Королева Ветров

Интерлюдия. Изгиб

Как только Итэр закрывал глаза в серой хмари подземелья, то перед взглядом так и представал образ сестры, что сжимала меч и была за спиной Зефир, которая со скорбью и болью смотрела на оскверненную статую, опустив руки.

Он не мог поверить, что Люмин могла… нанести удар. Что его сестра…

— Мы должны уходить отсюда, — прозвучал холодный голос Дайнслейфа, который остужал сильнее мороза и тьмы этих богами забытых руин.

— Что? — вынырнул из мыслей Итэр и в бледном свете уставился на спутника. — Нет! Мы должны пойти туда!

— Полностью поддерживаю, — сложил руки на груди Тарталья, посмотрев сначала на Дайнслейфа, потом на Путешественника.

Предвестник, конечно, не был образцовым человеком, но и у него существовали свои принципы и мораль — если начал, то закончи, дойди до конца. Приказы его слабо сдерживали, но хоть как-то направляли, ибо он был себе на уме. Только вот распоряжение, с которым его отправили в Мондштадт… проигнорировать не мог даже он. Тарталья уважал Царицу, и просьба присмотреть за ее подругой, помочь в ее планах и поддерживать если нужно…

Это не было похоже на приказ, да. Больше на отчаянную веру и надежду, когда она говорила о новом Анемо Архонте. Что и удивляло самого мужчину, ведь цели Фатуи были кристально ясны и совсем противоположны просьбе Царицы.

Но для Царицы важна Зефир — богиня западных ветров и вестница весны.

Весны… даже он понимал, что это значило.

Понимал, как важно сотрудничество с той, что несла перемены.

Но также он лучше многих присутствующих здесь понимал, что могла Бездна сотворить с богиней, пока они торчали у тупика и спорили, что делать дальше.

Они все были припорошены серой пылью после обвала и только чудом уцелели, а не оказались погребены под камнями. Но бежать им пришлось долго, пока за спиной все рушилось. Почти в самое начало, на скалу, что позволило с высоты увидеть, как крыло древнего храма полностью сложилось, вздымая облака пыли. Даже повезло обойти тот коридор с ловушкой без пола, ведь стены соседних коридоров пали и позволили изменить путь побега.

Дилюк промолчал. Он больше был занят с Беннетом поиском лазеек или способа пробраться через завал и в процессе не переломать конечности. Их даже не посещала мысль бросить здесь одного из своих. Пусть это и богиня — но это их богиня.

— Здесь тоже ничего, — расстроено вздохнул подросток и уныло опустил плечи, отходя от груды камней, которая намертво завалила единственный в округе проход.

Беннету казалось, что это снова подняла голову неудача, из-за которой они все оказались в такой безрадостной ситуации. Но искатель быстро остановил себя от греховных мыслей, покачав головой, — не время и не место. И как говорила Зефир — значит, это намеки судьбы на нечто важное, и когда закрылась одна дверь, то рядом обязательно будет другая. Осталось найти ту.

И они найдут — они не собирались бросать Зефир в том жутком месте. Она, конечно, сильная и умная, но там опасно даже для нее!

— Целью Ордена Бездны было получить в руки божество, чтобы осквернить то, — заговорил Дайнслейф без капли эмоций. — И ваш Архонт сейчас с… Ее Высочеством. Не думаю, что нам стоит лезть между ними, если мы не ходим пострадать. Или даже погибнуть.

— Ты хочешь сказать, что Зефир могут осквернить?.. — зацепился за слова Дилюк и обернулся к Сумеречному Клинку.

Взгляд аристократа был тяжел и мрачен. Казалось, что за такие слова он без дальнейших разговоров достанет меч и быстро переубедит в неправоте собеседника.

— Она — божество… — с намеком сказал Дайнслейф.

Рагнвиндр еще сильнее помрачнел. Как бы ни выросло могущество их Архонта за это время, но она все еще оставалась слаба в некоторых моментах. В конце концов, она не зря попросила их о помощи, когда шла сюда. Так бы и в одиночку разобралась с этим убежищем Ордена, как и ранее обнаруживала в Мондштадте их разведчиков, а после уничтожала тех или наводила на их логова рыцарей во главе с Кэйей или Джинн.

— И как все божественные сущности она подвержена влиянию скверны куда сильнее, чем обычные люди. Если она не сбежит следом за нами, то падет перед шепотом Бездны, — закончил мысль Дайнслейф, посмотрев на каждого. — А с оскверненным богом мы ничего не сможем сделать. Зато успеем предупредить остальных.

— Ох… — испуганно выдохнул Беннет и побледнел. Но тут же решительно сжал кулаки.

Тем более нельзя бросать! Надо торопиться!

