Легион павших. VI - VII Акт

— 17 -

Когда Кальдеор перенес всех, кроме бесследно сгинувшего Ц-Цузу в октаэдр группы «зачистки», его пальцы и посиневшие губы все еще дрожали, рубашка прилипла к взмокшему телу, а по льбу катились крупные капли пота.

— Покажись Чародею, Кальдеор, — распорядился Уи-Шаа. — Но сначала перенеси меня к Пастырю.

— Уи-Шаа, нужно вернуться и найти Ц-Цузу, — с трудом держа себя в руках, произнесла Шикти.

— Проблемы Ц-Цузарравальша — только его проблемы. Я выполнил то, о чем попросил Пирофазис. Дальнейшее меня не касается. Кальдеор, — он требовательно посмотрел на парня, все еще висящего на Шикти.

Когда они исчезли, рядом с женщиной появилась блондинистая иллюзия притаившегося на потолке Фель-Феля.

— А Ц-Цузу…, — начал он, но заткнулся, стоило Шикти издать раздраженный и непереводимый рык.

Посмотрев на Райза так, будто все случившееся — его вина, она зашагала прочь.

Райз застыл на месте, не зная, что ему делать.

— Пойдем со мной, — блондин приглашающе качнул головой. — Не бойся, я тебя не трону. Стирающая Явь Расщепляющая Шикти присоединится к нам позже. А пока расскажи мне историю о том, что случилось в том человеческом городе.

Рассказ вышел куда бледнее, чем события, на которых он основывался. В конце концов, сейчас первоочередной целью было разложить все по полочкам и связать одни концы с другими, а не развлекать Фель-Феля беседой. Правда, теперь, когда рядом не маячил Ц-Цузу, Райзу следовало воздержаться от игры на нервах рыцарей.

Как и предполагал Фель-Фель, Шикти появилась, не прошло и часа: обдала Райза неприязненным взглядом и велела идти за ней. Он послушно следовал за Стирающей Явь, пока не оказался в ее спальне.

В отличие от комнаты Ц-Цузу, тут скопилась целая уйма вещей. На перегородки октаэдра нельзя было прибить полки, и вся внушительная коллекция лягушачьих глаз хранилась в шкафах, собранных как минимум из десятка разных миров. Среди них, такая же гигантская, как и у Ц-Цузу, кровать-скорлупа казалась чем-то мелким и не стоящим внимания.

— С этого момента ты будешь делать то, что тебе скажу я. Ни на шаг от меня не отойдешь, — Шикти скрестила руки на груди.

Хотелось полюбопытствовать, не будет ли Ц-Цузу против таких изменений в субординации. Однако эти шутки могли пройти с крикуном, но не со Стирающей Явь. К тому же, Райз и сам знал ответ: именно Ц-Цузу и передал Шикти обязанность присматривать за своим пленником.

— У меня нет желания играться с тобой, поэтому спрошу только раз: ты приведешь своего некроманта-бунтаря к Пастырю или нет?

— Приведу.

Шикти фыркнула.

— И я должна в это поверить?

— А разве у меня есть выбор? Ц-Цузу убьет его, если я не потороплюсь с принятием решения. Он не оставил мне иных вариантов.

Считал ли Райз, что крикун откажется от возможности принести Пастырю Жнец? Нет, не после стольких стараний. Но он мог выразить свое неудовольствие слишком долгим ожиданием, убив Кару.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — холодно сказала Шикти, и Райз понял: она прятала за грубостью беспокойство.

Неужели Ц-Цузу не ввел ее в курс дела? Набросал план в общих чертах, но умолчал, что собирается подставиться под удар Химеры? В том, что крикун сделал это умышленно, Райз не сомневался. Пускай Ц-Цузу и вел себя вызывающе, но за каждой его выходкой стоял точный расчет.

— Как ты собираешься привести сюда своего некроманта?

— Об этом мне нужно подумать. Дай мне хотя бы сутки.

