Легион павших. VI - VII Акт

— 11 -

Он не возвращался. Сколько бы Кара ни ждала, сколько бы ни смотрела с ужасом на клубящиеся над развалинами пыль и мглу, Химера не возвращался.

Он должен вернуться. Обязан. Иного и быть не может. Это ведь Химера.

Казалось, с момента его исчезновения минула вечность, наполненная страхом, чадящим отчаянием и нехваткой воздуха. Но на деле не прошло и минуты, когда захлестнувшая округу суматоха внезапно начала угасать. Паладины, виторэ — все без разбора падали на землю, точно пшеничные стебли во время покоса.

Понимание вломилось в голову в тот же момент, когда Коготь обмяк. Кара спрыгнула с оседающего на землю грива и откатилась в сторону, чтобы ее не придавило бездыханной тушей. Но толку беречься, если еще немного, и она разделит участь прочих?

В голове лихорадочно заметались мысли — будто пытались успеть обрести свое место хотя бы на миг, прежде чем все поглотит тьма. Химера повержен. Жизнь Къярта вот-вот оборвется. Им не победить. Глупо было пытаться.

Мысли все еще метались, когда тело сковал первобытный ужас. Возможно, Кара проявила бы большую стойкость, не будь она уже знакома с тем всеохватывающим чувством слабости, с той дремой, от которой тяжелели ресницы. В прошлый раз она не понимала, что происходит, не понимала до самого конца, но сейчас…

Сейчас конец все не приходил. Кара смотрела на устланную телами землю, лишь едва посветлевшую от скрывших ее мундиров — они давным давно расстались со своей белизной. Кажется, вдалеке, в сумерках, виднелись редкие, оставшиеся на ногах силуэты. Да, кто-то однозначно остался. Кара слышала их голоса, зовущие павших товарищей. Они звали испуганно, неверяще, словно став живыми мертвецами, паладины убедили себя в своей неуязвимости.

Время шло. Оседала пыль. Светало.

Если бы Къярт погиб, его призванные исчезли бы в один миг. Получается, он всего лишь ранен, хоть и серьезно. Къярт объединял печати, и одна метка-привязка стоила сотню призванных, но даже так потери были огромны.

Кара не рискнула позвать тех, кто уцелел. Целью атаки несомненно являлся Химера, но это не значило, что на них самих не устроят охоту. Лучше было не шуметь.

Кара провела ладонью по голове Когтя, легонько потрясла — убедиться, что душа грива покинула тело, — и поджав губы, направилась к выжившим.

Нужно собрать тех, кто уцелел. Даже если Химера не сможет вернуться тем путем, которым его переместили, Къярт даст о себе знать, а для этого все призванные должны быть рядом. Кроме того, вместе безопаснее. Если повезет, среди паладинов найдутся те, кто может призвать броню.

Кара нервно усмехнулась.

Райз в лапах Орды, Химера с Къяртом там же, так последний еще и серьезно ранен. Смертельно ли? Отмеряет ли маятник их последние минуты? У Къярта не осталось зеркальных печатей, и не без ее вины. Если бы не та ее сумасбродная, навязанная неуместными чувствами попытка вернуть Райза, сейчас она могла бы забрать раны Къярта себе.

Какая же дура.

Собирая разрозненные стайки паладинов, точно хлебные крошки в прохудившийся мешок, Кара молилась, чтобы Къярт выжил. Прежде она обращала все свои молитвы к Химере, но сейчас у них не было адресата. Если исполины и слышали взывающих к ним, то сейчас Химере уж точно было не до нее.

Спустя полчаса, проведенные в мучительном неведении, Кара стояла в окружении ровно сотни паладинов: сотня воинов Братства и ни одного метаморфа. Может, дело не в ранении, и Къярт осознанно разрушил печати остальных, оставив только сотню паладинов и ее? Нет, будь оно так, он не стал бы избавляться от Когтя.

Переводя взгляд с одного паладина на другого, Кара позвала:

— Къярт?

Она не надеялась получить ответ. Если бы Къярт мог связаться с ней, он давно бы это сделал. Что, если из-за ран он потерял сознание?

Как бы там ни было, она могла только ждать. Но оставаться здесь и дальше было нельзя: им не пережить следующее нападение Орды.

— Соберите все уцелевшее оружие и боеприпасы с «Сариззы». Их нужно спрятать.