— Итэр, может, не пойдем туда? Паймон там плохо, — фейка схватилась рукой за голову, говоря плаксивым голосом. — Там такая злая аура…

Но юноша мазнул по девочке хмурым взглядом, уверенный в своем решении, — там его сестра, с которой он хотел поговорить; там же Зефир, которая не раз приходила к нему на выручку, будь то совет, информация или спасение.

Она никогда не оставалась в стороне, когда кому-то было трудно или плохо. И он не отвернется и будет пытаться помочь, пока может.

Тем более он тут не один так думал.

— Вот оно что! — для такой давящей атмосферы крайне позитивно щелкнул пальцами Тарталья и улыбнулся. — Теперь я понял!

— Что такое? — встрепенулся Итэр, твердо посмотрев на Предвестника, на которого устремились остальные взгляды.

Но он лишь улыбался и отвернулся в сторону обвала, смотря на затерянный во тьме свод пещеры.

— Значит, об этом Хаосе вы говорили, госпожа?.. — хмыкнул он и упер руки в бока.

«Говорили»?..

В голове у Путешественника будто тревожный звоночек зазвенел, а потом накатило осознание.

Она говорила, что, когда вернула память, то видела прошлое, историю Люмин… — скользнули напряженные мысли. — Она собрала всех и привела сюда. Она следила за нами. Она знала, что так и будет?.. И теперь все эти люди здесь… у них, у каждого, своя роль?..

Итэр поджал губы и прижал кулак к груди.

Зефир не намерена вредить. И раз они тут, то только для того, чтобы не дать случиться беде. Отступать сейчас — это подвести ее и сделать только хуже.

Тем более у нее с Итэром договор.

— Ты можешь идти, — хмурясь, говорил Дилюк, смотря на Дайнслейфа с прищуром. — Но мы не намерены так легко уходить.

— Напрасно, — вздохнул Сумеречный Клинок и качнул головой. — Ей уже ничем не помочь.

Рагнвиндр упрямо поджал губы.

— Хэй, Итэр, — позвал Тарталья юношу и указал рукой наверх, в темный свод пещеры, как только на мужчину обратили внимание. — Ты можешь создать поток анемо, чтобы подбросить меня?

— А? Да, конечно, — покивал Путешественник.

Немедля, юноша призвал ветер, который помог Предвестнику взметнуться на большую высоту и зависнуть в воздухе в попытке что-то разглядеть в темноте подземелья. Но кажется среди неразличимых силуэтов и груды камней, мужчина что-то заметил и обрадовался.

Всего лишь оказалось надо подняться в воздух и перелететь все неустойчивые обвалы, чтобы добраться до другой части руин. Главное, чтобы потока ветра хватило — в конце концов, Итэр не Архонт, чтобы держать так долго ветер для их удобства.

Косое ущелье пересекало храм, куда рухнула часть руин. В полумраке подземелья оно смотрелось крайне жутко — будто черный шрам на бледном теле. И эта пустота мешала им добраться до уцелевшей части древнего комплекса. Но если ее так же пересечь на планере… то все получится!

Тарталья больше ощущал, чем видел, в какую сторону им двигаться — эманации Бездны, такие знакомые, тянули и звали, не давая сбиться с курса. Мужчина мог бы найти туда тропку прямо до зала, но… здесь была не та компания, перед которой следовало бы блистать особенными талантами. Ладно, Итэр, но остальные… если они не внушали доверия, то Беннет еще ребенок, и не стоило ему знать о таком, как и видеть. Хватало уже того, с чем он встретился в этих залах.

Как говорят в Снежной — позвольте детям насладиться детством, а ужасов им хватит на всю жизнь, как только подрастут. Выбор профессии у Беннета и так сомнительный и рискованный, но бросать его в Бездну… Тарталья не такая тварь.

Так что, задав направление, Предвестник вернулся к остальной компании и рассказал план действий, который поддержали, кроме разве что молчавшего Дайнслефа, всем видом не одобрявшего их авантюру. Но ведь и выбора особого не было — отступить и уйти не их вариант.

Так что в наличии лишь одна идея. Главное, на старте поток ветра повыше, чтобы точно перебраться через ущелье, а не отправиться проверять его глубину.

Время, казалось, утекало сквозь пальцы. И выглядело, будто, несмотря на спешку, они плелись в этом лабиринте долгие часы, угнетая себя мыслями, что опоздают. Возможно, это давящая энергия Бездны так на них влияла, поднимая на поверхность весь доступный негатив и усугубляя тот, как и усталость — эмоциональная и физическая.

Еще и встречавшиеся противники не прибавляли настроения — помимо хиличурлов были и маги Бездны, и даже один Вестник встал на их пути, но сбежал, как только ощутил, что проигрывал их слаженной команде.

— Мы близко, — холодный ровный голос Дайнслейфа прозвучал перед очередными дверьми, которые открывались с помощью механизма.