— Сутки? — Шикти недовольно свела брови.

— Вы ждете от меня, что я принесу вам на блюдечке некроманта, охраняемого Химерой, и не можете дать один день на то, чтобы я придумал, как это сделать?

— Не забывай, что время не на твоей стороне.

— Не забуду.

На этом разговор исчерпал себя.

Сперва Шикти занялась перекладыванием экземпляров своей коллекции с места на место, совершенно позабыв о Райзе, а затем, как ни в чем не бывало, отправилась в трапезную, потащив его следом.

Ужин без Ц-Цузу проходил тихо и тоскливо. Райз старался не упускать ни одной минуты, которую мог потратить на продумывание деталей и просчет возможных вариантов развития событий, но без Ц-Цузу в самом деле стало пусто.

Однако, другой рыцарь решил заполнить эту пустоту.

— Где он?!

Гневный голос Нононо-до раздался сразу после хлопка вернувшегося Кальдеора. Парень выглядел намного лучше, чем прежде, и был бы еще бодрее, если бы Нононо-до не держал его за шкирку, как нашкодившего котенка.

Ему никто не ответил, и Нононо-до подлетел к столу и схватил Райза за волосы. Запрокинув его голову, он проскрежетал:

— Где этот подонок?!

Нононо-до выпустил Райза так же стремительно, как и схватил, и отскочил назад, уклоняясь от удара Шикти.

— Что ты себе позволяешь, Нононо-до? — процедила Шикти, закрывая Райза собой.

— Я спрашиваю: где он? — мертвенным голосом повторил рыцарь. Вокруг него вскипала ярость.

— По-твоему, Ц-Цузу отчитывается передо мной? Он всегда ходит сам по себе. Чего ты так разошелся?

— Стирающая Явь, ты выбрала не ту сторону.

— Сторону? Мы все верные последователи Пастыря, какие здесь могут быть стороны?

Райз едва приподнял уголки губ. Увидь это Ц-Цузу — и раздулся бы до необъятных размеров от самодовольства: так благотворно повлиять на Шикти — чем не повод?

— Ты так глупа в своем невежестве, Стирающая Явь. Какое разочарование.

— Не тебе говорить о разочарованиях, Нононо-до.

Слова Шикти прозвучали, словно пощечина. Нононо-до поджал губы, весь подобрался и, схватив Кальдеора, исчез.

— Стирающая Явь, ты была великолепна! — торжественно сообщил осмелившийся показаться блондин.

— Фель-Фель, умолкни, пожалуйста.

Оброненные ею слова прочно засели в голове, и по возвращении в комнату Райз не удержался и спросил:

— О каких разочарованиях шла речь?

— Ц-Цузу тебе не рассказал о прошлом Нононо-до? — удивилась Шикти.

— Ты о том, что другой Пастырь, которому раньше служил Нононо-до, изгнал его?

— Это только половина истории.

— А о чем вторая?

Шикти долго медлила, прежде чем заговорить вновь:

— После того, как его изгнали, он самовольно вернулся. Конечно, он не смог бы этого сделать, если бы не действовал в интересах Пастыря, но… Пастырь пришел в бешенство, и Нононо-до приговорили к вечному заключению — наказанию худшему, чем смерть. Когда тело умирает, душа перерождается и продолжает свой путь. Нононо-до этого лишили. Он остался бы узником навеки, если бы молодому Пастырю не понадобились сильные рыцари для сопровождения в его первую жатву.

— Приговорить к вечному заключению только за то, что он вернулся? Когда собака, которую прогнали, возвращается, в нее бросают камнем. А вечное заключение… звучит слишком круто. Что он натворил, вернувшись?

— Откуда мне знать? Спроси у него сам, раз так любопытно.

— Я пожалуй, воздержусь.

Райз потер затылок.

Он все еще чувствовал хватку Нононо-до, от которой так и веяло смертью.

