Идеальный убийца

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Кристина начала свой третий обход Белгрейв-сквер. Она посмотрела на свои уродливые часы. Час сорок четыре и десять секунд. Первый обход, сделанный полчаса назад, опоздал на две минуты. После этого она стала лучше ориентироваться в дорожном движении, и второй заход был удачным. Она задавалась вопросом, кажется, в сотый раз за сегодняшний день, что, черт возьми, она делает. В поисках ее он на арендованном «Пежо» нарезал круги вокруг причудливой лондонской достопримечательности … Кристин даже не знала, как его называть. Ее защитник? Ее убийца? Ее шпион?

Кем бы он ни был, он появился из ниоткуда на середине площади. Не махал и не кричал, чтобы привлечь внимание. Он просто стоял на видном месте на тротуаре, зная, что она заметит его. Кристина притормозила, и он скользнул на пассажирское сиденье.

«Поверни налево», - приказал он. «Двигайся до Кенсингтон-стрит».

И тебе привет, подумала она. Кристина снова втиснула машину в плотное движение, в то время как он немедленно снова начал осматриваться в поисках какого-нибудь невидимого врага. Она заметила небольшую царапину у него на руке.

«Итак, убил кого-нибудь, пока тебя не было дома?» Она хотела поднять настроение, но это прозвучало грубо. Он бросил на нее тяжелый взгляд.

«Извините». Кристина услышала вдалеке синхронный вой сирен и почувствовала дрожь беспокойства. «Куда мы теперь направляемся?»

«Мы собираемся уехать из Лондона на день или два. Давай поедем обратно на запад, по шоссе М3. И если по пути увидишь аптеку, остановись».

Кристина еще раз взглянула на него. На нем был твидовый пиджак, которого она никогда раньше не видела. «Мелочь», — подумала она. Он уходит в одном пиджаке, возвращается в другом. Должно быть безобидное объяснение. Затем она заметила темное пятно на рукаве. Она остановила машину.

«Что ты делаешь?» спросил он.

В ответ Кристина протянула руку и осторожно приподняла ткань до его локтя, обнажив свежую рану.

«Боже мой! Что случилось?»

«Я получил пулю, но все в порядке. Думаю, пуля прошла навылет». Он убрал руку.

«Ну, если оставить в стороне ваше экспертное медицинское заключение, я должен взглянуть на него».

«Продолжай ехать. Кровотечение остановилось, просто болит. С нами все будет в порядке, если мы сможем увеличить расстояние между нами и…»

У Кристины внутри все перевернулось.

«Уходи!» — настаивал он.

Она вырулила обратно на улицу. «Хорошо. Я продолжу», - выплюнула она. «И, может быть, мы сможем извлечь пулю из этого пистолета, чтобы ты мог ее проглотить. Вот как вы, мачо, справляетесь с болью, верно? Гнев Кристины усилился. «Но пока я веду машину, ты расскажешь мне, что там произошло. Ты уходишь, не сказав мне, куда идешь и что делаешь, а потом возвращаешься с огнестрельным ранением. Если меня втягивают в это, я хочу знать, что происходит! Скажи мне, или я ухожу!»

Он ничего не сказал сразу, и Кристина взглянула на него. Он пристально смотрел на нее, беспокойство было заметно сквозь жидкую бородку, скрывавшую его лицо. Наконец, он заговорил. «Вы правы, доктор. Я был неправ, не включив вас в список. Возможно, я думал, что чем меньше вы будете знать, тем в большей безопасности будете. Но теперь это явно в прошлом».

Кристина посмотрела на пятно крови на его куртке и подумала, как, должно быть, выглядит этот парень.

«Я ходил на встречу с Хирамом Варкалом. Он возглавляет отделение Моссада здесь, в Лондоне. Я предполагал, что он не имел отношения к организации, о которой я вам рассказывал, и я хотел выяснить, что ему известно. Если Варкал казался в безопасности, я собирался рассказать ему все, чтобы он мог отправить это прямо наверх, самому Директору.»

