Идеальный убийца

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Слейтон тихо сидел в темном углу приглушенного паба вскоре после полуночи. Час назад настроение в заведении было более шумным, но сборная Англии по регби проиграла с крупным счетом, ни много ни мало Франции. Как только матч закончился, кто-то переключил канал на телевизоре, и бармен занялся разливкой утешительного напитка.

Слейтон выбрал паб просто для того, чтобы затеряться в толпе, пока будет ужинать. Он ничего не ел с самого завтрака и не был уверен, когда представится другая возможность. Он носил кепку с широкими полями, которая в значительной степени скрывала его лицо, и, если не считать двух обязательных визитов официантки, на него практически не обращали внимания. Тарелка перед ним была пуста, в пинте пива не осталось и половины. Он заказал пиво только потому, что в противном случае был бы единственным человеком в заведении, у которого его не было. Точно так же он чувствовал себя обязанным выпить его, не получая ни удовольствия от вкуса, ни от осознания того, что его чувства будут хоть немного ослаблены. Он сделал еще глоток, но остановился, не нащупав донышко кружки, чтобы у барменши не возникло мысли заскочить за заменой.

Слейтон погрузился в раздумья. Он был убежден, что Кристина теперь в безопасности, отчасти потому, что чувствовал, что Чатем компетентен и сдержит свое слово. Но Слэтон также все больше убеждался в правильности своих рассуждений. Кристина стала мишенью только потому, что могла скомпрометировать местонахождение «Поларис Венчур». Теперь это не имело значения, потому что оружие было спасено. Впрочем, остального он по-прежнему не понимал. Слова Вышински снова и снова отдавались в его голове рикошетом. Второе оружие определит будущее нашей страны. Что бы это могло значить? И кто стоял за всем этим? В насмешках Вышински была доля правды. Стрелок в Нетании… человек, убивший Йосефа… он приведет нас туда… он ведет нас туда.

Но кто? Кто-то из высокопоставленных лиц Моссада продался или подвергся шантажу? И все же в этом было замешано слишком много людей. Слишком много бывших солдат, проливших кровь за свою страну, слишком много хорошо проверенных офицеров Моссада. Что-то не сходилось.

«Эй, погромче, приятель», - рявкнул кто-то.

Слейтон наблюдал, как бармен увеличил громкость телевизора, когда начался ночной выпуск новостей Би-би-си. Все знали, какой будет главная новость. Толпа успокоила свое ворчание настолько, чтобы слушать. Бармен выглядел удивленным. «Не видел ничего подобного со времен той истории с Фолклендами», - проворчал он, сам бросая взгляд на экран.

Съемка с высоты птичьего полета показала гавань в Истборне, в то время как ведущая танцевала вокруг новостей о том, что новостей нет. Она повторила несколько известных фактов, прежде чем видео уступило место изображению самого Слейтона. На самом деле их было два. Полицейские фотороботы, гораздо лучшие, чем те, что были в обращении. На одном он был изображен таким, каков он есть, с густеющей бородой, на другом — оценка того, как он выглядел бы без нее. Инспектор Чатем не терял времени даром. Слейтон представил, что дюжина пар глаз в баре должны были бы перебегать с телевизора на его столик, но на самом деле никто даже не взглянул в его сторону. Он услышал несколько невнятных фраз о «кровавых террористах» то-то и «ИРА» то-то. Слейтон подозревал, что вскоре они могут даже получить фотографию, любезно предоставленную его правительством. И его жизнь стала бы намного сложнее.