Больше времени ушло на сбор фрагментаторов и ящиков с остатками гранат, чем на организацию схрона. Один из бойцов воплотил броню и за считанные минуты вырыл в роще ямы, в которых и закопали вооружение.

Когда солнце отлипло от горизонта, призванные выдвинулись на юго-восток: бегом, без остановок, на полную используя возможности мертвых тел. Кара вела их в Руферон — ближайший крупный город, в котором еще присутствовали силы Братства.

Она до последнего сомневалась, стоит ли туда идти. Но ей нужна была хоть какая-то связь, хоть с кем-то, а еще было нужно укрытие для призванных. Идея заявиться мертвецам прямиком к Братству не тянула на безупречную. Договор о сотрудничестве между Къяртом и Афракским Союзом был таким же ветхим, как и старый соломенный дом, и держался только на том, что мертвецы — единственные, кто мог противостоять мертвецам.

Но идти куда-то все равно нужно было. А Руферон… если Кару не примет бывший командир, Регрор Рортис Искана, то не примет никто.

Она до последнего надеялась, что кто-нибудь из паладинов, взятый Къяртом под контроль, окликнет ее, скажет, что все в порядке, и что им делать дальше. Но вот на горизонте выросла городская стена Руферона, а за ней по-прежнему следовало гнетущее молчание и топот бегущих ног.

Кара остановилась в километре от города — дождаться патруль, выехавший им навстречу: попытка вломиться в ворота без спросу наверняка закончилась бы пушечным обстрелом, и плевать, что в подзорную трубу можно было разглядеть мундиры Братства. Наверное, еще можно было.

— Госпожа Далоран? — удивление командира патруля читалось и в его голосе, и во взгляде.

Кара хорошо знала этого мужчину, прослужившего в руферонском отделении больше двадцати лет. Знал в лицо и он единственного бойца, кто выполнял задания в одиночку.

Если он и не заподозрил, что Кара давно была мертва, то с сопровождающими ее призванными все было предельно ясно.

— Некромант с вами? — сдержанно поинтересовался командир.

— Нет. Мы разделились. Нам позволено войти в город?

Паладин смерил призванных взглядом.

— Оставайтесь на месте. Я доложу господину Искане, что вы здесь.

Патруль вернулся спустя четверть часа и сопроводил призванных к отделению. Всю дорогу Кару не покидало ощущение, что это не сопровождение, а конвой. И к чему было делать вид, что живые могли что-то противопоставить мертвым на узких городских улочках? Правда, сейчас те казались намного просторнее, чем раньше.

Ее встретил совсем не тот город, что она знала: притихший, опустевший, будто в самый разгар чумы. Не хватало только стучащих вывесок таверн и ведер, с грохотом гонимых ветром от порога к порогу. Но сегодня выдался небывало спокойный, разморенный солнцем полдень. Обычно, когда случалась такая стремительно пришедшая весна, Руферон шумел до самой ночи. Но сейчас, что на окраине, что в самом центре, были только дома и отказавшиеся улетать птицы.

Призванных разместили на одном из тренировочных полей отделения. Естественно, под неусыпным надзором стражи.

Глядя на выстроившихся по струнке часовых, Кара задавалась вопросом: сколько всего паладинов сейчас находится в городе? Вряд ли больше сотни, учитывая, что все силы Братства направлены на эвакуацию и защиту населения, которого в близком к четвертой линии обороны Руфероне не осталось. И эти несколько десятков бойцов тратят время на то, чтобы стеречь призванных?

— Госпожа Далоран, господин Искана ждет вас в своем кабинете, — сообщил командир патруля, а затем предоставил ее саму себе.

Похоже, он так и не догадался.

Зато глава отделения понял все сразу, едва Кара появилась на пороге. Или он допускал, что она стала призванной, задолго до этого дня? Сейчас в руководящем составе Братства имя Енкарт знал каждый, и именно с ними Искана отпустил свою подчиненную несколько месяцев назад.

— Рад снова тебя видеть, Раяда. Садись, пожалуйста, — Искана приподнялся со своего кресла и указал рукой на приставленное к столу второе.

Кара замешкалась и не только потому, что ее мундир не блистал чистотой, а мебель в кабинет главы отделения уж точно не терпела подобного обращения. Регрор Рортис был единственным в целом городе, да что там, в городе — во всем Братстве, чье мнение для нее что-то значило. Человек, взявший под свое крыло, когда ее лишили всего. Имела ли она право вот так заявиться, в ее нынешнем-то статусе?