«У двух последних израильтян, с которыми ты встречался, дела шли не слишком хорошо. Не нервничал ли этот парень перед встречей с тобой?»

«Он был бы им, если бы знал об этом».

Кристина внимательно слушала, как он объяснял, как загнал Варкала в угол в ресторане. Затем он пересказал их разговор и предложил краткую версию последовавшей битвы. Она ехала дальше в мрачном молчании, признавая события, которые две недели назад даже не подумала бы возможными. Когда Слейтон закончил, она поняла, что все стало еще глубже.

«Значит, ты думаешь, что убил по крайней мере одного из троих?»

«Да», - спокойно ответил он. «Может быть, двое. У меня не было выбора. Они вытащили пистолеты».

Количество убитых снова растет, подумала она. «А что насчет этого парня, Варкала? Если он тебе поверил, он передаст то, что ты ему рассказала, верно? И, возможно, ему удастся убедить полицию, что ты действовал в целях самообороны.»

«Нет».

Ответ был слишком простым, слишком быстрым. Тогда Кристина поняла. — Ты хочешь сказать, что убил его?

Слейтон покачал головой: «Я убил двоих парней из службы безопасности. Но один из них прикончил Варкала».

«Что?» Она посмотрела на него с недоверием. «Почему его собственные телохранители застрелили его?»

«Просто. Потому что он разговаривал со мной».

Кристина чуть не проехала на красный свет. Она нажала на тормоза, и маленькую машину занесло прямо перед пешеходным переходом. Пешеходы осторожно расступались перед ними, а пожилой мужчина неодобрительно ткнул тростью в сторону Кристины. Она мертвой хваткой вцепилась в руль. Что еще? Она задавалась вопросом. Что еще могло случиться?

Она сказала: «Завтра это будет во всех газетах Англии, не так ли? Твоя фотография и моя рядом с ней с большим вопросительным знаком внизу».

«Если моя фотография попадет в газету, это очень плохой знак».

«Наверное, мне не стоит спрашивать, но почему?»

«Потому что у меня не так много фотографий, «спокойно сказал он, — а те, что существуют, хранятся в особом агентстве израильского правительства. То, которое научило меня быть тем, кто я есть».

Кристина обдумала это. — Ты имеешь в виду, что единственные официальные фотографии…

«Я имею в виду единственные фотографии. Ни семейных альбомов, ни фотографий с каникул, ни полароидных снимков с моими одноклассниками. Ничего подобного. Те, что существовали до того, как я стал кидоном, были уничтожены. Вот как это работает.»

Загорелся зеленый, и Кристин медленно поехала дальше, обдумывая то, что он только что сказал. Все это казалось таким холодным и циничным, даже жестоким в каком-то смысле. Это была еще одна часть существования, которую она никогда не могла себе представить.

Слейтон продолжил: «Конечно, я был занятым человеком последние восемнадцать лет. Возможно, наши враги сделали одно или два откровенных фото. Но если фотография появится в вечерних новостях Би-би-си, это любезность моего правительства. Это будет означать, что Моссад думает, что я переметнулся. Они бросят меня на растерзание волкам и сами пойдут за мной. Тяжело. Правительствам не нравится, когда их недовольные убийцы бегают повсюду. Слишком грязно для — вот! «выплюнул он, мотнув головой набок.

Ее сердце подпрыгнуло. «Что?»

Он указал на боковую улицу, которую они только что миновали. «Дальше по той улице была аптека. Повернись».

Кристина вздохнула с облегчением и развернула машину. Она посмотрела на его раненую руку. Казалось, его это совершенно не беспокоило. Она вспомнила все другие шрамы, которые видела на его избитом теле. Как кто-то может жить такой жизнью? И теперь ее втягивали в это. Она снова попыталась представить какой-нибудь выход.

Кристина сказала: «Если бы мы пошли в полицию и сразу все им рассказали, разве это не дало бы вам достаточную страховку?»

«Все, что на моей стороне, — предположения. Они могут связать меня с одним мертвецом, может быть, с несколькими. Они подумают, что я сумасшедший, и прежде чем они поймут обратное — что ж, как я уже сказал, есть много людей, которые были бы очень обеспокоены, если бы я сидел в тюремной камере и отвечал на вопросы».

