Имя души

Глава 7 Дань зверю

Шум моря слева неожиданно прервал Роулл, решивший к вечеру первого дня путешествия поделиться тем, что его тревожит. Три дня назад был атакован Илибез, и его правитель — лорд Диданий серьёзно пострадал.

— … Что? — недоумённо спросил я, вспомнив что с одной стороны Илибезе вообще-то находится Живая Стена с сотнями лучников, а с другой лес Светлый, который не так-то просто пересечь большим отрядом. Да даже если и так, противнику пришлось бы проходить в довольно узком месте обрыва, разделяющего город пополам, не говоря уже о патрулях. — Они с неба что ли свалились?

— Ты догадливый, — ответил Роулл совершенно серьёзно. — Это был дракон.

— Постой, а как же гонцы так успели? — спросил я, примерно посчитав про себя. — До туда даже галопом не меньше пяти дней.

— Тот дракон сам вчера пролетел над посольством и рассказал об этом, — пояснил Роулл и сквозь зубы добавил: — Демон с крыльями.

— Это случайно не тот сине-зелёный?

— Между прочим, ты тоже говорил про… — Он не заметил моего вопроса.

— Горпас чёрный и не такой большой, — перебил я яла, чтобы он не придумал себе чего. — А с этим не только Илибез столкнулся, но и мы по пути.

— Прости, я не хотел думать на него. Это совпадение, только и всего.

Мы ещё немного поговорили о случившемся, а когда я поделился с Роуллом своими опасениями, ял ответил, что шансы на это небольшие. Более того, мы оба прекрасно стреляем и сможем отпугнуть дракона. Тогда я пессимистично подумал, что чешую стрелы вряд ли пробьют, но тут мне уже ответил другой голос — мысленный, заставивший вздрогнуть и оглянуться:

«Драконы тоже живые, Дрэ, а его огня не бойся, ты же смог отправить его обратно».

Впрочем, даже имея половинные шансы на победу, я не хотел бы с ним сталкиваться.

Вскоре наступила ночь, и мы устроились на уже знакомом месте между каменистым берегом и подлеском, где раненный марн встал на ноги.

— Кстати о драконах. Их же было много, так? — спросил я, пока мы устраивались на ужин и готовили старые места к отдыху.

— До Красного Века в Давурионе было две большие империи драконов, — ответил Роулл. — Но канохи уничтожили большинство гнёзд и изгнали марнов под землю…

Поразительно, но на этот раз история Давуриона, под которую я всегда довольно быстро засыпал, заставила меня слушать до конца. Если кратко, Красный Век — это война, в которой марны, тогда ещё наиболее сильная раса Давуриона, сдерживали свои позиции, но в итоге ушли далеко на юг, где скрылись под землёй на две сотни оборотов. Вернувшись, они обнаружили, что их былые города заняты людьми и начали искать себе новый дом. Сначала им стал Плаишкор — разорённое канохами гнездо драконов, а после они нашли ещё одно.

«Прямо на костях наших врагов», — неожиданно прозвучало у меня в голове голосом Горпаса, когда Роулл дошёл в своём рассказе до Коношена. И я так и не понял, сказал он это брезгливо или же насмешливо.

Оставив его комментарий без ответа, я продолжил слушать Роулла. Тот уже начинал заводить немного не туда, размышляя, что ялы могли бы и сами вернуть себе много земель, но они уже успели крепко обосноваться в лесах за Стеной. Ошмётки, разбросанные по марнским землям, им стали не нужны. Кроме того, марны, загнав ялов за тогда ещё Просто Стену, оказали им большую услугу — подарили просто великолепнейшую природную крепость — большой обрыв, который только и делай, что защищай в одном единственном месте.

— Эх, — вздохнул Роулл. — Научись ты, наконец, читать!

— На тебя мне номинов хватит? — спросил я, хлопнув по сумке, откуда раздался звон аргенов.

— Э… нет.

— Тогда продолжай рассказывать. У тебя хорошо получается.

Неожиданно откуда-то издалека раздался звук какого-то громкого существа.

— Аргулы, — сказал Роулл, поведя ухом в ту сторону. — Ночью нужен дежурный.

— Тогда ложись, — сказал я с явным исследовательским азартом. Какой день уже хочу повторить один опыт, а всё никак костра рядом не найду.

Ял не возражал. Как обычно, я сделал огонь ослабленным, закрыл глаза и представил себя им, в точности припомнив, что ощущал в первый раз с одним маленьким отличием. В прошлый раз я натурально спал, а в этот не мог позволить себе такую роскошь. Заснуть в карауле в иных местах хуже предательства, так что вскоре я просто забросил попытки связаться с костром и открыл глаза. Зато пришла мысль, что когда заступит ял, мне удастся всё-таки что-то и сделать. К сожалению, что-то навязчиво подсказывало мне, что одного только желания для этого недостаточно.

Ночью воздух дул к морю, и из-за этого деревья вокруг шумели, завывая, от чего холодел разум. Видимо, из-за этих звуков ял не мог заснуть и продолжал ворочаться в поисках удобного положения.

— Роулл, я могу тебя усыпить, — сказал я вслух, когда моё терпение лопнуло. — Иначе ты завтра вообще разбитый будешь.

