подобное случалось достаточно редко. Люциус Малфой явно что-то задумал. И на «это» потребуется её добрая воля. Или же он пытается смягчить неприятное известие?

Вижу, ты не слишком-то довольна, — заметил он, гладя, как хмурая девушка стаскивает с плеч короткую куртку и пристраивает её в шкаф.

Как сказать, — пробормотала Гермиона. — Могли бы, и предупредить о визите. Вдруг у меня после Азкабана сердце слабое?

Люциус подождал, пока Гермиона сделает заказ ужина в номер. Отварная курица, пюре, салат и зеленый чай. Ничего сладкого, острого, соленого или жирного. Он бы посочувствовал мисс Грейнджер, если бы сам не питался подобным образом.

Чем обязана, лорд Малфой? — спросила Гермиона, занимая второе кресло. — Вы, я полагаю, слишком занятой человек, чтобы просто так захаживать в гости.

Не слишком ли грубое требование перейти сразу к делу? — слегка поморщился волшебник. — Тебе ещё предстоит многому научиться.

Гермиона заметила внимательный взгляд, брошенный на её фигуру, и усмехнулась. Малфой пытался определить срок возможной беременности. Но колдунья мало изменилась с их последней встречи — плоская как доска.

Слишком, — согласилась она. — Но я устала и голодна. Меня можно понять и простить. И, Мерлина ради, прекратите меня разглядывать. Ничего нового не увидите!

Кажется, Люциус Малфой слегка смутился. По-крайней мере, глаза он отвел.

Если переходить сразу к делу, то я хотел бы узнать, как продвигается создание твоей семьи. Милисент не сочла нужным регулярно снабжать меня информацией. Всё что я от неё услышал за последние четыре месяца — фраза «Всё идёт неплохо». Все действительно неплохо?

Разве мы не договаривались на год ожидания? — хмуро осведомилась Гермиона. — А прошло, — она задумалась на пару секунд. — Всего восемь месяцев. У меня ещё четыре месяца времени.

Да, — кивнул Люциус. — Однако мы не договаривались, что я не могу контролировать, как идёт процесс. И сейчас я не наблюдаю никаких сдвигов, — он вновь уставился на неё. — Никаких признаков появления ребёнка, Гермиона?

Это. Вас. Не. Касается, — раздражаясь, всё больше повторила девушка. — Что случилось, лорд Малфой? Я ни в жизни не поверю, что вы сидели в темноте, в номере маггловского отеля только для того, чтобы посмотреть есть у меня живот или нет!

Ну-ну, не волнуйся так. Это вредно для детей, — он ухмыльнулся. — Появилась небольшая проблема, требующая твоей помощи.

Проблема?

Ты меня прекрасно слышала. Проблема. Насколько я знаю, ты полностью владеешь магическим журналом. Не самый популярный, но вполне на плаву. «Колдуны и ведьмы» не так ли?

Да.

Гермиона даже не стала задумываться, откуда ему известно об этом. Этот человек был пауком. Огромным и ядовитым хозяином обширной паутины.

Отлично. Мне нужно, чтобы ты дала кое-какие распоряжения своему редактору.

Он вытащил из рукава маленький свиток и протянул Гермионе. Привычка, которую магглорожденная ведьма находила весьма раздражающей, — носить мелкие предметы в рукавах, потому что классическая мантия не предусматривала карманы, а сумкой мало кто себя обременял.

Она развернула пергамент и пробежалась глазами по тексту. Краткий план по превращению консервативного журнала в… по превращению. Увеличение тиража в три раза, выпуск раз в десять дней, снижение стоимости экземпляра в пять раз, реклама, бесплатный гороскоп, страницы бесплатных объявлений… Расходы в шесть тысяч галеонов только чтобы запустить и наладить этот процесс. Правда, с пометкой, что Люциус Малфой берёт все траты на себя. И… О, Мерлин! Зачем продавать десять процентов издания гоблинам?!

Зачем? — тихо спросила она.

Необходимо распространить кое-какую информацию через магическую прессу. В силу очевидных причин у нас нет влияния на колдовские газеты и журналы. Этот журнал — единственное доступное издание.