В конце концов выпуск новостей перешел к смежной истории о смене правительства в Израиле, стране, которая на данный момент была у всех в списке дерьма. Недавно назначенный премьер-министр Израиля выступал перед неистовым сборищем представителей средств массовой информации. Мужчина среднего роста, плотное телосложение Зака было скрыто за подиумом, а его почти лысая голова сияла в ярком свете камер. Слейтон никогда не встречал этого человека. Как и большинство других израильтян, он рассматривал Зака только как второстепенную фигуру, стоящую за правым плечом Бенджамина Джейкобса, улыбающуюся и кивающую в любое подходящее время. Слейтон знал, что этот человек сам был бывшим офицером ЦАХАЛА — общественность никогда не поддержала бы кандидата, который не служил ему. Поведение Зака теперь начало отражать это прошлое. У него было серьезное, почти властное выражение лица, и он казался хладнокровным и непринужденным, отражая словесные гранаты, которые бросали в его сторону.

«Израиль украл это оружие у южноафриканцев?» — спросил какой-то идиот.

«Нет!» — возразил Зак.

«Потребует ли Израиль это устройство теперь, когда оно демонтировано?»

«В настоящее время мы консультируемся с британским правительством относительно наиболее безопасного и ответственного обращения с оружием».

«Некоторые предполагают, что оружие было похищено арабской страной», - сказала женщина-репортер. «Как вы думаете, оно могло быть предназначено для использования против Израиля?»

«Я не могу строить предположения. Как вы знаете, мы сотрудничаем с британскими властями и Интерполом в задержании гражданина Израиля, который, по нашему мнению, причастен к этому. Мы не знаем, действовал ли он в одиночку или в сговоре с другими. Но нет никаких доказательств, указывающих на причастность к этому кого-либо из наших арабских соседей.»

Тот же женский голос: «Гринвичское соглашение все еще будет действовать в понедельник?»

Здесь Зак не торопился. «Мир наступал долго. Спустя годы мы наконец договорились с нашими противниками о сосуществовании, чтобы остановить безумие насилия, которое так долго преследовало нас. Гринвичское соглашение было согласовано и ратифицировано нашим правительством. Пока наши арабские соседи продолжают идти по тому же пути мира, я не вижу причин, по которым мы не можем поступить так же. В следующий понедельник я буду в Гринвиче, чтобы подписать Соглашение».

Слэйтон почувствовал, как по спине пробежал холодок. Что-то сказал Зак. Что-то. Он наблюдал, не слушая. Толстый лоб Зака блестел, его тупой палец был поднят, чтобы подчеркнуть. Пока наши арабские соседи продолжают идти по этому пути.

Слейтон сидел как вкопанный. Это произошло не мгновенно, а вместо этого был медленный, кипящий путь к узнаванию. Он заново пережил прошедшие недели и представил все в новом свете, тщетно пытаясь опровергнуть больную идею, которая с каждым мгновением приобретала все больше смысла. Каждая старая деталь идеально вписывалась в новую форму, такая очевидная и в то же время такая безумная. Он все делал неправильно. Двадцать лет. Человек, который убил Йосефа… Стрелок в Нетании… он приведет нас туда… он ведет нас туда!

Слэтон наконец понял. Двадцать лет он сражался не с тем врагом, изгоняя не тех демонов. Это было так много последствий. Второе оружие будет использовано, но как и где? Слэтон не мог думать об этом. Все, что он мог сейчас делать, это смотреть в телевизор, пока изображение Зака наконец не исчезнет. Ведущая снова заговорила, и над ее плечом была фотография Национальной обсерватории в Гринвиче. Несмотря на все эмоции, ненависть и замешательство, стало ясно одно. Кристально ясно. Слейтон пытался взять себя в руки, когда подошла официантка и забрала его пустую тарелку.

«Что-нибудь еще, милая?»

«Нет, ничего», - выдавил он из себя.

Официантка оставила счет на столе. Когда она вернулась пять минут спустя, мужчина в угловой кабинке ушел, а его кружка наконец опустела. Она нашла на столе достаточно денег, чтобы оплатить счет, и лишний фунт на собственные нужды. Как обычно.

«Мы нашли машину, инспектор», - сказал Иэн Дарк, врываясь в кафетерий Скотленд-Ярда.

