Когда случились мы

Глава 43

ГЕНРИ

Действия Луны ошеломили меня. Мысли перемешались. Я ничего не могу сделать, кроме как обнять её так же крепко, как она обнимает меня.

Я не ожидал увидеть её в коридоре. Я также не ожидал, что она бросится в мои объятия. На самом деле, я использовал эту короткую прогулку от машины, чтобы мысленно подготовиться к нашему воссоединению, в какой бы форме оно ни состоялось. Возможно, легкий кивок, легкая улыбка. Даже напомнил себе, что она, скорее всего, захочет сохранить наши отношения между нами.

— Ты здесь, — шепчет Луна, обвивая руками мою шею, прижимаясь ко мне всем телом.

Звук её голоса в сочетании с её пляжным ароматом прорывается сквозь густой туман шока, притупляющий мои чувства.

— Конечно, я здесь, — отвечаю я, крепче обнимая её за талию и зарываясь лицом в розовые волны, пахнущие теплыми летними днями. Я часто задавался вопросом, смогу ли я когда-нибудь снова вдохнуть её сладкий аромат. — Я бы предпочел быть только в одном месте.

— Генри.

Какой уровень восторга просто от того, что я услышал своё имя? Я никогда не испытывал ничего подобного.

— Мне так жаль, — шепчет она мне в подбородок. — Ты не заслуживал того, чтобы с тобой обращались так, как я, и мне очень, очень жаль, — она шмыгает носом. — Если ты позволишь мне, я заглажу свою вину, и я позабочусь о тебе, и я позабочусь о том, чтобы никто никогда больше не причинил тебе вреда.

Этими словами Луна устраняет растущую неуверенность. Когда она снова поворачивается, чтобы посмотреть на меня, слезы в её глазах вызывают болезненное стеснение у меня в груди.

— Пожалуйста, не плачь, любимая, — умоляю я, опуская её на пол. Когда я глажу её по лицу, мне хочется стереть её печаль так же легко и нежно, как я вытираю её слезы. — Л, всё в порядке.

Трев останавливается слева от меня.

— Разберись с этим. Подальше от любопытных глаз. У тебя есть десять минут.

Понимая, что люди продолжают ходить туда-сюда по коридору, большинство из них пялятся, Луна заметно уходит в себя.

— Прости, — бормочет она, делая шаг назад, но я тянусь к её руке.

— Мой трейлер всё ещё на стоянке, — настойчивость в моём голосе повисает между нами.

Она пытается убрать свою руку, но я не отпускаю. Я больше никогда не отпущу. Без неё в моей жизни мне казалось, что моё сердце вырвали и оно бродит по миру без меня, следуя за Луной, куда бы она ни пошла. Та часть, которая любила и смеялась, так легко улыбалась и желала быть счастливой, ушла вместе с ней.

Неуверенно улыбаясь, она переплетает наши пальцы.

— Мы можем пойти, куда ты захочешь.

— Куда угодно?

— Куда угодно, — заверяет она меня, и я снова могу дышать, когда она позволяет мне увести её с вечеринки.

— Hijueputa⁶, — бормочет Наталья позади нас. — Поскольку ваш парень только что украл мою девушку, одному из вас нужно помочь донести мои коробки.

Рекс делает шаг вперед.

— Я вызываюсь добровольцем!

Я представляю, как Чарли закатывает глаза, но, тем не менее, помогает.

— Насколько тяжелы эти коробки?

На улице, под ясным ночным небом, Луна высвобождает свою руку из моей. Я смотрю на неё, а она смотрит в экран, набирая кому-то сообщение, пока не замечает, что я это заметил.

— Это моя сестра.

— Всё в порядке?

Её глаза встречаются с моими впервые с тех пор, как я увидел, как она выходит в коридор.

— Вот, — говорит она, делая глубокий вдох и протягивая мне свой телефон. — Наверное, будет проще, если ты это прочтешь.

Луна: Помоги!

Сол: Что такое

Луна: Я с Генри!!! Направляюсь к его трейлеру 😳

Сол: Боже, это будет нелегко, возьми себя в руки и ПОГОВОРИ с ним!!! Тебе нравится этот парень, не так ли? Всё в порядке, если ты скажешь ему. Никакой лжи, никакого дерьма

Улыбка на моём лице нелепа.