А что за информация? — с подозрением спросила Гермиона.

Дамблдор. Нет, не так. Дамблдор, Хогвартс, магглорожденные, деньги и должностные преступления. Есть кое-какая информация, которую нужно донести до обывателя.

А журнал за подобное лицензии не лишат? Ведь вы сами говорили, что Дамблдор обладает огромным влиянием в Министерстве Магии.

Именно поэтому необходимо продать десять процентов гоблинам.

Но… Что?!

Они предлагают за эту жалкую цифру семнадцать тысяч галеонов, а лично Гермионе Грейнджер статус официального представителя клана Гринготтс. Это будет, несомненно, твоим главным козырем при вступлении в Совет Магов.

А… .

Гоблины давно уже ищут газету или журнал для выражения своего мнения. Но мало кто готов связаться с нечеловеческой расой. Даже нищий «Придира». Однако если они будут владеть частью журнала, то никто не посмеет закрыть его. Даже Министр Магии. Если ему, конечно, не хочется, чтобы все галеоны из его сейфа оказались на мостовой Косого переулка. Всё содержание статей будет согласовывать с тобой.

Этот человек уже всё решил, подумала Гермиона. Интересно, что он сделает, если она откажется? Нет. Что-то ей не хочется это представлять!

Под планом изменения оказался контракт на продажу десяти процентов журнала «Колдуны и ведьмы» гоблинскому клану «Гринготтс». Он самой Гермионы требовалось лишь расписаться и приложить волшебную палочку.

Надеюсь, я об этом не пожалею, — пробормотала она, доставая из кармана чернильную ручку.

Семнадцать тысяч галеонов вкупе с защитой гоблинов хорошая цена, попыталась успокоить она свою раздраженную жадность.

Вот и прекрасно, — Люциус вырвал у неё из рук заверенный контракт.

Контракт. Доверенность Люциусу Малфою на представление интересов. Письмо редактору журнала с четкими распоряжениями слушаться лорда Малфоя во всём.

Теперь объясняю, зачем это нужно… .

В дверь постучали, и Люциус замолк. Гермиона поблагодарила служащего отеля, и сама вкатила в номер двухуровневый столик с ужином. С сожалением отставив тарелки в сторону, она взяла глиняный чайник, обернутый белоснежным полотенцем и фарфоровые чашки.

Чаю?

Не откажусь.

Приняв чашку, Люциус продолжил:

Начну с самого начала. После триумфальной победы светлой стороны… . Не улыбайся, именно так называют это во всех газетах. После триумфальной победы светлой стороны у магической Великобритании резко испортились отношения со странами Европы и Северной Америки из-за политики преследования тёмных магов и тех, кого объявили таковыми. Тот случай с Мальсибером и его братом теперь всерьёз называют «инцидент Мальсибера». Считается, что именно с него и началось…

В Финляндии на всех приезжих накладывают ограничения в магии. Из России меня просто выставили, — перебила его Гермиона. — А во Франции как будто не заметили вовсе. И в Греции.

Вполне ожидаемо. Как сказал мой знакомый из восточной славянской державы «Ваша страна зарвалась». В девяносто девятом году аврорами были захвачены несколько русских волшебников, приехавших на полуфинал по квиддичу. Они были обвинены в практике запрещённых заклинаний и арестованы. Не знаю деталей этой истории. Может быть, они, в самом деле, колдовали что-то вредное. В стране Антонина вся магия делится на «Три Непростительных и всё остальное». Прямо запрещено только то, что сразу приносит смерть. Русских магов арестовали и три месяца держали в Азкабане без суда. К счастью их родственники оказались довольно родовитыми и высокопоставленными, чтобы разразился скандал. Припоминаю, что юный колдун, вернувшийся из тюрьмы в отвратительном состоянии, был внучатым племянником Главы русского магического Совета. Орган вроде английского Визенгамота. Оправдывающийся перед Магической конфедерацией Фадж — очень жалкое зрелище. Его сняли с поста в течение двух дней.

