Идеальные разведенные

3. Леон

Я заранее забронировал столик, потому что запросто попасть сюда пятничными или субботними вечерами невозможно. «Галактика» — популярный бар в городе с приличной музыкой, неслабым баром и кусачим ценником, поэтому всякий сброд сюда не сунется.

Вадим, мой приятель, вальяжно развалился на диванчике и облизывает глазами извивающихся на танцполе красоток. Макс Филатов весь вечер пялится в телефон, переписываясь со своей беременной женой Сашей. Макс и Саша — наши с женой… бывшей женой друзья. Я даже скажу больше: они нам как родственники, потому что Агата — крестная мать сына Сашки, а я, вроде как, планирую стать крестным для малышки, которая вот-вот должна родиться.

— Ну, брат, как оно? — спрашивает Вадим, разливая коньяк.

— Что? — переспрашиваю, не уловив суть.

— Ну, в смысле, холостым и свободным, — поясняет.

— А-а-а, — протягиваю. — Не знаю, еще не понял, — неопределенно пожимаю плечами.

Если друг полагает, что я вырвался из оков гнетущего меня брака, то он глубоко заблуждается. Это было лучшее время, в котором я был счастлив. По крайней мере первые четыре года точно.

Но и беспомощным я себя в одночасье не стал ощущать: я давно забочусь о себе сам, последние два года как пить дать.

Ухмыляюсь, когда ненароком вспоминаю слова моей уже бывшей жены: «Милый, погладь себе в конце концов рубашку, а то люди подумают, что я у тебя ничего не делаю». Или ее фирменные завтраки… единственный несгоревший омлет до сих пор мне снится в кошмарах. Поэтому у меня не было иного варианта, как научиться готовить самому, чтобы прокормить себя и свою Богиню.

— Та-ак, а эти что здесь забыли? — мой поток мыслей прерывает Максим.

Он смотрит куда-то вперед, и на его лице начинают играть желваки. Прослеживаю за его взглядом и натыкаюсь на занимательную картину: беременная Сашка ведет под руки с одной стороны мою бывшую, с другой — подругу Агаты. Я ее знаю, но не помню, как ту зовут. Девчонки выглядят экстравагантно и ярко: рыжая Сашка с огромным животом, белокурая Агата, худая как селедка, и темноволосая подружка с выдающимися нижними «глазами», выпрыгивающими из маленького лоскутка кофточки. Так себе косплей на «Виагру».

Эта «святая троица» направляется прямо к барной стойке, у которой толпится возбужденный народ.

Максим, открыв рот, наблюдает за своей женой, которая старательно пытается взобраться на высокий барный стул со своим беременным животом. Сашка единственная присаживается, когда оставшиеся две подружки стоят по разные от нее стороны.

Мне до колик в животе забавно. Они выглядят настолько комично, что мне не удается сдержать хохоток.

Максим смотрит на меня злобным взором, только я не могу понять, на кого он сейчас больше злится: на меня, или на свою жену.

— Ты стуканул, где мы? — спрашиваю Макса.

Друг отрывается от созерцания своей жены и поворачивается ко мне.

— Я, по-твоему, на стукача похож? — Макс вспыльчивый и довольно быстро заводится. Он откидывает от себя стакан, и тот катится по столу, ударяясь о бутылку коньяка.

— Ладно, понял, — выставляю ладони вперед в примирительном жесте. Стычка с другом сегодня не входила в мои планы.

— Мужики, я не понял, там за баром ваши жены, что ли? — Вадим только сейчас замечает девушек.

— Ага, — одновременно отвечаем с Филатовым, у которого, очевидно, подгорает.

— А кто темненькая с ними? — уточняет Вадим.

— Подружка Агаты. Не помню, как зовут, — пожимаю плечами.

Макс вскакивает с места и направляется устрашающей походкой в сторону девушек. Страшно становится даже мне.

Но за метр до девчат, замедляется, а следом осторожно касается плеча своей жены. Сашка вздрагивает и оборачивается. Хмуро сканирует мужа, а затем с огромной улыбкой до ушей повисает у него на шеи.

Освободившись от объятий жены, Максим приобнимает Агату и целует ее в щеку, кивая третьей подружке.

Очевидно, в этот момент Макс сообщает обо мне, потому что четыре пары глаз устремляются в мою сторону как стрелы. Саша машет мне рукой и посылает воздушный поцелуй, а я салютую ей стаканом с виски. Агата тут же отворачивается, поджав губы и задрав свой еврейский нос. Друг о чем-то оживленно рассказывает своей беременной супруге, отчего Сашка моментально спрыгивает с барного стула, воинственно складывает руки под грудью и отрицательно крутит головой. Я округляю глаза, когда Филатов яростно ударяет ладонью по барной стойке и направляется к нашему столику.

— Ненормальная! — бубнит, протискиваясь к своему месту и шаря по дивану в поисках своего телефона. Смеюсь про себя. Эта парочка удивительным образом подходит друг другу. Сколько помню, эти двое постоянно соревнуются в словесной перепалке, и я даже не берусь сказать, у кого это получается лучше. — Я собирался отвезти ее домой, — сокрушается друг, — так эта ненормальная отказывается, ты прикинь? Говорит, не бросит своих девочек, — делает в воздухе кавычки.

— Согласен. Здесь не место беременным, — поддерживаю друга.

Смотрю в сторону девушек: Саша все так же сидит на стуле и периодически посматривает на наш столик, а Агата с подружкой уже долгое время стараются дозваться бармена, который их категорично игнорирует.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Клуб набит под завязку.