Дилюк как раз элементом активировал ключ, и двери с грохотом разъехались, впуская в просторное помещение с колоннами. Разруха и запустение царили и тут, как и ореол напора энергии Бездны.

Но не успела группа пройти в зал, как в центре открылось окно портала, откуда выплыли три Вестника, отрезая от цели.

— Ох, все-таки это была плохая идея… — напугано пробормотала из-за плеча Итэра Паймон.

— Какие же вы настырные, — раздраженно проскрипел пиро Вестник и вскинул руки, между которым появился пылающий катализатор. — Все никак не уберетесь…

— Неужели вы не понимаете, что опоздали?.. — насмешливо заметил гидро и направил лезвия на группу людей. — Или вы так желаете умереть?

— Какое странное милосердие, — хмыкнул Предвестник, тихо пробурчав.

— Зефир верит в нас, — произнес Беннет, будто убеждая себя в этом и крепко сжимая меч. — А мы верим в нее.

— Вот именно, — усмехнулся Тарталья, выглядя совершенно спокойным и уверенным, взглядом скользя по залу и примечая детали окружения, как и расстояние до выхода к цели.

Сможет ли он проскользнуть?..

Или…

Рыжий мужчина коснулся прохладного Глаза Бога, кое-что вспомнив.

— Пока есть вера — огонь не угаснет, — вставил свое слово Дилюк.

Он был нацелен только на врагов, лихорадочно обдумывая тактику боя. Им-то с одним Вестником пришлось повозиться, а тут сразу трое, да еще среди своих не было никого с крио элементом, чтобы остановить противника с гидро.

Дилюку со спутниками придется туго…

— У нас нет на вас времени, — весело щуря глаза, сказал Тарталья, держа в руке за крючок маленький колокольчик.

Своим видом мужчина больше вызывал вопросы, о том, что творил, чем настораживал, но ему было плевать — не зря же ведь доверили божественный артефакт самой Царицы. И сейчас было самое время использовать тот.

И, немедля, Тарталья легко дернул кистью. Язычок ударился о стенку колокольчика, вызывая чистый и звонкий звук, затем еще и еще.

Присутствующим показалось, что сильней похолодало. Что мороз стал чувствительно кусать кожу, а настороженный Итэр сравнил ощущения с тем самым нападением Андриуса, когда их группа была окутана вьюгой.

По полу и стенам с треском побежали морозные узоры, а в воздухе закружили снежинки, с каждой секундой становясь гуще. Подул ледяной ветер.

— Быстрее уходите, — оглянувшись с серьезным взглядом на спутников, приказал Тарталья, все еще сжимая звеневший колокольчик. — Это их задержит.

Или даже убьет… — скользнула мысль в голове мужчины.

Только вот противники не спешили их отпускать, атаковав. Группа людей бросилась врассыпную, уходя от затрещавших лучей молний.

— Что… — рыкнул гидро Вестник, когда его ноги резко сковал лед, когда он бросился за убегавшей мелкой жертвой. И прозрачная корка быстро росла, окутывая фигуру врага.

Пиро Вестник пытался растопить окружавший их лед, который стремительно наползал на них, но показалось, что от жара тот лишь стал злее, ускоряясь и нарастая.

Этот лед мог сковать и пламя.

Изо рта вырывалось облачко пара, а северная стужа сковывала до костей. Колокольчик, осуществив свою роль, рассыпался на мелкие и блестящие осколки в руках Предвестника, опадая на пол.

Весь зал был пронизан льдом. А Вестники застыли вечными статуями, скованные острыми и прозрачными как стекло копьями.

Судорожно выдохнув, Тарталья поежился и поспешил по хрустящему льду в сторону выхода. В сторону цели.

Его спутники уже ушли вперед, но…

Он столкнулся с ними в самом проходе, понимая, почему те застыли с ужасом и потрясением на лицах и в глазах, не в силах что-либо сделать.

— Она… мертва?.. — севшим голосом спросил Беннет.

— Зефир… — выдохнул Итэр и перевел растерянный взгляд на Люмин, которая была в шаге от богини.

Богини, что лежала на полу сломанной куклой, пронзенной пятью цепями, по которым туманом скользила скверна. Рядом с женщиной метался элементаль, беспомощный и скорбящий, не в силах хоть как-то помочь.

А на полу между ними…

Сверкала фигурка.

Тарталья распахнул глаза, заметив ту и узнав.

Сердце Бога.

Мужчина действовал быстрее, чем мог осознать, — хоть ситуация и располагала к сентиментальности, но это могло сыграть с ними злую шутку. Его спутники слабо осознавали роль Сердца Бога, к которому потянулась Люмин. Поэтому Предвестник просто бросился вперед, вооружившись гидро-клинками.