Она попробовала новую тактику. «А как же газеты? Пойди и расскажи им все. Как только это станет достоянием общественности, никто не сможет преследовать тебя».

«Ты действительно думаешь, что кто-нибудь напечатает нечто подобное? Кто бы в это поверил?»

Кристина нашла место для парковки прямо перед аптекой. Кто бы в это поверил? - подумала она. Почему я в это верю? Вопрос вертелся у нее в голове. Она всегда считала себя умной, рассудительной женщиной. Человеком науки и логики. Но она поверила ему. Он похищал ее. Дважды. Она видела, как он убил человека, но по какой-то чертовой причине чувствовала, что все, что он сказал ей, было правдой.

Она чувствовала, что он наблюдает за ней. Ей стало не по себе, и она заставила себя сменить направление мыслей. Кристина наклонилась к нему.

«Не двигайся», - сказала она своим лучшим профессиональным голосом. Она осторожно сняла куртку с его раненой руки, затем расстегнула манжету рубашки и оттянула ее назад, чтобы получше рассмотреть рану. Без рентгена было бы невозможно определить, осталась ли какая-либо часть пули в его теле, но она могла четко разглядеть входное отверстие на передней поверхности предплечья и выходное отверстие на спине.

«Нам нужно почистить и перевязать это. Затем нам нужно сделать рентген, чтобы проверить, нет ли повреждений, которые мы не видим».

«Больницы пока закрыты, так что давайте просто почистим их и покончим с этим».

Кристина нахмурилась. Она мысленно записывала, что ей понадобится в аптеке, когда внезапно заметила их близость. Она почувствовала его дыхание на своей шее, и ее взгляд переместился. Их лица разделяли всего несколько дюймов, глаза встретились. Он смотрел на нее открыто, впервые без расчета, без холодной настороженности, которая пронизывала каждое его действие. И это было еще не все. Выражение его лица, казалось, было знакомым, как будто он смотрел на кого-то другого, кого знал гораздо ближе. В тишине Кристин почувствовала себя неловко. Она отстранилась.

«Хорошо», - сказала она, взяв себя в руки. «Я пойду принесу то, что нам нужно, чтобы вылечить тебя. Что-нибудь для промывания раны, марлю, пластырь. Может быть, обезболивающее, отпускаемое без рецепта. Что-нибудь еще?»

«Да, принеси мне бритву и немного крема для бритья».

«Хорошо».

Когда она взялась за дверную ручку, он мягко протянул руку и взял ее за запястье.

«Кристина» … Прости меня за это. Ты напомнила мне кое-кого. Она задумчиво кивнула, затем улыбнулась. Это был первый раз, когда он назвал ее по имени. «Что ж, я могу честно сказать, что ты не напоминаешь мне никого, кого я когда-либо знал».

Он тоже изобразил тонкую улыбку, но затем, через мгновение, она исчезла. Он вернулся к своим обязанностям по оценке всей активности на улицах и тротуарах. Кидон вернулся так же быстро, как и ушел.

«Мне это не нравится», - заявил Чатем. Вернувшись в свой офис Скотленд-Ярда после дневной поездки на поезде из Пензанса, он держал в руках копию полицейского отчета о несчастном случае, в котором сообщалось о смерти некоего Йозефа Мейера.

«Должен сказать, сэр, я сам действительно не заметил в этом ничего подозрительного», - сказал Иэн Дарк.

«Нет, ничего подозрительного. Совсем ничего! Это было не расследование. Это был кто-то, заполнивший административную площадь». Чатем ткнул пальцем в низ страницы: «Смотрите, опрошен только один очевидец. Один!» Чатем отбросил листок в сторону.

«Прошло меньше недели. Возможно, нам следует разобраться в этом самим».

Чатем покачал головой. «Я бы хотел, чтобы мы могли, но мы не можем слишком распылять наши силы. Прямо сейчас здесь только мы и миссис Смайт. Кстати, она уже сообщила о себе?»