— Сол права, — вздыхает Луна, заламывая руки. — Для меня это нелегко. Ещё до…всего, что было два года назад.

— Эй, — я останавливаю её, и мои пальцы обхватывают её. Сдерживая собственные нервы, я приподнимаю её подбородок свободной рукой, пока наши глаза не встречаются. — Ты никогда не должна говорить то, о чём тебе неудобно говорить.

Неуверенность появляется на её лице. Она отводит взгляд, затем снова смотрит на меня из-под ресниц. Я похожу ближе, вдыхая окружающий её воздух. Эти розовые волны так и просятся, чтобы я провел по ним пальцами.

— Позволь задать тебе три вопроса, ладно? — я ухмыляюсь, пятясь к своему трейлеру.

Издав дрожащий смешок, Луна демонстрирует свою великолепную улыбку и ямочки на щеках.

— Ну послушаем, — кивает она.

Когда Луна заходит внутрь, я снова замечаю её платье. Короткое, обтягивающее, черное. Тонкая талия, округлость её фигуры. Я увидел всё это в коридоре. Я ни за что не смог бы это пропустить. Однако я не до конца осознавал, насколько на самом деле коротким было её платье, доходившее до середины бедер, и насколько оно обтягивало каждый изгиб её тела. Я сглатываю.

— Ты выглядишь…хорошо.

Хорошо? Я сказал "хорошо"? Её сногсшибательная фигура — олицетворение соблазна, и я выбрал "хорошо"? Молодец, приятель.

Зеленые глаза останавливаются на мне в тот момент, когда закрывается дверь. Взгляд, которым она одаривает меня, заставляет моё сердце гулко биться в груди. Я знаю, Луна знает, о чём я думаю, что это за чувство разливается по моим венам.

— Спасибо, — у неё перехватывает дыхание. — Ты тоже выглядишь очень хорошо. Как всегда.

Я засовываю руки в карманы, чтобы не потянуться к ней. Она подходит ближе.

— Первый вопрос, — я не могу сдержать улыбку. — Ты хочешь быть здесь, со мной?

— Да, — быстро отвечает Луна. Легкий румянец сопровождает это единственное слово.

Её руки заложены за спину, и я говорю себе, что это для того, чтобы она могла сохранять хоть какой-то самоконтроль над собой.

— Второй вопрос. Ты скучала по мне?

Когда я смотрю ей в глаза, я понимаю, что она честно ответит и на этот вопрос. Румянец на её щеках усиливается. Её глаза теплые и яркие, и они без колебаний встречаются с моими. Мы заперты в этом времени и месте, где ей даже не нужно отвечать. Всё ясно написано на ее милом личике.

— Я скучала по тебе, Генри, — застенчиво признается она. — Очень. Чертовски сильно. Каждое мгновение, когда тебя нет со мной, я скучаю по тебе.

Она не может повторить мне мои слова и ожидать, что я не отреагирую. Ухмыляясь, потому что я собираюсь сделать то, что мне всегда хочется сделать, когда я вижу её, я придвигаюсь, чтобы положить ладони на её лицо, и улыбаюсь. Когда я опускаю голову, то прижимаюсь губами к её губам, мягко и медленно.

Восхитительный жар её губ, податливое тепло её тела, на долю секунды я уверен, что сплю. Я боюсь, что это не по-настоящему. Затем её руки обнимают меня, удерживают в центре моего внимания. Поцелуй с Луной — всё равно что пробовать рай на вкус, и у нас обоих перехватывает дыхание.

Мечтательный взгляд на её лице и нежный изгиб губ заставляют моё сердце биться чаще. Её щеки порозовели, когда она наконец поднимает на меня взгляд. Я одариваю её своей самой очаровательной улыбкой, прежде чем заключить в объятия.

Луна заговаривает первой.

— Задай мне свой третий вопрос, Генри.

Я прижимаю её сильнее. Она наклоняется к моей груди, чтобы приложить ухо к моему сердцу. Интересно, слышит ли она, как оно зовет её по имени.

— Я оставляю свой третий вопрос на потом, — говорю я ей, ухмыляясь, когда вижу, что она готова спорить.

— Почему? — раздается её неуверенный голос.

— Потому что, Л, я уже знаю ответ.

