Гермиона, первая леди Грейнджер

Глава 13

Доктор Валяйнен при известии, что с возобновлением процедур придётся немного повременить, особого удивления не выказал. Видимо в его практике были случаи, когда клиенты раздумывали на половине пути или колебались, откладывая все события. Людьми движет страх перед изменением своей жизни, рассуждал про себя врач. Их можно понять.

Но когда Гермиона сказала, что сама найдёт донора, финн начал её отговаривать.

У нас лучшая в стране картотека доноров! — пытаясь убедить её, он размахивал руками как ветряная мельница. — Все прошли строжайший отбор. Никаких генетических или физических отклонений, психических заболеваний, уровень интеллекта выше среднего. К каждому образцу приложена характеристика внешности. К тому же все они прошли полугодовой карантин. И как вы будете самостоятельно осуществлять забор донорского материала? Это же невозможно! Существует определенная процедура…

Но Гермионе почему-то казалось, что врач возмущается больше для вида. Она смотрела на его запястье, украшенное дорогими часами, платиновые запонки и фигурную застежку для галстука, блестевшую синими камнями. Она уже видела его роскошную машину на стоянке перед клиникой, фарфоровые статуэтки и акварельные пейзажи восемнадцатого века в рабочем кабинете. Доктор любил красивые дорогие вещи, ему нравилось выставлять их напоказ и потому, как считала Гермиона, договориться с ним не составит труда. Ведь в её руках находилось множество вещей, за обладание которыми некоторые магглы готовы душу продать.

Так и получилось.

Это что? — почему-то шепотом спросил доктор Валяйнен, когда Гермиона положила перед ним плоскую коробочку.

Внутри потертого футляра, на атласной подкладке, искрился ледяным бриллиантовым блеском широкий браслет. Совершенно немагическая вещь, но старинная и, безусловно, очень дорогая. Часть своеобразной компенсации, стребованной Мариусом Блэком с собственной семьи.

Мой небольшой подарок вам, — сказала Гермиона. Доктор протянул руку к коробочке, но тут же отдернул её, когда девушка продолжила. — Сожалею, что вам придётся поволноваться из-за меня. Но мне необходим собственный донор.

Валяйнен явно пытался перебороть себя и не смотреть на браслет. Но тщетно. Честно говоря, саму Гермиону тоже завораживал блеск браслета. И было даже немного жалко отдавать подобную вещь в руки магглов. Приходилось постоянно убеждать себя, что несколько драгоценностей небольшая цена за появление детей.

Вы же знать это есть риск! — взволнованно прошептал доктор Валяйнен. — Вы приводите своего донора в клинику. Мы всё сделаем.

Это невозможно, — покачала головой Гермиона. Она сильно сомневалась, что удастся затащить магглорожденного колдуна в эту клинику. Нет, она могла бы оглушить его… .

Тогда, — доктор замялся, подбирая подходящие английские слова. — Я буду рядом, когда у вас быть… Мой личный номер телефона, — он протянул визитку с золотыми буквами. — Я знаю ваша квартира совсем близко. Когда всё случится — вы мне звоните, и я прихожу, забираю нужное.

Гермиона сомневалась, что донора удастся найти в Хельсинки, но визитку взяла. Если понадобится, она будет таскать Валяйнена по всей Европе за собой.

Но разговор был не закончен.

Услышав, что Гермионе необходимо стать матерью нескольких детей, Валяйнен и вовсе схватился за голову.

Это невозможно, — простонал он. — Невозможно. Один! Близнецы! Но не трое!

Гермиона молча выложила на край стола еще одну коробочку и раскрыла её. Старинный перстень с кроваво-красным рубином мог покорить кого угодно.

Меня… моя клиника, — Валяйнен судорожно сглотнул, глядя на сверкающий кровавым пламенем камень. — Лишать лицензии, если узнают. Посадить в тюрьму.

Никто не узнает, — тихим убедительным голосом заверила его Гермиона. — Это будет тайной, известной только мне и вам.

Мужчина колебался несколько минут. Но все же решился на сделку.

Думать, — медленно произнес доктор. — Вы хорошая женщина. Плохо собственным детям вы не сделать.

Могу в этом поклясться, — серьезно ответила девушка.

Я сделать так, что к нам обратиться вы и еще две пары. Проводить их по документам правильно. Переводить деньги на счет. Для вида, — приняв решение, Валяйнен немедленно начал обдумывать исполнение не совсем законной затеи.

Не надо, — быстро прервала его Гермиона. — Я могу сама заплатить за каждого своего ребенка. Только назовите мне сумму.

Еще два раза по вашей сумме тогда, — слегка повеселел Валяйнен. — Операции проводить в клинике. Но жить матери должны не здесь. Вы можете снять им дом? Я буду приезжать для осмотра. Найду хорошую помощницу.

Сниму, — согласилась Гермиона. — Так даже лучше. Только суррогатные матери не должны начать задавать вопросов. Вы можете найти в своей базе, — кивок на светло-желтые папки на краю стола. — Тех, кто будет молчать?

Да. Найду, — пробормотал доктор Валяйнен. — Скоро… быстро.