— Добро, — сдался он, глядя на звёзды. — Можешь не сдерживаться, это единственное условие, которое действует на меня нормально.

— Somnum, — произнёс я, чуть напрягшись, и ял, наконец, успокоился, так и оставшись лежать на спине.

Условие, которое можно было использовать для остановки ветра и дождя в небольшой дистанции, я пока не использовал, да и ветер в той ложбинке, где мы устроились, почти не касался нас, лишь освежая воздух вокруг.

Вскоре я смог привыкнуть к периодическим звукам воя, и он больше не пугал меня, хотя частенько я оглядывался к чаще, выискивая там с помощью СНДВ каких-нибудь тварей. Они пока бегали слишком далеко, чтобы я мог их увидеть, но ночные звуки отчего-то казались опасно близкими. Казалось, кто бы то ни был, он готов напасть в любую минуту, но я держал себя в руках.

Чтобы хоть немного отвлечься от окружающих звуков, я вынул «Каплю» и всмотрелся в её рисунок. Она, как и прежде, слабо светилась голубоватым светом, чем-то похожим на излучение Черенкова, присущее ядерному реактору. К счастью, оно ни коим образом на мой организм не воздействовало, иначе лучевая болезнь давно бы проявила себя.

В какой-то момент линии на кинжале поплыли, затанцевали и, покинув остриё, улетели в небо, будто снаряды фейерверка. Но хлопка, искр или чего-то другого, связанного с огнём, не последовало. Пламя оставалось лишь у меня под ногами и быстро поднималось по телу. Оно не причиняло боли, но меня это и не удивило, ведь оно мне принадлежало. Принадлежало… было моим… моя Капля. Вот я и вернулся к кинжалу, а он уже парил в воздухе и не светился, как прежде. Чёрт!

Последнее слово было громко произнесено вслух, от чего ял тут же проснулся. Мне же оставалось только медленно офигевать, потому что одна капля лежала в моей руке, вторая, та которая не светилась, как обычно, летала прямо перед глазами.

— Андрей! — прошептал Роулл, заставив меня проснуться окончательно.

— Хась! Не спать! Не сплю! — встрепенулся я. Вторая «Капля» пропала.

— Тихо! — шикнул Роулл, когда я начал завывать, зевая в полный рот. — Кто-то в лесу.

Посмотрев с помощью СНДВ на ближайшие окрестности, я никого не заметил, но всё-таки напрягся.

— Я верно слышал, что рядом зверь, — сказал ял, натягивая тетиву на свой лук и вкладывая стрелу. — Жди здесь.

— Хорошо, — ответил я, провожая взглядом мастера, тихо шагающего в темноту леса. В этот момент у меня появилась идея:

«Тебе свет туда отправить?» — спросил я мысленно.

«Нет, я всё слышу».

Больше ял ничего мне мысленно не передал и скрылся в темноте. Вернув себе обычное зрение, я чуть отпустил костёр, чтобы он разгорелся посильнее, и стал ждать.

Неожиданно из леса до меня дошёл звук трения стрелы о плечо лука. Точно такой же я слышал, когда сам стрелял. Сразу за ним последовал щелчок и скулёж раненного животного. Он очень походил на волчий или собачий, но я не мог точно сказать, аргулы это или нет, потому что не видел и не слышал их раньше. После третьего и неутихающих звуков лап я отпустил костёр, схватил свой лук и побежал на помощь ялу.

«Примени магическое зрение и смотри на себя сверху», — посоветовал я мысленно.

«Я так не умею», — обломал ял.

«Тогда закрой глаза, попытаюсь ослепить их», — ответил я и через мгновение выкрикнул:

— Lumen solare!

Условие сработало именно так, как я задумывал — надо мной появилась звёздочка и ярчайшей вспышкой осветила всё вокруг. Казалось, вокруг даже потеплело. Сил я вложил столько, что даже через веки просветило.

— У тебя ещё десять ударов, — сказал я и начал обратный отсчёт. Такой фонарь я не мог держать слишком долго. — Девять, восемь, семь…

Когда счёт дошёл до трёх, Роулл громко сказал:

— Всё, больше никого!

Свет в тот же миг погас, и быстро привыкшие к нему глаза заполнила кромешная тьма. Однако, это оказался ещё не конец. По руке от плеча до кисти болезненно прошлись иголочки, после чего меня резко толкнуло в спину, сбив с ног. Дыхание от этого на какое-то время перехватило, но я отчётливо почувствовал когти и, честно говоря, испугался за свою спину.

Собрав все оставшиеся силы, я перевернулся и увидел, наконец, с кем дерусь. С волком. Точнее даже, с изрядно увеличенной его версией. Помимо размеров, тварь отличалась круглыми медвежьими ушами, закинутыми назад и массивной грудной клеткой с высоким горбом. Глаза его блестели, а большая зубастая пасть быстро приближалась к шее. Моя рука оказалась быстрее, но Жидкая Смерть, принявшая форму Капли, не прошила шкуру зверя. Это меня столе же озадачило, сколе и напугало.

