Легенды всегда врут

642

– Да ты чтооо, – протягивает йотун. – Друзья, значит? Да что ты знаешь о дружбе, щенок, однодневка, уродец, слепленный из праха исполинов? Что?

Напускная веселость слетает с его лица.

– Все мои друзья погибли. Всех моих родичей зарезали, как свиней. На ярмарке, которую устраивали каждые два века, куда собирались представители всех кланов. А знаешь за что? Я тебе покажу.

Он дует перед собой, и вылетающие из его рта снежинки образуют призрачные фигуры. Из ничего в воздухе возникает ажурный силуэт великолепных дворцов и башен.

– Инеистые великаны были единственными, кто строил города. Мы были единственными, кто изучал науки, мы изобрели письменность, когда твои предки еще даже не спустились с пальмы. Мы с моими друзьями грезили такими проектами, концепцию которых тебе не постичь и за тысячу лет. Мы были на пути к разгадке тайн бессмертия, мы бросали вызов самой природе. По мнению остальных кланов, наши деяния гневали богов. Мы пришли слишком рано.

Он злобно смотрит на ваше ошарашенное лицо:

– За это их всех и убили. Дальше я шел по этому пути в одиночку. Так было.

– Мне жаль, – говорите вы, – но при чем тут…

– Заткнись, червяк, – говорит Тана, беря себя в руки. Он вновь дует, кашляет, что-то у него не получается, и он просто разгоняет миражи из снежинок рукой. Призрачные башни нехотя рушатся (запишите слово дыхание).

– Здесь все при чем. Все. Тени моих друзей до сих пор взывают к отмщению. Это и есть дружба, скрепленная таким сроком давности, что только на пересчет прошедших лет у тебя уйдет вся твоя никчемная жизнь. Ты знаешь тех. кого зовешь друзьями, считанные дни. Ты просто нелеп. Клоп, подружившийся с тараканом.

Он подается вперед:

– А когда ты останешься последним на земле че-ло-веком, я приду к тебе еще раз и спрошу – что ты сейчас чувствуешь? Может, тогда ты поймешь, насколько был смешон. Но будет уже слишком поздно. 694