Мужчина не сводил взгляда с открытых футляров. Было ясно, что ему хочется примерить драгоценности на свою руку, потрогать их. Но делать это в присутствии бывшей хозяйки ценностей он не решается.

Гермиона не стала его мучить — пообещала позвонить вечером и попрощалась.

Оказавшись в коридоре клиники, она плюхнулась на кушетку для посетителей и потратила минут десять, чтобы стереть с лица глупую счастливую улыбку.

Эйфория, блаженство, ощущение вседозволенности и уверенность в собственных силах. Именно это испытывают все волшебники, которым довелось выпить зелье Феликс Фелицис. Искусственная удача, которой у Гермионы, благодаря завещанию Рудольфуса Лестранжа, был большой запас.

Девушка вытащила из кармана пиджака крохотный флакончик и залюбовалась тем, как зелье сверкает в свете ламп. Из склянки, рассчитанной на полных семь часов удачи, она сделала всего один маленький глоток. Но эффект был практически мгновенным. Феликс Фелицис она выпила в фойе клиники и вместо того, чтобы сразу подняться в кабинет доктора Валяйнена, отправилась назад, в свою квартиру. Там она опрокинула свой чемодан и достала зачарованную шкатулку, в которой хранились артефакты и драгоценности. Меньше минуты ей понадобилось, чтобы подобрать украшения, от которых не отказался бы и сам царь Соломон — широкий браслет на большую мужскую руку и перстень с варварски-огромным рубином.

Когда Гермиона вышла из клиники, стало ясно, что искусственная удача покинула её — дождь начал накрапывать с темно-серого неба. Прохожие ускоряли шаг, чтобы поскорее оказаться под крышей, поднимали воротники плащей или доставали из сумок зонтики. Гермиона последовала примеру последних и раскрыла над головой огромный зонт, похожий на грибную шляпку диковинной расцветки. Вся улица, ведущая от Сенатской площади к торговым рядам, была усыпана такими «грибами». Это очень оживляло внезапно посеревший Хельсинки.

С самого начала, размышляла Гермиона, осторожно обходя прохожих, ей удивительно везло. Портал, переданный Люциусом Малфоем, отправил её в случайный маггловский город. Но там она встретила Роуз, которая помогла ей в самые первые трудные дни. Родительские тайники никто не нашел, деньги дождались её возвращения. А ведь более внимательные хозяева могли обнаружить секретные ниши во время ремонта. Потом выяснилось, что Беллатрикс и Рудольфус Лестранжи оставили ей состояние, которое позволит ей не работать до конца дней. С наследством большинство её планов воплотятся в реальность. Ей не придётся больше думать о самоубийстве и о том, действительно ли невыполнившие магических клятв волшебники становятся неприкаянными призраками. Она будет жить. Может быть не так долго, как предполагалось и обложенная со всех сторон правилами, но будет. Судьба еще отсыплет ей счастья.

Но, кажется, сегодня полоса удач закончилась. Ей ещё повезло иметь в распоряжении огромное количество Феликс Фелицис и драгоценности, которые могли бы украшать руки какого-нибудь монарха. Без этого она вряд ли сумела бы договориться с доктором Валяйненом. Просто смелости бы не хватило.

Оказавшись в магической части Хельсинки, Гермиона сложила зонт и убрала его в сумку. На территории магов дождь не шел — сложные чары надежно защищали не только от внимания магглов, но и от буйства стихии. Волшебница немного понаблюдала за тем, как струи воды стекает по барьеру, как по оконному стеклу. Поправила воротник и быстрым шагом направилась в сторону памятника древнему волшебнику — изобретателю заклятья против троллей.

Напротив памятника в полуподвале, находилась магическая таверна, где очень хорошо готовили. Гермиона обедала там несколько раз и осталась очень довольна. К тому же официантка в таверне неплохо говорила на английском языке, что тоже было немаловажным. Она была не слишком голодна и могла бы сразу пойти домой, но, как говорится, «ноги сами принесли». Может быть, остаточное действие зелья удачи, призывающее делать смелые поступки? Появиться в заполненной волшебниками таверне, наверняка, было смелым поступком.

Гермиона заняла столик в дальнем углу и сделала заказ.

И что дальше?

Валяйнену понадобится время, чтобы всё организовать на должном уровне — документы, перевод денег, разрешения. На это уйдёт пара недель, не более. К этому времени неплохо бы найти донора. Всё-таки время у неё ограничено.

Но как действовать? Она не представляла. В своё время Гермиона прочитала немало книг в библиотеке Хогвартса, а Запретную секцию изучила вдоль и поперёк во время шестого курса. Было изобретено множество заклятий и зелий для поиска магов. Некоторые может использовать даже ребёнок. Но ни один способ не подходил ей. Все чары и зелья требовали индивидуализации объекта поиска. Они не помогали искать группу волшебников, объединённых одним признаком.

Гоблины также не могли ничем помочь. Грипух заявил, что мастера могли бы взяться за изготовление артефакта, которые указывает местонахождение волшебников, как постоянных источников магической силы. Но стоить подобный артефакт будет около сорока тысяч галеонов — по самым скромным подсчетам. К тому же на изготовление его уйдут месяцы и годы. Так что от помощи гоблинских великих изобретений тоже пришлось отказаться.