— Это мелочи, — добродушно ответил Рортис, и Кара так и не поняла, идет ли речь о ее превратившемся в лохмотья мундире или о мертвом теле под ним.

— Спасибо, что позволили зайти в город, — поблагодарила она, приблизившись к предложенному креслу.

Немного потоптавшись рядом, под пристальным взглядом главы отделения Кара села.

— Почему вас так мало?

— Орда.

Рортис понимающе покачал головой.

— Это все, что осталось от сил некроманта?

— Еще есть Химера.

Он обязан быть. Обязан.

Кара собственными глазами видела, как Къярт спрятал его метку-привязки за грудиной. Это было гарантией сохранности Химеры. Ведь было же? Если уцелела эта метка, значит уцелела и та, что скрывалась еще глубже.

С Райзом не могло случится непоправимое. Только не с ним.

Кара одернула себя, когда мысли понесло не туда.

— Мне жаль, что это произошло с тобой, — неподдельное сочувствие в голосе Рортиса помогло отвлечься. — Это моя вина. Если бы я не приказал тебе сопровождать Енкарт, эта участь обошла бы тебя стороной.

— Господин Рортис, Къярт вернул мне жизнь еще до моего последнего визита в Руферон.

— Вот как, — мужчина подвигал плотно сомкнутыми губами, пережевывая идущую вразрез с уставом формулировку «вернул к жизни». — Прости, Раяда. Мне следовало понять раньше, что эти Енкарты… Это ведь началось еще с Истлена. Я подозревал его, но… он приносил больше пользы, чем вреда. К тому же без доказательств ничего не сделаешь. Наверное, мы просто недостаточно хорошо их искали.

— Сейчас это не имеет значения, — сказала Кара, лишь бы прервать начавшееся покаяние.

И дело было не в желании Рортиса сознаться в своих грехах и облегчить душу, а в том, что он делал это с искренней верой, что именно так следует провести последние дни жизни.

— Что ж, если верить Енкартам, что старшему, что младшим, они всегда были на стороне живых. Следует отдать им должное за то, что они хотя бы попытались.

— Еще ничего не закончено, — упрямо произнесла Кара.

Смотреть на такого главу отделения было неприятно. Сбегая в Руферон, она надеялась найти в нем того, кто держал все и всегда под своим контролем, кто стоял горой за своих людей и свои идеалы. Она рассчитывала найти человека, которого уважала. Как так получилось, что от него осталась только смирившаяся со своей участью обертка? Или это она безгранично, до одури глупа, что до сих пор верит словам Райза, что он найдет способ остановить Орду? Будет ли он вообще его искать?

Дура.

— Ты так считаешь? — Искана приподнял брови. — На востоке дела совсем плохи. Скоро Орда придет и сюда. Мы не можем оказать сопротивление.

Кресло, такое же уставшее, как и его владелец, плаксиво скрипнуло, когда Рортис поднялся со своего места. Заложив руки за спину, он подошел к окну.

— Признаться, я никогда не думал, что стану свидетелем конца всего. Как все было в прошлые нашествия Орды? Люди так же бежали без оглядки? Как им удавалось выжить на протяжении нескольких лет осады, когда они не могли даже засеять поля?

Ответ был прост: тогда на стороне людей стояли исполины. Сейчас остался только Химера. И как бы он ни был силен, одних его усилий не хватит. Тем более когда неизвестно, как сокрушили Орду в прошлый раз. Прошлый раз…

— Господин Рортис, я хотела бы воспользоваться архивом отделения. Документы еще не вывезли?

— Кому сейчас есть дело до бумаг? Хочешь найти что-то определенное?

— Не знаю. Я могу…? Пока есть время.

— Конечно. Библиотека и архивы в твоем полном распоряжении.

Вместо того, чтобы бестолково сидеть на месте в ожидании весточки от Къярта, она должна была попытаться найти хоть что-то, что могло бы сгодиться. Енкарты перерыли библиотеку снизу и доверху, но это не повод не поискать еще.

Оказавшись перед прогнувшимися под весом истории стеллажами, Кара растерялась. Если здесь и есть что-то полезное, на то, чтобы это отыскать, потребуется уйма времени и еще больше везения. С последним все давным давно стало совсем плохо, а время… время зависело только от Къярта.