Напряжение нарастает на несколько мучительных секунд. Я наклоняюсь ближе, и она то же самое. Наше дыхание сливается, в то время как электричество искрится в пространстве между нами. Затем наши тела сталкиваются. Нас охватывает жар. Луна обнимает меня за плечи и целует так, словно от этого зависит её жизнь. Она запускает пальцы в мои волосы, и низкий звук, гортанный и дикий, вырывается из моей груди. Я целую её с отчаянием, которое нарастало с тех пор, как она ушла. Это были дни, которые казались годами, десятилетиями.

Я целую её шею и верхнюю часть груди. Её кожа обжигает мой язык. На ней нет лифчика, и я стону в её кожу, когда замечаю это сквозь тонкую ткань её платья.

Разум побуждает меня притормозить и продолжить наш разговор. Что она чувствует? На каком мы этапе? Что нам делать дальше? Но я слишком долго был без неё, и я хочу снова раствориться в её вкусе. Прямо сейчас я абсолютно никак не могу быть благоразумным.

— Генри, — она сжимает мои руки, и её ногти впиваются в них.

Возможно, Луна будет более благоразумной из нас двоих.

— Ты нужен мне.

Возможно, нет.

— Прикоснись ко мне, Генри, — выдыхает она. — Везде. Пожалуйста.

Более чем рад услужить, я просовываю руки под юбку её платья, лаская гладкую кожу её бедер. Чёрт, я скучал по этим пышным изгибам, по этим великолепным ногам. Когда я обнаруживаю, что тонкое нижнее белье, которое на ней надето, уже промокло, я стону, хватая её за задницу и покусывая шею.

— Моя.

— Твоя, — обещает она, её глаза остекленели от лихорадочного желания, пока она расстегивает мой ремень и молнию.

— Ты уверена?

Что-то ранимое и хрупкое в моём голосе заставляет её остановиться, и я хотел бы скрыть это сомнение. Похоронить его так глубоко, чтобы ей никогда не пришлось с ним сталкиваться. Я хочу быть сильным ради неё, доверять ей, без боли и неуверенности, проникающих в моё сердце и мои мысли.

— Я никогда в жизни ни в чем не была так уверена, — говорит Луна, прижимаясь своим лбом к моему. — Мне жаль, что я всё испортила.

— Ты не… — начинаю я спорить, но она обрывает меня, качая головой и касаясь кончиками пальцев моих губ.

— Испортила. Потому что я была ужасно напугана и даже не понимала почему, — признается она с печалью в голосе.

Луна нежно обхватывает ладонями моё лицо и заглядывает глубоко в глаза. Мир остановился; он застыл в ожидании её следующих слов.

— Я думала, что разобралась со всеми своими проблемами, но мне ещё так многому нужно научиться. И разучиться. Мне предстоит ещё много работы. Но в одном я абсолютно уверена — это в тебе, — её глаза блестят от непролитых слез. — Моё сердце принадлежит тебе, Генри…Если ты этого хочешь, — её голос срывается, и по щекам текут слезы. — Я твоя. Прямо сейчас, и завтра, и так долго, как ты будешь меня хотеть.

Мой взгляд полон благоговения — так и должно быть. Она такая невероятно храбрая и сильная, и она даже не подозревает об этом. Иметь возможность высказать это…Я стою ошеломленный и растерянный.

— Надеюсь, ты знаешь… — Луна делает паузу, поднимаясь на цыпочки, чтобы слегка прижаться своими губами к моим.

— Скажи мне, — мой голос хриплый.

Нежно держа моё лицо в ладонях, Луна гладит мой заросший бородой подбородок. Когда она поднимает лицо, она выглядит потрясающе красивой.

— Ты — всё, чего я всегда хотела.

Ошеломленный, я улыбаюсь, не в силах ответить. Слышать от неё эти слова, знать, что она чувствует ко мне то же, что и я к ней…

— Мне это снится? — бормочу я, наблюдая, как она тоже пытается отдышаться.

— Думаю, нам обоим, — она улыбается моей улыбкой, той, что предназначена только мне, и я знаю, что так будет всегда.

Из моего горла вырывается смех, облегчение и радость, смешанные с желанием и любовью. Затем я целую её, медленно и сладко. Луна приоткрывает для меня губы, приветствуя мой язык, когда он скользит и кружится с её языком.

Опьяненный желанием, изголодавшийся по большему, я не могу дождаться, когда смогу погрузиться глубоко внутрь. Луна тоже сгорает от нетерпения, стягивает мои джинсы так, что они сползают до лодыжек. Затем она обхватывает пальцами мой член, чередуя нежные поглаживания с дикими.

