Кокон

Глава 1

Телефонный звонок разрезал тишину офиса, заставив Джеймса подскочить, будто его ударило током. Он сонно озирался по сторонам, однако на дежурстве сегодня, кроме него, никого не было. Митчелл отпросился у начальства — еще бы, как можно пропустить игру «Сиэтл Маринерс». Вот это было настоящим преступлением, а не серия краж, которой они должны были заниматься вместе.

Телефон продолжал надрываться раздражающими трелями, и Джеймс нехотя поднялся и подошел к столу отсутствующего напарника. Перед тем как поднять трубку, мужчина потряс головой и прокашлялся, чтобы заспанная хрипотца в голосе не выдала его.

— Центральное полицейское управление Эйберсвуда. Детектив Сэвидж у телефона, — выдал Джеймс заученную фразу монотонным голосом. — Чем могу помочь?

— Джеймс? — в трубке раздался встревоженный голос старшего офицера Одли. — Где Билл? Он же с тобой сегодня на дежурстве.

— Сержант Митчелл… — Джеймс замялся. Он не мог с ходу придумать правдоподобный ответ, чтобы прикрыть прогульщика. Если до комиссара дойдут новости о том, что офицеры департамента самовольно уходят с работы, никакие связи с вышестоящими друзьями не прикроют задницу Билла. И задницу Джеймса тоже. — Сержант сейчас не может подойти к телефону, но скоро вернется. Мне передать, что вы звонили, сэр?

— Нет, — резко оборвал Одли. — Нужна помощь в районе Пайнкрофт, только что поступил запрос на патруль от диспетчера.

Пайнкрофт? Джеймс встрепенулся. Это был старый район за городской чертой. Кроме старых полусгнивших хибар, в которых еще лет тридцать назад жили здешние лесорубы, теперь единственные, кого там замечают, это редких туристов, что желают насладиться красотами озера Брэйвью, и старшеклассники, тайком покуривающие травку, пару раз чуть не устроив тем самым пожар.

— Я уже на месте, — продолжил старший офицер. — Мы обнаружили тело.

— Тело? — переспросил Джеймс, не поверив своим ушам.

— Да, — мрачно подтвердил голос из трубки. — Самому не верится. Я-то думал в этой дыре можно умереть только от скуки.

— Мне вызвать криминалистов? — теперь и Джеймсу передалась встревоженность коллеги. Он был прав — Эйберсвуд город хоть и немаленький, но тихий. Любая подобная новость становится настоящим потрясением.

— Уже. Постарайтесь прибыть на место вместе с Митчеллом как можно быстрее. Мне надо вернуться и помочь с допросом свидетелей.

Джеймс быстро записал на попавшем под руку листке блокнота схему проезда. По Пайн-стрит до поворота на Форест-лейн, а дальше до конца, где офицер Одли встретит их… Не близкий путь. Наверняка какой-то любитель активного отдыха проигнорировал правила безопасности, и либо вышел на воду, либо ушел сильно глубоко в лес, а для штата Вашингтон, особенно в такой глуши, это легко становится последней ошибкой в жизни.

Когда Джеймс в трубке раздались лишь монотонные гудки, он мельком глянул на часы. 01:12. «Билл точно не будет рад гостям», — подумал мужчина, пока натягивал куртку и спускался к парковке. Остатки сонливости уже как рукой сняло.

— Что-то случилось, детектив? — спросил дежурящий на первом этаже Уилбер Тредсон.

— Срочный вызов в Пайнкрофт, конец Форест-лейн, — коротко ответил тот старику, расписываясь в дежурном журнале. — Если спросят — мы уходили вместе с сержантом Митчеллом.

— Понял, дружище, — Уилбер широко улыбнулся, демонстрируя подгнившие зубы, а затем бросил вслед детективу. — Скажи Биллу, что он должен мне десятку после сегодняшней игры «Маринерс»!

Дорога до дома Митчеллов занимала не больше получаса, однако меньше всего Джеймс сейчас думал о том, что на него вывалят очередную порцию недовольства. Встревоженный голос Одли все не выходил из головы. Джек был один из тех, кто к работе полицейского относился просто как к работе. Кража со взломом? Передоз? Несчастный случай? Ему все было едино. Впрочем, как и многим другим. Детектива Сэвиджа всегда раздражали подобные люди. Для него гордое звание полицейского всегда было призванием, но половина, если не большая часть, департамента попросту порочила его и поступками, и отношением.