Англии в том году припомнили все ошибки — незаконный арест, навязанные контракты по поставке драконьей крови за смешную цену, странная уверенность в том, что страны Европы обязаны выдавать всех, кто признан тёмным магом, на расправу и тот некрасивый инцидент с оскорблением памяти русских волшебников, погибших во время войны с Гриндевальдом. Не стоило называть погибший в полном составе «Отряд теней» — бандой преступников-мародёров.

Они практиковали некромантию и человеческие жертвоприношения. Это да. Но они же сумели освободить Чехию от магов Гриндевальда за каких-то два дня. В Праге, на магической площади, стоит памятник, к которому ежедневно подносят лилии. Так что в Чехию я тоже соваться не рекомендую. Кое-кто до помрачения ума светлый и благородный одним словом лишил всех английских волшебников возможности пить чешское пиво! — в голосе мага была такая досада, что Гермиона не могла не улыбнуться. — Постепенно, слово за слово, и разгорелся конфликт. Магическая Россия более не состоит в Международной Конфедерации. Контракты на поставку драконьей крови разорваны в клочья и почти весь русский импорт идёт через восточные страны — Китай, Индию, Казахстан и Японию. Можешь представить себе степень «всепоглощающей» любви к Англии, если русские на своих границах останавливают даже магглорожденных, которые с родителями собираются совершить туристическую поездку?

Да я представляю… степень любви, пробормотала Гермиона, вспомнив поведение русских авроров в её номере.

Но я отвлёкся. За три года Великобритания умудрилась оказаться на ножах с большинством стран Европы. Не только с Россией. Имперские замашки нашей родины сыграли злую шутку. Альбус Дамблдор более не возглавляет Международную конфедерацию. Тебя это радует?

А должно? Тогда да, — сарказм в её голосе не услышал бы только глухой.

Три года назад на очередном сборе болтунов в Марселе был поднят вопрос о магическом образовании. О стандартизации. Интересное слово, не правда ли? Пришло к нам от магглов. Подозреваю, что вся свистопляска была затеяно ради Дурмстранга. В этой школе ещё сохранилась традиция учить недорослей основам тёмных искусств. И Они очень успешно сопротивлялись изменениям. Предполагалось, что за стандарт будет взята куцая учебная программа Хогвартса. Но как раз накануне Дамблдор покинул пост Председателя Конфедерации и кучка старцев, в самом деле, занялась делом — стандартизацией, — с видимым удовольствием протянул Люциус. Ему нравилось это слово. — То, что у них в итоге получилось, достойно всяческих похвал. Я принёс тебе письменный отчёт. Стандартная для стран Европы учебная программа на шесть предметов больше программы Хогвартса. И они установили очень высокий уровень по итоговым оценкам выпускников…

Вы так говорите, словно это ваша заслуга, — пробормотала Гермиона.

Ну не совсем моя, — Люциус довольно улыбнулся. — После победы светлой стороны многие семьи были вынуждены покинуть страну. Они нашли своё место в Европе, освоились и заняли приемлемое для своей крови и состояния положение. Но это не значит, что они собрались прощать оскорбления, конфискацию домов, бесконечное таскание по судам, допросам и гибель родственников. Стараниями наших бывших соотечественников планка очень высока. Честно говоря, даже выпускники Дурмстранга не соответствуют этому проклятому уровню. По крайней мере, не все. Хотя кого это волнует? — маг допил чай и поставил пустую чашку на столик. — Главное, что уровню полностью не соответствуют выпускники Хогвартса. И это, вкупе с законом «О защите магических детей», даёт нам пространство для маневра.

Чувствую, что пожалею об этом. Но какого маневра?

В соответствии с этим международным соглашением «Об образовательном уровне» каждой стране дан десятилетний переходный период на то, чтобы привести образовательную систему в порядок, добавить предметы, изменить кое-какие законы. Волевым решением Дамблдора и его… своры решили не принимать никаких законов, касающихся обучения в Хогвартсе. Драко и его союзники не согласны с этим. Сын подготовил достаточно талантливый проект закона, который нужно внести на обсуждение. Для этого и необходим выход к общественному мнению черех колдовскую прессу.