— Пожалуйста, — выдыхает она.

Я опускаю верх её платья, обнажая полные груди, затем прижимаюсь к ним лицом. Её кожа теплая и мягкая, как шелк. Я покусываю и посасываю, пока она не начинает умолять меня больше не заставлять её ждать. Когда я прижимаюсь к ней бедрами, отчаянно желая погрузиться в её влажное тепло, я почти схожу с ума от желания. Схватив её за бедра, я поднимаю её. Ноги Луны обвиваются вокруг моей талии, и я прижимаю её к стене, наши губы и руки сливаются воедино.

Она посасывает мою нижнюю губу и целует подбородок. Этого недостаточно. Я хочу, чтобы её губы были на мне повсюду, её руки исследовали, предъявляли права. Стянув рубашку через голову, я отбрасываю её в сторону, и, видя, как её глаза светятся нескрываемой похотью, мне хочется насладиться ею всей сразу, наслаждаясь каждой ее частичкой.

Моё сердце колотится в груди. У меня перехватывает дыхание, когда наши бедра соприкасаются, и гладкость между её бедер заставляет меня содрогнуться. Теплое трение заставляет меня выругаться. Когда между нами раздается сдавленный звук моего имени, я скольжу в её идеальную, влажную киску.

— Луна, твою мать…

Я сплю. Это блаженное совершенство не может быть реальным. Она горячая и обжигающая, восхитительно теплая и гостеприимная. Я позволяю себе погрузиться глубоко между её ног, останавливаясь, чтобы насладиться этим моментом, наслаждаясь её чувственным теплом.

— Нам нужно…

— Нет, — выдыхает она, когда мой рот находит её грудь. — Я не…Был только ты, Генри. Это всегда будешь только ты.

Моё сердце переполняется от всего, что я хочу сказать. И теперь, когда я могу это сказать, я это делаю.

— Я люблю тебя, — шепчу я, мои губы покрывают её кожу легкими, как перышко, поцелуями.

Господи, она восхитительна. Дразня её грудь, я обвожу языком один затвердевший сосок, одновременно массируя другой.

— Моя прекрасная Луна, я люблю тебя.

Я вхожу в неё и выхожу из неё, быстро, жестко.

Моя.

— С тобой так хорошо.

Мне нужна секунда, чтобы перевести дыхание. Нужно притормозить, иначе всё закончится слишком быстро. Быть с ней…это лучше, чем я помню. Её груди прижимаются к моей груди. Её бедра широко раздвинуты для меня, только для меня. Но эти обожающие взгляды, которые она бросает на меня? То, как она прикасается ко мне? Как будто я тоже принадлежу ей.

— Не останавливайся, — умоляет Луна, её лицо раскраснелось, голос напряжен, она дрожит, когда я даю ей то, что она хочет.

Я хватаю её за бедра и трахаю сильнее, быстрее. Моё лицо утыкается в её затылок, покусывая, посасывая, дико и неистово. Запустив руки в мои волосы, она притягивает меня для поцелуя. Я не хочу, чтобы это заканчивалось. Луна посасывает мой язык, когда её тело крепко сжимается вокруг моего, и я понимаю, что в этот момент её захлестывает наслаждение.

— Ты — любовь моей жизни, — шепчу я, пока она продолжает разваливаться на части.

Мне нравится, как вспыхивает её кожа, как она выдыхает моё имя, когда кончает.

— Дай мне посмотреть на тебя, — мой голос хриплый от желания.

Зеленые глаза распахиваются, блестящие, но затуманенные эйфорией. Я замираю, когда мой взгляд встречается с её, и экстаз разливается по моим венам, наполняя меня изысканным наслаждением. Загипнотизированный, я наблюдаю, как она снова содрогается в моих объятиях, когда я толкаюсь в неё ещё несколько раз. Любовь и похоть горят во мне, и я вдыхаю её запах, пока мои бедра не замедляются и не останавливаются.

Это чувство продолжается, захлестывая нас, превращаясь в легкую рябь. Мы остаемся здесь, закрыв глаза, вместе переживая последствия. Что-то глубокое произошло между нами, эта связь укрепилась, связав нас так, как никто из нас никогда раньше не испытывал, так, как никто из нас не может отрицать.