Чатем немедленно отложил нож и вилку, которыми разделывал особенно жесткий стейк, затем провел салфеткой по губам и густым усам. — Где? — спросил я.

— Здание страховой компании «Баркомб». Это… «Дарк замялся, когда Чатем удрученно закрыл глаза.

«Прямо через дорогу от этого здания», - закончил Чатем. «Как давно это было?»

«Двадцать минут. Одна из наших специальных групп нашла его. Они обыскивали большие гаражи, как вы и приказывали».

Чатем с небольшим сожалением отложил в сторону «Дейли спесиал». «Метро, рельсы, вагоны, — пробормотал он риторически, — как ты теперь будешь двигаться, мой друг?»

«Должен ли я сконцентрировать наши силы?» Предложил Дарк.

Чатем нахмурился: «Я беспокоюсь, что это может быть отвлекающим маневром, но да, больше ничего не остается. Продолжайте наблюдение за основными транспортными центрами, но доставьте сюда всех остальных. Начните с радиуса в две мили, затем продвигайтесь дальше. Поговорите с каждым водителем такси и автобуса, который проходил через это за последние… — он взглянул на настенные часы, «четыре часа. Расспроси билетных кассиров на всех ближайших станциях метро. И агентства по прокату автомобилей, проверь их все. Также посмотри, были ли какие-нибудь камеры наблюдения на той парковке».

Чатем быстрым шагом направился к лифту. «Израильтяне обещали нам фотографию. Посмотрите, не поступила ли она уже. Этот рисунок хорош, но совсем не похож на нынешнюю фотографию».

Пока они ждали лифта, Дарк достал свой мобильный телефон и начал нажимать кнопки. К тому времени, как погасла лампочка вызова лифта, Чатем получил ответ.

«Фотография поступила десять минут назад. Они воспроизводят ее, пока мы говорим, и она должна быть готова в течение часа».

«Превосходно», - рассеянно сказал Чатем. Он посмотрел на маленькое устройство в руке Дарка, неохотно признавая его полезность. «Возможно, мне все-таки стоит научиться пользоваться одним из них».

Дарк улыбнулся этой маленькой победе. «На самом деле для них это ничего не значит, инспектор», - сказал он, поднимая его. «Любой может научиться».

Чатем посмотрел на это с подозрением, протянул руку и нажал кнопку лифта. Момент был испорчен звонком пожарной сигнализации в лифте. Главный детектив Скотленд-Ярда яростно уставился на подсвеченную красную кнопку на панели управления, ту самую, которую он только что нажал.

«Взрыв!»

Слейтон стоял на автобусной остановке, куда автобус не должен был прибыть больше часа. Ранее добрый пожилой прохожий обратил его внимание на этот вопрос, но Слейтон просто поблагодарил мужчину, объяснив, что он не возражает против того, чтобы подождать в такое прекрасное утро. Старик посмотрел на сплошную облачность, пожал плечами и пошел своей дорогой.

На самом деле, Слейтон видел, как подъезжали и отъезжали два автобуса. Причина его слоняния не имела к ним никакого отношения. Рядом с автобусной остановкой, за сетчатым забором, находилась его истинная цель — погрузочная площадка для Нового рынка Ковент-Гарден, самого большого и оживленного продуктового рынка в Лондоне. Слейтон провел утро, наблюдая за операцией. Большие грузовики доставляли огромные грузы с кораблей в порту. Там были бананы из Панамы, апельсины из Испании и гаитянский сахар. Вперемешку с большими грузовиками были представлены уменьшенные версии, привезенные со всей Англии, и несколько с континента. Они привезли свой собственный груз, умеренный по количеству и еще более ограниченный по ассортименту — свеклу, картофель, фасоль и лук — узкий ассортимент клубней, лука-порея и овощей, которые составляли основную часть сельскохозяйственного производства в Северной Европе.

