Нано

18. Слишком много рук

Это новая моральная дилемма — решить, готов ли ты калечить представителей Креста ради сохранения собственного секрета. Показываться им на глаза в шлеме или без точно нельзя, поэтому хорошо бы не оставить никаких свидетелей, но... Они все же значат что-то? Крест? Амелия с ее местью и желанием вернуть себе корпорацию?

...Нет.

Но они неплохие ребята вроде бы. Сами по себе, без этих идей усыпать мир колониями крохотных ботов. Ты надеешься, что не придется проверять на деле, сможешь ли ты выпустить пулю в лоб, например, Свете.

Ты отходишь от склада, сверяясь с датчиками, и прячешься среди грузовых контейнеров. Тебе нужно прикрытие, и ты знаешь, где его взять. Один парень из Креста — тот самый, кого заметил Бо, когда вы подходили к складу, — теперь спускается с контейнерной пирамиды по тросу, закрепленному на вершине.

Ты встречаешь его.

Осторожно заходишь за его спину. Скрип троса, трущегося о перчатки, и отталкивания ногами от металлических стен заглушают твои шаги. Когда его ноги касаются асфальта, ты бросаешься вперед и не даешь ему развернуться.

Один не слишком сильный удар головой — и он надежно вырубится, но не умрет и, возможно, даже не попадет в больницу. Ты бьешь его головой о стену контейнера.

...Ты не подумал о маске.

И металл о металл — это звучит охренительно громко!

Твоя жертва охает и ругается, прижимает к маске руки и пытается освободиться от твоей хватки или хотя бы обернуться. Черт! Ты материшься про себя и повторно стучишь его металлическим лбом о стену на чистом автомате. На нем же — бьешь парня кулаком в висок. И, наконец, осознаешь свои идиотские действия.

И бьешь уже в его незащищенный затылок — головой. Шлемом, точнее.

Парень падает, ты поспешно вытаскиваешь из его уха наушник и снимаешь шлем.

— Саш? — спрашивает кто-то в наушнике. — Что случилось?

Ты опускаешься на корточки и поднимаешь безвольную руку с наладонником к своему рту.

— Трос. Соскользнул.

И лучше бы им в это поверить.

На том конце кто-то молчит подозрительно долго, и ты чувствуешь, как пот выступает на твоем лбу. Без шлема на условно вражеской территории... Ты чувствуешь себя практически голым. Спустя несколько мучительных секунд с того конца бросают насмешливо:

— Лошара.

Ты быстро снимаешь чужую маску и прячешься за ней. Маска сидит хорошо, плотно, но тебе отчетливо не хватает дисплеев, хотя показатели на них и синхронизированы с наладонником. Рубашка, которую ты надел в оранжерее, приходится кстати. Галстук и пиджак можно позаимствовать у жертвы... Ты оглядываешься, думая, куда бы спрятать шлем и чехол с винтовкой и мечом-пилой. Контейнеры стоят слишком близко друг к другу, ты проходишь немного дальше с подозрительным багажом, посекундно отслеживая сигнатуры Креста с наладонника, и запихиваешь свои вещи под грузовик, водитель которого — в маске Креста — недавно прошел к складу, чтобы убрать трупы.

Ты выдыхаешь и поправляешь пиджак.

Ладно, теперь не страшно даже попасться на глаза Кресту. Впрочем, это только дополнительная мера предосторожности, ты предпочел бы не сталкиваться ни с кем даже так. Ты в маске, но все равно опасаешься говорить и вообще каким-либо образом привлекать внимание. Того парня, теперь валяющегося без сознания на асфальте, они знали по имени.

На складе четверо, и они тормозят с уборкой. По крайней мере, еще ни одно тело не вынесли... Ты проходишь в склад, но не приближаешься к четверке, вместо этого прячешься за сваленными в углу поддонами. Благо, Крест занят болтовней и не замечает тебя.