Взять того же Митчелла. Он поднялся от детектива до сержанта достаточно быстро только благодаря связям с комиссаром Бэннетом. Этот лентяй был мастером трепать своим языком, в этом Митчеллу не откажешь. Он удобно расположился в кресле руководителя их отдела департамента, и не собирался двигаться дальше. Его все устраивало, ведь он легко мог жить в комфорте и достатке. Таковы реалии города. Одинокого, заброшенного, забытого всеми и медленно доживающего свои бессмысленные дни. Как и сам Джеймс.

Машина неслась по дороге, и огни Даунтауна разгоняли плотно облепивший город мрак. Луна серебряным серпом сияла подобно коварному оскалу, насмехаясь над Джеймсом. Весь город мирно спал, и только он несся в неизвестность, захваченный беспокойными мыслями. Детектива не покидало ощущение, что первоначальная его догадка была ошибочной, как бы он не хотел иного. А вдруг не несчастный случай? Вдруг это была насильственная смерть? Если бы только Одли раскрыл больше деталей и не торопился… Он терпеть не мог неясность, и больше всего бесило то, что вместо того, чтобы рвануть прямо к месту происшествия, нужно прикрывать неблагодарную задницу этого любителя бейсбола.

Машина затормозила на подъездной дорожке. Одной из множества одинаковых дорожек у одинаково ухоженных домов района Эджвуд. Гравий неприятно хрустел и впивался в подошву, когда Джеймс быстро шагал к входной двери, украшенной потертым номером «179». Свет в доме не горел. Скорее всего хозяева уже легли спать, однако подойдя ближе, детектив приметил едва горящий свет в гостиной. Значит, Билли либо еще не спит, либо задремал прямо перед телевизором…

На настойчивый стук поначалу никто не среагировал. Джеймс повторил, приложив куда больше усилий. Пользоваться дверным звонком смысла не было — он был сломан уже года три как, но заботливый семьянин и хозяин все никак не мог выделить время, чтобы починить его. Ведь он так занят на работе…

Наконец-то в глубине дома послышалось движение, а затем, ругаясь себе под нос и протирая глаза, в дверях показался и сам сержант.

— Джимми? — просипел он. Значит, все-таки уснул. — Какого черта… Который час?

— Время дежурства, дружище, — процедил Джеймс, стараясь выглядеть как можно более недовольным, чтобы у Митчелла даже не возникло мысли начать перечить. — У нас вызов. Идем.

— До утра не подождет? Что могло такого страшного произойти, что надо срываться прямо сейчас?

— Не забывай, что ты, вообще-то должен был быть в офисе сегодня. Вместе со мной. И уж тем более не дрыхнуть перед теликом у себя дома. У Брэйвью нашли труп.

От новости сонливое ворчание Билла тут же как рукой сняло.

— У Брэйвью? — переспросил он, глаза сержанта округлились. — Утопленник?

На что Джеймс лишь покачал головой и поежился, поплотнее укутываясь в куртку.

— Пока сам не знаю. Одли выехал по звонку диспетчера, криминалисты уже в пути. Мы должны быть там. Вместе, — последнюю фразу мужчина произнес с нажимом, но Билл и так уже был совершенно серьезен.

Он буквально за пять минут, будто вспомнив времена обучения в полицейской академии, полностью собрался и выглядел достаточно посвежевшим. По нему и не скажешь, что этим вечером сержант отлынивал от служебных обязанностей. Быстро объяснившись с супругой, Билл прыгнул в машину с таким видом, словно это Джеймс его задерживал, а не наоборот.

Теперь путь лежал на запад, в старую часть, и стоило им выехать за пределы города, темнота обступила машину, разгоняемая лишь светом фар. Черные силуэты леса и гор на фоне почти сливались с ночным небом, отчего ощущение пространства терялось. Пропустить поворот было сущим пустяком, но выросший в Эйберсвуде детектив хорошо знал все окрестности. А тьма ночного леса его, в отличие от приезжих, не привыкших к такой близости к дикой природе, ничуть не пугала.