Девушка отпрянула, когда перед ее лицом мазнуло сияющее лезвие, и сама вскинула меч, на который приняла скользящий удар, и нахмурилась — буквально в последний момент Тарталья вырвал из чужих рук божественный артефакт.

Беннет понесся вслед за старшим товарищем и сел на колени рядом с поверженной богиней, растерянно глянув на элементаля, а потом на женщину, понятия не имея, что мог сделать. Как бы отчаянно ни верил или ни молил подросток, но никакого отклика это не приносило.

Зефир говорила, что статую нельзя трогать ни в коем случае из-за яда. И цепи, что впивались как голодные пиявки в ее тело, тоже были окутаны пурпурным, грязным туманом, который нес в себе опасность. Беннет хотел помочь, вытянуть цепи, но… она ведь запретила прикасаться к ним. И идей, как спасти богиню, не было никаких — если искатель умрет от этого яда, то уже точно ничем не сможет помочь.

— Хэй, мелкий, — не оборачиваясь к элементалю, обратился мужчина, не сводя потемневших синих глаз с принцессы Бездны.

Тот, кинув взгляд на Беннета и богиню, все-таки взвился в воздух и с едкой печалью уставился на Предвестника.

— Мы можем ей как-то помочь?

На что элементаль только посмотрел в сторону Итэра, который будто не решался сделать шаг ближе.

Дилюк мрачной статуей застыл рядом с Путешественником, решительно стискивая меч, только вот сейчас тот был бесполезен. Он вообще не понимал, что сейчас должен был делать, смотря на открывшуюся картину и пытаясь приглушить отчаяние, — снова не успел и был беспомощен.

Как он мог помочь?.. Чем?..

Вступать в бой с принцессой Бездны? Здесь битва ничего не решит. Сейчас надо спасать богиню. Но как?..

— Хо! Значит, нам осталось только вытащить Зефир отсюда… — качнул головой Тарталья и недовольно пробормотал. — Все-то госпожа продумала… только зачем в петлю полезла…

— Люмин… — Итэр неслышно приблизился к ним, не отрывая болезненного взгляда от сестры и выискивая в каждом ее жесте и мимике изменения, то, как ее могла осквернить Бездна. — Что ты делаешь?..

— Они мои враги, — взмахнув мечом и направив тот на усмехавшегося Предвестника, ответила девушка и даже не посмотрела на брата. — Не пытайся остановить меня. Не пытайся остановить нас.

— Но, Люмин… — вскинув брови, продолжал говорить Итэр. Он не терял надежды достучаться до сестры. — Нам надо вернуться домой!

— Дом… — девушка опустила взгляд на лезвие, которое будто отражало звездное небо. — Я еще не могу покинуть этот мир… Пока имена богов не канут в Бездну, я буду сражаться с Небесным Порядком.

— Небесный Порядок?.. — юноша хмурился и вспоминал все, что говорила ему Зефир, все, что она рассказывала в их беседах.

Небесный Порядок… Селестия?

Хранительница Небесного Порядка, которая не дала им сбежать из этого мира, когда началась Катастрофа! Тогда она и напала на него и Люмин, запечатала их силы и вернула в Тейват. Только вот он проспал пятьсот лет, пока его сестра переживала Катаклизм и попала под влияние Бездны.

Она была одна на краю гибели мира, когда даже многие боги пали от орд чудовищ, которых впустил в мир Каэнри’ах. Тогда его сестре никто не помог и не поддержал, как его сейчас, и она в одиночестве справлялась с трудностями.

Как ему говорила Зефир…

— Итэр, — Люмин обратилась к брату, отвлекая его от мыслей, и обернулась к нему. — Я уже завершила свое путешествие по этому миру. Закончи и ты свое. Только тогда ты сможешь познать истину этого мира…

Юноша глянул на бессознательную Зефир. Бледную и укрытую тенью Предвестника, который встал на защиту той. Ее волосы разметались по полу, а белоснежные одеяния покрылись серой пылью. Она хмурилась и тяжело дышала, но была еще жива.

Люмин тоже посмотрела за спину Фатуи на странную богиню, которая смогла удивить ее. Она никогда не слышала об этом божестве и даже не полагала, что после исчезновения Барбатоса Селестия быстро выберет другого Архонта для Мондштадта. И как же зла была принцесса, когда божество вмешалось в их планы в Мондштадте, из-за чего Люмин потеряла и дракона, и волка, и книгу, и слуг.

Девушка так и не поняла, что задумывал незнакомый ей Архонт, но…

Скверна скоро завершит свое дело, и они уйдут. Осталось лишь немного подождать.

Так будет даже лучше.

— Ты поймешь, что боги не так хороши, как могут казаться, — говорила Люмин, заметив, с какой горечью смотрел на Анемо Архонта юноша.