Обратив внимание на яла, натягивающего лук, я не стал мешать ему, а только максимально ускорил пущенный им снаряд. Огромная тварь, получившая, ни много, ни мало, тяжёлую стрелу, разогнанную под скорость пули, дёрнулась к верху, а пока обмякшее тело не упало на меня, почти прокопав грунт пятками, я оттолкнулся ногами и избежал участи быть раздавленным.

— Вот теперь всё, — сказал я, тяжело вдыхая и выдыхая воздух. Пахло кровью, и я бы не стал загадывать, моей или нет. Дырки в спине от когтей начинали болеть, но я смог присесть и стянуть пропитанную красным походную рубаху. По ощущениям, пострадали лишь мягкие ткани, а рёбра остались на удивление целыми, но это ничуть не умаляло боли, от которой хоть на дерево лезь.

— Что со спиной? — спросил я хрипло, когда ял подбежал и посмотрел на результат того толчка. — Паршиво?

— На удивление не очень, хотя шрамы останутся.

— Помнишь ту горючую жидкость? — спросил я, с трудом принимая горизонтальное положение на животе.

— Хочешь ещё? — усмехнулся Роулл.

— Ни в коем случае! — ответил я, вспомнив, как обжёг пищевод. — Плесни на раны.

Роулл воспринял мои слова серьёзно и снова забренчал фляжкой на поясе, после чего я почувствовал обжигающие капли на спине. Ощущения, надо сказать, потрясающие, но я держался, чтобы не взвыть.

— Теперь чистой тканью вытри кровь и грязь, — процедил я сквозь зубы. — У-ух! Жилы не пробиты?

— Нет, — ответил Роулл сдавленно. — Как ты это терпишь?

— Не отвлекайся.

Снова незабываемые ощущения, но уже не такие яркие. Возможно, ещё чуть-чуть, и я вовсе перестану чувствовать боль. Однако Роулл в тот же миг опроверг эту идею, ткнув в одно место сильнее.

— Ай! Кх-хм, — выдохнул я. — Продолжай. Ну, что там с ненасилием? Животинок не жалко?

— Нет, — спокойно ответил ял, закончив со мной и закрепив слабым исцеляющим условием. — Они охотились на нас, я защищался. Сколе оборотов живу, это только второй раз, — усмехнулся он под конец.

— Между прочим, сколе тебе?

— Сто двадцать один. Я ещё молод, — ответил он, а я лишь усмехнулся. — Что? Сколе бегаю, столе же я и молод.

— Золотые слова. Можно буду цитировать?

— Лежи, не шевелись.

Роулл сходил до нашего изначального места, но вскоре вернулся с хворостом и одеялом, которым накрыл меня, заткнув его под живот, чтобы я не касался земли. Пока он этим занимался, я пытался не умереть со смеху, от того, что боюсь щекотки. Впрочем, трава и грунт подо мной больше не холодили.

Когда он сложил из дров шалашик, я подал туда магию, и вскоре от огня пошло тепло.

— Когда телли имени Роулл разрешит мне встать?

— Когда придёт время, — ответил Роулл беспристрастно. — Произноси своё условие и засыпай, утром ещё осмотрю спину.

— Как прикажете, — вздохнул я. — Somnum.

Впрочем, я бы мог заснуть и без магии. Организм уже какое-то время готов был спать, только я почему-то не давал ему этого.

На этот раз я не запомнил даже впечатлений ото сна. Возможно, мне его вовсе не показали, но какая разница, если я всё ещё жив и здоров? Хотя, последнее маловероятно. Двинувшись всем телом, я не почувствовал серьёзной боли. Лишь пара ушибов, которые вчера вообще не имели значения. Только после этого я разлепил глаза и сразу же закрыл их обратно. Солнце, восходящее с противоположной от моря стороны, выстрелило прямо в них, но по ощущениям оно ещё не грело. Зато здесь дул ветер — морской бриз, переменившийся с наступлением утра. Он уносил неприятные ароматы побитой вчера живности, невероятно освежал и наполнял меня силой, но я всё ещё двигался с осторожностью, прислушиваясь к каждому нештатному сигналу болевого центра.

— Доброе утро, — сказал я, увидев Роулла. Тот вяло наблюдал за окрестностями у потухшего костра. — Подкрепимся?

— Добро, — ответил он, чуть оживившись, и пошёл к припасам, оставленным на месте первого лагеря.

Встав на ноги, я осмотрел место боя, насчитал пять мелких туш и одну большую. Прямо в черепе последней, украшенном теперь большой трещиной, ещё торчал небольшой кусочек дерева, а из остальных ял уже успел повынимать стрелы. Надломленные древки с оперениями лежали у костра, готовые, видать, к сожжению, а вот наконечников я ни одного не увидел. Немного размявшись, я сбегал в ближайшие кусты и пошёл к Роуллу, который немного задержался. Он хотел вернуться, но, увидев меня на ногах, сел у кострища и сказал:

— Да, там есть и не захочется. Разогреешь?

— С удовольствием, — ответил я, даже не поднимая над пищей руки. — Ди-иньг, готово.