Дорога по Форест-лейн казалась невыносимо долгой. Скорость пришлось сбавить, как бы не хотелось детективу поскорее оказаться на месте, но сохранность машины была дороже — от старого асфальтового настила уже почти ничего не осталось. А вскоре показавшиеся за очертания света подсказали — они почти на месте.

— Спасибо что прибыли так быстро, сэр! — быстро отчеканил подбежавший к притормозившей машине Джек Одли. Изо рта его вылетали мелкие белые облачка.

— Ну что вы, не могли же мы оставить без внимания такое происшествие. Трагедия, настоящая трагедия… — Билл умело играл голосом, добавляя своему баритону глубоких ноток, отчего многим он казался решительным и уверенным в себе. Но у Джеймса вся эта напускная бравада вызывала лишь раздражение.

— Уже есть какие— то подробности? — поинтересовался детектив, оглядываясь вокруг. Помимо криминалистов и вызванной машины скорой помощи, у старого ограждения был припаркован «Форд», видимо, принадлежавший свидетелям, о которых упоминал в звонке офицер.

Сине-красные огни патрульных машин играли на уставшем лице Джеймса.

— Молодая пара из Ванкувера, приехали в поход с ночевкой. Ну и… — Одли тяжело вздохнул, — нашли вот такой сюрприз.

Он кивком головы указал в сторону озера, едва виднеющееся отсюда.

— Криминалисты уже обследуют место, — поспешно заверил Джек.

— Я присоединюсь к ним. Билл, еще раз поговори со свидетелями, — заявил Джеймс, и Митчелл едва заметно кивнул. Он знал, что тут от него пользы будет больше. Учитывая его достаточно брезгливое отношение к мертвым телам.

Джек сопроводил меня по узкой тропке, усыпанной хвоей и припорошенной легким снегом. Света фонарика едва хватало, чтобы видеть дорогу и не наткнуться на что-нибудь. Казалось, из мрака вокруг них чьи-то глаза пристально следили за каждым шагом чужаков. Сэвидж невольно поежился — ему хотелось верить, что дело в осеннем холоде.

Казалось, дорога была бесконечно долгой, когда Одли заверил, что они уже почти на месте. К удивлению, Джеймс понял, что все это время они шли не в сторону озера, в все дальше вглубь леса. Вскоре, подобно острову света, впереди показалась окруженная желтыми лентами поляна, где уже во всю работали криминалисты.

Яркие лампы были выставлены по периметру, и в скорбном свете софитов, прямо по середине этой сцены, лежало обнаженное тело. Джеймс, аккуратно перешагнув самодельную ограду, прошагал вперед, стараясь ступать осторожно, чтобы место преступления оставалось нетронутым как можно дольше. Судмедэксперты и криминалисты на мгновение отвлеклись, чтобы поздороваться и представиться, но тут же вернулись к работе, продолжая щелкать камерами.

Бросив внимательный взгляд на тело, дрожь судорожной волной пробежалась по спине детектива. Ему, конечно, приходилось за пятнадцать лет не слишком успешной карьеры видеть всякое, но с подобной жестокостью Джеймс сталкивался впервые.

Девушка была совсем молодой, не старше двадцати пяти, но следы многодневного разложения сделали некогда прекрасное лицо пародией на него. Волосы спутались, собрав в себя кусочки травы и мха, мутные глаза на зеленоватой коже уже были на выкате, грозясь вывалиться из глазниц. Фиолетовый язык распух, заполнив ротовую полость.

Сейчас сложно было сказать — были ли подтеки и синяки следствием физических травм или появились уже после смерти, но на шее виднелась багрово-фиолетовая линия — след от удушья. Но больше всего пугало то, что некто сотворил с девичьим телом. Кожа на груди была разорвана на четыре части, будто кто-то пытался сделать неумелое свежевание. Из сломанной грудной клетки торчали ребра, выставив напоказ кровавое месиво внутренностей.

В какой-то момент, когда ни зловонный запах, ни ужас совершенного деяния невозможно было игнорировать, Джеймс отвернулся, зажмурившись и едва сдерживая рвотные позывы. Вспышки фотокамер лишь усугубили его состояние, и голова детектива пошла кругом.

— Все в порядке, детектив, — с пониманием произнес один из криминалистов, Патрик Перкинс, но Джеймс махнул рукой, стараясь как можно скорее взять себя в руки. Однако предложенную воду все же принял.