Зачем? — обреченно спросила Гермиона, чувствуя что, не может уловить суть беседы.

Люциус закрыл глаза. Гермиона была уверена, что он считал до десяти.

В соответствии с одним из самых древнейших правил Совета Магов один лорд Совета может внести предложение на обсуждение, если его поддерживают как минимум ещё два лорда Совета. Решение о том обсуждать или не обсуждать предложение принимается или отклоняется подавляющим большинством голосов. Первоначальное предложение Драко о принятии на повестку закона о магическом образовании было отклонено в феврале этого года и более вынесено быть не может. Однако поправкой Совета Магов в восемнадцатом веке древнее правило было слегка изменено. Отклонённое предложение может быть в бесспорном порядке вынесено на обсуждение, если не менее тысячи совершеннолетних не ограниченных в правах магов, постоянно проживающих на территории страны, поддержат необходимость обсуждения этого предложения, — явно процитировал он какой-то документ.

То есть… . Нужно подписи собрать? — медленно произнесла Гермиона, наконец, догадываясь. — А для этого… Информационная война?

Да. Информационная война. Чудесное, надо сказать маггловское изобретение. Я иногда листаю маггловские газеты перед какими-нибудь выборами, вижу, как кандидаты поливают друг друга грязью и чуть не плачу от умиления.

В то, что Люциус Малфой читает газеты обычных людей, верилось слабо. Но в принципе всё может быть.

Начинать войну нужно немедленно. Дамблдор на наше счастье допустил ряд серьёзных ошибок.

На колени Гермионы опустилась бумажная папка с простыми нитяными завязками. Где он её прятал?!

Министерство Магии гудит как пчелиный рой. Обыватели тоже шепчутся по углам. В этой ситуации просто необходимо появление «гласа народа». И таковым станет твой журнал. Ясно?

Гермиона молча кивнула. Папка была набита под завязку. Какие-то газетные вырезки, копии отчетов, справок…

Начнём, пожалуй, с истории Оливера Тамплера, магглорожденного. Ознакомься на досуге. Очень занимательно.

Гермиона вновь кивнула. Она чувствовала себя уставшей. Слишком большой поток информации для отвыкшего от подобных нагрузок мозга. Нужно выпроваживать Люциуса Малфоя как можно скорее. Она свернётся в клубок под тёплым одеялом и как следует всё обдумает. Но прежде… .

Если удастся… . То, что будет дальше?

Когда удастся, — резко поправил её Люциус. — Реакцию толпы несложно предсказать, Гермиона. Всё просчитано. Закон будет вынесен на обсуждение и принят. Это займёт время, конечно. Лет пять. А может быть и больше, но у нас есть этот срок, — волшебник тихо вздохнул. — Закон позволяет создавать школы для обучения малолетних магов колдовским наукам. Установлены требования к учредителям, местоположению и прочему. С учетом международных стандартов, естественно. Через семь лет с этого дня в Англии будет существовать две школы. Одна соответствует драконовским стандартам конфедерации. А вторая нет. Таким образом, все дети с магическими способностями будут получать образование в «правильной школе». Вторая же будет закрыта. И ничто, ни директор-герой, ни тысячелетняя история не помогут ей. Хогвартс будет закрыт.

Во всём виноват Дамблдор.

Во всём виноват Дамблдор.

В смерти близких родственников, в упадке традиций магического мира, в преследовании чистокровных семей, в засилье грязнокровок в Министерстве Магии, в том, что аврорам разрешено применять Круциатус на допросах, в том, что Азкабан забит под завязку…

Во всём виноват Альбус Дамблдор.

Глупая, детская ненависть взрослых людей.

Но Гермиона никогда не осознавала, насколько далеко простирается это чувство. Ненависть так сильна, что этот человек, вальяжно развалившийся в мягком гостиничном кресле, готов принести в жертву первую в мире магическую школу ради утоления своей жажды мести. Он готов погубить дело четырёх великих волшебников, уничтожить место, которому магическая Великобритания обязана всем. Место, которому сам обязан очень многим. Великий Мерлин… и Гермиона Грейнджер будет в этом участвовать!