Неужели ей, в самом деле, придётся бродить по городам и искать… .

Раздавшийся рядом… . даже не хохот, а гогот, заставил Гермиону подскочить. В своих размышлениях она совсем не заметила, что в большом уютном зале таверны произошли не самые приятные изменения. Ещё полчаса назад в таверне обедали вполне обычные на вид колдуны и ведьмы. Мантии, плащи с капюшонами и остроконечные шляпы. Всё до безумия традиционно и скучно. Но Гермиона пропустила момент, когда в зале появились очень молодые волшебники, почти подростки, одетые в почти маггловские наряды — потёртые джинсы с латками на коленях, сапоги на толстой рифлёной подошве и короткие куртки из тёмно-зелёной кожи.

Вели себя молодые не совсем прилично, по мнению Гермионы. Слишком громкий смех и полное пренебрежение к желаниям других посетителей и установленным правилам. На двух сдвинутых вместе столиках между тарелок красовались высокие винные бутылки. К тому же в более чем «теплой» мужской компании было несколько девушек. Короткие юбки, яркая косметика на юных личиках и непристойное поведение — одна из девушек сидела на коленях волшебника, держа в одной руке стакан с вином, а второй обнимая его за шею.

Тролльи дети, — с негодованием пробормотала официантка, ставя перед Гермионой поднос с заказом.

Кто это? — поинтересовалась Гермиона.

Колдунья пробормотала что-то явно не совсем приличное, косясь на подростков, и пояснила для Гермионы, которая уже несколько раз оставляла ей по галеону в качестве чаевых:

Ремесленники из гильдии. Вы бы поторопились, фройлян, — официантка обеспокоено оглянулась. — Они сейчас напьются и начнут дебоширить.

Действительно, зал таверны вдруг стремительно начал пустеть. Волшебники среднего возраста поспешно заканчивали трапезу и покидали заведение. А градус настроения за соседним столиком стремительно повышался, и в зале появилась ещё одна компания колдунов в зелёных куртках.

Фройлян, вам нужно уходить, — прошептала официантка. — С ремесленниками себе дороже связываться. Задавят, — она прищурилась и вдруг возмущенно вскрикнула. — Ah! Oni magglianok priveli! Sovsem uma net! Nugno vyzvat aurorov!

Гермиона оставила на столе плату за заказ и, вслед за нервным волшебником в синей мантии, просочилась на кухню. А уже оттуда, вверх по шаткой лестнице, очутилась в переулке. И вовремя — стоило закрыть за спиной дверь, как в зале началась драка.

Что это за гильдия и ремесленники колдунья узнала на следующее утро, когда зашла в таверну на поздний завтрак. На стенах, обитых деревянными панелями, появились глубокие царапины от заклятий, а несколько столиков отсутствовали. Официантка, возможно, чувствующая неловкость перед выгодной клиенткой, с готовностью ответила на все вопросы.

Скандинавский волшебный союз знаменит своими заповедниками драконов и тролльими фермами? Работа с драконами издавна считалась более престижной и трудной, чем воспитание троллей. Драконья кожа, кровь, печень, сердце и сухожилия стоили очень дорого, а способность справиться с плюющимся огнём ящером считалась показателем магической мощи. Но тролли? Для управления этими тупыми тварями не требовалась особой силы, а выгода от их разведения была не так велика, как казалось. Самых умных особей продавали, все прочие забивались как скот — кожа шла на обувь и куртки, а обработанное мясо продавали в драконьи заповедники. Работа на тролльих фермах была тяжелой и зачастую неблагодарной, но необходимой. Выручка от экспорта полуразумных охранников была крупной статьёй дохода в бюджете страны.

Конечно, сравнение драконьих заповедников и тролльих ферм, всегда было не в пользу последних. У драконологов — престиж, выгода и каждый год им приходилось отбиваться от толпы молодых волшебников, ищущих работу. У заводчиков троллей ситуация была прямо противоположная — во все времена рабочих рук отчаянно не хватало. В позапрошлом веке Министерство Магии Скандинавского союза даже издало закон о трудовой повинности на тролльих фермах. В качестве наказания за львиную долю преступлений следовали принудительные работы с не самыми приятными волшебными существами. Но вскоре этот закон отменили — убытков было больше, чем выгоды.

В конце концов, скандинавы нашли решение своих проблем. Попутно был также решен вопрос с обучением молодых волшебников, которые не могли себе позволить учебу в Шармбатоне, Дурмстранге или частной школе для магов и ведьм.

Да, в Скандинавском союзе не существовало собственного учебного заведения с семнадцатого века. Те, кто не имел достаточно золота для оплаты зарубежных школ или услуг репетиторов оставались неучами и пополняли низы волшебного сообщества. Во время войны с Гриндевальдом эти самые «недоучки» активно поддерживали темных волшебников. Только благодаря этому Финляндия и Швеция были оккупированы.