Зарывшись с головой в бумаги, спрятавшись в них от мыслей и от осознания своего положения, Кара продолжала прислушиваться к миру вокруг: к голосам, к шагам, которые могли означать, что Къярт наконец-то пришел в себя. И когда эти шаги раздались — гулко, торопливо — Кара тотчас же оторвалась от бумаг, приподнялась со стула и едва не ринулась бегом в проход между шкафами, откуда доносился звук.

— Раяда!

Это был не посланник Къярта, а Ондариес — один, без Риэ-рэ. Она тоже сгинула без следа? А он что здесь забыл?

Раздосадованная и почти злая, Кара вернулась на место.

Судя по тому, как часто Ондариес появлялся поблизости, его должность порученца рассыпалась с каждым днем, все больше обращаясь в пыль, из которой не слепить даже капитана городского патруля. Кара могла бы посочувствовать ему, но его беды казались сейчас настолько мелочными и незначительными, что она не нашла в себе сил даже на мимолетную жалость. Возможно, проблемы Орндариаса были и их проблемами: без его содействия все договоренности с Братством рухнут. Но что с ними, что без — их положение выглядело одинаково паршиво.

— Ондариес, — Кара сдержанно кивнула и уткнулась носом в бумаги.

— Господин Искана сказал, что ты в библиотеке, но…, — он остановился возле стола и окинул покосившиеся стопки полным сомнения взглядом. — Что ты здесь делаешь? Где Къярт?

— Я ищу информацию.

— Об Орде?

— Да. О том, как ее остановили в прошлый раз.

— Но ты ведь знаешь, что это так и не удалось выяснить. Это Къярт послал тебя сюда? Что произошло? Меньше суток назад Риэ-рэ потеряла сознание, и я не уверен, что она все еще жива. Я сохранил ее тело, но… Те призванные на тренировочном поле… Остальные все еще у четвертой линии?

— Остальных нет, — сухо ответила Кара. Нескончаемый поток вопросов отвлекал. — И виторэ, скорее всего, уже не очнется.

Ондариесу понадобилось некоторое время, чтобы переварить услышанное. Увы, оно кончилось раньше, чем Кара надеялась.

— Где Къярт?

— Я не знаю.

— Не знаешь, или он запретил тебе говорить?

Не выдержав, она подняла на порученца тяжелый взгляд.

— Ондариес, ты мешаешь мне сосредоточится. Мне нечего тебе сказать.

Тот помедлил, потоптался на месте, похлопал пальцами по штанине и в итоге протянул руки к одной из стопок с бумагами.

— Это уже просмотренные или еще нет?

— Еще нет.

— Хорошо. Я помогу.

— Не нужно. Важна каждая мелочь. Если что-то пропустить…

— Считаешь, что я не справлюсь? — Ондариес улыбнулся и взял сверху стопки несколько пухлых папок.

Кара хотела было возразить, но в итоге махнула рукой. Пора было прекратить обманывать саму себя: ей не найти здесь ничего, чего не нашли Къярт с Райзом, и единственный смысл этих поисков — занять себя, чтобы не сойти с ума. Пропустит Есхария что-то или нет — неважно. Это все совершенно неважно.

Час исчезал за часом, мерк льющийся из окна свет, постепенно толстела стопка с просмотренными документами. Это было странное чувство: пробегать глазами сотни страниц и не уставать, не думать о том, что нужно бы взять передышку и потом вернуться с новыми силами. Все это было Каре не нужно. А вот Ондариесу в самую пору было закруглиться. Но он продолжал перекладывать бумаги с одной кучи на другую и даже что-то в них искал, будто ему нечем было больше заняться. Как он оказался в Руфероне? Зачем он здесь? На самом деле ответы на эти вопросы ее не интересовали. Сидит, да и сидит. Почему бы ему и не посидеть так же, как и господину Рортису, флегматично ожидая «конца всего». Главное, что не мешал.

Когда с момента исчезновения Къярта прошли сутки, тормошащая ребра тревога отступила, уступив место апатии. Кара продолжала механически разбирать архивы. Ондариес тоже. В конечном итоге усталость взяла свое, и он отправился спать, но почему-то выбрал для этого кресло под окном. А затем, разбуженный упавшими ему на лицо рассветными лучами, ушел.