Девушка уткнулась лицом в ладони, пытаясь скрыть от новоявленного «патрона» свои слёзы. К счастью, Малфой ничего не сказал о её молчаливой истерике.

Гермиона слышала шелест мантии и краткую заминку — Люциус Малфой не мог стоять ровно без своей трости. Затем ощущение его близкого присутствия, резкий холодный запах одеколона, тихие шаги и щелчок замка в двери. Люциус Малфой ушёл.

Гермиона сползла с кресла на ковёр. Почему-то на полу она по-прежнему чувствовала себя комфортнее в минуты стресса. Последствия пребывания в Азкабане… . Это тюрьма останется с ней навсегда.

После получаса раскачиваний из стороны в сторону Гермиона кое-как сумела успокоиться. Всё не так плохо. Всё не плохо. Почему её вообще должно волновать что-то кроме её личного благополучия? К чертям маггловским Хогвартс! Она его даже не закончила!

Девушка стянула со столика тарелку с остывшим ужином. Еда, пусть и не слишком вкусная, помогла окончательно прийти в себя. Она снова раздувает из мухи слона. Честное слово! Хогвартс! Ха! Дамблдор! Ещё раз ха! Не пойти бы им всем! Ещё неизвестно, что будет с этой затеей насчет информационной войны, о которой разглагольствовал Люциус Малфой. Гермиона сильно сомневалась, что у чистокровных магов получится применить маггловскую тактику. Разве что настоящих простецов наймут.

Вскоре она совсем восстановила душевное равновесие. Приняла душ, переоделась в тёплую пижаму, подогрела заклятьем чайник и устроилась в постели, решив перед сном немного почитать материалы из бумажной папки. Малфой предоставил ей простые копии — даже не заверенные. Но этого вполне хватило.

То, что создали на заседании Международной Конфедерации магов, в какой-то мере напоминало маггловское Болонское соглашение. Двадцать две страны договорились в течение десяти лет ввести на своих территориях двухступенчатую систему волшебного образования и единую систему испытаний и оценок знаний.

Обучение колдовству должно было начинаться не с традиционных одиннадцати лет, а с десяти. Первая ступень — так называемое стандартное образование, длительностью целых шесть лет. Самое главное, что «стандартная» ступень имела школьную программу, сложнее, чем была в Хогвартсе!

Двенадцать обязательных предметов! Двенадцать! История магии, предусматривающая, в том числе изучение мировой истории, трансфигурация, включающая основы анимагии, чары и заклинания, зельеварение вкупе с изучение лекарственных зелий и отваров и ядоварение, гербология, астрономия, поделённая на обычную астрономию и связанную с ней астрологию, уход за магическими существами, изучение древних рун и знаков, арифматика, прорицания, изучение магглов для чистокровных магов и магические законы и традиции для выходцев из семей магглов и полукровок. И, конечно же, боевая магия, объединяющая в себе целых три дисциплины!

Цирцея и Моргана! Двенадцать предметов! Гермиона прекрасно помнила, как на третьем курсе взвалила на себя изучение дюжины предметов и чуть физически не надорвалась. Хорошо, что хватило ума отказаться от двух. Но даже десять предметов было ношей, которую удавалось тащить с большим трудом.

Двенадцать! И самое главное, что каждая страна может по своему усмотрению дополнять основной список любыми дисциплинами. Виктор рассказывал, что в Дурмстранге всерьёз изучают основы целительства, а Флер как-то щебетала о занятиях по художественным искусствам магов и магическим танцам.

В соглашении каждому предмету давали распространённое определение, по крайней мере, на два абзаца с более чем подробным освещением круга вопросов, которые должны быть изучены в течение шести лет.

По исходу шести лет обучения студенты магических школ сдают экзамены, сильно напомнившие Гермионе английские С.О.В.ы. Разве что оценки за них выставлялись в виде баллов — десять единиц за каждый предмет. Соглашение устанавливало единую для всех стран планку — не менее шести баллов за предмет и в целом общий результат экзамена не должен быть ниже восьмидесяти. Только с такими результатами можно надеяться на продолжение обучения на второй ступени продолжительностью три года.