Уже к утру Райз был готов озвучить план действий и попросил Шикти пригласить Уи-Шаа, чье непосредственное содействие требовалось для его реализации. Женщина просьбу восприняла со скрипом, но все же приказала Кальдеору привести рыцаря щитов, а когда тот явился, велела Кальдеору оставить их — тоже по просьбе Райза.

— Как я не единожды повторял, привести Къярта силой не получится, — начал он. — Не получится и уговорить примкнуть к Пастырю. А вот убить его он будет только рад.

В уголках глаз Уи-Шаа появились морщинки — единственное, что выдало его отношение к услышанному.

— Прежде чем делать выводы, позвольте мне изложить все до конца, — торопливо добавил Райз.

Убедившись, что рыцари согласны сперва его дослушать, и только потом решать, убивать его или нет, он продолжил:

— Къярт надеется, что я, находясь здесь, найду способ одержать над вами победу. Я скажу ему, что нашел этот способ. Мне придется рассказать ему о вас, о ваших силах и в том числе о барьере Уи-Шаа. После чего я расскажу о том, что его сила берет истоки из Жнеца, который сможет этот барьер разрушить.

— Он не сможет, — заявила Шикти.

— Это невозможно, — поддержал Уи-Шаа.

— То, что вы так считаете, я ему тоже скажу, как и то, что вы ошибаетесь. Разрушить барьер возможно благодаря манипуляциям, которые провел объединивший душу Къярта со Жнецом. Придется заглянуть в одно место, чтобы я мог сослаться на найденные там бумаги, которые это подтверждают.

— Такие бумаги не могут существовать. Жнец поглощает энергию и, в теории, материю. Мой барьер — ни то, ни другое.

— Уи-Шаа, ты знаешь, что такое ложь? Я собираюсь солгать своему некроманту и мне надо, чтобы ты мне в этом помог. Непосредственно перед тем, как я смогу его привести, мы изобразим битву, во время которой ты используешь свой щит, и когда Къярт коснется его, ты сам проделаешь в барьере брешь. Но перед битвой я скажу ему, чтобы он даже не пытался поглотить барьер — только коснулся. Я объясню, что все это спектакль, и наша с ним цель — сделать вид, будто мне с вами удалось обвести его вокруг пальца и убедить в том, что силы Жнеца достаточно.

— Получается, что ни Уи-Шаа, ни некромант-бунтарь не будут иметь доказательств своих точек зрения, — заметила Шикти.

— Разве Уи-Шаа нужны доказательства?

Рыцарь отрицательно покачал головой:

— Нельзя поглотить то, чего нет.

— Именно. Но я смогу убедить Къярта, что можно. Это и будет нашим с ним планом по устранению Пастыря: телепортироваться к нему и использовать силу Жнеца, чтобы убить. Но это не сработает, и Пастырь сможет его приручить. Моя задача будет выполнена.

— Как ты собираешься телепортироваться через барьер Уи-Шаа?

Райз неловко улыбнулся.

Пока все шло отлично — даже проще, чем он предполагал. Главное, чтобы за молчанием Уи-Шаа не таились неприятности вселенского масштаба.

— Это самый неприятный пункт плана. Придется пожертвовать Кальдеором и целостностью его души. Я убью его, а Къярт призовет, чтобы после с его помощью проникнуть под барьер. Разумеется, я сообщу ему о том, что убийство Кальдеора было подстроено. Моя задача убедить Къярта в том, что для вас все происходящее выглядит следующим образом: я обвел своего некроманта вокруг пальца, заставил поверить в то, что он способен уничтожить щит Уи-Шаа, что гибель Кальдеора — случайность, и что я веду его в ловушку. Но сам он будет полагать, что ловушка подготовлена на вас, а не на него. Он сам подыграет мне в том, чтобы поймать самого себя. И когда ловушка захлопнется, я разрушу метку-привязки Кальдеора и лишу Къярта возможности сбежать. Дальше дело будет за вами.

— Твой план строится на слепом доверии некроманта к тебе, — с недовольством заметила Шикти. — Но о каком доверии может идти речь после того, что ты вчера сделал?