Слейтон уже сосредоточил свои поиски на этих небольших грузовиках, которые были в основном с семейных ферм, занятых доставкой осеннего урожая на рынок. Удобно, что на боковинах и дверях этих автомобилей часто были нанесены названия и местоположения ферм, которые они обслуживали.

Он наблюдал за происходящим почти три часа, когда его терпение наконец было вознаграждено. Идеальный проспект с грохотом въехал во двор, квадратное красное сооружение, рекламировавшее фермы и молочные продукты Смитертона, Трэпстон, Нортгемптоншир. Это был первый автомобиль, отвечающий всем его требованиям. Не просто открытый контейнер, кузов этого грузовика был полностью закрыт крышей и задней грузовой дверью. Водитель был один, жилистый пожилой мужчина. И, без сомнения, Смитертон, судя по тому, с какой осторожностью он выгружал сорок или около того коробок с репой, составлявших его груз. Самым важным был адрес в Трэпстоне. Это было не совсем то место, которое он искал, но Слэтон сомневался, что ему удастся подобраться намного ближе.

Старый фермер поставил свой последний ящик на погрузочную площадку и стоял, ожидая, когда подойдет бригадир. Это была важная часть, оформление документов, которые в конечном итоге должны были направить депозит в, вероятно, скромную казну Smitherton Farms and Dairy. Пока Слейтон наблюдал, начальник дока что-то крикнул старику и покрутил пальцем в воздухе. Старик поднял руку в знак согласия, подошел к своему грузовику и сел внутрь.

Слэтон на мгновение забеспокоился, что его первый избранник вот-вот уедет. Он увидел, как старый дизель ожил и начал маневрировать прочь от погрузочной платформы. Затем он понял. Старик припарковал свою машину в дальнем конце стоянки, и другой грузовик, гораздо больше, занял освободившееся место на оживленном погрузочном причале.

Водитель вернулся на платформу, чтобы терпеливо ждать своего часа. Слейтон схватил свой рюкзак и двинулся в путь.

Антон Блох наводил порядок на своем столе. Ему сообщили о его увольнении всего несколько часов назад, но Зак хотел, чтобы он убрался немедленно. Связи Блоха с «фиаско Polaris Venture», как это теперь называлось внутри компании, были неизбежны, и его падение стало свершившимся фактом. Тем не менее, он был удивлен тем, как быстро наступил конец. Через два часа новый директор Моссада будет тихо приведен к присяге.

Блох порылся в ящиках своего стола. Личных вещей было немного — результат его попыток разделить свою жизнь по полочкам. Офис предназначался для работы, а личные сувениры могли только отвлекать. Одну стену украшали несколько обязательных семейных фотографий, бедных, с которыми его жена была не прочь расстаться. Блох привел их сюда по предложению одной из своих сотрудниц, женщины, которая сухо заметила, что единственное ранее существовавшее украшение, Кодекс этики в большой рамке, мало что изменило в тоне комнаты. (The Код был пережитком предыдущего директора, который считал это удивительно забавным, учитывая, что уставной миссией Моссада было лгать, обманывать и воровать.)

Затем у двери висел меч, реликвия времен, когда Блох учился в военной академии. На нем была выгравирована одна из тех загадочных латинских фраз, значение которых он забыл за эти годы. Блох повесил эту штуку на стену своего кабинета, потому что это было все, что можно было сделать с чем-то подобным.

В целом, было мало что, что могло бы дать представление о человеке, сидевшем за столом Директора, и мало свидетельств того, что у него была жизнь за пределами этого здания. В самом начале Блох дал себе ответное обещание, что не будет брать работу домой. В этом отношении он потерпел ужасную неудачу. Было достаточно просто не брать документы и папки домой. Поскольку большая их часть была засекречена на самом высоком уровне, это было бы серьезным нарушением безопасности. Однако бессовестность его положения никогда не могла остаться незамеченной. Работа Блоха была бесконечной чередой тревожных событий. Иногда он даже организовывал их. Он не мог вспомнить, когда в последний раз ложился спать с угасающими мыслями о хорошем ужине, смехе внучки или любви к жене. Может быть, сейчас все было бы по-другому.