Экзаменационные комиссии должны были быть интернациональными. Формирование групп магов-экзаменаторов стало делом и обязанностью не стран, а самой Конфедерации. Правда, как это будет происходить, и на какой основе будут работать эти маги, дадут ли они клятвы или заключат контракт, в какую школу поедут — эти вопросы пока не были определены. Впрочем, впереди ещё семь лет.

Также планировалось заранее, за три года до выпуска привлекать к студентам внимание возможных работодателей. Это включало организацию выездов, летних практик и стажировок. Благодаря единой системе итоговых оценок выпускники могли бы найти работу в других странах. Не в чужом Министерстве Магии, конечно, но в частных компаниях.

В целом Соглашение, на взгляд Гермионы, было очень прогрессивным документом. Особенно для волшебников, которые, как иногда казалось, застряли в замшелом Средневековье и не собирались из него выползать.

Гермиона отложила в сторону брошюру в пятьдесят шесть страниц. Общее направление она поняла, а в детали можно вникнуть и в другое время. В этот вечер её больше занимали компрометирующие истории, собранные Малфоем. Начала изучение толстой папки она, как и советовали, с Оливера Тамплера.

Магглорожденный выпускник факультета Равенкло, проходивший ученичество в клинике святого Мунго, заинтересовался причинами расстройства умственного здоровья своих родителей. В маггловской клинике миссис и мистеру Тамплер поставили диагноз — болезнь Альцгеймера. Крайне редко, но все же этот недуг поражает людей до сорока лет.

Но вот с какой вероятностью умственными инвалидами станет супружеская пара? Причем болезнь Альцгеймера разовьётся у них одновременно и в течение нескольких недель?

Юный мистер Тамплер при поддержке своего наставника провёл необходимые тесты и выяснил, что сумасшествие родителей — это результат действия заклятий Империус и Обливэйт. Причем первые, наиболее сильные чары, были наложены более десяти лет назад и периодически обновлялись.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы подсчитать, что десять лет назад Оливер Тамплер как раз был мальчиком, едва справившим одиннадцатилетие, и о магии понятия не имел. Возможно, он готовился к первому учебному году в средней школе, когда в окно его комнаты постучалась сова с письмом из Хогвартса.

Законопослушный мистер Тамплер, опасения которого полностью оправдались, сразу же отправился в Аврорат. На руках у него было заключение комиссии целителей, в котором ясно говорило «Империус был наложен на магглов», а в душе полная уверенность, что хранители магического правопорядка ему помогут и точно во всём разберутся. Они и разобрались. По всем правилам провели проверку и написали отчет, подтверждающий, что в наложении Первого Непростительного на несчастных простецов у доблестных магов никаких сомнений нет. Вот только ввиду плачевного состояния пострадавших выяснить личность преступника невозможно. Поэтому «нам очень жаль, дело сдано в архив».

Оливера Тамплера через месяц после его обращения в Аврорат выставили из клиники святого Мунго за «проступок, порочащий репутацию клиники святого Мунго, недопустимый для целителя». Гермиона сомневалась, что «проступок» имел место быть. И не сомневалась, что Люциус Малфой «пригрел» магглорожденного в надежном месте, как ценного свидетеля.

К материалам Тамплера прилагалось ещё кое-что. Более чем независимая комиссия целителей, наполовину состоящая из иностранцев и возглавляемая бывшим главой клиники святого Мунго, обследовала, по заявлению «обеспокоенных» магглорожденных колдунов и ведьм, ещё девять семей. Было выявлено семь случаев наложения Империуса и заклятий, изменяющих память, разной степени сложности. Срок наложения таков же, как в деле Тамплера — год перед поступлением магглорожденного в Хогвартс. Среди околдованных магглов оказалась супружеская чета Криви.

Гермиона села на кровати, обняв колени. Она планировала лечь спать до полуночи, но после прочтения таких материалов с неё слетела всякая сонливость.