«Она попросила шефа Бикерстаффа позвонить. Кажется, все это дело вызвало настоящий скандал в Пензансе. Сегодня утром не менее дюжины местных жителей пришли навестить Бикерстаффа, и все они утверждают, что были свидетелями какой-то части того, что произошло вчера. Одна женщина действительно опознала BMW, но она видела, как он выезжал из мотеля. Ничего такого, чего бы мы уже не знали. Что касается трансферной машины, несколько человек уверены, что заметили ее».

«И что?»

«Это может быть что угодно — от черного Ламборджини до хлебного фургона Tripley».

Чатем вздохнул. «А как насчет Смайта?

«Она все еще пытается идентифицировать машину, на которой пересел наш человек, по тем отпечаткам шин, на которые вы указали. Бикерстаффу было любопытно, что привлекло вас именно к этим следам. Он говорит, что повсюду были следы шин, многие из них ближе к брошенному BMW.»

Чатем пожал плечами: «Немного логики, но в основном догадки. Боюсь, это все, что у нас есть на данный момент. Смайт, вероятно, может определить тип шин, но даже в этом случае они все так распространены в наши дни. Если мы найдем подходящую машину, то сможем сопоставить неровности и доказать, где они были».

«Но сначала мы должны найти его», - сказал Дарк, понимая, что они не намного продвинулись дальше исходной точки.

Зазвонил телефон, и Чатем помахал в воздухе длинным указательным пальцем, подходя, чтобы поднять трубку. «Я думаю, это то, что нам нужно». Он поднял трубку: «Чатем слушает».

Разговор был очень односторонним. Глаза Чатема сузились, а челюсть сжалась, когда он слушал. В конце он обменялся несколькими любезностями и осторожно положил телефон обратно на рычаг, безмолвно приводя в порядок свои мысли.

«Что случилось?» Спросил Дарк.

Вопрос вывел Чатема из транса. «Это был помощник комиссара по поводу встречи, которую мы должны были провести сегодня днем с израильтянами. Несколько часов назад он договорился об этом с парнем по имени Хирам Варкал.»

«Варкал? Кто он?»

«Это плохо хранимый секрет, что он начальник резидентуры Моссада здесь, в Лондоне. Или, по крайней мере, он был. Сразу после полудня он был убит в перестрелке. Это произошло в ресторане в Найтсбридже, в нескольких кварталах от посольства. Еще один израильтянин был убит, а третий ранен.»

«Боже милостивый! Они падают быстрее, чем мы можем сосчитать».

«Да, и это еще не все. Кажется, сегодняшний убийца вполне соответствует описанию нашего человека».

«СМИ сойдут с ума».

«Я думаю, что именно так сказал помощник комиссара. Это дело стало главным приоритетом Скотленд-Ярда. Сам комиссар счел нужным назначить меня ответственным за то, что сейчас является очень публичным расследованием. У меня есть полномочия использовать любые средства, необходимые для поимки этого парня.»

Телефон зазвонил снова, и Чатем жестом попросил Дарка снять трубку. Он снял и, обменявшись несколькими словами, прижал трубку к груди.

«Внизу, в вестибюле, охрана. Говорят, снаружи тебя разыскивает толпа репортеров. Кажется, прошел слух, что тебя назначили ответственным за большое расследование, и они хотят получить заявление. Очевидно, они очень взволнованы.»

Чатем взглянул на время. «Конечно, они там. Быстро приближается крайний срок, чтобы что-нибудь показать в вечерних новостях. Скажи им, что у нас брифинг через пятнадцать минут».

Дарк передал сообщение.

Чатем подошел к вешалке и взял свое пальто. «Наша проблема с нехваткой персонала решена, Йен. Давай вызовем резервистов. Свяжись с инспектором Грантом из отдела по расследованию убийств. Он и пятеро его лучших людей возобновят расследование смерти Йозефа Мейера. Перезвоните Ширеру и скажите ему, чтобы он выяснил, кто сейчас руководит делами Моссада в посольстве. Я должен увидеть этого человека, по возможности, сегодня вечером. Отправь полдюжины человек в Пензанс, чтобы помочь Смайт со всем, что ей нужно. Пусть криминалисты пришлют… «Чатем щелкнул пальцами в воздухе, пытаясь вспомнить имя. — Мур, да, это оно. Смышленый парень. Пусть он встретится со мной прямо сейчас в ресторане «Ло Фан» в Найтсбридже. Я буду там, если понадоблюсь. «Чатем направился к двери.