— Это, мать вашу, просто страшно! — Кто-то указывает вверх, где все еще висит грузовой контейнер. — Не мог бы кто-нибудь убрать эту срань?

— Пытаюсь! — Другой представитель Креста возится с наладонником. — Но черт его знает, как Света перехватывала управление. Сейчас он на аварийке и не реагирует на команды.

— Так иди найди пульт!

— Давайте просто уберем их уже! — Третий нетерпеливо притоптывает и хватает ближайшее тело за руки. — Ну, помогите мне!..

У тебя появляется идея.

Возможно... возможно, тебе и не надо подходить к ним. Возможно, ты решишь проблему дистанционно.

Между поддонами и стеной небольшой зазор, и ты втискиваешься в него. Куча опасно едет, ты поспешно придерживаешь один из поддонов, скрывая себя от чужих взглядов. Болтовня затихает на несколько секунд, пока поддоны не перестают шевелиться из-за твоего вторжения. Со стороны это выглядит так, будто небрежно сваленные паллеты поехали под собственной тяжестью, никто не приближается, и ты успокаиваешься. Присев на корточки под этим сомнительным прикрытием, ты разворачиваешь панель наладонника и пробиваешься к управлению краном. Крест прав — кран на аварийной остановке и не реагирует на команды. Приемник сигнала наверху, и Света, скорее всего, работала через дрон, а значит, есть шанс, что другой дрон система распознает как тот же, через который ее перехватили... Ну, с соответствующими маркировками, разумеется.

И дрон здесь сейчас только один.

Внешняя система белого дрона с эмблемой ТВ-канала открыта. Настолько открыта, что тебе даже приходит в голову не использовать его вместо пульта управления, а просто подключиться и поболтать с Бумажным Веером прямо так, из кучи поддонов. Но не тут-то было — внутренняя система защищена гораздо лучше, и вновь вызвать Бумажного Веера на разговор у тебя не выходит. Заставить дрон просто подняться и улететь не получается тоже.

Ладно, значит, решаем проблемы поэтапно. И сначала — выгоняем отсюда Крест, чтобы забрать дрон.

Ты используешь дрон как интерфейс, чтобы обратиться к системе управления краном, предварительно сменив сигнатуру ТВ-канала на обозначение Креста. Срабатывает — система пропускает тебя к управлению. Это... немного забавно — управлять пятью тоннами металла. Было бы еще забавнее смотреть сверху.

Ты слышишь, как кто-то из присутствующих на складе громко ругается.

— Он шевельнулся!

— Труп?

— Дрон! Чертов дрон чертова Веера!

Повисает тишина.

Черт! Он не должен шевелиться, ты используешь его только программно... Бумажный Веер заметила вторжение в свое устройство?

«Дай мне минуту», — ты оставляешь комментарий в его системе и ненадолго задумываешься. Говорить или нет? И если говорить, то что? «Это друг»? «Союзник»? Какое слово может заставить Бумажного Веера не прерывать твое маленькое представление?

В щель между поддонами ты можешь разглядеть разве что чужие ноги, но эти ноги уже приближаются к белому дрону. Ты не можешь позволить Кресту забрать его!

«Это Джинн», — пишешь ты быстро и заставляешь лебедки козлового крана дрогнуть. Пять тонн металла вдруг становятся на два метра ближе к головам представителей Креста. Те вздрагивают, дрон остается лежать на земле, люди матерятся и поспешно отбегают на безопасное расстояние. Самый ответственный из них все еще держит за руки труп и упорно тащит его за собой, видимо, не веря, что груз и вправду может упасть.

Ну, вот ему урок на будущее: если ружье висит на стене, то оно выстрелит; если грузовой контейнер в пять тонн висит над людьми, то он...

Он падает.

Он падает с адским шумом — ты не высчитывал падение до сантиметра, так что металл скрежещет о металл, и вместо того чтобы аккуратно лечь между другими контейнерами, твой груз цепляется за них углом и переворачивается, ложится косо и опасно близко к людям.