Едва оправившись от последствий войны, Министр Магии Скандинавского союза одним росчерком пера решил одну из своих самых болезненных проблем. Специальным законом были учреждены курсы магии для всех тех, кто не мог позволить себе обучение в школе. А таковых оказалось довольно много.

На курсах, которые проходили в старом здании Гильдии драконологов, преподавали основы трансфигурации, чар, зелий, астрономии и углубленный курс ухода за магическими существами. На большее «гильдийцам» или «ремесленникам», как сразу окрестили молодых волшебников с этих курсов, рассчитывать не приходилось. Обучение длилось всего три с половиной года и сразу по его окончании Министерство Магии предоставляло выпускникам место работы. На тролльих фермах, конечно.

Выпускникам этим было, самое большее, четырнадцать, но если они работали с троллями, то имели полное право на колдовство в любое время. Никаких ограничений для несовершеннолетних!

На работах с троллями молодым магам платили звонкой монетой, и предполагалось, что за четыре-пять лет можно накопить достаточно для оплаты обучения в какой-нибудь школе волшебников. Но на самом деле у ремесленников было мало надежды на продолжение обучения. За несколько лет общения с троллями они забывали то, что изучали на курсах, а накопить нужную сумму было чрезвычайно трудно.

Видели, как ведут себя? — официантка махнула рукой в сторону столиков, где несколько дней назад сидели «гильдийцы». — Гуляют, форсят, как могут, вино пьют дорогое. Разве так галеонов накопишь?

Продолжали обучение и получали право на более достойную работу лишь единицы ремесленников. Все прочие работали на фермах до конца до конца дней, а если и меняли место, то не могли рассчитывать на что-то хорошее и хорошо оплачиваемое. Более успешные волшебники именовали их «дети троллей» и относили с презрением и опаской. Ведь молодые волшебники часто были причиной драк и беспорядков.

Ремесленники больше частью состояли из магглорожденных. Наполовину, по крайней мере. Но полукровок и даже чистокровных из опустившихся семей также было немало. И вся эта весёлая сборная компания в возрасте от четырнадцати до двадцати лет обитала сейчас в магической части Хельсинки, предпочитая разрушать именно эту таверну.

Хозяин счет выставляет Гильдии, да что толку? — с отчаянием говорила девушка. — Они таверну в руины превратят, да всех посетителей разгонят. Убытки сплошные от них. Одно лишь благо — на пару дней это всего. Уберутся выродки к своим троллям! А вы, фройлян, старайтесь не появляться пока. Молодые, да буйные… . Долго ли до беды?

Магглорожденные… . Два дня… . Феликс Фелицис, выпитый Гермионой, продолжал действовать в тот день. Теперь-то она была в этом уверена абсолютно точно.

Вечером седьмого сентября две тысячи третьего года Гермиона сидела на лавочке рядом с магазином одежды для волшебников, держа наготове волшебную палочку. Прошел уже час, а она почти не двигалась. Почему? Зачем? Она не знала. Когда волшебник пьёт Феликс Фелицис, то с логикой и разумным объяснением поступков можно попрощаться. А Гермиона выпила почти весь флакон, рассчитанный на три часа, мысленно обещая, что в дальнейшем это зелье будет использовано только в самом крайнем случае.

Сладкое ощущение всемогущества сильно туманило разум и ей приходилось прикладывать усилия, чтобы думать ясно.

Собственно, зачем она оделась в это вычурное платье? Из легкого светло-розового шелка с обилием ленточек и рюш. Она выглядит как девочка-кукла! Осталось только бантик нацепить на кудряшки. А каштановые волосы пришлось покрасить хной, найденной в шкафчике в ванной комнате, и завить заклинанием. Зато её не узнать с этой… шевелюрой циркового клоуна. На улице дул холодный ветер и даже в накинутом сверху плаще с атласной подкладкой Гермионе было очень холодно. Не хватало еще подхватить бронхит!

Проходившие мимо лавочки финские волшебники посматривали на неё. Кто с беспокойством, а кто и с насмешкой. Гермиона старалась не думать о том, как она выглядит в этом платье и с такой прической, ожидающая неизвестно кого.

Наконец-то!

Дверь лавочки, где торговали разнообразной бакалеей, хлопнула и на улицу вывались три волшебника в коротких зеленых куртках. Странного вида кожа, теперь Гермиона знала это, была тролльей и останавливала любые заклинания и заклятья низкого и среднего уровня силы. Доспехи, а не куртки!

Молодые волшебники замерли, оглядываясь. И именно этот момент Гермиона выбрала, чтобы встать с лавочки и отправиться к выходу в город.

Я посидела и теперь ухожу? Гермиона мысленно возмутилась, но тут же покрылась холодным потом, услышав шаги. Три ремесленника шли за ней.

«Зелье Феликс Фелицис по праву считается одним из чудес волшебного мира. Неимоверно сложное в приготовлении оно является показателем мастерства любого зельевара. Действие его состоит в умножении природной удачи, дарованной волшебнику природой. Причем эффективность Феликс Фелицис разнится от случая к случаю, в зависимости от ситуации, в которой оказался выпивший. Знатоки описывают действие зелья, как поглощающее разум ощущение собственной силы или «локтя», отправляющего в правильном направлении. Те же знатоки сходятся во мнении, что действию зелья предпочтительнее подчиняться, как бы ни странно выглядели ваши поступки с точки зрения разума и холодной логики. Поверьте, зелью лучше знать… .».