— Къярт знает мое прошлое, знает обо мне все. Для него не новость, как много я могу позволить себе для достижения цели.

Тогда как у Шикти еще оставались вопросы, Уи-Шаа услышал все, что хотел. Он поднялся на ноги и скупо спросил:

— Тебе есть еще, что сказать?

— Нет, это все.

— Решение о Кальдеоре принимать не мне. Я передам Пастырю то, что услышал. И сообщу Стирающей Явь решение.

Сказав это, Уи-Шаа оставил его наедине с Шикти.

— Ц-Цузу говорил, что тебе нельзя доверять.

— Я и не прошу о доверии. Зачем, если он будет следить за каждым моим шагом? Если посчитает, что я делаю что-то не то, сможет убить и меня и Къярта в любой момент. Разве не таким был его собственный план?

— Вы друг друга стоите, — Шикти скривила губы. — Если Пастырь согласится отдать Кальдеора, тот станет прежним собой. И сделает все, чтобы помешать тебе.

— Я разберусь.

Первый набросок лег на холст.

Больше всего Райза смущало то, что его план во многом основывался на том, что показал ему Химера. Если он неверно истолковал его послание, план придется менять. А из-за Ц-Цузу, мастака прикидываться ветошью и полностью скрывать эмоции, неприятностей станет только больше.

Уи-Шаа передал ответ быстрее, чем Райз ожидал: Пастырь дал свое согласие на все.

После обсуждения всех деталей, остался последний подготовительный этап: визит в поместье Фелиса под надзором Шикти.

Кальдеору понадобилось сделать несколько прыжков, прежде чем он отыскал нужное место. Орда уже наведалась сюда — пробежала мимоходом, не задерживаясь. Поживиться здесь было нечем.

— Хорошие были виноградники, — с долей сожаления сказал Райз, скользнув взглядом по черным, втоптанным в землю плантациям. — В доме должна находиться одна из призванных Къярта. Не нападай на нее. Она не опасна, но Кальдеору лучше вернуться под защиту барьера.

Чтобы он не увидел ничего, что не предназначалось для его глаз.

— С ним все в порядке? — спросил Райз, когда они с Шикти миновали фонтан во внутреннем дворе. В чаше осталась лужа дождевой воды и принесенные ветром листья. — Тот его приступ…

— Чародей сказал, что это аллергия.

— Аллергия?

— Вероятно, он вдохнул что-то в городе или когда прыгал за водой для дурацкой стены Ц-Цузу. Тело Кальдеора хрупкое. Никогда не знаешь, в каком мире на что наткнешься. Поэтому ему запрещено покидать купол Уи-Шаа в одиночестве.

Райз понимающе кивнул.

На втором этаже маячило бледное облако духа. Ашша. Он предпочел не встречаться с девушкой, тем более в присутствии рыцаря Орды, и сразу направился в лабораторию Фелиса — место, с которого все началось.

Зуд в груди становился надоедливее с каждым шагом. Это чувство было не сравнить ни с чем иным: ни с трепетом перед встречей с тронувшей сердце девушкой; ни с волнением в ожидании результатов экзамена. Чувство, которое заполняло Райза, поторапливало, было ничем иным, как мучительным ожиданием выстрела револьвера, в который ты зарядил всего один патрон, крутанул барабан и поднес оружие к виску.

Бам!

Пуля вылетела из ствола.

Райз задержался на пороге лаборатории всего на мгновение и шагнул внутрь: нечего было привлекать лишнее внимание к тому, что весь его план рухнул в одночасье. Нет, он не увидел ничего, что превратило бы его задумку в недостижимую цель. Райз просто перехотел воплощать ее в жизнь.

С невозмутимым видом он прошел по опустевшему месту, где раньше находился алтарь, сделанный из мизинца Химеры, и приблизился к шкафу.

Проклятье.

Клятый Химера, будь он неладен, и Фелис вместе с ним.