Поблагодарив меня, он принялся за нагретую до испарений еду, да и я, чего лукавить, взялся за свою порцию. Роулл, решив, что приличий для яла на сегодня достаточно, прямо так с набитым ртом начал обсуждать вчерашние события. Ему показалось странным, что аргулы подошли так близко к опушке, ведь в глубине леса дичи гораздо больше. Впрочем, как потом добавил, он не охотник и не знает повадок хищников. Может, они стаей загнали какого-нибудь травоеда и наткнулись на других травоедов — нас. Это к слову о том, чем снабдили Роулла в ялийском посольстве.

После еды я снова повернулся к нему спиной, ожидая, возможно, не самых лучших вестей, но мастер сказал, что раны закрылись, и если кожу лишний раз не тянуть, скоро заживут. Он спросил меня о самочувствии, и я честно ответил, что всё хорошо. Так, пара ушибов ноет, да зуд на спине.

— Постарайся пока не чесаться, — сказал он.

— Как скажете, полковник. Ой, простите, телли, — ответил я, натягивая походную куртку, которую вчера кто-то кое-как выстирал от крови. — Кстати, спасибо.

Он в ответ только хмыкнул и продолжил жевать. Вскоре, когда подкрепились, мы убрали за собой и пошли дальше. Удивительно, но я даже смог безболезненно закинуть свою сумку. Впрочем, на этом мои хорошие мысли и закончились. Впереди ещё девять дней пути, ну, может, восемь, а начало что-то не очень обрадовало. Кроме того, меня с самого Норгдуса не покидало чувство, будто за мной кто-то наблюдает. В этот самый момент оно усилилось, но каждый раз, оглядываясь и даже используя дальний взгляд, я никого позади не видел. Самое неприятное, я не знал, друг это или враг. В итоге списал на Горпаса, которому, видимо, снова стало интересно, что происходит с его маленьким человечком. Впрочем, он мог бы и так связаться.

Чтобы хоть как-то отвлечься от этих мыслей, я снова заговорил:

— Сколе мы уже идём?

— Глаза к верху, — ответил Роулл снисходительно. Его мне понять не удалось. Не в том смысле, что он сказал-де посмотри наверх и по солнцу узнаешь. Ял, видимо, полагался на тишину и не хотел сотрясать воздух звуками лишний раз. А как же тогда по-другому успокаивать нервы? В тишине человек способен такого придумать, что потом его положение кажется ещё ужаснее, чем на самом деле. Без понятия, относился я к таким или нет, но тишину я любил, только в моменты, когда не надо каждую секунду беспокоиться о сохранности своей жизни.

Лес, который мы до сих пор не покинули, оказался довольно длинной лентой, тянущейся по берегу, однако вскоре он закончился, открыв нам поле с высокой травой, цветами, борщевиком и прочими сорняковыми. На открытом пространстве мне стало спокойнее, однако ощущение преследования никуда не девалось. Лишь ослабло немного. Возможно, кому бы там ни было, ему пришлось дать нам оторваться, потому что в лесу ещё как-то можно скрыться за деревьями, а в траве, даже высотой по пояс, это сложнее.

Лучше всего оказалось идти по относительно ровному каменистому берегу. Там ни песка, ни сырых стеблей под ногами не было. Лишь иногда камешки проскальзывали под подошвами, издавая неприятный скрип. Нам не мешал даже прохладный морской бриз, потому что я поддерживал условие, защищающее от ветра. Однако, его приходилось иногда и убирать, потому что солнце не собиралось покидать небо из-за двух несчастных путников.

Третьи сутки гасли, мы уже глазами искали подходящее для ночлега место и неожиданно я услышал сверху до боли знакомые звуки хлопков больших крыльев. Поворачивая голову, я молился, чтобы это оказался Горпас, но размер, а затем и цвет, который я сразу же определил, не дали надежды на счастливый исход. Проклятие, а я уже понадеялся, что пронесло.

— Воздух! Берегись! — крикнул я и отпрыгнул от Роулла.

Ял понял меня и прыгнул в другую сторону, где росла трава. Сверху, наконец, донеслись страшные воющие звуки, перерастающие в рёв, будто существо взбешено.

«Ну, конечно», — вспомнил я, мельком глянув на основание хвоста ящера. Даже моё севшее зрение позволило рассмотреть там потемневшее пятно, оставленное мной отражённой струёй огня. Дракон оказался тем самым бирюзовым разбойником, с которым мы столкнулись не так давно, и он, похоже, запомнил меня. Решил, видать, отыграться, и у него, смею заметить, есть все шансы уйти победителем. Противник пролетел над нами и пошёл на разворот, но на этот раз уже не для устрашения, а для атаки

— Лук в натяг, — гаркнул я, хватая своё оружие, но Роулл уже сделал это и начинал целиться во врага.

Первые две стрелы полетели в ящера, но он ловко увернулся от них, хотя мы били на опережение, и я даже направил свою стрелу.

— Не трать стрелы. Твои не пробьют, — сказал ял, увидев как я вложил ещё один снаряд.

— Пускает огонь! — крикнул я, и отпрыгнул от горячей струи в бок. Роуллу же ничего делать не пришлось, так как он стоял достаточно далеко от линии атаки. Отражать огонь я решил лишь в крайнем случае или когда точно буду уверен, что попаду в отправителя.— Лес далековато, — добавил я, следя за крылатым, который как раз разворачивался на фоне зелёного массива, который мы прошли несколько часов назад.