Зелью лучше знать, — тихо пробормотала Гермиона, ужасаясь тому, куда несут её ноги.

А ноги несли её прямиком в маггловский парк, где по вечернему времени суток было совсем немного прохожих. Под ногами шелестели листья, когда она вышла за пустую парковую аллею.

Теперь можно было ускорять шаг.

Нет! Нужно бежать!

И Гермиона побежала. Свернула с аллеи на какую-то тропинку и начала петлять меж деревьев. В подступающих сумерках трудно было заметить корни деревьев, и несколько раз она споткнулась и едва не упала.

А преследователи стремительно нагоняли её. Гермиона слышала их смех.

Раз… . Два… . Три… . Гермиона опустилась на колени на ровном месте, вытаскивая волшебную палочку из рукава. Заклятье должно попасть в незащищённые тролльей кожей ноги.

Раз… . Два… . Три… Она ткнула палочкой за правое плечо и четко произнесла:

Конверсион магнис! Конверсион магнис! Конверсион магнис!

И едва не упала лицом в листву, мгновенно ослабев. Заклятье принудительного обращения, в котором она тренировалась два дня, прекрасно получилось. А Феликс Фелицис помогло с меткостью.

На месте преследователей кружилась маленькая рыжая собака… . Спаниель? Да, похоже, кто-то мог бы превращаться в кокер-спаниеля. И в чайку. Несчастный волшебник, превращенный в белое пернатое, прыгал по листьям, пронзительно крича.

Прошла всего минута, и животные начали превращаться обратно в людей. Гермиона, пошатываясь, поднялась на ноги, и направила на ошеломленных колдунов волшебную палочку.

Сомнум!

Простенькое сонное заклятье, которые матери успокаивают капризных детей, должно было действовать, максимум, пару часов. За это время ремесленники даже простыть не успеют. А у самой Гермионы будет время, чтобы разобраться с тем, кто не превратился. Молодой волшебник лежал ничком на тропинке.

Вот и твой выбор, Гермиона Грейнджер.

Она перевернула обездвиженного юношу и осветила его Люмосом. Ничего особенного, конечно. Глупо в её положении надеяться на что-то прекрасное. Светлые мягкие волосы и злые светлые глаза на узком лице. Просто чудесно — малолетний клон Драко Малфоя! Она принюхалась. Алкоголем не пахло. Значит, всё верно — им просто захотелось покуражиться над одинокой девушкой.

Гермиона задумчиво повертела в руках волшебную палочку и отступила назад. Отменять парализацию и сдаваться на волю судьбы? Нет здесь таких дураков! Он же ей сразу горло перегрызть попытается. Зубы мелкие, белые и острые на вид. Как у мелкого хищного животного. Горностая?

Фините! Сомнум! Вингардиум Левиоса!

Хорошо, что стемнело уже, размышляла Гермиона, левитируя безвольное тело перед собой. Не дай Мерлин, магглы увидят. Нарушение Статута Секретности, с которым в Финляндии очень строго.

Но что ей могли предъявить скандинавские авроры? На неё напали три волшебника. Она защищалась. Разве можно наказать за самооборону? К тому же Гермиона даже пытается позаботиться о поверженных молодых магах — переместила их ближе к выходу и наложила согревающие чары, чтобы не подхватили воспаление лёгких.

Но так она будет оправдываться, если авроры поймают её прямо сейчас.

Волшебница опустила спящего мага на деревянную скамейку и направилась к воротам. Если она правильно помнит, то неподалеку должны быть таксисты. Ей срочно необходимы их услуги.

Один из водителей, куривших на стоянке рядом с воротами, каким-то образом понял её путаные объяснения и направился к скамейке вслед за девушкой. Весело фыркнул, увидев спящего молодого человека, и с издевательским сочувствием взглянул на девушку.

Напился, да? — от звука русского языка Гермиона едва не подпрыгнула.

Русский?! Здесь?

Д-да… . Поможете отнести?

О! Так-то лучше. Ну-ка, парень, — шофер взвалил волшебника на плечо. — Что ж ты так девушку не уважил, бедолага?

На заднем сиденье машины, Гермиона осторожно пристроила голову спящего на своих коленях и попросила отвезти их в туристический кемпинг за городом. Обычная просьба в городе, который еще не избавился от наплыва туристов из разных стран.

Туристы, выходит? — ничему не удивляющийся водитель вырулил на оживлённую трассу. — Из Латвии?

Нет, из Англии.

О! — весело воскликнул водитель. — Биг-Бен! Янки! А по-русски хорошо… .

Гермиона не поняла слова, которое по звучанию напоминала «балалайка», но вежливо улыбнулась. В русском языке полно интересных выражений, которые иностранцам просто не понять.