Она желала, чтобы он увидел истинное лицо богов.

Итэр внимательно посмотрел на сестру.

Не так хороши?

Он встретил, по крайней мере, троих богов и двух фамильяров, с которыми наладил вполне дружеские отношения, и которые общались с ним на равных, все объясняя и давая доступную информацию.

Может, другие Архонты не будут столь дружелюбны и открыты к нему, но эти… производили только хорошее впечатление.

— А знала ли ты этих богов, чтобы говорить за всех разом? — Итэр смотрел в родные глаза сестры, сейчас такие холодные и отчужденные… снисходительные.

Раздался пораженный вздох Беннета.

— Итэр, не стоит, — следом прозвучал мягкий голос за их спинами.

Но несмотря на всю нежность, людей пробрал холодок до самых костей.

Они отвернулись всего лишь на мгновение…

Порыв ветра взметнул пыль и заставил прищуриться, стоило обернуться.

— Не забывай, что сколько людей, столько и мнений, — продолжал доноситься наставительный голос сквозь поднимавшийся ветер. — И я вполне понимаю боль Люмин.

С каждым разом потоки все сильнее настораживали, заставляя отступать от пробудившейся богини, и больше напоминали хищных зверей, которых держал на цепи грозный хозяин.

Зефир…

Не была похожа на себя, несмотря на мягкую улыбку на губах, — угрожающие тени играли на ее бледном лице. Красивые бирюзовые глаза будто затопил пурпурный туман, а на божественных крыльях среди черных перьев перемежались фиолетовые пятна. Она, зависнув в метре над полом, с легким прищуром смотрела на окружавших ее людей, и во взгляде было заметно притаившееся безумие.

Нет… это была не Зефир… и этот кто-то был крайне опасен и непредсказуем.

Люмин твердо смотрела на богиню, словно гипнотизировала взглядом. И эти гляделки продолжались бы, если бы Зефир не рассмеялась.

В ее руке возник меч, и женщина круто обернулась, взмахом перерезав цепи за ее спиной, тем самым освобождаясь от пут, и те с грохотом рухнули на пол. Воздух всколыхнулся и волной оттолкнул от богини людей — Беннет, как находившийся ближе всех к ней со вскриком отлетел к стене, болезненно напоровшись о камни. Следующим ударом Зефир поразила статую, разрезая цепи, что держали ту в воздухе. И каменное изваяние с громким грохотом рухнуло на алтарь, покрываясь крупными трещинами, из которых струйками тянулся дымок скверны.

Богиня смеялась — насмешливо и зло, после чего уставившись на мрачную Люмин.

— Наивное создание, — заговорила Зефир с нотами снисходительности. — Неужели ты действительно верила, что ветер можно покорить?.. Никто за более чем шесть тысяч лет не смог меня связать. Даже Небесный Порядок.

— Что?.. — принцесса Бездны отступила, будто готовая биться и настаивать на своем.

Слова, сказанные этим божеством…

— Спасибо за претворение моего плана к жизни, — фыркнула женщина и махнула рукой. — Ты говорила, что видела истину этого мира, не так ли? Спешу расстроить тебя, но… нет. Ты ничего не знаешь, Люмин.

Девушка растерянно моргнула, ослабив хват меча и смотря на женщину перед ней.

Если раньше она полагала, что из живых старейших существ в мире остался лишь Моракс, то теперь… перед ней была свидетельница прошлого мира. И осталось только совладать с той. Но вряд ли она в одиночку справится, когда вокруг столько людей, которые наверняка будут ей мешать. И если от смертных можно отмахнуться, то брат…

— Довольно! Подчинись мне! — вскрикнула Люмин и вытянула руку в сторону богини.

Та замерла на секунду и недоуменно моргнула. А после в ее глазах скользнул опасный блеск.

В следующее мгновение по залу прошелся буквально ураган, сметая все на своем пути и не жалея никого. Тарталья успел укрыться за обломком колонны, схватив чуть не улетевшего от порыва элементаля и поймав за шкирку Беннета. Паймон с визгом унесло и подбросило в воздух, где она затерялась между потоками. Дилюк и Дайнслейф, что все еще стояли у входа, нырнули за стену, которая с каждым ударом ветра все сильнее покрывалась трещинами.

Итэр рухнул на пол на колено, но все еще пытался сопротивляться порыву, тогда как Люмин лишь отъехала на метр, но так и не опустила руки, только стиснула зубы от напряжения.

Зефир бушевала.

И под ее гневом начал крошиться даже камень.

То безумие, что сейчас творилось между богами, уничтожало зал и грозило опасностью для людей. Но вряд ли кто-то мог что-то сделать.