Райз взял с полки книгу, перелистнул пару страниц, бросил на пол. Достал следующую. Затем еще одну и еще.

— Что ты делаешь? — Шикти покосилась на него.

— Я должен обставить все так, будто искал доказательства того, что Къярт способен пробить щит Уи-Шаа.

Не переставая проклинать Химеру, он наводил беспорядок.

Райз злился на Химеру, злился на самого себя — за то, что решил пойти на поводу у надежды и веры в удачу, не прислушался к тому, что твердил ему разум. Тот раз за разом совал ему идеально подошедшие друг к другу детали, но Райз только отмахивался, веря, что в этот раз как-нибудь да выкрутится. Но вот реальность схватила его за челюсть, и больше он не мог отворачиваться.

Химера использовал энергию духа на мизинце не просто так. Не просто так ударил именно по правой руке. Он сделал это с точностью прирожденного махинатора, зная, что никто ничего не заподозрит, потому что исчезнет та его часть, о которой никто и не вспомнит. Почти никто.

Теперь Райз понимал, почему стоило ему только подумать о том, чтобы активировать энергию ненависти, как его охватывал не поддающийся контролю страх. Этот страх — элементарный инстинкт самосохранения, переданный ему вместе с душой, которую Фелис объединил с его. Жаль, что от этой сволочи ничего не осталось. Райз не отказался бы от возможности «поблагодарить» некроманта за то, во что тот его втянул.

Присутствовал, правда, один момент: Райз не давал своего согласия. И подпись свою нигде не ставил. И план Фелиса, Химеры или чей он там был, его совершенно не устраивал. С рыцарями переиграть уже не получится, так что придется снова импровизировать. Если бы еще Ц-Цузу под ногами не крутился.

Перебив мысли, сверху донесся грохот.

— Это призванная, которую ты упоминал?

— Нет. Не она.

Райз оставил книги в покое и вышел в коридор. С противоположного его конца доносилось клацанье когтей по мрамору. Все отчетливее и отчетливее. Шаг был неровный, будто прихрамывающий, но при этом становящийся все торопливее.

Неужели в этом проклятом дне завалялось хоть что-то хорошее?

— Вы только посмотрите, — Райз не сдержал радостной улыбки, когда к звуку когтистых лап прибавилась знакомая рыживизна духа.

— Это существо тоже не трогать? — без особого воодушевления поинтересовалась Шикти.

— Не трогай.

Клык выскочил из-за угла и бросился к хозяину. Не удосужившись заранее остановиться, он заскользил по камню и буквально смел Райза с места, повалив на пол.

— Зверюга, кто тебя манерам учил?!

Шершавый, дурно пахнущий язык прошелся по лицу, игнорируя все возражения. Но Райз был слишком рад появлению несносного грива, чтобы сильно противиться.

Только удовлетворив свою потребность в нежностях, грив ткнулся в шею Райза обрубком морды, колючим из-за запекшейся крови и криво срастающихся краев ран. Тот, кто вырвал протезы, не сильно заботился о том, чтобы сделать все аккуратно.

— Ц-Цузу, гад, я это тебе еще припомню, — пробормотал Райз. — А ну уймись уже! Сядь!

Грив нехотя послушался, но, лишившись возможности поливать хозяина слюнями, заметил Шикти и, подняв шерсть на загривке дыбом, утробно зарычал.

— Цыц!

Клык умолк и недовольно зыркнул на Райза.

— Не сочти за оскорбление, Стирающая Явь, но он со всеми так себя ведет.

— Какое мне дело? Это просто глупый, покалеченный зверь, — она пожала плечами.

Грив снова оскалился.

— Цыц, я сказал!

Не хватало еще, чтобы неугомонная зверюга накликала на свою голову гнев Шикти.

Клык насупился и присмирел.

Стычка с крикуном не прошла для него даром. Он отощал, полысел: там, где шерсть не выпала из-за незаживающих ран, она лезла пучками просто так. Сломанная передняя левая лапа уже начала срастаться, но срасталась криво, и с каждым шагом грив сильно заваливался на бок.