Если не понимаешь, что сказали, — учил её Антонин Долохов. — Улыбайся. Пусть человеку будет приятно. Только не слишком часто улыбайся, а то подумают, что ты слабоумная.

На подъезде к кемпингу Гермиона вытащила из кармана сотовый телефон и набрала номер доктора Валяйнена, попросив его приехать по названному адресу как можно скорее.

Желтый автомобиль остановился у бревенчатого домика, и услужливый водитель помог ей дотащить «условно пьяного» юношу до гостиничной кровати. Гермиона наградила его большими чаевыми. И визитку с телефоном взяла, конечно же.

Инкарцеро! — пробормотала девушка, и ремесленника растянуло на кровати в позе морской звезды.

Подумав, Гермиона изменила тонкие черные шнуры на широкие ленты. Она ни в коем случае не хотела вредить этому человеку. Только после этого она убрала волшебную палочку в рукав.

В свете электрических ламп волшебник казался ещё моложе. Сколько же ему лет? Шестнадцать? Пятнадцать? Сходство с незабвенным Драко Малфоем заканчивалось на общей масти — всё прочее отличалось. Светлые, паутинного цвета волосы, острые скулы и тонкий прямой нос. Приятное, но, в общем-то, вполне заурядное лицо.

Гермиона чуть помедлила, прежде чем взяться за застежку на брюках. В постельных делах опыт у неё был небольшой. Если несколько ночей с Рональдом Уизли вообще могли считаться опытом. Но, если судить по советам, выуженным девушкой с просторов Всемирной паутины, дело это не сложное. Мужчины очень чувствительны даже в бессознательном состоянии.

Через десять минут Гермиона сосредоточенно отмывала руки в кухонной раковине. Её слегка подташнивало после содеянного. Хотя то, как реагировал юноша под её руками… . Это не было грязно или отвратительно. Просто физиологически правильно, как в учебнике. Но легче от этого не стало. Девушка не могла отделаться от ощущения, что только что совершила страшное преступление.

Помимо столько необходимого донорского материала Гермиона взяла у молодого волшебника немного крови из глубокого пореза на правой руке и прядь волос с виска. Милисент Булстроуд настоятельно советовала получить как можно больше частей магглорожденного отца. В будущем это может пригодиться.

В дверь постучали, и тут же на столике в прихожей завибрировал мобильный телефон — доктор Валяйнен был у порога.

Мисс? Всё в порядке? — взволнованно осведомился он, оглядываясь.

Увидел её пронзительно-рыжие волосы и вытаращил глаза. Гермиона и без этого знала, что выглядит просто отвратительно. Скорее всего, придётся подстричься очень-очень коротко, чтобы избавиться от рыжего колтуна.

Возьмите, — девушка протянула врачу колбочку, обернутую целлофановым пакетом. Теплую. — То, о чем мы говорили.

Валяйнен бросил быстрый взгляд на распахнутую дверь спальни, где лежал связанный… . судя по шуму и вздохам, уже очнувшийся молодой волшебник и испуганно побледнел. Поместил пробирку в пластиковый контейнер, который принёс с собой, и почти выбежал за дверь. Гермиона только усмехнулась. Похожий на викинга финн оказался слегка трусоват и жаден. Впрочем, никто же не знает, какими на самом деле были викинги.

Викинг, — пробормотала Гермиона, глядя в зеркало. — То же мне… завоеватель.

Она взглянула на своё отражение в овальном зеркале. Рыжий определённо не её цвет. Пленник, в самом деле, уже очнулся и судорожно подергивался в путах, пытаясь освободиться. Но ремни оказались крепкими. Увидев Гермиону, он замер и… . зарычал?!

Нет, это действительно был звериный рык. Как у камышового кота, отстаивающего добычу. Прищуренные светло-зелёные глаза завершали сходство.

Мерлин великий, Гермиона Грейнджер! Отцом твоих детей станет слабоумный! Не умеющий нормально разговаривать дебил!

Otpusti menia! Merzkaja suka! Tvar! — заорал он.

Нет, юноша всё-таки владеет членораздельной речью. А вот своими эмоциями — нет.

Гермиона взмахнула волшебной палочкой и пробормотала:

Сомнум!

Ремесленник затих.

Спокойной ночи, дорогой, — пробормотала Гермиона, убирая волшебную палочку.

Еще действующее зелье Феликс Фелицис подзуживало девушку подойти ближе. Рассмотреть. Потрогать… . Этому было невозможно сопротивляться.

Выделанная кожа троллей на ощупь оказалась мягкой, как замша. В такой куртке тепло и безопасно. Гермиона пообещала себе, что обязательно купит что-то подобное. Может быть плащ? Во внутреннем кармане куртки нашелся какой-то свёрток. Заинтересованная волшебница вытащила его и аккуратно развернула зелёную кожу. В конце концов, нужно знать хотя бы имя этого юноши.

В свёртке оказались документы — пластиковое удостоверение личности, несколько листов пергамента и два письма. Судя по удостоверению молодого волшебника, звали… . Ане… . Нет, Айне Каллио.

Удостоверение финское, а имя и фамилия шведские, хмыкнула Гермиона. Видимо, он швед.