И кто, черт побери, так орет?!

Из тебя хреновый крановщик, но на людей — в смысле, живых людей — ты точно ничего не уронил!

Ты приподнимаешься, чтобы выглянуть из своего укрытия и рассмотреть, что произошло, и картина ужасает.

...Ему оторвало руки.

Ему. Оторвало. Руки.

Ты валишься обратно, скрежеща зубами. Твою мать! Слишком много оторванных рук! Не мог этот придурок быть чуть-чуть быстрее?!

Он все еще орет, забрызганный кровью, с оторванными от плеч руками, и замолкает, только когда товарищ отвешивает ему мощную оплеуху. Получив по затылку, тот парень какое-то время смотрит на руки, а потом предъявляет их собеседникам.

— И что мне теперь с ними делать?

От трупа, который он тащил, целой осталась еще голова, все остальное размазало свалившимся контейнером.

— Что угодно, только от меня убери!

Парень послушно бросает конечности и с досадой вздыхает:

— Нехорошо вышло.

— И мне все это не нравится. Ну-ка, быстро, вы трое найдите пульт, а я пока свяжусь со Светой и скажу ей, что случилось.

Час от часу не легче. Ты уже жалеешь, что не решил просто перестрелять всех четверых, но, благо, никто не задерживается здесь, и ты выбираешься из укрытия. Ну, хотя бы контейнер ты уронил удобно, перегородив проход не полностью. В щель между металлическими стенами вполне можно протиснуться. Ты наконец-то подбираешь дрон и не сдерживаешь счастливого вздоха.

Но...

— Эй! Кто здесь?

Четвертый из них. Тот, кто приказал остальным искать пульт. Ты узнаешь его по голосу. Ты отступаешь, скрываясь за контейнером, и четвертый пролезает в щель. Первее него показывается пистолет, но свое оружие ты тоже успел достать, и его пистолет валится из простреленной ладони.

— Света! Это!..

Ты упираешь ствол пистолета ему в маску, свободной рукой обхватив дрон. Передвигаешь дуло так, чтобы оно смотрело точно в незащищенную прорезь для глаз. Четвертый осекается.

— Это... нет, показалось, — говорит он. — Все хорошо.

Он отключает связь. Глаз — единственная часть лица, которую ты видишь, — смотрит на тебя напряженно, веки подрагивают, но не моргают.

— Кто ты? — спрашивает он.

Ты быстро прикидываешь свои варианты... Ты видишь только один, честно говоря. Один-единственный способ увести подозрения как можно дальше от своей личности.

— Разве ты не знаешь? — спрашиваешь ты, припоминая объяснения Бумажного Веера. — Дракон может быть кем угодно.

Ведь что отвлечет внимание Амелии надежнее, чем явление таинственного шпиона Триады в маске Креста?..

К тебе в голову уже закрадывалась мысль о том, что, обманывая Крест, ты жонглируешь тикающей бомбой, и сейчас... ты вроде как добавляешь к ней поллитру нитроглицерина.

Ловкач.

Будет очень глупо, если представитель Триады вдруг оставит человека Креста в живых, так что ты переводишь пистолет на его грудь и стреляешь. Трижды, в одно и то же место, чтобы наверняка пробить бронежилет. Трижды, в грудь, но не в сердце — по крайней мере, если сердце у этого мужика находится на правильном месте. У него должны быть стимуляторы, а значит, он выживет, особенно если сумеет связаться с товарищами.

Ты сверяешься с наладонником и бежишь.

Твои вещи все еще под грузовиком, и водителя не видно. Ты избавляешься от пиджака и галстука, меняешь маску обратно на шлем и с умиротворением вздыхаешь. Миновать Крест теперь, когда перед глазами знакомые дисплеи, — проще простого.

Ты снова бежишь, но на этот раз каждый шаг дается гораздо легче.