Блох вытащил папки из своего стола и сложил их, чтобы вернуть на хранение в отдел документов. Если бы его отъезд произошел при более благоприятных обстоятельствах, он, возможно, просмотрел бы их и вспомнил о миссиях, которые они представляли. Но в этот день у него не было ни времени, ни желания. Он по локоть зарылся в нижний ящик, когда зазвонил телефон защищенной связи с отчетливым высоким тоном. Он взял трубку и был вознагражден голосом надежного друга.

«Мы выяснили, откуда взялась Лотарингия II, босс».

«Касабланка». Судно было зафрахтовано для рыбалки две недели назад. Марокканский капитан и первый помощник оба исчезли, но не нужно быть гением, чтобы понять, где они оказались».

Голос звонившего звучал удрученно. «Откуда ты это знаешь?»

«Британцы сообщили нам об этом сегодня утром. Они относятся к этому довольно серьезно. У вас есть что-нибудь еще?»

«Э-э, нет. Извините».

«Хорошо», - сказал раздраженный Блох. «Оставайся в Марокко и продолжай поиски. И если ты позвонишь мне снова, я хочу, чтобы ты использовал другой номер». Блох продиктовал номер своего домашнего телефона, не придумав ничего лучшего, и повесил трубку. Он сидел, барабаня пальцами по столу. Пробыв режиссером всего несколько часов, если бы он собирался использовать свои полномочия, ему пришлось бы сделать это сейчас. Были две неотложные проблемы — Дэвид Слейтон и десятикилотонное оружие, обе из которых растворились в воздухе. Чтобы получить ответы, на ум пришло множество вариантов, но все они были связаны общей темой. Блох снял трубку и набрал номер. Ответил женский голос.

«Диспетчер рейса».

«Антон Блох, «авторитетно заявил он, — я хочу, чтобы самолет был готов через тридцать минут».

«Путешествующий номер и пункт назначения, сэр?»

«Один пассажир. Лондон».

Поиски продолжались шесть часов, когда Чатем созвал первое совещание. Четыре надзирателя, по одному от каждой команды из двадцати человек, собрались во дворе под председательством Чатема. Ощущалась болезненная нехватка новой информации. Первые три группы сообщили о шести возможных наблюдениях за своей добычей, все они были скудны в деталях и ни одно из них не вселяло надежд Чатема. Лейтенант Барнстейбл был последним шансом, однако его серьезное выражение лица соответствовало тем, кто уходил раньше. Как только он начал, вошел Иэн Дарк и спокойно вручил Чатему экземпляр вечерней «Таймс».

Барнстейбл стоял перед большой картой города, занимавшей всю стену, и просматривал находки своих солдат. Чатем пробежался глазами по газете. Заголовки по-прежнему были жирными. ЯДЕРНАЯ БОМБА ОБЕЗВРЕЖЕНА! ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ ОПОЗНАН! Фотография Дэвида Слейтона была на первой полосе, в нижней четверти. Репродукция была грубой и зернистой, из-за чего в значительной степени утратила четкость. Если бы газета знала, что другое оружие пропало без вести, Чатем подозревал, что фотография заняла бы всю первую полосу. Он лениво осматривался, пока Барнстейбл бубнил о заходе на посадку.

«В целом, мы выявили только одно возможное совпадение», - сказал он. «Водитель автобуса утверждал, что видел на автобусной остановке человека, который был чем-то похож на нашего человека».

Чатем перешел к четвертой странице.

«Я брал у него интервью лично, «сказал Барнстейбл, восхваляя собственную эффективность, «но он, похоже, не был в этом уверен. Очевидно, он тоже не разглядел этого парня как следует».

«В любой момент?» Спросил Дарк.

«Ну да», - объяснил Барнстейбл. «Похоже, один и тот же парень был на этой остановке два раза подряд».