«Дрэ, — серьёзным тоном отправил мне Горпас, — принимай бой, вам не убежать».

«Да? И что ты предлагаешь? Тебя ждать?»

«Я далеко, просто не успею. Легче всего пробить чешую на животе и шее».

«Буду знать», — ответил я и, прежде чем увернуться от новой струи, пустил в него ещё один снаряд. Снова мимо.

— Роулл, стреляй пóнизу или в шею, — сказал я громко, подняв голову и увидев уже натянувшего лук яла, — я направлю.

— Добро! — ответил он и отпустил тетиву.

Первый раз я еле успел захватить её, но дракон снова увернулся, после чего я примерно понял, как именно он двигается. Его следующее движение показалось мне очевидным.

— Ещё! — скомандовал я, и ял снова выстрелил. На этот раз мы сообща попали ящеру прямо в шею. Тот взвыл, пролетая прямо над нами, и я отчётливо увидел, как на землю упали тёмные большие капли. Поразительно, но мне не пришлось даже ускорять снаряд, как в бою с тем аргулом, но и бой ещё не закончился, а в колчане у яла оставалась только одна стрела.

— Бежим! — скомандовал он, вместо того, чтобы снова натягивать лук. Мне это показалось странным, но я подчинился и побежал вдоль берега.

— Какого чёрта? — крикнул я, когда очередной неудачный заход дракона просвистел над нами. Странно, но на этот раз он решил не пускать огонь.

— Держись, ему не долго осталось!

— Это царапина, ты шутишь⁈ — рявкнул я, но ответа не услышал.

Очередной заход противника дал понять, что огонь дракон ещё не истратил, если там вообще есть какие-нибудь лимиты. Он пустил его аккурат между нами, а затем в тот же самый выжженный участочек упало что-то большое, поднявшее множество кусков чёрного грунта в воздух и тряхнувшее землю. Меня только обсыпало, от чего я закрылся руками, но что произошло с Роуллом, я не увидел. Только в следующее мгновение я понял, что в воздухе больше нет угрозы и побежал в сторону, где в последний раз видел яла.

Он лежал без сознания и лишь слабо и неровно дышал. Оказалось, его задело распластанным крылом, от чего и выбило дух. Мне пришлось оттащить Роулла от дракона, но и тот почему-то не двигался, хотя его лёгкие шумно гоняли воздух. Лук моего друга треснул и стал непригоден для стрельбы. Подняв его за спущенную тетиву, я быстро разжал пальцы. Жаль было не столько работу, сколько единицу оружия, хотя и в первом случае было, на что посмотреть. На луке кто-то выжег ромбики. Расположенные в правильном порядке, образовавшие приятный глазу рисунок. Ещё от него пахло чем-то кислым.

«Яд, — догадался я, вспомнив, что ялы не гнушаются использовать отравленные наконечники стрел. — У меня не было и шанса».

Сумка яла тоже пострадала и стала практически непригодной. От туда посыпались свёртки с провиантом, которые я решил собрать чуть попозже. Не повредило только колчан со стрелой.

«О Воргхал, немилосердный, — подумал бирюзовый насмешливо. Каким-то образом понял, что эти мысли принадлежат ему. — Меня лишил крыльев ял и человек!»

«Видишь, что ты натворил? — спросил я с долей жалости еле-еле приоткрывшего глаз ящера. Что-то мне подсказывало, что яд ослабил его на столько, что он не сможет встать. — Мой друг без сознания, а ты на земле».

«И чего ради… — Между его словами-образами стали появляться большие паузы, а глаза закатились, — я… служил… Ус…»

«Покойся с миром», — сказал я. Испустив последний слабый вздох, он встретил свою смерть.

«Дрэ? — неуверенно спросил уже знакомый мысленный голос. — Ты не ранен?»

«На этот раз досталось Роуллу», — ответил я, осматривая яла. Впрочем, похоже, он просто сильно ударился головой. Дыхание, судя по движению груди и сердцебиение, которое я поймал на сонной артерии, не сильно отходили от нормальных значений. Немного успокоившись, я медленно подошёл к дракону. Вряд ли из-за страха, что он очнётся и растерзает меня, но что-то мне подсказывало, что он всё ещё опасен.

Неожиданно от недвижимого тела, похожего теперь на небольшой травянистый холм, донёсся треск, будто от костра. В этот же момент я застыл. Из под чешуи я увидел сначала слабое, но усиливающееся свечение. Лучше всего оно пробивалось через крылья. По спине сбитого в какой-то момент прошлись линии, испустившие ослепляющий свет, а следом тело объяло пламенем, который с каждой секундой поднимался всё выше. Заворожённый этим, я не сразу сообразил, что надо искать укрытие, но мысль Горпаса вернула меня в реальность, и я лёг на землю, закрывшись руками.

Прогремел оглушительный взрыв, да такой силы, что меня подкинуло в воздух и очень скоро вернуло на землю рядом с ялом, а вместе с этим…

— А-ай!!! — В воздух после этого вскрика посыпались куда более осмысленные маты, мои и чужие, глаза заслезились, а руками я хватался за сломанную ногу.

