Легенды всегда врут

608

– Самая ужасная месть – месть труса, – вспоминаете вы слова Ледейла, устало опуская клинок. В каком контексте он их произнес – уже и не вспомнить, но в данном случае это высказывание подходит как нельзя лучше. Последние слова Каратаны сказали о причинах его безумия больше, чем тысяча легенд.

Подхромав к Коннери, вы садитесь рядом, положив меч себе на колени. Тащить напарника на себе вы уже не в состоянии. Да и куда?

По ту сторону туннеля, едва не пробитого Каратаной из жерла вулкана, слышны робкие голоса. Их становится больше, слышен шум – разбирают завал. Скоро здесь будет весь горный клан. Вы проверяете остроту лезвия пальцем:

– Изрядно затупилось, но пару-тройку я точно с собой прихвачу, – мрачно думаете вы.

Шорох позади заставляет вас обернуться. По дну вулкана к вам направляется жрец в белой хламиде. Из какой щели вылез этот служитель великаньих богов – пес его знает. Жрец, даром что незрячий, бредет довольно уверенно, сбросив капюшон, лишь вертит вокруг себя головой. Ноздри его возбужденно раздуваются, губы что-то шепчут. С духами беседует, что ли?

Подойдя к вам, он на несколько секунд застывает, потом наклоняется над Коннери. Вы предостерегающе подымаете меч, хотя двигаться неохота просто до отвращения. Жрец показывает вам ладонь, мол, спокойно, потом двумя пальцами касается шеи Коннери и говорит что-то вроде:

– Драттар!

Лицо напарника розовеет, дыхание выравнивается – а вы уже ничему не удивляетесь. Лимит изумляться и поражаться выбран на многое время вперед. Великан исцелил человека – ну и что? Подумаешь, чудеса. Жрец тем временем шаркает к озеру, где лежит тело Браннибора, и проделывает ту же операцию:

– Драттар!

Хмурится, повторяет дважды:

– Драттар! Драттар!

Руки его дрожат, плечи бессильно опускаются. Конунг горного клана, герой, воин и поэт, мертв. Окончательно и бесповоротно.

– Я был неправ, – доносится до вас свистящий шепот. – Я, верховный жрец горного клана Бурулак, был глупцом, плохо думая о тебе, Браннибор, Сокрушитель Ледяного Ужаса.

Он машет вам рукой:

– Помоги мне.

Боги, когда же вы все от меня отстанете! Вместе со жрецом вы переносите тело беловолосого подальше от лавы, усаживаете его на камни в торжественной позе, будто король сидит на троне.

– Это был последний герой из рода великанов, – говорит Бурулак. – Весь мир измельчал, а с ним измельчал и наш род. Он слишком поздно родился, даже я не понимал его. Такой же титан, как наши предки, которые сражались с саблезубами и звероящерами. С широтой души, которая неведома живущим ныне. Кто мы, что остались на земле, зачем влачим свой жалкий удел? Перед такими, как он, мы лишь пыль, танцующая в лучах звезд. А его звезда будет сиять вечно.

– Он лаву… рукой, – угрюмо говорите вы, не зная, как донести, как передать словами то, чему вы стали свидетелем.

– Тсс, – обрывает вас жрец. – Молчи, черный человек. Я все знаю и без тебя.

Молчите вместе 634