Клинки скрестились, вызвав звон, потонувший в шуме ветра. Вспыхнуло ярким янтарем, и в ту же секунду меч богини столкнулся с копьем, тогда как темное лезвие Люмин было отбито синим двуручником.

— Моракс, — холодно произнесла Зефир и отступила, коснувшись ногами земли и наткнувшись взглядом на бога, что замер перед ней. — Ты шел слишком долго для того, кто заботится обо мне.

Звучало как издевательство, но он не ответил, продолжая рассматривать богиню золотыми глазами из-под тени капюшона.

Ветер опал, только лениво вздымался, поднимая пыль и двигая мелкие камни. Зал был разрушен до основания, и свод пещеры тянулся над их головами, где колыхался серый туман.

— Снова ты?.. — с прищуром сказала Люмин, смотря на оппонента, который прикрыл от нее оскверненную богиню.

Высокий беловолосый мужчина с мрачной ненавистью смотрел на принцессу Бездны, но не сказал ей ни слова. Она помнила, когда он же явился по зову Анемо Архонта во время атаки на Мондштадт и порушил их планы во всех смыслах вместе со скалой, на которой они стояли.

Фамильяр богини?..

Он выглядел опасным, и помимо анемо от него веяло крио элементом. Взгляд его был крайне решительным.

Плохо дело. Теперь в одиночестве Люмин точно не выстоит против них всех. Насколько девушка знала Моракса, то он сейчас просто запечатает разбушевавшуюся на его землях оскверненную богиню, как и всех остальных, кто не связывал себя Контрактом с ним.

А учитывая, что Орден Бездны потерял статую, то теперь из-под контроля уходило и божество.

Тц.

Снова руками этой богини их планы полетели крахом и откатились на несколько лет назад.

Люмин надо было уходить, если она не хотела потерять еще больше.

Вечно от богов одни неприятности…

Барбатос зашевелился и попытался выбраться из-за пазухи Тартальи, который еще и крепко прижимал оглушенного Беннета. Сейчас элементаль был нужен там, и ему следовало поторопиться, пока Моракс и Андриус не поспешили с выводами и не наделали глупостей.

— Стой, мелкий! — опомнившись, Тарталья схватил элементаля, который рванул из укрытия. — Они же тебя затопчут и не заметят, — сказал и сам выглянул из-за обвала, обозревая безрадостную картину богов, наставившись друг на друга оружие, и только Итэр между ними выглядел растерянным, грязным и несчастным.

Пойманный за шкирку Барбатос недовольно задергал ногами, высказывая протест.

— Она что-нибудь говорила? — спокойно спросил Моракс, переведя взгляд на Итэра.

Юноша вздрогнул от неожиданного внимания и рассеянно мотнул головой.

Бог тяжело вздохнул, прикрыв на мгновение глаза.

После того, как он заметил, что оставленное Зефир перо задрожало и изменило окрас с черно-бирюзового на пурпурный, то появился в зале подземелья давно забытых руин, где наткнулся взглядом на одну из статуй Анемо Архонта и ощутил давление Бездны, потому сразу понял, в какую передрягу угодила его подруга.

Мораксу было больно осознавать, что Зефир снова рисковала жизнью и подставлялась, но… сейчас бесполезно сокрушаться и о чем-то жалеть.

Вот она — перед ним, но… не она.

Архонт не ощущал мягкого прикосновения ее энергии, а нежная улыбка сквозила холодом и тенями. Моракс не раз видел соратников и людей, павших от прикосновений Тьмы и Бездны. И снова терять близкое существо… он не торопился.

Выход должен быть. Даже если ему снова придется прибегнуть к печати…

Главное, чтобы ему никто не помешал — Андриус возьмет на себя Люмин, если та влезет, а ему, Мораксу, придется загнать в ловушку Зефир, чтобы она не сбежала, и иметь возможность запечатать.

— Итэр, — тихо позвал Архонт юношу, который уже стоял на ногах и не понимал, что ему делать. — Мне понадобится твоя помощь.

— Конечно, — серьезно кивнул Путешественник и перевел взгляд на хмурую богиню.

Зефир, понимая к чему все шло, не желала быть запертой в клетке. Нет, не она…

Она — свободна! И за свою свободу будет драться, доказывать ту любой ценой! Ее хотела подчинить принцесса Бездны, теперь собрался запечатать тот, кто звал себя ее другом и близким человеком.

Нет… у них ничего не получится!..

Ее не смогла покорить Селестия, так что никто не сможет покуситься на ее независимость!

Тарталья, услышав вопрос Гео Архонта, встрепенулся и отпустил элементаля — действительно, тот наверняка хотел что-то сказать божеству. Но мелкий не улетел, а обернулся к мужчине, уставившись на того с задумчивостью. Он смотрел ему в глаза, отчего Предвестнику стало каплю неуютно, а потом взгляд маленького существа опустился ниже, где в кулаке было сжато Сердце.