Дрон не бьет током, не двигается, не вырывается в свободный полет, и это обнадеживает. Бумажный Веер, если она и впрямь заметила, что ее устройство используют для взлома другой системы, не выдала тебя после того, как ты представился. Твой наладонник все еще подключен к дрону, и на дисплеи приходит сообщение:

«Ты не из Триады».

Бумажный Веер послушала разговор Октавии и Амелии, прежде чем вмешаться. Сейчас, догадываешься ты, ситуация могла повториться, так что Бумажный Веер в курсе твоей лихой выдумки.

«Я говорил тебе, я Джинн, — пишешь ты, ненадолго остановившись. — И дай мне пять минут». В качестве временного убежища сгодится... подвал, например. Оставаться на виду чревато, учитывая многочисленные дроны всех подряд, так что подпольная жизнь Аркадии называется подпольной в самом что ни на есть прямом смысле. Изображение дыма на твоем шлеме отключено, так что издали ты сойдешь за мотоциклетчика без мотоцикла. Но с дроном, чехлом и тактическим жилетом — все выглядит уже гораздо подозрительнее.

Ты заруливаешь в ближайший припортовый магазин — частная лавка, спецодежда вперемешку с сувенирами — хватаешь с вешалки и сразу надеваешь спецовку огромного размера, скрывая и жилет, и чехол с винтовкой, и меч-пилу, насколько это возможно. Продавец смотрит на это с удивлением, но вежливо интересуется:

— Что-то еще?

— Пакет, — отвечаешь ты.

Ты переводишь магазину сумму гораздо выше нужной, и продавец приподнимает бровь. Повторяет уже гораздо значительнее:

— Что-то еще?..

— Подвал? — предполагаешь ты. — Или закрытая подсобка?

Он кивает и проводит тебя на склад, в небольшую комнату, забитую разномастными коробками. Сбрасывает тебе пароль от местной сети и достает из стола аптечку, многозначительно стучит по крышке и подвигает ее ближе к тебе.

— Двух часов хватит? — спрашивает он. — Моя смена заканчивается.

— Более чем. Спасибо.

Ты немного удивлен. Ты думал, придется гораздо дольше объясняться, да и про подвал спросил практически наугад. В дверях продавец оборачивается и вдруг широко улыбается тебе.

— Черт, — говорит он, — жена не поверит! Сколько живу в Аркадии, а впервые вот так сталкиваюсь с виджи. Черная Тень, да? Этот шлем... Вау!

Чего?..

— Справедливость восторжествует, — важно говорит продавец, кивает и разворачивается.

— Ага, — ты автоматически киваешь ему вслед, — м-молодцом.

Ты слышал краем уха, что у виджиланте есть своя система, какая-то рваная в сотне мест сеть с людьми, потенциально готовыми помогать благому делу избавления Аркадии от преступности, но... Проклятье, это фрустрирует.

Сколько лет прошло, а у Аркадии все еще получается тебя удивить.

Ты кладешь дрон на стол и связываешься с Бумажным Веером. Та молчит несколько минут, хотя ты точно знаешь, что все это время она была рядом. Потом затвор камеры знакомо щелкает, и изображение начинает настраиваться.

— Черная Тень. — Бумажный Веер говорит по-прежнему безэмоционально, но тебе все равно мерещится насмешка.

— Эй, у всех свои причуды. Ваш Дракон, ну... зовется Драконом. И называет вас Веером, Шестом и еще какими-то Сандалиями.

— Я надеялась, что противники Триады выучат хотя бы названия и значения системы, с которой сражаются. Я говорила... — Бумажный Веер вдруг осекается, едва заметно хмурит брови. — Вероятно, я говорила, что лучше обойтись без незнакомой символики.

Звучит подозрительно, но сначала ты должен задать животрепещущие вопросы.