«Но, сэр! Вы только что назначили брифинг для прессы через пятнадцать минут».

«Верно», - бросил Чатем через плечо. «И я уверен, что ты отлично справишься».

Они прибыли в Саутгемптон в 4:30, Слейтон был за рулем, пока они ехали по центру города. Десятью минутами ранее он указал на отель под названием «Эксельсиор», но машина не остановилась. Они отошли на два квартала от отеля, направляясь к набережной — откровенно меркантильной ловушке, окружавшей Городскую набережную. Оттуда он вернулся к «Эксельсиору» и в конце концов повторил упражнение с трех разных направлений.

«Нам обязательно быть настолько осторожными?» Спросила Кристина, когда он, наконец, заехал на парковку в квартале от отеля.

«Просто провожу небольшую разведку. Это быстрее, чем идти пешком». Он заглушил двигатель, но оставил ключи в замке зажигания. «Я собираюсь поискать комнату. Я бы хотел, чтобы ты остался здесь. Я объясню, когда вернусь.»

Она посмотрела на него: «Тебе лучше».

Слейтон зарегистрировался как Хенрик Эдмунсон, имя взято из его датского паспорта и соответствующей кредитной карты. Он попросил на плохом английском номер с видом на фронт-стрит, объяснив, что они с женой останавливались в похожем номере в отеле Excelsior много лет назад во время своего медового месяца. Клерк, казалось, был обеспокоен запросом, объяснив, что свободных мест было мало, но в конце концов он нашел приемлемый номер по разорительной цене. Слейтон сделал вид, что вздрогнул от такой цены, но все равно снял комнату, как послушный муж, решивший показать своей жене, что в старичке еще осталось немного романтики. Зарегистрировавшись, он зашел в номер, провел внутри пятнадцать минут, затем направился обратно к машине.

Кристина поняла, что приобретает ряд новых тревожащих привычек. Она обнаружила, что наблюдает за мужчинами и женщинами, даже за детьми на тротуарах, пытаясь решить, кто, возможно, уделяет ей слишком много внимания. Она подавила желание пересесть на водительское сиденье, не желая поддаваться паранойе. Она сразу заметила Дэвида, когда он завернул за угол. Он забрался на водительское сиденье.

«Хорошо, — сказал он, — есть две причины, по которым мы здесь. Во-первых, нам нужно позволить миру спокойно пройти мимо нас день или два. Мы будем читать газеты и смотреть Би-би-си, чтобы понять, в какие неприятности мы влипли».

Кристин застонала, она никогда раньше не попадала в неприятности национального масштаба, достойные освещения в прессе.

«Во-вторых, я не могу докопаться до сути всего этого без свободы передвижения. Я должен иметь возможность путешествовать. Документы, которыми я пользуюсь сейчас, были выданы Моссадом. Теоретически, никаких записей не велось, так что их нельзя было отследить до меня.»

«Но ты думаешь, что это не так?»

«Я думаю, нам нужно выяснить. Люди, которые преследуют меня, знают, что я баллотируюсь. Они знают, что мне нужна документация, и они попытаются ее найти. До сих пор я использовал эту личность только для машины. Знание об этом помогло бы им, но только пока. Это движущаяся цель. Теперь я воспользовался кредитной картой, чтобы заселиться в отель.»

«Чтобы они могли найти нас здесь».

«Они нас не найдут, потому что нас не будет в «Эксельсиоре». Он вытащил пачку двадцатифунтовых банкнот и отсчитал дюжину. «Вот. Прямо через дорогу от Эксельсиора есть еще один отель. Он называется Хамфри Холл. Иди туда и сними номер. Он должен быть обращен к «Эксельсиору» и находиться на втором или третьем этаже.»