Ц-Цузу, сволочь.

— Посиди здесь, спокойно, ладно? Мне нужно закончить кое-какие дела, — Райз потрепал Клыка по шее, и тот теранулся щекой о его руку в ответ.

Продолжая громить библиотеку Фелиса, Райз размышлял о том, есть ли в этом смысл. Если Ашши в доме нет, ее метка привязки, скорее всего, тоже была разрушена. Но она находилась у Къярта на затылке, и если метки как-то повредил Химера, бить туда было тем еще безрассудством. Может, девушка ушла из поместья? Спряталась где-то и не рискнула вернуться? Судя по состоянию Клыка, он здесь уже не первый день, и никто, кто мог бы о нем позаботиться, точно не появлялся.

— Ты закончил?

Райз окинул устроенный бардак придирчивым взглядом.

— Да, для имитации активных поисков сгодится.

Он оставил лабораторию и подошел к улегшемуся под стеной Клыку; присел рядом, провел рукой по исхудавшей шее, собирая на ладонь ломкую шерсть. Грив ворчливо зарычал, когда пальцы задели загноившуюся рану.

— Ну, не ругайся ты так, — ободряюще сказал Райз.

Прежде ему казалось, что такие царапины — ерунда для гривов, и, быть может, они и были ерундой, если зверь нормально питался. Но в округе попросту не было на кого охотиться. И с чего Клык решил вернуться сюда? Не знал, куда податься, и пошел домой?

— Хочешь забрать его?

Вопрос Шикти удивил не меньше, чем ее взгляд, в котором не было прежней холодности и недовольства.

— Если Кальдеор будет не против перенести нас обоих поближе к Къярту — это только упростит дело.

— Сначала обработай его раны. Он разлагается, как мертвец.

Выгнав Клыка во двор на дневной свет и снеся туда целую гору склянок, Райз гадал, с чего это Шикти так внезапно сменила гнев на милость. Хлопоча над гривом, он чувствовал ее пристальное внимание, но избегал смотреть в ответ.

— Не соверши глупость, Райз, — сказала женщина, когда он закончил с промывкой ран.

В горле застряла тошнотворная вонь смешавшегося со спиртом гноя; пальцы отвратительно липли друг к другу.

— Буду стараться. Мне доверять вам куда сложнее, чем вам мне. Все, что у меня есть — честное слово Ц-Цузу, что вы не избавитесь от меня, как только Пастырь получит Жнеца.

— У тебя есть и мое слово.

Райз удивленно приподнял брови.

— Я думал, что тебе не нравится мое присутствие.

— Как бы ни хотелось это признавать, но оно полезно, — скупо сказала Шикти. — Не из-за твоей силы.

— Почему же тогда?

— Твое присутствие повлияло на Ц-Цузу. Может, потому что его голос не имеет над тобой власти, а может, по какой-то другой причине. Или дело не в тебе, а в том, что именно он увидел, когда следил за некромантом-бунтарем и всей вашей сворой. Возможно, он увидел что-то, чем ему тоже захотелось обладать, — Шикти бросила взгляд на притихшего Клыка. — Сколько его знаю, он всегда был жадным и самовлюбленным. Всегда вел себя грубо и дерзко, но не позволял себе излишнюю наглость в отношении других рыцарей. Он предпочитал отыгрываться на тех, кто был рядом с ним. Но после возвращения он изменился и с каждым днем, проведенным в твоем обществе, менялся все больше. Такой Ц-Цузу мне по душе. А потому можешь быть уверен: когда твой некромант примкнет к Пастырю, ты, эта твоя укравшая силу Неугасающего, и даже этот дурно-пахнущий зверь смогут быть в безопасности под моей защитой.

— Эти слова много для меня значат, Стирающая Явь Расщепляющая Шикти, — Райз улыбнулся и склонил голову в поклоне.