Последние несколько недель, боль, сомнения — ушли в прошлое. Было тяжело, когда её не было в моей жизни. Чертовски тяжело. Но прямо сейчас я не могу вспомнить разбитое сердце или чувство потери. Прямо сейчас мы здесь. Она здесь.

Мы оба всё ещё тяжело дышим. У меня такое чувство, что ноги вот-вот подкосятся. Я держусь за стену позади неё для опоры, в то время как другой рукой обхватываю её за талию.

Зеленые глаза встречаются с моими. Улыбаясь, она слезает с меня и встает на дрожащие ноги, Луна протягивает руку, чтобы погладить меня по щеке. Я прислоняюсь к стене, прижимая её к месту, чтобы она никогда больше не смогла убежать. Она запрокидывает голову, чтобы посмотреть на меня.

— Ты потрясающий, — говорит она мягким голосом.

Я пытаюсь придумать, что сказать, но слова подводят меня во второй раз за сегодняшний вечер. Мир вокруг нас забыт, когда мы прижимаемся друг к другу, поправляя одежду, прически. Мы обмениваемся ленивыми поцелуями, пока я помогаю ей застегнуть низ и верх платья. И тут я замечаю синяки по бокам её шеи и на груди.

Обычно я осторожен, но не смог сдержаться.

— Мне жаль, — я хмурюсь.

— Не стоит. Я не жалею, — она поправляет воротник моей рубашки, пуговицы тоже, оставляя несколько верхних расстегнутыми. — Это значит, что Генри был здесь, — ухмыляется она, краснея.

Эта женщина.

Я с обожанием улыбаюсь ей. Притягивая её к себе, я откидываю назад прядь розовых волос.

— Почему ты такая идеальная?

— Вряд ли, — отвечает она, её улыбка гаснет, взгляд опускается на мою грудь.

— Хочешь знать, почему я не задал свой третий вопрос?

— Почему это?

Я приподнимаю её подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

— Ты говоришь это по-другому, Л, — в моём голосе звучит уверенность, которую я чувствую. — Ты искала меня на днях. Сказала мне, что ты не очень хорошо подбираешь слова, просила меня понять, а я не понимал. Не полностью. Прости меня за это. Но ты показываешь мне, Луна. Всё время. Когда ты подбадриваешь меня. Когда ты поддерживаешь мою карьеру, зная, как много это значит для меня. Когда ты делишься со мной своими работами — то, чего ты не позволяла другим, — я подмигиваю и целую её в кончик носа. — Ты показываешь мне это, когда удостаиваешь меня этой великолепной улыбкой, этим изысканным телом и этим прекрасным сердцем, — моя рука лежит на её груди, и я улыбаюсь, испытывая облегчение, счастье и гордость, потому что эти слова — правда. — Мне не обязательно слышать, как ты говоришь, что любишь меня, чтобы знать, что это так.

Слезы наполняют её глаза, но она сдерживает их.

— Ты действительно в это веришь?

Я помню, как задал ей тот же вопрос на другую тему. Я повторяю ответ, который она дала мне тогда.

— Иначе меня бы здесь не было, — улыбаясь, я обхватываю её хорошенькое личико обеими руками.

Луна прочищает горло, прежде чем заговорить.

— И тебе этого достаточно? — слова так тихо, что я их едва слышу.

— Тебя достаточно, Луна, — шепчу я ей в губы. — Тебя более чем достаточно.

Несколько слезинок скатываются по щекам, и она вытирает их, прежде чем я успеваю сделать это, но она улыбается. От её ямочек сердце подпрыгивает у меня в груди.

— Ты слишком хорош, чтобы быть правдой, — говорит она мне, а затем её губы прикасаются к моим, её язык проникает в моей рот, пробуя на вкус, исследуя.

Когда её руки скользят вверх по моим плечам, а пальцы зарываются в мои волосы на затылке, я теряю рассудок. Я обнимаю её за талию и прижимаю к себе. Только стук в дверь удерживает нас от того, чтобы ещё раз не потеряться друг в друге. К счастью и к сожалению, моя семья здесь, чтобы напомнить мне, что я на работе.

— Ты опоздал, — рычит Тревор, когда я открываю дверь. — Генри, иди с Рексом. Луна встретит тебя там.

Рекс протискивается мимо Трева, чтобы пожать руку Луне.