Ненадолго.

— Ночью передали донесения по гелиографу, — сообщил он. — Хорошая новость: Орда не приближается к четвертой линии обороны. Но на востоке все по-прежнему.

Кара машинально кивнула. Все это мало ее заботило. Что бы она делала, если бы нечисть продолжила наступление? Бежала бы дальше на восток? Или ушла бы на юг, спряталась бы с остатками призванных в Эсшенских горах?

Все же Ондариес нашел, что сказать, чтобы привлечь ее внимание.

— Химеру никто не видел. Я передал сообщение, чтобы отряды разведки лучше смотрели по сторонам, но пока ничего.

— Спасибо, Ондариес, — встретившись с ним взглядом, она кивнула и вернулась к работе.

…Ну куда запропастился Къярт?

Чем больше проходило времени, тем настойчивее звучал в голове этот вопрос. Ближе к вечеру, когда сидеть на одном месте стало совершенно невыносимо, Кара вышла к призванным — узнать, не вступал ли Къярт с кем-либо в контакт. Вдруг он настолько ослаб, что смог переместить свое сознание всего на пару секунд? Нет, ерунда, в этом случае остальные отправили бы к ней кого-то с посланием. Или Къярт мог велеть им отыскать ее. Это же приказ некроманта, в нем нет ничего сложного.

Вместо того, чтобы остудить голову и упорядочить мысли, свежий воздух только раздул тлеющую панику, и Кара сбежала в библиотеку.

Еще одна ночь осталась позади. Утром Ондариес снова ушел, чтобы вернуться с напряженным видом и сообщить: на один из лагерей беженцев на юге напали.

— Почти две тысячи человек и все сопровождавшие их военные, — сказал он. — Их нашел отряд снабжения.

— Орда? — мрачно спросила Кара.

— Или некроманты. Должен сказать, донесение звучало странно. Очень многие погибли с оружием в руках, но атаковали они сами себя. Или кто-то обставил все таким образом. Несколько десятков человек просто разбили свои головы о ящики с провизией. Ерунда какая-то. Им однозначно помогли их разбить.

Никто им не помогал. Кара уже видела такое, прочувствовала на собственной шкуре. Она знала, чей это почерк. Орде было недостаточно пожрать восток государства, и она решила не затягивать и ударить в самый тыл? Будто бросила в лицо насмешку: смотрите, куда бы вы ни бежали, мы вас достанем.

А затем сообщения о таких же инцидентах потекли нескончаемой рекой. Ондариес уходил и приходил, каждый раз принося с собой горчащую весть о новых нападениях и тысячах жертв. Лагеря разделяли тысячи километров, а нападения — меньше, чем полсуток времени. Насылающий мглу рыцарь везде поспевал? Нет, у Орды были и другие подонки, умеющие перемещаться в пространстве. И один из них участвовал в похищении Райза.

Гребаное все. Их сопротивление с самого начала было лишено смысла. Орда играла с ними, как с глупыми, слабоумными детьми. Они отбивали ее атаки только потому, что та не слишком-то стремилась победить. Но вот пришло время, когда она показала свое истинное обличье.

Возможно, Рортис был не так уж и неправ. Он всего-то хотел провести последние дни своей жизни в спокойствии, а не в агонии. Но почему тогда остался в отделении? Бросил бы все и отправился куда-нибудь на Эсшенские озера ловить рыбу и собирать раннюю землянику.

— Раяда, тебе нужно отдохнуть, — Ондариес остановился рядом.

— Мертвому телу не нужен отдых.

— Я говорю об отдыхе не для тела.

Улыбнувшись, он мягко сжал пальцами ее запястье — хотел убрать руку, сжимавшую норовящие перевернуться упругие страницы.

Точно ошпаренная, Кара отдернула руку и вскочила на ноги. Гулко опрокинулся стул.

— Тише, ты чего? Я ничего тебе не сделаю, — обороняясь, порученец поднял руки перед собой и отступил на шаг.

— Тебе лучше уйти, Ондариес, — отчеканила она, пряча запястье под рукавом.

— Раяда, я всего лишь беспокоюсь и хочу помочь.

— Я не просила о помощи.