С возрастом она не ошиблась — Айне Каллио родился третьего марта одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году. Ему было немногим больше пятнадцати лет. Один из пергаментов оказался снабжен восковой печатью и сообщал, что волшебник Айне Каллио был работником тролльей фермы номер девять. Больше Гермиона ничего не смогла прочитать — её познания в скандинавских языках стремились к нулю.

Гермиона положила документы на прикроватный столик и потянулась к волосам Айне. Паутинно-мягкие, послушные… . по сравнению с её лохмами просто чудо.

Щёлк! Зубы очнувшегося от наведённого сна юноши щелкнули в миллиметре от её пальцев. Заклятье детского сна должно действовать, минимум, пару часов, уменьшаясь с каждым повтором на двадцать-тридцать минут. Но уже второй повтор чар действовал всего лишь сорок минут — вдове меньше, чем полагается по норме. Видимо, Айне Каллио очень высокое магическое сопротивление.

Verevki razvjgi, suchka! — зарычал юноша. — Ja tebe gorlo peregryzu! Glaza vydavlu! Tolko poprobui tronut menja! Vagina trollia! Derma kusok! Moi druzia tebia na kol posadiat!

Связанный по рукам и ногам, он совершенно не испытывал страха. Зато боль в глубоком порезе на руке и расстегнутый пояс брюк привели его в бешенство.

Nado bylo tebia srazu zakliatiem valit! Chego pialichsia, vydra dranaia?! Chluha rygaia! Chlena nikogda ne videla?! Otviagi menia! Ia tebia tak vyderu — v mogilu otpravichsia! Glaza ot napriaga vypadut!

Гермиона даже порадовалась, что не знает ничего кроме пары общеупотребительных «туристических» фраз. Вряд ли беснующийся на кровати юноша её изысканными комплиментами осыпал. Или это не финский, а шведский?

Popeiti zelia s moiei kroviu, dermo draconie! Menia polozy kusali — vse telo naskvoz otravleno! Podavites, vyrodki!

Безумно хотелось его заткнуть, но заклинание Силенциум при ограничениях на волшебной палочке роскошь непозволительная. Нет, наколдовать волшебный кляп она сможет легко. Но через пару минут здесь появятся скандинавские авроры и вряд ли служителям порядка понравится привязанный к кровати молодой волшебник. Она попадёт в местный Азкабан быстрее, чем скажет слово «квиддич».

Нужно немного потерпеть. Эффект Феликс Фелицис вот-вот должен был сойти на нет, а заказанное заранее такси подъедет через полчаса. Она дождётся машины и только тогда наложит на него Сладкий сон.

А пока… .

Menia budut iskat! Esli ia ne vernus do pounochi v gostinizu, to starchie maiak zapustiat! Menia naidut! A tebia na trollii chlen natianut, unludochnaia pakost!

На сотовый телефон пришло сообщение о прибытии машины — марка, цвет и номер. Гермиона облегченно вздохнула. Наконец-то! Айне мгновенно заткнулся, когда она вытащила волшебную палочку.

Zakolduech, vykidych doxi? — процедил он. — Chtob ty sdochla!

Сомнум! Фините Инкарцеро!

Гермиона подхватила плащ и направилась к двери. Но так и не переступила порог. Замерла.

Феликс Фелицис должен перестать действовать, не так ли? Или зелье рассчитано на большее количество минут, чем написано на этикетке?

Она вернулась к кровати и несколько минут наблюдала за усыплённым волшебником. Троллий выродок, да? Волшебник из категории безнадёжных. Ни будущего, ни перспектив… . Биологический отец её детей с вероятностью девяносто девять и девять десятых процента. Гермиона тихо вздохнула и расстегнула свою сумку из драконьей кожи.

Она знала, что произойдёт что-то подобное. Знала ещё до того как выпила Феликс Фелицис.

Порывшись в сумке, Гермиона вытащила маленький кожаный мешочек. Бездонный кошелёк, который Грипух предоставил ей для неотложных расходов, был связан с сейфом в банке «Гринготтс». Волшебница попыталась вспомнить, сколько же галеонов там хранится. Тысячи три, кажется. Вряд ли больше. Именно та сумма, которую она мысленно относила на «приятные расходы». То есть то, что можно тратить без опаски, зная, что это не последнее.

Гермиона выгребла из кошелька все монеты. Сейф в «Гринготтсе» будет пуст с этого дня. Волшебница раз за разом переворачивала кошелёк и крупные золотые монеты сыпались на серое гостиничное покрывало. По обе стороны одурманенного Айне и на его рубашку… и на расстегнутую зелёную куртку. Браслет из старого червонного золота девушка осторожно пристроила на запястье спящего. Вообще-то она планировала отдать украшение Валяйнену как благодарность. Но врач убежал чересчур быстро. Но, юный Каллио, несомненно, найдёт браслету применение. Так же как деньгам.

Она, конечно, понимала, что откупается. Откупается не от Айне Каллио, который очнувшись, ничего не поймёт, а от собственной совести. Золото, оставленное юноше, заглушит тихий язвительный голосок, возникающий в её голове каждый раз после стыдный и грязных поступков. По-крайней мере, Гермиона надеялась на это.