«Я не могу использовать свое собственное имя, не так ли?»

«Нет, просто выбери то, что запомнишь, например, имя друга. Что-нибудь, что ты узнаешь, если тебя окликнет проходящий мимо клерк. У вас не будет удостоверения личности, но если они спросят, неохотно скажите им, что вам придется вернуться к своей машине и забрать его. Если они будут упорствовать, скажи им, что ты собираешься это получить, возвращайся прямо сюда, и мы уйдем».

Кристина вздохнула. Она чувствовала себя студенткой, проходящей курс «Шпионаж 101».

Он продолжил: «Честно говоря, я не думаю, что с удостоверением личности будет проблема. Я подозреваю, что это такое место, где не будут просить многого, пока вы платите наличными вперед. Просто лучше всего продумать все это заранее.»

«Конечно».

«Как только доберешься до комнаты, иди прямо к ней. Наполовину открой окно и наполовину задерни шторы. Так я буду знать, в какой ты комнате. Я не поднимусь прямо сейчас, у меня есть кое-какие дела. Это займет пару часов.»

Кристина забеспокоилась, вспомнив, когда он в последний раз уходил один.

«Не волнуйся. Я просто должен что-то сделать с этой машиной».

«А каков секретный стук, чтобы я впустила тебя?» — спросила она, пытаясь разрядить обстановку.

Его ответ был лишен чувства юмора: «Я просто постучу и скажу, что это я. Люди, о которых мы беспокоимся, вообще не стали бы утруждать себя стуком».

Дэвид был прав, когда снимал комнату в Хамфри-холле. Как только у клерка на руках оказались наличные, он достал ключ и простую регистрационную карточку, на которой Кристин торопливо нацарапала псевдоним Карла Флак. Карла была одной из ее лучших школьных подруг, девушкой, неудачно вышедшей замуж вскоре после окончания школы, как думали некоторые, просто чтобы избежать стольких лет подростковых страданий под тяжестью своей неудачной девичьей фамилии.

Лестница на второй этаж скрипела, когда Кристина поднималась наверх. Это было то место, которому более щедрые туристические гиды присвоили бы «характер» или «очарование старого света». Комната оказалась старой и сырой, как и все остальное здание, но достаточно чистой. Это был люкс, одна главная комната выходила окнами на улицу, а с одной стороны — отдельная спальня и ванная. Она привела в надлежащий порядок окно и шторы в главной комнате, затем посмотрела вниз, на улицу. Кристина знала, что Дэвид был где-то там. Она не могла видеть его, но он был там, возможно, наблюдал прямо сейчас. Это было странно успокаивающе.

Она решила принять душ, зная, что его не будет какое-то время. Она закрыла дверь ванной и уже собиралась запереть ее, когда вспомнила, что произошло на Виндсоме — выражение его лица, когда он ворвался и увидел ее обнаженной. Он смотрел всего мгновение с потрясенным, растерянным выражением лица, пока, наконец, не отвернулся. Он ожидал застать ее замышляющей что-то недоброе, размахивающей каким-нибудь новообретенным оружием или рацией. Вместо этого он просчитался, его удивление усугубилось непристойным состоянием Кристины и его собственным очевидным недоверием. Кристина задумалась об этом. Все, безусловно, изменилось. Несмотря на все это безумие, она была уверена в одном о Дэвиде Слейтоне — теперь он доверял ей. Он оставил ее одну в машине. Прямо сейчас она могла бы сидеть в этой самой комнате с полицейским контингентом, ожидая прибытия чрезвычайно опасного человека. Но он доверял ей. И многое из того, что он сказал ей, казалось, имело смысл.

Ранее она поймала себя на том, что пялится на телефон, всерьез раздумывая, не позвонить ли своей матери, которая, должно быть, уже до смерти переволновалась. Дэвид специально предостерегал ее от этого, полагая, что любая тревога, которую сейчас испытывает ее мать, ничто по сравнению с трауром по мертвому ребенку, который мог бы иметь место, если бы какие-либо отслеживаемые звонки выдали их местонахождение.