Невероятная боль прошлась по всему телу. Такая же боль, словно я переместился в прошлое и снова попал под машину. Когда слова кончились, я, вздрагивая от каждого неосторожного движения, пытался осмотреть вывернутую под неестественным углом конечность. Проклятие, дела мои паршивее некуда. Чёрт, даже если я притуплю боль, встать и пойти всё равно не получится. Разве что на одной ноге прыгать.

С трудом сосредоточившись, я на пару секунд отключился от окружающего мира и включился снова, потеряв осязание, слух и зрение. Хорошо, что СНДВ всё ещё оставался верен мне. Его я и использовал, чтобы глядеть за ходом возвращения кости обратно. Честно сказать, зрелище не из приятных, даже в монохроме. Мало того, что у меня там кровь текла, неестественного зелёно-чёрного цвета, так я ещё и лицо своё увидел, до сих пор перекошенное болью и сырое от пота. Неприятное зрелище.

К счастью, если это слово вообще уместно, слишком обширных переломов, как в далёкий прошлый раз, я не получил, и мне доставало расположить кость, как она изначально была. После этой малоприятной процедуры, я бросил значительную часть сил, чтобы заживить хотя бы покровы. Плохо только то, что я не знал, как срастить концы большой и малой берцовых, хотя даже вспомнил слово «ossen».

Чуть передохнув, я откупорил фляжку с водой, сделал несколько небольших глотков, умыл лицо и принялся фиксировать ногу. Для этого очень пригодились плечи обломанного пополам лука Роулла и тетива, рядом с которыми я так удачно неудачно приземлился. Глядишь, яд через штанину не просочится, хотя я немного сполоснул его.

К счастью, владелец оружия не пострадал ещё больше, его просто обсыпало обгорелыми бирюзовыми чешуйками, и мне в голову пришла мысль попытаться привести яла в чувства. Первым делом похлопал по лицу, но это не помогло. Даже попытки влезть в его разум не увенчались успехом. Тогда я с трудом принял сидячее положение и взял в руки свой лук, оставленный здесь же, чтобы хоть как-то защититься в случае чего. Возвращать себе чувства я пока не спешил, но понимал, что наши шансы дойти до Илибеза сократились до критических показателей. Более того, мы уже далеко ушли и от Норгдуса. Вряд ли ял сможет нести меня на спине, а если я уговорю его оставить меня, то я с большой вероятностью тут и загнусь.

«Не отчаивайся, Дрэ, — связался со мной Горпас, про которого я успел уже и позабыть. Его мысленный голос звучал приятно и даже успокаивал, но в то же время в нём не было жалости, за что я мысленно его поблагодарил. — Ещё хочешь полетать?»

«Что поделаешь? — усмехнулся я, прогоняя безразличие. — Ты опять меня спасаешь».

«Тогда жди, я немного далеко».

«Как раз Роулл придёт в себя».

Солнце, скрывшееся какое-то время назад, забрало с собой и дневное тепло. Чтобы не замёрзнуть, я произнёс условие, останавливающее ветер над нами и сконцентрировал в образовавшемся куполе немного тепла, но его оказалось недостаточно. Тогда, воткнув палку в землю, чтобы не тратить слишком много сил, я создал на её конце огонь, от которого во все стороны пошло приятное тепло. Он же служил и прекрасным фонарём, под светом которого я достал еды из чудом не сорвавшейся с меня сумки. Нам выдали немного, видимо, с расчётом на то, что мы будем питаться подножным кормом. Так, в принципе, ял и насыщался, а я, пользуясь привилегиями всеядного существа, ещё и охотился ночами.

На этот раз пришла моя очередь укутывать Роулла одеялом, что я сделал с большим трудом, но дальше оставалось только ждать. Эх, вот бы это всё случилось утром, а то ведь ночь, ещё неизвестно, что произойдёт, если я усну. С другой стороны, когда рвануло, я почувствовал запах, напоминающий дёготь. Возможно, он всё так же летал в воздухе, отгоняя от нас любого, даже самого голодного хищника. Просто, я так и не решился возвращать себе свои шесть с половиной чувств.

«Горпас, а если не очнётся?» — спросил я, заворачиваясь уже в своё одеяло, когда понял, что коротать время лучше в беседе.

«Думаю, я смогу унести вас обоих, но его возьму в лапы».

«Тогда будь осторожен со своими острыми когтями, — усмехнулся я. — Иначе у меня будут проблемы в Илибезе».

«Хуже, чем в этот самый момент?»

«У ялов богатая фантазия».

Повисла недолгая пауза, и я не мог угадать настроение дракона, но чуть погодя, он снова заговорил:

«Прости, я должен был догадаться, что вас надо сопровождать».

«Что теперь поделаешь?»

«Ты повторяешься, — усмехнулся он и будто бы тяжело вздохнул. Может, это один из образов, который я смог разобрать? — Тебе лучше поспать. Я сам понаблюдаю через тебя и разбужу, если что».

«Тогда спокойной ночи».

«Это тебе — спокойной ночи».