На самом деле история не закончилась на этом.

Гермионе пришлось избавляться от окрашенных хной и завитых с помощью магии волос посредством стрижки. В салоне красоты попытались избавиться от яркого цвета с помощью какого-то остро пахнущего состава, но особого успеха это не принесло. Теперь на голове девушки красовались совсем короткие волосы. К тому же немного светлее, чем её собственные.

Материал, полученный от волшебника Айне Каллио, после проверки в лаборатории оказался практически идеальным. Просто придраться не к чему, как мрачно пошутил доктор Валяйнен.

Седьмого сентября две тысяче третьего года Гермиона связалась с гоблином Грипухом, который, в свою очередь, должен был дать распоряжение ставленнику банка «Гринготтс» в крупном маггловском банке о перечислении денежных средств.

Девятого сентября первая часть денег, весьма крупная сумма, поступила на счет клиники доктора Валяйнена.

Десятого сентября Гермиона вновь начала проходить через процедуры, необходимые для извлечения яйцеклеток. Доктор Валяйнен лично готовил для неё порции препаратов и ставил уколы. Отдыхала девушка в его комнате отдыха, смежной с кабинетом.

Одиннадцатого сентября врач вручил волшебницу тонкую стопку желтых папок — досье на возможных суррогатных матерей. Женщин здоровых, приятных внешне и, главное, неразговорчивых.

Двенадцатого сентября Гермиона заметила за собой слежку… .

Идущий за ней человек совсем не скрывался. Если бы не ощущение пристального чужого взгляда Гермиона бы не узнала о преследовании. Она прогуливалась по торговому рынку, когда пришло это странное чувство. Собиравшаяся отправиться домой, девушка повернула назад в галереи. Среди праздной толпы у неё были шансы спастись. Перебираясь с этажа на этаж, лавируя среди магглов… . Она скоро убедилась, что за ней и в самом деле наблюдают. А в одной из сверкающих витрин увидела преследователя — высокого молодого человека со светлыми волосами.

Обмирая от ужаса, Гермиона ускорила шаг, почти побежала. Тонкая, не обременённая пакетами с покупками она легко прошмыгнула сквозь группу оживлённых туристов. А вот преследователь, судя по шуму, в них врезался. Времени заминки девушке как раз хватило, чтобы спуститься вниз и выбежать на улицу. Там Гермиона забралась в первое же такси, опередив полную даму в розовом пальто на пару дюймов, чем заработала гневную отповедь.

Дура! Беспечная идиотка! Получив деньги, Айне Каллио мог отправиться их тратить. И в маггловские магазины тоже! Даже без апельсинового цвета волос узнать её легко. А своим бегством она только подтвердила его подозрения. Ещё раз дура!

Гермиона осторожно посмотрела через заднее стекло. Ей действительно не показалась — на тротуаре, лихорадочно оглядываясь по сторонам, топтался Айне Каллио, сменивший зелёную куртку на обычную коричневую. Оставалось понадеяться, что он не погонится за такси.

Не погнался… .

Гермиона стала просто-таки пароноидально осторожна с того дня. Она съехала с квартиры и сняла номер в гостинице. Вещи, которых у неё скопилось немало, отправились на хранение в частный склад. Коттедж, где будут жить суррогатные матери, волшебница арендовала в городке за пятьдесят миль от Эспоо и долго ругалась с аврорами, прибывшими поинтересоваться, зачем она использует так много защитных заклинаний. В конце концов, после долгих увещеваний Гермионе позволили возвести охранный контур. Слабенький.

В клинике колдунья появлялась только после того, как убеждалась, что у входа и в холле нет посторонних. Гермиона теперь часто носила парики разного цвета и длины. В конце концов, у неё появилась огромная их коллекция.

И конечно же, теперь она не посещала торговых центров, рынков и кафе в Хельсинки. Даже в обычный продуктовый магазин заходила с оглядкой.

Милисент Булстроуд сказала, что все создающие магическую семью живут в постоянном страхе. Гермиона была особенной — бояться она начала гораздо раньше дня Ритуала.

Она боялась Айне Каллио. Сколько раз ей снились бешеные светлые глаза, было не перечесть. И белые острые зубы… . В кошмарах Гермионы он всегда настигал её и начинал рвать на части. Даже сны об Азкабане, с темнотой и плывущими дементорами, посещали её не так часто.

Она боялась обмана. Доктор Валяйнен мог легко подменить материал Айне Каллио образцом из своей «базы доноров». И узнать об этом до рождения детей невозможно. Оставалось только сжимать кулаки и надеяться на жадность финна и магию клятвы как показатель. Да-да… . Пятнадцатого сентября магическая клятва проявила себя сильнее, чем можно было ожидать. Пришла боль.

Гермиона боялась не выполнить клятвы и умереть в страшных муках. Стать призраком после смерти. И она боялась боли, которой будет сопровождаться смерть.

Страх… страх больше никогда не отпускал её полностью. И с этим ничего нельзя было поделать.