У барной стойки толпится огромное количество человек, и каждый пытается привлечь внимание бармена. Девчонок пихают со всех сторон, и я действительно начинаю опасаться за Сашку, как бы ту случайно не толкнули в живот.

Максим находит телефон и возвращается к девушкам. Филатовы начинают снова пререкаться, а Агата закатывает глаза.

Достаю мобилу из кармана и набираю Макса.

— Уже соскучился, малыш? — спрашивает друг и смотрит на меня, играя бровями.

— Да пошел ты, — смеюсь и показываю другу средний палец. — Веди девчонок к нам.

— Понял.

Я уверяю себя, что делаю это ради беременной Саши, чтобы ту максимально обезопасить от неконтролируемой пьяной толпы. За столиком им с Максом будет удобнее выяснять отношения.

Макс помогает жене спуститься со стула и они, взявшись за руки, идут к нашему столику. Агата с подружкой зеркалят их действия и плетутся следом.

— Всем привет! — машет Сашка и улыбается своей самой милой улыбкой.

Когда они с Максом протискиваются к диванчику, я привстаю и сминаю Сашу в дружеских объятиях.

— Эй, полегче! — хмурится Макс. — Не прижимайся слишком близко к моей дочери, — это шутка, но, зная друга, угроза выглядит вполне себе реальной.

— Добрый вечер, мальчики! — приторным голосом припевает брюнетка.

Стробоскоп яркой вспышкой освещает лица девушек, и я не могу скрыть удивления. Агата никогда так вызывающе не красилась. Ее боевой окрас выглядит, как минимум, нелепо и пошло.

— Девчонки, присаживайтесь! — Вадим придвигается ко мне, уступая место девушкам.

Пронырливая подружка опережает Агату и усаживается рядом с Вадимом.

Бывшей жене достается место в кресле напротив меня.

— Как дела? — зачем-то спрашиваю её я.

— Не хочу тебя расстраивать, но у меня все хорошо, — Агата задирает подбородок и выпрямляет спину.

Это такой тонкий еврейский юмор. Успел узнать за шесть лет.

— Девчонки, что пить будете? — спрашивает Вадим, заглядывая в зону декольте брюнетки.

— Ты у них спрашиваешь? — кивком головы указывает брюнетка на свои «девяносто», которые все «сто шестьдесят».

Девчонки одновременно начинают смеяться, видя в ответе брюнетки забавное и остроумное. Они явно уже «навеселе», кроме Саши, но той и пить не надо, чтобы поднять себе и другим настроение. А вот Агата с подружкой под приличным градусом, и их макияж тому доказательство. У жены… черт, бывшей жены — расфокусированный взгляд, и ее слегка пошатывает, но внутренняя Богиня пока еще под контролем, чего не скажешь о подружке — ту совсем развезло.

— И у них тоже! — Вадим протягивает руку брюнетке. — Кстати, я Вадим.

— Юля, — кокетливо пожимает протянутую лапу Вадима и поправляет вырез кофточки. Юля! Ну всё, вспомнил! — Я буду «Космополитен», — жеманничает брюнетка, а сама пускает слюни на наш коньяк.

Забавно.

— Мне воды без газа, — оповещает Саша и жмется к Максу.

— А тебе что заказать? — спрашиваю Агату, раз уж у нас разыгрывается джентльменство.

— Текилу и лимон, — бывшая выпрямляет спину и закидывает ногу на ногу, отчего ее короткая черная ночнушка задирается по самое не хочу, оголяя длинные загорелые ноги.

Я же правильно понимаю, этот кусок тряпки — ночная сорочка или что?

— Ты же не пьешь текилу? — натягиваю брови на нос.

Агата никогда не любила текилу, называя ее «бычьей мочой».

И не спрашивайте почему. Уверен, она сама не знает.

— Не пила, — устремляет на меня свои ледяные серые глазищи. — В браке.

А-а-а, вон оно что!

Но красиво, твою мать. Точный удар по яйцам.

Принимается.

Пока мы ждем заказ, ощущаю напряжение.

Сашка воркует с Максом, периодически поглядывая то на меня, то на Агату, а Вадим спелся с брюнеткой Юлей.

Празднование моего развода уж больно стало напоминать обычные посиделки парами.

Нам приносят напитки, и за столом становится активнее, но напряжение никуда не исчезает, а потому расслабиться совершенно не получается.

— Я х-х-хочу сказать тост! — подружка-подшофе поднимает стакан с нашим коньяком, потому что свой коктейль она опустошила за считанные секунды.

Все замолкают, глядя на брюнетку в ожидании.

Агата поднимает свой шот с лаймом.

— За Агату и Л-л-леона! — вскрикивает брюнетка торжественно. — Будьте счаст…(ик!)… ливы!

Мне кажется, в этот момент даже музыка в баре стала играть тише, а все присутствующие просто замерли в небывалом шоке и уставились на нас.

Да я и сам прифигел.

Никто за столом не спешит «чокаться», а Агата так и вовсе ставит с грохотом свой шот обратно на стол.

Брюнетка непонимающе обводит всех взглядом, а потом, словно получив озарение откуда-то свыше, добавляет:

— Каждый по отдельности, — и невинно так хлопает приклеенными ресницами.

Лицо Агаты перекашивается, будто по нему проехался КамАЗ. Максим, который в нашей компании самый суровый, начинает ржать и передает эстафету мне. И только Вадим непонимающе хлопает зенками.

Определенно, вечер перестает быть томным.

Агата хватает свой шот и со злостью опрокидывает его в себя. Морщится, берется за лайм и облизывает сочную дольку.

Следом опустошает вторую рюмку.

Кто-то сегодня решил напиться?

С горя или радости?