Чтобы для меня не оказалась неожиданностью ночная боль, я проверил зафиксированную конечность и, напрягшись, медленно вернул себе ощущения мира. Боль тоже вернулась, но, похоже, она уже успела притупиться, и больше не доставляла тех незабываемых ощущений, которые были в самом начале. Прерывисто выдыхая, я позволил себе расслабиться и произнёс условие «somnum», после чего погрузился в темноту.

«Умер? Да не дождётесь!» — подумал я, проснувшись от мысленного шёпота дракона.

С южной стороны нашего импровизированного лагеря до меня донёсся звук больших лап, и я, не раздумывая, пустил туда мощный воздушный удар — условие, уплотняющее воздух на столько, что он становится почти твёрдым. Судя по визгу какого-то зверя, он таки схлопотал, и только после этого я открыл глаза. Попытавшись вскочить на ноги, поздно вспомнил про серьёзную рану, от чего и поплатился резкой вспышкой боли. Хорошо хоть закрепил конечность, а то пришлось бы в боевой ситуации выбирать между потерей всех чувств или попыткой терпеть ещё более сильную боль. Лежал я теперь животом вниз.

«Пришёл добить? Корень тебе!» — подумал я, наблюдая, как огромный зверь с огромными же когтями стремительно приближается ко мне. Из под его лап во все стороны летела земля, длинный мех развевался под ветром, а глаза в свете непогашенного факела горели янтарём.

Второй удар вышел ещё сильнее и отправил зверя в одиноко растущее дерево, от чего оно издало недовольный шелест. Зверь, жалобно заскулив, упал на землю у корней и на какое-то мгновение застыл, хотя я точно понимал, что он ещё жив. Существо выглядело так, будто местного волка, обойдя видовые барьеры, смешали с крупным таким медведем. Его тело покрывала густая шерсть, цвета которой я в темноте не определил.

Зверь поднял голову и шевельнулся. Похоже, он решился на третью попытку, а я уже думал, сколько таких вот ударов понадобится, чтобы если не убить его, то хотя бы отпугнуть? Силы-то не безграничны, и где-то половину я уже истратил. Впрочем, тяжело поднявшись, он уселся и вперил в меня взгляд, в котором я к своему удивлению прочитал обиду. В этот же момент я медленно тянулся за Полосатиком, но зверь, будто увидев это, зарычал. Опасаясь, что у меня будет не слишком много шансов на удачную схватку, я поднял вверх обе руки и медленно их опустил.

Мысль коснулась Жидкой Смерти, которой можно незаметно воспользоваться, но она не появилась.

«Нашла, блин, время отдыхать!» — подумал я и почувствовал болезненный, похожий на электрический разряд, укол в том месте на руке, где в последний раз был чёрно-красный браслет. А ножичек-то с характером!

Около получаса я лежал и не сводил глаз со зверя, стараясь не смотреть ему в глаза, но и он не предпринимал никаких действий. Чуть погодя, он, прихрамывая сделал пару шагов в мою сторону, но, когда я снова поднял руку для очередного удара, остановился и приподнял лапу. Жалостливый взгляд подсказал, что он хочет что-то попросить, но не может сказать.

— Извини, но ты перв… — начал было я, пока не сообразил, что это не совсем правда. Лишь услышав его, я атаковал, не пытаясь разобраться в ситуации. Впрочем, так ли это глупо? А вдруг бы он и впрямь пришёл на запах крови? — Хорошо, как я должен был понять, что ты разумен⁈ — выпалил я.

В ответ лишь обиженный взгляд.

— И что ты предлагаешь?

Он снова посмотрел на повреждённую лапу.

— Подлечить? — догадался я, и он будто бы даже кивнул. Тогда я вздохнул и произнёс условие, которым Роулл лечил мне спину. — Стало быть, это ты следовал за нами? — Зверь не ответил, неуверенно поставил лапу, лёг на землю и свернулся кольцом, оставив один глаз открытым, чтобы наблюдать за мной. — Ну и фью с тобой, — махнул я рукой.

В какой-то момент мне в голову пришла мысль, что хуже уже не будет, и я с трудом перевернулся на спину. Снова закрыв глаза, я связался с Горпасом и сказал:

«Похоже, тебе больше не нужно дежурить».

«Странный зверь, — ответил дракон, всё ещё летящий где-то далеко, — но он и правда не собирался нападать».

— Ну и сны мне снятся, — сказал я, закрываясь рукой от всё ещё непогасшего факела и глядя на едва различимого, но узнаваемого в темноте Видима. Он лежал прямо на земле и был обёрнут одеялом, которое я не обнаружил на себе. Собственно, от холода я и проснулся. Мне снилось, как я на даче жарю мясо на шампуре. Воображение даже запахи смогло подделать, чего я теперь не мог ему простить, потому что понимал, что мяса не увижу ещё долго.

— А… — сонно провыл шпион, о котором я успел уже позабыть. — А-аерей… — Его слово сквозь зевок заставило взвыть и меня. Заразная штука, чтоб её.

— Он самый. Что ты тут делаешь? — У меня в голове крутились разные мысли, одна страннее другой. Сначала мне показалось, что это просто продолжение сна, но что-то подсказывало, что я вернулся в реальность. Слишком уж много деталей, да и боль в ноге только укрепили сомнения.