Империус — запрещённое заклятье Подвластия, позволяет подчинить своей воле любого человека. Способных сопротивляться принуждению магов можно пересчитать по пальцам одной руки. Обливэйт — изменяет воспоминания, применяется только с разрешения Министерства Магии и исключительно лицензированными специалистами.

И причины, по которым эти чары применяли к обычным магглам, были вполне понятны. По-крайней мере для Гермионы. Не все родители согласны отправлять своих детей неизвестно куда учиться непонятно чему. Да кто вообще, находясь в здравом уме, позволит детям уехать на другой конец страны в место, куда нельзя приехать для осмотра? Нельзя поговорить с учителями и директором, осмотреть классы и спортивный зал, походить по спальням и проверить действительно ли квалифицированный медик работает в медпункте. А чем кормят? А каков процент выпускников поступает в университеты или находит хорошую работу? Кто ответит на эти вопросы обычным людям?

Гермиона с тревогой попыталась вспомнить реакцию своих родителей на визит МакГонагалл. Они не слишком возражали против её учебы в школе чародейства и волшебства Хогвартс, хотя и не выказывали особого восторга. А ведь должны были! Гермиона получила стипендию в школе святой Марии, в одной из самых престижных школ для девочек в стране. Кое-кто платит за обучение там сотни тысяч фунтов, а её приняли бесплатно. Родители, отмечавшие получение письма-рекомендации, также торжественно, как Рождество, должны были отговаривать её от «волшебной сказки» изо всех сил. Но они не делали этого. Спокойно согласились посетить Косой переулок, купили дочери школьные принадлежности… . Была ли их сговорчивость результатом заклятья Империус?

В папке нашелся подробный отчет о событиях второго курса Гермионы. С упором на то, что четыре студента — три магглорожденных и одна чистокровная ведьма, пробыли в лазарете школы огромное количество времени, не получив помощи. Информация о травмах студентов замалчивалась администрацией Хогвартса.

Альбус Дамблдор, в самом деле, допустил несколько серьёзных ошибок. Гермиона не знала, во что там превратился Хогвартс, но во время её учебы подобного не было. Даже на шестом курсе, когда всю страну трясло от военных действий, а в школе под одной крышей находились дети Пожирателей и авроров. Были дуэли, были драки, но до серьёзной крови никогда не доходило.

Времена изменились, как оказалось. За три последних года погибло пять школьников. Трое пали в межфакультетской дуэли. Два слизеринца, последние представители своих семей, и один магглорожденный сирота с факультета Хаффлпаф. Как поняла Гермиона, дуэль была массовой, и участвовали в ней, как минимум, человек сорок. Но погибли только эти трое. В заключении о причинах смерти, подписанном директором и школьной медсестрой, было указано «заклятье Секо». Да, у всех троих. Вот только каждый первоклассник знает, что порезы от Секо можно убрать простым Тергео, а кровопотерю восстановить глотком специального зелья. Они там без помощи валялись?!

Кроме дуэлянтов было еще два трупа — самоубийцы. Равенкло и Слизерин. Девочки. Якобы от несчастной любви. Но официальная версия под большим сомнением.

Смерть под крышей школы — это всегда тень на её руководство. Когда в одна тысяча девятьсот сорок втором году погибла магглорожденная Натали Миртл, Хогвартс хотели закрыть. Когда в две тысячи третьем погибли четыре студента — никто даже не озаботился расследованием. Некому было. Сироты — кому они нужны?

Когда эту папку опубликуют, волшебникам Британии будет, о чем разговаривать целый год. Общественное мнение великая сила, а всласть поголосить любят не только в пабах Ирландии.

Покупать домовых эльфов Гермиона отправилась вечером следующего дня, когда появившийся в зеркальце мистер Стеббинс сообщил, что «пора» и «нас будут ждать».