— Ох, в самом деле… — мужчина тоже вспомнил об артефакте и разжал руку.

Их укрытие осветило мягким бирюзовым светом.

— Что это?.. — тихо и осторожно, будто боялся говорить, спросил Беннет, выпутавшись из чужой хватки.

Подросток с восхищением разглядывал фигурку с сияющей бирюзой короной, над которой сверкала яркая искорка. Насколько искатель помнил по шахматам, то это была Королева — самая сильная шахматная фигура.

Но что она значит и зачем она? Беннет видел, как Тарталья еще в начале бросился наперерез принцессе Бездны, чтобы не дать этой вещи попасть в чужие руки. Наверняка, фигурка принадлежала Зефир и была очень важна.

— Опасный и мощнейший божественный артефакт, — просто ответил Тарталья и глянул на элементаля, который так и не приблизился к чужой ладони и с горечью смотрел на фигурку.

Его грустный взгляд был прикован к искорке над короной. Искорке, которая несла в себе слишком многое — Зефир снова все оставляла ему.

Предвестник задумался и перевел внимание на артефакт.

Его миссия по изъятию Сердца Бога… вот оно — на его ладони, забирай и уходи, отдавай ту Пьеро, и задача будет выполнена. Только вот… Царица отменила тот приказ, чем тогда и удивила не только Синьору, но и самого Тарталью.

«Сердце Бога еще попадет к нам в руки, но не первым»

Зефир передавала артефакт этому мелкому элементалю, прежде чем пасть от скверны?.. Ее сыну, как она говорила?..

Сыну…

— Тц, — цыкнул Предвестник, не понимая мотивов госпожи. — Держи, он тебе там может пригодиться, — и бросил артефакт в сторону опешившего элементаля.

Только вот Сердце Бога зависло в воздухе прямо перед лицом Барбатоса. Он вздохнул и прикрыл глаза, а их угол затопил яркий свет, который привлек внимание тех, кто оставался в зале.

— Ах! — пораженно выдохнул Беннет и отпрянул, во все глаза уставившись на божество, явившееся прямо перед ними. — Бар… батос?..

— Барбатос? — нахмурившись, Тарталья перевел взгляд с подростка на темноволосого юношу с белоснежными крыльями, который парил в воздухе над ними.

Но Анемо Архонт с извинениями улыбнулся.

— Барбатос, — заметил его Моракс и кивнул. — Она сказала все тебе…

— Она много чего говорила, а еще о большем молчала, — вздохнул бог ветров и взмахнул рукой, в которой воплотилась лира.

Он решительно посмотрел на богиню, разум которой был затуманен ядом Бездны.

— Значит… Барбатос сын Зефир? И все это время был здесь, но… — Предвестник свел брови, лихорадочно обдумывая открывшуюся информацию.

Синьора передала, что Барбатос умер пятьсот лет назад, когда на Мондштадт напал Дурин и мир затопил Катаклизм. Но теперь получается, что Анемо Архонт не погиб, а был каким-то образом запечатан Орденом Бездны, который как-то смог ограничить его связь с реальностью через украденную статую.

И тогда явилась Зефир, обнаружила его и… спасла?..

И Сердце Бога вернуло ему былые силы?..

Или его связь с миром восстановилась из-за того, что Зефир все-таки разрушила статую и всю скверну приняла на себя, освобождая сына из ловушки?

Насколько Тарталья знал, элементали — духи стихий. И если все это время Барбатос был немощен как божество, а Зефир находилась рядом с ним, храня Сердце Бога и приняв роль Анемо Архонта, то… наверняка были причины такого расклада и сокрытия, ведь везде распространялась информация о том, что Барбатос давно исчез.

А он, оказывается сбежал с помощью Зефир из заточения. Хах. И она не торопилась раскрывать, что бог ветров как бы на свободе, но ограничен в возможностях. Тем самым она защищала его: от Ордена Бездны, от Фатуи… играя в какую-то свою игру.

Ох, Синьора и Царица определенно будут разочарованы, если узнают об этом.

Тарталья усмехнулся.

Кажется, появлению Барбатоса удивились почти все присутствующие, кроме богов. Люмин также была поражена, понимая, что теперь точно пришло время уходить, но…

— Ясно, — кивнул Моракс и развоплотил копье, чтобы освободить руки.

Бог выглядел сосредоточенным и суровым.

— Ты не сделаешь этого! — настороженно отозвалась Зефир и крепче сжала меч.

За свою свободу она готова биться до конца!

Ветер вокруг снова грозно забился, показывая настроение хозяйки, но Гео Архонт проигнорировал ее слова. Лишь поднял щит вокруг людей, чтобы острые потоки не навредили никому.