— Мы вроде как встречались раньше. Через видео-звонок, когда вы двое собирались заняться сексом по телефону, и ранее, когда ты набросилась на моего брата. Я Рекс. Как дела?

Румянец Луны доходит до кончиков её ушей.

— Привет.

Чарли выходит вперед, чтобы спасти ситуацию, и приветствует Луну теплыми объятиями. Позади них Трев прижимается к Рексу.

Когда Чарли исчезает в спальне, она возвращается с моим черным джемпером для моей девочки. Только тогда я вспоминаю о синяках на её коже. С волосами, перекинутыми через плечо, я забыл о них, но не об их значении — Генри был здесь.

— Вот так, — говорит Чарли. — Твои волосы могут скрыть то, чего не может скрыть джемпер Генри.

— Спасибо.

Мой джемпер ей великоват, но в любом случае на ней он смотрится хорошо. Трев поворачивается к нам.

— Не лучшая идея появляться сегодня на публике.

— Это не тебе решать, — отвечает Луна, затем смотрит на меня. — Что ты думаешь?

На наших лицах одинаковые улыбки.

— Мы можем, если ты хочешь, — добавляет она, когда я не отвечаю, её маленькая ручка скользит в мою.

— Вот так просто? — я спрашиваю её.

— Да, — она уверенно кивает. — Я имела в виду каждое слово, которое сказала тебе, Генри.

— Вы ещё не разобрались? — бормочет Трев, качая головой. — Вы должны были это обсудить.

— Держу пари, что разговор был недолгим, — дразнит Рекс.

Трев разворачивается к нему.

— Заткнись или убирайся.

— Братан, тебе нужно расслабиться. Хорошо, хорошо, я буду снаружи.

Трев снова поворачивается к нам.

— Если вы так или иначе ничего не решили, лучше подождать, не так ли?

— Давайте прогуляемся, и они поговорят, — предлагает Чарли.

Соглашаясь с ней, Тревор очень четко разъясняет две вещи. Во-первых, я на рабочем мероприятии, следовательно, я здесь, чтобы работать. Во-вторых, если мы с Луной собираемся быть вместе, ей нужно научиться обращаться с прессой и папарацци. Даже её ведение социальных сетей должно измениться.

— Ты не против? — спрашиваю я ее. — Я знаю, что это слишком.

— Я сделаю всё, что угодно, — обещает она.

— Тебе не нужно ничего доказывать.

— Я ценю, что ты это говоришь, но мне нужно многое доказать. Тебе. И себе.

Я улыбаюсь, притягивая её в свои объятия, чтобы поцеловать ещё раз, прежде чем мы уйдем.

— Дай мне знать, когда будешь готова уйти, хорошо?

Она выгибает бровь.

— Почему?

— Я не проведу ещё одну ночь без тебя, — ухмыляюсь я.

Она краснеет?

— О, эм, ладно.

Да, она покраснела. Я целую её в висок и выхожу из своего трейлера, держа её за руку.

Тревор стоит рядом с Луной, сразу переходя к делу.

— Мы можем выделить время на следующей неделе, чтобы обсудить дальнейшие детали, но сейчас, сначала о главном…

Что-то в вечеринках по случаю окончания съемок меня всегда привлекает. Это идеальный способ закончить проект. Когда было тяжело, все рады, что всё закончилось. Но когда всё было хорошо, это лучший способ всех поблагодарить.

Даже последние пару недель здесь, когда я был несчастен без Луны, съемочная группа и продюсерская команда сделали это место настолько позитивным и продуктивным для меня, насколько оно могло быть. В следующий раз мы встретимся в рамках рекламного пресс-тура и премьеры. Я с нетерпением жду этого.

Обсудив несколько проектов с доктором Харрис и познакомившись с её очаровательной женой, я ловлю взгляд Луны на другом конце комнаты. Хейзел требует её внимания, но даже тогда зеленые глаза часто устремляются в мою сторону.

— Ты совсем пропал, — смеется Рекс, хлопая меня по плечу, но его голос остается тихим между нами. — Никогда не видел тебя таким. Похоже, ты готов запеть в любой момент, приятель.

Судя по тому, что я чувствую, я бы мог.

— Значит, она та самая?

Когда я смотрю на Луну, она смотрит на меня и улыбается. Моё сердце и мой разум, моё тело и моя душа, без сомнения, согласны. Она определенно та самая.