Кокон

Запись от 03.11.хххх

«Я пишу это, потому что боюсь, что забуду. Как забыл многое другое в своей жизни. Я не могу допустить, чтобы этот момент, самый важный, исчез. Мне нужно оставить его здесь, запечатлеть на страницах, чтобы возвращаться к нему снова и снова, переживать его заново.

Я сделал вид, что все в порядке. Я даже сам поверил на миг. Мы с Джи уладили конфликт. Она снова стала милой и заботливой, а я был тем, кем она хотела меня видеть. Добрым, понимающим, ее "новым" Энтони. Я знал, как играть эту роль, и играл ее безупречно.

Но внутри меня все уже было решено.

Мысль об убийстве пугала меня лишь сначала. Только самый первый раз, когда она появилась, как чуждый шепот в голове. Но затем этот шепот стал моим собственным голосом, моими собственными мыслями. Я больше не спорил с собой. Я согласился.

Теперь это было лишь вопросом времени и подготовки.

Я ужасался своей хладнокровности. Тому, с какой легкостью я продумывал детали. Но тут же напоминал себе: я ведь уже делал это. Не раз. Это у меня в крови. Я знал, как это сделать, чтобы никто не узнал. В прошлый раз я попался из-за глупости, из-за того, что поспешил. Теперь все будет иначе.

Я все спланировал.

Когда Джи пришла с работы, я уже ждал ее. В гостиной горел мягкий свет. Я встретил ее с улыбкой, предложил выпить вина. Я был милым, заботливым, таким, каким она хотела меня видеть. Она ничего не подозревала. Она смеялась, говорила что-то о своих коллегах, о том, как устала за день. Ее глаза светились любовью.

И в этот момент я задушил ее.

Я сделал это руками. Своими руками.

Ее лицо исказилось в гримасе боли и ужаса. Она пыталась бороться, но была слишком слаба. Я чувствовал, как жизнь покидает ее тело, как она становится легкой, пустой.

Когда все закончилось, я откинулся назад и посмотрел на нее.

Она была прекрасна.

Ее лицо, еще несколько минут назад искаженное ненавистью, теперь было спокойным, умиротворенным. Она была чистой, невинной, такой, какой должна была быть.

Я заранее подготовил все, что мне нужно.

Машина ждала в гараже. Пакеты, инструменты, даже кухонный нож, который, конечно, уступает скальпелю, но подойдет. Я оттащил ее тело в гараж. Оно оказалось легким, удивительно легким. Я всегда был таким сильным?

Дорога Форест-лейн была темной и пустынной. Я не помню, как ехал. Мои руки сами вели руль. Все шло, как надо.

Лес встретил меня тишиной. Воздух был холодным, наполненным запахом сырости и гниющей листвы. Ноги сами знали дорогу. Они вели меня туда, где я должен быть.

Я отнес тело Джи вглубь леса.

Там, где и должен был оставить его.

Я полностью раздел ее. Одежду спрятал в мешок. Потом скину в озеро.

Обнаженная на промерзшей земле, покрытой инеем, она выглядела еще более потрясающей. Ее кожа, ее формы – все это было частью чего-то большего, чего-то, что я только начал видеть.

Только лицо... Оно меня раздражало. Выражение страха портило ее чистоту. Я попытался придать ему более спокойное, умиротворенное выражение. Да, так ей было определенно лучше. Она была красивой. Не будь такой лживой сукой.

Теперь пришло время.

Я взял нож и начал.

Кожу резать оказалось сложнее, чем я думал. Она была плотной, упругой. Пришлось повозиться, особенно с грудиной. Но я не сдавался. Я знал, что делаю. Этим рукам, конечно, не хватает опыта, это чувствуется. Но ничего. У меня еще будет время привыкнуть к этому телу.

Когда я закончил, передо мной лежало то, что я видел во снах.

Джи была прекрасной бабочкой. Ее крылья – алые, как закатное небо, растянулись на земле. Она наконец-то переродилась из своего кокона.

Я был счастлив.

Это было то, чего я так долго жаждал. Моя жизнь. Теперь я на своем месте.

Снова.»