— Раяда, хватит, — Ондариес вздохнул. На его лице, всегда исключительно учтивом, отпечаталось усталое непонимание. — Ты ничего не найдешь в этих бумагах: ни в них и ни в каких-либо других. Ты только тратишь свое время. Ты уверена, что хочешь провести его остаток вот так? В одиночестве? Сторонясь всех? Никого к себе не подпуская? Это так глупо, Кара, позволь мне…

— Что ты себе позволяешь, Ондариес? Убирайся.

— Раяда…

— Сейчас же.

Ондариес оставил ее, но вскоре вернулся. С момента его ухода прошел целый день, но для Кары любой срок, после которого порученец снова бы заявился, считался «вскоре».

— Надеюсь, ты делаешь все это не из-за Енкарт. Или, скорее, Енкарты.

Он остановился на безопасном отдалении. Подпер плечом шкаф, скрестил руки на груди, уткнулся в Кару взглядом.

— Ондариес, я же сказала тебе…

— Его видели, — припечатал он. — Райза. После первых нападений на беженцев мы расставили в стороне от лагерей постовых. Одна из групп только что доложила, что ей удалось рассмотреть нападавших, когда они атаковали лагерь в Эсшенских горах. В нем находилось около пятнадцати тысяч беженцев. Все они сейчас мертвы. Их убила одна тварь, а четверо других наблюдали. В том числе и старший Енкарта.

Какой-то вздор.

— Тот рыцарь убивает криком. Как разведчики смогли выжить?

— Ты меня не слушала? Они находились на безопасном расстоянии, с биноклями. Они слышали непохожий на человеческий крик, но горы исказили звучание.

— То, что в четверке был кто-то, выглядящий как человек, еще ничего не значит.

— Их там было трое. Два темноволосых и один блондин. Не Къярт, — поспешно добавил Ондариес, когда глаза Кары округлились. — Но то, что в числе присутствующих был Райз — вне всяких сомнений.

— На чем основано это отсутствие сомнений?

— В разведгруппе были мои парни: Леольта, Шивлен и Коршин. Последний, так уж сложилось, хорошо запомнил лицо Енкарты. Еще с их первой встречи.

Кара молчала.

А что ей было говорить? Она сама убеждала Къярта в том, что Райз переметнулся на сторону Орды, а теперь, когда Ондариес швырнул ей в лицо подобие доказательств, отказывалась верить. Верила ли она раньше? Отнюдь. Все ее доводы, все те дурацкие разговоры, которыми она донимала Къярта, были ничем иным, как позорным проявлением слабости и непреодолимым желанием услышать, что она неправа. Но Къярта больше не было рядом, и если кто и мог ей это раз за разом повторять, то только она сама.

— Мне жаль, Раяда, — слова и лицо Ондариеса выражали сожаление, но Кара не верила его словам. — Жаль, что все это произошло с тобой. Химеру так и не нашли. Не нашли и Къярта. Нам всем пора посмотреть правде в глаза: Енкарты все же осознали истинный расклад сил и сменили сторону, пока не стало слишком поздно. Не знаю, зачем было избавляться от призванных вместо того, чтобы забрать с собой. И не знаю, почему они сохранили жизнь тебе, — сказал Есхария и хмыкнул. Зло хмыкнул. — Хотя догадки имеются. Боюсь, рано или поздно они придут за тобой. Ты больше не можешь здесь оставаться. По многим причинам.

Он перевел взгляд на разложенные на столе книги. Стала так интересна ее работа, или не хватило храбрости и дальше смотреть ей в глаза?

— Ты должна уйти из Руферона, Раяда. Сейчас же.

— Только господин Рортис может меня выгнать.

— Это решение принято совместно с ним. Я лишь попросил его о позволении сообщить тебе об этом. И, Раяда…, — Ондариес замялся, решая, стоит ли продолжать или нет. — Тебя никто не выгоняет. Тебе позволяют уйти.

Вот и разгадка, к чему была вся эта порядком затянувшаяся речь.

Ондариес продолжил:

— Не знаю, куда ты пойдешь, но советую держаться подальше от паладинов и военных. Мы не будем докладывать о тебе, но ты выглядишь… слишком мертвой, Раяда. Даже со скрывающими печатями в тебе опознают призванную.

С трудом сдерживая раздвигающий ребра ураган, Кара сцепила зубы.

Ей действительно был нужен отдых. За всеми этими бумагами она даже не поняла, что больше не чувствует присутствие других призванных.