— Веер, — говоришь ты. — У меня не так много времени, так что извини за прямоту. Я не Амелия, я не Крест, я не Триада и уж точно не виджиланте. Но я Джинн, и меня наняли, чтобы узнать об убийствах Триады.

— И зачем мне с тобой работать? — спрашивает Бумажный Веер. — Конечно, я могу занять время в полете, болтая с каким-то паршивым наемником, который слишком глубоко увяз в собственной лжи, но — какой смысл ему отвечать?

— Почему бы нет? Чем больше я накопаю, тем хуже для Триады. Она плотно сотрудничает с «Эккарт», так ведь? И... скажем так, я знаю много людей, способных пошатнуть влияние «Эккарт».

Твои «много людей» — это Гектор, которого ты бы с удовольствием сбросил с пирса, но Бумажному Вееру это знать необязательно. И твой покерфейс-шлем все еще с тобой, так что блеф удается легко.

— Всего восемь мелких убийств, Веер. Интересных тем, что для них использовали те же колонии маленьких суперумных ботов. И мне любопытно, почему.

Ты перечисляешь имена и места, которые скинул тебе Гектор. Восемь человек, включая Кристину, убитых вашей «невидимой испанской пулей», исчезнувшей без следа. Бумажного Веера тоже заинтересовывает эта информация — по крайней мере, она спокойно перечисляет тебе в ответ, чем занимались эти люди для Триады. И... ничего. Ничего, чего бы ты еще не знал. Обычное отмывание денег, в случае Кристины — еще и сокрытие трупов.

— Они были важны для нас, безусловно, — кивает Бумажный Веер. — Но я не помню, чтобы Триада как-либо ссорилась с ними. Джинн, ты...

Сейчас прозвучит очень важный вопрос, ты знаешь это. Ты уже успел задать его себе сам.

— Ты уверен, что это действительно Триада убила их всех?

...Уже нет.

Если допустить, что Бумажный Веер говорит правду и Кристина и остальные и впрямь никак не мешали мафии, то единственное, что указывает на Триаду — это использование нано.

А больше пользы их убийство принесло бы врагам Триады, Кресту.

Ты хочешь вцепиться рукой в собственные волосы, но пальцы скребут по шлему.

Амелия обманула тебя, и нано уже в ее руках? Крест использует колонии, чтобы незаметно избавляться от врагов? Но это не лица Креста практически расползались в кашу прямо на твоих глазах. Нано совершенно точно есть у Триады... Но, возможно, не только у Триады.

— А, я вижу, не ты один потонул во вранье, — равнодушно говорит Бумажный Веер. — Напомню тогда, ты не обязан мне верить.

Твое все увеличивающееся смятение явно доставляет ей удовольствие.

— Тогда расскажи о нано. — Ты мотаешь головой, надеясь, что информация за стенками твоего черепа уляжется сама собой. — Ты должна знать, ведь так?

— Нано, да. Дракон называл их так же. Используются среди представителей низшего порядка. Ради сохранения информации... В чем ты уже успел убедиться, я уверена.

— И их точно не использовали в тебе?

Ты киваешь на ее руки, Бумажный Веер рассматривает их несколько секунд, прежде чем поднять взгляд.

— А, вот значит, к чему был тот странный вопрос Амелии?

Ты все еще не можешь сказать, искренне она удивляется или нет. Ее абсолютно равнодушное лицо убивает тебя.

— Нет. — Она качает головой. — Если интересно, руки мне поставил сам Желтый Дракон. Пластик и микросхемы, превосходная имитация человеческой кожи... И было лишь справедливо с его стороны забрать их обратно в первую очередь. Я даже не в обиде, хотя...

Ее голос едва уловимо меняется. Проекция дрожит, но вместе с этим, ты можешь заметить, подрагивают и черты безупречно безэмоционального лица. Бумажного Веера тоже тревожит что-то, теперь ты понимаешь.

— Хотя? — повторяешь ты.

— Хотя я бы не отказалась их вернуть.