Хамфри Холл компенсировал недостаток атмосферы обильным запасом горячей воды. Кристина стояла под душем целых двадцать минут, позволяя теплой струе под высоким давлением проникать глубоко в ее мышцы. Она позволила своим мыслям блуждать по дому, размышляя о том, что она могла бы делать через неделю или месяц; рано или поздно кошмар закончится, и она сможет вернуться к своей жизни. Перевод на ночные смены в отделении неотложной помощи сейчас показался бы обыденным. Кристин последовала за ним с еще лучшими мыслями. Дома, когда ее мать готовит рождественский ужин; пьет кофе, ест рогалики и бесцельно хихикает, подшучивая над сестрами в Le Café Blanc.

Когда Кристин вышла из душа, клубы пара заполнили номер и вырывались через приоткрытое окно в соседней комнате. Лежа на кровати, она открыла свою маленькую сумку-роллер, которую Дэвид купил для нее в магазине подержанных вещей. Они не купили никакой одежды специально для сна, поэтому она надела пару хлопчатобумажных спортивных штанов свободного покроя и футболку, также из магазина подержанных вещей. Это было восхитительно удобно. Кристина больше ничего не стала доставать из чемодана и перепаковала грязную одежду, которая была на ней ранее. Никогда ничего не оставляй без причины. Всегда будь готова действовать по первому требованию. Она неохотно училась.

Она пошла в гостиную и расслабилась на диване, размышляя, какие еще развлечения могли бы сработать. Телефон все еще звонил, но она обещала не пытаться. Утренняя местная газета лежала на столике у двери, но это не годилось. В ней, несомненно, была статья, которую ей в данный момент было неинтересно смотреть. То же самое относилось и к телевизору. Кристин представила себе две зернистые фотографии за спиной ведущего новостей, на одной она, а на другой Дэвид. «Будь начеку с этими двумя преступниками…» Прямо как Бонни и Клайд. Неужели все зашло так далеко? Она не хотела знать.

Кристина почувствовала озноб, когда свежий вечерний воздух начал проникать через окно. Она подумала, не стоит ли его закрыть. Конечно, Дэвид уже заметил сигнал. Вздохнув, она решила оставить его открытым. Она взяла одеяло из спальни, откинулась на спинку дивана и попыталась погрузиться в приятные мысли.

Стук пробудил ее от глубокого сна. Кристине потребовалось несколько мгновений, чтобы сориентироваться. Она взглянула на часы и увидела, что было почти десять вечера. Еще один тихий стук.

Она встала и направилась к двери, накинув на плечи одеяло, чтобы защититься от холода, который проник в комнату. Ее глаза превратились в узкие щелочки, когда они привыкли к свету, а волосы лежали сильно растрепанными, высохнув за время сна. Она открыла дверь, не спрашивая, кто бы это мог быть.

Когда он увидел ее, то ухмыльнулся.

«Что тут смешного?» — спросила она.

«Ничего. Просто ты выглядишь…» Слейтон сделал паузу, и ухмылка внезапно исчезла.

«Что? Что-то не так?»

Он казался смущенным. «Нет. Нет, не обращай внимания». Он прошел мимо нее в комнату. «Здесь холодно».

Кристине стало интересно, что все это значит. Поскольку он явно пытался сменить тему, она решила не продолжать.

«Я знаю. Я не был уверен, стоит ли мне закрывать окно».

Слейтон прошелся по комнате, выключая весь свет. Когда он закончил, остался только один луч света, исходящий из соседней спальни. Затем он подошел к окну и закрыл его, оставив шторы наполовину раздвинутыми.

«Извини, это моя вина», - сказал он. «Ты не привыкла к такого рода вещам. Я должен был сказать тебе закрыть это через час. Однако ты поступила безопасно. Это хорошо.»

«Ты еще сделаешь из меня шпиона», - задумчиво произнесла она.

Слейтон выглянул в окно и поманил Кристину рукой. Он указал на «Эксельсиор». «Видишь комнату прямо напротив? Ту, где горит свет?»

«На третьем этаже?»