Эта богиня — не Зефир. Лишь шепот Бездны, отравивший ее сознание… ему незачем говорить с ним.

Но медлить нельзя, ведь защита Моракса не вечна, и ветер может подточить ее — яд Бездны наделил Зефир небывалой силой, и когда богиня освоится, им всем может стать плохо. Бог до сих пор помнил чудовищ Бездны, атаки которых просачивались сквозь его щит, нанося глубокие раны, которые долго и мучительно заживали, а то и убивали людей от непрекращающегося кровотечения.

Им надо позаботиться об этих смертных и переместить в безопасность. В конце концов, они последователи Зефир, и, когда она очнется, то будет расстроена, если те пострадают.

— Похоже, сейчас здесь будет очень шумно, — хохотнул Тарталья.

— Еще шумнее? — удивился Беннет, тоже выглядывая из-за угла в зал.

Подросток заметил, как Люмин, воспользовавшись, что внимание не на ней, шагнула назад в тень и исчезла в портале. Лорд Андриус мазнул по ней равнодушным взглядом и не препятствовал ее уходу. В другом конце зала также растворился в тенях Дайнслейф, а Дилюк, используя укрытия, пытался подобраться к ним ближе.

— Моракс, я помогу тебе, — решительно произнес Барбатос и обвел взглядом руины, цепляя тех, кто ему был нужен. — Дилюк, Итэр, Тарталья, Беннет. Для вас будет задание. Я открою двери в ее сознание, в ее внутренний мир. Найдите Зефир. Дальше она сама все скажет.

— Что? — удивленно спросил Итэр.

— Она запечатала себя. И сказала, что ей поможешь ты, — слабо улыбнулся Барбатос.

Путешественник сдвинул брови и с пониманием кивнул.

— Но… я не могу быть уверенным, что моих сил хватит на очищение, — юноша с сомнением глянул на ладонь и сжал кулак. — Я еще не сломал печать.

— Ты можешь получить мое благословение, если это поможет тебе, — не оборачиваясь, сказал Моракс.

— Оно будет кстати, — кивнул Итэр.

Хоть и не желал упускать из виду бушевавшую Зефир, Архонт повернулся к ним и вытянул руку, чтобы коснуться сверкавшим золотом пальцем лба юноши. Символ гео вспыхнул на месте прикосновения, и Итэр тяжело выдохнул, мотнув головой, — он ощутил, как сковывающая печать в груди слегка ослабла, позволяя энергии немного свободнее течь в теле.

Но этого все еще было мало, чтобы вернуть былое могущество.

— А? Люмин? — только сейчас Итэр заметил, что сестра исчезла.

— Она ушла, — мрачно ответил Андриус, который стоял недалеко и внимательно смотрел на гневную сестру. — Поняла бессмысленность своих попыток.

Юноша с сожалением опустил голову.

За всем этим хаосом он даже не успел подойти к ней и коснуться, чтобы понять ее состояние. Не смог нормально поговорить, кроме как выслушать ее предупреждения и совет отправиться в путешествие и познать истину мира.

— Если она осквернена, как и Зефир… то тебе потребуется куда больше сил, чтобы спасти свою сестру. Она пробыла в том состоянии слишком долго, чтобы ее разум помутнился, — Борей говорил твердо, но с пониманием. — Когда мы закончим, я заберу Зефир, — не терпя возражений, сказал мужчина и бросил взгляд на Гео Архонта.

Моракс тяжело посмотрел на Андриуса, но снова промолчал — решат, как только спасут богиню. А у него не было сомнений, что на этот раз они успеют, после чего бог задаст женщине пару вопросов. Очень важных вопросов.

Например, может ли он дальше верить ее обещаниям, если она уже в который раз нарушает данное слово?..

Главное, успеть, а то от этих подземелий скоро ничего не останется из-за ее ревущего ветра, благо, что щит временно спасал, как бы Зефир ни пыталась пробиться к ним. Но трещины уже появлялись.

— Вы готовы? — серьезно спросил Барбатос, глянув на собравшихся рядом людей.

— Да, — решительно кивнул Итэр.

Как и остальные.

— Я не знаю, что вас там будет ждать, — предупредил бог ветров и вскинул лиру, готовый играть. — Обычно ее сознание чисто и безмятежно с ярким голубыми небом и сочной травой на равнине. Но сейчас, когда она отравлена ядом, там может быть что угодно.

Видя решимость в чужих глазах, Барбатос улыбнулся и заиграл успокаивающую и усыпляющую мелодию.

Спи, спи, засыпай…

Мечты в сновидения облекай…

Когда люди погрузились в сон, а их сознание силами Анемо Архонта было переплетено с Зефир, то Гео Архонт накрыл их защитой, чтобы никто из них не пострадал.

Боги переглянулись — им предстоял бой.