— Есть версия, что тут могло случиться? — хрипло спросил Джеймс, делая мелкие глотки.

— Судя по характеру повреждений, смерть скорее всего насильственная. Однако без экспертизы сложно сказать, было ли совершено преступление здесь. Вероятно, это могла быть бытовая ссора, а от трупа избавились. По приблизительным оценкам смерть наступила три-четыре дня назад, однако уже достаточно холодно, тело могло пролежать здесь и дольше.

Джеймс кивнул, избегая взгляда на растерзанную плоть и сосредоточившись на следах на шее. Убийства по неосторожности, вроде семейных ссор, нередко оставляли именно такие следы. Но здесь было что-то другое, необычное, что заставляло задуматься. Особенно, глядя на некую закономерность, как ужасный абстрактный рисунок безумного художника, пугало то, что увечье вызывало некие ассоциации… Будто на теле жертвы расправила крылья ужасающая кровавая бабочка.

— А что думаете об этой ране? — осторожно поинтересовался детектив, не решаясь пока озвучить свои догадки вслух.

Перкинс задумался, сверяясь с записями в своем блокноте.

— Думаю, тут могли постараться дикие животные, сэр. Волки или медведи. Внутренних органов не хватает, на некоторых заметны следы укусов, и я думаю, патологоанатомы это подтвердят.

Джеймс прищурился, разглядывая тело и слушая пояснения криминалиста. Его взгляд вновь задержался на рваных ранах, и он, пытаясь скрыть свое нетерпение, бросил вскользь:

— Дикие звери, значит? Но у нас тут не сафари-парк, — Джеймс на секунду перевел взгляд на место преступления, пристально оглядывая промерзлую землю. — Тут что-то не так. Это не просто неудачное стечение обстоятельств.

— Одинокие особи вполне еще могут бродить по округе, — пожал плечами мужчина, и замечание это было вполне справедливым.

— Ноябрь на дворе. Думаю, даже медведям уже не хочется морозить свои мохнатые задницы.

Криминалист хмыкнул, продолжая делать в блокноте пометки. Однако, увидев напряженное выражение детектива, вздохнул:

— Джеймс, вы, как всегда, слишком подозрительны. Эти порезы… Да, это может быть результат нападения животных. Неприятно, конечно, но бывает.

Детектив Сэвидж всегда находил ироничным такой парадокс: люди часто пытаются определить, какая смерть в порядке вещей, а какая выходит за грань, хотя любое лишение жизни, по сути своей бесчеловечно и аморально.

Однако Джеймс прекрасно понимал, что это лишь попытка отмести самое худшее из возможных вариантов. Сама мысль о жестоком убийце в столь тихом городке пугала местных жителей, привыкших к унылому умиротворению. Эйберсвуд не был невинным — он знал и кровь, и беспощадность в былые времена, когда полнился разнорабочими разной расовой принадлежности. А ведь тогда нравы были куда жестче. Однако все это смылось годами вместе с былым процветанием. Теперь любое потрясение, выходящее за рамки общественной нормы, могло стать губительным. Как организм, не привитый к новой болезни, так и город, отвыкший от жестокости, может погрузиться в пучину отчаяния, которая приведет его к смертному одру.

Джеймс чувствовал внутри почти болезненное предчувствие. Несмотря на, несомненно, ужасную трагедию, он видел в этом… шанс. Это была его возможность доказать, что он не просто обычный детектив в маленьком городке. Что-то здесь ему подсказывало: если это не обычное дело, значит, у него есть возможность сделать что-то по-настоящему важное. Он прекрасно знал отношение коллег к нему, что многие считали его простаком, что его карьера так и застыла на одном месте, но… может, сейчас все изменится.

— Я просто предлагаю не отметать альтернативы, — сказал он наконец, стараясь говорить ровно. — Кто знает, может, это то самое дело, что выведет нас из рутины.

— Думаю, все версии стоит обсудить уже когда будет заведено дело и будут предоставлены отчеты, мистер Сэвидж, — в голосе Патрика сквозила мрачная обреченность. — Но, если это все же не несчастный случай и не неумелая попытка замести следы домашнего насилия… Да поможет нам Бог — у Эйберсвуда во истину начались тяжелые времена.