«Точно. Это номер, похожий на этот. Гостиная и одна спальня, только в спальне тоже есть окно, справа, видишь?»

«Конечно». Свет в спальне был выключен, но Кристина могла разглядеть смутные очертания большой кровати и нескольких предметов мебели. «По сравнению с Хамфри Холлом он выглядит немного больше». … Я думаю, англичане сказали бы «шикарно»? В следующий раз давай сделаем наоборот».

«В следующий раз».

«И что теперь? Ты думаешь, если эти люди смогут выследить тебя до «Эксельсиора», они станут искать нас?»

«Если они смогут отследить документы, тогда да, я уверен в этом».

«Это может занять несколько дней, не так ли?»

«Возможно. Но, как я уже сказал, нам все равно нужно оставаться вне поля зрения. Так мы продуктивно используем время».

«Значит, ты просто собираешься сидеть там и смотреть?»

«Я знаю, это звучит скучно, но именно этим люди вроде меня занимаются много времени. Почему бы тебе еще немного не поспать. Извини, что пришлось тебя разбудить».

Теперь его взгляд метался между комнатой в «Эксельсиоре» и улицей внизу. Кристина смотрела на его профиль в тусклом свете. Его борода становилась все гуще, с каждым днем она все больше скрывала черты его лица. Отчетливо были видны только глаза, и они были по-своему темными, редко давая представление о том, что скрывается за душой. Кристин вернулась к дивану и устроилась поудобнее.

«Тебе тоже иногда нужно отдыхать», - сказала она. «Разбуди меня через пару часов, и я заступлю на смену».

«Хорошо», - ответил он.

Она знала, что он этого не сделает.

На этот раз шума не было, но кто-то легонько сжал ее плечо. В комнате было совершенно темно, но ночное зрение Кристины было хорошо адаптировано. Она увидела, как он подошел к окну. Он ничего не сказал, но согнул указательный палец, чтобы привлечь ее к себе. Она поднялась, несмотря на усталый протест своего тела, и подошла, чтобы встать рядом с ним.

Его внимание было приковано к комнате в «Эксельсиоре». Кристина внимательно изучила ее, но не увидела ничего нового. Там было пусто и тихо, в главном зале ровно горел свет. Внезапно ей стало страшно. Желчь начала бурлить у нее в животе. И тут это случилось.

Двое мужчин ворвались в дверь. Они были в лыжных масках и с оружием наготове, заметались по комнате в поисках цели. Через несколько секунд они вбежали в неосвещенную спальню. Кристина непроизвольно дернулась, когда слабая вспышка света на мгновение осветила спальню, за ней последовало еще с полдюжины. Она знала, что это стреляли из пистолетов, но звука не было. Даже с такого расстояния должен был раздаться какой-то звук. Оружие, должно быть, было с глушителями.

В спальне зажегся свет, когда один из мужчин подошел к кровати и откинул покрывало, обнажив два длинных ряда подушек. Что-то похожее на снег, казалось, устрашающе парило над кроватью, и Кристина поняла, что это было облако перьев, остатки постельного белья, которое только что было уничтожено. Двое мужчин увидели, что их похитили. Они лихорадочно оглядели комнату, затем посмотрели в окно на улицу. Кристина знала, что в их темном уголке их со Слейтоном никто не увидит, но инстинктивно замерла. Бандиты обменялись несколькими поспешными словами, затем покинули комнату так же быстро, как вошли, выключив свет и аккуратно закрыв за собой дверь.

Кристине ничего не оставалось, как смотреть на затемненные окна дома напротив. Все сомнения, которые оставались, теперь исчезли. Она только что стала свидетельницей собственной казни.

Мир, казалось, закружился, а затем странное вибрирующее ощущение заставило ее посмотреть вниз. Ее руки, неудержимо дрожащие, оказались в его руках. Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

Слейтон поднял большой и указательный пальцы вверх, нежно приподнимая ее подбородок, пока она не встретилась с ним взглядом.

«Мы должны идти сейчас», - прошептал он.

Кристина кивнула. Ее ответ был ровным и сдержанным. «Да. Мы хотим».