— Ты больно бьёшь, Андро, — сказал он и поморщился, вертя запястьем.

— Столько месяцев прошло, а ты всё помнишь? — спросил я, залезая в закинутую на брюхо сумку за провиантом. — Кушать хочешь?

— Нет, — ответил он и через паузу добавил: — Не жалко того зверя?

— Ох, — выдохнул я, наконец, поняв, кого в пейзаже не хватает, и кто сидит в этот самый момент прямо передо мной. — Чёрт, это был ты? Прости, я не знал!

— Ч-што? — спросил он, раскрыв глаза. — И… ты не боишься? — осторожно спросил он.

— Думаю, мы с «ним» поладили, — усмехнулся я. — Сильно болит?

Он, похоже, еле сдерживался, но всё-таки медленно протянул мне лап… руку, и я снова произнёс живительное условие над синяком, который даже в свете огня увидел. Отпустив пациента, я спросил:

— Слушай, а ты вроде друани, или тоже дриан?

— Я — оборотень, — ответил он, наблюдая за моей реакцией. — Тот второй, он неуправляем, но я могу видеть, что с ним происходит. А что?

— Да так, — махнул я рукой разочарованно и вздохнул с грустью. Только что забрезжившая надежда на то, что я смогу хоть как-то раскрыть свои способности, снова разбилась. Похоже, Вадис был прав, когда сказал, что мне это просто не суждено. — Между прочим, расскажешь, зачем ты нас преследовал?

— Появилось задание, — ответил он чуточку недовольно. — Как только я увидел твоё имя и описание, сразу же вызвался добровольцем. Тебя хотели ограбить ещё в городе, но ты покинул его раньше, а я один из немногих, кто работает за стенами.

— Как знал, — усмехнулся я. — Кого другого уже убил бы?

— Лично меня обижаешь, хотя многие из наших правда так бы и поступили. У мёртвых нет памяти, чтобы мстить.

— Ну, хотя бы честно, — вздохнул я, помогая руками принять сидячее положение.

— Лучше не двигайся, — с тревогой в голосе сказал он. — Я видел, ты сломал ногу, и ялу, похоже, досталось. Как он?

— Живой, — неопределённо ответил я, глянув на того. — Ты за него не беспокойся. Лучше останься, поможешь погрузить…

Меня прервали звуки со стороны Роулла. Он задвигался и громко задышал.

— О, лёгок на помине, — усмехнулся я и снова глянул на затихшего Видима. Он будто бы ушёл в транс и, открыв рот, заворожённо смотрел наверх. Облака решили открыть нам Спутницу, и шпион, на миг вернув себе осмысленное выражение лица, успел выдавить одно-единственное слово:

— Превращаюсь. — Сбросив одеяло, он за несколько мгновений вымахал под два с лишним метра и оброс густой тёмной шерстью.

— Андрей, берегись! — крикнул Роулл, быстро схвативший мой лук, про который я и думать забыл. Он ловко взял из колчана «ту самую» последнюю стрелу.

— Не стреляй! — воскликнул я, но ял уже натягивал тетиву.

Расстояние не позволило бы мне отклонить стрелу, я мог только ускорить её, поэтому тело сработало быстрее головы. Несмотря на вновь появившуюся боль, я выгадал момент, когда Роулл расслабит пальцы, оттолкнулся от земли и поймал снаряд прямо в живот. В следующее мгновение мне как-то стало не до звуков позади или огромных глаз ошарашенного яла.

Боль в ноге от падения снова пробила всё тело, заставив меня взвыть, но она вскоре начала таять. Стрелу же я чувствовал как-то странно, будто меня не прошило насквозь, а лишь поцарапало живот. Даже зуд в месте попадания появился, но я точно понимал, что там в этот момент самая настоящая дырка и лезть руками не надо.

— Хороший яд, действенный, — сказал я слабым голосом, увидев над собой испуганное лицо Роулла.

— Что ты наделал⁈ — воскликнул он, пропустив мою фразу мимо ушей и отбросив лук в сторону.

Мне даже удалось сесть, хотя боли я больше не чувствовал никакой. Конечно, стрела осталась прямо у меня в пузе, но это не сильно меня волновало.

— Ух ты, хреново дело, — сказал я, тронув «шампур», и даже коротко хохотнул: — Хэх, вот, чего мне шашлыки снились.

Разум отчего-то быстро пьянел, и я всё хуже воспринимал реальность. Какая-то его часть, впрочем, дала мне возможность сказать Роуллу:

— Это был Видим.

В глазах всё поплыло, осязание отчего-то сошло с ума, а сознание начало пропадать, как будто я засыпаю. Неожиданно дрему прервал тревожный знакомый голос. Он звучал тихо, будто откуда-то издалека, но я разобрал несколько слов:

«Эй, что с тобой?»

«Горпас, — представил его имя, чёрную чешую с синим металлическим отливом и, конечно, большие крылья, — я умираю».

«Что? Дрэ⁈ Брат!!!» — выкрикнул он, от чего в моей голове произошло небольшое землетрясение, а в следующее мгновение стало очень тихо.