С ее четким ответом успокаивается и проекция, и до тебя вдруг доходит это — дрон и Бумажный Веер связаны глубже, чем просто устройство и просто человек. Она управляет дроном с помощью чипов непосредственно в мозге, между ними нет никаких интерфейсов. Когда ты оставлял комментарии в коде дрона, ты, вероятно, прописывал их прямо в ее голове. Не то чтобы это было такой уж редкостью, просто — это удивляет. Это опасная связь — уничтожь дрон, и сможешь задеть мозг оператора; взломай устройство — и загляни в сознание человека.

У тебя чешутся руки. Останавливает только то, что из тебя не очень хороший хакер, а готовых программ вряд ли хватит на взлом.

...Но почему, во имя всего, таинственная Триада склонна к таким опасным связям?.. Это не может быть просто причудой Бумажного Веера.

Бумажный Веер успокаивается, смотрит на тебя в упор, и изображение прекращает рябить, цвета и четкость настраиваются идеально, так, что ты можешь разглядеть каждую складку на белом костюме и каждую каплю крови на белых рукавах.

— Джинн, — говорит Бумажный Веер. — Дракон забрал мои руки.

— И? — ты с трудом унимаешь собственную дрожь. — Это я вижу.

— Я хочу их обратно.

— Уверен, кто-то в Гонконге с удовольствием сделает тебе такие же.

— Нет, ты не понимаешь, я хочу свои. Да, я сказала, что это справедливо, но только теперь поняла, что нет. Нет, это несправедливо, и я хочу их вернуть. А ты — ты наемник, и ты принимаешь заказы.

Перемена разительна — Бумажный Веер больше не выглядит отстраненной, ее глаза широко распахнуты, она подбирается в своем кресле, и руки без запястий лихорадочно двигаются от подлокотников к коленям и обратно. Она похожа на сломанный механизм с этими нелепыми движениям, и ты бы даже предположил, что она робот или что-то в этом роде, если бы не отчетливо красные срезы рук с белеющими костями.

— В руках хранилась часть твоей памяти, — догадываешься ты, и Бумажный Веер быстро кивает.

— Да. Или нет. Я не знаю. Я думала, что это растерянность, я думала, что это страх, но нет! Я думала, что из-за побега я сама не своя, и это... И это уже правда. Я не полностью я. Мне не хватает чего-то, и теперь я понимаю, чего. Верни это мне. Я предлагаю сделку.

— Тогда что мне с нее?

— Информация, — с отвращением отвечает Бумажный Веер. — Если Дракон забрал мои руки в первую очередь, то там хранилось что-то важное, так что распотроши их сначала, разбери, вытащи все что сможешь. Но потом — верни их мне.

Все идет не так, отмечаешь ты с досадой. Ты надеялся узнать ответы, но получил только больше вопросов, и сверху — еще одно дело, в котором ты мало заинтересован.

— И... — Бумажный Веер вскидывает голову. — Возможно, теперь я знаю, как тебе встретиться с Драконом.

Проблема в том, что теперь тебе не особо и нужна встреча с Драконом. Если Триада на самом деле не виновата в смерти Кристины, то какое тебе дело до нее?.. Но информация это единственная стойкая валюта. Возможно, ты сможешь использовать ее, чтобы говорить уже с Крестом?

...Черт. Ты надеешься, что Веер просто не знает о спорах Кристины и Триады. Ты надеешься, что последняя все-таки стоит за теми восемью смертями. Или — что в дело вмешан кто-то третий. «Эккарт»?.. Теоретически, у них могут быть нано. И... Гектор, втянувший тебя во все это, как раз копает под корпорацию. Нано указывают на «Эккарт» и Гектор указывает на «Эккарт».

Тебе надо поговорить с ним как можно скорее и как можно серьезнее.

Но пока что ты поднимаешь взгляд на Бумажного Веера.

— Дракон, верно, — говоришь ты. — Я слушаю.