Дарк спросил: «Вы говорите, что этот автобус дважды останавливался, и оба раза там был один и тот же человек? Мужчина, который имел некоторое сходство с нашим подозреваемым?»

«Правильно».

«Он сел в автобус?»

«Нет», - сказал Барнстейбл.

Чатем удивил всех, запрыгнув в машину. «Сколько времени прошло между этими двумя остановками?»

Барнстейбл выудил из кармана куртки блокнот и начал искать. Найдя «таймс», он подсчитал: «Один час сорок минут, сэр».

Внимание Чатема теперь было полностью сосредоточено. «Иэн, достань расписание движения города. Я хочу посмотреть, были ли какие-нибудь другие автобусы, которых он, возможно, ждал». Он снова повернулся к Барнстейблу: «Лейтенант, этот водитель хотел еще что-нибудь сказать?»

Барнстейбл порылся в своих записях. «Нет. Нет, он просто сказал, что парень стоял поблизости. Похоже, он не обращал особого внимания на автобусы».

«Человек, стоящий на автобусной остановке, но не ожидающий автобуса», - прокомментировал Чатем.

«Ну, да. Я полагаю», - пробормотал Барнстейбл. У него был вид человека, ожидающего удара ногой.

«Вы были на этой остановке, лейтенант?»

«Не так давно, но я знаком с этим».

«Что еще есть поблизости?»

«Это прямо рядом с Новым рынком Ковент-Гарден. С видом на заднюю часть, погрузочные доки».

Чатем понимающе ухмыльнулся своей команде. Они безучастно оглянулись, еще не видя этого. «Мы предполагаем, что он пытается покинуть город. Поставьте себя на его место. Он знает, что мы будем следить за всеми обычными видами транспорта.»

Дарк заговорил первым. «Грузовики. Они весь день ездят по рынку».

«Пустой, когда они уходят», - добавил Барнстейбл.

«Правильно», - ободряюще сказал Чатем. «Барнстейбл, найди водителя автобуса и узнай точное время, когда он видел этого человека. Давайте посмотрим, проезжали ли другие автобусы мимо той же остановки. Если это так, мы должны поговорить с этими водителями.»

«Да, сэр», - сказал Барнстейбл. «И я прослежу, чтобы парень, с которым я разговаривал, не проходил мимо этой остановки позже в тот же день. Если бы он это сделал, а нашего человека там не было…

«Вот в чем идея», - сказал Чатем. Затем он указал на Джонса слева. — «Иди прямо на рынок. Они должны вести какой-то журнал, учет поставок. Выясни, какие грузовики проезжали в то время и куда они направлялись». Затем настала очередь Коула. «Как только мы идентифицируем грузовики, нам нужно будет разыскать владельцев и водителей. Мы должны точно выяснить, где они были. Отправляйся в Моторный отдел и будь готов».

У руководителей следственной группы был озабоченный вид, когда они отправлялись на свои задания. Чатем откинулся на спинку стула за своим столом и снова просмотрел «Таймс», все еще открытую на четвертой странице.

«Если бы мы только знали, что он задумал», - размышлял Дарк вслух.

Чатем задумчиво кивнул: «Когда я говорил с ним, я мог сказать, что у него был план. Одна очень четкая цель. Если мы сможем догадаться, в чем она заключается, мы будем знать, где искать».

«Есть какие-нибудь идеи?»

Чатем поднял бровь и развернул газету лицом к Дарку. Она была сложена так, что одна статья выделялась на видном месте.

Далее в статье описывались некоторые из наиболее очевидных принимаемых мер предосторожности. На юном лице Дарка отразилось беспокойство. «Как вы думаете, это второе оружие обнаружат в Гринвиче?»

Чатем облокотился на стол и побарабанил пальцами. «Понятия не имею, Йен. Но что-то подсказывает мне, что наш человек Слейтон направляется именно туда.