Ждали их, конечно, не в Министерстве Магии, а в самой унылой и грязной лавочке Лютного переулка. Это только в справочниках по устройству магического мира Бюро распределения домовых эльфов занимается «учетом существования волшебных тварей, имеющих прозвание «домовик» либо «домовой эльф», а также устройства оных существ, оставшихся без крова и присмотра». Эти короткие строчки точно не объясняют, что сотрудники Бюро — это, по сути, охотники и следопыты. Они точно знают, у кого и сколько домовиков находится во владении. Они охотятся и расставляют ловушки на домовиков, выгнанных хозяевами или лишившихся крова в результате несчастного случая. Пойманных волшебных существ сажают в клетки и продают за звонкую монету тем, кто «подал заявку».

В тесном помещении, освещенном чадящими лампами, стояли клетки. Много-много клеток, заполненных несчастными измученными существами. Кто-то был в более-менее чистом полотенце или наволочке — недавно поймали, некоторые в лохмотьях или вовсе голышом. Грязные, дрожащие от холода и страха, несчастные, ни в чем не виноватые.

Гермиона с трудом подавляла ярость. Хотелось, как на третьем курсе, врезать кулаком по ухмыляющейся роже «продавца», предложившего им выбрать «товар».

Мистер Стеббинс тихо кашлянул, отвлекая внимание клиентки на себя. У него было достаточно времени, чтобы изучить полную биографию Гермионы Джин Грейнджер. В том числе её отношение к домовым эльфам.

Волшебница и её сопровождающий медленно шли вдоль клеток, рассматривая обитателей. Кто-то из домовиков сжимался в комочек, когда они подходили. Другие, наоборот, прижимались к решеткам.

Гермиона начала чувствовать признаки подступающей истерики уже через несколько минут. Нужно было поторопиться с выбором.

Эти! — она ткнула пальцем в крайнюю в ряду клетку, где сбилось в кучу сразу четверо эльфов — два взрослых домовика и парочка вдвое меньше.

Скорее всего, они были одной семьёй — родители и дети. Наволочек или полотенец у этих страдальцев не было — четвёрка куталась в одно дырявое одеяло.

Отличный выбор, мадам! — радостно воскликнул подскочивший «продавец». — Кого из них вы берёте?

Гермиона увидела, как затряслись уши у одного из взрослых эльфов, и тихо ответила:

Всех четверых.

Волшебник достал из кармана связку разнокалиберный ключей.

Давайте-ка, мелюзга. Вас купили! Мэм, они голышом, но у меня где-то тут были тряпки… .

Гермиона молча протянула стопку маленьких пушистых полотенец, купленных в торговом центре рядом с отелем. Маленькие существа в ярко-желтой ткани выглядели еще более несчастными и забитыми. Самый маленький эльф тихо шмыгал носом.

Три тысячи галеонов, мэм.

Колдунья едва сдержала негодующий вздох. Но это как раз была ситуация, когда не поспоришь и не поторгуешься. Не нравится цена — проваливай! Волшебник с жадностью смотрел, как Гермиона выписывает чек. Чек на предъявителя.

Вот и всё, ребята! — преувеличенно ласково обратился колдун к домовикам. — Вас купили. Новый хозяин и новый дом. Возрадуйтесь.

Эльфы затряслись как в припадке. Наверное, он колотил их и запугивал, подумала Гермиона. Острое желание воткнуть что-нибудь острое в это лицо вернулось. Девушка сделала шаг назад и наткнулась на клетку, в которой кто-то завозился и забормотал.

Думаю, нам следует покинуть это место, — сказал мистер Стеббинс, с жалостью разглядывая домовиков. — Мисс? Что-то не так?

Гермиона молчала, продолжая разглядывать клетку, на которую чуть не упала. За толстыми прутьями, на отвратительно грязном полу, сидел ещё один домовик. Очень старый, практически дряхлая развалина. Лысый череп, потрёпанные уши, серая свивающая с костей кожа в пятнах. Маленькими руками домовик зажимал себе рот, пытаясь заглушить свой голос.

Она узнала этого эльфа. Сколько раз караулила его в темно коридоре, рассчитывая поговорить или утешить. Она жалела его, потом ненавидела и после просто забыла о его существовании.

Гермиона сделала маленький шажок к клетке и нерешительно позвала:

Кикимер!